Текст книги "Ходоки в миры СССР (СИ)"

Автор книги: Ал Коруд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Семен вытер со лба пот, солнце начинало заметно припекать.

– И кому такая рухлядь только и нужна?

– Да есть любители старины. Требуется лишь руки приложить. Пиво будете?

– Спасибо, но нам еще ехать.

– Тогда бывайте. Я напрямки на станцию. Тут тропинка через лес идет.

Михаил попросил у хозяев избы набрать воды из колодца, затем достал тормозок с обедом.

– Ушлого какого помощника себе Дима нашел. Без года неделя, а апломба на троих.

– Молодой и борзый.

– Как бы берега не потерял. А нам проблема.

– Это шефа проблема.

– Ну да. Ты как будто не знаешь, что самое ценное спрятано внутри мебели. Иконы, книги, мелочь всякая.

– За это интурист неплохо платит.

– Тебе не стыдно родиной торговать?

Семен чуть не подавился помидором и замахал руками.

– Да где она, родина-то наша⁈

Михаил сумрачно оглянулся на товарища:

– Да хотя бы здесь. Русское ведь все вокруг. А мы все чего-то ищем.

Семену разговор не понравился. Он встал, отряхнулся и двинулся к дому:

– Недосуг нам перетирать. Пойду у деда прямую дорогу спрошу. Лучше к городу ехать окольными путями.

Михаил не стал перечить. Он отлично понимал, что они сейчас везут товара на десятки тысяч крепких советских рублей. Будущая глобальная операция требовала больших вложений. Бывший Директор форсировал антикварные сделки и сейчас активно менял рубли и валюту на золото. Им требовалось много золота. Только в этот раз оно не потечет на содержание структуры и лабораторий Директории.

Глава 29
Союз плюс пять. Сцена динамическая

Натан Иосифович Вайсбейн еще раз с тоской глянул в окно, где вовсю бушевала проснувшаяся после зимней спячки природа, и двинулся назад, к теневой стороне здания. Прогулки на улице ему выдавали дозированно, потому приходилось гулять по дому. Хорошо, что тот был приличных размеров, даже второй этаж имелся. Кардионагрузки рекомендовали Вайсбейну врачи. Если бы не это обстоятельство, то и на улицу было не выйти. Йосыч горько усмехнулся, считая количество ступенек. Тюрьма есть тюрьма!

Но куда бы ни несло его течением, все к лучшему! Ведь он в этом проклятом цифровом концлагере мог и вовсе оказаться в настоящей тюряге. А они в здешнем СССР хоть и гуманные, но больно уж злые. Вернее сказать, нечеловеческие. Их обслуживают роботы. И неизвестно что лучше – родной вертухай, с которым можно хоть словом переброситься или даже поругаться, или бесчувственная казенная машина, имеющая за душой лишь программу.

Так что ать два, ать два – левой!

На запястье пискнуло. Натан выдохнул и двинулся в сторону душа. Норма дообеденной прогулки выполнена. Вживленный в руку прибор не только являлся его идентификатором, аналогом Ай Ди. Он еще был кошельком, коммуникатором, а также имел кучу полезных приспособлений. Например, мог посчитать количество принятых калорий, а также померить пульс, артериальное давление и уровень холестерина в крови.

Но Вайсбейн ни секунды не сомневался, что в первую очередь это цифровая метка для слежения за ним в любом месте страны. Высокотехнологичный мир Пятого плюс Союза бережно тратил ценный человеческий ресурс. На загородной базе МИДа находилось не так много людей охранников. Да и то половина из них была операторами систем или роботов. Прямо киберпанк какой-то, а не социалистическая действительность!

После душа последовал неспешный обед. Не каждый день его радовало присутствие дамы, обслуживающей хозяйство дома. Он с ней тесно познакомился еще в «санатории». Натан Иосифович отлично понимал, что Валерию привела к нему служебная необходимость, но дареному коню…то есть телке в это самое место не смотрят. Приятное дополнение к неплохому, надо заметить, содержанию. Разве что меню несколько однообразное. Но что поделать, бывший резидент Директории оказался в мире чрезмерной экономии ресурсов.

«Экономика должны быть экономной!»

