Текст книги "Скрывающийся альфа (ЛП)"

Автор книги: Афтон Лок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Что случилось? – спросила она.

– Ничего, – последнее, что он хотел сделать, это проговорить о его тщательно охраняемом прошлом с незнакомкой, какой бы красивой она не была. – Итак, чем ты зарабатываешь на жизнь, Лара?

– Я музыкант, вокал и гитара.

Он намазал маслом половинку булочки.

– Ты записываешься? Не могу сказать, что я слышал о тебе.

– Я непрофессиональный музыкант. Я выступаю в клубах.

– Там не могут много платить. Ты ездишь на довольно хорошем грузовике.

– Это был… подарок, – она впилась в него раздраженным серым взглядом. – К чему все эти вопросы?

– Ни к чему. Мне просто интересно.

Он не был уверен, почему допрашивал ее. Может быть, часть его хотела пару, которой сможет доверять и которая разделит его бремя. Хотя не мог доверять ей, пока он не узнает о ней все.

Что он говорит? Он вообще не может доверять ей. Никогда. Он даже не доверял чистокровным Тао здесь.

– Может быть, ты могла бы играть в баре Джи, – предложил он. – У этого изолированного города будет хоть какое-то развлечение.

Она улыбнулась.

– Звучит здорово. Конечно, я не уверена, как долго пробуду здесь.

– Из-за таинственных семейных дел, на которые ты постоянно намекаешь. Твоя мать все еще в Вайоминге?

Она скомкала в руке салфетку.

– Можно сказать и так. Она умерла на прошлой неделе.

– Проклятье, прости.

Ее приезд сюда приобрел сейчас больше смысла. Может, она хотела сбежать от воспоминаний и начать новую жизнь.

– Она была больна?

И почему он не мог остановить эти вопросы, срывающиеся изо рта?

– Нет. Она была застрелена.

Его рука нашла ее на столе и сжала, потому что у него не было больше слов.

– Я не нуждаюсь в твоем сочувствии, – сказала она сдавленным голосом, вытащив свою руку из его.

Ей безусловно было что-то нужно. Зачем же еще она приехала сюда? Он даже не был уверен, что она знала, что ей нужно.

Лара вытерла рот и посмотрела на срубленные деревья.

– Ты рубишь свои собственные деревья?

– Нет. Я не могу их убить, – он усмехнулся и опустил голову. – Они – живые существа. Я пересаживаю как можно больше.

Она так сильно рассмеялась, что чуть не разлила свой кофе.

– Ты заведуешь городской лесопилкой и не можешь спилить дерево?

– Да, я Омега, а не Альфа. Разве это преступление?

Она пожала плечами.

– Конечно, нет. У стаи должны быть все уровни доминирования.

Но ей нужен Альфа. Он мог видеть это в ее глазах. Возможно, они не пара, в конце концов. Если бы не вчерашний сжигающий поцелуй, он мог бы поверить этому. Боже, он был в нескольких секундах от того, чтобы повалить ее на деревянный пол, стащить с нее обтягивающие джинсы и заполнить ее своим семенем.

Когда зазвонил его телефон, то нутро сжалось. Не сейчас. Волк в нем хотел просто неторопливо позавтракать с ней и привести ее к себе для длительной совместной ванны.

– Лесопилка Лос-Лобос.

Владелец бара Джи был на линии, напоминая ему о своем срочном заказе.

– Ну, Дрю сделал городской конференц-зал моим главным приоритетом… Да, я обещаю тебе, как только смогу… Подожди, у меня есть музыкант, сидит прямо здесь, она хотела бы играть в твоем баре.

Пару минут спустя Лара закончила говорить по телефону и улыбнулась.

– Я играю в баре Джи сегодня в восемь вечера. Спасибо.

– Здорово! – он встал и поцеловал ее в висок. – Теперь я должен работать. Спасибо, за завтрак.

Но прежде чем он смог двинуться, зазвонил телефон. Росс, подрядчик, выполняющий строительство нескольких домов одновременно, по-прежнему нуждался в опорных балках, которые заказал.

– Если ты сможешь принять частичный заказ, ты можешь забрать его сегодня после обеда, – он вздохнул, разочарованный реакцией человека. – Я боюсь, это лучшее, что я могу сделать.

