Текст книги "Иннокентий 2 (СИ)"

Автор книги: Ал Коруд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Ознакомьтесь, пожалуйста.

Васечкин взял исписанный кривым почерком листок, прочитал и с недоумением уставился на майора.

– Это что?

– Анонимка. На вас. Поступила по месту вашей старой работы.

– Даже догадываюсь от кого.

– А не надо догадываться, гражданин Васечкин. Это уже наша работа.

Вот так вот отказали советскому человеку в добросовестности. Кеша чуть не ухмыльнулся. Больно уж дешевый метод. Ни во что его не ставят, товарищи комитетчики.

– И что?

Иван Капитонович дернулся:

– Как это что? Был у вас такой разговор или нет?

– Где?

– Васечкин, ты дурачка из себя не строй. Мы много о тебе знаем. Что-что, но ты точно не дурак. И, кстати, уже не раз приходил на помощь органам.

– Тогда зачем вы меня гражданином, а не товарищем обозвали?

Крапивин некоторое время рассматривал подопечного, как ученый подопытную крысу, заговорившую человеческим голосом, а потом захохотал.

– Иван Капитонович, вы были правы. Тот еще фрукт. И что откуда взялось? У вас в деревне все такие?

– Какие уж есть.

– Ну, дед, у тебя тоже был ершистым.

Васечкин задумался. Глубоко, однако, копают! Но тему развивать не стал. Ни к чему. Шутки шутками, но можно нашутить и на срок. Эти товарищи юмор не понимают.

– Что узнать хотели? С кем у нас спор случился? Так, у вас наверняка все ходы записаны. В лаборатории дело было. Но я ведь не говорил ничего запрещенного. Просто чай пили и болтали о всяком. А здесь представлена абсолютно гнусная интерпретация сказанного мной тогда.

– Вы правы, – майор сбивался с «ты» на «вы», с умыслом или нет непонятно. – Институт НИИ ХУ… химии яда и удобрений, – Крапивин чуть не чертыхнулся, осознав, как читается название в коротком варианте. – Сигнал поступил давно.

– Тогда зачем он здесь и сейчас? Я кого-нибудь подвел?

– Товарищ Васечкин, не бегите впереди паровоза. Лучше скажите, какого рожна вы разводите националистическую пропаганду?

– Какую?

– Националистическую.

– Я думал патриотическую, – пожал плечами Кеша. – В моих словах совершенно нет никакого криминала и подкопа под основы советской власти. И вы об этом отлично знаете. Тогда к чему весь этот цирк?

Майор с некоторым удивлением глянул на Васечкина и заметил:

– А ты еще наглее, чем Иван Капитонович говорил.

– Привыкли, что перед вами все заискивают и дрожат, как осиновые листики?

Крапивин издал подобие смешка, а потом резко сменил тон:

– Несколько десятков лет назад ты кровавыми соплями сейчас умывался бы, гражданин Васечкин.

Иннокентий выдержал холодный взгляд гэбиста:

– То есть вы все-таки признаете, что слова вождя чистая правда?

Майор изменился в лице, но моментально взял себя в руки:

– Можешь вывернуться, когда захочешь. Ловко ты владеешь казуистикой. Слова привел правильные, но контекст и главное – аудитория были ошибочными.

– Понимаю. Виноват, исправлюсь.

Эти золотые слова Петров еще выучил в армии.

Крапивин кивнул:

– Это радует. Следовательно, какой из этого вывод?

– Не метать бисер перед свиньями.

Иван Капитонович сдержанно хрюкнул, майор же вздохнул:

– Ну что вот с таким оболтусом делать?

– Взять на поруки.

– Не наглей, Васечкин! И помни, что советский интернационализм нерушим.

– Так точно. Народ и партия едины!

Васечкин гадал. Вряд ли целого майора привлекли лишь для душещипательной беседы и выжидающе посматривал на гэбиста. Тот кивнул и сунул фотокорреспонденту несколько листов напечатанного текста.

– Читай и подписывай.

– Вот так сразу?

– Так сразу. Не строй из себя дурака. Тебе не идет. Знал, куда устраивался.