Вайсбейн осторожно распробовал супчик, что выдала на подносе кухонная машина. Ничего себе, это щавель⁈ Половинка яйца, немного сметаны. Все как он любит. Иногда Валерия преподносит сюрпризы. Сейчас, наверное, женщина в городе, решает свои проблемы. Обед готовит и подает автоматизированный повар, он же моет посуду. Как там называли такие здания в одном из миров – «Умный дом». Не то чтобы такой умный, но удобный в плане быта.

На второе шли зразы с рыбой. На счет здешней рыбы у любителя покушать Натана имелись некоторые сомнения, но готовили её вкусно. Третьим всегда был неизменный компот. Сейчас по случаю начала лета в нем присутствовали первые фрукты. Здешний Союз принял в себя несколько новых южных республик, так что сезон овощей и фруктов начинался раньше. Хорасан и Курдистан всегда славились ими.

«Здесь не так уж плохо», – раздумывал бывший резидент, побывавший доселе в доброй дюжине миров и много где поживший годы. – «Но бизнес зачинать тут один геморрой! И как Лом умудрялся вести дела с этими придурками?»

Первоначальный флёр от сотрудничества с эгалитарной группировкой МИДовских давно прошел. Натан Иосифович с самого начала действовал предельно хитро, выдавая информацию дозированно. Он понял, что, связавшись с ним, Рокотов здорово подставился. Его патологическое желание забраться на самую верхушку властной пирамиды рано или поздно приведет их клан к краху. Понимали ли это остальные, пока было резиденту Директории непонятно.

Он быстро просчитал характер Замдиректора департамента МИДа и начал пользоваться его слабостями. На первых порах приоткрыл перед дипломатом захватывающие перспективы, пообещал горы возможностей. Затем начал ссылаться на технические сложности и указывать на проблемы. Они, надо отдать должное, понемногу решались. Движение шло, вот результата пока не было. Да и откуда ему взяться? Ходы-то закрыты! Но местные слишком уповали на свою науку и не считали временный затык нерешаемой проблемой. Имелось у них такое неплохое свойство характера – ставить себе высокие цели.

Натан Иосифович смог также четко обозначить место полковнику Чемезову. Безопасник, выгнанный из министерства ГБ за некомпетентность, никак не проявил себя и тут. У него неплохо получалось заниматься мелкими интрижками с МГБ и МВД, гнобить сотрудников МИДа. Но в остальном он был по существу бесполезен, потому не воспринимался Вайсбейном всерьез. Что в свою очередь здорово злило полковника.

Более удачливым оказалось знакомство с единоплеменником из Центрального Комитета Владом Соловьевым. Этот молодой человек обладал на редкость широким кругозором, но как аналитик и референт был бездарен. Одно дело напичкать голову всевозможной информацией, завести нужные связи, наладить мосты с важными персонами. Другое – уметь все это переработать в четкие указания и решения. Вот с этим получалось плохо.

Бывший резидент постепенно с удивлением узнавал, что Соловьев еще не самый худший из остальных. Для пользы дела ему пришлось пообщаться с несколькими высокопоставленными представителями партии и правительства. Неужели тут наверху такие проблемы? Как можно было набрать на ответственные должности таких бездарей? Как вообще эта копия достигла таких вершин с подобным руководством? Или это уже начало неизбежного разложения?

Затем Вайсбейн с помощью анализа и хитрых вопросов смог связать концы с концами. Так уж исторически сложилось, что внутри управления СССР существовала жесткая конкуренция. И ни одна из сторон не могла получить длительное преимущество. Ну это как раз бывшему резиденту понять получалось. Ты прорываешься к власти и начинаешь пользоваться всеми её возможностями. Движение к обществу справедливости никогда не идет прямой дорогой. Тем более что этот путь еще не был никем пройден. В этой ипостаси СССР пассионарный толчок двадцатых годов продолжался дольше. Политическая борьба не помешала обществу достигать больших высот во всем.

Конкуренция! Именно она заставляла партфункционеров, представителей госбезопасности, военных искать лучшие решения, делать больше и эффективней, чем должно. Чересчур засидевших и потерявших темп товарищей безжалостно убирали с дороги неизбежного прогресса. В итоге политическая борьба тридцатых прошла менее ожесточенно, а наверху у власти оказались не самые кровожадные правители.

