Текст книги "Убийца из заповедника"

Автор книги: Аида Ланцман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава пятая

Сержант Данн съехал на запасную полосу и заглушил мотор своего старого «Сильверадо». Вдали, за стеклянными высотками, виднелся искрящийся неоновыми вывесками и переливами ярких огней рябой залив.

Шпиль Спейс Нидл пронзал тяжелые свинцовые тучи, которые поливали город дождем, содрогаясь громом, лучась вспышками-молниями. Прохожих почти не было, лишь редкие смельчаки, скрываясь от ливня под бестолковыми зонтами, пробегали мимо освещенных витрин кофеен и магазинов.

Стив взглянул на напарника и подумал, что нужно было взять служебную машину: в их багажниках всегда есть зонты. У Стива зонта не было.

– Хочешь разделиться, или поиграем в «хороший коп, плохой коп»? – спросил Мэтт, открывая дверцу. Он почти кричал, потому что шум дождя заглушал звук его голоса.

– Поиграем. Иначе эти мелкие засранцы ничего нам не скажут, – выдохнул Стив и выбрался на улицу, накинув на голову капюшон.

Даунтаун выглядит презентабельно только в фильмах о Нью-Йорке. На деле в центральной части города всегда грязно, громко, дорого, слишком много бездомных, в том числе детей, сбежавших из приютов или из неблагополучных семей на улицу. Стив понимал, почему они сбегают из дома: иногда условия жизни в семье становятся до того невыносимыми, что не остается другого выхода. Он и сам так сделал, как только подвернулась возможность. Стиву было восемнадцать, когда он собрал кое-какие вещи, схватил сестру и сбежал из маленького города в штате Луизиана. Все, что у него осталось с того времени – парочка шрамов от побоев отца и южный акцент, от которого ему так и не удалось избавиться.

Подростки в основном обитали под магистралью Инверстейт Экспресс, куда Стив с напарником и направились.

Мэтт держал в руках фотографии, его ладони мелко дрожали, он курил больше, чем обычно, и нервно кусал губы. В участке Купер отслеживал звонки, но искренне надеялся, что никто не позвонит и не сообщит о пропаже подростка. Да, это облегчило бы расследование, но Мэтт был в такие моменты слишком чувствительным. Стив не понимал, как ему удалось за столько лет службы не очерстветь, сохранить ту чуткость, в которой нуждаются близкие жертвы. Хотя Мэтт больше всего не любил общаться с родственниками жертвы. Когда спустя сутки никто так и не обратился с заявлением о пропаже мальчика, а в старых они не нашли никого похожего по приметам, Мэтт с облегчением выдохнул – если до ребенка никому нет дела, значит, не придется видеть рыдающих на опознании мать и отца. Стива это так уж не радовало, так как значило лишь заминку в расследовании. С эмоциями он бы как-то справился, возможно, выпил бы несколько порций виски в баре на другом конце города или набрался бы мужества и позвонил штатному психологу. Стив со многим не справлялся, но с таким уже научился – годы армейской муштры сделали свое дело.

Несколько подростков поднялись со своих мест и растворились в переулках, слились с серым дождем, стоило им только появиться. Полицейские ничем не выдавали себя, но беспризорники хорошо знали, что от чужаков стоит держаться подальше. Двое взрослых мужчин в хорошей физической форме, с развитой мускулатурой, прогуливающиеся вечером под мостом в такую погоду, обычно не сулили для них ничего хорошего.

Стив стянул с головы капюшон и достал сигарету.

– Эй, парень, прикурить не будет? Зажигалка промокла, – зажав сигарету губами, спросил Данн одного из парней, демонстрируя одноразовую зажигалку, не дающую искру.

Парень покачал головой, и Стив убрал помятую сигарету в пачку. Мэтт ждал чуть поодаль, обеспокоенно озираясь по сторонам. Он держал руку на рукоятке своего заряженного Glock 19, прикрывая Стива.

