Текст книги "Украденные чары"
Автор книги: Адель Эшуорт (Эшворт)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Адель Эшуорт
Украденные чары
Пролог
Англия, 1842 год
– Изумруды.
Она удивленно заморгала:
– Простите? – Он улыбнулся:
– Я просто подумал, мисс Хейслет, что сейчас на балу в свете сотен свечей ваши глаза сияют, как драгоценные изумруды.
Она растерянно посмотрела ему в лицо. Его голос был низким, глубоким и проникал в самую душу. Вдруг совершенно неожиданно для себя мисс Натали Хейслет из Шерборна почувствовала себя неловко и смутилась. Раньше с ней никогда такого не происходило.
– Благодарю вас, – почти прошептала она, опуская глаза.
Продолжая улыбаться, он молча протянул ей руку и пригласил на вальс. Она не могла понять, почему гак волнуется, ведь это был всего лишь бал-маскарад, устроенный ее отцом. А этот человек просто гость, с которым она любезно согласилась потанцевать. Ей и раньше доводилось видеть этого привлекательного мужчину, хотя она никогда с ним не разговаривала. Он был высок ростом и атлетически сложен. От волнения у нее перехватило дыхание.
– Мне хотелось бы увидеть вас без маски.
Мягкий хрипловатый голос заставил ее снова посмотреть мужчине в лицо. Густые, почти черные волосы подчеркивали глубину серо-голубых глаз.
– Мне тоже хотелось бы увидеть вас без вашей маски, – поборов смущение, ответила она, потом, осторожно оглядевшись по сторонам, наклонилась немного вперед и смело прошептала: – Встретимся в цветнике у южной стороны дома через пятнадцать минут.
Он слегка приподнял голову и, сузив глаза в прорезях шелковой маски, удивленно спросил:
– Вы говорите это серьезно, Натали?
Это неожиданное обращение по имени, без всякого на то разрешения, показало, насколько щекотливо ее положение.
– Я просто подумала, что там нам никто не помешает поговорить, – снова смутившись, едва слышно проговорила она.
– Понятно.
Он продолжал внимательно смотреть на нее и, заметив ее смущение, наклонился вперед и прошептал:
– Я жду с нетерпением нашего… разговора. – Почувствовав на шее его горячее дыхание, она невольно вся внутренне затрепетала. В этот момент звуки вальса стихли. Он снова посмотрел девушке в глаза, затем наклонился! и Натали ощутила, как его теплые губы коснулись ее руки. Потом молодой человек повернулся и ушел. Она осталась одна и продолжала смотреть ему вслед до тех пор, пока он не смешался с толпой смеющихся и весело беседующих о чем-то людей. Она попыталась избавиться от тех тревожных мыслей и непривычных ощущений, которые незнакомец так неожиданно пробудил в ней. Ей не стоило идти с ним на свидание одной, без провожатых, но что-то заставляло Натали поступить именно так.
Они должны встретиться. Ее неудержимо тянуло к нему.
Она неспешно начала пробираться к дверям, то и дело останавливаясь около разных групп гостей, чтобы обменяться с ними любезностями и последними светскими новостями. Через пятнадцать минут оказавшись у выхода, Натали почти бегом спустилась с лестницы и вышла в сад.
Ночной воздух повеял прохладой, но разгоряченная беспокойными мыслями, она даже не почувствовала этого.
Осторожно оглядевшись вокруг, Натали на цыпочках прошла по тропинке, надеясь, что никто не увидит и не услышит ее. Если бы ее мать знала, где сейчас находится дочь и что собирается делать, она просто упала бы в обморок. В таком случае не стоит задерживаться в саду надолго, иначе ее отсутствие в танцевальном зале может быть замечено очень скоро.
– Я даже не надеялся, что вы придете.
Натали повернула голову на звук голоса, раздавшегося из тени в нескольких футах от нее.
– Особенно, – продолжил молодой человек, сделав шаг вперед, – теперь, когда этот великолепный сад выглядит таким пустынным в столь чудесный осенний вечер. Похоже, мы здесь одни.