Некий консенсус в элите позволил провести реформы менее жестоко, но более быстрыми темпами. Использовался энтузиазм масс и народное творчество. Лучших примечали, выдвигали, они жили комфортабельней и насыщенней, вызывая хорошую зависть у остальных. Партноменклатуры как таковой не существовало, ей не на чем было пока паразитировать. Большая часть ресурсов распределялась коллегиально. А над всей управляющей прослойкой расположились несколько гениев.

В итоге ко Второй Мировой войне подготовились лучше, закончив битву с нацистской Европой к середине сорок третьего года. Меньшие потери и разрушения, более сбалансированная политика с союзниками и бывшими врагами помогла довольно быстро восстановиться. А вывозимые тысячами эшелонов от Рура до Румынии промышленные предприятия позволили начать беспрецедентный послевоенный экономический рост.

Вайсбейн был в полном восхищении от того, как решили вопросы ответственности сторон советские власти в этой копии. Никакой помощи побежденным. Вывоз всех трудоспособных граждан зачинателей войны в СССР для его восстановления. Запрет на деятельность всех партий в Восточной Европе на десять лет. Вот здесь МГБ развернулось, выместив копившуюся все эти годы ярость на чужаках. Разрешалась лишь муниципальная власть.

В итоге были ограблены и унижены не только Германия, но и все страны северной Европы, включая Швецию. Бенилюкс и практически вся Восточная Европа. В стороне осталась Болгария, уже в 1948 году ставшая семнадцатой республикой Союза. Шестнадцатой на год раньше стала Финско-Карельская ССР. Франция и Италия лежали в руинах. Мощи США хватило лишь на то, чтобы справиться с Японией. Союз здесь в войну не вступал, и на восстановление Великобритании.

В итоге за пару десятков лет Советский Союз приобрел такое могущество, что уже никто не мог его оспорить. В это время МГБ резко отодвинули от власти военные. Они шли во главе научно-технического прогресса и опирались на промышленный комплекс. Затем пришел черед партийных, которые с помощью интриг науськивали друг на друга силовые структуры. По стране покатилась идеологическая волна «Возвращения к истокам». Так в итоге сложился некий консенсус, не нарушаемый много лет.

Но со временем элита потеряла нюх и начала думать больше о себе, а не о стране. А это во все времена плохо для державы. Но хорошо для Натана Иосифовича. Частный или корпоративный интерес всегда в итоге ведет к преступлению. А Директория именно на них и зарабатывала, покупая или воруя технологии, а также ввозя валюту и золото в мир Островов. Только вот все ли из этого нынче используется для приближения к главной цели?

Бывший резидент прожил немало лет, чтобы верить в сказки. Да, можно было сделать мир немного справедливей, сытым и научно развитым. Но создать Рай на земле никому еще не удавалось. Да и нужно ли это человеку? На этот вопрос у старого еврея ответа не было. Но он повидал слишком много плохих миров, где жизнь человеческая не стоил и копейки. Ходоки рассказывали, что существуют копии с почти полностью уничтоженным человечеством. Только похороненная глубоко в душе надежда на то, что ученые хоть как-то отдалят конец цивилизации, давала стимул для дальнейшей работы.

Ну и, конечно, будущая счастливая старость на одном из Островов.

Йосыч не заметил, как задремал и прорвавшийся изо сна голос никак не доходил до сознания.

– Йосыч, ты там заснул, что ли?

– Ага, дрыхнет, зараза!

– А неплохо устроился на новом месте старый еврей.

– Продал старых товарищей.

– Йосыч, просыпайся, дело есть на миллион.

– Не так надо его звать. Деньги, деньги, деньги, деньги!

«Что⁈»

В глазах помутилось, но голоса он отлично узнал. Два наглых шлемазла, что притащили его сюда. Ну все, брат, кукуха поехала. И вот на фига было после обеда думать о судьбах мира? Кофе, может, глотнуть вредного или полезного сока? Валерия тайком от врачей снабжала его кофейными зернами. Кофе как бы в Союзе приравнен к наркотическим средствам, потому его не так легко застать.