Когда Мэтт работал в отделе нравов, он внедрился в банду байкеров, которые торговали мексиканскими наркотиками и похищенными латиноамериканскими женщинами. В банде ему сделали татуировку – огромные крылья на спине – и прозвали Архангелом. В действительности сходство с Архангелом ему придавали не крылья, а желание защищать тех, кто рядом. Татуировку сводить Мэтт не стал, потому что наносил ее настоящий маори. Он не набивал ее, а вырезал стамеской, сделанной из кости. К тому же Мэтт знал, что это больно – выжигать татуировку лазером. Да и страховка такие случаи не покрывала.

– Че тебе надо? – спросил один из парней в толпе, а девчонки позади него рассмеялись.

– Я тут ищу кое-кого. Кто-нибудь хочет мне помочь? – Стив подошел ближе к нему и стал доставать фотографии. – Просто взгляни, хорошо?

– Пошел ты. Мне что с того? – парень сплюнул под ноги и с вызовом взглянул на Стива.

– Я тебе сейчас объясню, что тебе с того, – Стив достал значок и ткнул парню в лицо, схватил за грудки и прижал к стене. Послышался крик: «Это копы», и почти все подростки разбежались. Стив держал парня одной рукой, свободной стал выворачивать его карманы. Когда на асфальт упал пакетик с травкой и пакетик с колесами, Стив поднял их и помахал ими перед его лицом. К тому времени под мостом уже никого не осталось. – Ну, например, я посажу тебя за хранение и распространение наркотических средств несовершеннолетним. Ты хочешь сесть? Знаешь, что там сделают с твоим смазливым личиком? – Когда парень уже готов был расплакаться, Мэтт похлопал Стива по плечу.

– Остынь, Данн. Я уверен, что он взглянет на фото. Правда, приятель? Как тебя зовут? – спросил Мэтт, когда Стив ослабил хватку.

– Барни, – выдохнул он и снова сплюнул под ноги, с сожалением рассматривая пакетики с дурью, зажатые в кулаке Стива.

Мэтт закурил и протянул пачку Барни.

– Барни, я покажу тебе снимки, а ты должен будешь ответить, видел ли ты когда-нибудь этого парня, идет?

– Идет. – У парня просто не было другого выбора, он по-настоящему испугался угроз Стива.

Мэтт достал снимки, подсветил их фонариком и показал Барни.

– Какого хрена, мужик? – Барни скривился, рассматривая снимки жертвы. На них было только лицо, но даже оно выглядело пугающе, особенно для неподготовленного человека.

– Ну как? Узнаешь? – спросил Мэтт и показал фото с другого ракурса.

Парень на секунду замялся, а потом качнул головой.

– Не… нет, никогда раньше его не видел.

– Ты уверен? – Стив подошел ближе и взглянул ему в глаза.

– Уверен, – ответил парень и пригнулся, приготовившись защищаться.

Стив чертыхнулся, отвернулся от него и раздраженно провел ладонью по лицу. Он знал, что этот испуганный взгляд мальчишки долго будет преследовать его в кошмарах, заставляя чувствовать себя виноватым.

– Посмотри еще, раз парень, – попросил Мэтт. – Может, кто-то из твоих пропал. Подумай, – продолжал спокойно уговаривать он.

Стив почувствовал вибрацию телефона в кармане джинсов. На дисплее высветилось имя Ким, и Стив уже хотел отклонить вызов, но в последний момент передумал.

– Ким, не сейчас, – Стив попытался остановить ее, потому что в последнее время Ким звонила только для того, чтобы пожаловаться на лейтенанта и сказать, что Кэтрин ее ненавидит.

– Возвращайтесь в участок. Здесь мать мальчика, – спокойно сказала она и первая положила трубку.

Они вернулись в участок довольно быстро – несмотря на жуткие пробки из-за ливня, дорога из Даунтауна заняла всего полчаса. Когда они зашли в комнату для допросов и подошли к зеркалу Гезелла11
  Полупрозрачное зеркало, зеркало Гезелла – стекло, выглядящее как зеркало с одной стороны и как затемненное стекло – с противоположной.


[Закрыть], Ким и еще парочка любопытных детективов стояли возле него и смотрели, как по другую сторону, сложа руки на столе перед собой в замок и опустив голову с засаленными патлами, сидела женщина. На ней была дешевая одежда, какую можно купить на распродаже в «Уолмарт», и кеды с лопнувшей подошвой. Ее возраст определить было сложно. «От тридцати до пятидесяти», – подумал Стив. Точнее бы никто не сказал. Напротив женщины сидела лейтенант Китч и смотрела на нее с нескрываемым отвращением.

