Текст книги "Избранные произведения. Том 4. Приговоренный: Путешествие в город мертвых. Приговоренный к призие."

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Глава девятая

По сравнению с долгим подъемом с берега Скара спуск был также приятен, как дневная прогулка по садам Новой Ривьеры. В дополнение ко всему груз был распределен между вдвое большим количеством носильщиков. Тела несли свою поклажу, но все-таки на некотором расстоянии от своих партнеров маев.

Тела дружески перешучивались между собой, и их очевидно хорошее настроение подтверждало предположение Лиры, что все они добровольцы. Когда Тилл оказывался рядом с ними, они относились к нему как к старшему, но без всяких поклонов и других особых знаков внимания, принятых у маев. Носильщики признавали его превосходство в умственном и духовном отношении. Он же, в свою очередь, не пользовался своим положением, чтобы вести себя как господин среди подчиненных. Однако среди носильщиков все же прослеживалась некая иерархия, как если бы каждый знал свое место без того, чтобы напоминать ему об этом. В самом низу этой иерархии был необычно крупный парень, очень сильный, но тугодум по имени Йулур. Он мало разговаривал и часто становился объектом мягкого, дружеского подтрунивания со стороны своих товарищей, на что отвечал добродушной улыбкой. Скоро и Этьену стало ясно, насколько далек этот парень. Этьен перешел из головы колонны в конец, к Тиллу, чтобы расспросить о Йулуре.

– Йулур? – Этьен ожидал, что Тилл улыбнется при упоминании об этом парне, но тот выглядел озабоченным. – Он сирота. Его родителей убил какой-то плотоядный зверь, описать которого он нам не смог. Ужас, который он пережил, остановил его умственное развитие. – Тилл сделал жест, которого Этьен не понял. – Йулура воспитала семья Мии-Ана, но это не помогло ему тут. – Тилл дотронулся до своей головы. – Однако у парня хорошая душа, доброе сердце и очень сильная спина. Он получит много заслуг в этом путешествии, может быть, достаточно для того, чтобы принять его в жизнь после жизни.

– Это не моя специальность, это больше по части моей жены, но я не думал, что тела верят в жизнь после жизни.

– Не все из нас. Не знаю даже, верит ли в это Йулур, поэтому я стараюсь верить за него. Похоже, он доволен жизнью, как бы жестоко она ни обходилась с ним. Я знаю, что многие завидуют его непоколебимой удовлетворенности жизнью. В этой экспедиции на меня возложена огромная ответственность за него, помимо вас двоих, разумеется. – В этих смотревших с теплотой карих глазах не было ни тени вероломства, хитрости, обмана. – Если Йулур отстанет от нас, он никогда не найдет дорогу обратно. Действительно, хотя он живет там всю жизнь, он не сможет найти обратной дороги в Турпут. У него не хватит ума даже просто идти по дороге.

Тилл подождал, не будет ли еще вопросов, а потом вернулся к своим товарищам.

Все, что Лира рассказывала Этьену о тела, подтверждалось. Это был добрый, вежливый народ. Тогда почему он все время пытается найти причины для того, чтобы не любить их? Он знает ответ. Не то чтобы Лира обожала всех тела, этот народ ей почти безразличен. Но в чем же проблема? А вот в чем. Есть один тела, с которым она проводит все свое время, к нему она обращается с каждым новым вопросом. Это Тилл. Тут нет ничего странного. Тилл – тоже млекопитающий. Не первый раз Лира обожает какой-либо объект изучения. Ну и ну, я уже стал ревновать к инопланетному аборигену, сказал себе Этьен. Вздрогнув от осознания подобного, он сосредоточился на дороге. Лира заметила странное выражение его глаз.

– Этьен? Ты нормально себя чувствуешь?

– Да, да, все в порядке. – Он моргнул, поправил поклажу. Лира посмотрела ему вслед, удивленно тряхнула головой и поспешила за ним.

Тела спокойно шли в отдалении. Тилл находился рядом, с Йулуром. Он тронул носильщика за плечо:

– Йулур?

– Да, Ученый?

– Ты не знаешь, что за знак возникает при пересечении Оо и другой линии?

Носильщик даже бровью не повел, даже не попытался сообразить.

– Я не знаю, Ученый.

– Ничего, все в порядке, Йулур, это не важно. Расскажи мне лучше, что ты думаешь о наших новых друзьях.

Йулур посмотрел через головы своих товарищей на двух землян.