– Да, – согласилась Натали. От предчувствия того, что сейчас должно что-то произойти, у нее участился пульс. Молодой человек снял с себя маску, но в тусклом свете луны его лицо лишь неясно вырисовывалось.
– Сними ее.
– Простите?
– Маску, Натали. Я хочу увидеть тебя без маски. – Молодой человек встал прямо напротив Натали, но так как лунный свет падал сзади, его лицо по-прежнему оставалось в тени. Она могла чувствовать исходящее от него тепло, ощущать на себе его пристальный взгляд. Натали робко наклонила голову и, смущаясь, развязала свою маску. Она боялась даже поднять глаза на стоявшего напротив мужчину. Но он заставил ее это сделать, взяв за подбородок и слегка приподняв голову.
Несколько мгновений он молчал, внимательно изучая черты ее лица, а сердце Натали с каждой секундой билось все сильнее и сильнее.
– Ты красавица… – прошептал мужчина и провел большим пальцем по ее губам. Натали закрыла глаза и слегка откинула голову, маска выскользнула у нее из рук и упала на землю. В это мгновение Натали вдруг ощутила его теплые губы на своих губах и почувствовала его объятия.
Она не ожидала, что он ее поцелует. Или все-таки ожидала? Возможно, именно об этом она мечтала, когда впервые увидела этого мужчину несколько месяцев назад. Хотела чувствовать его крепкое тело, исходящую от него силу. Он раздвинул языком ее губы и проник внутрь. О Боже, как чудесно. Она даже не могла и представить, насколько это может быть приятно.
Натали инстинктивно подалась вперед, когда его поцелуи стали более смелыми, и, приподнявшись на цыпочки, обхватила его за шею и провела рукой по волосам. Стон наслаждения вырвался у нее из груди.
Он положил руку ей на ягодицу и прижал к себе. Потом другой рукой провел по щеке, а затем стал гладить шею.
Она внезапно ощутила, как напряглось его тело. Какая-то неведомая ей доселе сила притягивала их друг к другу. Казалось, ничто не в силах разорвать их объятия. Натали хотела сейчас только одного: вот так стоять с ним целую вечность в лунном свете, среди запаха осенней травы и цветов, касаясь друг друга, чувствуя его губы на своих, задыхаясь от желания. Ее захватил чудесный водоворот чувств. Ни сомнений, ни страха, ни сожаления не испытывала она, пока его губы ласкали ее.
Натали почувствовала, что сейчас вот-вот задохнется, когда он опустил руку и слегка сдавил пальцами ее сосок, а затем стал нежно ласкать его, поглаживая через тонкий слой флорентийского шелка. Повинуясь инстинкту, Натали слегка выгнулась, еще плотнее прижимаясь к ласкавшему ее мужчине бедрами и животом.
Это движение подействовало на него возбуждающе. Одной рукой он взял в руку ее грудь, а другой стал поднимать платье.
Но как только он дотронулся ладонью до ее ноги, Натали словно очнулась от какого-то наваждения и замерла.
Он, угадав произошедшую в ней перемену, остановился. Его рука замерла у Натали на бедре.
– Что ты делаешь? – пробормотала она, откинув голову назад.
– То, о чем мы уже очень давно мечтали, – хрипло отозвался молодой человек, продолжая покрывать поцелуями ее шею.
Он опускался все ниже и ниже, пока не коснулся губами ее груди у выреза платья. Натали снова почувствовала восхитительное головокружение и закрыла глаза. Вдруг его рука скользнула между ее ног вверх.
Это движение вернуло Натали к реальности.
– Нет, – задыхаясь, прошептала она и попыталась оттолкнуть от себя мужчину.
Он медленно убрал руку и посмотрел Натали в глаза. По его дыханию было понятно, что он взволнован не меньше ее.
Повисло неловкое молчание, а затем он заговорил, спросив холодным тоном:
– Зачем вы попросили меня встретиться с вами, мисс Хейслет?