– Звучит так, как будто у тебя больше заказов, чем ты можешь выполнить, – сказала Лара после того, как он повесил трубку.

– По крайней мере, он лучше это воспринял, чем большинство. Доминанты в этой Стае неумолимы. Они даже звонят мне посреди ночи, чтобы обсудить проект.

Когда его спина сгорбилось, она толкнула его в грудь, пока он опять не выпрямился.

– Ты позволяешь им обращаться с тобой как с тряпкой. У тебя разве нет никаких помощников?

– Я предпочитаю делать все сам, таким образом, я могу сохранить свою позицию, – он вскинул голову. – Не хочешь заработать немного наличных денег, пока ты здесь?

Она встала и закатала рукава.

– Ну, я не дровосек, но если ты покажешь мне, как работать, я попробую.

Он обнял ее, желая почувствовать ее грудь, снова прижимающуюся к его груди.

– О, нет. Ты не коснешься лезвия. У меня есть работа шлифовкой и лакировка. Там целая стопка ступеней лестницы, которую нужно закончить.

– Конечно, я готова.

Интересный выбор слов. Его взгляд опустился к ее бедрам. У нее была самая сладкая, самая округлая попка, которую он когда-либо видел. Он вытянул ее клетчатую рубашку из джинсов.

– Сделай мне одолжение и вытащи это. Если ты не будешь держать свою красивую попку прикрытой, то сегодня я могу случайно порезаться.

Желание вспыхнуло в ее серых глазах, но она сделала так, как он попросил. После того, как он обучил ее, они оба принялись за работу с чувством чистой справедливости, поселившимся в его костях. Их разговор за завтраком был самым длинным, который у него был с кем-нибудь в последнее время.

Хотела ли она здесь мирного дома, разделять еду и хорошую добросовестную работу? К своему удивлению, он понял, что может представить ее рядом с ним навсегда. Прежде чем схватил следующее бревно, он посмотрел на нее. Красная полоса в ее волосах выглядела неровной, когда она склонилась над своей доской.

Нет, такая женщина, как она, не ищет мира. Он лучше запомнит все, как есть, и не будет привязываться.

В баре Джи тем же вечером в животе Лары запорхали бабочки. Она не играла в клубе, с тех пор как ее мать умерла. Руки так сильно болели от сегодняшней деревообработки, что она не была уверена, сможет ли сыграть на гитаре. Она выступит для странной, смешенной с некоторыми людьми стаи. Человек, который остановил ее на дороге, тоже был здесь, наблюдал за ней с тем же настороженным выражением. Хотя некоторые приветствовали его, называя Райкером, все держались на почтительном расстоянии от него.

Понимание, что Огден тоже наблюдал за ней, нервировало ее больше всех.

Сегодня было волшебно. Это было замечательно, сделать кое-какую честную работу и забыть о своих проблемах на некоторое время. Рядом с Огденом было легко. Они не разговаривали после завтрака и для этого не было никакой необходимости. Слава богу. Он стал слишком любопытен.

Она могла понять, почему владельцы планируют отремонтировать это место. Оно по-прежнему выглядело обветшалым даже в тусклом свете, но ее это не волновало, пока здесь не было одного конкретного владельца ранчо или охотника с неприятным запахом изо рта и обвисшим животом. Пока она не убегала, опасаясь за свою жизнь, с обвинительными фотографиями, которые забрала. Никакого шантажа. Просто игра на гитаре ради музыки.

Сосны рядом с окном, темнеющее на фоне вечернего неба, образовали защитное ограждение вокруг здания. Было бы так легко потерять себя здесь, но она не могла оставить свой дом. Останется ли что-нибудь от ее стаи, когда она вернется, или их всех убьют?

Как бы она не полюбила играть здесь вечерами и наблюдать, как напрягаются мышцы Огдена под его выцветавшей рубашкой днями, ей придется вернуться домой.

***

Огден сидел в задней части бара Джи, чтобы посмотреть выступление Лары. С таким количеством заказов, которые свалились на лесопилку, он может остаться не более чем на полчаса, может быть, на час. Если бы она не помогла ему сегодня, ему нужно было бы еще много что сделать. Она была трудолюбивой, еще один пункт, который он добавил в список того, что ему в ней нравилось.