Иннокентий не спешил, как, впрочем, и комитетчики. Дело-то серьезное! В принципе ничего необычного в тексте Васечкин не заметил. Подумав, спросил:

– Мне теперь стучать для вас придется?

Кадровик усмехнулся и закурил:

– У нас и без тебя добровольцев хватает.

– Тогда…

Комитетчики переглянулись. Крапивин достал портсигар и спички. Так как Васечкину закурить не предложили, значит знали, что он не курит.

– А сам как думаешь?

– Это как-то связано с возможной поездкой «туда»?

– Умный мальчик. Дальше что?

– Работа корреспондента подразумевает плотное сотрудничество в области разведки. И вы сами, скорее всего, из второго управления.

Кадровик чертыхнулся, у майора сломалась спичка. Кеша продолжал нагло улыбаться.

– Ну, ты…больно умный…

– Илья Семенович, вы забываете, где я работаю. Если уж меня приняли, то просветили и поставили на задницу клеймо – «Годен!».

Крапивин загасил сигарету и уставился на Васечкина немигающим взглядом. Видать, долго его тренировал перед зеркалом. Но в данном случае он не работал. В будущем действовали ловчее и гибче. Здесь же Гэбэ, отказавшись от мордобоя в кабинетах, отчего-то не ушло далеко в методах воздействия.

– И что ты думаешь по этому поводу?

– Что надо соглашаться, – коротко ответил Иннокентий. Он уже догадался, что без подписи никуда не уедет. А уехать очень хотел. Жизнь в СССР его уже порядком утомила. Здесь не было той свободы выбора, что имелась в будущем, пусть и в урезанном виде. И его такой порядок вещей сильно напрягал. Если проживать вторую жизнь, то куда веселей, а не в попытках заработать кусок хлеба.

– Правильно думаешь.

– Так я же, Илья Семенович, патриот. И для Родины готов на многое.

Капитонов испытывающе уставился на Иннокентия, будто искал некий подвох.

– Вроде не врет, Илья Семенович.

– Надеюсь, – Крапивин откинулся на стуле и потянулся к портсигару.

– Мне подписывать?

– Иннокентий, друг мой сердешный, – в голосе майора послышались стальные нотки, – научись уже различать моменты, когда стоит шутить, а когда категорически этого делать нельзя. А то начинаешь сомневаться. что ты тот самый парень, что вытащил вертолетчиков из разбитой машины, перевязал их и построил снежную избушку, тем самым спас от неминуемой смерти.

– О кей!

Васечкин передал подписанные документы гэбисту и глянул на него с немым вопросом.

– Можешь пока идти. Результаты тебе сообщат.

– Хорошо.

На душе сразу стало легче. Душные они все-таки товарищи и не самые приятные собеседники. Почему-то любой сотрудник подобных учреждений тут же начинает смотреть на тебя свысока. А по сути, кто он такой? Обычный клерк, облаченный властью. Хоть убей, но Кеша не верил в Джеймс Бондов.

– Что скажете, Иван Капитонович?

– Непрост наш фрукт.

– Ну, у вас, – Крапивин позволил себе усмехнуться, – обычно другие и не работают. Меня интересует совсем иное.

Кадровик насторожился. В разведке служат люди непростые, с ними надо держать ухо востро. Он хлопнул по папке:

– Крайне противоречивые свидетельства, Илья Семенович. Как будто в какой-то момент человека попросту подменили. Бросил пить, гулять и стремительно начал делать карьеру. Ну и попутно…

– Это вы о маньяке? Или о хищениях на заводе? Последнее, вообще, крайне любопытно.

– Вы поэтому здесь?

Майор ничего не ответил, встал и мерно заходил по комнате.

– Вам логика развития событий ничего не напоминает? Вы же служили оперативником?

– Внедрение?

– И крайне удачное внедрение.

Комитетчики глубокомысленно посмотрели друг на друга.

– Откуда?

– Не знаю, – Капитанов покачал головой. – Мы, конечно, направили запрос смежникам. Но ведь они могут нам и не ответить.

– Почему?

– Глубокое внедрение, товарищ капитан.

Кадровик колыхнулся:

– Наши дальнейшие действия? Если это будет не наш человек.

Капитонов остановился, затушил сигарету и уверенно заявил.

