Текст книги "(не) Случайная ночь (СИ)"

Автор книги: Адалин Черно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 22

Кирилл

– Что с заменой кранов? – спрашиваю у заместителя по снабжению.

Мое утро началось со звонка Бориса, с которым мы вчера договорились об инвестициях. Он ткнул мне носом в остановку строительства и сказал, что ему нужно подумать, прежде чем вкладывать деньги в сомнительную компанию.

Сомнительную, мать вашу…

Мы ни разу не срывали сроков сдачи. Более того, всегда выкатывали проекты заранее. У нас сотни успешных проектов, миллионы довольных людей и десятки крупных инвесторов, в том числе из-за рубежа. Все они довольны сотрудничеством с нами. И вот… ему надо подумать!

Обычно я не встречаюсь с инвесторами, чтобы рассказать им о преимуществах вложения денег в мою компанию. Часто они приходят с суммой, которую готовы потратить и парой вопросов, которые мы утрясаем за пару часов. Отдел маркетинга в этом плане работает, как надежные швейцарские часы.

С Борисом иначе. Он человек сложный, но это было понятно на этапе выбора ресторана и его внешнего вида. Там невооруженным взглядом видно, что человек или с жиру бесится или действительно экономный, на этом и сколотил свое состояние. Я пока склоняюсь к третьему варианту – у него не все в порядке с головой.

Однако, он меня отчитал. С утра. Сказал, что все перепроверил и у него остались сомнения. После трехчасового изучения документов и отчетности у меня появились вопросы и я созвал заместителей всех отделов. Настроение, честно говоря, ни к черту…

– Застопорились. Тормозят поставку. Мы пытаемся сделать все возможное, чтобы ускорить процесс.

– И как результаты?

Я постукиваю карандашом по идеальной поверхности стола и жду ответа. Собрание стало неожиданным, поэтому к нему, естественно, не подготовились. И никто не думал, что придется отвечать на неудобные вопросы. Обычно я даю своим заместителям время подготовиться, сделать отчеты, но не сегодня.

У меня контракт на миллиарды срывается из-за того, что строительство элитного объекта стоит. У сотрудников нет работы, но они, при этом, получают зарплату. Так продолжается уже больше недели. Еще столько же и мы выйдем в минус. Удивительно, что меня никто не поставил в известность. Никто из, мать его, присутствующих. Шесть человек смотрит на меня испуганными глазами и меня это раздражает.

– Мы должны были получить оборудование на прошлой неделе, но его задержали.

– Где же?

– В порту. Проводят проверку, обыски, это занимает время.

– Пробовали решить проблему деньгами? – я перевожу взгляд на финансового директора.

– Не получилось, – говорит он. – Там в другом проблема.

– В чем же?

– Проверку навели свыше.

– Мы узнали кто, – встревает в разговор начальник отдела по безопасности.

Я прекрасно знаю имя того, кто вставляет палки мне в колеса и совсем не удивляюсь, когда слышу имя Ивана Арбатова. До недавнего времени наша компания почти на восемьдесят процентов зависела от оборудования, которое он поставляет, но после ряда несчастных случаев, связанных с выходом техники из строя, пришлось пересмотреть наши договоренности. Ему это, понятное дело, не понравилось.

Они с моим отцом лучшие друзья. Двадцать лет успешного сотрудничества и дружбы просто так не оставишь за бортом. Я не сказал отцу о том, что мы сократили объем закупок, и Иван, судя по всему, тоже смолчал. Впрочем, отец давно не имеет влияния в компании. Она целиком и полностью под моим руководством. Единственное, что папа может сделать – посоветовать мне, как поступить, но в связи с передачей дел в мои руки, он перестал это делать. Арбатов, по всей видимости, прекрасно это понимает. И не лезет к моему отцу с просьбами меня вразумить, хотя уверен, папа бы попытался.

Арбатов его лучший друг. Они еженедельно встречаются, ходят друг к другу в гости, жарят шашлыки и отдыхают. Говоря прямо, Ивану давно пора отойти от дел. В последние три года его компания сильно просела из-за снижения качества оборудования. Там явно имели место мутные скрытые схемы, но проблема в том, что Арбатову совершенно некому передать дела. Единственный ребенок в семье – дочь, учащаяся за границей.

