Текст книги "Плечо боевого друга"

Автор книги: Афанасий Денюшкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ДОБРАЯ ПАМЯТЬ

Когда проезжаешь в машине по городу, то невольно обращаешь внимание на красивые жилые дома на улице Юрия Гагарина. Их построил Леонид Косинский вместе со своими товарищами. Над крышами этих домов склонили свои кроны ясени, старинные липы, серебристые тополя. По вечерам в открытые окна квартир из городского парка долетает то трель соловья, то звонкая дробь дятла…

Однажды в тихий майский вечер молодые военные строители сидели на скамейке, курили. Кто-то из них шутя, а может всерьез, сказал:

– Хорошо бы выложить фамилии строителей на стене, чтоб память осталась!

Леонид Косинский положил руку на плечо рядового Александра Заворотинского, сидевшего рядом с ним, и заметил:

– Ничего, ребята, дома, построенные нами, – лучшая память о нас. Они – наш след в жизни.

Строитель. Солдатский поэт Михаил Соньгов в своих стихах, посвященных воинам-строителям, написал такие строчки:

 
Мы строители, год от года
украшаем тебя, Отчизна.
 

Эти слова глубоко запали в душу солдата Косинского. О них он помнил, когда ехал к месту службы в армии, о них никогда не забывал в труде.

До призыва в ряды Советских Вооруженных Сил Леонид работал электрослесарем по автоматизации в угольной шахте Караганды. Специальность парню нравилась, работал с душой. По вечерам учился в школе рабочей молодежи. Разумеется, строителем он не предполагал стать, но судьба привела молодого солдата на военную стройку.

Командир предложил Косинскому учиться на каменщика. Леонид охотно согласился. И никогда за все время своей службы в армии об этом не жалел. Кирпич к кирпичу клал он в стены, возводя за домом дом. Работал и учился, помогал товарищам познать сложное дело каменщика.

Но не сразу Косинский и члены его бригады стали знатными строителями. Были у них на этом пути промахи и огорчения. Специальностью каменщика овладеть не так-то просто. Однако ребята старались, уверенно шли к намеченной цели. Часто они, закончив трудовой день, оставались на стройке, чтобы быстрее и лучше изучить методы работы. Особенно трудно давалась им кладка углов. Это считается у каменщиков одной из самых ответственных операций. С помощью мастера и старшего прораба Олега Петровича Сутырина члены бригады освоили и это сложное дело.

Поднялись как-то молодые строители на площадку дома, удивленно пожимают плечами, не знают, с чего начать работу, с какой стороны к ней подступиться. Это заметил офицер Сутырин (человек спокойный, внимательный, добрый). Подошел к солдатам, завел с ними разговор. Потом снял с себя плащ-накидку, взял в руки мастерок и показал, как надо производить кладку стен. На другой день он снова заглянул в бригаду, снова учил солдат. Через некоторое время скованность в работе молодых каменщиков пропала, движения их стали ловкими, расчетливыми. Первыми, кто овладел специальностью каменщика, были Косинский, Канатчиков, Ханов и Парунин.

…Стоял конец декабря. То мороз ударит, то закапает надоедливый холодный дождь. В такую пору ненастья молодой бригаде Леонида Косинского поручили строительство жилого дома. Выдали наряд, который предусматривал выполнение целого комплекса работ: возведение фундамента, кладку стен, монтаж и установку внутриквартирных перегородок, междуэтажных перекрытий, балконов и т. д.

Задача была не из легких. Бригадир Леонид Косинский это понимал, но ему очень хотелось, чтобы все его подчиненные прониклись ответственностью за порученное дело. Он собрал в Ленинской комнате солдат и сказал:

– Товарищи, нам предстоит выполнить большую и сложную работу. Никто из нас ранее строителями не был. Но теперь мы стали ими, у нас есть опыт, навыки, мы должны построить дом своими силами. И мы его непременно построим. Не зря же наша бригада борется за получение звания коллектива коммунистического труда. Верно я говорю?

– Правильно, – хором ответили члены бригады. – Будем работать по-ударному!

