Текст книги "Искатель. 1992. Выпуск №3"
Автор книги: Агата Кристи
Соавторы: Евгений Лукин,Любовь Лукина,Дороти Ли Сэйерс,Джон Данн Макдональд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)
Агата КРИСТИ
ПЕСЕНКА ЗА ШЕСТЬ ПЕНСОВ[16]16
© Agatha Christie. Six Репсе Song / Selected Stories. London: Collins, 1934.
[Закрыть]
Сэр Эдуард Палиссер, адвокат, жил на Клоуз Куин Анн. То был тупик в самом центре Вестминстера, сохранивший в бурном XX веке атмосферу покоя давно минувших времен, что сэру Эдуарду Палиссеру было весьма по душе.
Сэр Эдуард прославился как адвокат при суде присяжных. Но он давно уже не выступал на судебных процессах и посвящал свое время пополнению прекрасной домашней библиотеки по криминалистике. Он написал также книгу о знаменитых уголовных делах.
В тот вечер сэр Эдуард сидел перед горящим камином, пил кофе и, покачивая головой, читал какой-то труд Ломброзо. Теории, безусловно, замысловатые, но давно уже вышедшие из моды.
Дверь почти бесшумно отворилась, и вошел камердинер.
– Вас желает видеть молодая леди, сэр, – сказал он тихо.
– Молодая леди?
Удивительно. Может, пришла его племянница Этель? Но нет: Армор сказал бы тогда.
– Она не назвала себя? – спросил адвокат.
– Нет, сэр. Но уверяет, что вы ее непременно примете.
– Пусть войдет.
Высокая брюнетка лет тридцати подошла к сэру Эдуарду и протянула ему руку. Она была в черном, хорошо сшитом костюме и в маленькой, тоже черной шляпе. Армор вышел, закрыв за собою дверь.
– Сэр Эдуард! Вы меня не узнаете? Я – Магдален Вохан.
– Еще бы!
Он схватил протянутую руку и с жаром пожал ее.
Теперь сэр Эдуард вспомнил девушку. Он познакомился с Магдален на пароходе «Силурик», возвращаясь из Америки! Тогда это была очаровательная девушка, и он сдержанно ухаживал за ней. Она пленяла своей юностью и живостью. Магдален явно восхищалась адвокатом, что могло лишь окончательно покорить сердце человека, которому вот-вот стукнет шестьдесят. При воспоминании об этом, он с еще большим жаром стиснул пальцы своей гостьи.
– Как хорошо, что вы пришли! Садитесь!
Он пододвинул к ней кресло и заговорил непринужденно, непрестанно думая о том, какова же цель ее визита. Наконец он замолчал, и в комнате воцарилась тишина.
Молодая женщина судорожно сжимала пальцами подлокотники кресла. Кончиком языка она облизала пересохшие от волнения губы, прежде чем решилась заговорить.
– Сэр Эдуард… Мне нужна ваша помощь! – молвила она.
– Да? – произнес он машинально.
– Вы мне когда-то сказали, что… сделаете для меня все, что угодно, – продолжала она дрожащим голосом.
Действительно, он это говорил. При расставании делают именно, такие заявления… Он вспоминал свой собственный голос… Вспоминал о том, как поднес тогда руку девушки к своим губам.
«Если я когда-нибудь смогу что-то сделать для вас, я сделаю, непременно… Не забудьте об этом…»
Да, такое говорят… Но держать слово случается очень редко. И особенно, когда прошло, столько лет! Сколько же именно? Девять или десять?
Он бросил на Магдален беглый взгляд. Она по-прежнему была очень красивая, но утратила свое главное очарование, но крайней мере, в его глазах – ту недолговечную девичью чистоту. Человек моложе сэра Эдуарда, вероятно, нашел бы ее теперь более интересной. Но адвокат уже не ощущал того горячего прилива чувств, который он испытывал в конце их путешествия через Атлантику.
Он тотчас же приготовился к защите.
– Ну, разумеется, – произнес он суховато. – С большой радостью оказал бы вам услугу… Но сомневаюсь, что смогу теперь в чем-либо серьезно помочь вам.