– Они очень симпатичные, Ученый. Хотя на них мало меха. И когда они говорят между собой, то это звучит очень странно, не похоже ни на наш язык, ни на язык маев. Но они симпатичные.

– Да, это так. Спасибо за твое мнение, Йулур.

Носильщик пошел дальше со своей ношей, а Тилл присоединился к объектам своего интереса.

– Ваше любопытство побудило меня поговорить с Йулуром, Этьен. Я задал ему очень простой вопрос, но он не смог мне ответить. Вопрос оказался за пределами его умственных способностей. И в то же время меня поразило, что он, может быть, счастливее всех нас, поскольку свободен от интеллекта. Поэтому он свободен от страданий, которые это может причинить, от зависти и тому подобных вещей. А еще – от неведения, расстройства планов, крушения надежд, зависти и других проявлений.

– Вы могли бы сделать из него отличного святого.

– Иногда мне тоже так кажется. Он доволен жизнью, и в то же время бывают случаи, когда я его не понимаю.

– У нас в народе говорят, Тилл, – Этьен попытался поточнее перевести это на язык тела, – лучше быть счастливым идиотом, чем несчастным гением.

– Ах, опять это странное понимание слова «счастье». Лира уже говорила мне. У нас оно иное. Тебе нужно объяснить мне это подробнее.

Этьен попытался сделать это, пока они медленно спускались по холму к расширявшейся полоске серебра, какой им представлялась река Скар.

Дни проходили, жара усиливалась, проходя отметку в девяносто градусов. Тела начинали снимать свои одежды, капюшоны и тоги, запихивая их в мешки. Впервые Этьен увидел тела без одежды. Они чувствовали себя вполне удобно, как если бы одежда служила только для защиты от природных явлений и для указания на социальное положение, а не потому, что быть голым неприлично. Правда, тела не были голыми в человеческом понимании этого слова, поскольку мягкий коричневый мех покрывал все их тело, за исключением рук до локтя и ног до колен. Одно удивило – это неожиданное наличие хвоста, коротенького, пяти-шести сантиметров в длину. Это делало тела похожими на животных, хотя и некоторые другие разумные расы имеют хвосты. Аанны, например, считают наличие хвоста признаком разумности, а не наоборот.

В других отношениях тела мало отличались от людей, если не принимать во внимание шестипалые руки и ноги и муравьеподобное лицо. Был еще один аспект их анатомии, который интересовал Этьена. Он намеревался спросить об этом Лиру, как только будет уверен, что она правильно поймет его любопытство. Без сомнения, она очень удивится.

Тем временем температура воздуха достигла ста градусов. Маи, которые устали от холодного климата, наслаждались жарой. Экспедиция достигла берега Скара и двинулась по направлению к Аибу. Этьен уже думал о том, как он примет холодный душ на борту своего корабля. Ему предстояло заплатить вторую половину обещанной суммы местному мойту и подготовиться к путешествию вверх по реке. Вечером у них возник спор с руководителем носильщиков-маев. Тот говорил так быстро, что даже Лира с трудом понимала его. Поэтому Хомату пришлось перевести.

– Они просят отпустить их, – сказал он, – потому что тут проблема налогов. Они сами не из Аиба, а из сельскохозяйственных районов.

Лира кивнула:

– Понимаю, они хотят улизнуть со своим заработком до того, как местные власти потребуют от них свою долю. Истинные май.

Носильщики быстренько подготовились к уходу, взяли деньги и бросились бежать. Тела взяли на себя вторую половину груза. Будучи крупнее и сильнее, чем май, они не испытывали трудностей, взяв полный груз.

Через два дня путешественники дошли до предместий Аиба. Этьен свел брови вместе:

– Это забавно.

– Что забавно, Этьен? – спросил Тилл.

Этьен не обратил внимания на вопрос. Невежливо, но он был так озабочен, что забыл правила хорошего тона.

– Я не вижу судна, Лира.

Она напрягла глаза:

– Я тоже. Ты прав: его действительно нет. Здесь ли мы оставили его?

– Похоже, что да, – пробормотал Этьен. – Посмотри на этот базальтовый выступ.

– Что-нибудь не так? – спросил Тилл. – Я этого и опасался. Эти май, – сказал он резко, узнав причину беспокойства людей и совершенно не обращая внимания на присутствие Хомата, – воруют все, что остается без присмотра, и не считают это аморальным.

