Текст книги "Тайна замка Чимниз"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

7. Мистер Макграт не принимает приглашения

Письма исчезли! Ничего не поделаешь. Оставалось принять это исчезновение как свершившийся факт. Энтони вполне отдавал себе отчет в том, что преследовать Джузеппе в лабиринте коридоров отеля «Блиц» – дело совершенно безнадежное. Поднялся бы ненужный шум, и в любом случае погоня не привела бы к успеху.

Энтони пришел к заключению, что Джузеппе принял завернутую пачку писем за мемуары. Видимо, обнаружив свою ошибку, он предпримет новую попытку завладеть мемуарами. И к этой попытке Энтони решил тщательно подготовиться.

Другой план состоял в том, чтобы дать в газеты осторожное объявление и таким образом попытаться вернуть письма. Полагая, что Джузеппе является агентом Братства Багровой Руки или, что представлялось Энтони более вероятным, агентом партии монархистов, можно сделать вывод, что письма ни для тех, ни для других не представляют никакого интереса. И, вероятно, у Энтони есть некоторые шансы выкупить их за небольшую сумму. С такими мыслями Энтони снова лег и спокойно проспал до самого утра. Он не мог себе представить, чтобы Джузеппе в эту же ночь совершил вторую попытку. Энтони проснулся с готовым планом действий в голове. Он плотно позавтракал, просмотрел утренние газеты, которые пестрели сообщениями об открытии нефтяных месторождений в Герцословакии, а затем побеседовал с управляющим отеля. И не был бы он Энтони Кейдом, обладающим способностью не сворачивать с избранного пути, если бы не выведал у управляющего все, что его интересовало.

Управляющий, изысканно вежливый француз, принял его в своем кабинете:

– Я так понимаю, вы хотели видеть меня, мистер… э-э… Макграт?

– Да. Я прибыл к вам в отель вчера днем. За обедом в номере меня обслуживал стюард по имени Джузеппе. – Энтони сделал паузу.

– Осмелюсь заметить, у нас служит стюард с таким именем, – равнодушно подтвердил управляющий.

– Меня поразило кое-что в его поведении, но сперва я не придал этому значения. А потом, ночью, меня разбудил шорох в комнате. Я включил свет и обнаружил этого самого Джузеппе роющимся в моем чемодане.

Равнодушие управляющего мгновенно улетучилось.

– Но я ничего не слышал об этом! – воскликнул он, – Почему мне раньше ничего не сказали?

– У меня с ним произошла короткая схватка, – кстати, у него был нож. В конце концов ему удалось сбежать через окно.

– Что же вы предприняли дальше, мистер Макграт?

– Я проверил содержимое своего чемодана.

– Что-нибудь пропало?

– Ничего ценного, – медленно сказал Энтони.

Со вздохом облегчения управляющий откинулся на спинку стула.

– Я рад, что все обошлось! – заключил он. – Но позвольте заметить, мистер Макграт, что ваше отношение ко всему этому я не вполне понимаю. Вы не сделали попытку поднять тревогу? Догнать вора?

Энтони пожал плечами:

– Как я уже говорил, он ничего такого не взял. Я, конечно, понимаю, что следовало бы обратиться в полицию…

Энтони замолк, и управляющий безо всякого энтузиазма пробормотал:

– В полицию… разумеется…

– В любом случае, я совершенно уверен, что этот человек заранее позаботился о бегстве. А так как ничего не пропало, зачем беспокоить полицию?

Управляющий несколько просветлел:

– Я вижу, мистер Макграт, вы понимаете, что я вообще-то не заинтересован в том, чтобы вы звонили в полицию. С моей точки зрения, это всегда ужасно. Если газетчикам попадет на язык хоть что-нибудь, связанное с таким большим и комфортабельным отелем, они все подают в худшем свете, каким бы незначительным ни было дело в действительности.

– Именно так, – согласился Энтони. – Я сказал вам, что ничего ценного не пропало, и это чистая правда. Ценного для вора. Но он украл нечто весьма ценное для меня.