«Решено!»

Варил он кофе в подсобке. Там не было вездесущих датчиков. Поставив на химическую грелку турку, Натан вздохнул. Приснится же такое! Кофе он решил выпить в гостиной, удобно устроившись в кресле. На сладкое была натуральная пастила. Не успел Вайсбейн сделать два освежающих глотка, как снова послышались голоса.

– Йосыч, совсем обнаглел. Дует кофе, а о друзьях забыл.

– Да что за чертовщина!

«Откуда шли эти голоса?»

– Натан, мы тебя не слышим, можем только по губам читать. Так что спокойно. Динамик от телевизора. Подойди ближе.

Точно – голос шел оттуда. Вайсбейн, еще ничего не понимая, нашел пульт и включил канал. Голоса пропали, шла обычная учебно-познавательная программа. Днем нет ничего развлекательного, а за канал с фильмами надо платить неподъемные деньги.

– Черт возьми!

– Не богохульствуй, Йосыч и больше так не делай. Нам и так сложно держать сигнал.

В этот момент что-то ёкнуло в голове у старого еврея.

– Так вы тут на самом деле?

– Мы тебя не слывшим, но, кажется, поняли. Так, слушай сюда – для обратной связи возьми тот планшет, что лежит на кухне. Тащи его сюда.

Через несколько минут Вайсбейн выполнял указания невесть откуда взявшихся ходоков.

– Входи в настройки. Подключить внешнее устройство. Выбирай канал А. Знаем, знаем, его нет. Потому введи пароль. Перейди на греческий алфавит. Вводи – Бета, Омега, гамма, 99. Да не дергайся. Не знаешь алфавита? Ну извини, на иврите тут не пишут.

– Как-нибудь обойдусь без вашего умничанья, – проворчал бывший резидент. В погоне борьбы с англицизма в СССР вовсю использовали греческий алфавит вместо латинского.

– Все, нажимай копку От, это оОлично. Маладец! Связь пошла. По этому каналу ты можешь отправлять нам сообщения, а мы разговаривать с тобой. Каждый раз подламывать беспилотник Дорожного движения чревато.

– Слава богу! – тут же набил на планшете Натан.

– Неправильно пишешь. Слава КПСС! Можешь же, когда хочешь, – радостно выпалил Семен. – А сейчас набей пароль, чтобы чужие не заходили. Мы его уже придумали. Четыре ноля и на греческом алфавите – Иисус Христос – мой бог. Черточка.

Вайбейн забил пароль и только потом понял, что его наглым образом надули. Он тут же яростно начал набивать на планшете:

– Вы даже не поцы, а кое-что похуже!

– Зато по православному. Ты, вообще, как тут?

– Не делайте мне нервы, шлемазлы.

– Вообще-то, это мы тебя нашли. Так что свобода не за горами. Но ради нее стоит постараться.

Бывший резидент застыл на месте. Что-то его в голосе ходока насторожило.

– Меня и так неплохо кормят.

– А как же пенсия?

– До нее еще дожить надо. И вас слишком долго не было.

– Думаешь, так просто пробить сюда ход? Да и Дима сам просил за тебя.

Ого! Сколько сегодня всего нового.

– Он жив? Что хочет?

– На сегодня хватит. Жди завтра в это же время. Но общаться будем уже на планшете. Закрывай чат и выходи из системы. Завтра, как включишь, сразу пиши сообщение.

– Понял, не дурак. Пока, шлемазлы.

– И вам не хворать, Йосыч. Скоро увидимся.

Вайсбейн выключил планшет и некоторое время смотрел на темный экран. С одной стороны, ему хотелось вскочить и пуститься в пляс. Его нашли, о нем не забыли! С другой, а что стоит за всем этим? Ради него одного вряд ли будут прорубать ход в такой опасный мир. И насколько он смог выяснить, ушли ходоки во главе с Директором отсюда с боем, безжалостно поубивав местных безопасников и завалив здешнего резидента. Хотя положа руку на сердце, Лом сам был виноват. Скурвился, зараза.