– Мы заключили соглашение, – объяснил Этьен Тиллу, ускорив шаги, – с главой этого города, что он присмотрит за нашим судном. Мы заплатили ему полсуммы вперед.

– Может быть, жители Аиба не виноваты в пропаже волшебного корабля духов? – предположил Хомат.

– Ты хочешь обнадежить нас, Хомат?

– Что же нам предполагать? – Хомат переводил взгляд с одного пришельца с Земли на другого.

Этот взгляд был знаком Этьену, и он поспешил успокоить своего проводника:

– Не надо бояться нас, Хомат, мы твои друзья.

– Вспомните, де-Этьен, я предупреждал вас о такой возможности.

– Ну, точно, нет ничего. – Теперь они почти бежали. Причал был абсолютно пуст. – Я не знаю, де-Этьен, как корабль духов мог пропасть без ведома местных жителей. Если они не сделали это сами, то уж, конечно, не помешали это сделать другим. Вы говорили, что судно нельзя украсть, потому что оно само себя защищает.

– Да, так мы думали, – ответил Этьен угрюмо. – Похоже, мы ошибались. – Он посмотрел в сторону города. – А не нанести ли нам визит нашему приятелю Гваттве?

Скромная резиденция мойта Аиба охранялась хорошо вооруженными, но очень нервничавшими воинами. Господина, как объяснил один из них, не было дома.

– Ты не будешь возражать, если мы зайдем и положим дань ему на стол? – спросила Лира.

– Мне приказали не принимать никаких посетителей. – У воина был очень несчастный вид.

Заговорил Тилл:

– Этот отказ не делает чести твоему хозяину. Существует все-таки принцип гостеприимства по отношению к путешественникам.

– Если вы не пустите нас внутрь, мы призовем духов и они разнесут это место.

Это был блеф, поскольку асинаптический пистолет мог сделать не более чем царапину в каменной стене перед ними, но охранник этого не знал. Он посмотрел на пистолет на боку у Этьена, сообразив, что это оружие. У него не возникло желания лично изучить возможности этого оружия.

– Я придумаю, что сделать, – сказал он. Охранник повернулся и ушел в дом. Вокруг собралась толпа любопытных. Они с интересом рассматривали путешественников, обращая особое внимание на двух инопланетян, с которыми пришли пятеро тела.

– Вас примут, – проинформировал появившийся через несколько минут охранник, – но только вас. Что касается этих вызывателей духов, то пусть они останутся на улице.

– Они пойдут с нами, – заявила Лира тоном, не терпящим возражений.

Охранник вздохнул:

– Мне сказали пригласить только вас, но если вы настаиваете, то входите.

Каменно-деревянное здание было значительно больше, чем обычный дом. И хотя его нельзя назвать и дворцом, оно все же считалось лучшим в маленьком городке, каковым являлся Аиб. Хотя проблема пропажи судна занимала большую часть мыслей Этьена, он не мог не обратить внимания на ту смесь зависти и неприязни, с какой местные май смотрели на тела.

Как Этьен и предполагал, Гваттве был на месте. Этьен отметил про себя, что он плохо выглядит. Странно…

– Где мой корабль? – закричал он на мойта, совершенно не заботясь о протоколе.

– Не понимаю, о чем ты, – устало ответил мойт. – Твоей лодки духов здесь нет.

– Ты украл ее, – взревел Этьен. – Мы заплатили аванс за доверие, которое ты не оправдал. Ты обещал, что нашему имуществу не будет причинено никакого вреда.

– Я солгал, – сказал Гваттве.

Вот оно почтенное искусство дипломатии, подумал сардонически Этьен. Но это было не совсем то, чего он опасался, входя в город. Что-то тут было не так.

– Куда ты спрятал судно?

– У нас нет лодки духов. – Гваттве сделал наиболее выразительный жест сожаления и беспомощности. Тилл внимательно смотрел на него.

– Я доверял тебе, но ты обманул меня. Почему я должен верить тебе теперь?

– А это не имеет значения, веришь ты мне или нет. У нас действительно нет твоего корабля. Мы не украли его. О, мы пытались сделать это. – Теперь Гваттве говорил с горечью. – Мы очень старались. Твои духи убили моего советника и нескольких его учеников сразу. – Мойт сделал паузу, но если он ожидал услышать какие-то слова сожаления от Этьена, то ему бы пришлось ждать очень долго. Он продолжил. – Мы перепробовали все, что только могли придумать, но не смогли ни увидеть духов, которые охраняли твое судно, ни понять, как они убивают. – Гваттве поднялся с дивана.