Шли недели. По-прежнему дули промозглые балтийские ветры вперемешку с мокрым снегом, но ничто не снижало напряжения в труде бригады Косинского. К назначенному сроку новый дом был построен. Командование поощрило Леонида краткосрочным отпуском. Поехал на побывку молодой солдат в родную Караганду, а когда возвратился в подразделение, дела у него пошли еще лучше.

День 12 августа запомнился воинам на всю жизнь. В канун праздника строителей бригаде Леонида Косинского присвоили звание коллектива коммунистического труда. Это была победа, которая досталась нелегко. Только усилием всех членов бригады можно было прийти к заветному рубежу.

Став маяком стройки, бригада Косинского не остановилась на достигнутом. Она объединилась с отстающей бригадой Заворотинского. Передовики решили подтянуть до своего уровня тех, кто трудился рядом. Работа у соседей не клеилась, сроки возведения стен затягивались. О них плохо отзывались на собраниях личного состава, им доставалось «на орехи» в стенной газете, местных радиопередачах.

В чем же крылась причина отставания бригады Заворотинского? Когда Косинский внимательно присмотрелся к ее работе, то заметил, что труд организован плохо. Ребята вроде не сидели сложа руки, но выработка у них была низкой. Как-то Леонид заметил, как каменщики, набрав раствор из ящика, вразвалочку, не спеша понесли его в дальний угол здания. Потом поставили его по одну сторону стены, а кирпич у них лежал по другую. Несподручно было им вести кладку, много лишних движений. К концу смены Косинский подошел к Заворотинскому и поинтересовался, сколько кирпичей уложила его бригада.

– Не считали, – нехотя ответил бригадир. – Знаю одно – норму не выполнили. Не получается у нас…

– И не получится, если так будете работать, – заметил Косинский. – Не умеете использовать свое рабочее время. Суетитесь, а пользы мало.

– А ты покажи, как надо работать, – вспыхнул Заворотинский. – Словами делу не поможешь.

– А как же, придется показать, – ответил Леонид. – Я с тобой согласен: словами дело не делается.

На другой день в бригаду Косинского влились члены бригады Заворотинского. По-разному отнеслись к этому новички. Одни притихли, другие сразу же стали «откалывать номера». Леонид увидел, что кое-кто не в ладах с дисциплиной, не прочь полодырничать. Нужно было «раскусить» каждого, найти верный подход к людям. И Косинский упорно работал с новыми членами бригады, прививал им любовь к строительной профессии. Лед таял медленно, но постепенно у солдат заговорила совесть. Один из них, не скрывая своего удивления, однажды сказал новому бригадиру:

– А ты, вижу я, неплохой парень, с тобой можно «кашу варить». Только одно мне не понятно: зачем ты на нас тратишь время, какая тебе выгода от этого?

– Выгоды я не ищу, – ответил Леонид, – но не могу видеть рядом с собой людей, не выполняющих нормы. По-вашему, нужно жить по формуле: моя хата с краю – я ничего не знаю. Грош цена такому человеку. По-моему, хороший строитель только тот, кто помог стать передовиком и соседу. А называется это взаимной выручкой и товарищеской помощью.

Убедительно, просто объяснял бригадир новичкам, как надо производить кладку стен, монтаж и установку внутриквартирных перегородок. Кому было не понятно, – терпеливо учил на стройке, еще и еще раз показывал, что к чему. Не забывал при этом и о требовательности. И дело, как говорится, пошло на лад.

Опорой бригадира в работе явились лучшие каменщики Виктор Максимов, Евгений Канатчиков, Виктор Фомичев. Они передавали свой опыт другим, сплачивали коллектив. Ряды маяков вскоре пополнились новыми членами бригады – Иваном Беловым и Александром Заворотинским. Как из малых ручейков образуется широкая и полноводная река, так из успехов каждого каменщика росла и умножалась трудовая слава бригады. Она снова стала передовой. Сама жизнь заставила ее членов искать более прогрессивные формы и методы организации труда. Это и натолкнуло их на мысль: иметь в бригаде людей разных специальностей – и каменщиков с подручными, и плотников, и стропалей. Для этого требовалось учиться, овладевать смежными профессиями.