Ее красная рубашка, расстегнутая слишком сильно, как обычно привлекая его взор к ее груди, потом к красной полосе в волосах и снова к груди. Первый аккорд, который она сыграла, послал приятный холодок вниз по его спине. Звуки смеха, разговоры и звук пивных бутылок, выбрасываемых в мусорное ведро исчезли, так как каждый смотрел на нее с пристальным вниманием.

Он не ожидал то, что вышло из ее рта. Музыкальные переливы ее голоса, когда она говорила, стали даже сильнее в ее пении. Боже, он никогда не слышал ничего более чарующего.

Его член стал твердым, как скала, а волоски на затылке встали дыбом. Он закрыл глаза. Ее аромат, смешанный со звуком медленной, грустной песни. Зная, что ее мать недавно умерла, эти грустные стихи стали еще более запоминающимися.

Неожиданные слезы появились в его глазах. Почему он не был там, чтобы предотвратить трагедию? Он схватил табурет обеими руками. Желание спариваться врезалось в него с силой кувалды.

Боже, нет! Он начал изменяться. Кости в ногах начали покалывать, изменяя форму. Зубы пронзили его нижнюю губу, пуская кровь. Он должен выбраться отсюда! Измениться в середине выступления будет еще более неловко, чем во время ужина. А еще хуже? Измениться обратно в человека на глазах у всех без штанов.

Его табуретка скрипнула, когда он встал в середине песни Лары.

– Стоп!

Ее серые глаза расширились.

– Тебе не нравится мое пение?

Все уставились на него. В комнате было так тихо, что стук его сердца, казалось, был слышен в зале.

– М-мне нравится, – удалось ему произнести, прежде чем его голос изменился. – Просто остановись.

Сделав глубокий вдох, чтобы остановить изменение, он бросился на улицу, прежде чем потерял все свое достоинства. Он добрался до края стоянки, когда изменение настигло его. Кости вставали на место, заставив его опуститься на землю в агонии. Каждый волос прорывался через его кожу, жаля. Всхлип вырвался из его горла, когда изменение было завершено.

На трясущихся ногах он побежал. Подальше от бара. Подальше от нее и ее голоса, запавшего в его душу. Он споткнулся о камни и низко висящие ветви ударили его по морде, но он больше не чувствовал боли.

Вскоре он услышал одышку и шаги за спиной. Полосатый черный волк был едва виден в свете прибывающей половины луны.

" Лара! Ты должна остаться и закончить свою песню.»

«Я должна была найти тебя. Ты в порядке?»

Чтобы ответить ей, он поймал в ловушку ее плечо и схватил зубами ее шею. Она упала на землю, перекатившись на спину в позе подчинения. Огонь ревел по его венам. Его пара отдавала ему себя!

Но прежде чем он успел снова схватить ее за шею, она встала на четвереньки и зарычала на него. Затем она повернулась и побежала. Какого черта? Он должен был знать, что Мисс Красная Полоса не отдавала себя без борьбы.

Даже не зная почему, он погнался за ней. Большой сук ударил его по голове. Он увидел звезды, но продолжал бежать. Когда он, наконец, догнал ее, втиснул свою голову под ее живот, сбив с ног. Она приземлилась с рычанием и повернулась к нему, все зубы и когти были на виду.

Они боролись на земле, переворачивая друг друга, клубок мышц и меха. Она лежа замерла, он испугался, что убил ее. Нет, она изменяется. Он смотрел с изумлением, как ее ноги удлинились, черная шерсть превратилась в бледную кожу, а лапы превратились в пальцы. Сила окутала его, тоже изменяя.

В следующий момент он лежал на ней, мужчина на женщине. Даже если он вернул себе человеческий облик, агрессивный волк по-прежнему выл в его теле, давая волю своим примитивным потребностям. Он прижал ее запястья к земле и стал пожирать ее рот ненасытным поцелуем.

Откуда-то засиял свет, или, может быть, вышла луна. Она застонала и раздвинула ноги, позволяя выпуклости его эрекции упереться в ее мягкую щель. Проклятье на всю эту одежду! Из-за его неконтролируемого изменения его рубашка оказалась задом наперед и наизнанку. Но он не мог сосредоточиться ни на чем другом, кроме как добраться до нее.