Мысли в голове путались, Натали не знала, что ответить. Ее бил озноб.
– Я… хотела поговорить, – с трудом выдавила она из себя.
Он немного помолчал, а затем глубоко вздохнул:
– Ты никогда не делала этого раньше. Так?
Натали обхватила себя руками, словно пыталась защититься.
– Меня целовали и раньше, если вы об этом, но… – более твердым голосом ответила она.
– Но что?
Натали низко опустила голову и стала внимательно рассматривать свои голубые атласные туфли.
– Меня однажды поцеловали в правую щеку. И это продолжалось не более трех секунд.
Натали ожидала, что после этих слов мужчина расхохочется, но он взял рукой ее за подбородок и слегка приподнял его вверх. Она закрыла глаза, чтобы не встретить его взгляда. Ей было стыдно.
– Посмотри на меня, – прозвучал его бархатистый голос. Натали открыла глаза и прошептала:
– Простите. Я правда не имела в виду…
– Сколько тебе лет?
Девушка немного помолчала, желая произвести впечатление опытной и независимой, но в конце концов решила, что лучше всего быть честной.
– Семнадцать. Через месяц исполнится восемнадцать.
– Понятно.
Он нежно провел пальцами по ее подбородку, и Натали снова закрыла глаза, мгновенно поддавшись своим чувствам.
Мужчина обнял ее и прижал к себе. Одной рукой нежно обхватил ее за голову, а другой провел по спине.
Девушка слышала, как громко стучало его сердце у ее щеки, ощущала его медленное, ровное дыхание. Она чувствовала, как в его объятиях перестает принадлежать сама себе. Ей было приятно подчиняться его желанию, его рукам Как он сказал, Натали уже очень давно мечтала именно об этом.
– Ты хотела о чем-то поговорить? – снова повторил он свой вопрос.
– Мне кажется, что на самом деле мне хотелось, чтобы вы меня поцеловали, – призналась Натали и еще плотнее прижалась к его груди. – Мне очень понравилось, как вы это делаете.
Он улыбнулся и погладил ее по голове.
– Ты самая сладкая малышка, какую я когда-либо встречал в своей жизни, мисс Натали Хейслет.
Она подняла лицо и посмотрела ему в глаза.
– Значит, вам понравилось?
– Целовать тебя? – спросил мужчина и хитро посмотрел на Натали.
Она кивнула.
– Мне понравилось это гораздо больше, чем следовало, – ответил он таким чувственным голосом, что у Натали по телу пробежала теплая волна.
– В таком случае, может быть, мы как-нибудь еще раз сделаем это?
Он бросил быстрый взгляд на темный сад.
– Не думаю, что это хорошая идея. – Натали вновь почувствовала неловкость.
– О чем ты хотела поговорить, когда просила меня выйти в сад?
– Я думаю, что вы самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречала в жизни, и я… – тихо прошептала она и слегка зарделась. Натали попыталась высвободиться из его крепких и волнующих объятий, но он удержал ее.
– Ты что, Натали? – недоуменно спросил он. Казалось, в самом ее имени содержался некий намек на близость между ними.
Девушка просто не могла больше сдерживаться:
– Если я скажу вам, обещайте, что не станете смеяться.
– Нет, если это не будет смешно.
Натали вздохнула, закрыла глаза и подставила лицо лунному свету.
– Я думаю, что люблю вас, – призналась она.
Он ничего не ответил. Но и не засмеялся, и не выпустил ее из своих объятий. От этого она вдруг почувствовала необыкновенное облегчение. Натали не могла открыть глаза; это было выше ее сил. Она продолжала стоять и ждать, что же он скажет.
Вдалеке слышались музыка и смех. И тут его губы коснулись ее губ. Теперь в этом прикосновении было больше нежности и страсти. Но ей хотелось большего. Натали прижалась к нему всем телом, но он отстранил ее и прошептал:
– Лучше вернуться в дом, пока кто-нибудь не пошел тебя разыскивать.