Пример в этом показал сам бригадир. Он одинаково хорошо выполнял работу каменщика, монтажника, бетонщика, плотника. За ним, естественно, потянулись другие. В коллективе установилась взаимозаменяемость, что позволило ликвидировать явные и скрытные простои, непроизводительные потери рабочего времени. Лозунг – семичасовую норму выполнять за шесть часов – стал главным в труде бригады.

Так бывший электрослесарь вырос в опытного военного строителя, имя которого стало широко известно воинам Ленинградского военного округа. Командир части, партийная и комсомольская организации внимательно следили за становлением молодого бригадира, помогали ему в работе с людьми, оказывали поддержку в трудную минуту. К концу своей службы Косинский был награжден знаком «Отличник военного строительства».

Последний год службы Леонида Косинского пролетел незаметно. Честно и добросовестно выполнил он свой патриотический долг перед Родиной. Уезжая домой, Леонид передал свою бригаду в надежные руки своего ученика и воспитанника Александра Заворотинского.

– Теперь командуй бригадой ты, – обратился Косинский к Александру. – Надеюсь, что былая слава нашего коллектива не только не померкнет, а еще сильнее и ярче засияет.

БЫТЬ ДОСТОЙНЫМ ОТЦОВ

Над Киргизией вставало жаркое солнце. Алля Анаров расправил ремень на гимнастерке, надел на голову тюбетейку и вышел из дома. Было воскресенье. Жена недовольно заворчала: «Опять не спится тебе?». Но он молча зашагал вдоль села Араван: спешил посмотреть плантации, на которых его бригада выращивала хлопок.

Долго ходил он по полю. Куда ни кинет взгляд – душа радуется: словно запорошенные белым снегом, перед ним широко раскинулись плантации хлопчатника. «Урожай, – думал про себя Алля, – должен быть добрый».

Он остановился на возвышенности, осмотрелся вокруг. Солнце поднималось выше и выше, накаляя воздух. Постепенно умолкали птицы, продолжали трещать только неугомонные кузнечики. Алля прислушался к их однотонной музыке, улыбнулся: «Ишь ты, распелись и жары не боятся».

В село он возвращался не спеша, то и дело отвечая на приветствия встречных. Его уважали земляки. Он одним из первых вступил в колхоз «Коммунист» в 1930 году и с тех пор неизменно руководит хлопководческой бригадой.

У самого дома его окликнул знакомый голос. Он оглянулся: так и есть – почтальон! Девушка проворно соскочила с велосипеда, порылась в распухшей от корреспонденции сумке.

– Вам, дядя Алля, письмо от командира, – радостно сообщила чернобровая. – Интересно: о чем он пишет? Наверное, про то, как служит Абдусалаль?

– А вот мы сейчас и узнаем, – ответил Алля.

Анаров осторожно надорвал конверт, извлек из него листок, развернул и прочел. В нем командир благодарил его за воспитание сына, приглашал приехать в гости к воинам.

«Мы будем рады, – говорилось в письме, – принять вас, дорогой Алля Анаров, в нашей армейской семье. Приезжайте обязательно, ждем!»

Далее командир рассказывал об успехах в труде и службе сына Анарова, который стал отличным военным строителем, спортсменом-разрядником, активным комсомольцем.

«Вы можете гордиться своим сыном. Непременно приезжайте», – заканчивалось письмо.

– А что – и поеду, – сказал Алля. – Побываю в городе Ленинграде. Я давно собирался посмотреть этот чудесный город.

Сборы были недолгими. В конце июня Алля Анаров выехал в Ленинград. Воскресным утром командир и его заместитель по политической части встречали дорогого гостя из Киргизии. Из вагона вышел скромный мужчина. На груди его горели две золотые звезды Героя Социалистического Труда и значок депутата Верховного Совета СССР.

Машина доставила в военно-строительный отряд. После отдыха Алля в сопровождении командира осмотрел солдатские казармы, Ленинские комнаты, побывал в столовой, клубе, библиотеке, в спортивном городке. Всюду – чистота, порядок. Условия жизни воинов-строителей ему очень понравились. Поглаживая усы, он, не скрывая своей отцовской радости, говорил: «Здесь все имеется для солдата. Я рад, что мой Абдусалаль проходит службу в такой части».