– Какого черта, Кимберли? Мы ведь занимались этим вместе и ничего не нашли, – тихо, но с ощутимым возмущением спросил Мэтт.

– Знаю. Все бы так и осталось, если бы не Камилла. Лейтенант Китч отдала приказ просмотреть заявления за последние три месяца, а когда ты уехал, я собрала старые дела и отнесла обратно в архив. И Кэм подсунула мне еще несколько нераскрытых дел, решив, что на них стоит взглянуть, – она говорила быстро и возбуждено. – Мальчик пропал в мае. Мать подала заявление о пропаже в июне.

– Как ее зовут? – спросил Стив и нахмурился.

– Меган Майнер. Мальчика звали Адам.

Мэтт первым вошел в соседнее помещение, перевернул стул спинкой вперед и сел рядом с лейтенантом, ободряюще улыбнувшись матери жертвы. Стив последовал за напарником и встал у двери, подпирая ее плечом.

– Здравствуйте, Меган. Я детектив Купер, это мой напарник сержант Данн. Вижу, что с лейтенантом вы уже знакомы. Мы хотим поговорить о вашем сыне.

– Что вы хотите знать, детектив? – она подняла взгляд, и Стив понял, что ей едва ли больше тридцати. Глаза были покрасневшими, а веки припухли, но это скорее от алкоголя, чем от слез. Сосудистые звездочки на синюшном носу и отекших щеках подтверждали догадки Стива, как и трясущиеся руки женщины.

Мэтт включил диктофон и достал блокнот.

– Точную дату пропажи вашего сына.

– Адам и раньше сбегал из дома, но никогда не пропадал так надолго. Они с моим мужем не ладили. И после очередной ссоры Адам ушел. Это было в середине мая. А через две недели я обратилась в полицию.

– Где сейчас ваш муж? Почему он не приехал с вами? – Мэтт нахмурился и взглянул на Стива. Стив кивнул, давая понять, что Мэтт сам может продолжить допрос. Китч тоже не вмешивалась, а только испепеляла женщину взглядом. Мэтт был вежлив со всеми: и с высокопоставленными чиновниками, которые изредка наведывались в участок, чтобы наградить отдел после очередного раскрытого дела или просто премировать сотрудников перед праздниками, и с такими маргинальными элементами, как Меган Майнер. С теми, кто топил остатки мозга и печени в дешевом алкоголе, с теми, кому было плевать на собственных детей. Умение быть одинаково деликатным и любезным со всеми людьми было еще одним несомненным достоинством детектива Мэтта Купера и выгодно отличало его от остальных копов. Именно поэтому Стив был уверен, что Мэтт не завалит допрос, – чего он не мог сейчас сказать о себе.

– Он работает в агентстве по охране природы, в заповеднике Олимпик, приезжает домой примерно раз в две недели, – слегка задумавшись, ответила она.

– Где он находился в день убийства вашего сына? – продолжил Купер, делая заметки в блокноте.

– В этот день рано утром он заступил на смену.

– Как мы можем с ним связаться? – спросила Китч.

– Я оставлю адрес и телефон. Но вы же не думаете, что это Пол убил моего мальчика? – Меган закурила и выдохнула дым.

– Мы просто прорабатываем все версии, Меган. Не волнуйтесь. Чем ваш сын занимался на улице, когда сбегал?

– Без понятия. Тем же, чем и другие подростки: пил пиво, курил и все такое…

– И только? – Стив удивленно взглянул на нее, подошел к столу и сел рядом с напарником.

– Что вы хотите сказать?

Стив выдохнул и взглянул на нее. Он знал таких женщин. Ему сразу было понятно, что мужчина для них важнее ребенка. И Стиву почему-то не было ее жаль.

– Я хочу спросить: не ввязался ли ваш мальчик в какое-то дерьмо вроде мелкой торговли наркотиками или проституции? Судя по всему, карманных денег вы ему не давали, – спокойным голосом ответил Стив. Не нужно было уметь читать между строк, чтобы почувствовать почти откровенную агрессию. По щекам женщины заструились слезы – Стив не считал это такой уж победой.