Я не уверен, что ей исполнилось восемнадцать, так что перенимать бразды правления некому. И продавать компанию Иван тоже не хочет. Я спрашивал, решив, что ее покупка будет хорошим финансовым вложением. Сейчас упрямство Арбатова играет против него, поэтому начались проверки и проблемы, которых ранее не было.

– Я разберусь с поставками, – говорю, осознавая, что никто из моих сотрудников этого не сделает. Это не просто стечение обстоятельств, Арбатов специально гадит в тарелку, из которой я ем. – Свободны.

Мне кажется, что присутствующие бесшумно выдохнули, а кто-то, уверен, еще и мысленно перекрестился. Сотрудники у меня хорошие, ответственные, проблем до сегодняшнего дня не было, но они все привыкли решать самостоятельно. С поставкой кранов вот, не вышло, потому что палки в колеса вставляют намеренно, иначе бы оборудование поставили в строго оговоренные сроки. Ну, может, задержали бы на день, максимум два. Плохо, но не критично.

– Семен, останься.

Он кивает. Остается сидеть на своем месте. Остальные кабинет покидают, тихо прикрывают за собой дверь. Семен у меня начальник отдела по безопасности. Несколько лет назад мы ее реконструировали, сделали более современной и, главное, работающей. До этого служба просиживала штаны на своих рабочих местах, а сейчас вот – трудятся в поте лица. Сразу же выяснили, что дело непростое.

– Ты почему раньше за Арбатова не сказал?

– Узнал за час до собрания. Собирался сегодня зайти.

– Понял. В остальном его следов не нашли?

– Пока нет, но он вряд ли будет лезть в остальное. Его направление – оборудование. Больше ему ничего не нужно.

Ну да… Иван пытается толкнуть мне некачественное оборудование по ценам многих известных компаний. Я когда пришел к управлению, долго с отцом спорил на его счет. Не понимал, почему мы снабжаем Арбатова, когда можно заказать технику куда качественнее, заплатив на пять-десять процентов больше, а то и по идентичной цене.

Тогда отец не разрешил ничего менять, и я это принял. Понимал, что сказывалась дружба. Они, по сути, вместе компании открывали и в самом начале выплывали за счет поддержки друг друга. Арбатов многое для компании сделал. Давал оборудование в рассрочку, а часто и просто так, когда компания приблизилась к банкротству и едва не закрылась. Все это я знал, потому что был посвящен в работу с шестнадцати. Мне нравилось тогда и нравится сейчас, но с Арбатовым я сотрудничать больше не хочу. Не на тех условиях, которые он предоставляет сейчас.

– По остальному как дела? – спрашиваю у Семена.

– Да нормально. Ничего подозрительного. Работаем.

С Семеном мы три года сотрудничаем. Нанял его после того, как распустил сотрудников предыдущей службы. Нанял новых, толковых. Правда, Семен не сразу стал директором. Через год. До этого у меня работал Арсений, но он достаточно быстро открыл свою охранную фирму и вышел на другой уровень. Я пытался позвать его обратно, соблазнял высокой зарплатой, но он ни в какую не соглашался, хотя мы сотрудничали.

Я изредка обращался к нему, когда не мог решить вопросы внутри компании. Сменять отдел по безопасности снова не было смысла. Они работали отлично, просто Арсений лучший. Последние несколько месяцев он жил за границей, так как открывал там несколько филиалов своей компании. Расширялся настолько, насколько мог. Уверен, что совсем скоро он достигнет колоссального успеха, потому что трудолюбивей людей я не встречал.

– Ладно. Свободен.

Не успевает Семен выйти, как в кабинет врывается Богдан. Он пропускает моего безопасника и захлопывает за ним дверь.

– Какими судьбами? Главное, без приглашения, – задаю вопрос другу.

– У меня эксклюзивный безлимитный абонемент, – лыбится Бодя. – Даже твоя секретарша не смогла меня остановить.

– Тебя ни одна женщина остановить не способна, – отшучиваюсь я. – Так какими судьбами?

– У нас планируется небольшая тусовка за городом послезавтра. Как ты смотришь на то, чтобы оторваться?

– Вряд ли.

– Не понял? – настораживается Бодя. – А что так?

– Не хочу. Это преступление?

