Текст книги "Брать или отдавать? Новый взгляд на психологию отношений"

Автор книги: Адам Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Опыт Рифкина наглядно показывает, как представителям его типа удается создавать обширнейшие социальные сети и эффективно ими управлять. Своим стилем отношений с людьми дающие создают нормы, благоприятствующие распространению ценностей, а не их присвоению или обмену, что увеличивает размер доступного для всех пирога. Если же дающим самим требуется чье-то участие, то они могут восстановить дремлющие связи и получить помощь от почти забытого, но достойного доверия человека. «Секрет такого успеха я бы выразил одним словом: щедрость, – пишет Кейт Феррацци. – Если ваши отношения с людьми проникнуты щедростью, то вознаграждение не заставит себя ждать». Вероятно, не случаен тот факт, что Айвен Миснер, учредитель и председатель правления BNI, крупнейшей сетевой организации помощи бизнесу, выражает свое кредо всего двумя словами: «Дающие выигрывают».

За много лет игры с анаграммами Адаму Рифкину удалось наконец создать лучшую из них: «Я нахожу карму» (I find Karma).

3

Эффект кругов на воде

Сотрудничество и эволюция бескорыстия и взаимопомощи

Всегда полезно помнить, что вся вселенная,

за одним пустяковым исключением,

состоит из других людей.

–Джон Эндрю Холмс,

бывший конгрессмен и сенатор США

Скорее всего, имя Джорджа Мейера ни о чем вам не говорит, но вы, несомненно, знакомы с его работами. На самом деле очень велика вероятность того, что кто-то из ваших знакомых является большим поклонником его взглядов, захвативших в свое время целое поколение людей во всем мире. Я не знал, что он автор той идеи, но она очаровала и покорила меня очень давно – мне было тогда девять лет. Мейер – высокий угловатый человек, давно разменявший шестой десяток. У него спортивное сложение, он подтянут, носит длинные волосы и бородку клинышком. Встретив его на улице, вы едва ли обратите на него внимание, но, возможно, почувствуете, что он, вероятно, большой поклонник группы Grateful Dead, – и окажетесь правы: за последние пять лет жизни Джерри Гарсия Мейер посетил не меньше семидесяти концертов этого коллектива.

Мейер поступил в Гарвардский колледж, откуда его едва не выгнали за то, что он, пытаясь продать однокурснику холодильник, взял деньги, но не дал ничего взамен. Потом его снова едва не отчислили за то, что он электрогитарой разбил окно в своей комнате в общежитии. Единственным светлым пятном в студенческой биографии Мейера было избрание его президентом знаменитого сатирического журнала «Гарвардский пасквилянт», но это событие оказалось омрачено попыткой его свержения. По мнению журналиста Дэвида Оуэна, товарищи Мейера попытались сбросить его в ходе ожесточенной и неприятной борьбы, так как посчитали его недостаточно ответственным человеком.

Окончив в 1978 году колледж, Мейер вернулся домой и принялся искать способы быстрого обогащения. Будучи студентом, он много времени посвящал игре на собачьих бегах и потому теперь решил, что на этом можно сделать карьеру и деньги. Мейер целыми днями просиживал в местной библиотеке, стараясь постичь секреты успешной игры. Но из его затеи ничего не вышло – через две недели у Мейера кончились деньги.

Теперь, тридцать лет спустя, Джордж – один из самых успешных воротил шоу-бизнеса. Он стал одним из крупнейших спонсоров фильма стоимостью в 527 миллионов долларов. Он выиграл семь премий «Эмми» и изобрел несколько слов, обогативших словарь английского языка. Одно из них я ежедневно на протяжении четырех лет слышал от парня, с которым жил в одной комнате во время учебы в колледже. Но самую выдающуюся свою роль Мейер сыграл на телевидении, создав феномен, изменивший мир. Знающие его люди утверждают, что он как никто другой определил успех шоу, которое журнал Time назвал лучшим телевизионным сериалом двадцатого века.