А на другой день солдаты, сержанты и офицеры собрались в просторном зале клуба. Дружными аплодисментами встретили они появление на сцене прославленного хлопкороба Алля Анарова. Гость волновался, не стесняясь, вытирал платком набежавшую слезу. Слишком трогателен был момент встречи с воинами! В одном из рядов он увидел улыбающееся лицо своего сына. Да, отцу есть чем гордиться: его сын – ударник коммунистического труда, один из передовых военных строителей.

Постепенно в зале наступила тишина. На трибуну поднялся политработник майор Попов. Он рассказал о жизненном и трудовом пути гостя, простого советского труженика, который всю свою жизнь посвятил любимому делу – выращиванию хлопка.

– Мы рады доложить нашему гостю, – сказал майор Попов, – что не отстают от успехов советского народа и наши воины-строители. Среди них немало отличников боевой и политической подготовки, в том числе и его сын Абдусалаль Анаров. Все они являются достойными продолжателями воинской славы своих отцов и старших братьев.

Затем выступали солдаты и сержанты. Было предоставлено слово и рядовому Анарову. Обращаясь к отцу, он сказал:

– Когда я уходил в армию, вы, отец, мои земляки, дали мне наказ: честно служить Родине, стать отличником специальной и политической подготовки. Могу сообщить вам, что этот наказ я выполнил! Можете передать моим землякам: Абдусалаль их не подведет!

Когда рядовой Анаров сошел с трибуны, его место занял отец. Зал вспыхнул громом аплодисментов. Солдаты, сержанты и офицеры приветствовали его стоя. Они горячо, от всей души аплодировали ему, а он долго не мог начать выступления, волновался. Наконец Анаров преодолел нахлынувшие чувства, обратился к собравшимся:

– Дорогие сыночки мои! Спасибо вам за эту теплую встречу и гостеприимство. Я никогда этого не забуду. До последних дней своей жизни сохраню добрую намять о моей встрече с вами. И когда вернусь домой, непременно расскажу своим землякам обо всем, что я увидел и услышал здесь. Вы меня, старика, очень обрадовали. Вы сделали меня моложе, поверьте!

Снова и снова по залу прокатывались аплодисменты. Но когда Алля Анаров стал делиться своими воспоминаниями о Великой Отечественной войне, зал вдруг притих и замер. Ведь никто и не подозревал, что этот прославленный хлопкороб был еще и отважным фронтовиком.

– Воевал я под Сталинградом, – рассказывал Алля. – Тяжело было нам. Ни встать, ни лечь: с неба падают фашистские бомбы, в окопы и траншеи летят артиллерийские снаряды и мины. Спасения нет. Но мы, советские воины, дрались с врагом до полной победы.

Однажды я и два моих товарища заметили, как фрицы, вероятно, специально на глазах у нас, гнали к себе в тыл захваченных в плен наших стариков, женщин и детей. Мгновенно созрело решение: напасть на фашистов и освободить советских людей. Так мы и сделали. Враг не ожидал такой дерзости и был застигнут врасплох. Перебив конвоиров, мы захватили несколько легких орудий, автоматы, спасли пленных. За этот бой меня наградили орденом Красной Звезды. Я с особой гордостью ношу его на своей груди. Он мне очень дорог.

А весной 1942 года меня вызвал командир и сказал: «Алля! Ты хорошо воюешь. За это тебе спасибо. Но нам придется с тобой расстаться. Пришел приказ отправить тебя на родину. Ты сейчас нужнее в колхозе. Поезжай выращивать хлопок, овощи, фрукты, мясо – словом, все, что необходимо фронту».

Верите или нет, но я заплакал тогда. Мне было обидно оставлять своих боевых друзей и ехать в Киргизию за сотни километров от передовой. Я встал по стойке смирно и говорю командиру: «Что хотите, то и делайте со мной, но я домой не поеду. Меня засмеют земляки, скажут, что дезертировал Алля с фронта. Позор какой!»