– Да-а?..

– Это письма, вы понимаете?

Выражение сверхчеловеческой участливости, возможное только у француза, появилось на лице управляющего.

– Я понимаю, – пробормотал он. – Вы правы, это не для полиции.

– Здесь мы пришли к единому мнению. Но вы должны понимать, что я намерен предпринять все возможное, чтобы вернуть эти письма. В той части света, откуда Я приехал, люди привыкли все делать самостоятельно. Поэтому все, о чем я вас прошу, это предоставить мне возможно полные сведения об этом Джузеппе.

– Не вижу здесь никаких препятствий, – сказал управляющий после секундного раздумья. – Я не могу предоставить вам эти сведения сию минуту, но, если вы зайдете через полчаса, вся информация будет к вашим услугам.

– Благодарю вас. Это вполне меня устраивает.

Через полчаса, вернувшись в кабинет управляющего, Энтони убедился в том, что тот не бросает слов на ветер. На листке бумаги были выписаны все нужные сведения о Джузеппе Манели.

– Он служит у нас, как видите, всего три месяца. Умелый и опытный стюард. Он нас вполне устраивал. В Англии живет около пяти лет.

Они внимательно просмотрели список отелей и ресторанов, в которых итальянец работал прежде. Одна деталь показалась Энтони весьма примечательной. К примеру, в двух отелях произошли серьезные ограбления, и как раз в то время, когда Джузеппе служил там, хотя ни в одном, ни в другом случае на него не пало никаких подозрений. Однако, сам по себе факт примечательный.

Неужели он всего лишь опытный гостиничный вор? А поиски в чемодане Энтони – его обычное профессиональное занятие? Возможно, он держал в руках пакет с письмами в тот самый момент, когда Энтони включил свет, и механически сунул его в карман, чтобы освободить руки. Тогда это простое ограбление.

Но против этого свидетельствовало то возбуждение, с которым Джузеппе смотрел на бумаги, лежавшие вечером на столе. Там не было ни денег, ни ценных вещей, которые могли бы разжечь алчность в обыкновенном воре. Нет. Энтони пришел к убеждению, что Джузеппе работал на кого-то другого. Используя сведения, полученные от управляющего, можно попробовать узнать поподробнее о частной жизни этого Джузеппе и в конце концов выследить его. Он собрал бумаги и поднялся.

– Благодарю вас. Полагаю, что нет необходимости спрашивать, не объявился ли Джузеппе в отеле?

Управляющий улыбнулся:

– Постель его нетронута, он бросил все свои пожитки. Он, видимо, скрылся сразу же после нападения на вас. Не думаю, что наши шансы снова увидеть его достаточно велики.

– Да… Что ж, благодарю вас еще раз. Я пока остаюсь у вас в отеле.

– Надеюсь, вам удастся что-нибудь узнать, но должен признаться, я в этом сильно сомневаюсь.

– Я всегда надеюсь на лучшее.

Первым делом Энтони расспросил служащих отеля, с которыми был дружен Джузеппе, но ничего нового узнать не удалось. Энтони составил объявление и разослал его в пять популярных газет. Он уже собирался отправиться в ресторан, в котором прежде служил Джузеппе, когда зазвонил телефон. Энтони взял трубку:

– Алло! Кто это?

Бесстрастный голос спросил:

– Я говорю с мистером Макгратом?

– Да. Кто вы?

– С вами говорят из издательства «Балдерсон и Ходжкинс». Одну минуту. Я соединяю вас с мистером Балдерсоном.

«Это наши достопочтенные издатели, – подумал Энхо-ни. – Вот и они забеспокоились. Чего, собственно? Впереди еще целая неделя».

Энтони услышал приветливый голос:

– Алло! Это мистер Макграт?

– Да. Я слушаю.

– Я мистер Балдерсон из «Балдерсон и Ходжкинс». Как насчет рукописи, мистер Макграт?

– Все в порядке, – сказал Энтони. – А в чем дело?

