Текст книги "Критский бык (др.перевод)"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

IV

Пуаро сидел в розарии и беседовал с Хью Чандлером. Диана ушла несколько минут назад.

Молодой человек повернул к собеседнику свое прекрасное измученное лицо.

– Вы должны заставить ее понять, господин Пуаро, – сказал Хью и, помолчав несколько минут, продолжал: – Видите ли, Ди по натуре – борец. Она так просто не сдастся. Она не примирится с тем, с чем должна примириться. Она… она продолжаетверить, что я здоров.

– В то время как вы совершенно уверены, что, прошу прощения, вы сошли с ума?

Молодой человек вздрогнул.

– Еще не окончательно, – сказал он, – но мне становится все хуже и хуже. Слава Богу, Диана об этом не знает! Она видит меня только тогда, когда я в нормальном состоянии.

– А когда вы в ненормальном состоянии, что происходит с вами?

Хью глубоко вздохнул.

– Прежде всего – я засыпаю и вижу сон. Во сне я – сумасшедший.Прошлой ночью, например, я не был человеком. Я был – быком, диким бешеным быком, быстро бегущим под ярким солнечным светом, во рту у меня привкус пыли и крови, пыли и крови. А потом я был собакой – огромной, роняющей на землю слюну собакой. Я страдал бешенством – дети кричали в испуге и разбегались, мужчины пытались застрелить меня, кто-то поставил мне большой кувшин с водой, но я не смог пить. Я не мог пить.

– Когда я проснулся, – продолжал Хью, – я уже знал, что это был вещий сон.Я подошел к умывальнику. Губы мои запеклись, в горле пересохло. Меня мучила жажда. Но я не мог пить, господин Пуаро, не мог… Я не мог глотать… Боже мой, я не мог пить…

Пуаро что-то бормотал. Обхватив руками колени, Хью продолжал свой рассказ. Голова его подалась вперед, глаза прищурились, как будто он наблюдал за кем-то, кто приближался к нему.

– Но есть вещи, которые не являются сном. Это то, что я вижу, совершенно проснувшись. Привидения, ужасные призраки. Они злобно смотрят на меня. А иногда я летаю в небе, покидаю кровать и, повинуясь порывам ветра, парю и парю в небе, и всякие твари составляют мне компанию.

– Спокойно, юноша, спокойно, – сказал Пуаро. – Не надо так волноваться.

– Это у меня наследственное, – повернувшись лицом к Пуаро, продолжал молодой человек. – Это у меня в крови, и мне от этого не избавиться никогда. Слава Богу, я узнал об этом вовремя! Прежде чем женился на Диане. Представляете себе, у нас был бы ребенок, и это передалось бы ему.

Он коснулся руки Пуаро.

–  Вы должны заставить ее понять это.Вы должны все рассказать ей. Она должна забыть меня. В один прекрасный день ей встретится другой. Скажем, Стив Грэхем – он без ума от нее, и он хороший парень. Она была бы счастлива с ним, а я желаю ей счастья. Грэхем, правда, стеснен в средствах, да и у ее родителей не так много денег, но когда я умру, у них будет все нормально…

– Почему у них будет все нормально после вашей смерти? – перебил его Пуаро.

Хью Чандлер улыбнулся спокойной мягкой улыбкой.

– У меня есть деньги моей матери, – сказал он, – которые я унаследовал после ее смерти. Я все оставлю Диане.

Пуаро от удивления откинулся на спинку стула.

– А-а-а… – только и смог он произнести. Затем, придя в себя, он сказал: – Но вы можете прожить до глубокой старости.

– Нет, господин Пуаро, – покачал головой юноша и бросил отрывисто: – Я не собираюсь жить до глубокой старости.

Неожиданно Хью замолчал.

– Боже мой! – воскликнул он с содроганием. – Взгляните туда. – Он уставился взглядом на что-то за спиной Пуаро. – Там… там… за вами… скелет – у него трясутся кости… Он зовет меня – подзывает меня кивками…

Его глаза с расширенными зрачками уставились прямо на солнечный свет. Пуаро повернул голову назад, но никого не увидел. Вдруг Хью обмяк, словно обессилел. Затем повернулся к Пуаро.