Командир внимательно выслушал меня, положил мне на плечо свою ладонь и отвечает: «Не беспокойся, дорогой Алля! Мы снабдим тебя такими документами, что перед тобой в селе каждый будет снимать шапку. Ты геройски дрался с врагом. Но ты сейчас нужнее в колхозе. Там тоже фронт, трудовой фронт, пойми это».

Делать было нечего. Распрощался я с боевыми друзьями и уехал в Киргизию. Работал от зари до зари, а душой, мыслями всегда был на фронте. А когда наши войска разгромили гитлеровцев, вместе с земляками торжественно отпраздновал победу.

ЧЕЛОВЕК РЕДКОЙ ДУШИ
(штрихи к портрету маршала Малиновского)

Как бегут годы! Кажется, совсем недавно меня, корреспондента военной газеты, забрасывали редакционные задания то в Приморье, то в Хабаровск, то на остров Сахалин, то в приамурские степи – и везде приходилось слышать о Главнокомандующем войсками на Дальнем Востоке Маршале Советского Союза Родионе Яковлевиче Малиновском. Не раз я и сам был свидетелем бесед маршала с воинами. Этих встреч никогда не забыть.

ТОНКАЯ СТРУНА

Отстучали колеса голубого экспресса Москва – Владивосток, и вот группа молодых офицеров на приеме у Родиона Яковлевича. Просторный кабинет, вдоль стен – стулья, на которых лейтенанты с новенькими, отливающими золотом погонами сидят и с волнением посматривают на массивную дверь. Она открылась… Энергичной походкой вошел маршал. Офицеры встали.

Родион Яковлевич, познакомившись с ними, завел разговор о Дальнем Востоке.

– Поживете здесь, – говорил он лейтенантам, – и непременно полюбите эти края…

Потом маршал заговорил о трудностях, которые могут встать на пути молодых офицеров. Сказал, что многим из них придется на время забыть о театрах, о квартирах с ванной и газом… Слушая его рассказ и добрые напутствия, новички улыбались. «Не пугай, мол, маршал, мы не из робкого десятка».

После той памятной беседы прошло несколько лет. Бывшие лейтенанты заметно возмужали, некоторые из них стали командирами рот, батарей, звеньев. Были на их дорогах подъемы и спуски, радости побед и горести неудач. Все было… И мне хочется вспомнить об одном случае…

…Мотострелковый полк размещался в отдалении от штаба дивизии. На горизонте отчетливо выступали вершины серых сопок. Дули в этих местах свирепые, прорывавшиеся с Тихого океана ветры, моросили нудные дожди.

Невесело было на душе у капитана Виктора Смирнова. Лицо его осунулось, глаза поблекли. Офицеру последнее время не везло.

Судите сами. Три года подряд взвод, которым командовал Виктор, занимал первое место в дивизии по всем показателям. О молодом офицере писала даже военная газета. Ему доверили командовать ротой – и рота стала лучшей. А спустя год Смирнов получил замечание от командира полка за слабую подготовку к занятиям, затем выговор от старшего начальника. Дело дошло до того, что командир полка решил ходатайствовать о снижении офицера в должности. Он дал ему отрицательную аттестацию. И за бывшим передовым ротным потянулись дурные аттестации: «безвольный», «неисправимый».

Дивизионное начальство пыталось выяснить причины неудач офицера, но безуспешно. Офицер молчал.

Однажды в полк прибыл Малиновский. Командир рассказал ему о Смирнове.

– Мы, товарищ маршал, все испробовали, – сказал полковник. – Остается одно: либо уволить Смирнова, либо перевести в другую часть. Иного выхода не вижу…

– Так… – вздохнул маршал. – Офицер, можно сказать, только начинает службу, а вы уже спешите его уволить. Оступился человек, а в ответ получает угрозу увольнения. Подумали, что с ним может стать, если мы его уволим? Нет, так решать судьбу человека нельзя.

Невольно маршалу вспомнились те далекие годы, когда он был пулеметчиком, затем командиром отделения, взводным, ротным. Сколько пройдено им военных дорог!