В 1981 году по совету двух друзей Мейер отправил несколько пробных сценариев на новую программу NBC «Поздним вечером с Дэвидом Леттерманом». «Все в этом материале было невероятно остро отточено вплоть до последних деталей, – рассказывал Леттерман Оуэну. – Никогда в жизни я не видел ничего подобного». В первый сезон Мейер изобрел то, что стало фирменным знаком Леттермана: паровым катком проезжать по самым, казалось бы, обыкновенным предметам, выворачивая их наизнанку. Проработав два года с Леттерманом, Мейер ушел в «Новое шоу» Лорни Майклса, а затем присоединился к программе «Субботняя ночная жизнь» и покинул ее в 1987 году, чтобы написать сценарий для фильма Леттермана, который, правда, так и остался лежать на полке.

Когда двое друзей Мейера рекомендовали его Леттерману, они характеризовали своего приятеля как «самого забавного человека в Америке». Их заявление можно было принять со всей серьезностью, ибо эти два человека, авторы комедийных сценариев для таких шоу-программ, как «Зейнфельд», «Чудесные годы» и «Монах», стали со временем лауреатами «Эмми». Если же вы посмотрите, чего достиг с тех пор Мейер, то, скорее всего, согласитесь с их оценкой.

Джордж Мейер – создатель неповторимого юмора «Симпсонов», самого долговечного мультипликационного ситкома в истории американского телевидения.

«Симпсоны» 27 раз становились лауреатами «Эмми», и шесть из этих премий получил Мейер. Данный сериал преобразил лицо мультипликационных комедий. Несмотря на то что «Симпсоны» не являются детищем самого Мейера – фильм был задуман Мэттом Гренингом и создавался в сотрудничестве с Джеймсом Бруксом и Сэмом Саймоном, – считается, что львиной долей своего успеха «Симпсоны» обязаны Джорджу Мейеру. Его наняли писать сценарии для серий еще до премьеры «Симпсонов» в 1989 году, и в течение шестнадцати сезонов именно Мейер был сценаристом и продюсером. Как говорит Оуэн, Джордж сумел так тщательно оформить программу, что комедийную неотразимость «Симпсонов» можно считать его единоличной заслугой. По мнению писателя-юмориста Майка Сакса, среди сценаристов Мейер может по праву считаться – пусть он и незаметен для публики – гением из гениев, человеком, которому принадлежат лучшие пассажи и шутки. Джон Витти, один из первых сценаристов «Симпсонов», ставший впоследствии продюсером «Офиса», утверждает, что Мейер делает для фильма больше, чем кто-либо еще, – отпечаток его личности можно увидеть в сценарии каждой серии. Он оказывает наибольшее влияние на сериал, не будучи при этом его создателем.

Каким образом такой человек, как Джордж Мейер, добился успеха в групповой работе? Стиль межличностного общения является тем пробным камнем, с помощью которого сразу можно понять, почему чьи-то таланты расцветают в коллективах, а другие люди в тех же условиях терпят неудачу. В книге «Эффект умножителя» Лиз Уайзмен, бывший член руководства компании Oracle, дает определение различию между гениями и «делателями гениев». Гении по своей природе – берущие: для того чтобы продвинуть свои интересы, они «высасывают интеллект, энергию и способности у других». «Делатели гениев» – наоборот, дающие: они употребляют свой интеллект, чтобы умножить умственные способности других людей, а это значит, что в их головах вспыхивает озарение, возникают великие идеи и решаются труднейшие проблемы. В данной части книги я хочу показать, как эта разница между берущими и дающими способствует успеху индивидуумов и групп.

