Текст книги "Избранные произведения. Том 5"
Автор книги: Абдурахман Абсалямов
Жанр:
Зарубежная классика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
– И-и-и, милые мои, хорошо же играет этот Исхак на гармони! – услышала Гюлляр восхищённый шёпот стоявших за спиной девушек.
– Приезжая тоже под стать гармонисту.
– Кто это? – кивнула Гюлляр на гармониста.
– Наш тракторист! – с гордостью ответил Газинур.
Когда Гюлляр снова обратилась с каким-то вопросом к соседу, его уже рядом с ней не было. Гюлляр подозвала сидевшего на подоконнике Халика и поинтересовалась, куда исчез Газинур. Но маленький хитрец не выдал тайны своего старшего брата.
– Может, в правление пошёл, – невинно сказал он.
А Газинур в этот момент, перемахнув через палисадник, легонько стучал в окошко Миннури.
– Миннури! Миннури! – шёпотом позвал он.
Миннури тотчас же показалась в окне, – она, видимо, ждала его. Но какая это была Миннури!.. В глазах злые огоньки, брови насуплены.
– Ну, чего тебе от меня нужно? Беги в клуб, любуйся на приезжих красавиц…
– Не сердись, Миннури, – тихонько рассмеялся Газинур этой внезапной вспышке ревности. – Я люблю только тебя.
– Ну, ну, довольно болтать здесь, краснобай. Лучше уходи подобру-поздорову, не то оболью вот горячей водой из ковша, – голос девушки звучал всё жёстче.
Газинур хотел было успокоить девушку шуткой, но Миннури не давала ему рта раскрыть.
– Уселся возле гостий пенёк пеньком!.. И ухом не ведёт. Умереть можно со злости, глядя на него. Весь свет забыл… И всё шепчется с этой белобрысой…
«И чего она так сердится?.. Не иначе, как наболтали что-нибудь», – подумал Газинур и отодвинул в сторонку стоявший на подоконнике цветок. Он мешал ему видеть Миннури.
Девушка рывком поставила цветок на старое место.
– Целый вечер… хоть бы обернулся!
– Я все глаза просмотрел. Тебя нигде не видно было.
– Ага! Не видно!.. Коли пялить гляделки на приезжих, разве ж можно меня увидеть! Я ведь с игольное ушко, чтобы разглядеть, увеличительное стекло нужно.
– Не надо, Миннури. Своими несправедливыми упрёками ты терзаешь мне сердце.
– Как же, есть у тебя сердце!.. Убирайся! Не стой под окном, как привидение.
– Миннури, я ведь завтра уезжаю…
– Ну и скатертью дорога!.. – выпалила девушка.
И вдруг, закрыв лицо руками, скрылась в глубине комнаты.
– Миннури, сердце моё! Миннури! – позвал Газинур.
Девушка не отозвалась.
Газинур постоял-постоял в печальном раздумье под окном и медленным шагом пошёл на улицу.
Из открытых окон клуба доносились звуки гармоники, стук каблуков, весёлые голоса. На углу школы стояли двое и тихо переговаривались.
– Хашим, милый, не забудешь?
– Не забуду, Альфиякай, душа моя, не забуду…
Газинур взял резко в сторону, к фермам. «Да, позавидуешь Хашиму с Альфиёй», – вздохнул он, засунул руки поглубже в карманы брюк и во весь голос запел:
Горящее сердце моё…
На другой день около полудня Газинур уже был с товарищами на Бугульминском вокзале. Газинур всё утро ходил невесёлый, а тут и вовсе повесил голову. Гарафи-абзы, Хашим, Газзан, да и провожающие – все обратили на это внимание. Всю дорогу, до самой Бугульмы, Газинур тянул какую-то бесконечную тоскливую песню. Его невесёлое настроение объясняли по-разному. «Тяжело уезжать из родных мест», – пробормотал немногословный Газзан. Гарафи понял это редкое для Газинура состояние по-своему: «Говорил ведь я тебе, парень, будь, к примеру, осторожен с девушкой-гостьей. Видно, унесла она на коне твоё сердце, как тот всадник, скачущий по Кавказским горам».
А Газинур никому ни слова в ответ, даже не пытается отговориться хотя бы шуткой. Когда ехали на лошади, то и дело оборачивался назад, а как сели в вагон, прилип к открытому окну.
Перрон кишит народом. Вон кто-то бежит, боится, видимо, опоздать на поезд. Позвякивают чайники, громыхает всякая мелочь в котомках. Уже прощаются, кругом только и слышно: «Пиши, не забывай». Седенькая старушка вытирает платочком слёзы.