– Бывает, – продолжал маршал, – что офицер, а тем более молодой, собьется с правильного пути. Вот тут-то и надо прийти ему на помощь. К сожалению, у нас иногда забывают о том, что душа человека – тонкая струна. Тронешь ее грубой рукой, смотришь, она и порвалась. А коснешься умело – запоет, да еще как!

Вечером того же дня маршал решил встретиться с капитаном Смирновым. Они сидели в кабинете командира полка и вели неторопливый разговор. Собственно, говорил больше Виктор, а маршал все слушал и еще раз убеждался в том, что никогда не следует рубить сплеча, решать сгоряча судьбу человека.

Капитан краснел, терялся. Нелегко ему было говорить горькую правду, но пришлось. Виктор тяжело вздохнул и – тихо:

– С женой у меня не все ладно, товарищ маршал. Пять лет ждал, пока окончит институт и приедет ко мне, а она – ни в какую. Просил разрешения съездить к ней, не отпустили. Люблю я ее…

– Понимаю, – вздохнул маршал. Встал. Прошелся по кабинету. Потом попросил у офицера адрес жены. А на прощание, положив руку на плечо капитана, сказал:

– Не унывай, капитан! Попробуем решить ваш семейный вопрос.

И уехал.

Вскоре дела у капитана наладились. Он снова стал командовать ротой. К нему приехала жена. У них родился сын Сережа. Офицер зажил счастливо. А когда Виктору предоставили очередной отпуск, он первым делом заехал в Н-ск, чтобы отблагодарить маршала. Получив в штабе пропуск, Смирнов поднялся на третий этаж. В приемной адъютант сказал ему:

– Подождите немного, я доложу.

А возвратившись, показал глазами на дверь:

– Проходите, пожалуйста!

Когда Виктор вошел в кабинет маршала и доложил о себе, Родион Яковлевич сказал с улыбкой:

– Здравствуйте, капитан! Присаживайтесь, рассказывайте, как живете, как служите…

УМЕЛЕЦ С АЛТАЯ

Однажды августовской ночью к одному из портов в Тихом океане подошли боевые корабли, сопровождаемые быстроходными сторожевыми катерами. С океана полз густой туман, укутывая остров в непроглядную пелену. Входить в порт было опасно, и моряки решили подождать, когда туман рассеется.

Наступило утро. Из-за горизонта поднялся багровый диск солнца. Подул легкий ветерок. Постепенно стали проступать вершины сопок, силуэты портовых сооружений. Корабли вошли в гавань и бросили якоря. Инспекторская комиссия, возглавляемая Маршалом Советского Союза Родионом Яковлевичем Малиновским, сошла на берег. Для нее подали автобусы.

– Прошу сначала в порт, – садясь в машину, сказал маршал генералу, прибывшему встречать его. – Надо узнать, как там справляются с выгрузкой поступающих грузов.

Через некоторое время маршал сидел в кабинете начальника порта.

– Какая помощь требуется от нас? – спрашивал он. – Поможем.

– Спасибо, товарищ маршал. С выгрузкой у нас дело обстоит хорошо.

– Похвально! – обрадовался Малиновский. – По-прежнему работают на разгрузке солдаты?

– Нет, мы обходимся без них. Многие операции теперь механизированы. И знаете, кто нам в этом помог? Один ефрейтор из гарнизона. Умная голова у парня. Рационализаторов таких поискать. Выручил он нас.

– Как его фамилия? – поинтересовался маршал.

– Виктор Гольцов. Бывший тракторист из Алтайского края.

– Поедемте в гарнизон, хочу повидать этого умельца, – сказал маршал.

Ефрейтор Виктор Гольцов вошел в комнату и увидел командующего. Маршал сам подошел к нему и весело сказал:

– Так, товарищ ефрейтор. Только что я узнал в порту о вашем рационализаторском предложении. Молодец!

Маршал мягко положил руку на плечо ефрейтора, подвел его к стулу и предложил сесть.

– Я постою, – засмущался Гольцов.

– Садитесь, садитесь. В ногах правды нет…

Ефрейтор присел на стул, теребя в руках пилотку, он никак не мог побороть волнение. С таким большим начальником ему никогда не приходилось встречаться.