Сотрудничество и творческий характер

Если мы задумаемся о том, что нужно, чтобы достичь уровня комедийного таланта Джорджа Мейера, то, без сомнения, поймем: главным членом этого уравнения являются творческие способности. Каролин Омайн, много лет проработавшая сценаристом и продюсером в проекте «Симпсоны», говорит, что Мейер обладает особым, уникальным взглядом на мир. Исполнительный продюсер и ведущий Майк Скалли заметил однажды, что, когда он впервые решил участвовать в проекте «Симпсоны», Мейер просто ошеломил его. Скалли много лет до этого занимался ситкомами, но команда Джорджа оказалась настолько другой, настолько оригинальной, что он, по его собственным словам, довольно долго чувствовал себя не в своей тарелке.

Для того чтобы приподнять завесу тайны, как люди становятся творческими личностями, нам придется отправиться в прошлое, в 1958 год, когда психолог Дональд Маккиннон из Калифорнийского университета в Беркли начал свое новаторское исследование. Маккиннон решил выявить уникальные черты характера людей, проявивших незаурядные способности к творчеству в науке, искусстве и бизнесе. Чтобы сократить затраты, он решил исследовать группу лиц, которым по роду деятельности приходится соприкасаться со всеми этими тремя сферами, а именно архитекторов. Для начала Маккиннон и его коллеги попросили пятерых маститых представителей этой профессии составить список из 40 самых талантливых, на их взгляд, коллег. Несмотря на то что эксперты не общались и не советовались друг с другом, выбор их во многом совпал. В сумме они назвали около 200 имен. Без учета повторений получилось 86 фамилий. Половина из названных архитекторов упоминалась более чем двумя экспертами, треть состояла в трех списках из пяти, а 15 процентов номинантов оказались отмечены всеми специалистами.

Потом психологи отобрали группу из 40 самых талантливых архитекторов США и уговорили их на проведение психологического тестирования. Этих специалистов сравнили с 86, отобранными по рекомендациям, – те, хотя и достигли определенных успехов, все же не блистали на ниве своей профессии. Представителей групп талантливых и «обычных» архитекторов сравнили по разным параметрам, в том числе по возрасту и по месту жительства. Все испытуемые приезжали в Беркли, где в течение трех дней изливали свою душу специалистам из команды Маккиннона, обогащая мировую науку. Они заполняли массу анкет, принимали решения в непростых жизненных ситуациях, подвергались сложным тестам и исчерпывающе отвечали на вопросы, касающиеся их биографии. Психологам пришлось обработать горы данных, причем каждому опрошенному архитектору присваивали псевдоним, чтобы можно было объективно оценить способности к творчеству всех из них.

Архитекторы одной группы оказались значительно более ответственными, искренними, надежными, обладающими более добрым характером и сочувственным отношением к окружающим, чем представители второй группы. Принцип кармы (речь о нем шла в предыдущей главе книги) давал основание предположить, что представители первой группы и есть творческие личности, но оказалось, что все не так. Эти люди как раз и были обычными архитекторами. Маккиннон обнаружил, что талантливые, способные к незаурядному творчеству представители профессии отличались существенно большей требовательностью, агрессивностью и эгоцентричностью, чем вторая группа. Творческие архитекторы обладали раздутым «эго» и агрессивно и обидчиво реагировали на критику. В более поздних исследованиях те же закономерности были выявлены при сравнении более талантливых и менее талантливых ученых: те из них, кто имел способности к незаурядному творчеству, были более склонны к доминированию, враждебности и психопатическим отклонениям в поведении. Наиболее творчески одаренных ученых наблюдатели оценивали как людей, принуждающих свое окружение к зависимости и беззастенчиво пользующихся этой зависимостью. И испытуемые соглашались с такими высказываниями, как «Я склонен преуменьшать чужой вклад и переоценивать собственные достижения» и «Я склонен высмеивать и принижать достоинства чужих исследований».