– Тогда где наш корабль?

– Мне больно сказать, но он украден.

– Не тобой?

– Не нами. Почему, как ты думаешь, мне так больно? – Было совершенно очевидно, что Гваттве из Аиба расстроен только потому, что кто-то другой преуспел в том, в чем он потерпел неудачу. – Когда я потерял моих лучших советников из-за твоих духов, то чтобы справиться с ними, я в конце концов решил обратиться к знаменитому Давахасси, главному советнику лангая в Хочаке.

Тилл подошел к Этьену и заговорил на языке май:

– Хочак – очень плохое место. Он расположен на несколько легатов северней того места, где Оранг впадает в Скар. Мы редко торгуем с ними, поскольку жители его очень ничтожны в духовном отношении и предпочитают скорее убить продавца, чем платить за товар. Впрочем, к этому склонны вообще многие май.

Этьен увидел, как напрягся Хомат, и подумал, что надо бы попросить Тилла быть несколько сдержанней в оценках маев в присутствии Хомата.

– Мы надеялись, что Давахасси сможет раскрыть секрет твоего корабля – продолжал Гваттве, – поскольку он много путешествовал и многое знает. Он прибыл на лодке с лангаем в сопровождении большого числа советников. Я уже тогда заподозрил неладное, но не знал, что еще делать. Секрет, сказал Давахасси, заключается в том, чтобы не беспокоить духов, охраняющих твое судно, поскольку они сражаются с любым, кто пытается вторгнуться на корабль, они защищают свой дом. Но это вовсе не значит, что нельзя сдвинуть сам дом, ничем не побеспокоив духов. Поэтому, по его инструкции лангай велел построить большую деревянную клетку. Клетка была построена вокруг корабля. И в ней они потащили его. Сначала по воде, а потом водрузили на платформу и перетащили в центр Аиба. После этого мы стали праздновать победу, а судно стояло там. – Гваттве указал на площадь возле своей резиденции. – Празднуя трудную победу, мы чувствовали себя прекрасно. Все получили бы прибыль от этой акции. Мы отдыхали вместе с нашими гостями. Давахасси – пусть ему во внутренности заберутся паразиты! – подмешал наркотики в наше прекрасное вино. Проснувшись на следующий день, мы обнаружили, что лангай и его советники опять вернули лодку духов в реку. Деревянная платформа, на которую она была водружена, оказалась очень удобной для них, этих стервятников, чтобы оттащить лодку домой. Мы преследовали их, но было поздно, а лангай расставил солдат на холмах, отделяющих нашу территорию от Хочака. Конечно, мы не смогли догнать их. – Закончил Гваттве грустную историю о потерянных возможностях жестом, заменявшим маям раздраженное пожимание плечами. – Как видишь, мы не украли твой корабль, хотя нельзя сказать, что не пытались этого сделать.

– Как благородно с твоей стороны говорить так.

– Деревянная клетка, – пробормотала Лира. – Дерево – плохой проводник. Вытащив корабль из воды, они могут чувствовать себя в безопасности, пока не дотрагиваются до корпуса.

– «Оставь духов в мире», – сказал Этьен. – Это объясняет все. С защитной системой корабля ничего не произошло. Они просто не входили с ней в контакт. Вот уж никогда не думал, что местные жители сообразят сдвинуть судно, не поднимаясь на борт. – Он повернулся к Гваттве: – Нам нужна твоя помощь в возвращении нашего имущества. Ты мог бы даже заработать премию, предоставив нам войска, чтобы помочь в нападении на Хочак.

– Если бы это было так легко, – пробормотал Гваттве, – я бы сделал это только ради того, чтобы отомстить, но Хочак – это не Аиб, волосатый. Не то чтобы больше, но сильней. Потребуется большее количество солдат, чем может предоставить Аиб, чтобы победить их. Хочак – город, окруженный стенами и хорошо защищенный. Иначе соседи, которых его жители грабят, и обижают, давно бы расправились с ним. Хочак известны своей воинственностью. Мы же, народ Аиба, мирные люди.

– Вороватые ручки, а теперь, оказывается, еще и трусливые ножки. – В это время на плечо Этьена мягко опустилась рука.