Мы с Бодей друзья со школы. Отцу он никогда не нравился, потому что был бабником и балагуром. Впрочем, с годами ничего не изменилось. Богдан по прежнему бабник и работа у него связана с выступлениями. Он известный в городе ведущий праздников. Понятия не имею, как мы до сих пор дружим. Иногда мне хочется заткнуть уши ватой и просто кивать на его бессмысленную тонну трепа.

– Так-так-так… – говорит с улыбкой. – И кто она?

Я и забыл, что Бодя единственный, кто способен прочитать меня за секунду. Я до сих пор не могу понять, то ли у него особенность такая, попадать в тему, то ли он отлично знает человеческую психологию и применяет знания на практике. Но он сразу же попадает в цель.

– Отвали, – пытаюсь отшутиться.

– Да ладно! – восклицает. – Бери ее. С собой привози, познакомимся. Все равно никого из посторонних не будет, все свои.

– Я сказал нет.

– Зануда. Надеюсь, бабу ты себе не такую нашел, иначе вы умрете в один день от скуки.

– У тебя что, выступления кончились? – говорю резко.

– Всё-всё, – резко идет на попятную Бодя. – Расписано всё по дням. Ну, в общем… приезжайте. Адрес у тебя есть. Если надумаете – возьми выпивку.

Ну, конечно… еще бы он меня звал без выпивки. Я на таких тусовках единственный поставщик качественного алкоголя, который освобождает от сильного утреннего похмелья.

Бодя уходит так же быстро, как и пришел. Я же несколько минут смотрю на одиноко лежащий на столе телефон. Сняв блокировку, вбиваю имя Киры в поисковик и пишу ей сообщение. Нет никакого смысла отрицать мою увлеченность этой девушкой. Бодя, сам того не подозревая, попал в точку, а я сразу же вспомнил ее. Не Лику, с которой мы были вместе довольно долго, а Киру. Совсем девочку еще, хрупкую, испуганную, но такую решительную и соблазнительную, что устоять не было и шанса.

Она отвечает не сразу, но соглашается. Ощутив легкое волнение, когда телефон завибрировал я, признаться, удивился. Чувства для меня новые, непонятные. Даже жалею, что написал ей. Не стоило. Удалить бы номер и забыть. Пройти этот этап, чтобы потом не жалеть. Мы едва знакомы, а я волнуюсь, что она откажет. Серьезно, Багров? Когда ты, блть… дожил до такого. Тридцать пять лет о бабах не волновался, а тут вот… двадцатилетняя девица заставила.

Терзаться мыслями не позволяет звонок телефона. Отец. Я отвечаю не сразу, но все же беру трубку.

– Не занят? – по-деловому спрашивает папа.

– Нет. Как раз закончил мучить своих подчиненных.

– Халтурят?

– Все в порядке, пап, ты же знаешь.

– А то… я почему звоню, – переходит к делу он. – Мы с мамой собираемся сегодня к Арбатовым. Там крестница мамина вернулась из-за границы. Снежана довольная такая, носится с подарками. Может, ты приедешь? Посидим в семейном кругу.

Если честно, то все эти семейные посиделки мне давно осточертели. Я с Арбатовым имел чисто деловые отношения, а тут ехать к нему домой, сидеть, поддерживать беседу.

– Я занят вечером, папа.

– Настолько, что не можешь выделить пару часов семье?

– Мне нечего там делать.

– Как это – нечего? Купи подарок девочке, пообщаетесь. Вы оба молодые.

– Я лет на двадцать старше, если не ошибаюсь.

– На пятнадцать, – поправляет меня отец. – Не приедешь, да?

– Да. Прости, пап, но объективно, ехать на полчаса, чтобы потом обижать всех и покидать неинтересные мне посиделки, нет смысла.

– Ладно… – вздыхает отец. – Мы от тебя ей подарок передадим.

– Вот и здорово.

Я отключаюсь и откидываюсь на спинку. Пора звонить Борису и говорить, что проблема почти решена, но я почему-то вспоминаю совсем не о нем.

Глава 23

Кирилл

С Борисом поговорить не удается. Я набираю его, но мне отвечает секретарша, которая утверждает, что ее босс сейчас на важном совещании и не может разговаривать. Требование мне перезвонить я оставил, но время близится к восьми, а Соколов и не думает мне перезванивать.