Берущие обладают виртуозной способностью порождать творческие идеи и отстаивать их перед лицом критики. Они, как правило, абсолютно уверены в своей правоте и поэтому не нуждаются в общественном одобрении, необходимость которого сковывает воображение многих людей. В том и состоит отличительная черта комедий Джорджа Мейера. В 2002 году он написал сценарий, выступил режиссером и сыграл в небольшой пьесе под названием «Подстегни свою смешливость». В своих монологах он называл Бога «смехотворным суеверием, изобретенным подавленными страхом пещерными дикарями» и отзывался об институте брака как о «кипящем котле, в котором варятся обиды, кристаллизуются страхи, рассудочный конформизм и преувеличенная забота о детях и лихорадочно отыскиваются эротические воспоминания о прежних любовных связях в отчаянной попытке сделать супружеский секс вообще возможным».

Значит, секрет творческих способностей доступен только берущим?

Не спешите, оказывается, все не так просто. Возможно, юмор Мейера циничен, возможно, он презирает вековые, устоявшиеся традиции, да и в его биографии есть темные пятна, но в Голливуде – в этом царстве берущих – он долгое время выступал в роли дающего. Дающим Джерри стал еще в детстве: он был скаутом и церковным служкой. В Гарварде Мейер проявил большие способности к биохимии, и его зачислили на медицинский факультет, но он решил не продолжать учебу. От этого его отвратила конкурентная среда, сложившаяся на подготовительном отделении медицинского факультета. «Студенты-медики, к сожалению, вечно высмеивали чужие эксперименты». После избрания президентом сатирического журнала однокашники попытались сместить Джорджа. Оуэн по этому поводу замечает: «Мейер не только пережил заговор, но, что характерно, сумел стать близким другом своего главного соперника». После окончания колледжа и неудачи с собачьими бегами Мейер устроился в лабораторию, где занимались исследованием рака, а потом по совместительству работал школьным учителем. Когда я спросил Мейера, почему он обратился к комедии, тот ответил: «Я люблю смешить людей, развлекать их. Я всегда старался сделать мир чуть-чуть лучше».

Мейер использовал свой комедийный талант для воспитания у зрителей социальной и экологической ответственности. В 1992 году одна из первых серий «Симпсонов», сценарий для которой писал Мейер, – «Мистер Лайза едет в Вашинтон» – была удостоена премии за призыв к охране окружающей среды в СМИ – ее присуждают лучшим комедиям с экологической направленностью. За время своего существования «Симпсоны» получили шесть таких наград. В 1995 году сериал был удостоен премии Гуманистического общества за привлечение внимания к проблемам животных. Мейер является вегетарианцем и занимается йогой, а в 2005 году он выступил соавтором сценария к фильму «Земля лицом к Америке», в котором юмор служил для привлечения внимания к глобальному потеплению и сопутствующим экологическим проблемам. Очень многое он сделал также и для Международной организации по сохранению природы, подготовив цикл юмористических лекций, посвященных разнообразию биологических видов. В 2007 году биологи, открывшие новый вид веслоногой лягушки на острове Шри-Ланка, назвали ее в честь дочери Мейера, отметив тем самым его вклад в защиту амфибий от уничтожения.

Еще более примечательным, нежели заступничество Мейера за животных нашей планеты, является присущий ему стиль работы с людьми. Успех пришел к этому человеку, когда он работал над сценарием фильма Леттермана в 1988 году. Для того чтобы разнообразить свои занятия, Мейер создал и начал на свои деньги выпускать юмористический журнал «Вояка». «Единственная цель этих публикаций заключалась в том, чтобы посмешить публику, – говорил Мейер юмористу Эрику Шпицнагелю. – Я попытался сделать журнал, основным и единственным содержанием которого был бы юмор». Первый номер «Вояки» имел объем всего в восемь страниц. Мейер напечатал его сам, сделал макет на диване, а потом принялся фотокопировать. После этого он, отложив на время свою лучшую комедию, бесплатно разослал двести экземпляров своим друзьям.

Им «Вояка» понравился, и они начали передавать журнал своим знакомым. Он сразу приобрел массу читателей и поклонников и занял первое место в списке развлекательной литературы журнала Rolling Stones. Друзья Мейера начали присылать ему сюжеты, которые они хотели бы видеть в следующих выпусках.

