Текст книги "Засолка и консервирование"

Автор книги: Ал Мишо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Осторожнее! – завопил профессор Стеббинс. Но было слишком поздно. Мадам Зорайя врезалась в Месмерона, и оба, потеряв равновесие, повалились на землю. На мгновение соперники задержались на краю ямы, прежде чем рухнуть вниз.

– Хоз-зяин! – взвыли Стептоу, бросившись к пропасти. Остальные присоединились к ним и осторожно заглянули в зияющий провал.

Ничего. Ни единой души. Только пустой карниз и яростно бушующий прибой.

Впервые за много-много времени Клем без тревоги и тоски наблюдал, как солнце медленно опускается за горизонт. Теперь он освободился от ночной гостьи и мог спокойно наслаждаться вечерами в более дружеской, можно сказать, телесной компании.

– Господи, как хорошо-то, Клем! – выдохнул Данки, растянув в улыбке пасть, словно пес, ухвативший лакомую косточку. – Молчаливая пропала навсегда, мы зажили прежней жизнью… я даже слышал, что миссис снова разрешила тебе ночевать в доме.

– Так оно и есть, – подтвердил Клем. – В каждой бочке меда есть своя ложка дегтя.

– Хм, – пробурчал вождь Луи, то ли в ответ на замечание Клема, то ли занятый собственными мыслями.

Все трое сидели вокруг бочонка из-под галет на крыльце Поджи-хаус, наблюдая, как профессор Стеббинс мерится умом с адмиралом Си-бери. Шашки были убраны, и на их месте стояли шахматные фигуры, включая новую, вырезанную вручную ладью, подарок Данки.

– Ваш ход, – объявил адмирал Сибери, попыхивая новой трубкой, выточенной из верескового корня.

Профессор обозрел шахматную доску.

– Беру слоном ладью, – сообщил он, по стародавней привычке сопровождая каждый ход комментариями.

Клем поборол внезапно возникшее желание исследовать новую ладью на предмет наличия рун: глупая, мимолетная мысль, поскольку Данки изготовил ладью из кусочка слоновой кости, не имеющего никакого отношения к оковам: это, по крайней мере, было точно установлено.

– Интересно бы знать, почему сам ты ни разу не видел Молчаливую женщину, если оковы все это время лежали у тебя? – неожиданно спросил он Данки.

– Потому что Данки почти не находился в непосредственной близости от оков, – ответил за него Стеббинс. – До того как Данки взял оковы на судно, чтобы вырезать для тебя зуб, они хранились в лачуге, где держали приманку, то есть в том месте, куда он никогда не заходил после заката солнца. Молчаливая женщина, вне всякого сомнения, появлялась там еженощно, да только некому было ее увидеть.

– Тьфу! Что это за вздор насчет Молчаливой женщины?! – фыркнул адмирал. – Я всегда твердил, что не поверю, пока не увижу собственными глазами…

Он вдруг осекся, очевидно, припомнив, что именно видел собственными глазами прямо на этом крыльце, и мрачно замолчал.

– Но где теперь эти оковы? И что с ними будет? – спросил вождь Луи. Он тоже курил трубку, трубку мира, вырезанную в форме томагавка, и смотрел на профессора спокойным непроницаемым взглядом.

– Уверены, что они хранятся в надежном месте? Профессор слегка покраснел.

– Хранятся? Если уж быть точным, они отосланы в надежное место и вряд ли еще раз доставят кому-то неприятности.

Клем был полностью с ним согласен. После падения в бешено несущиеся воды на дне пропасти оковы, несомненно, унесло в море, где больше их никому не достать. Даже тела Месмерона и мадам Зорайи все еще не были найдены.

– Оковы исчезли, а вместе с ними и Молчаливая женщина, – уверенно заключил Данки. – Как по-вашему, это Микмак Моу убил ее тогда?

– О, небо, конечно, нет, – покачал головой профессор Стеббинс.

– При жизни их разделяло более столетия. Однако их взаимная и весьма глубокая вражда несомненна. Впрочем, неудивительно, если учесть, какой конец ждал каждого из смертельных врагов. О, прошу прощения. Адмирал… пешка на е4.

– В таком случае, – отрезал адмирал, – шах и мат.

– О господи!

Профессор схватился за монокль и принялся исследовать доску.

– Я потерпел сокрушительное поражение.

– Я только что побил университетского профессора! – буквально проворковал адмирал Сибери. – Это доказывает, что есть вещи, которым не выучишься в книгах. Еще партию?

– В другой раз. Обещаю, мы еще сразимся. Но сейчас уже почти стемнело, а мне нужно возвращаться в Бейнбридж. Мисс Бевилаква! Мое пальто, пожалуйста.

Худенькая пичужка, прибывшая днем в Поджи-хаус только для того, чтобы провести несколько часов в терпеливом ожидании, пока профессор закончит свою партию, вскочила и подала ему пальто.

– Благодарю, мисс Бевилаква, – снисходительно бросил профессор.

– А что там у вас в кармане? – внезапно осведомился вождь Луи с тем же бесстрастным выражением глаз.

– Всего лишь банка сардин, – пробормотал профессор, поглаживая солидный бугор на груди. – Хотите сардинку? Я нахожу, что они помогают сосредоточиться, а это может быть неоценимым качеством для того, кто сядет играть следующим против адмирала Сибери.

Вождь, не отвечая, продолжал взирать на профессора с тем же странноватым выражением.

– Джентльмены! – воскликнул наконец профессор Стеббинс и, кивнув собравшимся, повернулся, чтобы уйти.

– Минутку, профессор! – крикнул Клем, прежде чем профессор Стеббинс и мисс Бевилаква исчезли из виду. Вскочив, он резво потрусил за ними.

– Да, Клем?

– Ведь у вас в кармане действительно банка сардин? – уточнил Клем.

– Клем, – широко улыбнулся профессор, – разве ты не знаешь, что я неразлучен с сардинами? Иначе как бы я соответствовал своему детскому прозвищу? Рыбья Вонь, не так ли?

Клем залился краской. Значит, профессор действительно все помнил!

– Наверное. Я просто боюсь, что Молчаливая когда-нибудь вернется и снова станет меня донимать. Только и всего.

– Беневоленс Данем больше тебя не побеспокоит, – заверил профессор Стеббинс и постарался взглядом ободрить человека, так много выстрадавшего из-за непонятного каприза судьбы. Но видя, что уверения не достигли цели, он со вздохом сунул руку в карман и вынул знакомую пирамидку слоновой кости, украшенную комком смолы и руническим зубом.

– Профессор! – потрясение ахнул Клем при виде спектральных оков.

– Клем, друг мой, – подмигнул профессор Стеббинс, – будем считать, что твои беды надежно засолены и законсервированы.