– А если, Иван Капитонович, это для смежников какая-нибудь крайне важная операция, а мы её сорвем? Одно ведь дело делаем. Это пусть в высоких кабинетах счеты друг с другом сводят. А «на холоде» все обычно по-иному происходит. Там не до сантиментов и конкуренции. Пан или пропал.

– Считаете, что его завербовали еще в армии?

– Очень может быть. Но что там было, мы вряд ли узнаем. Поступят свежие вводные по Васечкину, тут же сообщайте прямо мне. В остальном работайте по обычному плану. И вот эти кляузы, – Капитонов ткнул в анонимку, – засуньте куда-нибудь подальше! Интернационалисты херовы с пятой графой. И с такой мразью приходится работать.

– Сделаем, товарищ майор.

Глава 26

Интриги неспящих

Васечкин в этот вечер долго не мог уснуть. Пошел на кухню и заварил себе чаю покрепче. Зачем он понадобился советской разведке? Возможно, их поездка уже согласована или это последние штрихи в подготовке? Что потребуют взамен комитетчики? Статус советского шпиона – это не совсем то, на что он рассчитывал. Хотя черт его знает, как тут в Союзе принято. Похоже, что он сам себя обманул. Может, пора рвать когти и переходить на запасной план? Менеджер из будущего вовсе не был идиотом, чтобы ставить все на одну лошадку. У него имели запасные пути отхода. Пусть и рискованные, но он уже как-то начал привыкать. За мирным фасадом спящего Застоя зачастую скрывались невиданные корсиканские страсти.

Бросить все, обратить, что можно в наличность, и махнуть на Дальний Восток. По пути где-нибудь на нефтепромыслах с их постоянным бардаком и нехваткой рабочих кадров можно сделать себе новые документы. Завербоваться на промысловое судно и тихонько уйти в каком-нибудь заштатном азиатском порту. Переходить границу на опасных направлениях вроде Турции и Финляндии не хотелось. Больно уж там усердно бдили. А жаль. У финнов не самый плохой вариант. Туристическая поездка в Югославию, откуда Кеша знал выходы, также подразумевала собой все этапы проверки.

«Концлагерь, а не страна!»

Он бросил взгляд в сторону спальни и тяжело вздохнул. Вероника стала для него крепким якорем. Больно он уж привязался к этой женщине. Своенравна, красива и безумно интересна. То ли виной тому смещение времени или в прошлой будущей жизни ему не везло. Но подобные барышни ему раньше не попадались.

«Так, откуда, Кеш? Это более высокий уровень!»

Испания, море, солнце, капитализм. Что еще можно желать? Оттуда все дороги открыты. Еще бы женушку уговорить. А ведь всего две недели осталось до свадьбы. Вероника только о ней и думает. Для Кеши же все внове, он ошарашен и задумчив.

Что же дальше будет с ним?

# Второе управление КГБ, внутренняя разведка. Ясенево #

– Все равно непонятно. Кто и как. Есть у вас хоть какие-то доказательства? С чем мне к смежникам идти?

Крапивин открыл папу и достал документы.

– Это справка из ЖЭКа номер восемь. Это оперативные сводки из ОБХС о незаконных доходах мастера Шошенского. С ним время от времени работал и Васечкин. Про маньяка вы знаете.

– Интересовался, – полковник Ежов нахмурился. – Три дюжих охранника его вели. А этот ваш Иннокентий один справился. Так не бывает.

– Если только он не прошел специальную подготовку. Вдобавок не очень ясна его роль в разоблачении расхитителей на оборонном предприятии.

– Оперативное сопровождение?

– Или внедрение. По просьбе коллег из МВД его оставили в тени и потому официально не допрашивали.

– Странно.

– Тут, товарищ полковник, много чего странного. Посмотрите, пожалуйста, на эту сводку.

Брови начальника направления по мере чтения изогнулись.

– Твои соображения.

– Засветились эти хмыри в Заволжске. Я сделал запрос в тамошнее управление. Васечкина упорно искали довольно мутные личности, в том числе и найденные линейной милицией убитые.

– А что те считают?

– Разборки в криминальном мире. Один из трупов человек, как у них говорят, в «авторитете».

– Только каким местом к ним, – полковник постучал по папке, – этот ваш Иннокентий?