«Вот это и есть расставанье», – думает Газинур. И в этот миг у входа на перрон в глаза ему бросается знакомый пёстрый платок.
– Миннури! – вне себя кричит парень и, ничего не разбирая перед собой, наталкиваясь на людей, бросается к выходу.
– Вот ошалелый! – кричит ему вслед высокий длиннобородый старик.
Но Газинур уже далеко. Подлетев к Миннури, которая остановилась посредине перрона, не зная, куда идти, и растерянно оглядывалась по сторонам, он схватил девушку за руки и впился счастливыми глазами в её искрящиеся чёрные глаза.
– Миннури, родная моя!
– Газинур… – еле вымолвила Миннури. – Уф… боялась, что опоздаю.
– Каким образом ты здесь? Как ты сумела догнать нас, Миннури?
Девушка опустила длинные ресницы. Как она успела? Разве это так уж важно – как? Важно, что успела… До большой дороги она бежала добрых три километра пешком, потом её подвезли на лошади, но ей показалось, что лошадь идёт слишком медленно, и она снова пустилась бегом. На счастье, её нагнала легковая машина.
– Вот так и успела, – сказала она, с трудом переводя дыхание.
Раскрасневшаяся, взволнованная девушка совсем не походила на вчерашнюю – холодную, колючую Миннури. Милая, застенчивая, красивая Миннури! Она смотрит на Газинура мягким, любящим взглядом и не только не отнимает своих рук, но всё ближе склоняется к нему.
Прозвучал звонок. Народ ринулся к дверям вагонов. Достав спрятанный на груди платок, Миннури смущённо протянула его Газинуру.
– Возьми, Газинур, в подарок…
– Мне?
– Тебе. Ведь ты у меня… единственный. Не забывай этого…
Газинур прижимает её к своей груди.
– Как мне забыть, любимая моя!..
Паровоз дал протяжный гудок. Поезд медленно тронулся.
Газинур уже на ходу вскакивает на ступеньку вагона.
– До свидания, Миннури! До свидания, умница моя! До свидания, моя дикая розочка!
Миннури сдёргивает с головы такой знакомый пёстрый платочек и, помахивая им, бежит рядом с вагоном.
Но вот колёса завертелись быстрее. Газинур почувствовал на лице холодный, упругий ветерок…
Миннури остановилась, но всё ещё машет платком. Вот она уже совсем маленькая. Колёса вагона крутятся всё быстрее. Миннури уже совсем не видно. Мелькнули последние домики Бугульмы, пошли необъятные поля.
– До свидания, Миннури! До свидания, родные места! – в последний раз кричит Газинур и под стук колёс запевает протяжно:
XII
…Скоро вернёмся мы в край наш родной,
Как возвращаются солнце с луной…
Газинур думал, что уезжает на год, а пробыл вдали от родных мест более двух лет. И за это время ему не раз вспоминалось, как Сабир-бабай сказал ему на прощание: «В движении и камень шлифуется». Мудрые слова! Справедливость их Газинур начал постигать ещё в дороге.
В первые часы разлуки все мысли Газинура были сосредоточены вокруг его дикой розочки, вокруг Миннури. Давно исчез пёстрый платок любимой, давно пропали из виду не только маленькие окраинные домики, но и самые высокие здания старинной, воспетой в песнях Бугульмы, не видно уже было ни заводских труб, ни даже возвышающегося, подобно скале, элеватора (сколько он перевозил сюда зерна!), – а Газинур всё не отходил от окна. На каждой станции он невольно искал глазами Миннури, – ему не верилось, что в мире есть такая сила, такие расстояния, которые могли бы разделить их. Миннури, его красивая, колючая Миннури, не из тех девушек, что легко расстаются со своим любимым. Как примчалась она из «Красногвардейца» в Бугульму, так, думалось, сумеет долететь она и до находящихся впереди станций.
Но проносилась станция за станцией, и, как пристально ни вглядывался Газинур в сутолоку перронов, нигде не мелькнуло пёстрого платочка Миннури. Правда, несколько раз он обманывался – мало ли на станциях девушек в пёстрых платках! Но даже эти ошибки были сладки его душе. С той минуты, как они расстались, его радовало всё, что хоть чем-нибудь напоминало Миннури.
Поезд уходил всё дальше и дальше. Наконец из яркой зелени лесов он вылетает на простор золотых волнующих полей. И погружённый в думы о Миннури Газинур не может удержаться, чтобы не прошептать с восторгом:
– Вот это хлеба! Да, здешние колхозы – побогаче нашего «Красногвардейца»!