Да нет, зря он так на ребят плохо думает. Да и не пацаны они вовсе, тридцатник разменяли. Эти два ходока ему нравились своей продуманностью и хваткой. Другие вряд ли смогли вывести резидента из западни. Да и фартовые, надо признаться, ребята. Ну а что ими движет? Так Йосыч еще не выплатил им основную часть золота. В это старый еврей поверил сразу. Но тогда все становилось понятно. Непонятен был интерес Директора. Но скоро мы это узнаем!

– Толик, ты пил кофе? Хорошо себя чувствуешь?

Валерия, как всегда, нарисовалась незаметно. Как она умеет по-кошачьи мягко и беззвучно двигаться! И грация! Засмотревшись на симпатичную и еще не старую женщину, Натан Иосифович широко улыбнулся.

– Лерочка, а не пошалить ли нам сегодня!

– Ого, какое у нас игривое настроение! – женщина внимательно посмотрела на него. Но флюиды радости, исходившие от бывшего резидента, творили сейчас чудеса. – Тогда я в душ!

Натан Иосифович некоторое время смотрел вслед женщине. Да, они регулярно занимались с ней тем, о чем в здешнем мире предпочитали умалчивать. Очень такой странный асексуальный вариант Советского Союза. Половое воспитание здесь табу. Только с восемнадцати лет для тех, кто решил завести семью. Поэтому, наверное, в высшем свете так и распространены извращения. Соловьев кое-что ему рассказал и было даже не смешно.

Хоть возраст бывалого ловеласа был не из пламенных лет страсти, но кое-что Йосыч умел и очень неплохо. Странно, что для агента спецслужб многое в постельной гимнастике оказалось таким уж откровенным. Пришлось плотно устроить секскультпросвет, и Валерии это даже понравилось. Во всяком случае трахалась она, отдаваясь процессу полностью.

– Лерочка, и захвати ту штучку, что недавно из Посылторга привезли.

– Какой проказник!

Женщина игриво улыбалась. Речь шла об анальной пробке. Аккумулятор для стимулятора клитора уже был заряжен.

– И захвати нашу любимую плеточку.

Внезапно его охватило возбуждение. Вайсбейн зашел во вторую ванную комнату и некоторое время разглядывал себя в зеркало. Странно все это. Сначала инфаркт, затем… Затем неожиданное омоложение. Вот и морщины с шеи исчезли. Интересно, кто-нибудь из здешних обратил внимание на сие обстоятельство? Бывший резидент уже слышал о подобном эффекте у некоторых ходоков. Что-то не то случилось с пройденным ходом. Темпоральный эффект обычно останавливает ход внутреннего физического времени, а здесь еще и прокрутил время назад.

Но к черту все сомнения! Его ждет невероятно красивая и горячая женщина! Он полон энтузиазма. Все лучшее еще впереди! А трудности, так не впервой!

– Дорогой, ты где?

– Иду моя госпожа! Во что мы сегодня будем играть?

– В Незнайку в Солнечном городе! Ты плохо вел себя, и сейчас я тебя накажу.

Глава 30
Отличные от корневого миры. Сцена эпилоги

– Вот какая все-таки сволочь Михалыч!

– Помяни мое слово, эта гнида и сдала нас, Никита.

– Да кому он нужен! Вели старого хрыча в свое время. Потом бросили. Ибо бестолочь!

– Получается, сейчас его сызнова использовали, чтобы выйти уже на нас?

– Да! – Брылов нажал на газ, проскочил переулок и резко развернулся. Водил он, как завзятый спортсмен и город знал как свои пять пальцев. – Я всегда хвосты проверяю. И тебя пробивал, Шурик. Занятная ты падла оказалась. С книжек барыжничать начинал?

– Было дело, – и почему Воробьев не удивился! – Сейчас куда?

– Обложили суки!

Никита включил радио и некоторое время слушал милицейскую волну. Такой апгрейд техники был точно незаконен, но дельца это нисколько не смущало.

Брылов бросил острый взгляд на компаньона и открыл дверь машины:

– Шурик, ты со мной? За нами очень серьезные люди гонятся. Точно не из обычной милиции. Ты еще можешь сдаться. Им я нужен! Хороший адвокат и тебе дадут условно. Разве что карьере кирдык.