Все ее чувства перемешались. Разумеется, она не ожидала, что услышит в ответ слова «я тебя люблю», но, может быть, хотя бы то, что нравится ему. Увы! Натали сделала шаг назад, подняла с земли свою маску и, даже не взглянув на мужчину, с которым только что целовалась, зашагала по тропинке к дому.
Глава 1
Лондон, 1847 год
– Изумруды.
– Изумруды? – переспросил он с удивлением.
– Очень редкая комбинация насыщенного зеленого цвета с желтоватым оттенком в золотой оправе. Им нет цены.
Тяжело выдохнув и откинувшись на спинку стула в стиле Людовика XIV, Джонатан Уильям Рейберн Дрейк, второй сын последнего и наиболее уважаемого графа Бекфорда, задумчиво взглянул на своего гостя. – Даже не могу представить, как их могли похитить. Просто какой-то ночной кошмар.
– Сколько они стоят? – осторожно поинтересовался незнакомец.
Сэр Гай Филлипс, светловолосый мужчина среднего возраста, с ничем не примечательной внешностью, поскреб пальцами свой бакенбард и пожал плечами.
– В данный момент я не могу определить их стоимость. – Гм.
Филлипс помолчал, собираясь с мыслями, и наконец произнес:
– Первоначально они принадлежали герцогу Уэстриджу, который приобрел их законным путем у одного из Габсбургов, вероятно, Карла Шестого, около тысяча семьсот двадцатого года. Затем герцог преподнес изумруды своей жене Элизавете в качестве свадебного подарка, и она хранила их почти шестьдесят лет, вплоть до своей смерти зимой тысяча семьсот восемьдесят первого года. У Уэстриджа был ребенок, но мальчик оказался слишком болезненным и безвременно скончался в тысяча семьсот сороковом году в возрасте двенадцати лет. Таким образом, герцог остался без наследника, которому можно было бы передать свое огромное состояние. Прекрасная Элизавета, скончавшаяся через пятнадцать лет после смерти супруга, оставила все свое имущество двоюродной сестре Матильде, старой деве, доводившейся дальней родственницей королю Георгу.
Филлипс тщательно расправил складки на своей белой шелковой рубашке и прошелся по комнате, держа в руке бокал с бренди.
– Никто не может точно сказать, где хранились драгоценности и кто имел на них права после смерти Матильды в девяносто втором. Но, если верить слухам, сам король стал обладателем изумрудов незадолго до того, как его идиот сын был назначен регентом в тысяча восемьсот одиннадцатом году. Затем драгоценности унаследовал Принни и, став королем в тысяча восемьсот двадцатом году, продал их герцогу Ньюарку, чтобы расплатиться со своими огромными долгами. И вот уже более двадцати пяти лет этими камнями владел герцог. Они были надежно спрятаны в сейфе в его поместье. Три месяца назад его жена обнаружила их пропажу…
– Вероятно, поработали профессионалы, – вставил Джонатан, поднося бокал ко рту.
Сэр Гай перестал шагать и пристально посмотрел на него.
– У нас есть основания полагать, что камни сейчас во Франции и были украдены после нескольких месяцев тщательной подготовки. За этим стоят высокопоставленные чиновники, которые готовят правительственный переворот.
Джонатан тяжело опустился в кресло и тихо свистнул.
– Кто бы мог подумать, что здесь замешаны французы, Филлипс!
Светловолосый человек захихикал:
– Но ведь они, похоже, во всем замешаны!
– Продолжай, – настаивал Джонатан. Филлипс вздохнул:
– Что ж, теперь драгоценности оказались в руках французских легитимистов, которые, без сомнения, рассматривают Анриха как законного короля и хотят видеть его на троне. – Выражение его лица стало мрачным, он покачал головой и продолжал чуть приглушенным голосом: – Двор Луи Филиппа разваливается на части. Стране нужна стабильность. Легитимисты стремятся привести к власти Анриха; поговаривают даже о новой революции…
После продолжительной паузы Джонатан задумчиво спросил:
– Если отбросить в сторону тот факт, что изумруды стоят очень дорого, была ли какая-то другая причина для их похищения? Тот, кто прибыл сюда для осуществления такого плана, очень рисковал.