Магдален словно не замечала, что он не проявляет энтузиазма. Она принадлежала к той категории людей, которые всякий раз одержимы какой-то идеей. Вот сейчас она нуждается в помощи сэра Эдуарда, и он не откажется ей помочь.
– У нас очень серьезные неприятности.
– У нас? Вы замужем?
– Нет… Под «нами» я подразумеваю своего брата, и себя, а еще, разумеется, Уильяма и Эмили. Но я должна рассказать вам все. У меня есть… У меня была тетка… мисс Крэбтри. Может, вы читали в газетах?.. Это было узкасно. Ее убили…
– Ах, вот оно что? – В глазах адвоката промелькйуло что-то похожее наинтерес. – Месяц тому назад, не правда ли?
– Немного меньше. Три недели тому назад.
– Да, припоминаю. Ее убили в ее собственном доме. Преступника не нашли?
– Нет… И я думаю, не найдут. Некого находить.
– Что?
– Да, это ужасно. В газетах об этом не писали… но полиция знает, что в тот вечер в дом никто не входил.
– Вы хотите сказать, что…
– Что это кто-то из нас. Но кто? Полиция не знает… мы тоже. Мы не знаем. Мы следим, шпионим друг за другом, стараемся определить, кто же из нас преступник. О, если б им мог быть посторонний, пробравшийся в дом… Но я не вижу, как…
Теперь, уже адвокат слушал ее со всем вниманием.
– Значит, в убийстве подозреваются члены семьи?
– Да. Формального заявления на сей счет полиция, правда, не делала. К тому же полицейские были очень вежливы. Но они перерыли весь дом, допросили всех, даже нашу старую служанку Марту. Они что-то предпримут. И я боюсь…
– Успокойтесь, милое дитя. Я уверен, что вы преувеличиваете.
– Нет. Это, наверное, кто-то из нас…
– Кого же вы имеете в виду?
Магдален выпрямилась.
– Прежде всего себя и своего брата Мэтыо, – произнесла она спокойно. Тетя Лили была сестрой моего дедушки. Мы живем у нее с четырнадцати лет. Мы близнецы. Там, где обитает и Уильям Крэбтри… сын тетиного брата, наш кузен. Он живет в доме со своей женой, Эмили.
– Она их материально поддерживала?
– Более или менее. Вильям имеет небольшие личные средства, но у него слабое здоровье, и поэтому ему удобнее было жить у тети. Он человек спокойный, немного мечтатель. Уверена, он неспособен убить… О, стоит только об этом подумать!..
– Однако же я, как и раньше, не все понимаю. Может, лучше вы просто изложите мне все факты, если это для вас не слишком тяжело.
– Вы правы. Постараюсь рассказать обо всем подробнее. Но это так ужасно!
…Мы попили чаю и разошлись по своим комнатам. Я принялась за шитье. Мэтью печатал на машинке какую-то статью (он занимается журналистикой). Уильям принялся разбирать свою коллекцию марок. Эмили же вообще не спускалась к чаю. Она приняла таблетки от мигрени и легла в кровать… А когда настало время ужина, в половине восьмого, Марта нашла тетю Лили мертвой. Ее голова… О, это было так ужасно. Ее голова напоминала кровавое месиво.
– Орудие преступления нашли?
– Да. Тетю убили тяжелым пресс-папье, оно всегда лежало на столе около двери. Отпечатков пальцев на нем не оказалось. Они были стерты.
– Что вы еще увидели тогда?
– Сначала мы решили, что здесь орудовал взломщик. Ящики стола были выдвинуты, и все в них перевернуто. Мы вызвали полицию. Смерть наступила больше часа назад. Марта на допросе уверяла, что в дом никто не входил. Все окна были закрыты, и на них не обнаружили никаких следов взлома. Тогда нам стали задавать вопросы…
Молодая женщина замолчала, перевела дыхание. С каким-то потерянным видом, с мольбой в глазах она старалась поймать взгляд сэра Эдуарда.
– Кому могла быть выгодна смерть вашей тети?