Он распахнул ее красную рубашку, отправив пуговицы в полет. После этого он потянул вниз чашки ее бюстгальтера, схватив твердый, ягодно-розовый сосок зубами. Ее спина изогнулась, когда она закричала.

– Омега, как моя задница, – усмехнулась она, царапая его кожу ногтями.

Они захватили друг друга за штаны одновременно, расстегивая пуговицы, дергая вниз молнии, залезая внутрь… Она схватила его член, сильно сжав, что почти вызвало опустошение в его яйцах.

Застонав, он погладил ее влажные хлопковые трусики. Ее сногсшибательный аромат ставший сильнее, чем когда-либо, взял верх над ним. Даже если бы кто-нибудь приставил пистолет к его голове, он бы трахнул ее. Прямо здесь. Прямо сейчас. Она выгибалась и задыхалась, когда он скользнул пальцем в ее скользкую мягкую киску.

Когда он входил и выходил из нее, она качала бедрами. Женщина была сильной. Воображение ее стройных ног, обернутых вокруг его талии, увеличивало огонь в его паху. Сексуальные переливы в ее голосе окрасили ее стоны.

– Ты уверен в этом? – спросила она, глядя ему в глаза. – Спаривание свяжет нас навсегда.

Он вытащил палец, не в силах сопротивляться, засунул его в рот, чтобы попробовать ее сладкую росу. Как он хотел эту женщину! Но она была права. Обратно пути не будет и из-за этого не стоило разрушать его тщательно построенной жизни.

Тяжело дыша, он скатился с нее и с трудом заправил эрекцию обратно в свои джинсы.

– Мне очень жаль, Лара. Мы не можем.

– Я знаю, – она также села, тяжело дыша. – Мы можем быть сейчас расстроены, но завтра будем рады, что не сделали этого.

Наконец, оторвав свой взгляд от ее, он понял, что они оказались возле бара Джи. Слишком близко, чтобы делать то, что они собирались сделать. Слава Богу, что она остановила его.

– Отвезти тебя домой?

Или до ближайшего аэропорта? Он не сможет и дальше жить с таким соблазном. Он, в конечном счете, уступит своим желаниям.

– Нет, мне нужно вернуться и выполнить свое обязательство: спеть сегодня вечером.

Он кивнул, восхищаясь ее характером, потому что ее хлопковые трусики были почти сняты несколько минут назад.

Она взглянула на ее испорченную рубашку.

– Черт. Это была одна из моих лучших.

– Прости.

Она пожала плечами и связала ее за концы спереди, чтобы прикрыть бюстгальтер. Воспоминания о ее набухших сосках не будут давать ему спать всю ночь.

– Я буду работать на лесопилке, – сказал он. – Я вернусь через пару часов, чтобы забрать тебя.

– Хорошо. Завтра…

Он приложил палец к ее губам.

– Давай проживем сначала сегодня.

Когда они стояли, крупный зверь находился рядом за колючим кустарником, но он не мог уловить его аромат. Что, если это был Волк? Блин! Теперь весь город будет знать, что Огден Вудс встретил свою пару. Последнее, что ему нужно, это излишнее внимание. Эта женщина уедет, и скоро его секрет не будет больше секретом.

Глава 3

По дороге домой Огден заметил высокого мужчину, загромождающего дорогу. Джи Ривермун? Идеальное время.

Он замедлился до остановки и опустил пассажирское стекло.

– Тебя подвезти?

– Нет, – смуглый мужчина смотрел на него без улыбки. – Ты должен мне кое-что отдать?

– По сути, да. Садись.

Джи забрался на пассажирское сиденье и поставил сумку на пол у его ног. Судя по запаху, в пакете была свеже убитая мелкая дичь.

– Что у тебя на уме? – спросил Джи, когда Огден мчался вверх по темной, пустынной дороге.

– Я встретил женщину. Еще один чертов новичок. Она настоящий фейерверк.

– Райкер сказал мне, что ее мать послала ее сюда, но почему?

– Черт, если б я знал, – ответил Огден.

– Даже если она твоя пара?

Он сжал рулевое колесо.

– Неофициально… Пока.