– Да тут такое… Мистер Макграт, я понимаю, что вы только что прибыли в нашу страну из Южной Африки.

И вы совершенно не можете себе представить, что тут творится. «С этой рукописью могут возникнуть неприятности, мистер Макграт, большие неприятности. Подчас я даже жалею, что мы дали объявление об ее опубликовании.

– В самом деле?

– Уверяю вас! Сейчас я озабочен, тем, как бы поскорее получить рукопись, чтобы сделать несколько копий с нее. Тогда, если с оригиналом и случится что-нибудь, это не будет иметь серьезных последствий.

– Ну и ну! – воскликнул Энтони.

– Я понимаю, вам это кажется странным. Но, уверяю вас, вы не представляете всей сложности положения. Кое-кто предпринимает усилия, чтобы не допустить передачи рукописи в издательство. Я говорю вам совершенно искренне и без преувеличений, что если вы попытаетесь доставить рукопись к нам лично, то, ставлю десять к одному, вам просто не дадут дойти до издательства.

– Вряд ли, – сказал Энтони. – Когда я что-либо намерен сделать, я это делаю.

– Вы встали поперек дороги многим весьма опасным людям. Еще месяц назад я и сам бы не поверил в это. Говорю же вам, мистер Макграт, нам сулят деньги, угрожают и всяческим образом обрабатывают так, что мы уже перестали понимать, на каком мы свете. Я предлагаю вам не пытаться доставить рукопись лично. Кто-нибудь из наших служащих зайдет к вам в отель и возьмет ее.

– А если бандиты нападут на него? – спросил Энтони.

– Мы берем всю ответственность на себя. Вы передадите рукопись нашему человеку и получите оговоренную сумму. Но чек на… э-э… тысячу фунтов, который нам поручено передать вам, не может быть оплачен ранее следующего вторника, то есть ранее срока, обусловленного нашим договором с адвокатом, э-э… ну, автора… вы понимаете, о ком я говорю. Но если вы настаиваете, то с нашим человеком я пришлю свой чек на ту же сумму.

Энтони на минуту задумался. Он собирался отдать мемуары в самый последний день назначенного срока, поскольку хотел дочитать их до конца. Тем не менее, аргументы издателя убедили его.

– Хорошо, – сказал он с легким вздохом. – Пусть будет по-вашему. Присылайте своего человека. И, если не возражаете, пришлите с ним и чек, потому что я, может быть, уеду из Англии, не дожидаясь вторника.

– Договорились, мистер Макграт. Наш представитель зайдет к вам завтра утром. Будет разумнее не посылать кого-либо из офиса издательства. Наш сотрудник мистер Холмс живет как раз в Южном Лондоне. По пути он зайдет к вам и вручит чек в обмен на рукопись. Полагаю, что вам стоит на ночь положить в сейф управляющего фальшивый пакет. Ваши враги узнают об этом, и эта предосторожность оградит вас от возможного нападения.

– Отлично! Так я и поступлю.

Энтони положил трубку и задумался. Нужно было составить план поиска сведений об исчезнувшем Джузеппе. Он достал листок, полученный от управляющего. Известно, что Джузеппе служил в ресторане, но, судя по всему, никто ничего не знал о его частной жизни и о его связях. «Я найду тебя, парень! – пробормотал Энтони. – Я еще найду тебя! Это лишь вопрос времени».

Вторая ночь в Лондоне прошла совершенно спокойно.

На следующее утро в девять часов ему прислали в номер визитную карточку мистера Холмса из «Балдерсон и Ходжкинс». Следом вошел мистер Холмс. Невысокий, красивый мужчина с изысканными манерами. Энтони вручил ему рукопись и получил в обмен на нее чек на тысячу фунтов. Мистер Холмс положил рукопись в небольшую коричневую сумку, пожелал Энтони доброго здоровья и удалился. Все произошло очень обыкновенно.

– Его ведь могут убить по пути отсюда, – пробормотал Энтони.