Уговорить его на сотрудничество попросил отец. Он его давно знает и утверждает, что Соколов имеет колоссальное состояние, которое можно пустить в нужное русло. И компании прибыль, и Борису хорошо. Единственное, что раздражает – беготня и динамо. У нас огромная компания, колоссальная прибыль, а меня отчитывает один возможный инвестор. Хотя, надо заметить, отчитал он меня сегодня по теме. И если бы не он, непонятно, сколько бы мы еще потеряли денег.

Впрочем… проблема еще не решена. Я должен был набрать Арбатова, но когда позвонил отец – передумал. У них сегодня ужин, не хочу портить Ивану настроение, пускай отдыхает. Поговорим с ним завтра, предложу встречу, потому что по телефону такие вопросы не решаются.

– Долго ждешь?

В машину вихрем врывается поток прохладного воздуха, который впускает Кира, когда открывает дверцу и садится на соседнее кресло.

– Прости… я в последний момент искала свою сумочку.

Она виновато улыбается и, наклонившись ко мне, быстро чмокает в щеку. Копошится в кресле с ремнем безопасности, поправляет одежду, совершенно не замечая, какое впечатление произвел ее поступок. Меня словно пыльным мешком огрели. Сильно так, с чувством и расстановкой.

– Кирилл? – Кира толкает меня в плечо. – Я что-то не так сделала, да?

И смотрит на меня так… блть, откуда у нее такие невинные глазища? И губы эти еще.

Я отворачиваюсь, концентрируясь на дворе, из которого нам нужно выехать, потому что при одном взгляде на нее у меня в штанах становится тесно.

– Кир… – говорит уже тише и трогает меня аккуратно. Одними пальчиками, словно задеть боится. – Скажи мне, если…

– Все нормально.

Я сжимаю руль и выезжаю на дорогу, предварительно пропустив женщину на белом мерине.

Мы с Кирой сильно разные, и я, вроде бы, смирился. По крайней мере, приготовил себя к тому, что она другая. Непосредственная, веселая, улыбчивая. Лика, например, никогда бы не забралась ко мне в машину с растянутыми едва ли не до ушей и не чмокнула бы меня в щеку на радостях. Такие эмоции у нас с ней не предусматривались. Я в принципе отвык от них. В моей жизни нет места подобным нежностям, поэтому когда их сделала Кира, я растерялся.

Бросаю на нее взгляд по пути. Долго смотреть не могу, но замечаю, что она отвернулась к окну и на меня не смотрит. На светофоре поворачиваюсь к ней и трогаю за плечо. Молчит. И не поворачивается. Обиделась.

Да твою ж мать!

Откидываю голову назад, прикрываю веки и выдыхаю. Спокойно, Багров, ты сам на это подписался. Сам отправил ей смс, сам позвал с собой из ресторана. Ты знал, что она молодая и эмоциональная. И все равно позвал. И трахал, несмотря на то, что ей двадцать.

Когда загорается зеленый, я полностью успокаиваюсь и остаток пути веду машину без эмоций. Я старше, в конце концов, и должен быть адекватнее, хотя после и без того насыщенного проблемами дня, последнее, чего я хочу – устраивать разборки. Пока Кира молчит, я надеюсь, что и не придется. Доедем домой, поднимемся ко мне, закажем ужин и она отойдет. Если повезет, это произойдет гораздо раньше.

Когда заезжаем в паркинг, понимаю, что нихрена у нас спокойно не выйдет. Едва паркую машину, Кира первой отстегивает ремень безопасности и вылетает наружу. Дверью не хлопает и на том спасибо. На меня тоже не смотрит, игнорирует. Нахрена, спрашивается, мне эти качели? У меня сегодня крайне дерьмовый день, еще и водитель оставил машину. У него дела нарисовались, мне ехать пришлось самому, что я делаю крайне редко.

Я выхожу следом за ней. Иду к лифту, где она остановилась и нетерпеливо стучит носком обуви по полу. К моменту, когда я подхожу к ней, меня начинает раздражать абсолютно всё. Начиная с туго завязанного галстука на шее и заканчивая грязным полом под ногами. День не задался, и я надеялся, что его скрасит Кира. О том, что она добавит мне проблем, я как-то не подумал.

– Не дуйся, – я притягиваю ее к себе за талию.

Выдержка, спокойствие, уравновешенность. Я старше, опытнее, мне и улаживать конфликт.

– Я не дуюсь, – говорит вполне спокойно и жмется ко мне.