– Вы ничегоне видели? – спросил он Пуаро почти детским голосом.

Пуаро отрицательно покачал головой.

– Я не придаю большого значения этим видениям, – хрипло произнес Хью Чандлер. – Кровь – вот что пугает меня.Кровь в моей комнате – на моей одежде… У нас был попугай. Однажды утром он оказался в моей комнате с перерезанным горлом– а я лежал на кровати с опасной бритвой в руке. Бритва была в крови!

Он наклонился к Пуаро и прошептал:

– А недавно произошло массовое убийство. Всюду: в деревне, на холмах, на фермах – лежали убитые животные: овцы, ягнята, даже шотландская овчарка. Отец закрывает меня на ночь, но иногда… иногда – дверь утром бывает открытой. Должно быть, у меня где-то спрятан ключ, но я не имею ни малейшего представления где. Я не знаю.Все это делаю не я, а кто-то другой, кто вселился в меня – кто овладевает мной – кто превращает меня в бредовое чудовище, которое жаждет крови и которое не может пить воду…

Неожиданно он закрыл лицо руками.

Помолчав минуту-другую, Пуаро спросил:

– Все же я не понимаю, почему вы не обратитесь к врачу?

Хью Чандлер покачал головой.

– Неужели непонятно? – горько произнес он. – Физически я здоров. Здоров как бык. Я могу жить годы и годы, запертый в четырех стенах! Этого я не вынесу. Лучше сразу покончить… Ведь всегда есть выход, понимаете, господин Пуаро, всегда. Несчастный случай при чистке ружья, например… или еще что-нибудь подобное. Диана поймет… Я сам найду этот выход.

Он вызывающе посмотрел на Пуаро, но тот вызова не принял. Вместо этого он спокойно и тихо, как будто бы ничего не произошло, спросил:

– Что вы едите и пьете?

– Кошмары в результате несварения желудка? – иронически спросил Хью, резко откинув голову назад. – Вы это думаете?

– Так что же вы едите и пьете? – спокойно повторил Пуаро, не обращая внимания на иронический тон собеседника.

– То же, что и все.

– Какие-нибудь специальные лекарства? Капсулы? Таблетки?

– Слава Богу, нет! Неужели вы действительно считаете, что патентованными пилюлями меня можно вылечить? – спросил Хью и с горечью процитировал фразу из какого-то романа: – «И таким образом медицина вылечила его от буйного помешательства».

Пуаро сухо, не обращая внимания на реплики Хью, сказал:

– Я пытаюсь выяснить причину. Кто-нибудь в этом доме страдает глазными заболеваниями?

Хью внимательно посмотрел на Пуаро и ответил:

– Отцу глаза доставляют массу хлопот. Он часто посещает окулиста.

– А-а-а… – протянул Пуаро и, помедлив, спросил: – Полковник Фробишер, я полагаю, большую часть жизни провел в Индии?

– Да, он служил там в экспедиционном корпусе. Он очень увлечен Индией, много о ней рассказывает, знает ее национальные традиции и обычаи.

– А-а-а… – снова пробормотал Пуаро, потом заметил: – Я вижу, вы порезали подбородок.

Хью поднял руку к подбородку.

– Да, довольно глубокий порез. Недавно отец испугал меня, когда я брился. Понимаете, в последнее время я стал очень нервным. А на шее и подбородке появилась какая-то сыпь. Бриться стало очень трудно.

– Вам следовало бы пользоваться смягчающим кремом, – заметил Пуаро.

– О, я уже пользуюсь. Дядя Джордж дал мне какой-то. – Хью внезапно рассмеялся. – Вам не кажется, господин Пуаро, что наша беседа напоминает разговор в женском салоне красоты? Лосьоны, смягчающие кремы, патентованные таблетки, глазные болезни… Какое это имеет значение? И что вы задумали, господин Пуаро? Что вы собираетесь делать?

– Я пытаюсь сделать все, что могу, – спокойно ответил Пуаро, – чтобы помочь Диане Маберли.