– Вы подошли очень близко к этому в кустах возле бара.

Огден рассмеялся.

– Ты шпионишь за нами? Я так рад.

Джи скрестил свои огромные, голые руки.

– Я был на охоте, а не шпионил.

– Я чертовски много работал, чтобы иметь жизнь, которую имею. Спаривание с ней испортит все, – но ему не нужно было ничего объяснять. Джи, казалось, знал все, что происходило в Лос-Лобос, прошлое, настоящее и будущее. – Я даже хочу рассказать ей свой секрет. – Секрет, который никто, кроме Джи, не знал, а медведь хранил молчание в течение многих лет.

– Почему бы не рассказать всем? Лос-Лобос стал сейчас лучше с Дрю во главе.

– Нет, – Огден сжал руль сильнее. – После того, как вытащишь кота из мешка, его обратно не запихнуть.

– Решай сам, но спаривание изменит все. Изменение настолько плохо? – Джи почесал голую спину, потерев ее о кресло, напомнив Огдену, что его пассажир медведь. – Ты доволен своей жизнью?

– Черт, да, я счастлив.

Затем он вспомнил, как пуста его кровать была всякий раз, когда он мог спать в ней после долгих часов работы. Настолько плохо? Всегда оглядываться через плечо, бояться, что Дрю или один из доминатов обнаружат его испорченную наследственность и изгонят из стаи.

Ничего на каменном лице Джи не говорило, верит ли он Огдену.

– Ты прав, рассматривая это решение тщательно, а не в пылу страсти, – прокомментировал Джи. – Если ты не спаришься с ней, как будешь себя чувствовать, когда она уйдет?

– Как дерьмо, – признался Огден.

Он остановился у длинной уединенной дороги, ведущей к дому Джи, потому что мужчина предпочитает не видеть никого рядом со своим домом.

– Спасибо, за совет, – сказал Огден.

Джи открыл дверь и вышел.

– Я ничего не советовал.

– Правда, – Огден указал на пол. – Не забудь свой багаж.

Выдавливая из себя редкую улыбку, медведь захватил сумку, закрыл дверь и поднял руку в прощальном жесте.

Огден уехал более растерянный, чем когда-либо.

***

На следующее утро Лара надела другую рубашку и пошла на лесопилку, ее сердце низко и тяжело стучало в груди. Она не могла поверить, насколько близко подошла к спариванию прошлой ночью с Огденом около бара Джи. Ни один другой мужчина не вызывал у нее такое желание, как он, раздвинув ее ноги и овладев ею своими толстыми, сильными пальцами. Волна тепла прокатилось по ней до самого низа от мыслей о нем.

На что это было бы похоже, заняться любовью и испытать удовольствие вместо того, чтобы использовать секс, как оружие?

К сожалению, она не планировала это узнавать. Если она останется здесь дольше, они, в конечном итоге, окажутся в постели или на большом плоском камне, с сияющим солнцем на их голой, влажной кожей.

Перестань, Лара. Пришло время уехать домой. Пребывание здесь перевернуло бы обе их жизни.

Ее виза в это место все равно была ограниченна. Последнее, что она хотела, это просить об убежище и сне здесь. Обратно, в Йеллоустон, Тайлер Брукс ждал. Поскольку она убежала от сцены смерти своей матери, она, наконец, стала достаточно сильной, чтобы противостоять ему.

И она сделает все необходимое, чтобы остановить его и отомстить. Все, что угодно. Она даже раздвинет ноги, если надо. Слезы потекли из ее глаз, когда она поняла, что в следующий раз, когда отдаст свое тело человеку, это будет актом ненависти, а не любви.

Когда она дошла до лесопилки, Огден был занят, направляя бревно через пилу. Утреннее солнце светило на его мятно-зеленую рубашку и пыльные рабочие ботинки. Почему в этом месте она так хорошо себя чувствует? Почему рядом с ним? Но она уже знала ответ. Он был ее парой.

Она могла видеть себя здесь, помогающей ему с работой и выращивающей выводок щенков, милых, голубоглазых и сероглазых. Это сделало бы ее маму счастливой: видеть ее одомашненной и спокойной. Откуда взялась эта мысль?