– Ответ простой: всем нам. Она разделила свое состояние на четыре равные доли.
– А какова общая сумма?
– Как нам сообщил нотариус, восемьдесят тысяч фунтов стерлингов за вычетом налога на наследство.
Сэр Эдуард не мог скрыть удивления.
– Кругленькая сумма! Вы знали о размерах состояния вашей тетки?
Магдален покачала головой.
– Нет… Мы все были удивлены. Тетя Лили всегда очень экономно тратила свои деньги. Она держала только одну служанку и постоянно твердила, что нужно жить экономно… Вы правда мне поможете? Заклинаю вас…
Этот умоляющий тон побуждал адвоката отказать просьбе Магдален именно тогда, когда он начал испытывать интерес к этой истории.
– Дорогая моя… Что я могу сделать? Если вам нужен официальный советчик, я укажу вам его.
Она прервала сэра Эдуарда.
– Нет-нет! Я хочу, чтобы именно вы помогли мне, как друг!
– Вы льстите мне, но…
– Придите к нам в дом! Осмотрите все сами.
– Но, дорогая моя…
– Вспомните о своем обещании: «Неважно когда… В любом месте… Если вам когда-нибудь потребуется поддержка…»
Такое исключительное и немного наивное доверие трогало, волновало его, даже заставляло испытывать чувство неловкости. Она была совершенно искренней и глубоко верила обещанию, данному десять лет назад просто так, между прочим; оно стало для нее нерушимым и даже, можно сказать, святым. Сколько мужчин давали такие же обещания, и сколько их нарушило…
– Многие люди, – сказал он мягко, – сделали бы это лучше меня…
– Конечно. У меня много друзей, – ответила она с наивной уверенностью. – Но они не обладают ни вашим умом, ни вашей проницательностью. У вас есть способности задавать совершенно четкие вопросы. У вас большой опыт. Вы сразу же узнаете…
– Что именно?
– Виноваты они или не виновны.
Он не удержался от улыбки. Действительно, он мог похвастаться чутьем! Иногда, правда, его мнение расходилось с мнением суда присяжных.
Магдален поправила свою шляпку нервным движением руки и огляделась.
– Как здесь тихо! Но разве вам не хотелось бы время от времени слышать уличный шум?
Она нечаянно тронула его слабую струнку. Да, он жил в тихом месте на Клоуз Куин Анн. Но иногда его охватывал юношеский порыв и ему хотелось вырваться отсюда на широкие улицы столицы. Ему вдруг захотелось познакомиться с этими людьми, с этой семьей, составить обо всем собственное мнение.
– Если вы считаете, что я могу вам помочь… – начал сэр Эдуард и добавил: – Но я могу не оправдать ваших надежд.
Он ожидал бурного проявления радости. Но она очень спокойно отреагировала на его слова.
– Я знала, что вы согласитесь. Я всегда считала вас искренним другом. Вы тотчас же отправитесь к нам?
– Нет. Мне лучше появиться у вас завтра. Как фамилия нотариуса мисс Крэбтри? Мне надо побеседовать с ним.
Она написала на листке бумаги несколько слов, протянула его адвокату. Затем встала.
– Я… Я очень вам признательна, – сказала она почти робко. – До свидания.
– А ваш адрес?
– Челси, Палантин Уок, восемнадцать.
На следующий день в три часа сэр Эдуард Палиссер подходил к дому номер восемнадцать на Палантин Уок. Он уже располагал некоторыми сведениями, поскольку виделся утром со своим старым другом, заместителем директора Скотленд-Ярда, а потом с нотариусом покойной мисс Крэбтри. Теперь он знал, что покойная весьма своеобразно распоряжалась своими деньгами. Она никогда не пользовалась чековой книжкой. В случае необходимости писала своему поверенному письмо с указанием выдать ей определенную сумму в пятифунтовых банкнотах. Мисс Крэбтри брала почти всегда одну и ту же сумму – по триста фунтов стерлингов четыре раза в год. Она приезжала за ними сама в кэбе, который считала безопасным видом транспорта. Вообще же она из дому не выходила.