Второй номер Мейеру пришлось печатать уже в тысяче экземпляров, чтобы удовлетворить спрос. После третьего издание журнала прекратилось, так как Мейер был не в состоянии воплотить все присланные сюжеты, а отказывать друзьям ему не хотелось.

Первый выпуск «Вояки» появился, когда был запущен проект «Симпсоны», и случайно попал в руки исполнительного продюсера будущего сериала Сэма Саймона, который как раз собирался искать сценаристов. Саймон пригласил Мейера и нескольких авторов его журнала, и они вместе сделали «Симпсонов» несомненным хитом. В творческом коллективе Мейер был дающим. Тим Лонг, пятикратный лауреат «Эмми», говорит следующее: «Из всех моих знакомых Джордж обладал наилучшей репутацией. Он был невероятно великодушен и щедр, когда речь идет о помощи другим». Ему вторит и Каролин Омайн: «Всякий, кто знаком с Джорджем, знает, что он по-настоящему хороший человек. У него есть кодекс чести, которого он неукоснительно придерживается».

Успех Джорджа Мейера наглядно показывает нам, что дающие могут быть не менее творческими людьми, чем берущие. Изучая его действия во время коллективной работы, мы можем понять, каким образом дающие, добиваясь успехов сами, способствуют достижениям окружающих. Однако, для того чтобы глубже понять, что именно делают дающие в коллективе, важно сравнить их с берущими. Результаты исследования группы талантливых архитекторов позволяют предположить, что берущие часто обладают самоуверенностью, достаточной для высказывания новых идей, ломки традиций и непреклонного их отстаивания перед лицом критики. Но какую цену приходится платить им за такую независимость?

Летучий одиночка

В XX веке никто, пожалуй, не отличался такими выдающимися творческими способностями, как Фрэнк Ллойд Райт. В 1991 году Американский институт архитектуры признал его величайшим архитектором США за всю их историю. Карьера Райта была поистине блистательной. Он проектировал знаменитый «Дом на водопаде» в Питтсбурге, Музей Гуггенхайма и более тысячи других зданий – то есть приблизительно половину всех неординарных строений в США. Карьера Райта продолжалась 70 лет, и каждое десятилетие он создавал более 140 проектов, по которым строилось более 70 зданий.

Несмотря на то что успех пришел к Райту рано – в 1924 году, – в течение девяти лет он переживал полосу неудач. Социолог Роджер Фридланд и архитектор Гарольд Цельман пишут: «К 1925 году вся деятельность Райта свелась к проектированию нескольких заурядных домов в Лос-Анджелесе». Анализируя его карьеру, психолог Эд де Сент-Обен заключил, что самыми неудачными для Райта оказались годы с 1924-го по 1933-й, когда он завершил всего лишь два проекта. В течение этих девяти лет производительность труда Райта была в 35 раз ниже, чем в последующие годы. В течение двух лет он сидел вообще без единого заказа, это стало настоящим профессиональным крахом, – пишет архитектурный критик Кристофер Готорн. «К 1932 году ныне всемирно известный архитектор Фрэнк Ллойд Райт был всего лишь безработным», – отмечает его биограф Брендан Гилл. Последним его достижением стал проект дома для его двоюродного брата, созданный в 1929 году. Фрэнк все время был в долгах. Дело доходило до того, что ему элементарно не хватало денег на еду. Что же заставило величайшего американского архитектора терпеть такие муки?

Он был одним из тех, кого пригласили участвовать в исследовании Маккиннона. Несмотря на то что Райт отклонил это предложение, портрет творчески одаренного архитектора Маккиннон как будто списал с него. В своих проектах Фрэнк Ллойд Райт проявил себя гуманистом. Он ввел концепцию органической архитектуры, пытаясь установить гармонию между людьми и средой, в которой они живут. Однако во взаимоотношениях с другими Райт вел себя как истинный берущий. Специалисты считают, что за годы своего ученичества Райт спроектировал по меньшей мере девять домов нелегально, нарушив при этом условия контракта, запрещавшие независимую работу в одиночку. Для того чтобы скрыть незаконную работу, Райт, как говорят, убедил одного из компаньонов поставить фиктивную подпись под проектом. Однажды Райт пообещал своему сыну Джону зарплату, если тот согласится работать помощником в нескольких проектах. Когда Джон попросил отца заплатить, Райт в ответ послал ему счет, в котором были перечислены траты на Джона, начиная с самого раннего детства.