Настроение Хью изменилось. Лицо приняло осмысленное выражение.

– Да, господин Пуаро, прошу вас, – схватил он Пуаро за руку, – сделайте для нее все, что вы сможете. Скажите ей, что надежды нет. Расскажите ей все, что я открыл вам. Скажите… скажите ей, чтобы она, ради Бога, оставила меня в покое! Это единственное, что она может сейчас для меня сделать. Оставить – и постараться навсегда забыть.

V

– У вас есть мужество, мадемуазель? Большое мужество? – обратился Пуаро к Диане. – Вам оно понадобится.

– Значит, это правда! Неужели правда! Он действительно сумасшедший?

– Я не психиатр, мадемуазель, – ответил Пуаро. – И я не могу сказать: этот человек действительно сошел с ума, а тот нет.

Диана придвинулась к нему поближе.

– Адмирал Чандлер думает, что Хью сходит с ума, полковник Фробишер тоже так считает. Хью полагает, что он уже сумасшедший…

Пуаро наблюдал за ней.

– А вы, мадемуазель? Что думаете вы? – спросил он.

– Я? Я думаю, я совершенно уверена, что он – не сумасшедший.И поэтому…

Она замолчала.

– И поэтому вы обратились ко мне? Да?

– Да, – твердо сказала Диана. – В противном случае я бы к вам не пришла.

– Именно этот вопрос я и задаю себе много раз.

– Какой именно?

– Кто такой Стивен Грэхем? – вдруг спросил Пуаро, игнорируя ее вопрос.

– Стивен Грэхем? – удивившись, переспросила Диана. – О, он… он… просто знакомый.

Диана замолчала. Пуаро ждал.

– Что у вас на уме? – сказала Диана и схватила Пуаро за руку. – О чем вы думаете? Вы только присутствуете здесь. О, Боже! – Воскликнула она. – Эти ваши черные огромные усы зловеще искрятся на солнце. Стоите – и ничего мне не рассказываете. Вы меня пугаете, ужасно пугаете. Почемувы меня пугаете?

– Очевидно, потому, – ответил Пуаро, – что я сам боюсь.

Серо-голубые глаза Дианы округлились, уставились на него.

– Чего вы боитесь? – прошептала она.

Пуаро глубоко вздохнул.

– Гораздо легче, – сказал он, – поймать убийцу, чем предотвратить убийство.

– Убийство? – воскликнула Диана. – Вы не должны произносить это слово.

– Тем не менее, – сказал Пуаро, – я должен его произнести. – И, понизив голос до шепота, он сказал: – Мадемуазель, необходимо сделать так, чтобы я и вы провели ночь в Лайд-Маноре. Я прошу вас договориться об этом с хозяевами. Вы сможете это сделать?

– Да… наверное… но зачем?

– Нам нельзя терять ни минуты. Вы сказали, что у вас есть мужество. Докажите это. Но делайте только то, о чем я вас прошу. И не задавайте лишних вопросов, договорились?

Она кивнула и, не произнеся ни слова, ушла. Подождав минуту-другую, Пуаро последовал за ней в дом. Проходя мимо библиотеки, он услышал ее возбужденный голос и голоса трех мужчин. Поднявшись по широкой лестнице и не встретив ни одной живой души, Пуаро без особого труда нашел спальню Хью.

В углу комнаты стоял умывальник с горячей и холодной водой. На стеклянной навесной полке над раковиной лежали какие-то тюбики, баночки и бутылки.

Пуаро быстро вошел в комнату и приступил к осмотру.

На это ему не понадобилось много времени. Он успел спуститься в холл раньше, чем Диана, раскрасневшаяся и возбужденная, вышла из библиотеки и подошла к нему.

– Все в порядке, – сказала она. – Мы остаемся на ночь.

Адмирал Чандлер пригласил Пуаро в библиотеку и закрыл за ним дверь.

– Послушайте, господин Пуаро, мне это не нравится, – сказал адмирал.

– Что вам не нравится, адмирал?