Может, показалось? На фоне стресса, который мне сегодня устроили на работе – не удивительно.

– Вот и хорошо.

Я подталкиваю ее к лифту, когда створки разъезжаются. Мы вместе заходим внутрь, я нажимаю на кнопку последнего этажа, а затем замечаю ее отражение в зеркале. Мимолетом, потому что она тут же прячет красные опухшие глаза.

– Это что такое? – разворачиваю ее к себе и обхватываю за подбородок, не позволяя отвернуться.

– Все в порядке, – твердит, улыбаясь. – Я просто… не обращай внимания.

Не обращать внимания оказывается очень сложно, потому что я четко осознаю, что ее обидел я. Не тем, что не поцеловал в ответ, а тем, что повел себя сдержанно и сухо. Напоминаю себе, что ей двадцать и кроме жаркого секса ей нужны эмоции. Живые и настоящие. А если их нет – слова.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​– Давай договоримся, что ты будешь со мной разговаривать.

– А ты? – Кира щурится. – Ты будешь? Я ведь… я что-то сделала не так, да? В машине. Тебе не понравилось, что я тебя поцеловала?

Она кивает, словно ей совсем не нужен мой ответ и она уже знает, каким он будет, наперед.

– Я больше не буду. Не знала, просто, что ты это не любишь. Я просто, знаешь, такая… люблю тактильность, обнимашки, поцелуи. Мы даже с подругами при встрече…

Договорить я ей не позволяю, потому что она начинает тараторить какую-то откровенную чушь. Я на горло себе с ней наступаю и надавливаю посильнее, не позволяя вырваться наружу сволочи. Она не заслужила всего того, что я мог бы ей сказать в ответ, поэтому решаю просто ее поцеловать. Показать, так сказать, на практике, как сильно я это не люблю.

Глава 24

Кирилл

Лет в двадцать у меня был дневник, в котором я прописывал свои планы, желания и мечты. Там было около сотни различных пунктов, половину из которых потом пришлось вычеркнуть. В первоначальном варианте там был прописан секс в лифте. Вот не помню, как и почему он туда попал, но он там присутствовал. То ли пятнадцать лет назад у меня был такой фетиш, то ли я просто хотел острых ощущений, уже и не вспомню. Сейчас вот… воспоминания подкидывают откровения.

С годами список потерпел изменения и исхудал. Я убрал оттуда блажь и оставил преимущественно материальное и, как мне казалось, важное. И почти все – выполненное. Из того, что осталось за бортом – жениться и родить ребенка. В ближайшие лет пять я не планировал их исполнять, а если уж быть точным – подумывал остаться холостяком и чайлдфри, хотя детей, надо заметить, я люблю. Просто так уж вышло, что своих заводить некогда, да и не с кем.

Когда Кира с готовностью отвечает на мой поцелуй и отходит к стенке кабинки, утягивая меня за собой, я почему-то вспоминаю об этом пункте из старого списка. Номер тридцать один, возникает в моей памяти. Конечно, ни одной другой женщине мне бы и в голову не пришло предложить заняться сексом в лифте.

Кира, как я уже сказала, отличается от всех, с кем я заводил отношения. Молодая, безбашенная, готовая отдаваться, где бы я того не потребовал, она сносит мне крышу. Один взгляд на ее налитую грудь и острые соски, четко угадывающиеся под футболкой, будоражит воспоминания и разгоняет по венам кровь.

На чистом автомате жму на кнопку остановки лифта. Кабина слегка покачивается, резко дергается, а затем замирает, погружая нас в кромешную темноту.

– Так можно было? – слова Кира бормочет неразборчиво из-за резко сбившегося дыхания.

Я не отвечаю. Молча забираюсь руками под ее футболку и, ловко приспустив бюстгальтер с груди, нетерпеливо обхватываю полушария руками. Соски действительно оказываются твердыми на ощупь. Я впиваюсь поцелуем в ее рот, прикусываю мягкие податливые губы и задираю футболку до шеи. Спокойствие и уравновешенность мигом улетучиваются, словно их и не было. Ясность мышления затуманивается. Я больше не контролирую происходящее, отпуская ситуацию и действуя на голых инстинктах.

