Текст книги "Капканы и империи"

Автор книги: Аксана Шогенова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Подписанный между Османской и Российской империями договор делал Кабарду независимой и теперь она должна была служить «барьером между обеими державами».

В этой победе Кабарда оказала незаменимую и косвенную военную помощь и своему стратегическому союзнику – царской России. Так, победой в Канжальской битве осенью 1708 г Кабарда фактически выручила Россию в Северной войне. Весной 1708 г. шведская армия во главе с королем Карлом XII вступила на территорию Белоруссии и развернула наступление. Султаном Османской империи была обещана помощь Карлу XII. Шведский король рассчитывал на полную поддержку крымских войск, но разгром хана Каплан–Гирея, оставило первого без необходимой поддержки, что сказалось на победе Петра I над шведами в бою под Полтавой.

Именно этот период я выбрал для переговоров со своими предками. Разговор предстоял сложный. Но 1708 год далёк от 1763 года. Надеюсь, что мои увещевания помогут предотвратить беду.

Часть 6

Три часа ночи. Заурчавший от голода желудок прервал мысли. Я поел, умылся, усердно помолился, поставил будильник на 7 утра и лёг в кровать. Мысли долго не давали заснуть. Я всё перебирал информацию, перебирал и думал.

Только начал засыпать, как вдруг зазвенел будильник.

– Есть еще один час, может это злая шутка, или плод моего воображения…

Приняв холодный душ, я заварил чай, но расхотел. Бывало, я нервничал перед экзаменами, но сейчас меня просто трясло. Если бы кто – то взял меня за плечи, то его бы здорово потрусило. В номере был только сублимированный кофе, но и такому был рад. Заварил покрепче, хотя предупреждают, что через 20 минут ложный «бодрящий» эффект растворимого кофе улетучится и на человека навалится неодолимая дремота. Но меня беспокоил не сон… Недосып в моей ситуации – не самый неприятный казус.

А не наврежу ли я? Смею ли я – не историк – вмешиваться? А подберу ли я нужные убедительные слова?

Я собрал свой нехитрый скарб в черный рюкзак.

Когда торопишься, кажется, что время неподвижно, или, наоборот. Сейчас оно стремительно неслось.

Зашел в ванную еще раз ополоснуть лицо холодной водой. Когда вышел, чуть было не подпрыгнул от неожиданности. Посреди комнаты стоял Костя.

Выглядел он как банковский служащий в сером костюмчике и при галстуке, будто собрался в офис.

– Мог бы постучаться! Я морально хоть подготовился бы! – недовольно буркнул я вместо приветствий.

Он открыл дверь, вышел, закрыв за собой дверь, потом постучался, сам же себе открыл дверь и вошёл обратно.

– С добрым утром. Так устроит? – съехидничал он. – Готов? Или успел передумать?

– Ты, наверняка, уже считал все мои мысли, да? – спросил я.

– Я был занят другими делами. Меня с тобой не было… Так что надумал? Отменяешь свою просьбу? Или доводишь идею до конца?

– Боюсь. Я сильно боюсь. Трушу сильнее новобранца, которому предстоит приподняться из окопа и идти наперерез с гранатой к танку, зная, что эти шаги и будут последними. Но уверен, что погибает во имя жизни на земле, защищая Родину. И я обязан защитить живущих. Я должен.

– Кто там у вас шампанское пьёт? Кто не рискует, тот не пьет шампанское? – бравировал Костя.

– Да будь оно не ладно, это шампанское!

– Что берёшь в дорогу?

– Да, вот… Смотри: коробка из под обуви, здесь зубная щетка с пастой, влажные салфетки, два козинака, одна плитка горького шоколада, два аккумулятора, телефон. Такой список устраивает внештатного сотрудника «Победы»? Всё умещается в этот крошечный рюкзак.

– Список адекватный, объем нормальный, добро пожаловать на борт «Победы»!

– Лишь бы борт оставался «Победой», а не скатился бы к «Беде». – шептал я себе под нос.

– А как будет происходить моё перемещение? Это не больно?

– Да нет. Ты ничего не почувствуешь. Главное – глаза сразу не открывай – сказал Костя.

– А почему?

– Тебе говорят не открывай, значит не открывай! Потому…

– Ты там меня не роняй, ставь аккуратненько…

Костя раздосадовано схватился за голову двумя руками.