В Скотленд-Ярде сэру Эдуарду сразу сказали, что это дело полиция тщательно изучила. Приближался день, когда мисс Крэбтри должна была затребовать свою обычную сумму. Последние триста фунтов будто-бы истрачены или почти истрачены. Но категорично утверждать это было трудно. Расходы по содержанию дома составляли намного меньшую сумму. Однако старая мисс довольно часто посылала пятифунтовые банкноты нуждающимся родственникам и друзьям. В доме же полиция денег не обнаружила.
Эта деталь весьма заинтересовала адвоката. Но тут размышления его прервались: он очутился наконец на Палантин Уок, 18.
Невысокая старая женщина с живым взглядом открыла ему дверь и провела в просторную комнату. Почти тотчас же появилась Магдален.
– Вы просили меня: провести расследование, и вот я здесь, – сказал, улыбаясь, сэр Эдуард. – Прежде всего я хотел бы узнать, кто и когда видел в последний раз вашу тетку?
– Это было в пять часов, и последней, ее видела Марта. Она отчиталась перед тетей в своих покупках и отдала ей сдачу.
– Вы доверяете Марте?
– Безусловно. Она служит у тети Лили с… О, уже тридцать лет. И она такая простодушная.
Сэр Эдуард покачал головой.
– Еще один вопрос: почему ваша кузина миссис Крэбтри принимала таблетки?
– У нее болела голова.
– Могло ли что-то явиться причиной этого недомогания?
– Конечно. Во время завтрака вспыхнула бурная ссора. Эмили очень нервная. Она часто не ладила с тетей Лили.
– И в тот день за столом…
– Да. Тетя Лили придиралась к мелочам. Все началось с какого-то пустяка. А потом они прямо-таки разбушевались. Эмили говорила, нисколько не задумываясь над своими словами…. Она объявила, что ноги ее больше не будет в этом доме, кричала, что ее здесь попрекают куском хлеба. Словом, говорила всякие глупости! Тетя. Лили отвечала в том же духе; дескать, чем быстрее они с мужем соберут свои вещи, тем лучше… Однако все это не стоило принимать всерьез.
– Из-за того, что мистер и миссис Крэбтри не могли позволить себе уехать отсюда?
– Да, и еще потому, что Уильям очень любил нашу старую тетю.
– Мне кажется, здесь следует сказать еще кое о чем.
Магдален покраснела.
– Вы имеете в виду споры из-за моего намерения стать манекенщицей?
– Вашей тете эта затея не нравилась?
– Очень не нравилась.
– Почему вы хотите стать манекенщицей? Вас действительно соблазняет такой образ жизни?
– Это – было бы лучше, чем жить так, как я жила…
Ну а теперь, когда вы получите солидное состояние?
– Да, теперь все меняется, – согласилась она просто.
Адвокат улыбнулся и прекратил разговор на эту тему.
– А не ссорился ли с кем-нибудь ваш брат?
– Мэтью? О, нет!
– У него не было причин желать смерти вашей тетке?
По лицу молодой женщины пробежала легкая тень.
– …Не наделал ли он долгов? – спросил адвокат безразличным тоном.
– Увы, это так. Бедный милый Мэтью!
– И для него теперь вопрос решен?
– Да… Хоть в этом есть какое-то утешение, – сказала она, вздохнув.
Она по-прежнему ничего не понимала! Сэр Эдуард поспешно сменил тему разговора.
– Ваши кузены и ваш брат сейчас дома?
– Да. Я предупредила их о вашем визите. Они готовы помочь вам. О, я чувствую, вы, конечно, убедитесь в их невиновности… Преступник не из нашего круга.
– Я не могу творить чудеса. Дело может обернуться не в вашу пользу.
– Я верю: вы можете сделать все, абсолютно все!
Она вышла из комнаты, а сэр Эдуард в этот момент почувствовал себя несколько растерянным. Что Магдален имет в виду? Не хотела ли она, чтоб он выступил в роли адвоката семьи? И кого он при этом должен спасать?
Его размышления прервало появление мужчины лет пятидесяти. Мужчина был крепкого телосложения, но немного сутулился. Несмотря на мятую одежду и всклокоченные волосы, он производил приятное впечатление.