Пожилой мужчина недовольно фыркнул и снова зашагал по комнате.
– Полагаю, хотя это всего лишь мое предположение, люди, замешанные в их исчезновении, верят в то, что драгоценности по праву принадлежат французскому народу. Восстановление исторической справедливости.
– Справедливости?
Сэр Гай постучал пальцами по своему бокалу.
– Очевидно, легитимисты убедили самих себя в том, что англичане не приобрели изумруды у Габсбургов законным путем, а просто нелегально конфисковали. Проще говоря, украли. Они полагают, что драгоценности никогда не принадлежали Британии. Предполагалось, что Карл передаст их Марии Терезии, а та – своей дочери Марии Антуанетте, после ее гибели камни должны были стать собственностью французского народа.
– Какая удобная теория для французов.
– Совершенно с вами согласен.
Джонатан осушил свой бокал, поставил его на маленький столик около стула и вытянул ноги.
– Я могу сделать вывод, что вы недавно получили информацию о возможном местонахождении этого ожерелья.
Филлипс кивнул и налил себе еще бокал бренди.
– Две недели назад наш человек в Париже присутствовал на одной торжественной церемонии, целью которой был сбор средств в помощь легитимистам. Так вот, осведомителю удалось подслушать весьма откровенный разговор, касающийся драгоценностей, которые недавно украли прямо из-под носа высокомерных англичан. Через несколько минут стало понятно, что изумруды хранятся в Марселе в надежном месте и могут вскоре потребоваться, чтобы свергнуть Луи Филиппа.
Филлипс вернулся к своему стулу, поставил стакан на стол, запустил руку в карман рубашки и извлек оттуда маленький листок бумаги. Затем передал его Джонатану.
– Выражаю сочувствие герцогу Ньюарку и его очаровательной жене, которых лишили их собственности – изумрудного ожерелья – французские воры, – мрачно продолжал он. – Но я посылаю тебя во Францию и подвергаю твою жизнь опасности потому, что на тебя возложена миссия оказать помощь Луи Филиппу по укреплению его правительства, если только это в нашей власти. Если камни уже вынуты из оправы и проданы, тогда легитимисты располагают огромнейшей суммой денег, которую они в дальнейшем используют в своих целях. Англии сейчас не нужна еще одна война. Наши мальчики не должны умирать из-за амбициозных притязаний Франции.
Джонатан взглянул на листок бумаги. Письмо было написано аккуратным, четким почерком. Внизу стояла подпись: «Мадлен Дюмэ, рю де ла Флер, дом 5. 27 июня, 10 часов утра».
Сэр Гай быстро осушил второй бокал и поставил его на стол. Затем снял свое пальто с крючка у двери.
– Полагаю, вы уже знаете очаровательную мисс Дюмэ.
– Кажется, я встречал ее.
– Хорошо. Она расскажет вам вашу легенду. Итак, когда вы сможете отбыть?
Джонатан продолжал стоять на месте, потирая пальцами уставшие глаза.
– Полагаю, еще до пятницы.
– Мы будем ждать сообщений. – Филлипс открыл переднюю дверь, повернулся к Джонатану лицом и широко улыбнулся. – Когда ты окажешься во Франции, то поймешь, как тебе будет недоставать приемов у леди Карлайл.
Ежегодные котильоны у леди Сибил Карлайл во время сезонов были сущим адом для всех холостяков Лондона. Любой прием, на котором оказывались эта дама и ее четыре крупные и степенные дочери, всегда превращался в настоящую охоту за женихами. Поэтому благовидный предлог, под которым можно избежать подобных светских раутов, воспринимался как Божья благодать. Джонатан ухмыльнулся:
– Очень неудачное время. Можешь засвидетельствовать леди Карлайл и ее милым дочерям мое почтение.