Перед его глазами пробегают всё новые деревни, разъезды, станции, и везде строятся новые дома, всюду над стройками развеваются флаги. Эти красные флаги провожали Газинура от одной станции до другой, и хотя он не раз читал в газетах, да и знал по рассказам о размахе строительства в нашей стране, он всё не переставал удивляться.
– Ну и ну! Здорово, оказывается, работают!
Из глаз исчезает последний, чуть колышущийся на лёгком летнем ветру флаг. Поезд идёт уже вдоль бескрайних лугов и богатых травами речных пойм. Порой вдали промелькнёт, извиваясь голубой тесёмкой, узенькая речушка, и Газинур опять вспоминает колхоз, свою Миннури. Вполголоса, почти не раскрывая рта, он напевает:
Тобой одной полны мои мечты,
О том, любовь моя, не знаешь ты.
Но постепенно жизнерадостный, не любящий долго грустить Газинур снова становится самим собой. Через несколько часов его уже знает весь вагон. Там он подтянет песне девушек из деревня Нурлат, тоже едущих по договору на производство, здесь поговорит с бывалым человеком. Газинур не устаёт задавать вопросы – так жадно хочет он поскорее всё узнать… Закутанной в шаль старушке татарке, должно быть, не по нутру такая дотошность.
– У того, кто меньше знает, душа спокойнее, сынок, – говорит она. – Много будешь знать – скоро состаришься.
Газинур заливается хохотом.
– Ну нет, бабуся, сейчас, наоборот, у того, кто знает, душа спокойна. Наш дед Галяк говорит: «У кого сильная рука – одного сшибёт, кто знаниями силён – тысячу одолеет». Жаль, что вы не знаете его. Сто лет уже прожил старик.
Гарафи-абзы, увидев, что Газинур мирно пьёт чай с тем самым высоким – борода лопатой – русским стариком, что напустился на него на бугульминском перроне, даже головой покачал от изумления.
– Ну и лиса! И старику в душу влез. – А потом сказал приунывшим товарищам: – О нас, к примеру, ничего не могу сказать. Если придётся туго, – а на сезонных работах такие вещи случаются, – очень вероятно, что мы и носы повесим. О Газинуре же могу сказать заранее: не пропадёт парень! Ни в огне не сгорит, ни в воде не утонет! Вы только посмотрите – мы с тех пор, как сели в вагон, с места не стронулись и молчим, будто воды в рот набрали. А он всё среди людей.
И сам тут же снова залез на верхнюю полку. Напротив него развалился Газзан, с третьих полок свесили головы Хашим с Салимом. Гарафи-абзы сказал им неодобрительно:
– Не рано ли сели на насест, молодцы? Нам, к примеру, с Газзаном можно, мы пожилые люди, а вы что лежите там, будто безногие? Полон вагон девушек. Ведь не обязательно брать невесту непременно из «Красногвардейца». А вдруг, к примеру, тут как раз бродит ваше счастье? Слезайте скорее! Хватит лежать да поплёвывать в потолок.
Но не спавшие всю ночь парни не торопились спускаться.
– Эх вы, сидни! – махнул рукой Гарафи-абзы и, прислушавшись к доносившемуся голосу Газинура, добавил: – Верно говорят: у того, кто не бежит от людей, есть о чём потолковать с ними. Молодец Газинур!
В окно вагона пробились лучи заходящего солнца. Сверху вниз наискось протянулась дрожащая золотая нить. Газзан, которому солнечный луч ударил прямо в лицо, перевернулся на спину, Салим с Хашимом придвинулись поближе к стенке. В противоположном конце вагона Газинур затянул новую песню. Девушки из деревни Нурлат дружно подхватили её.
Видно, дорога шла зигзагами – солнечные лучи падали теперь с другой стороны. Гарафи-абзы поправил под головой котомку и возобновил прерванный разговор:
– Я, к примеру, и сам дивлюсь иногда на этого Газинура. Жалостлив он к людям. Вы ведь знаете бабушку Васфию?
– Как же, знаем, знаем, – сказал Хашим.
– Увечная, полуслепая, одинокая старуха. Правда, колхоз её не оставляет, но ведь, кроме питания, живому человеку хочется и поговорить, душу отвести, узнать, что на свете творится. Взять, к примеру, меня самого… Чего греха таить, хоть и соседи мы с ней, редко заходил. А здоровье у старухи – что сито, нечего и спрашивать, насквозь видно. Газинур же, к примеру, когда ни посмотришь – всё около бабушки Васфии: воды принесёт, дров наколет и в избу занесёт. Печку ей поправил, дверь починил. И слово доброе всегда найдёт для старухи.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