– Пока не знаем.

– Ты поэтому, майор, считаешь, что он чей-то агент?

– Интуиция, товарищ полковник.

Ежов нахмурился. Барселоне в предстоящей операции отводились значительное место. Конечно, корреспондента будут прикрывать, но все равно хотелось бы иметь там человека адекватного, лучше опытного. Но где таких сейчас взять? Старики уходят, а молодые часто не желают идти навстречу Комитету. Или откровенно слабы. Что за поколение растет, неврастеники и отпетые эгоисты!

– Мне твоей интуиции мало. Рой дальше. Папа Смирновой, её друзья.

– Товарищ полковник, если его и завербовали, то в армии.

– Где он служил.

– В танковой дивизии, батальон разведки.

– Хм, значит, все-таки смежники? Я попробую выяснить по своим каналам. А ты пока туда не суйся. Расспроси осторожно контрразведчиков под прикрытием его посылки за рубеж. И не ставить Васечкину никакие препоны. Пусть все идет своим чередом. Подготовка документов и прочее. Ну не мне тебе объяснять. Работайте.

– Так точно, товарищ полковник.

Ежов некоторое время смотрел вслед своему заместителю, затем вздохнул – «Все сам!» и подтянул к себе телефон.

# «Аквариум». Офис Главного разведывательного управления. #

– Никита Иванович, что у вас по интересующему меня субъекту?

– Информации мало, но она весьма любопытна. Вот здесь я изложил вкратце.

Генералу нравилось, когда его подчиненные представляли на осмотр короткие конспекты, а не растекались мыслями по древу.

– Ты пока чай пей. Бери баранки, свежие.

– Спасибо.

Через несколько минут генерал восторженно хмыкнул:

– И такой бравый молодец до сих пор не наш?

– Не наш. Все контакты проверил, товарищ генерал. Что-то темнят смежники.

– Или сами себя перехитрили. В разведку у них не только второе управление играет. Или…Не смотри так, не твой уровень.

Майор осторожно спросил:

– Сами проверять будете?

Генерал ткнул выше.

– Оставь папку для доклада. И вот что – присмотрись повнимательней к этому ушлому парню. Далеко пойдет. Кто у нас там в Испании на связи?

– Кузьмич.

– Кузьмич, это хорошо. Но не для вашего Васечкина. Зато проверку мигом пройдет.

Заместитель Ивашутина поначалу принял генерала холодно, но просмотрев дело, согласился, что позвонить, кому надо требуется. Как и согласовать действия со смежниками. Латинская Америка бурлила, особенно Центральная. Никарагуа, Сальвадор, Гватемала. Только что в Испании избраны Учредительные Кортесы, поворачивая её на демократические рельсы. И в этой жаркой стране оставалось много верных товарищей.

– Я понял тебя, Микаэль. Лично поговорю с Ежовым.

– Звонить на Старую площадь будете?

– Нет смысла. Не удивляйся, у той конторы свои порядки. Да и не верю я в совпадения.

– Считаете, что это не Партийная разведка?

– Точно сказать не могу, но на их методы работы непохоже.

Генерал понял, что больше ничего не узнает, и встал:

– Разрешите идти?

# Через неделю в том же кабинете. Ясенево #

– Руководство считает, что агента «Кена» можно привлекать к операции.

– То есть это не смежники?

– И не они и не партийные. Все проверили. Или ты считаешь, что соседи нам на мозоли давят? Больно уж кучеряво. В жизни так не бывает. А вот совпадения как раз случаются. Вы сделали то, о чем я вас просил?

– Так точно.

Крапивин передал полковнику тонкую папку. По мере чтения лицо Ежова все больше вытягивалось.

– Или этот парень невероятный наглец.

– Еще и какой!

– Или он прирожденный прохиндей, – генерал забарабанил пальцами по столешнице. – Отныне вести его будете лично. Все понятно.

– Так точно!

– Но каков! Инициативы этому молодчику не занимать. Ваша задача – держать его на поводке. Хм, если получится.

Крапивину ухмылка начальника Пятого отдела очень не понравилась. Чертов Васечкин!