Филлипс устало кивнул:
– Конечно. Полагаю, я буду вынужден там показаться в этом году. По крайней мере эта дама не жалеет денег на хорошую еду и вино.
– Что ж, признаюсь, мне действительно будет недоставать этого.
– Кстати, к вопросу о хорошей еде, – добавил Фил липе. – Обед был превосходным. Передай Герти, жаркое ей удалось на славу.
– Она обрадуется, узнав, что вы не оставили ни кусочка. Кивнув и щелкнув каблуками, Филлипс повернулся, спустился с лестницы и вскоре растворился в ночном тумане.
Джонатан постоял несколько минут в дверном проеме, вдыхая влажный холодный воздух, но, почувствовав, что начинает замерзать, вошел в дом Дверь, однако, он оставил незапертой, так как меньше чем через час должна была приехать Марисса, чтобы провести с ним еще одну веселую ночь. Она была его любовницей, и встречались они уже довольно давно. Марисса предпочитала сама приезжать к джентльменам домой и преимущественно имела дело с холостяками!» Но на самом деле молодому человеку было все равно. Ему не нужно скрывать свои проделки от любопытной жены или кого-то еще. И если Марисса хочет проводить с ним время в его доме, а не у себя, что ж, он тоже ничего не имеет против.
Но сегодня Джонатан был взволнован и не испытывал, особого желания встречаться с любовницей. До последнего времени она удовлетворяла все его потребности и капризы»; но теперь, хотя ему самому и не хотелось признавать это факт, он устал от нее. О, она отличалась необыкновенной красотой и хорошо знала, как доставить муж чине наслаждение, но совершенно неожиданно Джонатан вдруг обнаружил, что хочет большего от жизни, большего от женщины. Марисса становилась любовницей каждого, кто дарил ей всякие безделушки, и он никогда не скупился на подарки. Она хорошо умела делать то, что делала. Но проблема заключалась в том, что теперь впервые в жизни ему хотелось быть более опытным в сексе, чем женщина, с которой он спал.
Рывком ослабив шейный платок, Джонатан вернулся в кабинет, взял полупустую бутылку бренди, бокалы и отнес все это на кухню, располагавшуюся в задней части дома. Герти, как обычно, тщательно убрала перед уходом, все было безукоризненно чистым, только на кухонном столе стояла стопка обеденных тарелок. Он поставил бутылку и бокалы рядом – завтра служанка все вымоет и уберет, – затем расстегнул три пуговицы на рубашке, выключил лампу и поднялся в свой кабинет. Там, уютно устроившись напротив маленького камина, Джонатан погрузился в свои мысли.
Он все же должен признать тот факт, что устал и ему скучно. Устал от женщин, которых знал, и ему наскучило абсолютно все. В двадцать девять лет он уже успел многое испытать и теперь вдруг обнаружил, что завидует тем мужчинам, которым, как ему казалось раньше, не станет завидовать никогда. Несколько последних месяцев он задавал себе одни и те же вопросы: чего он достиг в жизни, на что тратит сейчас свое время. И вдруг Джонатан неожиданно понял, чего же ему не хватало, к чему он так стремился. Ему просто необходима какая-то стабильность, твердая почва под ногами. Раньше он даже и представить себе не мог, что захочет иметь семью. Еще недавно он бы сам посмеялся над этой идеей, потому что знал многих мужчин, даже своих друзей, которые были несчастны в браке. Джонатан считал, что брак в принципе не может быть счастливым, а следовательно, и нет причин к нему стремиться. Но после долгих раздумий в конце концов пришел к выводу, что, хотя и очень сложно жить все время рядом с одним и тем же человеком, такой союз имеет свои преимущества. Он видел это на примере своих родителей, своего брата и теперь захотел жениться сам. Однако его работа всегда будет помехой семье, и ему всегда придется выбирать одно из двух.
Откинувшись на спинку кресла и вытянув вперед ноги, он стал смотреть на отблески пламени и игру черных теней на потолке.