Воробьев не сомневался. Зачем ему такая жизнь? У этого делового всяко есть какие-то варианты. Вон, как спокоен!

– Куда я денусь с подводной лодки!

– Тоды слушай сюда. Хватай из багажника сумки и за мной!

Занятия гирей и бег по утрам не прошли бесследно. Двигался Шурик легко и быстро, даже с тяжелым грузом. Они пробежали по узкому переходу, поднялись куда-то наверх по ступенькам, вошли в неприметное бетонное сооружение, а потом полезли по лестнице внутри странного хода далеко вниз. Сначала пахло канализацией, затем просто несло сыростью.

– Мы где? Это и есть то самое таинственное городское подземелье, что ищут наши археологи?

– Помолчи пока.

Никита быстро достал из сумки два налобных фонаря. Они были до странности легкие. Какие в них маленькие батарейки используются! Никак японцы что-то этакое придумали?

– Никита…

– Шура, ты сам вызвался. Перегрузи все из этой сумки в рюкзак. Так, одежа сойдет. Олдскул, так сказать! Только вот кепку натяни.

– Да она стрёмная, засмеют!

– Слушай меня, Шура! Пошли.

Брылов нырнул в какой-то неприметный боковой ход, через сотню шагов он стал заметно теснее. Воробьев то и дело задевал боками бетонные стенки. В какой-то момент молодой человек заметил, что вместо бетона пошел кирпич.

«Точно то самое таинственное подземелье! Куда он, черт возьми, меня ведет?»

Не успел додумать, как впереди забрезжил свет.

– Фонарь вырубай и в карман.

Вышли они из неприметной двери в обычный городской двор. Где это они? Шурик не узнавал место. Никита обернулся и красноречиво показал глазами, чтобы он не тормозил. Через пару минут мужчины оказались на широком проспекте, заполненным автомобилями неизвестных Воробьеву моделей. Он оторопело уставился на мчащийся мимо транспорт. Это точно не СССР! Но как?

– Рот закрой, воробей залетит!

– Никита, сука, что это значит?

– Потом расскажу.

– Мы где?

– Советский Союз, просто версия другая. Да, представляешь, во Вселенной существует множество параллельных миров. И копий вашего чертова «совка»! После такой встряски нам точно нужно выпить. Подожди, где-то у меня была местная карточка. Да не стой столбом, привлекаешь внимание, отойди к витрине.

Только сейчас Шурик заметил, что большая часть идущих мимо пешеходов одета иначе, чем его обычные соотечественники. Преобладал спортивный стиль, накладные плечи, широкие штаны и странная «дутая» обувь. А сам он в коричневой кожаной куртке и джинсах клеш выглядел чужеродно. Хотя нет, вон дамочка в такого же кроя штанах. Решила выделиться на общем сером фоне. Всегда найдется тот, кто не хочет одеваться, как все.

– Пошли, ходок между мирами. Тут неподалеку универсам. Здесь коньяк так себе, но можно купить неплохой венгерский вермут. Как-никак двадцать первая республика Союза.

– Чего?

– Привыкай! Придется пожить тут некоторое время. Тебе какая фамилия нравится? Был Воробьевым, станешь Орловым? Или Грефом? Ты смотри, в люди выбьешься, карьеру в банковском бизнесе сделаешь. В этом СССР вовсю шпарит конвергенция. Слыхал о такой? То есть все преимущества социализма вкупе с ништяками капитализма. Но, сука, конкуренция. Рейдерские захваты, крышевание ментами, повальная коррупция. Все прелести кланового общества. Двигай за мной, не отставай!

* * *

Заместитель директора европейского департамента Никита Владимирович Рокотов нервно мерил свой огромный кабинет шагами. Все-таки какая сволочь этот еврейский выскочка из ЦэКа! Пустили, называется, козла в огород. Теперь придется делиться с партийными боссами. Он остановился задумавшись. Да рано или поздно все равно к этому бы пришли. Нельзя расширять бизнес, не вступая в контакты с иными корпорациями. Это закон рынка. Так пусть хоть так. Просто бывалого дипломата беспокоило резкое расширение их доселе узкого круга. Эх, как намного проще было вести дела с Ломакиным.