Работая над знаменитым «Домом на водопаде», Райт сильно затянул сроки. Когда клиент, Эдгар Кауфман, наконец позвонил ему и сказал, что готов проехать сто сорок миль, чтобы посмотреть, как идет строительство, Райт сказал клиенту, что дом закончен. Однако, когда Кауфман приехал, выяснилось, что не готовы даже чертежи, не говоря уже о доме. В течение нескольких часов на глазах изумленного заказчика Райт создал подробный чертеж и план дома. Первоначально Кауфман собирался построить загородный дом в излюбленном месте отдыха его семьи, с видом на водопад. У Райта на этот счет были совсем другие идеи. Он предложил возвести дом на скале, с которой падает вода. При таком положении водопад, конечно, оказывался уже невидим из окон, но Райт убедил Кауфмана в преимуществах своего плана и потребовал за работу 125 тысяч долларов, более чем утроив первоначальную цену. Было бы безумием предположить, что дающий смог бы так далеко отклониться от первоначального плана, не говоря уже о том, чтобы убедить клиента и добиться его восторженного согласия с изменениями, да еще такими дорогостоящими. Надо быть истинным берущим, чтобы, подобно Райту, нахально выдвинуть свою версию и продать ее клиенту.

Но те же эгоистические черты характера, сослужившие Райту хорошую службу в случае с «Домом на водопаде», стали причиной и его девятилетней полосы неудач. За два десятка лет, до 1911 года, Райт приобрел репутацию талантливого архитектора в Чикаго и Оук-Парке (штат Иллинойс), пользуясь при этом услугами квалифицированных рабочих-строителей и скульпторов. В 1911 году он спроектировал и построил Талиесин, собственное поместье в глухой висконсинской долине. Уверенный, что сможет жить там в уединении, Райт переехал в Талиесин. Однако время шло, а творческие силы Райта, несмотря на все старания, оставались в вынужденной праздности, как писал его биограф. В Талиесине у Райта не было талантливых учеников. «Добровольная изоляция, которой он подверг себя в Талиесине, – замечает де Сент-Обен, – лишила его привычной стихии – архитектурных заказов и умелых строителей, которые помогали бы ему воплощать в реальность его проекты».

Период застоя в творчестве Фрэнка Ллойда Райта продолжался до тех пор, пока он не отказался от своей иллюзорной независимости и не начал снова работать в сотрудничестве с другими людьми. Правда, идея вернуться в мир принадлежала не Райту: в том, что ему необходимо набрать учеников, которые могли бы помогать в работе, архитектора убедила жена, Олгивенна. Когда в 1932 году у Райта снова появились ученики, его талант воспарил, и вскоре он уже работал над проектом «Дома на водопаде» – некоторые специалисты считают его подлинным шедевром современной архитектуры. Райт учил молодых коллег в течение следующей четверти века, но при этом ему стоило большого труда понять, насколько сильно он зависит от их помощи. Он отказывался платить им деньги, требовал, чтобы они готовили еду, убирались и работали в его саду. «Райт был великим архитектором, – говорит его ученик Эдгар Тафель, работавший с ним над “Домом на водопаде”, – но он нуждался в таких людях, как я, чтобы справиться с работой. Впрочем, говорить ему об этом было нельзя».