– Откуда родом будете? – поинтересовался маршал.

– С Алтая я. Трактористом работал в совхозе. Окончил школу сельских механизаторов. Пахал землю, сеял, убирал пшеницу.

– Выполняли план? – спросил маршал.

– А как же! – оживился ефрейтор. – Орден Ленина за работу получил.

– Вон что!..

Родион Яковлевич вскинул брови, пристально посмотрел на собеседника и протянул руку, поздравляя ефрейтора с высокой наградой.

Виктор Гольцов рассказал, где учился и работал, кто его родные, какие планы он строит на будущее.

Со стороны казалось, будто это беседуют отец и сын.

– После службы снова на Алтай? – спросил Виктора маршал.

– Думаю, товарищ маршал. Ждут меня там. Земля на Алтае плодородная, просторы глазом не окинешь. Есть где развернуться.

– Одобряю, товарищ Гольцов! Хлеборобы нашей стране нужны. А у вас, как видно, прирожденный талант.

Затем маршал вызвал адъютанта и что-то сказал ему. А когда прощались, Родион Яковлевич открыл принесенную адъютантом коробочку и, передавая ее Гольцову, сказал:

– Благодарю за службу, товарищ ефрейтор! И награждаю вас часами.

– Служу Советскому Союзу! – ответил ефрейтор, принимая подарок маршала.

ПОДВЕЛА КРУЖКА…

Накануне приезда комиссии командир части еще раз внимательно проверил все служебные и жилые помещения и, уходя, сказал старшине:

– Думаю, что первое место на смотре нам обеспечено.

Утром, когда солнце выплыло из-за горизонта, к казарме подошли легковые автомашины. Из первой вышел Родион Яковлевич Малиновский. Навстречу ему направился командир части. Маршал, приняв рапорт, пошел за полковником. Остальные последовали за ним.

К смотру в части готовились основательно. Жены офицеров волновались тоже. Ведь они принимали в этой подготовке немалое участие. На окнах в казармах появились новые тюлевые занавески, на тумбочках белоснежные скатерки. В проходах между койками пролегли дорожки. Форточки были открыты.

Переступив порог казармы, маршал остановился. Такой чистоты и порядка он никак не ожидал. Осмотрелся. На видных местах были вывешены распорядок дня, расписание занятий, лист нарядов, опись имущества. Все это понравилось ему, и он с улыбкой сказал:

– Внешне неплохо. Посмотрим, что будет дальше.

Осматривая Ленинские комнаты, служебные помещения, он высказывал командиру свои замечания и пожелания. Командир догадывался, что порядком в части довольны. «Не зря же старались, – думал он. – Столько труда вложили…»

Когда осмотр закончился и комиссия направилась к выходу, внимание маршала привлек бачок с питьевой водой.

– Давайте-ка жажду утолим, – вдруг предложил он и взялся за кружку.

– Разрешите, товарищ маршал, пригласить вас в мой кабинет. Там у меня квасок припасен.

– Нет, зачем же, мы лучше выпьем кипяченой воды. – Маршал посмотрел на кружку, которая была прикреплена к бачку цепочкой, и подал ее полковнику.

Полковник растерянно взглянул на маршала, взял в руки прикрепленную к бачку кружку, подставил ее под краник, наполнил водой и остановился в замешательстве.

– Пейте, пейте, – посоветовал маршал. Полковник хотел поднести кружку к губам, но цепочка дернула ее, вода расплескалась…

– Что – неудобно? – спросил маршал. – А солдатам удобно?

Полковник растерялся. Он готов был провалиться сквозь землю.

– Кружку на цепь, ложку за голенище, – продолжал маршал. – Надо воспитывать солдат так, чтобы они, напившись воды из бачка, ставили кружку на место. Больше доверяйте людям!

Комиссия уехала. А когда в войска поступили результаты по итогам смотра казарм, там указывалось, что казарме присуждается второе место. Командир части, прочитав приказ, грустно вздохнул и сказал:

– Ясное дело – кружка подвела…

НА ПРИЕМЕ

Здание штаба. На третьем этаже – кабинет Главнокомандующего войсками Дальнего Востока Маршала Советского Союза Родиона Яковлевича Малиновского. Из окон сквозь кроны старых лип виднеется город.