– Может быть, лучше, – прошептал ему Тилл на языке тела, чтобы Гваттве не понял, – просто уйти. Хочакцы, скорее всего, ожидают нападения. Если же мы приблизимся незаметно, осторожно, это будет для них неожиданностью. Но не посвящай этого типа в наши планы. Он, как обычно поступают подобные ему, сочтет, что ему выгодно продать эту информацию тем, кто его обокрал. Подлость и обман естественны для них.

Этьен повернулся к мойту, ожидавшему его решения:

– Поскольку мы потеряли наше судно и не можем вернуть его, нам ничего не остается, кроме как вернуться вниз по реке в Гроаламасан, на нашу базу, за другим кораблем. А ты нам должен будешь вернуть то, что уже тебе заплачено.

– А я и не отказываюсь. Бизнес есть бизнес, – с готовностью согласился Гваттве.

– Мы примем в качестве компенсации пару парусных речных судов, на которых мы могли бы безопасно спуститься вниз по реке.

Гваттве успокоился и, казалось, был доволен.

– Это справедливо, – сказал он быстро. – Корабли скоро будут готовы. Желаю спокойного путешествия вниз по реке.

Это действительно было бы спокойнее, подумал Этьен, но он не намеревался плыть на юг.

Не имея нужды плавать по Скару, тела не были хорошими моряками. Зато Хомат чувствовал себя на воде как дома. С его помощью два парусных судна медленно двинулись вверх по реке.

Они встали на якорь в отдалении от окруженной стенами гавани Хочака. Случайные рыбачьи лодки проплывали мимо, и их команды приветствовали вновь прибывших. Этьен и Лира не выходили на палубу, и Хомат сам отвечал на вопросы любопытствующих. Внешность тела вызывала удивленные взгляды, но многие из рыбаков были родом из отдаленных мест вверх по реке, и их расспросы ничем не угрожали. Были среди рыбаков, правда, и несколько жителей Хочака. Но и для них вид тела, хотя и необычный, все-таки не был поводом для объявления тревоги.

Лангай Хочака и его советник Давахасси могли знать, что инопланетяне – владельцы украденной лодки духов посещали земли тела, но не было основания связывать инопланетян с этими волосатыми рыбаками, поскольку и лангай, и другие в Хочаке считали, что Этьен и Лира Редоул далеко отсюда. Поэтому никаких солдат не посылали для осмотра, и оба судна с наступлением ночи смогли безопасно пристать к берегу. Как только совсем стемнело, Этьен и Лира вышли на верхнюю палубу и достали приборы ночного видения.

– Нужно приготовиться к нападению, – сказал Этьен, глядя через монокуляр. – Ограждение сделано из дерева, а не из камня, но оно крепкое и высокое. Слишком высокое, чтобы можно было легко забраться на него. Можно увидеть места, где бревна закалены огнем. Верхушка же плоская и заполнена битым стеклом. Умно.

– Виден ли ваш корабль? – мягко спросил Тилл.

– За ограждением ничего не видно, но очень много света в центре города. – Этьен прикоснулся к своему прибору ночного видения, тронув какой-то сенсорный выключатель, и все услышали слабый шум, который усиливался одновременно со вспышками света. От неожиданного шума Хомат подскочил на месте, а тела отшатнулись, жестикулируя. Лира успокоила их.

Как только Хомат преодолел свой испуг перед невиданным прибором, Этьен попросил его:

– Не мог бы ты послушать, что передает этот прибор, и объяснить нам, что происходит?

Май нерешительно подошел к источнику звуков:

– Барабаны, трубы, флейты, хвалебные песни. Все звучит так, как будто они празднуют что-то. – По лицу Хомата было видно, что он узнал одну песню. – Так и есть. Они празднуют свою великую победу над аибитами и успешную кражу. Сначала я не понял слов. Многие из них отличаются от тех, какими пользуются в По-Раби.

– Тогда у нас есть шанс нагрянуть неожиданно, пока они гуляют.

– Не думаю, де-Этьен. Они наверняка поставили надежную охрану к кораблю, иначе его украдут свои же, чтобы выгодно продать где-нибудь вниз по реке. Тот, кто достаточно умен, чтобы украсть лодку духов, не будет настолько наивен, чтобы доверять своему народу.

Этьен потрогал асинаптический пистолет на бедре.

– Тогда нам надо просто пройти и вежливо попросить, чтобы нам вернули наше имущество. – Он посмотрел на жену, но Лира ничего не сказала относительно перспективы нарушить радостное настроение туземцев. Зато он услышал другое мнение:

– Было бы очень прискорбно лишать кого-то жизни. – Это сказал Тилл.