Кира включается в игру довольно быстро. Ее дыхание сбивается, а руки впиваются ему в плечи. Она хватается пальчиками за ворот моего пиджака, спускается ниже, возится с непослушными пуговицами и, справившись, распахивает полы. Рывком стаскивает пиджак с моих плеч и отбрасывает его в сторону. Я ей позволяю, заряжаясь диким, сжигающим нас дотла возбуждением. Оно растекается по венам, опьяняет и дурманит.

Подчинить ее себе, развернуть лицом к стенке лифта, задрать подол юбки и, сдвинув кружево трусиков в сторону, вбиться одним движением бедер. Вместо этого я растягиваю наше удовольствие. Опускаюсь над ее острыми сосками и по очереди втягиваю каждый из них в рот. Перекатываю сладкие горошины языком и дурею от ее вкуса, запаха, нежности кожи. Появляется абсолютно необъяснимое стремление обладать ею. Полностью, без остатка. Выпить ее всю, заставить стонать и умолять продолжать, не останавливаться. Хочу, чтобы просила, требовала, издавала протяжные стоны, пока вбиваюсь в нее членом.

– Кир…

Она меня не отталкивает, хотя я жду этого. С готовностью разворачивается, оттопыривает задницу назад и охает, когда я делаю так, как и хотел – сдвигаю ее насквозь промокшие трусики в сторону и провожу пальцами по возбужденному клитору.

– Боже…

Она вздрагивает и разочарованно стонет, когда я отстраняюсь, чтобы расстегнуть брюки и достать член.

Я вхожу в нее одним сильным рывком. Кира охает и подается вперед, слегка отстраняясь. Обхватываю ее бедра пальцами и тяну на себя.

– Тебе больно?

– Мне… нет… хорошо, – выдает с небольшими паузами.

Своим охрипшим голосом она развязывает мне руки. Я больше не сдерживаюсь, вбиваюсь в нее жестко, быстро, не растягивая, а усиливая наслаждение. В кабине лифта становится душно, пространство заполняют пошлые шлепки наших тел и запах секса. Я почти ничего не вижу, действуя на голых инстинктах, поддаваясь общему безумию и похоти.

Кира кончает быстро и бурно. Стонет, заметно сдерживаясь, охает, когда я не останавливаюсь и продолжаю ритмично ее трахать. Ее тело дрожит от нахлынувшего оргазма, пока я вбиваюсь в нее, не замедляясь.

– Ты все еще не пьешь таблетки?

– Нет.

– Мы обязательно это исправим.

Чувствую скорое приближение оргазма и с глухим стоном достаю член, кончая Кире не поясницу. Несколько раз шумно выдыхаю, восстанавливая дыхание. Кабина лифта, кажется, тоже приходит в себя, прекращая раскачиваться.

Кира затихает, и я быстро поднимаю свой пиджак, стирая им капли спермы с ее поясницы. Через несколько минут мы оба, взмокшие, уставшие и с глупыми улыбками на лицах, вываливаемся из лифта.

Одеваться пришлось наспех из-за того, что с нами связались из службы поддержки и предложили помощь. Мы, конечно же, отказались, убедив менеджера, что не нуждаемся в поддержке. Лифт, правда, пришлось запустить. Кира довольно быстро привела себя в порядок, а я так и вышел из кабины с полузаправленной рубашкой и взлохмаченными волосами. Благо, по пути к квартире не встретили соседа, иначе бы поползли слухи, а я, признаться, этого терпеть не могу.

– Боже… – Кира прислоняется спиной к стене в прихожей. – Я едва стою на ногах.

– Зато больше не дуешься, – отвечаю, стаскивая туфли.

– Я и не дулась, – фыркает, отлипая от стены и разуваясь следом.

– Ты знаешь, что это был самый дорогой секс в моей жизни? – спрашиваю, демонстрируя ей испорченный пиджак.

– Я не компенсирую, – замечает она, усмехаясь.

– Думаю, у тебя получится.

Она отходит, я надвигаюсь, шагая к ней, уменьшая разделяющее нас расстояние. Мне нравится затеянная ею игра. Импонирует отведенная мне роль хищника, а ее – упрямой и своевольной добычи.

– У меня нет денег, – шутливо говорит она.

– Они мне не нужны.

– И чего же ты хочешь? – спрашивает.

Мы доходим до гостинной, где Кира упирается в диван и падает на него, глядя на меня снизу вверх.

– Рот. Я хочу твой рот.