– Куда желаешь сперва наведаться? Мне нужен ориентир для посадки.

– Первый пункт назначения – Кабарда. Первые дни после победы над османо–крымцами в Канжальской битве. Наверняка будет день, когда верховный князь Кургоко Атажукин и члены Хáсэ собираются после сражения. Я желаю встретиться и переговорить с Кургого Атажукиным. Это будет конец сентября 1708. В интернете нет упоминания о конкретном месте где он жил. Думаю, что тебе будет несложно найти его.

– Каков второй пункт назначения?

– Николай II родился 6 мая по старому стилю, или 18 мая 1868 года по новому стилю. Хочу предстать перед счастливым отцом цесаревичем Александром. Но, чтобы он был один, а время – вечернее, вероятнее всего конец мая…

– И последний пункт?

– Деревня Рансхофен, разросшаяся до города Браунау–на–Инне. Год 1874. Там проживала мать Гитлера. Июнь в дневное время, но не вечер и не ночь. Мне нужно оказаться перед Кларой Пёльцль. Встреча нужна особая. Необходимо, чтобы она находилась в своей комнате, а я эффектно заявлюсь перед ней. И мне не улыбается, чтобы она приняла меня за озабоченного ловеласа… Боже упаси!

– Понял.

– Можно просьбу?

– Говори…

– Можно меня не ронять, не кидать, а естественно, тактично, и главное – эффектно представить перед теми, к кому собираюсь нежданным гостем? Чтобы они уже были там, а я спокойно появляюсь перед ними? Понимаешь, мне нужно, мне необходимо, чтобы меня восприняли серьёзно и поверили моим слова!

– Ладно, я понял твое стремление. 5 минут осталось до старта. – сказал Костя.

– Можно я присяду?

– Нужно. И я присяду.

Мы сели. Я – на край кровати. Он – на стул.

Я верил и не верил в происходящее. В голове это всё ещё не укладывалось.

– Можно я маме позвоню? – спросил я.

– Звони. Почему ты у меня спрашиваешь? Звони, пожалуйста.

Набрал маму. Гудки показались бесконечными.

– Алло, сынок, как ты?

– Мамуля, я в порядке. Мам, я выезжаю для интервью, для встреч. Нас предупредили, что нужно выключить телефон. Поэтому буду недоступен. Но, поступило предложение после выставки в Ленэкспо поехать на два дня в Хельсинки. В общем, хотел предупредить, что если вдруг не получится позвонить, чтобы ты вовсе не переживала. У меня роуминг не подключен и вряд ли уже получится. Это надо было сделать в Залукокоаже ещё до выезда.

– Хорошо, сынок! Удачи! Позвони сразу, когда появится возможность – сказала мама.

– Мам… – и я вдруг замолчал. Эти секунды показались вечностью.

– Ты почему молчишь? Я слушаю тебя.

– Мамуля, я тебя люблю, крепко целую и обнимаю. – сказал я.

– И я тебя, сынок!

– До связи, мамуля!

Трясущимися руками я положил телефон в рюкзак.

– Всё. Пять минут прошло. – сказал Костя.

– Не спеши, может быть я маму больше не услышу, не увижу.

– Слушай, если ты трусишь или передумал, то ничего не будет. Всё останется как есть. – Костя поднялся и пошёл к двери.

– Стой! Я хочу. Я должен попробовать. Просто мне страшно.

– Я тебя понимаю. Это всё естественно! И я бы убоялся.

– Готов! – сказав это, я встал и застегнул рюкзак.

– Ну и я готов! – с этими словами Костя подошёл ко мне и вывел к самому центру комнаты.

Он встал передо мной и крепко взял меня за плечи.

– Сейчас ты снова увидишь мои два крыла, но не бойся. Мы никуда не полетим, ты действительно ничего не почувствуешь. А крылья закроют тебя. Они понадобятся для перемещения. Посчитай до 20 и только потом открой глаза..

– А как до двадцати? Быстро? Медленно? – я спросил.