– Диана настаивает на том, что она и вы должны провести здесь ночь. Я не хочу быть негостеприимным, но…

– Это не вопрос гостеприимности, адмирал, – перебил его Пуаро.

– Повторяю, господин Пуаро, я не хочу быть негостеприимным, но, честно говоря, мне это не очень нравится… Я… не понимаю причины… Скажите, пожалуйста, какая от этого польза?

– А если я вам скажу, что это мой эксперимент? – невозмутимо ответил Пуаро.

– Какой эксперимент? – не понял адмирал.

– Извините, адмирал, но это моя профессиональная тайна.

– Послушайте, господин Пуаро, прежде всего, я вас не приглашал сюда…

– Поверьте мне, адмирал, – перебил его Пуаро, – я вас отлично понимаю. Я здесь исключительно по просьбе влюбленной девушки. Вы мне кое-что рассказали, полковник Фробишер рассказал мне кое-что, Хью тоже рассказал мне кое-что. Сейчас я сам хочу во всем убедиться.

– Убедиться в чем? – сердито спросил адмирал. – Я вам повторяю, здесь не в чем убеждаться! Я запираю Хью в его комнате каждую ночь, вот и все.

– И все же иногда – Хью мне рассказывал это сам – по утрам дверь бывает открытой.

– Что?..

– А вы сами разве не находили ее открытой?

Чандлер нахмурился.

– Находил, но… Я считал, что это Джордж отпирает дверь… Но что вы этим хотите сказать, черт возьми? – спросил он сердито.

– Где вы оставляете ключ? – спросил Пуаро, не обращая внимания на сердитый тон адмирала. – В двери?

– Нет, в ящике у двери. Я, или Джордж, или Уитерс, слуга, берем его оттуда утром. Мы сказали Уитерсу, что Хью – лунатик и бродит по ночам, поэтому необходимо закрывать дверь на ключ. Полагаю, он знает больше, но он преданный малый, живет с нами много лет.

– Есть еще ключ?

– Нет, иначе я бы знал об этом.

– Могли сделать и другой.

– Но кто?

– Ваш сын думает, что он сам прячет его где-то, хотя и не может вспомнить где, когда просыпается.

– Мне это не нравится, Чарлз, – сказал полковник Фробишер из дальнего угла комнаты. – Девушка…

– Я вот что думаю, – быстро проговорил адмирал. – Да, господин Пуаро, девушка не должна оставаться здесь на ночь. Вы оставайтесь, если хотите, один.

– Почему вы не хотите, чтобы мисс Маберли провела ночь здесь? – спросил Пуаро.

– Слишком рискованно. В таких случаях… – начал объяснять полковник Фробишер.

– Но Хью ее обожает, – возразил Пуаро.

– Вот именно поэтому! – воскликнул адмирал. – Все идет шиворот-навыворот, черт побери, когда дело касается сумасшедшего. Хью знает это сам. Диана не должна оставаться здесь.

– Что касается Дианы, – сказал Пуаро, – она должна решать сама.

Он вышел из дома. Диана ждала его в машине.

– Давайте приготовим все, что необходимо для сегодняшнего вечера, – сказала Диана, – и вернемся к обеду вовремя.

По дороге Пуаро передал ей недавний разговор с адмиралом и полковником Фробишером.

– Неужели они думают, – презрительно рассмеялась Диана, – что Хью причинит мне зло?

Вместо ответа Пуаро попросил ее остановиться в деревне у аптеки. Он забыл, по его словам, зубную щетку.

Аптека находилась в середине тихой деревенской улочки. Диана осталась в машине. Ей показалось, что Пуаро уж слишком долго выбирал зубную щетку.

VI

Пуаро сидел в огромной спальне, обставленной тяжелой мебелью времен Елизаветы, и ждал. Все приготовления были сделаны заранее, и ему оставалось только одно – терпеливо ждать.

Было раннее утро, когда Пуаро услышал звук шагов. Он отодвинул засов и открыл дверь. В коридоре стояли двое мужчин средних лег, но в полумраке они выглядели гораздо старше. Это были адмирал Чандлер и полковник Фробишер. Адмирал был суров и угрюм, а полковник дрожал от холода и волнения.