– Добрый день, мэтр. Ваше желание помочь нам очень похвально. Но, по-моему, расследование ничего не даст. Убийцу никогда не удастся найти.
– По-вашему, это взломщик, проникший в дом снаружи?
– Это очевидно. Никто из членов семьи не мог совершить преступления. О, бандиты так изобретательны! Они лазают вверх, как кошки, забираются в дом и выбираются из него, где хотят.
– Где вы находились в момент убийства?
– Я перебирал свои марки в небольшом кабинетике наверху.
– Вы ничего не слышали?
– Ничего… Впрочем, когда я чем-нибудь занят, я ничего не слышу. Знаю, что глупо, но так уж я устроен.
– Ваш кабинет расположен над этой комнатой?
– Нет. Он в задней части здания.
Дверь отворилась, и вошла женщина маленького роста со светлыми волосами. Она судорожно сжимала руки и казалась очень взволнованной.
– Уильям, почему ты меня не подождал? Ведь я тебя просила…
– Каюсь. Я просто забыл. Сэр Эдуард Палиссер… моя жена.
– Мое почтение, миссис Крэбтри. Надеюсь, мое присутствие не будет слишком докучливым. Я знаю, вы все хотите, чтобы положение наконец прояснилось.
– Разумеется. Но я ничего не могу вам сообщить, не правда ли, Уильям? Я легла в постель… Я спала. Меня разбудили крики Марты.
– Где расположена ваша комната, миссис Крэбтри?
– Над комнатой, где мы находимся сейчас. Но я ничего не слышала… Ведь я спала!
Большего сэр Эдуард от нее не добился. Она ничего не знала, ничего не слышала. Она испуганно твердила одно.
Сэр Эдуард решил поговорить с Мартой. Уильям Крэбтри вызвался проводить его на кухню. В холле они чуть не столкнулись с высоким молодым брюнетом, который направлялся к выходу на улицу.
– Мистер Мэтью Вохан?
– Да… Прошу извинить меня. Я тороплюсь. У меня назначена встреча.
– Мэтью! – крикнула его сестра, спускаясь с лестницы. – Мэтью, ты же обещал мне…
– Знаю. Но не могу. Мне надо кое с кем встретиться. К тому же зачем повторяться? Полиция уже достаточно помучила нас своими вопросами. С меня хватит.
И Мэтью вышел, хлопнув дверью.
На кухне Марта гладила белье. Она остановилась с утюгом в руке. Сэр Эдуард закрыл за собою дверь.
– Мисс Вохан обратилась ко мне с просьбой о помощи, – произнес он. – Могу я задать вам несколько вопросов?
Она пристально посмотрела на него и покачала головой.
– Я догадываюсь, о чем вы думаете, сэр, – сказала Марта. – Но они здесь ни при чем. Других таких приятных людей вам просто не найти.
– Не сомневаюсь. Но этого недостаточно, чтобы снять с них подозрение.
– Спору нет, сэр. Закон – странная штука. Но вот ведь какое дело: мне б стало известно, если б убил кто-нибудь из них.
– Но в конце концов…
– Я знаю, что говорю, сэр. Послушайте…
Над их головами заскрипел паркет.
– Это на лестнице, сэр. Когда кто-нибудь поднимается или спускается, ступеньки скрипят. Пройти бесшумно просто невозможно. Так вот: миссис Крэбтри была в постели. Мистер Крэбтри занимался своими марками. Мисс Магдален что-то шила на швейной машине. Если б кто-то из них спускался по лестнице, я б услышала.
Ее уверенность произвела впечатление на адвоката. «Хорошая свидетельница со стороны защиты на суде», – подумал он.
– Вы могли не обратить внимания.
– Нет, сэр. Я бы все равно услышала.
Сэр Эдуард изменил тактику.
– Мы говорили о троих. А четвертый? Мистер Мэтью тоже был наверху?