– Начни считать от 1001 до 1020. Когда досчитаешь до двадцати, откроешь глаза. У тебя 24 часа. Когда закончится встреча и будешь готов к следующей, ты должен произнести: «Я готов к встрече» и я тебя заберу. Организую тебе встречу так, как ты и хотел: без посторонних, но это может быть и ночь. Кто знает… Это я к тому, что ты должен чётко контролировать и экономить свои 24 часа. Уложишься раньше, хорошо, но если не успеешь, то ты можешь не вернуться обратно в своё время. – наставлял Костя.

Мне стало дурно от услышанных слов и ноги предательски подкосились, но усилием воли я выдавил из себя, что не отступлю. На часах 08.05. Отсчет пошёл!

За его спиной медленно стали распахиваться крылья. Они мерно увеличивались и увеличиваясь заполняли всю комнату. Потрясающе величаво эти красивые опахала потянулись ко мне. Они нежно окутывали меня в молочно – белый кокон. Они бережно пеленали меня и обволакивали. Я начал считать…

Глава II

Часть 1

… Я был совсем один. Ощущение было как в океанариуме. Это когда ты становишься на горизонтальный эскалатор и он тебя увозит, а надо тобой прозрачное слюдяное стекло, над которым вода и там плавают и пёстрые рыбёшки, и акулы, и мурены. Но я стоял и подо мной никакого эскалатора не было, а всё же я перемещался. Над головой стремительно проносились цифры, множество цифр, тексты, формулы. Я слышал голоса, обрывки чьей – то мольбы, снова голоса, потом звуки мелодии… Будто миллионы уст одновременно шептали мне в ухо свои просьбы. «О боже, пожалуйста!», «Яраби, прошу тебя!», «Умоляю, спаси моего ребёнка!», «Господи, спасибо тебе!». А перед глазами продолжались нестись миллионы строк с цифрами и формулами. И в эту секунду в памяти всплыли строки – мысли из Амира Макоева: «Я не из тех, кто просит Его: помоги, спаси, сохрани, сделай, устрой, направь, дай, дай, дай… Я из тех, кто в конце пути произнесет только одну фразу: прости».

Тут же пришёл на ум документальный фильм о Николе Тесле. На вопрос журналиста где он берет свои идеи, Тесла ответил, что он садится, закрывает глаза, сосредотачивается и подключается к информационному полю Земли, и, мысленно ходит по этому полю, выбирая нужную ему информацию. А потом он отключается от поля и изучает, разрабатывает полученную информацию. Поначалу мне это казалось бредом, но, очутившись в том же поле, «чертоги» моей памяти выдали именно это воспоминание.

Удивительно, что первыми на открытия гения отзываются злодеи или душегубы. И понеслись фашисты к Николе Тесле, охотясь за его изобретениями, ан нет! Никола Тесла ненавидел их, он взял и предал огню всё, что могло пригодиться фашистам в их чёрном деле.

А Альфред Нобель, изобретший динамит? Генералы царской армии стали задумываться как применять изобретение Нобеля, а революционеры уже использовали его в целях убийства Александра II.

За 20 секунд «полета» мозг столько всего выдал, напомнил!

Часть 2

В комнате находился Кургого Атажукин – верховный князь Кабарды. Его внимание привлёк большой «солнечный зайчик», появившийся на стене. Световое пятно быстро увеличивалось в размерах, будто озаряя всё вокруг, потом появился и я. «Солнечник зайчик» неспешно исчез.

Атажукин устремил свой взгляд на меня и молчал в недоумении.

– Да, – подумал я, про себя – а нервы у него крепкие!

Я находился в небольшом помещении с окнами из бычьего пузыря на потолке. Под потолком тянулись балки, которые явно несли не эстетическую, а практическую значимость. Справа от входной двери висела конская упряжь и плеть. В комнате стоял традиционный круглый «áна»1717
  Άна – стол.


[Закрыть] на трёх ножках и вокруг него – стулья. Над входной дверью висела подкова: по древнему поверью, подкова символизировала собой счастье. Вся утварь в помещении свидетельствовала о том, что я оказался исключительно в мужской половине дома. По стенам висели щиты и традиционные черкесские кинжалы. Казалось. что стены декорировал воин: вокруг некоторых щитов с обоих сторон помещались воинские кинжалы, а вокруг других щитов – парадно–церемониальные доспехи с кинжалами, были ещё и детские кинжалы. Видимо эти кинжалы род Кургоко передавал из поколения в поколение, сохраняя память о предках, и обучая подрастающее мужское поколение горской доблести. Висели ещё и диковинные арбалеты, напоминая мне рыцарские покои из художественных фильмов.