Нет, Мама. Мне нужно спасти нашу стаю. Разве ты не хочешь, чтобы я отомстила за твою бессмысленную смерть?

Почему она не ушла на рассвете? Придя сюда, чтобы попрощаться, она рисковала потерять свое мужество уехать. В конце концов, она не могла предсказать, что может случиться, когда она столкнется с Бруксом. Что, если она потеряет контроль и убьет его или наоборот?

Она подождала, пока Огден закончит разрезать бревно, прежде чем приблизиться к нему.

– Доброе утро. Я рад видеть еще пару рук помощи, – его синий взгляд темнел по мере того, как он скользил им от ее лица и по ее телу, говоря взглядом, что она его.

– Я слышала, как ты рубил дрова за своим домом в течение нескольких часов прошлой ночью, – сказала она, наливая себе в кружку кофе. – Мне показалось, что ты пытался убить их.

– Никогда не бывает много дров, – он бросил свежую доску на кучу других. – Зимы здесь довольно суровые.

– Огден, я пришла попрощаться.

– Черт, – его загорелое лицо побледнело. – Давай зайдем внутрь и обсудим это.

Понимая, что он не хочет потерять свою пару, ее сердце затрепетало в груди. Они вошли в его кабинет и закрыли дверь. Комната выглядела полностью пропитанная им. Куски дерева, инструменты, пыльные бумаги и тряпки валялись на столе и в воздухе пахло древесиной и мужчиной.

Но у него, казалось, на уме был не разговор. Вместо этого, его сильные руки обвились вокруг ее.

– Не уходи, – прошептал он в ее волосы.

Его древесный запах, смешанный с похотью, вскружил ей голову. Ее пальцы впились в грубую, хлопчатобумажную рубашку на спине. Против ее воли когтистые ногти стали рвать ткань, вытаскивая его из джинсов. Они смотрели друг на друга, два хищника, словно кружащие вокруг убийства.

– Убеди меня, – прошептала она.

В ответ его рот напал на нее, силой толкнув спиной на его картотеку. Его язык буйствовал у нее во рту, требуя ее с такой скоростью, что ее дыхание дрогнуло. В то время, как она зарылась пальцами в его взъерошенные каштановые волосы, его широкие ладони сжали ее грудь, сделав ее соски твердыми, как горошины. Ее сердце стучало в ушах, она расстегнула свою рубашку, прежде чем он оторвал бы пуговицы и от этой.

Тяжело дыша, он остановился, чтобы спросить:

– Когда ты можешь забеременеть?

– В-в полнолуние, – ответила она, борясь за ее собственное дыхание. – Сейчас безопасно.

Он рванул вниз молнию на ее джинсах и крутанул ее на 180◦.

– Тогда держись!

Когда она наклонилась и схватила две ближайшие металлические ручки, ее набухшие груди вывалились из лифчика. Горячая влага затопила киску. Неважно, скольким членам она позволила войти в себя, по каким-то причинам она поклялась, что будет помнить только его.

– Только один раз, – она вздрогнула, когда он потянул вниз ее джинсы. – Я не могу остаться.

– Это не так работает, – выдавил он, когда схватил ее за бедра, удерживая на месте. – Ты моя пара, и ты останешься здесь, какому месту и принадлежишь.

Скользкая головка его члена коснулась ее ягодиц, опаляя ее кожу, прежде чем он вонзился в нее. Он наполнил ее киску с силой кувалды, заставляя кричать. Какие-либо сомнения, что этот мужчина не доминант испарились.

– Ты не Омега, Огден Вудс, – ее голос дрогнул, когда он вышел и погрузился обратно. – Ты доминант в одежде Омеги. Почему?

Картотеки грохотали под его резкими толчками.

– Я сейчас слишком занят, чтобы разговаривать.

Никогда не останавливайся! Она стиснула ручки шкафа, пока ее костяшки не побелели. Все, что она решила и планировала, вылетело в окно. Каждая встреча, которая у нее была, просто секс. Это же было божественно. Все ее тело ниже талии испарилось в облаке неземного удовольствия. С каждым ударом ее сердца она все больше привязывалась к мужчине. Его кедрово-мускусный запах въедался в ее ноздри. Рычание вибрировало в его груди и отдавалось в ее спине, просачиваясь в кости.