– Нет, сэр. Он был внизу недалеко от меня. В маленьком кабинете. Мистер Мэтью печатал на машинке. Отсюда хорошо слышно, как он стучит. Он не останавливался ни на минуту, сэр, – могу дать голову на отсечение. Это мне ужасно действовало на нервы.
Сэр Эдуард помедлил немного, а затем продолжил?
– Это вы нашли хозяйку мертвой, не так ли?
– Да, сэр. У бедняжки все волосы были в крови.
– Вы уверены, что в дом никто не входил?
– Никто не мог попасть в дом, минуя меня. Сюда проведен звонок, и в доме всего одна дверь.
Адвокат посмотрел ей в глаза.
– Вы были очень привязаны к мисс Крэбтри?
Ее глаза засияли глубокой нежностью.
– О, да, сэр! Мисс Крэбтри… Теперь-то я уже могу сказать об этом… Словом, сэр, я попала в скверную историю, когда была молоденькой. Мисс Крэбтри, сэр, не бросила меня на произвол судьбы… Она снова взяла меня к себе на службу… После того… Я бы дала изрезать себя на куски ради нее.
Сэр Эдуард умел распознавать правду по тону. Марта была искренней.
– Значит, в дом никто не входил?
– Нельзя было войти в дом незаметно.
– А если мисс Крэбтри ждала кого-то… и сама открыла дверь?..
Марта выглядела совершенно сбитой с толку.
– Это возможно, не правда ли? – настаивал сэр Эдуард.
– Да, сэр, но маловероятно. Я…
Она не могла отрицать, но все же пыталась это сделать. Почему? Она что-то знала. Четверо в доме… Четверо подозреваемых. Пыталась лиМарта выгородить преступника? Слышала ли она, как скрипели ступеньки лестницы? Может, все-таки кто-то спустился сверху, и Марта это знала? Но она, казалось, говорила честно, и адвокат был готов в тот момент ей поверить.
– Но мисс Крэбтри могла бы открыть дверь, – повторил он, однако не сводя с Марты глаз. – Окно ее комнаты выходит на улицу. Она, возможно, увидела из окна того человека, которого ждала, и впустила в дом. Возможно, она даже хотела, чтобы никто ничего не знал.
Марта выглядела смущенной.
– Да, сэр. Может, вы и правы, – согласилась она наконец нехотя. – Я об этом не подумала. Она, видно, кого-то ждала.
Казалось, эта мысль пришлась ей по сердцу.
– Вы последняя, кто видел ее в живых, верно?
– Да, сэр. Я убрала с чайного стола и пошла к мисс показать свою книгу записей и вернуть сдачу.
– Она дала вам на расходы пятифунтовую банкноту?
– Пять фунтов? – повторила шокированная Марта. – Я никогда столько не трачу, я очень экономна.
– Где она хранила свои деньги?
– Не знаю, сэр. Думаю, держала при себе… в черной бархатной сумке. И еще, может, запирала на ключ в какой-нибудь ящик в своей комнате… Мисс очень любила все запирать. Только часто теряла ключи.
Сэр Эдуард покачал головой.
– Вы не знаете, сколько у нее было дома пятифунтовых банкнотов?
– Нет, сэр.
– А не сказала, ли она вам что-нибудь такое, из чего можно было бы заключить, что она ждет гостя?
– Нет, сэр.
– Вы в этом уверены? Попытайтесь поподробнее воспроизвести разговор.
– Мисс Крэбтри говорила, что мясник – жулик, разбойник; что я израсходовала чая на четвертушку больше, чем положено; что миссис Крэбтри смешная – не любит маргарина; что ей не нравится монета в шесть пенсов, которую я ей дала со сдачей. Она так сказала о новой монете с изображением листьев дуба. Мисс Крэбтри считала, что монета фальшивая, и мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы переубедить ее. Мисс еще сказала, что торговец рыбой прислал копченую пикшу вместо мерлана и что ему надо об этом сказать и как следует отругать. Я это уже сделала и потом… Да, сэр, это все.
Рассказ Марты давал более яркое представление о покойной, чем самое подробное описание.
– Ваша хозяйка, как я вижу, отличалась требовательностью, ей довольно трудно было угодить, – сказал адвокат.