История Райта позволяет обнаружить разрыв между нашей естественной склонностью приписывать творческий успех конкретной личности и реальностью, в которой, как выясняется, все великие деяния опираются на коллективные усилия множества людей. Этот разрыв не ограничивается сферами чистого творчества. Даже в таких областях, где успех, казалось бы, является достижением только и исключительно умственных способностей, он, однако, зависит от других людей в гораздо большей степени, чем мы себе представляем. В течение прошедшего десятилетия группа гарвардских профессоров провела исследования среди кардиохирургов и аналитиков инвестиционных банков. Представители обеих групп занимались интеллектуальным трудом: нужен в равной степени недюжинный интеллект, для того чтобы восстанавливать работу сердца или чтобы обрабатывать информацию и составлять рекомендации по безопасным инвестициям. По мнению авторитетного специалиста по менеджменту Питера Друкера, эти деятели умственного труда, в отличие от заводских рабочих, всегда имеют в своем распоряжении нужные им инструменты: их знания находятся у них в голове, а следовательно, всегда под рукой. Однако, как оказалось, носить с собой знания – занятие не всегда простое.

В одном из исследований профессора Роберт Хакмен и Гэри Пизано решили выяснить, зависит ли квалификация хирургов от практики. Так как их работа пользуется повышенным спросом, они по договорам выполняют операции в нескольких госпиталях. В течение двух лет Хакмен и Пизано оценивали работу 203 кардиохирургов, выполнивших в 43 госпиталях 38 577 операций. Профессора ограничили круг исследований операциями аортокоронарного шунтирования, в ходе которых хирург вскрывает грудную клетку пациента, а затем с помощью отрезка вены из ноги больного или отрезка его грудной артерии формирует путь, по которому сердечная мышца будет снабжаться кровью в обход места закупорки коронарной артерии. Смертность во время таких операций достигает 3 процентов.

Исследуя труд хирургов, Хакмен и Пизано пришли к интересным выводам. Как выяснилось, с практикой квалификация врачей почти не меняется. Результаты становятся лучше только в некоторых конкретных госпиталях. Если операция выполняется в одном из таких госпиталей, то риск смерти становится ниже на 1 процент. Однако при работе в каком-нибудь другом госпитале риск смерти остается прежним. Оказалось, хирурги не способны переносить с собой свои навыки. Выполняя в течение многих лет операцию аортокоронарного шунтирования, они не делали ее лучше со временем. Однако они ближе знакомились с медсестрами, анестезиологами, узнавали их сильные и слабые стороны, привычки и стиль работы. Это знание помогало им в ряде случаев избежать гибели пациента, в то время как в других госпиталях хирурги такими знаниями не обладали или обладали в меньшей степени. Снижение интраоперационной смертности прямо зависело от отношений с другими членами операционной бригады.

В то время как Хакмен и Пизано проводили свое исследование в госпиталях, их коллеги из соседнего кабинета в Гарварде проводили наблюдения в сфере финансов. В инвестиционных банках аналитики занимаются тем, что исследуют рынки, а затем дают рекомендации финансовым компаниям, советуя им либо покупать, либо продавать акции тех или иных компаний. Лучшие аналитики обладают такими обширными знаниями и опытом, что им для работы не нужны никакие коллеги. Видный специалист по инвестициям Фред Френкель говорит: «Аналитики – это самые мобильные профессионалы Уолл-стрит, потому что их знания всегда при них. Я хочу сказать, что они будут у вас под рукой независимо от того, где вы находитесь и с какими клиентами работаете. Вам нужна база данных и файлы – и все, вы готовы к работе».

Для того чтобы проверить истинность этого утверждения, Борис Гройсберг исследовал деятельность более тысячи аналитиков, работающих с самыми разнообразными ценными бумагами. Гройсберг проводил наблюдения девять лет в 78 компаниях. Тысячи клиентов оценивали деятельность аналитиков по их заработку, а также по знанию ситуации в определенной отрасли, письменным отчетам, качеству услуг, умению отбирать нужные акции, доступности и ответственности. Три ведущих аналитика в каждой из почти 80 компаний зарабатывали от 2 до 5 миллионов долларов в год. Гройсберг и его коллеги прослеживали, что случалось, когда аналитики уходят в другие компании. За девятилетний период место работы сменили 366 человек – 9 процентов от общего числа, и потому у исследователей была возможность узнать, смогли ли эти специалисты сохранить свой успех в других компаниях.