– У вас есть предположения, кто мог сделать это с вашим ребенком? – спросил Мэтт, когда лейтенант поднялась из-за стола и вышла из комнаты, решив, что полезной информации, которая бы помогла в расследовании убийства, им не услышать. Женщина покачала головой. Оба полицейских поднялись на ноги.

– Офицеры помогут вам оформить документы, – сказал Стив сухо. Он чувствовал, что она что-то не договаривает.

– О похоронах не переживайте. Городские власти возьмут все расходы на себя, – добавил Мэтт и направился к двери вслед за Стивом, когда Меган их остановила.

– Детективы, – окликнула она их, – Адам приходил ко мне, за день до своей смерти. Но я прогнала его, сказала ему отправляться туда, откуда он пришел, – Стив выдохнул, значит, он был прав.

– Он выглядел встревоженным или расстроенным чем-то? Вы почувствовали, что что-то не так? – Стив остался стоять в дверях, тогда как Мэтт снова опустился на стул из уважения к допрашиваемой.

– Нет, все было как всегда. Он взял кое-какие вещи, попросил денег и он… спросил, можно ли ему переночевать, – она шумно сглотнула, захлебываясь немыми рыданиями. – Но Пол был дома, и я ему отказала, потому что не хотела, чтобы они снова поругались.

Стив вышел из комнаты, со злостью хлопнув дверью, а Мэтт остался сидеть рядом с матерью жертвы, словно пригвожденный к месту, не в силах пошевелиться.

Глава шестая

Стивен оставил «Сильверадо» на парковке, вписавшись в единственное свободное место. Пляж Ла Пуш и крошечное поселение, которое находилось рядом с индейской резервацией Квинолт, стали известными благодаря одной из американских писательниц. Она написала несколько подростковых книг о вампирах и оборотнях, после чего по книгам сняли фильмы. Стив посмотрел их все до одного, потому что пару лет назад у Криса была «вампирская фаза». В последнее время его увлечения менялись так быстро, что Стив не успевал за всем уследить.

Туристы совершали массовые паломничества к знаменитому пляжу, поэтому со временем власти штата и агентство по охране окружающей среды разбили неподалеку от Ла Пуш и его древних зеленых окрестностей, бо́льшую часть из которых вырубили в семидесятых годах, небольшую штаб-квартиру.

Пол Беннетт работал в агентстве по охране окружающей среды по контракту. Поговорив с его начальником, Данн пришел к выводу, что Беннетт не брезговал прикладываться к бутылке во время несения вахты. У Стива в голове не укладывалось, как ему удавалось совмещать работу с беспробудным пьянством и, что самое удивительно, до сих пор не потерять ее, тогда как согласно новому закону каждый пятый сотрудник агентства попадал под сокращение. Вероятно, ему помогло то, что Ла Пуш находился на отшибе страны, почти на самом ее краю. Скорее всего, желающих нести службу в таком удаленном месте было не слишком много.

– Жутковато здесь, правда? – выбравшись из машины, спросил Мэтт, застегивая форменную куртку до самого верха, так что воротник-стойка упирался в подбородок металлическими кнопками.

Население Ла Пуша едва ли насчитывало и сотню человек. Единственный бизнес, который был здесь возможен, это автозаправка, колоритная закусочная, а также маленький сувенирный магазин, где всегда были толпы туристов, желающие купить амулет с волчьим клыком или что-то вроде того. И небольшой отель, в котором постояльцы не задерживались дольше, чем на одну ночь. В этом не было ничего удивительного: климат здесь не сладкий. Даже чаще, чем в Сиэтле, идут дожди, небо бывает ясным только пару дней в году, в остальное время оно давит свинцовыми тучами и льет воду. Северная часть Тихого океана не балует побережье хорошей погодой.

Но стоило только свыкнуться с местными пейзажами, как взгляду открывалась такой красоты и мощи картина, что на самом деле становилось жутко. Цепь скал в воде, неподалеку от берега, говорила о том, что еще совсем недавно они были частью суши – такой же, как и сам пляж. Океан вымывал почву и вырывал деревья с корнями, а потом выплевывал их на берег, оставляя гибнуть, что само по себе пробуждало в человеке подсознательный, первобытный страх.