Отделаться от Мариссы не составит большого труда. Она просто займется каким-нибудь другим богатым мужчиной, который сможет достойно ее содержать и дарить подарки. Они оба хорошо знали, что получают друг от друга – удовлетворение своих физических потребностей. И им обоим хотелось именно этого, молодой человек с самого начала дал Мариссе понять, какого рода отношения между ними возможны. Она уже привыкла к этому, ведь до Джонатана у нее было много других мужчин, и отношения с ними всегда складывались одинаково: она давала им любовь в обмен на достойную жизнь. Без сомнения, в постели Марисса была непревзойденным мастером.
Проблема заключалась вовсе не в любовнице, а в его работе. Сможет ли он, если женится, прожить без тех сильных эмоций, которые давала его служба? Вот уже шесть лет Джонатан постоянно ездил по Европе, и те, кто нанимал его, оставались довольны его работой. Заказчики были готовы постоянно обращаться к Джонатану и щедро оплачивали его услуги. Очень щедро. Но даже если не принимать в расчет деньги, он не в состоянии отказаться от такой жизни, по крайней мере полностью. А если это так, то вряд ли он сможет жениться. Ведь никакая леди не согласится иметь мужа, который не исполнял бы ее капризы и не сопровождал бы на всякие приемы и рауты. Ни одна женщина из тех, которых он знал, не способна была разделить с ним его приключения, его стремление к опасной и неспокойной жизни.
Джонатан закрыл глаза. Возможно, со временем он превратится в старого сварливого холостяка, рядом с которым будет только собака. Вот это парочка!
– Дорогой?
Хрипловатый голос Мариссы отвлек Джонатана от его мыслей. Повернув голову к двери, он наигранно улыбнулся, чтобы скрыть свое настроение.
– Я не слышал, как ты вошла.
Сбросив шерстяную шаль, Марисса поправила холеной рукой прическу и подошла к Джонатану.
– Почему здесь так темно? – игриво проворковала она. – Хочешь заняться любовью прямо здесь, перед камином?
Джонатан ухмыльнулся, обежав взглядом стройную фигуру любовницы. Без сомнения, он будет скучать по ней.
– Нам нужно поговорить, Марисса. – Женщина остановилась и криво улыбнулась:
– Боже, как серьезно это звучит.
Джонатан пристально посмотрела на нее, а затем, вздохнув, тихо сказал:
– Это не имеет к тебе никакого отношения, моя сладкая, но, мне кажется, пришло время…
– Разумеется, Джонатан, я знала, что когда-то этот день придет, – легко проговорила Марисса. – Я заметила, что ты изменился в последнее время. Я видела такое и раньше.
Марисса подошла к Джонатану, в упор посмотрела ему в глаза и, улыбаясь, присела на ручку его кресла.
– Веришь ли, – продолжила она, задумчиво гладя его по волосам, – но я уже и сама подумывала о том, что нам пора расстаться. Ты никогда не догадаешься, кто покупает меня, дорогой. Богатый и щедрый виконт Уилмонт.
Джонатан удивленно вскинул брови:
– Старик Честер? – Марисса кивнула.
– Он еще может… ходить?
– Ревнуешь, дорогой?
Джонатан снова ухмыльнулся и положил руку Мариссе на бедро. За много лет их отношений он хорошо изучил ее великолепное тело, знал каждую складочку на нем, каждую родинку. Да, эта женщина умела доставить удовольствие в постели.
– Очень, – искренне ответил Джонатан.
Марисса тихо рассмеялась и взяла его за подбородок. Приблизившись к его лицу, она произнесла:
Никто не сравнится с тобой в постели и вне ее, и я завидую той женщине, которая сможет завладеть твоим сердцем.
Джонатан обнял Мариссу за талию и посадил к себе на колени.
– Уверен, мы сможем хорошо провести сегодняшнюю ночь, – чуть хрипловатым голосом проговорил он. – Честер, вероятно, уже выпил стакан теплого молока и отправился в постель.
Марисса обхватила Джонатана руками за шею и тихо прошептала:
– Давай поднимемся наверх…