Он положил чек в конверт, написал на нем несколько строк и тщательно запечатал. Джимми, который во время их встречи в Булавайо был более или менее при деньгах, вручил ему довольно приличную сумму, которая практически еще пребывала нетронутой. «Одно дело сделано, а другое еще нет, – сказал Энтони самому себе. – Начал я его неудачно. Но не будем отчаиваться. Пожалуй, стоит замаскироваться и сходить на Понт-стрит, 487».

Он собрал вещи, спустился вниз, заплатил по счету и попросил перенести свой багаж в такси. Щедро наградив всех служащих, попавшихся ему по пути, хотя большинство из них не сделали для него ничего существенного, он уже собирался сесть в такси, когда к нему подбежал рассыльный с письмом в руке:

– Сэр, только что пришло письмо для вас.

Вздохнув, Энтони достал еще шиллинг. Такси зарычало и со страшным скрежетом рванулось вперед. Энтони стал читать письмо.

Это был весьма примечательный документ. Энтони пришлось прочитать его четырежды, прежде чем он понял, в чем дело. В переводе на обычный язык (письмо было написано тем особенным туманным стилем, который присущ официальным правительственным документам) оно гласило, что мистеру Макграту, прибывшему сегодня, в четверг, из Южной Африки, предлагается ничего не предпринимать с имеющимися в его распоряжении мемуарами графа Стылптича, до тех пор пока он не переговорит конфиденциально с мистером Джорджем Ломаксом и другими заинтересованными сторонами, весьма влиятельными, судя по неясным намекам. В письме было также настоятельное приглашение посетить Чимниз в качестве гостя лорда Катерхэма завтра, в пятницу. Весьма загадочное послание! Энтони получал большое удовольствие, перечитывая его.

– Старая, добрая Англия! – сказал он с чувством. – Как всегда, на два дня позже. Очень жаль. Однако не стоит отправляться в Чимниз под вымышленным предлогом. Интересно, есть ли там гостиницы? Для мистера Энтони Кейда разумнее остановиться в гостинице.

Он посмотрел в окно и приказал шоферу такси изменить направление, на что тот отреагировал весьма презрительно. Такси остановилось у одной из самых захудалых гостиниц Лондона. Взяв номер на имя мистера Кейда, Энтони устроился в облупленном кабинете, вынул лист бумаги со штампом «Отель „Блиц“ и стал быстро писать.

Он написал, что прибыл в Англию в прошлый четверг, что упомянутую рукопись он передал в издательство «Балдерсон и Ходжкинс» и что, к сожалению, не может принять любезное приглашение лорда Катерхэма, так как немедленно покидает Англию. И подписался: «Преданный Вам Джеймс Макграт».

– А теперь, – сказал Энтони, приклеивая марку на конверт, – за дело! Джеймс Макграт исчезает – появляется Энтони Кейд!

8. Мертвец

В это же время, в четверг, днем Вирджиния Ривел играла в теннис в Ранелахе.

По пути домой, откинувшись на спинку сиденья длинного, роскошного лимузина, она с легкой улыбкой обдумывала свою роль в предстоящем разговоре. Конечно, шантажист мог и не появиться снова, но она была уверена, что он придет. Что ж, на этот раз его ждет небольшой сюрприз!

Уже на ступеньках, выйдя из остановившейся у дома машины, она обернулась к шоферу:

– Забыла спросить, как ваша жена, Уолтон?

– Кажется, ей лучше, мэм. Доктор обещал зайти около половины седьмого. Вам еще понадобится машина?

Вирджиния на минуту задумалась:

– Я собираюсь уехать на уик-энд. Поезд в 6.40 с Паддингтонского вокзала, но вы мне больше не нужны – я доберусь на такси. Лучше повидайтесь с доктором. Если он скажет, что вашей жене стоит побыть пару дней за городом, поезжайте куда-нибудь. О расходах не беспокойтесь.

Нетерпеливым кивком головы оборвав его благодарности, она поднялась по ступенькам, поискала в сумочке ключ, вспомнила, что не взяла его с собой, и торопливо позвонила.