Рокотов усмехнулся. Сейчас хоть стало ясно откуда у этого странного дельца столько разнообразных возможностей. Но ничего, зато сейчас он будет иметь самый прямой выход на множество миров. У замдиректора даже голова закружилась от блестящих перспектив. Но он вовремя опомнился.

«Потихоньку, все надо делать неторопливо!»

Его беспокоила лишь одна сила, одно до сих пор могучее ведомство, у которого имелись возможности организовать на их пути крепкий барьер. Проклятое МГБ. Пусть ему и подрезали крылышки, да поставили на свое место, но кровавая гэбня до сих пор мнит себя самым главным инструментом государства.

Рокотову стало смешно. Эти ублюдки до сих пор не поняли, что их поезд давно ушел. Считают, что препоны Гэбэ ставят лишь из-за зависти и по причине прошлых грехов. Да нет, ребятушки, все намного проще. Винтик от машины не может по определению ею руководить. Слишком он железный! Успокоившись, замдиректора присел в удобное анатомическое кресло, тут же перестроившееся по изгибы его тела, и дал голосовую команду:

– Вывести на дисплей мои последние запросы.

Уровень техники высших лиц государства был намного выше всех остальных. Делалось это специально. Низшие классы и подчиненные на первых уровнях не должны иметь подобные же возможности. Иначе теряется весь смысл элитарности. Затем по ухоженному лицу руководителя пробежала судорога. А как же те неустановленные личности, что принесли им столько бед? Они с легкостью обошли все кордоны и преграды. Убили опытного оперативника Ковалева, обманули самого Власика и скрылись в неизвестности.

Рокотов задумался и потер пальцами, на которых были насажены мелкие датчики. Перед ним тут же появился искомый контакт.

– Пригласить руководителя проекта «Гамма» ко мне. Первый уровень срочности.

– Будет исполнено, – ответила программа томным голосом молодой девушки, и внизу живота дипломата внезапно заныло.

Дьявол! Их тщательное скрываемое место для утешительных встреч было в процессе прошлогодней бойни раскрыто. Еле-еле удалось замести следы. Тогда же пришлось убрать лучших девочек для утех. А их так долго готовили! Изощренный секс – это невероятно дорогое и сложное удовольствие. И за Стену лишний раз не сходишь. После известных событий все следят за всеми.

Рокотов вспомнил тех юных девочек в подвале Старой Москвы. Они были готовы на все ради дозы. Молоды, красивы. Ох, что с ними можно было вытворять! Вот что дает настоящая власть – ты можешь то, что запрещено другим! К черту Европу, она пресыщена и слишком упорядочена. В СССР намного лучше. С тех самых событий замдиректора департамента окончательно решил остаться дома.

Дверь лифта открылась и в огромный кабинет вошел подтянутый директор проекта, молча остановившийся около зримой черты на полу. Но хозяин кабинета в этот раз был на редкость приветлив:

– Александр Сергеевич, я слышал, что вы можете меня порадовать?

Проект «Гамма» на самом деле был ничем иным, как отделом внутренней разведки их «корпорации». Финансировался из разных источников, и людей набирал самостоятельно. Рокотов считал, что нельзя доверять испорченным службой специалистам вроде подполковника Николаева. На лице Листьева не отобразилось ничего. Он наверняка знает, кто сливает информацию начальству и выдал им её сам.

– Кое что у меня есть, Никита Владимирович. Хотя еще стоит провести многоуровневый анализ.

– Саша, хватит гнать пургу. Лучше садись и расскажи, что уже имеется.

Обращение по имени значило, что руководство готово к ёмкой и содержательной беседе. Поэтому руководитель проекта «Гамма» прошел к стулу, сел и тут же приступил к рассказу.

– Ковалев работал на партийных.

– Это точно? – напрягся Рокотов. – Кто конкретно?

– Те же люди, что стоят за Соловьевым. Видимо, майор был чрезвычайно важен для них. Иначе не стал бы он так резко и противоправно действовать. После его потери они сами вышли на свет и обратились уже к нам.

– Ага, – задумался дипломат, – значит, больше подобных агентов в МБ у них нет. И что они ему интересно обещали?

– Прямые контакты с пришельцами.