– Кое в чем мисс проявляла разборчивость. Но ведь она, бедняжка, можно сказать, никогда не выходила из дому. Развлекалась, как могла. Она часто ко всем придиралась, но сердце у нее было золотое. Мисс никогда бы не отослала нищего, не подав ему нескольких монеток. Может, она и важничала, но уж и пожалеть могла, это точно.
– По крайней мере, один человек будет скорбеть по ней…
– Вы имеете в виду… Если разобраться, они все очень любили мисс и готовы были подраться из-за нее, но все это было, не всерьез.
Послышался какой-то скрип, и адвокат выпрямился.
– Это мисс Магдален спускается по лестнице.
– Как вы догадались? – спросил он резко.
Старая женщина покраснела.
– Я узнаю ее шаги, – пробормотала она.
Адвокат быстро вышел из кухни. Марта не ошиблась. Магдален уже спустилась сверху и с надеждой взглянула на сэра Эдуарда.
– Я не очень-то продвинулся в расследовании, – ответил он на ее немой вопрос. – Скажите, ваша тетка не получала писем в день своей смерти?
– Все письма находятся в одном месте. Полиция их просматривала.
Она провела адвоката в просторный салон и вынула из ящика большую черную бархатную сумку со старинной застежкой из серебра.
– Вот сумка тети Лили. В ней все, что было в день преступления.
Адвокат поблагодарил и высыпал содержимое сумки на стол.
Горстка монет, два круглых пряника, три газетные вырезки, «Сетования безработного» (бездарные стишки, напечатанные на листке бумаги), старый альманах, большой кусок камфоры, две пары очков и три письма. Одно из них было подписано: «кузина Люси». Другое пришло из благотворительного учреждения. Оно содержало просьбу к мисс Крэбтри о финансовой помощи. А в третьем находился счет за ремонт часов.
Сэр Эдуард весьма внимательно осмотрел содержимое сумки, а затем положил все назад и, вздохнув, вернул сумку Магдален.
– Благодарю вас. Не думаю, что из этой корреспонденции можно извлечь что-либо интересное.
Вставая со стула, он заметил, что из окна комнаты очень хорошо виден подъезд.
– Вы уходите? – спросила Магдален.
– Да.
– Но… все будет хорошо, правда?
– Когда имеешь дело с правосудием, не стоит торопиться высказывать свое мнение, – торжественным тоном ответил адвокат.
Сэр Эдуард вышел на улицу, глубоко задумавшись.
Он располагал всеми условиями задачи и не решил ее. Ему чего-то недоставало, чего-то такого, что позволило бы соединить в одно целое все детали головоломки.
Вдруг он вздрогнул от неожиданности. Кто-то положил ему руку, на плечо… Это был запыхавшийся Мэтью Вохан.
– Я должен извиниться перед вами, мэтр. Полчаса назад я нагрубил вам. У меня плохой характер. Прекрасно что вы взялись за это дело. Прошу вас, допросите меня. Если я могу быть чем-нибудь полезен…
Сэр Эдуард замер, устремив взгляд на противоположную сторону улицы, за спину молодого человека. Несколько растерянный, Мэтью твердил…
– Если я могу помочь вам…
– Вы это уже сделали, мой мальчик. То, что вы остановили меня именно в этом месте, позволило мне обратить внимание на то, что без вас я бы не заметил.
Он показал пальцем на небольшой ресторанчик, расположенный у тротуара напротив.
– Ресторан «Двадцать четыре дрозда»? – спросил Мэтью изменившимся тоном.
– Да.
– Странное название, но там, кажется, неплохо кормят.
– Поверю вам на слово, – сказал сэр Эдуард. – Хотя с моего раннего детства прошло больше времени, чем с вашего, я лучше помню песни моей кормилицы. Вот грустная народная песенка – вещь, можно сказать, классическая: «Простая это песенка – всего-то за шесть пенсов. Кармашек полон зернышек, а в пироге запечены двадцать четыре дрозда…» Остальное для нас не имеет значения.
Он резко повернулся.
– Куда вы идете? – спросил молодой человек удивленно.