Дверь открылась не сразу, и пока она ждала, к ней приблизился молодой человек в поношенной одежде с пачкой каких-то листов в руке. Один из них он показал Вирджинии, на листке было написано: «Почему я служу моей стране?». В другой руке он держал ящик для денег.

– Я не могу покупать по два этих жутких произведения в день, – умоляющим голосом сказала Вирджиния. – Одно я уже купила утром. Честное слово.

Молодой человек откинул голову и рассмеялся. Вирджиния засмеялась тоже. Беззаботно разглядывая его, она подумала, что он не такой противный, как все ему подобные. Ей нравилось его смуглое лицо, худощавая, но крепкая фигура. Она даже захотела подыскать ему какую-нибудь работу. Но в этот момент дверь отворилась и она мгновенно забыла о судьбе безработных, ибо к ее удивлению дверь ей открыла ее горничная – француженка Элиза.

– А где Чилверс? – раздраженно спросила она, входя в комнату.

– Но он уехал, мадам. Вместе с остальными.

– Куда уехал? Вместе с кем?

– В Датчет, мадам, в ваше поместье, как говорилось в вашей телеграмме.

– В моей телеграмме? – растерянно переспросила Вирджиния.

– Разве мадам не посылала телеграмму? Да нет, ошибки быть не может. Ее принесли час назад.

– Я не посылала никакой телеграммы. Что в ней говорилось?

– Наверное, она все еще на столе.

Элиза подошла к столу, схватила телеграмму и с победным видом вернулась к хозяйке:

– Voila, мадам!

Телеграмма была адресована Чилверсу и гласила следующее: «Пожалуйста, собирайтесь и переезжайте в поместье. Займитесь там приготовлениями к приему гостей на уик-энд. Постарайтесь успеть на поезд 5.49».

В тексте не было ничего необычного, такие телеграммы приходилось посылать, когда она вдруг решала устроить прием в своем загородном доме. В таких случаях она перевозила всю прислугу, оставляя лишь одну старуху присматривать за домом. Чилверс не заподозрил в этой телеграмме ничего странного и, как хороший слуга, добросовестно выполнил приказание.

– А я осталась, – объяснила Элиза, – зная, что мадам захочет, чтобы я собрала ее вещи.

– Это дурацкая шутка! – воскликнула Вирджиния, сердито отшвырнув телеграмму. – Вы прекрасно знали, Элиза, что я собираюсь в Чимниз. Я уже предупреждала вас сегодня утром.

– Я подумала, мадам изменила свое решение. Так ведь бывает иногда, ведь правда, мадам?

Улыбка Вирджинии подтвердила истинность обвинения. Она мучительно искала объяснение этой невероятной шутке. Элиза выдвинула предположение.

– Mon Dieu! – воскликнула она, всплеснув руками. – Что, если это преступники, воры? Они посылают поддельную телеграмму, выманивают всех из дома, а потом грабят его.

– Может быть, может быть… – с сомнением проговорила Вирджиния.

– Да, да, мадам. Можете не сомневаться. Каждый день мы читаем в газетах о таких вещах! Мадам нужно позвонить в полицию, немедленно, немедленно, пока они не появились и не перерезали нам горло!

– Не волнуйтесь так, Элиза. Не придут же они и не перережут нам горло в шесть часов дня.

– Умоляю вас, мадам, позвольте мне сходить за полицейским, прямо сейчас.

– Да зачем он нам? Не глупите, Элиза. Идите наверх и уложите мои вещи для поездки в Чимниз, если вы еще не приготовили их. Новое вечернее платье, и белое с кремовым, и… да, и черное вельветовое – черный вельвет необыкновенно политичен, верно?

– Мадам восхитительно выглядит в сатине, – предложила Элиза, к которой постепенно возвращались ее профессиональные привычки.