Иннокентий же в эти дни вовсе не подозревал, какие вокруг него бушевали бури. Как ловко обстряпывали свои возможные провалы начальники направлений, озадаченно хмыкали опытные агенты и задумывались аналитики. А где-то в высоких кабинетах рядом с его фамилией ставились жирные галки. Подготовка к свадьбе отнимала у Кеши все силы и остатки нервов. Как и деньги. Даже пришлось достать кое-что из заначки. Хорошо хоть Вероника неожиданно согласилась на формат свадьбы, предложенный многоопытным человеком из будущего.

– Давай все положенное откатаем. Затем легкий фуршет для твоих родителей и родственников и уезжаем с молодежью куда-нибудь за город. Пансионат или санаторий. Гостей туда и обратно доставит заказанный транспорт, а мы останемся там. В большом-пребольшом номере. Только вдвоем!

Поначалу молодая женщина приняла его доводы в штыки. Затем поинтересовалась, откуда дровишки. Иннокентий сослался на зарубежный опыт.

– А как же мама и папа?

– Переживут. Это же твоя свадьба! Зачем тебе все эти полузнакомые и «нужные» люди? Это прежде всего наш праздник. Повеселимся, потанцуем в кругу своих. Только тебе обязательно потребуется второе платье. В торжественном танцевать будет неудобно.

Хитроумный Васечкин знал, что говорил. Вероника тут же зацепилась за идею дополнительного платья и уже в мыслях вся была в ателье.

– Тогда надо торопиться!

Родителей уломали быстро. Они были людьми продвинутыми и от мещанских традиций отказались без лишних сентенций. Папа упомянул, что они и сами женились по-простецки, и настаивать на продолжительном банкете в ресторане не стал. Выпьют шампанского, примут поздравления и хватит. Тем более что со стороны Васечкина народу почти не будет. Несколько сослуживцев подойдут на фуршет, да Кирилл отснимет им свадьбу и также поедет веселиться. Человек он свободный и легкий на подъем. Съемку же предложит в качестве подарка.

С санаторием помог Виталий Иванович, как и с транспортом. У генерала МВД были большие возможности. Он любил племянницу и честно считал Иннокентия достойным женихом для такой красавицы. Во всяком случае, он мог быть за нее спокойным и потому пробивал Кеше по своим связям наилучшую характеристику. Командировку в Испанию Виталий Иванович не одобрял, считая по старой памяти опасной страной. Так что наличие рядом с племянницей надежного и главное, очень крепкого молодого человека его радовало.

– Если уж с маньяком справился, то любого анархиста в бараний рог свернет.

– Дядя Витя, – смеялась Вероника. – В Испании уже сто лет, как нет анархистов.

Генерал махнул рукой:

– Да там в Европах хватает всяких! Фракция Красной Армии, «Красные бригады», ИРА.

– Со всеми справимся, – подлил вина невесте Иннокентий, – и не таких уделывали!

– Молодец, наш человек!

Веронике было скучно слушать о политике:

– Ну, я побежала, платье примерять!

– Егоза! – посмотрел вслед племяннице Виталий Иванович. – Она с детства такая, – затем он переменился в лице. – Кеша, друг сердешный, скажи мне, пожалуйста, что ты эдакого натворил, если тобой весьма настойчиво интересуются наши лепшие друзья из конторы.

Иннокентий безалаберно отхлебнул чая, к подобным вопросам он был готов.

– Так они и на работе меня вызывали, Виталий Иванович. Страна-то непростая выбрана! Кого попало туда не пошлют. А мне там свежеиспеченный корпункт налаживать.

– Ах, вот в чем дело! Тебе поручают самостоятельную работу? А справишься?

Кеша пожал плечами:

– А у меня есть выбор? С кадрами беда.

– С этим согласен. У меня тоже из молодых перспективных раз, два и обчелся. Тебя бы я без экзаменов принял.

– Виталий Иванович. Вы мне мокрушников предлагаете вместо солнечной Барселоны?

Бывший опер усмехнулся:

– Думаешь, у тебя там проблем схожих не будет? Вот что я тебе скажу, Иннокентий – держи с этими шустрыми ребятами ухо востро. Видал я их по молодости! Ты мне главное – Нику сбереги.

– Обижаете, Виталий Иванович!