– Возвращаюсь к вам.
Они шли молча. Мэтью Вохан продолжал недоуменно поглядывать на адвоката.
В комнате сэр Эдуард открыл ящик стола, вынул из него черную бархатную сумку и пристально посмотрел на Мэтью. Молодой человек нехотя покинул комнату.
Адвокат разложил монеты на столе и одобрительно кивнул. Память ему не изменила. Да, все было так.
Адвокат встал и позвонил.
На вызов явилась Марта.
– Если я не ошибаюсь, Марта, у вас, как вы говорили, произошла небольшая размолвка с хозяйкой из-за новой монеты в шесть пенсов.
– Да, сэр.
– Так вот, как это ни странно, в ее сумке нет новой монеты.
Служанка удивленно посмотрела на него.
– …Понимаете, кто-то приходил в дом в тот самый вечер. Кому-то, кому ваша хозяйка дала шесть пейсов… И, видимо, в обмен на это… – Он резко вытянул руку, показывая на листок с «Сетованиями безработного». И ему было теперь достаточно лишь взглянуть в лицо старой женщины, чтобы все понять… – …Вы проиграли, Марта. Рассказывайте же. Так будет лучше.
Она обессиленно рухнула на стул. По щекам у нее текли слезы.
– Это правда, сэр… Звонок слабо звякнул один раз… Так мне почему-то показалось, и я подумала: надо пойти, посмотреть, но замешкалась. Я открыла дверь в комнату, как раз в тот момент, когда он наносил удар мисс Крэбтри. На столе лежала пачка пятифунтовых банкнотов… Как только он их увидел, так и набросился на мисс Крэбтри. В дом его впустила сама мисс, и он решил, что, кроме нее, никого больше нет. Кричать я не могла, язык у меня будто отнялся. Он обернулся, и только тогда я его узнала… Мой сыночек, малыш мой…
Я жила ради него, отдавала ему все, что могла, и все деньги, какие у меня были. Он уже два раза сидел в тюрьме. В тот день он должен был прийти повидать меня. Мисс увидела, что я не выхожу на звонок, и открыла ему дверь сама. Он, должно быть, так и обмер от неожиданности. У мисс было доброе сердце, и она впустила его, хотела дать ему шесть пенсов. Пачка денег лежала на столе. Когда он ее увидел, то будто сам дьявол вселился в моего Бена… И Бен убил мисс Крэбтри.
– А потом что было?
– Что я могла сделать, сэр? Это ведь плоть от плоти моей! Отец его был никудышным человеком. Бен пошел в него – яблоко от яблони недалеко падает. Но ведь он и мой сын. Я выгнала его из дому и пошла на кухню готовить ужин. Я старалась вам не врать, сэр.
Сэр Эдуард поднялся со стула.
– Бедная вы женщина, – сказал он более мягко. – Я огорчен за вас, но правосудие пойдет своим путем.
– Он уехал из Англии, сэр. Я не знаю, где он сейчас.
– Может, ему и удастся избежать виселицы. Но не рассчитывайте особенно на это. А теперь пришлите ко мне мисс Магдален.
– Вы – замечательный человек, – воскликнула молодая женщина, когда адвокат закончил свой рассказ. – Вы нас спасли. Как мы можем вас отблагодарить?
Сэр Эдуард усмехнулся и похлопал ее по руке. Он и в самом деле чувствовал себя выдающимся человеком. Ах, эта юная Магдален с «Силурика» в семнадцать лет!
– В следующий раз, когда вам понадобится друг…
– Я обращусь к вам!
– Нет, нет! – вскричал он, искренне встревоженный. – Обязательно воздержитесь от этого. Обратитесь за советом к более молодому человеку.
Не попрощавшись с остальными членами семьи, он сел в такси и облегченно вздохнул.
Даже воспоминание об очаровательной девушке не могло сравниться с прекрасной библиотекой по криминалистике.
Такси прибыло к месту назначения. Клоуз Куин Анн. Его дорогой тупичок. Его тихая гавань в этом неспокойном мире.
Перевел Владимир НИКОЛАЕВ.