В центре кабинета буквой «П» вытянулись столы. Слева на стене – географическая карта Дальнего Востока. Вдоль другой стены – шкаф с книгами.

В кабинете две двери: одна ведет в приемную, другая – в комнату отдыха. На круглом столе – телефонные аппараты: белый, красный, зеленый, черный…

Десять часов утра. В кабинет Главкома заходят молодые офицеры, рассаживаются на стульях вдоль стен. Открывается дверь, входит маршал.

– Товарищи офицеры! – раздается команда начальника управления кадров. – Товарищ Маршал Советского Союза! Молодые офицеры, прибывшие из военных училищ страны, по вашему приказанию собраны.

– Здравствуйте, товарищи лейтенанты! – здоровается маршал. – Поздравляю вас с первым офицерским званием!

– Здравия желаем, товарищ Маршал Советского Союза!

– Прошу садиться!

Маршал подходит к карте, отодвигает штору, берет указку, обращается к офицерам:

– Дальний Восток – край несметных богатств. Сказочно красива и безбрежно велика тайга. А реки наши! Амур, Уссури, Зея. Рыбы в них – ловить не переловить. Красавец сазан, кета, горбуша… А здешняя охота! Утки, гуси носятся тучами, много фазанов. Пушные звери!

Взгляните на эту карту, товарищи! Далекая и суровая Чукотка… Камчатка… Сахалин… Курильские острова… Хабаровский и Приморский края… Какие дали, какой простор! Конечно, есть здесь еще необжитые места. Но я верю в вас, в вашу силу и мужество. Знаете, в каких условиях жили и трудились молодые строители Комсомольска-на-Амуре! Летом их донимал гнус, а зимой до костей пробирали морозы. А они покоряли тайгу, возводили дома, заводы. Нынче это большой промышленный город. Как памятник мужеству и стойкости молодежи нашей страны стоит он на берегу седого Амура.

Вы – молодые офицеры. Силы вам не занимать, знания у вас есть, упорства хватит. Вам, как говорится, и карты в руки. Обживайте, осваивайте белые пятна Дальнего Востока! Родина, народ наш ждут от вас дел добрых и славных.

Маршал минуту-другую молчит, слегка откинувшись на спинку кресла, и продолжает:

– Я хотел бы дать вам несколько советов. Запомните: от первого вашего шага зависит многое. О вас будут судить по тому, как вы вольетесь в армейский коллектив, как поведете себя в нем. Плохо подготовитесь к занятию, невпопад выступите на собрании, налево-направо начнете сыпать взыскания, объявлять аресты – добра не ждите. Знайте: вы – будущие командиры взводов, рот, дивизионов, батальонов, полков. Вам даются большие права и большая власть. Ими надо пользоваться с умом. Прежде чем наказать кого-то, взвесьте все «за» и «против». В нашем деле, как в портновском: семь раз отмерь, один – отрежь. Выдержка, такт, спокойствие – ваше оружие. Сколько будет у вас подчиненных, столько будет и разных характеров. Вы для солдата – и мать, и отец, и учитель, и наставник, и командир. Вам надо знать каждого, видеть его сильные и слабые стороны. Без этого нельзя.

Вы избрали себе профессию трудную, но почетную. Отныне армия – ваша пожизненная школа. Учитесь всегда и везде, если хотите стать настоящими офицерами, знатоками своего дела.

Маршал обвел взглядом лица молодых офицеров:

– Если есть у кого вопросы ко мне, просьбы, пожалуйста, прошу!

Первым встал лейтенант Иванов. Представившись, он спросил:

– Могу ли я, товарищ маршал, привезти к себе жену? Она работает в Ливнах библиотекарем. Или до получения квартиры об этом думать не стоит?

– Нет, почему же? В наших военных городках имеются общежития для холостяков и семейных. Так что привозите. В библиотекарях мы нуждаемся. Да и вам, лейтенант, я думаю, будет веселее жить и службу нести, когда рядом подруга. Жены – наши боевые помощницы.