Оказалось, несмотря на то что работа аналитика является сугубо индивидуальной и ее качество по идее не должно зависеть от компании, на новых местах судьба отворачивалась от аналитиков. Если прежняя звезда в своей профессии переходила в другую компанию, качество ее работы падало и оставалось сравнительно низким в течение по меньшей мере пяти лет. В продолжение первого года на новой должности шансы аналитика занять первое место в рейтинге снижались на 5 процентов, шансы занять второе место – на 6 процентов, третье – на 1 процент, и на 6 процентов возрастали шансы вообще выпасть из рейтинга. Нанимая аналитика первой величины, компании несли убытки в среднем на 24 миллиона долларов. Вопреки убеждению Френкеля и других людей, знающих положение в отрасли изнутри, Гройсберг и его коллеги пришли к выводу, что приглашение на работу звезд не дает преимуществ ни самому аналитику, у которого сразу ухудшается квалификация, ни компании, которая теряет свою рыночную стоимость.

Правда, некоторым финансовым аналитикам удавалось сохранить свой успех и на новом месте. Если они переходили на новую работу со всей своей командой, то качество их работы не страдало. Лучшие аналитики, сменившие работу в одиночку, имели 5-процентный шанс занять в новой компании первое место в рейтинге, в то время как у аналитиков, перешедших в другую компанию со своими людьми, вероятность стать первыми повышалась до 10 процентов и тем самым не отличалась от таковой у людей, не менявших место работы. В другом исследовании Гройсберг и его коллеги обнаружили, что аналитики добиваются б ольших успехов, если работают в команде с высококвалифицированными специалистами. Лучшие представители этой профессии опираются на знающих коллег, черпают у них информацию и подхватывают свежие идеи.

Качество труда финансовых аналитиков и кардиохирургов в большой степени зависит от работы хорошо им знакомых или просто высококвалифицированных специалистов. Если бы Фрэнк Ллойд Райт был дающим, а не берущим, то, возможно, ему удалось бы избежать девяти лет застоя, низких заработков и неважной репутации. По крайней мере Джордж Мейер убежден в этом.

Как бы мне хотелось вас ненавидеть

Уйдя в 1987 году из программы «Субботняя ночная жизнь», Мейер сбежал из Нью-Йорка в Боулдер (штат Колорадо), чтобы в уединении поработать над сценарием для фильма Леттермана. Точно так же как Фрэнк Ллойд Райт, Мейер отдалился от коллег и сотрудников. Но в отличие от Райта Мейер отчетливо сознавал, что для достижения успеха он остро нуждается в присутствии других людей. Он понимал, что его успех всецело зависит от взаимоотношений и сотрудничества с коллегами и товарищами по цеху. Способность смешить людей была напрямую связана с совместной работой с другими писателями-юмористами. Джордж начал налаживать связи с людьми, с которыми когда-то работал в сатирическом журнале в колледже, а также с теми, кого знал по своим прежним программам. Он предложил им сотрудничать в самодельном журнале «Вояка». «Я считаю, что сотрудничество – это великая вещь, особенно в комедиях, – говорит Мейер. – В обществе веселых людей появляется редкая синергия, в голову приходят шутки, которые никогда не родились бы в одиночестве». Начать карьеру Мейеру помогли четверо друзей. Одним из этих коллег был Джек Хэнди, участвовавший в первом выпуске «Глубоких мыслей», из которого потом родилась целая серия шуток и анекдотов. Мейер опубликовал «Глубокие мысли» за три года до того, как они зазвучали с подмостков «Субботней ночной жизни» и стали весьма популярными. Эти шутки сделали Мейера знаменитым и способствовали успеху «Вояки».