У одной из стен был шкаф с открытыми полками. Нижний стеллаж занимал кувшин с удивительной резьбой. Рядом со шкафом помещалась высокая скамья, вероятно, для удобства застелённая бурками. Это был угол воина – наездника, в данном случае – правителя Кабарды.

Кургоко Атажукин предстал передо мной мужчиной лет 50–55 в аккуратной бородке с проседью и в черкеске цвета слоновой кости.

Представляю, как нелепо я выглядел в его глазах! Костюмчик, брючки и туфли, странный рюкзак на безбородом и безусом отроке!

Я поднес правую ладонь к сердцу, слегка наклонил голову в знак почтения и поприветствовал его на адыгском наречьи: – Добрый день, уважаемый князь Кургоко Атажукин! Прибыл к Вам с позволения Всевышнего с особой миссией. – начал я.

После упоминания Всевышнего, адыг, стоявший с гордой осанкой, вытянулся в струнку.

– Я ваш потомок, и я явился из будущего.

– Что?! – переспросил Атажукин. – Из будущего? Разве такое возможно?

– Да, возможно. Впервые в истории человечества возможно. И я должен услышать от Вас, что то, что вы узнаете или увидите, не покинет пределов этой комнаты, что всё останется между нами. О нашей встрече не должно быть известно никому и никогда, иначе моя миссия потеряет смысл.

Князь приложил свою правую руку к сердцу и молвил: «Слово горца!»

– Позвольте мне, потомку выразить Вам свою благодарность и восхищение Вашей беспримерной отвагой в Канжальской битве!

– Как ты сказал? Какой Канжал? Может ты наконец представишься? Чей ты сын? Откуда родом? И что здесь происходит?

– Да, Вы правы. Позвольте представиться. Меня зовут Асланбек, моя фамилия – Афаунов. Родился я недалеко от устьев реки Золка1818
  Русское название реки «Золка», кабардинское «Дзэлыкъуэ».


[Закрыть]. От той долины, где прошла ваша финальная битва с османо–крымцами, до моего дома около шести часов конского хода, но точно сказать не могу… Моего посёлка Залукокоаже ещё нет на карте в Ваше время. 23 февраля 2019 года моему селу исполнилось 115 лет, но сейчас (в 1708 году) там только густые леса, бескрайние поля, чистейшие реки и озера, да высокий курган. Мы – жители села, называем его просто курган, а в Ваше время его называют «Черное городище». – добавил, вспомнив интервью директора музея Зольского района Галимат Макоевой.

– Мой Залукокоаже находится справа по пути в Пятигорье, ближе к Бештау. Вашу победу, мы, потомки, высоко чтим и помним. До нас это сражение дойдёт под названием, оставленным побежденными вами татарами: «Кан жол», что с тюркского языка переводится как «кровавая дорога»…

– Понятно… – задумчиво протянул князь. – Так зачем ты явился?

Я понимал, что мне необходимо сильно озадачить Атажукина своей осведомлённостью. Благо, что достал достаточно объемную информацию …

– Позвольте отметить уровень Вашей природной военной удали, смекалки и Ваш стратегический подход: Вы отпустили Каплан – Гирея, а это произвело неслыханный эффект! Каплан – Гирей обратился в бегство, оставив своих! В настоящий момент он не находит себе места! Ни в Бахчисарай не может, ни перед султаном не оправдаться! Нашёл пристанище у ногайцев и тихо мечтает о смерти. В скором времени турецкий султан своим фирманом1919
  Фирман – приказ, указ султана.


[Закрыть] снимет его с должности «гирея» и отправит в ссылку на далёкий остров Родос на пять лет.