– Мне тоже очень жаль, Тилл, но нам нужно вернуть наше судно, и я не собираюсь быть ласковым и добрым с похитителями. Дело не только в том, что пропажа корабля означает конец нашей экспедиции, есть и другие причины. На борту судна находятся вещи, которые представляют реальную опасность для самих аборигенов, если они их потревожат. – Этьен вытер пот со лба. Температура все еще была выше ста десяти, а влажность достигала девяноста процентов. – Нужно учитывать и еще один фактор. Мы с Лирой могли бы переправиться вниз по реке к дельте Скатанды, но мы не сможем выдержать месяцы подобной жары.

– Я не оспариваю необходимости возвращения твоей собственности, Этьен. Я только питаю отвращение к насилию.

– Мы будем стрелять по возможности меньше.

– Какое бурное празднество. – Хомат продолжал слушать звуки, в то время как оба их парусника осторожно заплывали в бухту.

– Сиаск! – вдруг воскликнул он, падая на планшир. Этьен и Лира немедленно спрятались под сиденья.

– Что это? Что случилось?

– Патруль, полагаю.

– Что же теперь делать? – Этьен посмотрел на Тилла: – У тебя есть идея?

– Ты и Лира продолжайте прятаться, потому что, если вас увидят, тут же поднимут тревогу, но твоему другу Хомату только зададут вопросы, особенно если увидят нас. Довольно необычно увидеть тела на реке. Воины будут заинтригованы нашим видом, но тревоги не поднимут, потому что мы известны как миролюбивый народ, не причиняющий никому вреда.

– Отличная идея, Тилл. Ты отвлечешь их внимание, а тем временем мы с Лирой подберемся поближе и перебьем их.

Хобот Тилла вздрогнул от изумления.

– Это же очень рискованно. – Он сделал жест в сторону своих товарищей. – Мы предпримем необходимые действия.

– Подождите минуту. – Лира выглядела смущенной. – Ты только что говорил нам, Тилл, о миролюбии своего народа, который не причиняет никому вреда?

– Не смущай наших гостей, – шикнул на нее Этьен. – Давай посмотрим, что эти пацифисты могут сделать, если захотят. Думай об этом, как об интересном дополнении к своим исследованиям.

Лира сердито посмотрела на мужа, но ничего не сказала. Они спрятались за парусами, в то время как тела направили суда к берегу. Этьен вдруг ощутил сумасшедшее желание ущипнуть жену, но подавил его в себе.

Сперва патруль приказал парусникам остановиться, но потом, разглядев в них тела, позволил причалить. Этьен чутко прислушивался. В любой момент он ожидал, что парус будет отброшен и он увидит направленное на него длинное копье. Потом раздались звуки борьбы, и они с Лирой вышли из укрытия с пистолетами наготове. Но они могли бы спокойно отдыхать. У тела не возникло никаких затруднений с патрулем. Особенно постарался Йулур, так продемонстрировавший свою силу, что было даже страшно смотреть. Этьен решил в будущем прекратить какие бы то ни было насмешки в адрес Йулура со стороны его товарищей.

Все было проделано быстро и тихо. Этьена охватило новое чувство уважения к своему проводнику-философу и к другим тела, которые сбросили патрульных в реку. В то же время его охватило любопытство, как же могли эти пацифисты так легко пойти на нарушение запретов. Ладно, оставим социальные анализы на потом, решил он. Первым делом нужно было вернуть свое судно, а уж потом обсуждать мотивы поведения тела.

Посланный на разведку Хомат кивком головы дал понять, что можно двигаться вперед. Скоро они оказались у бревенчатого частокола, опоясывавшего город. В нем было прорезано много бойниц, откуда лучники могли спокойно расстреливать атакующих.

Наконец они подошли к маленькой калитке. Она не охранялась и открылась настежь, едва Хомат толкнул ее. Они вошли в город, стараясь держаться в тени больших зданий.

Теперь стали явственно слышны крики пьяных и накачавшихся наркотиками жителей. Ближе к центру в самых неожиданных местах валялись многочисленные пьяные. Путешественникам приходилось почти переступать через напившихся до бесчувствия жителей города.