Было так хорошо, его сила позади нее и сильные, способные руки на ее бедрах, направляющие ее в сторону удовольствия. У нее не было плана соблазнить или даже смотреть на него. Отдаться в его руки было так легко, но она не могла поддаться искушению.

Она поклялась, что никогда не забудет его. Когда уйдет… если уйдет… то часть его уйдет с ней, и часть ее останется здесь.

Блин! Она должна была бороться сильнее, чтобы сопротивляться. Почему она не покинула его в спешке на рассвете? Слезы снова потекли из глаз, потому что она была так счастлива, смущена и возбуждена одновременно. Его член был идеального размера, жесткая длина правильно растягивала ее набухшую плоть.

Ноги дрожали до самых сапог, каждая мышца отдавалась в его господство. Она никогда не была такой мокрой, такой уязвимой. Борясь против силы его власти, она вильнула бедрами, чтобы получить его туда, где должна достичь пика.

Его зубы прикусили мочку ее уха.

– Ты хочешь большего?

Прежде чем она смогла ответить, он вошел так глубоко в ее тело, казалось, она вывернется наизнанку, как зонтик на ветру, прежде чем кончила.

– Огден! – закричала она.

Его рык был настолько хриплым, что отдавался вибрацией в ее ребра. Шкафы с файлами загремели громче, чем когда-либо, угрожая опрокинуться, когда они оба кончили. Ее киска взорвалась фейерверком, как только его горячее семя выплеснулось в ее лоно. После того, как он вышел из нее, они оба опустились на колени на пыльный пол.

Что я сделала? Она прикоснулась к его лицу дрожащими руками, запоминая каждую сильную, пережитую эмоцию. Ее мужчина навсегда.

– Ничто теперь не будет прежним, – пробормотал он в ее ухо. – Ты моя.

Она сглотнула.

– Я знаю. Мы не должны были делать этого.

Он схватил ее за подбородок и посмотрел ей в глаза.

– Ну, мы сделали, и пути назад нет.

Но ей все же придется уйти. Сейчас это будет сложнее, потому что они были близки. Завтра на рассвете она уйдет. Сегодня она притворится, что он ее супруг, с нетерпением ожидавший долго и счастливо здесь, в Блэк-Хиллс.

***

Тем же вечером Огден и Лара лежали голые в его большой, деревянной постели. На самодельном прикроватном столе, окантованном корой дерева, стояло блюдо с говяжьей грудинкой и два бокала красного вина. Они провели последний час, пируя и занимаясь любовью.

Было это реально или сон? Он всегда слышал, что занятие любовью с парой было чем-то неземным. Теперь он поверил в эти слова. После того, как наконец-то взял ее в своем кабинете сегодня утром, они упорно работали бок о бок до конца дня.

Он не понимал, что часть его отсутствовала все это время, пока она не заполнила ее сегодня. О чем он раньше думал, счастье меркло по сравнению с этим полным блаженством.

– Хочешь еще? – спросил он, махая куском мяса около ее губ.

Она сглотнула и облизала губы розовым языком, который он жаждал почувствовать когда-нибудь на своем члене.

– Неа, – сказала она. – Я полностью удовлетворена.

– Хорошо, – ответил он, ущипнув ее дерзкий сосок большим пальцем. – Вот в таком состоянии я и намерен держать тебя.

Тень появилась в ее глазах, но он решил не давить на нее и не портить момент. Ее непредсказуемость была частью того, что делало ее интересной. Лежать рядом с ней возбуждало каждую клетку крови в его теле. Ощущение было захватывающим, но в то же время нервирующим. Сможет ли он когда-нибудь снова спать?

Он хотел приковать ее к деревянной спинке своей кровати, если бы только мог. Он не может позволить этой женщине уйти. Подстриженный участок темных волос над ее киской слишком манил его рот попробовать ее. Он молниеносно опустился вниз, раздвигая ее ноги и прижимая губы к внутренней стороне ее бедра.

Когда она напряглась, он поморщился и отстранился. Ему хотелось бы иметь достаточно сексуального опыта, чтобы удовлетворить ее правильно. За исключением некоторых экспериментов в подростковом возрасте до трагедии, он боялся найти свою половинку и это привело его к почти монашескому образу жизни.