Ваше ночное ристалище опишут немец Вакербарт и молдавский господарь Кантемир: «Изготовив связки из коры смолянистой древесины – сосны и березы, кабардинцы привязали их к хвостам трехсот лошадей, подожгли и погнали табун на спящий лагерь. Лошади, испуганные сразу и пламенем, и болью, помчались со всей возможной скоростью, и в темноте ночи бросились, как молния, в гущу вражеских лошадей, которые также перепугались, оборвали путы и с неистовым шумом понеслись в разные стороны. Проснувшись от шума, османо–крымцы растерялись и думали, прежде всего, что огонь упал с неба и что действительно наступил конец света. Трудно сказать, был ли этот поступок беспрецедентным. Очевидно другое – он шёл вразрез с общепринятыми нормами черкесов, отличавшихся исключительно трепетным отношением к лошади. Война и чрезвычайная ситуация толкнули их на эту крайность. Окруженный противник, лишенный пути к бегству, мог стоять до конца и сражаться с удвоенной силой. Османо–крымцы полегли в кольце, яростно сражаясь. Каплан – Гирей I, раненный в руку, в одном кафтане, чудом вырвался из окружения». – Будет еще много описаний этой битвы участниками события Сейидом Ризой и Мехметом Фундуклу, европейцами дипломатами и путешественниками Энгельбертом Кемпфером, Ксаверио Главани, Иоганном Густав Гербером, Обри де ла Мотрэ, молдавским господарем Михайло Раковицей.

– Так Каплан – Гирей был ранен? – удивился Атажукин.

– Да. – Тарархан Бекмурзин напишет советнику Петра I о том, что «Кабардинцы взяли в плен сына и брата крымского хана, многих мирз, а также 4 000 крымских воинов, 14 пушек, 5 бомб, много пищалей, лошадей и всю казну. После переговоров отпустили сына и брата крымского хана».

– Мы сами ещё не посчитали сколько крымских воинов в плену. И пока еще не знаем кто из пленных сын и брат хана! – улыбнулся князь.

– Царь Пётр I тоже узнает о Вашей победе. Именно с этой викторией возродится русско – кабардинский союз, ибо поражение османо – крымского войска сослужит под Полтавой добрую службу в генеральном сражении с Карлом II. Шведы сильно ожидали обещанной помощи от войска Каплан – Гирея, но так и не дождались. Летописцам будет о чём размышлять. – закончил я свою речь.

– Благодарю, благодарю, джигит. – сказал Кургоко Атажукин. – Обрадовал ты меня! Но подсказывает мне сердце, что за твоими медовыми речами и лестью последует нечто, от коего волосы встанут дыбом. Ведь не просто ты здесь. Не так ли?… – грустно посмотрел на меня князь.

– Уважаемый, да, не просто так Всевышний привёл меня к Вам. Будут ещё и битвы и кровопролитья. Та, которая завершилась вчера, не станет последней Вашей схваткой с крымцами. Впереди ещё 1720, 1729, 1731 и 1739. Они победными будут для вас (то есть для нас). В 1748 к радости Крымского ханства и Кабарды, Ваш соратник Жабаги Казаноко во время переговоров с ханом Менгли II Герием предотвратит войну. – Тут я рассказал об одной из будущих успешных дипломатических миссий, проведенных в бахчисарайском дворце в Крыму.

– Независимость Кабарды 18 сентября 1739 года признают и Россия и Османская империя, что закрепят в международном трактате в Белграде. Но, к сожалению, радость не будет долгой. Падёт Крымское ханство, вскоре падёт и Кабарда. Черкесия будет опалена огнём и скошена от того, кого вы и не подозреваете…

– Кто этот новый враг? О ком ты говоришь? – князь вскинул свои густые брови.

– Новым врагом черкесского народа окажется русская армия, но и сама скоро угодит в западню. – ответил я тихо.

– Что за вздор ты несёшь? Такое невозможно! – воскликнул Атажукин, – Во все времена мы защищали и будем защищать свои земли! У нас ещё со времён Ивана Грозного военно – политический союз с Россией!

– Я знал, что Вы мне не поверите … Понимаете, в жизни устроено так, что проходит время, утихает даже боль, а о том, что добро вечно помнят, и говорить не приходится. Откажи единожды кому – то в помощи – и ты плохой. А что говорить о монархах, которым всегда мало своих земель, новые и богатые им подавай! Все только и мечтают о славе военных побед, завоеваниях, богатых трофеях! Вы ведь сами только что столкнулись с одним из таких честолюбивых, который ради личной славы перечеркнул столетние отношения!

Кургоко Ажатукин всё ещё был возмущен и нервно прохаживался по комнате.