Впереди лежала центральная площадь, место церемоний и всяческих сделок. В самом центре ее, окруженный праздничными кострами, стоял их корабль. Костры были разожжены на разумном расстоянии от судна. Не потому, что боялись его, а просто для сохранности деревянной клетки, в которой оно находилось. Раздавалось пение, громкое и нескладное. Этьен взглянул на жену с отвращением, но не удивляясь: она что-то быстро записывала в свой блокнот. Такая уж она была, Лира. Если бы даже местные жители варили ее в рыбьем жире, она все равно в последние минуты своей жизни записывала бы рецепт для своих последователей.

– Что будем делать, Ученый? – Определенно, стратегические познания Тилла были ограничены. Этьен ощутил извращенное удовлетворение от того, что Тилл обратился к нему с этим титулом, принятым у тела.

– Как мы будем освобождать лодку, Ученый? – спросил один из носильщиков. – Похоже она здорово охраняется.

– Не важно, – ответил ему Этьен. – Все, что нам нужно делать, это подобраться на расстояние выстрела. Мы достаточно близко, но, боюсь, нам помешает это громкое пение.

– Я понял, – кивнул Хомат. – Вы собираетесь призвать на помощь духов, которые охраняют корабль.

Тилл посмотрел на него с неприязнью. Он презирал суеверия, которыми полна культура маев.

– Как же ты собираешься вернуть свой корабль, Этьен? И, что еще важней, как нам перетащить его из центра этого недружественного города к реке?

– Увидишь, – усмехнулся Этьен. – Хомат недалек от истины.

Проводник-май предпочел даже не встречаться взглядом со скептически настроенным тела.

Этьен машинально оценил архитектуру города. Никаких величественных каменных построек. Это не По-Раби. Большая часть домов была из дерева, соломы, грязи и кирпича-сырца, хотя при этом некоторые достигали высоты в три этажа. Однако они не впечатляли. Все благосостояние Хочака строилось на ограблении соседей. Может быть, этой ночью они поймут, что образ их жизни в чем-то ошибочен, и пересмотрят свои методы. Этьен надеялся, что даст им эту возможность. Лира, конечно, не одобрит такого подхода к делу, но он решил не обращать на это внимания. Этьен смотрел, как она хладнокровно делает пометки в блокноте, и ему ничего не оставалось, кроме как восхищаться ею. Если они погибнут, никто не сможет сказать, что они до последнего момента не занимались научными исследованиями.

Они были на полпути к центральной площади, когда наткнулись на пару трезвых местных жителей. Они были довольно молоды на вид, и Этьен с сожалением взялся за пистолет. Однако он действовал недостаточно расторопно. Снова Тилл и его товарищи быстро и эффективно продемонстрировали свое искусство рукопашного боя. Шума почти не было, а единственный вопль утонул в праздничных криках и пении.

Тела были немало удивлены, когда в бок Сувда воткнулась стрела. Короткий толстый мех ослабил удар, но не настолько, чтобы Сувд не отшатнулся к Тиллу. Он выдернул стрелу, и они скрылись под навесом высокого здания.

Стрелявший стоял на навесе у входа в другой дом, через улицу. Он размахивал луком, чтобы привлечь внимание собравшихся на площади, подпрыгивал и вопил. К досаде Этьена Хомат вышел на открытое место, чтобы ответить на отборную брань местного жителя. С тактической точки зрения это было ошибкой. Участники празднества на площади услышали крики и увидели чужаков, вторгшихся в их город. Теперь по всему Хочаку разнесся клич тревоги. Некоторые горожане разыскали оружие и выступили вперед. Луки, стрелы и копья – может быть, и примитивы, но, как подтвердил бы и несчастный Сувд, часто бывают эффективнее современного оружия. Разница между асинаптом и стрелой была в точности и удобстве, но не в смертоносности.

Этьен сложил руки рупором и крикнул что было силы:

– Исполнить команду «Красная десятка»! – Потом он опустил мушку своего асинапта и открыл огонь по ногам ближайших выступивших вперед хочакцев. Те с воплями повалились ничком, поскольку оказались парализованными ниже колен.

Это задержало нападение на несколько секунд. С середины площади раздался рев. Горожане оглянулись и замерли.

Корабль неожиданно поднялся над кострами вместе с клеткой, в которую был заключен, на четырехметровую высоту. Развернувшись в ту сторону, откуда была дана команда, он стал двигаться по направлению к Этьену. Направленные вниз реактивные двигатели поджигали дерево, разметывали костры и туземцев. Деревянная клетка стала ломаться, и бревна полетели на жителей.