– Нет, это я не возьму. Поторопитесь, Элиза, будьте добры. У нас совсем мало времени. Я телеграфирую Чилверсу в Датчет и, когда мы будем выходить, поговорю с дежурным полицейским, пусть приглядывает за домом. Не начинайте снова вращать глазами, Элиза. Если вы так испугались, когда еще ничего не произошло, что же будет с вами, когда какой-нибудь тип выскочит из темного угла и воткнет в вас нож?

Элиза разразилась каким-то невнятным скрипом и отправилась наверх, на каждом шагу нервно оглядываясь по сторонам. Вирджиния скорчила гримасу вслед ее удаляющейся спине и прошла через комнату в маленький кабинет, где стоял телефон. Предложение Элизы позвонить в полицию было вполне разумным, и она решила осуществить его, не откладывая.

Она открыла дверь кабинета и подошла к телефону. И вдруг застыла с телефонной трубкой в руке. В большом кресле, как-то странно сжавшись, сидел человек. От неожиданности она не сразу вспомнила о своем предполагаемом госте. Видимо, он уснул, ожидая ее.

Чуть заметно улыбаясь, она подошла вплотную к креслу. Но внезапно улыбка исчезла.

Человек не спал. Он был мертв.

Она поняла это сразу же, поняла инстинктивно, еще до того как заметила и разглядела небольшой блестящий пистолет на полу, маленькое отверстие чуть повыше сердца с черным пятном вокруг и уродливо отвисшую челюсть.

Она стояла не шевелясь, опустив руки. В тишине послышались шаги Элизы, спускавшейся по лестнице.

– Мадам! Мадам!

– Да, в чем дело?

Она быстро двинулась к двери. Инстинкт подсказывал ей скрыть – хотя бы на время – случившееся от Элизы. С Элизой наверняка сделается истерика, а ей обязательно нужно было спокойно все обдумать.

– Мадам, можно я накину дверную цепочку? Эти преступники, они могут появиться в любую минуту.

– Как хотите. Все что угодно.

Она услышала звон дверной цепочки, потом шаги Элизы, возвращавшейся наверх, и облегченно перевела дух.

Она взглянула на человека в кресле, затем на телефон. Она ясно знала, что делать, – немедленно звонить в полицию.

И все же она не позвонила. Она стояла, не двигаясь, парализованная ужасом, парализованная вихрем противоречивых мыслей, закружившихся у нее в голове. Поддельная телеграмма. Имеет ли она какое-нибудь отношение ко всему этому? А если бы Элиза уехала вместе с другими слугами? Ей пришлось бы отпереть дверь самой – не забудь она утром ключ – и оказаться одной во всем доме, наедине с убитым, с человеком, которому она в предыдущую встречу позволила себя шантажировать. Конечно, у нее было объяснение этому поступку, но оно почему-то не вызывало у нее уверенности. Она вспомнила, насколько невероятным показалось это объяснение Джорджу. А остальные, ведь они подумают так же? Эти письма – конечно, она не писала их, – но легко ли будет это доказать?

Она сжала ладонями виски: «Я должна подумать. Я просто должна подумать».

Кто впустил этого человека? Конечно, не Элиза. Если б его впустила Элиза, она бы сразу рассказала. Чем больше она думала, тем загадочнее становилась эта история. Оставалось, в сущности, лишь одно – позвонить в полицию.

Она протянула руку к телефону и вдруг вспомнила о Джордже. Мужчина – вот кто ей нужен, обыкновенный, уравновешенный, спокойный мужчина, который мог бы взглянуть на вещи трезво и найти какой-нибудь выход. Но потом она покачала головой. Первое, о чем подумает Джордж, это его собственное положение. Он разозлится, что его пытаются впутать в такую историю. Джордж совершенно не подходит.

Вдруг лицо ее прояснилось. Конечно, Билл. Не раздумывая, она позвонила Биллу. Ей ответили, что полчаса назад он уехал в Чимниз.

– О, черт, – воскликнула Вирджиния, бросая трубку. Просто ужасно. Она заперта одна с этим трупом, и совершенно некого попросить о помощи.