– Ты же сам только что сказал, что русский царь и турецкий султан наслышаны о нашей честной победе, что Пётр I желает возобновить нас тесный союз! Так чему же верить из сказанного тобой?

– Да, Петр I, русский нынешний царь, который успел породниться с черкесами, стремится к дружбе и добрым отношениям с нами. Но на российский престол когда – то взойдёт немка … и тогда …

– Ты в своем уме? Чтобы чужеземка, бусурманка, да ещё женщина правила Российской империей?! – мои слова вызвали у князя неподдельное негодование. – А что же наши соплеменники – князья Черкасские? Ты о них забыл? Они нас в обиду отдадут?

Тут мне вспомнилось как Черкасские и с Рюриками и с Романовым и породнились!

У верховного правителя Кабарды Идара родятся сыновья: Темрюк (старший), Биту, Желегот и Камбулат.

Дочь Темрюка Идаровича Гошанэ'2020
  Гошанэ' (кабардинское Гуащэнэ) – в переводе на русский «Княжны лик».


[Закрыть] (в русской транскрипции – Кученей) выдали замуж за Ивана IV Грозного и после крещения она стала его второй супругой Марией Темрюковной.

У Камбулата Идаровича родится сын Хорошай. Его с кабардинским посольством и двоюродной сестрой Гошанэ' отправят в Москву в 1552 году, где попадется на глаза Ивану IV. По пожеланию царя Хорошай Камбулатович останется в Москве, примет православие и станет Борисом Камбулатовичем.

Позже в 1558 г Темрюк Идарович отправит в Москву ещё одно посольство, в составе которого буду сыновья Булгайруко и Салтанкул. Оба примут православие и Булгайруко станет Андреем Темрюковичем, а Салтанкул станет Михаилом Темрюковичем.

Но, Темрюк не забывал и о своих ногайских, астраханских соседях, с которыми тоже нужно укреплять союз. Свою дочь Малхуруб Темрюк выдаст замуж за бия Ногайской орды Тинехмата, который в 1563 году возглавит Ногайскую орду. Другую же дочь Алтынчач выдаст за астраханского царевича Бекбулата.

Русский царь, которому бояре советовали закрепить семейными узами союз с кавказскими князьями, женившись на Гошанэ' – Марией Темрюковной, укрепил через сестёр и отношения с ногайской ордой, астраханским царством. Кроме того, двоюродная сестра Марии Темрюковны по имени Хансюер была старшей женой крымского хана. Через несколько лет русское войско Ивана Грозного, состоявшего большей частью из черкесских отрядов, в походе против Литовского княжества отвоюет Полоцк. А это не только расширение земельных угодий русских, но и укрепление славянских связей, потому как там ныне живут белорусы.

Но с Романовыми породнится уже не Темрюк Идаров, а Камболат Идарович.

Сын Камболата Идаровича – тот самый Хорошай выберет себе в жены Марфу Никитичну Романову. У Марфы Никитичны был родной брат Федор Никитич Романов, у которого и родится сын Михаил, ставший первым царём из династии Романовых.

Таким образом, внуки Идара и станут основателями рода князей Черкасских в России.

Про Черкасских Атажукин был прав. Много, уж сильно много сделали они для России. Но мне придется напомнить Кургоко о том почему внуков Идарова отправили с посольством к Ивану Грозному.

По фильму Аскарбия Нагаплева «Черкесия» я знал, что в 1382 году уроженец приморских областей Западного Кавказа (ныне Черноморское побережье России) Баркук занял трон в Египте. Основанная Баркуком черкесская династия Бурджитов будет править Мамлюкским султанатом. Правление черкесов привнесет на древнюю египетскую землю благодать культурного и экономического подъема, превратит Каир в красивейший и роскошный мегаполис, какой только можно себе представить в Средневековье. Черкесы облагородят древнюю землю ещё своими обычаями, древним этикетом, рыцарским почитанием женщин, детей, старших. Безусловно, не будут забыты адыгское военное искусство и обходительность на поле брани.