– Пройдемте с нами, господин Пуаро, – кратко бросил адмирал.

У дверей спальни Дианы Маберли лежала какая-то фигура. Свет падал на взъерошенную рыжеватую голову. Это был Хью Чандлер. Тяжело дыша, он издавал какие-то звуки. Он был в халате, на ногах – шлепанцы. В правой руке блестел остро заточенный кривой нож. Кое-где на халате были видны темно-красные пятна.

– Боже мой! – воскликнул пораженный Пуаро.

– С Дианой все в порядке, – отрывисто бросил полковник Фробишер. – Он не тронул ее.

И тут же громко позвал:

– Диана! Это мы. Откройте.

Пуаро услышал стон адмирала и еле слышные слова:

– Мой мальчик. Мой бедный мальчик.

Раздался звук отодвигаемого засова. Дверь открылась, и появилась Диана. Лицо ее было смертельно бледным.

–  Что случилось? – спросила она. – Здесь кто-то топтался под дверью всю ночь… Я слышала, как он пытался открыть дверь, крутил ручку, скребся – это было так страшно. Похоже, какое-то животное пыталось проникнуть ко мне в комнату.

– Слава Богу, – воскликнул полковник, – дверь была заперта.

– Господин Пуаро попросил меня закрыться на засов и никому не открывать.

– Поднимите его и внесите в комнату, – резко скомандовал Пуаро.

Двое мужчин подняли потерявшего сознание Хью, внесли в комнату и положили на стулья. Когда они проносили его мимо Дианы, она глубоко вздохнула.

– Это Хью? – спросила Диана. – Что у него на руках?

Руки Хью были мокрые и липкие, в каких-то коричневато-красных пятнах.

– Это кровь? – воскликнула Диана.

Пуаро вопросительно посмотрел на обоих мужчин. Адмирал кивнул.

– Да, – сказал он. – Это кровь, но, слава Богу, не человеческая. Кровь кота. Я нашел его внизу в холле с перерезанной глоткой. Потом, видимо, Хью поднялся сюда.

–  Сюда? – Голос Дианы задрожал от ужаса. – Ко мне?

Лежавший на стульях Хью зашевелился, что-то забормотал. Все, как завороженные, наблюдали за ним. Он сел, сначала широко открыл глаза, затем прищурился.

– Привет, – хрипло сказал он. – Что случилось? Почему я…

Он замолчал, уставившись на зажатый в правой руке острый, как бритва, нож.

–  Что я натворил? – слабым голосом спросил Хью.

Его глаза перебегали с одного на другого. Наконец его взгляд остановился на Диане, растерянно стоявшей у стены.

– Я напал на Диану? – спросил он.

Его отец покачал головой.

–  Скажите мне, что произошло? – настаивал Хью. – Я должен знать.

Видя его спокойствие и в то же время решительность, они рассказали ему все, рассказали неохотно, бессвязно.

За окном поднималось солнце. Пуаро подошел к окну и отодвинул штору. В комнату ворвался солнечный свет.

Хью выслушал все до конца. Лицо его было спокойным, голос – ровным.

– Мне все ясно, – произнес он и встал. – Чудесное утро, не правда ли? – улыбнувшись, сказал он. – В самый раз прогуляться по лесу и подстрелить зайца.

Хью вышел из комнаты, оставив всех в недоумении.

Первым пришел в себя адмирал и бросился к выходу. Полковник схватил его за руку.

– Нет, Чарлз, не ходи, – сказал он. – Для него, бедняги, это лучший выход.

Диана упала на кровать и разрыдалась.

– Ты прав, Джордж, – сказал адмирал. – Ты совершенно прав, я знаю. У мальчика сильный характер.

– Он – настоящий мужчина, – дрогнувшим голосом сказал Фробишер.

После минутного замешательства адмирал Чандлер вдруг воскликнул:

– А где этот проклятый иностранец, черт побери?

VII

Хью Чандлер снял ружье со стойки в оружейной комнате и уже заряжал его, когда рука Эркюля Пуаро легла на его плечо.