Так что да, Стив был согласен с Мэттом: здесь, на берегу, было жутковато.

Сержант кивнул и направился к деревянной хижине, что стояла у кромки хвойного леса, и постучал в дверь.

Сначала из-за двери послышался оглушительный собачий лай, затем раздались тяжелые шаги и какая-то возня.

– Чего вам? – придерживая захлебывавшегося слюной и лаем алабая, Пол Беннетт открыл дверь.

– Полиция штата, мистер Беннет, сержант Данн, мой напарник детектив Купер, – Стив показал удостоверение.

– А он? – с подозрением спросил Пол, и Мэтт, закатив глаза, продемонстрировал ему свое. Лишь только тогда мужчина завел пса в дом, успокоил его и снова вышел на крыльцо. – Ну? Вы опять по поводу девчонки, которая спрыгнула со скалы в море и померла? Я же говорил, что это не в моей компетенции. Это к береговой охране. Их офис находится в поселении.

– Мы по поводу сына вашей жены, Адама, – Стив глубоко и с удовольствием затянулся, стряхивая пепел в сторону и выдыхая дым.

– Что натворил этот засранец? – со злостью спросил Пол. Мэтт вытащил из куртки папку с фотографиями и стал показывать их ему, наблюдая за реакцией мужчины.

– Пару дней назад вашего пасынка нашли задушенным и с перерезанным горлом туристы в Дискавери парке.

На его лице не дрогнул ни один мускул.

– Так чего вы от меня хотите? Я был здесь.

– Мы хотим, чтобы ты предъявил алиби на утро четверга, – сказал Стив, бросив окурок на крыльцо и придавив его тяжелым серым армейским ботинком. – И еще обыскать это помойное ведро, которое ты зовешь домом.

Когда Пол стал доставать что-то из-за пазухи, Мэтт выхватил пистолет из кобуры, снял с предохранителя и направил на него.

– Держи руки так, чтобы я их видел! Мужик, давай без глупостей, ладно?

– Спокойно, детектив, хочу показать вам алиби, – он вытащил из кармана смятый билет на автобус и распрямил его. Это был ночной рейс. Пол сел на автобус в два часа ночи из Сиэтла и прибыл в Ла Пуш в пять утра, в четверг. А Адам был убит позже. Но списывать Пола со счетов все равно не стоило. – Устраивает? А про обыск… Возвращайтесь с ордером, тогда и поговорим.

– Мы вернемся, Пол, – пообещал Мэтт, когда Стив уже спустился с крыльца. – Мы вернемся.

К вечеру распогодилось. Закат встретил их на пути к дому. Справа от шоссе темнел океан, в воде плескались медные лучи заходящего солнца. Слева от них проносился густой хвойный лес.

Ночь наступила внезапно, без промедлений, как происходит только в дали от больших городов. Стивен смотрел в небо сквозь ветровое стекло – глазам открывался вид на бездну такой необычайной красоты и величия, что в нее хотелось прыгнуть с разбега, как в глубокое горное озеро. Он вдруг некстати вспомнил, что в последний раз видел такое чистое небо где-то в пригороде Багдада. Он тогда держал на прицеле М2422
  М24 – американская снайперская винтовка, созданная на основе Remington 700.


[Закрыть] свою первую мишень – черноглазого парнишку иракца, такого же зеленого юнца, как и он сам, красивого той дикой, восточной красотой, которая приводит чопорных европейцев с их застоявшейся кровью в недоумение. Юнец с ног до головы был увешан тротиловыми шашками. Над головой Стива в тот момент сияли изумительно-яркие лохматые звезды, а в груди заполошно билось сердце.

«Метроном, сержант, знаешь, когда он остановится?»

Машину вел Мэтт, а Стив пытался поспать, откинувшись на спинку сиденья. Дальний свет фар редких встречных машин ослеплял его, а навигатор упорно просил Мэтта повернуть направо, хотя дорога была прямой.

– Мы сюда не вернемся, – не выдержав, Стив распрямился, осторожно потянулся, приспустил стекло и закурил.

– Брось, он словно подготовился, Стив. Скажи, ты когда-нибудь сохранял одноразовый билет на автобус? – разозлившись, Мэтт выключил навигатор и бросил его на заднее сиденье.