Эпоха мамлюков, как пора расцвета Средневекового Египта просуществует до 1517 года и султанат черкесов – мамлюков будет покорён Османской империей. Мамлюки – черкесы станут жертвой своих непреложных убеждений. Имело место и пренебрежение к новым видам вооружений, в частности, к пушкам. Мамлюки будут презирать противников, сражающихся на их взгляд не честно, так как пушки «не есть оружия настоящего мужчины». В соответствии с рыцарскими канонами адыгов, честное единоборство заключается в открытом поединке воинов лицом к лицу. Противостояние военных машин, изобретений, хитрость – это не воинское искусство!

На рубеже 15 – 16 веков начнется эпоха натиска турок и татар на Черкесию. Под турецкими сапогами окажутся генуэзские города Копа, Мапа (Анапа) и Матрега на Тамани.

– Позвольте мне напомнить – пытался я разубедить князя, – что из – за угроз османов, и татары начали посягать на независимость черкесов. Верховный правитель Идар отправил своих внуков в Москву. Его внучку отдали замуж за Ивана IV и был подписан военно–политический союз. И внуки его внесли огромный вклад в отражение польской угрозы и возведение своего родственника Михаила Романова на престол. После смерти правителя России Филарета на протяжении 10 лет внук Идара – Иван Борисович Черкасский был правителем России.

– Да, это всё верно. Но ты упускаешь очень важный момент. Если бы не внук Темрюка по имени Каншао, то и государства российского бы и не осталось! На русских землях была великая смута. Хозяйничали все, кроме самих русских! – прервал меня князь.

– Вы правы. Латыши и поляки тогда беспредельничали на русской земле. Каншао принял крещение и вошёл в историю как Дмитрий Мамстрюкович Черкасский, который противостоял Лжедмитрию II и польским интервентам, был сподвижником князя Пожарского и Минина. Именно он – черкесский князь вдохновил русские полки и отряды следовать Минину и Пожарскому освобождать Москву. – Я не стал говорить князю Атажукину о том, что и сам недавно об этом прочитал в книге крымских историков «Альманах. Образы мира. Адыги»: «Значительный вклад внесли Черкасские в преодоление смуты начала века. Внук Темрюка Идарова князь Дмитрий Мамстрюкович Черкасский вместе с князем Д. М. Пожарским и Кузьмой Мининым стоял во главе второго народного ополчения и участвовал в августе 1612 года в боях за освобождение Москвы». Никогда ни на одном уроке истории, что в школе, что в ВУЗе об этом не было сказано ни слова! Сегодня в Москве на Красной площади стоит памятник Минину и Пожарскому, смысл этого памятника знает вся страна. Лидеров освободительного движения было трое и изначально планировалось увековечить трех человек. На первом эскизе памятник был трехкомпонентным и первоначальный эскиз с тремя лидерами сохранился в одном из Берлинских музеев. Но незаслуженно забытым, вычеркнутым из истории отечества оказался князь Дмитрий Мамстрюкович Черкасский.

Писатель Загосник М. Н. в своей книге «Юрий Милославский, или Русские в 1612» упомянул Дмитрия Черкасского: «По выходе неприятеля из Кремля войско князя Пожарского… вступило Спасскими воротами во внутренность этого древнего жилища православных царей русских. Впереди всей рати понизовской ехал верховный вождь, князь Димитрий Михайлович Пожарский; по правую его руку на лихом закубанском коне гарцевал удалой князь Дмитрий Мамстрюкович Черкасский; с левой стороны ехали: князь Дмитрий Петрович Пожарский–Лопата, боярин Мансуров, Образцов, гражданин Минин, Милославский и прочие начальники».

Дмитрий Мамстрюкович Черкасский служил во славу и мощь России. Он был не только воином, не только кровью свою проливал и страдал в плену, он был и дипломатом. Ещё в 1613 году многочисленные сторонники выдвигали его кандидатуру на царский престол, но от такой чести Черкасский отказался…

Другим претендентом на русский престол был назван Иван Борисович Черкасский (сын Хорошая Камбулатовича, после крещения Борис Камбулатович Черкасский). Дмитрий Мамстрюкович Черкасский и Иван Борисович Черкасские были друг другу троюродными братьями, а Иван Борисович Черкасский – двоюродный брат по матери Михаила Романова. Но браться приложили усилия, чтобы не только мир пришел на русскую землю, и чтобы на российский престол взошел Михаил Федорович Романов (1613–1645).