В этот момент у входной двери зазвенел звонок. Вирджиния вскочила. Элиза, она знала, была – наверху и не могла услышать звонок. Вирджиния спустилась в холл, откинула цепочку и отперла многочисленные замки, ни один из которых не был обойден Элизиной ретивостью. Затем, глубоко вздохнув, она открыла дверь. На ступеньках стоял давешний безработный.

Вирджиния подалась вперед, словно освобождаясь от сковавшего ее нервного напряжения.

– Входите, – сказала она, – может быть, у меня найдется для вас работа.

Она провела молодого человека в столовую, подвинула ему стул, села лицом к нему и очень внимательно на него поглядела.

– Прошу прощения, – начала она, – но вы… я имею в виду…

– Итон и Оксфорд, – произнес молодой человек, – вы ведь это хотели узнать, не правда ли?

– Нечто в этом роде, – подтвердила Вирджиния.

– Оказался на улице исключительно из-за полной непригодности к любой обычной работе. Надеюсь, то, что вы мне предложите, – не обычная работа?

Улыбка промелькнула на ее губах:

– Даже очень необычная.

– Прекрасно, – с довольным видом отозвался он. Вирджиния одобрительно оглядела его бронзовое лицо и длинную крепкую фигуру.

– Видите ли, – начала она, – я попала в довольно неприятную историю, а большинство моих друзей занимают приличное положение… короче, им всем есть что терять.

– Ну, а мне терять решительно нечего. Так что продолжайте. В чем же дело?

– Там, в соседней комнате, покойник. Его убили, и я ума не приложу, что с ним делать, – она выпалила все сразу, как-то просто, по-детски. То, как молодой человек отреагировал на ее слова, бесконечно возвысило его в ее глазах. Можно было подумать, что он привык выслушивать подобные известия каждый день.

– Отлично! – в его голосе послышалось воодушевление. – Я всегда мечтал хоть немного побыть детективом-любителем. Пойдемте осмотрим тело или вы прежде мне все расскажете?

– Я думаю, будет лучше сначала все рассказать. – Она помедлила, обдумывая, как бы рассказать покороче, а затем заговорила спокойно и рассудительно:

– Впервые этот человек появился в моем доме вчера. Он хотел видеть меня. У него были письма, любовные письма, подписанные моим именем.

– Но написанные не вами, – вставил молодой человек.

Вирджиния в изумлении посмотрела на него:

– Как вы узнали?

– С помощью дедукции. Однако продолжайте.

– Он пытался меля шантажировать, а я – не знаю, поймете ли вы, но я – позволила ему.

Она с надеждой посмотрела на собеседника. Он утвердительно кивнул:

– Конечно, я понимаю. Вам было интересно попробовать, побыть в этой роли.

– Как вы умны! Все было именно так.

– Я действительно умен, – гордо заявил молодой человек, – но заметьте, очень немногие смогут вас понять. Большинство людей, знаете ли, совершенно лишены воображения.

– Боюсь, вы правы… Этому человеку я велела прийти сегодня, в шесть часов. Вернувшись из Ранелаха, я обнаружила, что поддельная телеграмма вызвала из дому всех моих слуг, кроме горничной. Потом я вошла в кабинет и нашла убитого человека.

– Кто впустил его в дом?

– Понятия не имею. Если бы это сделала моя горничная, она, я думаю, мне бы рассказала.

– Она знает о том, что случилось?

– Я ей ничего не сказала.

Молодой человек кивнул и поднялся со стула.

– А теперь взглянем на труп, – оживленно произнес он. – Но хочу вас предупредить. В таких случаях всегда лучше говорить правду. Одна ложь заставит вас солгать вновь, а продолжительное вранье ужасно надоедает.

– По-вашему, я должна позвонить в полицию?

– Возможно. Но сперва мы все же посмотрим на этого типа.

– Кстати, – остановилась она, – вы ведь еще не сказали мне, как вас зовут.

– Как меня зовут? Энтони Кейд.