Голос Пуаро произнес только одно слово, но таким властным тоном, что ослушаться его было невозможно:

– Нет!

– Уберите руку, – сердито и изумленно сказал Хью. – Не вмешивайтесь не в свое дело. Я уже говорил вам, что произойдет несчастный случай.Это единственный выход.

И снова тем же властным голосом Пуаро произнес:

– Нет!

– Неужели вы не понимаете, что, если бы случайно дверь не была заперта, я бы перерезал горло Диане… Диане… тем ужасным ножом?

– Нет, вы бы не убили мисс Маберли.

– Но убил же я кота, не так ли?

– Нет. Кота убили не вы. И попугая убили не вы. И овец тоже.

Хью остолбенело уставился на Пуаро.

– Кто из нас сумасшедший? Вы или я? – удивленно спросил он.

– Мы оба нормальны.

В это время в комнату вошли адмирал Чандлер и полковник Фробишер, за ними – Диана.

– Этот человек говорит, что я нормальный, – слабым удивленным голосом сказал Хью.

– Счастлив сказать вам, господа, что Хью Чандлер абсолютно здравомыслящий человек и психически нормальный.

Хью засмеялся. Его смех напоминал смех лунатика, бродящего ночью в одиночестве по залам замка.

– Чертовски смешно! Перерезать глотки овцам, попугаю и сегодня коту – считается нормальным. Я был в здравом рассудке, – спросил он, повернувшись к Пуаро, – когда убивал попугая, не так ли, господин Пуаро? И когда сегодня ночью убил кота?

– Я вам повторяю, молодой человек, что вы не убивали ни овец, ни попугая, ни кота.

– Тогда кто же это сделал?

–  Это сделал тот, кто решил убедить вас в вашем помешательстве.Каждый раз он давал вам сильное снотворное, а в руки вкладывал окровавленный нож или бритву. И этот другой мыл свои окровавленные руки в вашем тазу.

– Но зачем?

– Для того, что бы вы сделали то, от чего я вас спас несколько минут назад.

Хью застыл в изумлении.

– Полковник, вы много лет прожили в Индии, – сказал Пуаро, обращаясь к полковнику Фробишеру. – Вам приходилось сталкиваться со случаями, когда людей преднамеренно сводили с ума, давая наркотики?

Лицо полковника Фробишера просветлело.

– Сам я не сталкивался с подобными случаями, – сказал он, – но слышать приходилось часто. Отравление беленой.

– Совершенно верно, – кивнул Пуаро. – Дело в том, что действие вещества, извлекаемого из дурмана, аналогично действию алкалоида атропина, который также получают из белладонны или черного паслена. Препараты белладонны – обычное лекарство и всегда имеются в продаже, а сернокислый атропин свободно выписывается для лечения глаз. Предъявляя рецепт в разных аптеках, можно, не вызывая подозрений, получить большое количество ядовитого вещества. Из него извлекают алкалоид атропина, который затем можно ввести, скажем… в смягчающий крем для бритья. Наружное его применение может вызвать сыпь, а это, в свою очередь, приводит к порезам во время бритья, и, таким образом, яд проникает в организм. При этом возникают определенные симптомы: сухость во рту и в горле, затруднение глотания, галлюцинации, двоение в глазах: все те симптомы, которые испытал недавно Хью Чандлер.

Лицо Хью вытянулось.

– А чтобы у вас не осталось сомнений на этот счет, – сказал Пуаро, обращаясь к Хью, – я скажу вам следующее: ваш крем для бритья содержал огромную дозу алкалоида атропина. Явзял для проверки содержимое тюбика со смягчающим кремом для бритья из вашей комнаты и сделал анализ.

–  Но кто это сделал? – спросил бледный, дрожащий Хью.

– Я как раз и пытался выяснить это со времени моего приезда. Я искал мотивы убийства. Диана Маберли материально заинтересована в вашей смерти, но я не считал ее виновной… Она вас любит и сражалась за вас до конца.

– Господи! – возмутился Хью. – Как вы могли такое подумать?