Один из внуков Идара по линии сына Камбулата – Урыскан2121
  Яков Куденетович кн. (Урускан-мурза). Стольник (1624). Боярин (28.09.1645) и ближний боярин (1646), воевода в Туле (1641 и 1645). В июне – октябре 1648 года с Н. И. Романовым – фактический глава русского правительства. Глава Стрелецкого, а затем Иноземного Приказов при царях Михаиле Федоровиче и Алексее Михайловиче. Один из богатейших людей в России (десятки тысяч десятин земли в 18 уездах) Жена – кж. Евдокия Семеновна Прозоровская, дочь боярина (1646) кн. Семена Васильевича Прозоровского.


[Закрыть] (в православии Яков Куденетович Черкасский), стал признанным русским полководцем, под предводительством которого русская армия нанесла очень серьезное поражение войскам Речи Посполитой и Швеции. В самом центре Кремля существовал Черкесский двор. И много земель будет у Черкасских (Останкино, Марьина роща, Троицкое), много церквей и храмов будет построено на их деньги. У Романовых и у Черкасских будет даже усыпальница одна на два рода в Ново – Спасском монастыре.

И наш земляк, потомок Идара, правителя Кабарды станет первым генералиссимусом при Петре I. Именно первый генералиссимус России Михаил Алегукович Черкасский (потомок по линии Желегота) на основе адыгского рыцарского этикета и кодекса чести черкесских воинов разработал первый в истории русской армии устав, который потом ляжет в основу устава вооруженных сил и СССР и Российской Федерации.

Одним из первых и важнейших его деяний на благо государство стало сподвижничество, оказанное наследнику российского престола Петру I в пору стрелецкого бунта. Михаил Черкасский поддержал молодого Петра не только во время стрелецкого бунта, но и в царствовании.

Петр I всегда делегировал свои полномочия Михаилу Алегуковичу Черкасскому, когда царь уезжал из Москвы и наказывал другим подчиненным слушаться Михаила Черкасского и «исправлять, не описывая, всё, о чём станет говорить господин Черкасский».

Для Азовского похода Михаил Алегукович Черкасский на собственные средства построил для Петра I корабль (по другим источникам два корабля) и в одном из писем царь даёт об одном корабле отзыв как о лучшем. Возвратившись из первой заграничной поездки, Пётр не обрезал бород только у боярина Т. Н. Стрешнева и у князя М. А. Черкасского, в виду уважения их преклонного возраста, и общего к ним почитания.

Блистательна была плеяда князей Черкасских, верой и правдой служивших российскому престолу. Правнук Михаила Алегуковича Владимир (ставший выпускником юридического факультета Московского университета) изучал крестьянский вопрос на Руси и принял активное участие в подготовке Акта об отмене крепостного права в 1861 г. Кроме того, он был назначен городским головой города Москвы.

Алексей Михайлович и Михаил Яковлевич Черкасские остались в истории как губернаторы Урала и Западной Сибири, которые внесли выдающийся вклад в создание металлургических и оружейных заводов для России. Последним из Черкасских, который служил в императорском царском дворе Романовых станет Алексей Михайлович Черкасский. Он был канцлером при Анне Иоанновне, некоторое время – при Елизавете Петровне.

– Боюсь, что я Вас разочарую. После 1740 года с окончанием правления императрицы Анны Иоанновны потомков Идара на государственных должностях не останется. – сказал Кургоко Атажукину.

– О ком ты говоришь? Какая ещё Анна Иоанновна?

– У Петра I не станет наследников по мужской прямой линии. На престол взойдёт четвертая дочь его брата (Ивана V) – Анна Иоанновна. В Москве будет много разных дворцовых интриг, переворотов. И те новые цари и царицы, которые придут, забудут о дружбе и военно – политическом союзе между Москвой и Кабардой. Новые правители позарятся на благодатные, плодородные и обширные земли, на выход к Черному морю и начнут по чуть–чуть ее захватывать. И каждый раз будут находить тот или иной благовидный повод. Впервые идея нарушить Белградский мирный договор и его пункт о признании независимости Кабарды придет в голову Елизавете I. Она захочет построить крепость в Моздоке под благовидным предлогом защиты крестьян от местных феодалов, но она не успеет реализовать эту идею. Чуть позже этим займётся Екатерина II.