Генерал засмеялся:

– Заранее не завидую обидчикам моей племянницы. И хватит чай хлестать, когда целый генерал с тобой коньяк пьет!

Глава 27

Врата рая

– Кеша, Кеша!

«Проклятое дежавю! Когда же это все кончится?»

– Чего, милая?

– Ты выучил материалы последнего Пленума?

Иннокентий сонным взглядом окинул молодую светловолосую женщину, и увидел распахнутый халатик, в котором находилось весьма интересное содержимое. Руки автоматически схватили барышню за крепкую задницу.

– Ой! Кеша, ты только об одном думаешь!!

Вероника бодро застучала по его спине кулачками, но очень быстро сдалась. Спустя четверть часа, немного запыхавшиеся и раскрасневшиеся, они лежали на кровати.

– Ты всегда решаешь вопросы именно таким способом?

– Стараюсь, – Кеша повернулся набок и поцеловал любимую женщину в шею.

– А на комиссии?

– А там есть кого чпокнуть?

– Фу, пошляк, – Вероника подскочила с кровати, блеснув шикарным «тылом» и незамедлительно бросила Кеше папку с документами. – Чтобы к вечеру все выучил. Проверю!

– Но мамочка!

– Отшлепаю!

– Можешь начинать, – блаженно ответил Кеша и перевернулся на живот. – Ай, больно же! Мы так не договаривались.

Вероника ухмылялась, держа в руках армейский ремень. Где только и нашла его.

– Живо за работу!

– Вот мне женушка досталась…

– Кеша!!!

И зачем он только женился на этой строптивой москвичке?

– Кеша!!! Мое платье!

Если подготовка к свадьбе была кошмаром, то утро этого, несомненно важного дня стало кошмаром вдвойне. Васечкин сто раз пожалел, что согласился на эту авантюру. Еще до того, как он влюбился в маленькую белокурую стерву, надо было рвать когти и переходить к плану Б. Сейчас же давать заднюю поздновато. Можно попросту не дожить до вечера. Никаких киллеров, обычное бытовое убийство, каких было не счесть при любом режиме.

Ранним утром приехала мама и подружайки, вытолкав еще толком не проснувшегося Кешу из спальни. Шумела вода в ванной, чайник на кухне, жениху лишь достались наскоро сооруженные бутерброды. Когда, наконец, свита невесты соизволила свалить в парикмахерскую, Васечкин забрался в ванную, принял душ и тщательно побрился. Наглаженный костюм уже висел в комнате, там же пребывали черные носки и белая рубашка. Роспись была назначена на полдень. Вернувшиеся красавицы застали его на кухне, в тапочках на босу ногу и трениках. Пришлось сделать вид, что он испарился.

– Все в порядке, дорогая, сейчас зашьют. Бывает.

Кеша поцеловал нервничающую невесту в лоб. Та закатила истерику:

– Я еще не умерла!

– Не будем же мы портить макияж? Оставим поцелуи на вечер? И хватит кукситься, а то все потечет. Такую красоту жалко.

Невеста распахнула глаза:

– Тебе честно нравится?

– Красоту ничем не испортишь.

– Кеша!

– Иннокентий!

Мама Вероники умела строго смотреть. Столько лет тренировалась на своих сотрудниках. Иннокентий благоразумно ретировался на кухню, где Федор Михайлович хитро ему подмигнул и «накапал по пятьдесят» из заветной фляжечки.

– Нервы, старик!

– Я уже перешел в пожилые?

– Юмор – это хорошо. Осознаешь немножко позже.

Нет, папаша у Ники золотой человек!

Внизу загудели клаксонами автомобили кортежа. Иннокентий еще раз глянул в ростовое зеркало, что мерцало в прихожей. Классика, черный костюм, белая рубашка, белая бутоньерка. Олег, стоявший в дверном проеме, показал ему большой палец. «Отлично выглядишь!» Из спальни послышался шум и вскоре к ним выплыла царственная Вероника. Высокая прическа частично была скрыта фатой, легкий макияж чуточку оттенял глаза и губы. Невеста все-таки послушала совета жениха и отказалась от того ужасного визажиста из дома моды. Кричащий мэйк испортил бы мягкий образ Ники.