– Может, он нужен ему для отчетности, – пожав плечами, ответил Стив. – Я не чувствую от него угрозы.

– Угрозы? Да он воплощение Сатаны на земле, – усмехнулся Мэтт.

– Пусть он и Сатана, но точно не убийца. Если хочешь, можем проверить камеры на автовокзале. Уверен, что он был в том автобусе.

– К черту камеры. Нужно обыскать дом. Пока мы будем просматривать записи, он уничтожит все улики. Мы должны вернуться туда завтра.

– Почему ты думаешь, что он уже не уничтожил улики? Прокурор не подпишет нам ордер, Мэтт. У нас нет улик, – выдохнул Стив и покачал головой. Мэтт вдавил педаль газа в пол и крепко сжал руль.

– Что, если Ребекка ошиблась? В ту ночь, со среды на четверг, температура опускалась до минуса. Что, если Адама убили ночью, а не утром? Очень удобно. Расправился с пасынком, сел в сраный автобус и обеспечил себе алиби. Если мы поставим под сомнение заключение Ребекки и потребуем повторной экспертизы, то сможем выиграть время и взять Пола под стражу до выяснения.

– Мэтт, я работаю с Ребеккой уже больше пяти лет, она никогда не ошибалась со временем смерти.

– Попробуй допустить, что она ошиблась, – он повысил голос. – В таком случае это имеет смысл?

– Да, имеет.

– Тогда завтра утром я иду с этим к лейтенанту.

– Мальчика похоронят завтра утром, Мэтт.

– Значит, им придется перенести день похорон, – капельки пота блестели на лбу и висках напарника. Челюсти Мэтта были сжаты, и Стив видел, как на скулах ходуном ходили желваки.

Стив вышел из кабинета лейтенанта ближе к вечеру, хотя переступил его порог в полдень. С тех пор как он получил значок сержанта, Стив всегда защищал своих людей перед начальством, отстаивал их права на собственную точку зрения в ходе расследования, потому что именно он был тем человеком, кто стоял между этими двумя сторонами. Конечно, все было бы иначе, если бы Кэтрин не была той женщиной, с которой он трахался от случая к случаю. Все было бы иначе, если бы она не считала эту историю нелюбви здоровыми, полноценными отношениями.

Стив понятия не имел, что творилось у Кэтрин на душе. Да и не хотел знать, боялся. Думал, загляни он туда – вряд ли бы уцелел, потому что под напускным безразличием и холодностью скрывалось ранимое сердце с множеством незаживающих, щедро присыпанных крупной солью ран.

Стив же боялся снова привязаться, прикипеть, раствориться в другом человеке так, что если вырывать, то вместе с хребтом. С ним такое уже случалось. После смерти Дебры он держал их сына на руках и ничего не чувствовал. Казалось, в нем что-то угасло. Все стало безразлично, словно он превратился в черную дыру, в зияющую космическую пустоту. Он стоял на краю самого себя, ощущал притяжение, но никак не мог сделать шаг. Стив жил с этим чувством несколько лет, а потом вдруг заметил, что жена рядом: в глазах Криса, в его ямочках на щеках, в смоляных кудрях. В те моменты Стиву очень помогала Тео. Она делала те вещи, которые Стиву были не под силу: простые бытовые мелочи, которыми обычно занималась Дебби и которые никогда не замечаешь, но впоследствии не можешь без них жить.

Кэтрин появилась в его жизни уже гораздо позже и не была похожа на женщину, способную заполнить его пустоту. Он ее не обманывал. Давал то, что мог, и почти ничего не требовал взамен.

Лейтенант отказалась ставить под сомнение заключение Ребекки, но все же связалась с шерифом округа, а потом и с помощником прокурора, и попросила ордер на круглосуточное наблюдение за Полом Беннеттом. С помощником прокурора пришлось повозиться: они не очень хорошо расстались несколько лет назад, но ордер и людей шерифа она все же получила.

Выйдя из кабинета Кэтрин, Стив сходил за кофе в кофейню за углом и вернулся в участок. Он прошел мимо стола Кимберли – она уже несколько часов просматривала видеофайлы с парковки Дискавери парка, которые прислал начальник охранного предприятия. Стив похлопал Ким по плечу и отдал ей большой стакан американо.