– Я думаю, ты можешь сказать, что я никогда не делал этого раньше.

– Дело не в тебе. – она коснулась его волос. – Я думаю, что оральный секс это не мое.

– Тогда я не буду давить, – он, все же, не смог сопротивляться, поцеловав ее волосы на лобке.

– Ммм, неплохо.

Запах ее мускуса подтверждал ее слова.

Его член затвердел.

– Тогда ты позволишь мне продолжить?

– Может быть. Да. Легко.

Это он мог сделать. Рассматривая ее тело, как если бы это был тонкий кусок дерева, он целовал, лизал и щипал ее нежные складочки. Нектар, капающий в рот, поощрял его усилия. Вскоре, ее руки и ноги били по кровати, и она закричала, сжав его волосы у корней.

Поднявшись на одном локте, он посмотрел ей в глаза.

– Я сделал все правильно?

– Более чем хорошо, – сказала она с довольным вздохом. – Спасибо.

Он обнял ее и прижал к себе. Когда он смаковал ее вкус, который все еще держался на его языке, он понял, что становится все более зависим от нее с каждой минутой. Потерять ее было бы больно, но, сонная и удовлетворенная, она не выглядела, как готовая умчаться.

– Я могу сказать тебе, что моя мать послала меня сюда, – сказала она.

Он не признался, что Джи уже сказал ему это.

– Ах, ты имеешь в виду семейное дело, о котором ты говорила ранее, – она не знала, насколько тесно их семьи были связаны. Тайна, запертая глубоко внутри него так долго, что уже гудела с желанием вырваться на свободу. – Зачем?

– Я думаю, что она знала, что я найду свою половинку в Лос-Лобос.

Он улыбнулся ей.

– Она была права.

– Это все усложняет, потому что… – темные ресницы опустились, прикрывая ее серые глаза. – Не обращай внимания.

Он погладил ее руку.

– Ты можешь рассказать мне все.

– Я сейчас последняя доминирующая женщина в моей Стае.

– Понятно.

Он вздохнул и уставился в потолок.

– Что-то не так? – спросила она, оперевшись на локоть.

Он провел пальцем по ее соблазнительной красной полосе в волосах, лежавших на его груди.

– Лара, я не хочу никаких секретов между нами.

Она задумалась, прежде чем пожала плечами.

– Я тоже.

Такое ощущение, что она не полностью открылась ему, но для того, чтобы что-то получить, он должен был что-то отдать. Настало время рассказать ей.

– Я не совсем являюсь членом этой стаи, как это может показаться.

– Как так? – спросила она.

– Кровь твоей стаи течет в моих венах.

Ее лицо отодвинулось от него на несколько дюймов.

– Я думала, что ты чистокровный Тао.

– Каждый здесь думает так, – он сглотнул, желая рассказать ей всю правду. – И они должны продолжать так думать.

– А что их должно обеспокоить? Стаи скрещиваются все время. Я видела также множество людей, работающих здесь.

– Это сложно, – может, он не должен рассказывать ей все.

Она ударила его подушкой, это последнее, что он ожидал.

– В твоих венах кровь Ламар и ты решил сидеть здесь и играть со своими дровами?

Он схватил подушку и отбросил ее в сторону.

– Стая Тао была добра ко мне. Мне пришлось выбирать.

– Ты знаешь сколько наших Волков уже умерло? Моя собственная мать одна из них!

Вот поэтому ему придется рассказать ей все.

– По крайней мере, твоя мать умерла с честью, – он сел и погладил нижнюю половину ее лица ладонью. – Моя изменяла человеку, который вырастил меня, своей паре Тао.

Ее серые глаза расширились. По крайней мере, он добился ее внимания.

– Получается твой настоящий отец Ламар?

Он кивнул и сглотнул желчь в горле.

– Когда ее пара узнала об этом, он убил ее и себя, сбросив со скалистого утеса.

– О, Боже, – она прикрыла рукой рот и вздрогнула. – А твой настоящий отец?

– Я никогда не знал его, но я полагаю, что он был застрелен, как большинство других волков в Стае Ламар.

Ее мягкие стоны сочувствия грозили его сдержанности, он был готов зарыдать, как потерянный подросток, которым когда-то был.