– Потом я решил исследовать другую возможную причину. Вечно существующий треугольник: двое мужчин и женщина. Полковник Фробишер был влюблен в вашу мать, Хью, но женился на ней адмирал Чандлер.

– Джордж? Джордж! Не могу поверить, – вскрикнул адмирал.

– Вы хотите сказать, – уточнил Хью, – что ненависть могла перейти… на сына?

– При определенных обстоятельствах могла, – сказал Пуаро.

– Это ложь! – закричал Фробишер. – Не верь ему, Чарлз!

Адмирал Чандлер отпрянул от полковника.

– Белена… Индия… Да, понимаю, понимаю… И мы никогда бы не заподозрили отравление ядом, связывая все с наследственным безумием…

–  Наследственное безумие! – повысил голос Пуаро. – Безумный маньяк, помешанный на мести, хитрый и изворотливый, как все сумасшедшие, годами скрывавший свое безумие. – И, повернувшись к Фробишеру, Пуаро сказал: – Мой друг, вы должныбыли знать, вы должныбыли давно догадаться, что Хью – вашсын. Почему вы ему не сказали об этом?

– Я… я… не знал об этом, – заикаясь и едва сдерживая волнение, сказал полковник. – Я не был уверен. Видите ли, однажды Каролина, чего-то испугавшись, пришла ко мне. Она была слишком взволнованна. Я успокоил ее. Потом мы… потеряли голову. Почти сразу же я уехал, это было необходимо. Я догадывался, но ничего не говорил, так как не был уверен до конца, а Каролина никогда даже не намекала, что Хью – мой сын. А потом, когда появились эти признаки безумия, мне стало ясно, что он из рода Чандлеров.

– Да, все сходится, – сказал Пуаро. – Вы не смогли заметить, полковник, что мальчик имеет вашу привычку наклонять вперед голову и опускать брови – привычку, унаследованную от вас. Но Чарлз заметил это.Заметил это много лет назад – и, я полагаю, вырвал признание у жены. Я думаю, она боялась его – у него уже появились признаки сумасшествия, и это привело ее к вам, к вам одному, которого она всегда любила и продолжала любить, несмотря на замужество. Чарлз Чандлер решил отомстить. Его жена утонула. Они были в лодке одни, и он один знает, как это произошло. Потом он перенес свою ненависть на мальчика, который носил его имя, но не был его родным сыном. Ваши индийские истории навели его на мысль отравления беленой, а все сумасшедшие, как я уже говорил, дьявольски изобретательны. Хью должен был медленно сойти с ума. Дойти до состояния, когда он в отчаянии покончил бы с собой. Жажда крови овладела вовсе не Хью, а адмиралом Чандлером. Это адмирал Чандлер перерезал овец на пустынных пастбищах. А отвечать за это должен был Хью.

Все внимательно слушали.

– Знаете, когда у меня зародилось первое сомнение? – продолжал Пуаро. – Когда адмирал Чандлер в разговоре со мной наотрез отказался показать сына врачам. Для Хью такой отказ был естественным. Но для отца? Ведь могло существовать лекарство, которое бы спасло сына, – да есть сотни причин, по которым он должен был постараться узнать мнение психиатра. Но нет, врачу не позволили осмотреть Хью Чандлера – так как доктор сразу же понял бы, что Хью нормален!

– Нормален… – тихо произнес Хью. – Я здоров!

Он шагнул к Диане и обнял ее.

– Ты вполне здоров, мой мальчик! – сказал Фробишер низким голосом. – В нашем роду сумасшедших нет.

– Хью… – прошептала Диана. – Как я рада за тебя.

Адмирал поднял ружье Хью.

– Все это чепуха! Пойду пройдусь. Может быть, удастся подстрелить зайца, – сказал он и вышел.

Фробишер рванулся было за ним, но рука Пуаро удержала его.

– Вы говорили недавно, что это лучший выход, – сказал он.

Двое мужчин, англичанин и бельгиец, смотрели вслед последнему из рода Чандлеров, пересекавшему парк и направлявшемуся в лес.

Вскоре они услышали выстрел.