Мэтта немного успокоило, что за Беннеттом ведется наблюдение, как и то, что он увидел на видеозаписи с автовокзала: в ночь убийства Пол действительно сел в ночной автобус до заповедника.

– Ты злишься? – Стив поставил на стол перед напарником извинительный стакан кофе и протянул ему сэндвич с курицей. – Милая девушка из кофейни оставила сердечко вот здесь, рядом с твоим именем, – показал Стив, рассмеялся и сел за свой стол. Он поговорил с Ребеккой, и она согласилась на повторную экспертизу, если это позволит выиграть время, но лейтенант была непреклонна.

– Мы же вроде взрослые люди, – откусив добрую половину сэндвича с набитым ртом сказал Мэтт. – Но да, я все еще злюсь. Хотя этот кофе должен сделать меня добрее, – улыбнулся он и дружелюбно взглянул на Стива.

– Мать мальчика подтвердила наши догадки, что Адам какое-то время жил на улице. – Стив вытащил из кармана мобильник, проверил почту и отправил сообщение Крису, предупредив, что будет поздно.

– Значит, кое-кто нам соврал. Снова наведаемся к Барни? – спросил Мэтт, а затем поднялся на ноги, немного размялся и потер лицо руками.

– Наведаемся к Барни, – кивнул Стив и встал следом.

– Только, пожалуйста, не дави так на парня. Он же едва не расплакался в прошлый раз.

– Если он соврал, значит, я недостаточно на него давил. Он что-то знает, Мэтт.

До приюта для беспризорных подростков, организованного в помещении бывшей шоколадной фабрики на окраине города, полицейские добирались переулками, оставив машину на приличном расстоянии. Мэтт надел косуху, оставшуюся со времен отдела нравов, и Стив улыбался, заметив, как его передернуло от холода. Улыбался, но смех сдерживал.

Густая холодная тьма подкравшейся ночи приняла их сразу же, поглотила, растворила в себе. Звуки их шагов эхом отскакивали от грязных окон цоколей.

Казалось, город резко опустел: по дороге они не встретили ни одной живой души, даже не слышали ругани, которая обычно доносилась с задних дворов дешевых баров или из-за стен жилых домов. Окраина дремала.

Они шли по выбранному курсу, как по карте, ярко светящейся прямо в мозгу, не сговариваясь, словно их вел кто-то третий. Стив считал, что такая связь с напарником очень важна.

Он познакомился с Мэттом в тот момент, когда после громкого раскрытого дела его прежнего напарника повысили до капитана. Мэтт, работая под прикрытием, подсел на наркоту и, закончив с делом, продолжил втаптывать свою жизнь в грязь. Властям было проще забыть о нем, представить, что его и вовсе не существовало, а потом похоронить с почестями, выставив почетный караул, и заботливо укутать гроб звездно-полосатой тряпкой. Но они почему-то решили его спасти, вернуть в мир. И в качестве проводника выбрали Стива. Стив был настроен скептически. Он всю жизнь убеждался, что нельзя так просто слезть с наркотиков, что ни одна зависимость не исчезает бесследно. Стив готов был умереть за напарника, если придется, потому что таким был негласный кодекс чести, но он не доверял Мэтью. Не был уверен, что может на него положиться. Лишь только когда во время перестрелки Мэтт закрыл его собой и угодил в больницу с пулевым ранением в шею, Стив понял, как сильно ошибался. В качестве извинений за то, что плохо о нем думал, сержант все дни напролет проводил у его больничной койки.

Доверие – больная тема для бывших наркоманов. Стив отчетливо помнил, как в один из дней, когда они работали в палате Мэтта, развернув там импровизированный кабинет и поедая домашние сэндвичи, напарник спросил его: «Теперь, если случится что-то подобное… Теперь ты бы доверился мне?» Он согласно кивнул, потому что слова были лишними.

Когда они дошли до здания приюта, Мэтт дернул тяжелую дверь на себя. В приюте их встретил куратор.

– Отец Кевин, мы из полиции. Меня зовут Стивен Данн, это мой напарник Мэттью Купер. Мы с вами созванивались по поводу одного из ваших подопечных, – поприветствовал его Стив и показал значок.