И вот именно сейчас Иннокентий понял, что безумно влюблен в эту женщину и еле удержался от тяжелого вздоха. В прошлой жизни не верил в настоящую любовь, и вот она его где настигла. Считал, что просто шел по головам и делал карьеру любой ценой, а оно вот как обернулось. Плохо мы себя знаем люди. Так где он такую красивую и умную женщину еще найдет.

Бери, пока дают!

Дальнейшее Иннокентий помнил плохо. Поездка в ЗАГС, какие-то непонятные слова, сказанные распорядителем. Объявление их мужем и женой, летящие на них лепестки на лестнице Двора бракосочетаний. Эту фишку их будущего опять подсказал Кеша, и Веронике она очень понравилась. Откуда в Москве 1977 года она взяла столько лепестков, осталось неизвестным. Потом, как водится, была поездка по городу и знаковым местам.

Иннокентий в первый раз оказался под прицелом камер и поначалу вел себя скованно. Потом плюнул и веселился, подсказывая иногда Кириллу желаемые ракурсы кадров. Товарищ по цеху старался изо всех сил. Да ему и самому было весело в окружении яркой молодежи.

А у Вероники подруги и друзья вполне соответствовали статусу московской элиты, а не той бездумной богемы, что мнит себя таковой. Здесь присутствовали передовые администраторы, МИДовские и Внешторговские работники, ученые московских институтов. Эти молодые женщины и мужчины не были чопорными и напыщенными, охраняющими свою «статусность». Они умели радоваться жизни и брать от нее все, что она давала за труды тяжкие и ум великий.

Вот потому позже в ведомственном пансионате все оторвались так, как будто жили последний день. Наверное, слухи об их необычной свадьбе будут ходить еще долго. Пусть часть взрослых родственников и «нужных» знакомых затаили обиду, зато те, с кем они будут дружить и дальше идти по жизни сполна оценили широкий жест молодоженов. Похоже на то, что Иннокентий все-таки невольно вмешался в историю. И впереди еще не одна свадьба подобного рода. Вот только ему уже об этом думать не хотелось.

Подготовка к первой своей заграничной поездке в двадцатом веке шла полным ходом. И сначала ему предстояло пройти самое трудное – оценку специальной комиссии, что выдаёт окончательный вердикт – Годен данный гражданин, чтобы представлять Советский Союз за рубежом или нет. Кроме того, никто не отменял основную работу Васечкина. Гоняли его в хвост и гриву. Лето – время приезда многочисленных делегаций, симпозиумов и конгрессов. Его, как носителя двух иностранных языков часто использовали в качестве гида и переводчика. Но приходилось мириться и такими рабочими заданиями, заодно и получать опыт в плане общения.

Кеша резко выделялся из когорты соотечественников, вел себя свободно, непринуждённо, не боялся показывать эмоции и выходить за рамки ранее оговоренных границ. Европейцы и американцы часто принимали Иннокентия за фотокора со Скандинавии. Внешность подходящая, да и акцент он немного переделал. Помог человек, которого прислал «товарищ майор». Крапивин и прочие комитетчики после того разговора больше Васечкина не дергали, но готовили. Кеше приходилось в закрытом кабинете изучать многочисленные документы с грифом секретно, выслушивать заумные наставления разведчиков, которые вряд ли ему пригодятся, но знать их все равно было необходимо. Страна чужая и лишь недавно избавилась от фашистского режима и там сталось еще много недругов СССР.

Крапивин сразу пояснил новобранцу:

– Разведчика мы из тебя не готовим, так что расслабь булки. Твоя задача – получение информации в местном политическом бомонде. Барселона – это Каталония. Не совсем Испания. Здесь свои традиции, партии и движения. Заводи знакомства и связи. Но не лезь на рожон.

– Меня будут прикрывать?

Разведчик отрицательно помотал головой:

– Где мы столько людей возьмем? Да и для тебя всё не так уж и опасно. Скорее тебя будет опекать дядя Толя из консульства.

– Он из ваших?

Васечкин отлично понимал, во что ввязался, поэтому отнесся к предстоящей поездке предельно собранно и ответственно. Что очень импонировало майору, который, несмотря на все проверки, все никак не мог поверить, что Васечкин природный самородок, подозревая в нем агента иностранной спецслужбы. Это потому, что он уже не раз сталкивался с проектами, о которых в свое время забыли доложить начальству.