– Что⁈

Рокотов был на самом деле удивлен. При всем его личном прохиндействе он сумел пропустить такую важную информацию.

– Соловьев раньше нас знал, что псевдо Ломакин являлся резидентом чужой агентуры. Видимо, в какой-то момент его непосредственное руководство смогло предложить чужаку нечто такое, от чего тот не смог отказаться. После этого в игру вступил Ковалев, наплевав на наши интересы.

– Вот сволочь какая! Мы ввели его в ближний круг. Вместе отдыхали, вели дела.

Листьев не пошевелил ни одной лицевой мышцей. Но в его глазах читалось всякое. Многие посвященные были в курсе, чем занимаются избранные в тех коттеджах. Синтетические наркотики в Союзе были под строжайшим запретом. Даже за Стеной их нельзя достать. Как бы не существуют в природе. Каралось изготовление и распространение подобной наркоты предельно строго. Арестованные никогда не возвращались домой. Но рассказывали, что и удовольствие те наркотики приносили неслыханное. Особенно в сексе.

Рокотов быстро взял себя в руки:

– Есть что-то еще?

– Анализируем. Но вам лучше самому с ними переговорить, шеф.

Замдиректора департамента подозрительно покосился на аналитика:

– Что ты имеешь в виду?

– Партийцы понесли серьезные потери, а мы часть капитала. Надо сотрудничать. Так выгодней всем сторонам.

Рокотов некоторое время смотрел на своего аналитика, затем со вздохом кивнул. Так и в самом деле будет лучше для всех. Умей вовремя поделиться.

– Иди. Как только будет что-то новое, тут же ко мне. В первую срочность.

– Понял.

Как только глава проекта ушел, Рокотов сделал новый запрос:

– Найди мне Соловьева и закажи столик в Мраморном парке.

– Будет сделано.

Дьявол, надо поменять роботу голос. Так он похож на Жанну. Рыжая бестия, неистовая нимфоманка. Жаль, что лежит в земле. Нет, это больше невозможно терпеть! После обеда сразу за Стену. Хоть как-то выпустить накопившийся пар. Кстати, там же были девчонки, связанные с теми странными пришельцами. Вот и поговорим, заодно удовольствие от их пыток получим.

– Да, и подполковника Николаева ко мне. Срочность обычная.

* * *

– Жорж, как слышишь?

– Хорошо, не ори, – раздался странно измененный голос главного оперативника. Михаил удивленно оглянулся на напарника.

– Что это с ним?

– Ларингофон, дубина! – Семен был в своей стихии, обложившись гаджетами и приборами. – Древние как говно мамона технологии. Зато тишина соблюдается.

– А-а-а.

На экране побежала строка с информацией.

– Ясно. Слежение за старым ходом ведется, но больше технически. Жорж, сворачивайся! А то в твою сторону дрон полетел.

Семен повернулся к старому корешу:

– Ты не передумал?

– Нет.

– Она точно нужна тебе? Мих, это опасно. Девочка из службы и наверняка подготовлена. Думаешь, она встретит тебя с распростертыми объятиями?

Михаил провел пальцами по лицу и вздохнул:

– Знаешь, увидел её вновь и никак не могу забыть. Чертовщина какая-то! Впечатление, что мы связаны друг с другом мистически, Сень.

Семен смотрел некоторое время на Михаила и подвел черту напрасным метаниям:

– Тогда решено! Но Харатьянову ни слова. Поставим его перед фактом. Что говорим Жоржу?

– Она слишком подошла близко к Йосычу и знает много. Документы на нее у нас имеются. Он скушает дезу.

– Годно! Работаем!

Дарья Смирнова тяжело дышала и затравленно озиралась. Её загнали в угол. Вокруг высятся старые контейнеры, проходы узкие, уйти уже не удастся. Надо же было в подобное вляпаться! И кто её гонит? Бывший однокурсник. И он не один такой. Их что, целой группой взяли на службу? Сволочи! Бывшая курсантка Академии внутренних дел уже совершенно запуталась в хитросплетениях интриг между спецслужбами и ведомствами. И ведь никто её не спрашивает, что важно ей. Все хотят лишь поиметь её навыки. А когда-то юная девушка хотела честно служить стране и порядку.