– Да, точно, детектив Данн, – улыбнулся он. Стив не стал его исправлять – ему было неважно. – Проходите, – святой отец обоим пожал руки и пригласил внутрь. Отец Кевин был уже далеко не молодым мужчиной, он носил колоратку, старомодную прическу, аккуратно укладывая серые, как пепел, волосы воском. У него была приятная внешность – неудивительно, что он располагал к себе детей, которым не хватало любви и поддержки от близких людей.

– Святой отец, не могли бы взглянуть на фото? Может быть, этот мальчик бывал здесь. Его звали Адам Майнер. – Стив дождался, когда отец Кевин наденет очки и показал ему фото. И если Стив был полностью расслаблен в общении с пастором, то Мэтт держался настороженно – он подозревал всех, кто хоть как-то мог быть причастен к смерти Адама.

– Я хорошо запоминаю детей, которые здесь останавливаются. Мой приют открыт для всех – дети приходят и уходят, но я впервые вижу этого юношу. – Отец Кевин покачал головой и сложил очки в футляр. – Мне жаль. Но все же я могу помочь. Вы хотели поговорить с Барни. Давайте я провожу вас в комнату, где он ночует.

Мэтт предупредительно постучал в дверь и приблизился к ней, прислушиваясь к тому, что происходит в комнате. Он услышал, как скрипнуло окно, и отошел на пару метров. Стив знал, что сейчас произойдет, поэтому просто отступил в сторону со спокойным лицом, а когда Мэтт выбил хлипкую дверь и влетел внутрь, выхватив пистолет из нагрудной кобуры, зашел следом и даже не удивился, увидев Барни на подоконнике.

– Надеюсь, ты не собирался сбежать? – спросил Стив, замечая, как парень презрительно скривил губы.

– Я буду говорить с ним, – Барни кивком указал на Мэтта, который уже успел спрятать пистолет за пояс и сел на кровать.

– Валяй, – Стив подошел ближе и наклонился к подростку. – Только уясни – если ты соврешь ему, считай, что соврал мне. Я надену на тебя наручники, посажу в полицейскую машину и отвезу в участок, где тебя будут допрашивать в течение нескольких дней, а после я добьюсь того, чтобы тебя упекли за решетку.

– Пошел ты, коп вонючий! – выпалил Барни. Стива это нисколько не задело, но он должен был показать характер, поэтому мужчина схватил парня, ткнул его лицом в подушку, заломил руки за спиной и уже приготовился застегнуть на нем наручники, как в игру вступил Мэтт.

– Успокойся, сержант, мы поговорим спокойно, и я уверен, что Барни расскажет нам все, что знает, – Мэтт оттащил Стива в сторону, помог парню удобно усесться на кровати, поправил на нем худи и опустился рядом.

– Я испугался, – расплакался Барни. Стив мгновенно почувствовал себя самым ужасным человеком во всей Вселенной. – Вы показали такие фотографии Адама… Думаете, я должен был по-другому отреагировать?

– Все в порядке, – Мэтт похлопал его по плечу и достал фото Адама, на котором он сидел за рулем старого пикапа и улыбался. – Так ты знаком с Адамом?

– Мы дружили, – всхлипнув, признался Барни.

– Если вы были знакомы, почему ты не сказал сразу? Почему сейчас пытался сбежать? – смягчившись, спросил Стив.

– Потому что я испугался.

– Что ты можешь рассказать о нем? – спросил Мэтт и пожал плечами, глядя на отца Кевина, который рассматривал петли выбитой двери.

– Адам сбежал от мамаши и отчима. Тот редко бывал дома, но когда заявлялся, то воспитывал его кулаками, потому что иначе не умел. Он суровый мужик, этот Беннетт. Я видел его однажды, мне как-то сразу не по себе стало.

– Как ты считаешь, он мог убить Адама? – прямо спросил Мэтт.

– Не-а, не думаю. Он был козлом, но типа не убийцей. Понимаете?

Стив сглотнул: во рту было сухо. Ему захотелось вернуться домой, поужинать со своим сыном и убедиться, что с ним все в порядке. А еще ему хотелось закурить.