Часть из них оказалась похороненными, остальные продолжали существовать автономно. Но он верил, что рано или поздно его отдел выйдет на чужаков и он решит, кто кому что должен. Майора от принятия решительных действий останавливал лишь печальный опыт прошлых лет, когда из-за несогласованности разных ведомств проваливались тщательно подготовленные разработки. А в жесткой борьбе разведок мир такое могло означать гибель агентов. В ущерб общему делу.

– Меня будут учить чему-то… особенному?

– Ты не полевой агент. Ни к чему. На стрельбище звоним, ознакомим с самыми популярными пистолетами мира. По рукопашке… ты и так кого угодно побьешь. Связь исключительно по официальным каналам. Запасные контакты тебе дядя Толя передаст. И не забывай, что за тобой будут наблюдать с той стороны.

– ЦРУ?

– И эти, и французы из SDECE, это их агентство внешней разведки.

– А французы разве нам не друзья?

– Никогда не были и не будут, – отрезал майор. – Но больше всего опасайся Сегунда Бис, испанской разведки. Там осталось много франкистов, и они нас не особо жалуют. Правда, ходят слухи о скорых реформах. Нынешние власти опасаются старых службистов.

– Есть основания?

– Учитывая историю Испании…

– Понял.

По спине Васечкина пробежал холодок. Мало ему родного отечественного криминала, так еще со всего маха вляпается в шпионские игры. Но где-то внутри пело, какая интересная движуха ему предстоит! Он же сам хотел развернуться во всю мощь своих талантов.

– Проходите, товарищ Васечкин.

«Как быстро я отказался от своей фамилии!» – вспыхнуло в голове у Иннокентия Петрова.

Он неспешно прошел в небольшой зал, где обычно проводились рабочие совещания и внерабочие встречи. Накрытый кумачом стол должен был придать торжественности момента и нагнать страху на обычного советского гражданина. В последнем они ошиблись. Васечкину было по фигу на них и их хотелки. Вообще, процедура оформления разрешения на выезд из СССР была весьма тривиальна. Для начала требовалось составить на себя самого характеристику, конечно же, положительную. Затем собрать подписи начальства, и не только своего непосредственного. Комитет комсомола, местком, профком, администрация – всех обязательно обойти и везде получить поручительство. Затем характеристика в обязательном порядке обсуждалась на партийном бюро.

Узнав подробно о предстоящей волоките, Васечкин поначалу выпал в осадок, потом расслабился, ведь за него все сделали другие люди. Да и саму характеристику составил профессионал из руководства. Он же направлялся в служебную командировку, как и его жена. А если тебя «крышует» такая контора, то многие вещи автоматически превращаются в формальности. А вот какому-нибудь обычному работяге или служащему не позавидуешь. Особенно партийцы «питали любовь» к творческим работникам, изначально видя в них потенциальных диссидентов. К Кеше особо не придирались, хотя его будущая должность значила намного больше, чем обычные гастроли заслуженных деятелей культуры.

Последним барьером к «свободе» была райкомовская комиссия по выезду заграницу. Но так как в ТАСС имелись некоторые особенности, комиссия была сборной.

Иннокентий поздоровался и присел на стоявший перед кумачовым столом стул и окинул взглядом членов комиссии. Интересная команда тут собралась, и каждый что-то от него ожидает.

– Здравствуйте, – первым откликнулся «старый большевик», обязательный персонаж в подобных комиссиях.

Но его-то Кеша как раз знал. Пенсионер уже не работал, но частенько пропадал часами в лабораториях и даже как-то помог ему проявить срочно пленки в неурочное время.

– И вам не хворать дорогие соотечественники.

Двое мужчин интеллигентного вида переглянулись между собой, один пожал плечами. Мол, от конторы казачок, что от него ожидать. Дама пред пенсионного возраста, сидящая в центре была изначально негативно настроена и ещё больше утвердилась в стремлении завалить наглого молодого выскочку, получившего незаслуженную по ее меркам командировку в капстрану. Иннокентий уверенно отбивался от её вопросов, в испанской истории его неплохо подковали комитетчики.