Текст книги "Ставка Соло"

Автор книги: Аарон Оллстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Только он сам знал, какой фальшивкой являлись все эти атрибуты, которые были призваны произвести на врагов, старших по званию, подчиненных, на весь свет ложное впечатление. Пусть делают неверные выводы, ему это только на руку.

Рядом с военачальником стоял генерал Мелвар, в чьем ведомстве находились наземные войска и техническая поддержка истребителей. Зсинж считал, что с помощником ему повезло; в генерале он отыскал родственную душу. Мелвар без малейших усилий напяливал личину убежденного садиста и столь же спокойно расставался с ней, когда отпадала надобность. А еще генерал умел сливаться с любой толпой на любой планете, Зсинж устал считать его маски. Водился, правда, за Мелваром один грешок, но Зсинж был готов с ним мириться.

– «Мон Ремонда» и сопровождающие ее корабли все еще идут на максимальной скорости, – обронил генерал Мелвар. – Но и без каракк, и с потерей маневренности мы все равно можем причинить противнику значительный урон, если сосредоточим огонь на двигателях крейсера. «Мон Ремонда» застрянет здесь. У Левиана II мощное притяжение, им не совершить разбег для прыжка.

Зсинж кивнул с отсутствующим видом.

– Когда «Мон Ремонда» окажется в поле досягаемости наших орудий?

Мелвар открыл рот для ответа, но его перебил офи-цер-гравиакустик: – Три корабля прямо по курсу, сэр! Выходят из гипер-пространства – крейсер мои каламари, «разрушитель» класса «империал», тяжелый крейсер класса «квазар»…

Зсинж раздосадованно вздохнул. Он бросил укоризненный взгляд в иллюминатор, но противника разглядеть все равно не сумел.

– Не думал, что Соло припрячет в рукаве козырь. Впрочем, неважно. Сделайте картинку почетче.

Перед ним развернулась подробная голограмма. Действительно, три корабля, гравиакустик не ошибся. И все три разворачиваются левыми бортами к приближающемуся «суперразрушителю» и открывают порты, готовые дать залп.

– Они идут под углом к вектору выхода «Мон Ре-монды» из системы, – заметил военачальник. – И целятся на наш слабый фланг. Мне не хватает каракк. Если мы продолжим погоню за «Мон Ремондой», нас взорвут. Но мы не станем играть по их правилам.

Невыразительное красивое лицо Мелвара изобразило удивление.

– А что, когда-либо играли? – осведомился генерал. Зсинж не стал отвечать, подозвал к себе связиста.

– Отправьте вперед «Красную перчатку», «Улыбку змеи» и «Репрессалию», пусть пробьют брешь в обороне противника. Отзовите истребители, нам они понадобятся в качестве заслона, – военачальник повернулся к офицеру-артиллеристу: – Всем орудиям – полная готовность. Огонь по «Мон Ремонде», как только захватят цель.

– Есть, сэр!

Зсинж приосанился, на его губах опять заиграла улыбка, – Соло надо бы выслушать меня, а не шутки шутить. Его шалости ему дорого обойдутся, А так – пожил бы подольше.

***

Мордашка понаблюдал, как челнок, волоча за собой поврежденный «крестокрыл» Уэса Йансона, исчез в створе «Мон Ремонды». За ним следовали три ДИ-перехватчика Призрачной эскадрильи. Из болтовни в эфире удалось выяснить, что «ашки» уже погрузились на борт.

Затем нос крейсера попал в зону досягаемости орудий «Железного кулака», и артиллеристы «звездного разрушителя» не заставили себя долго упрашивать. Далеко впереди схожая иллюминация обозначила перестрелку между авангардом военачальника Зсинжа и резервной группой генерала Соло.

Под брюхом «Мон Ремонды», словно детеныш китодона, разыскивающий пропавшую мать, проплыл «Мон Каррен».

***

Зсинж тоже наблюдал за маневрами каламарианских крейсеров, плечи военачальника поникли.

– Ничего не получится…

Мелвар нахмурился, что с ним случалось не часто.

– Но они только подошли на расстояние выстрела.

– Да-да, разумеется, но они пойдут рядом друг с другом, перекрывая дефлекторные шиты, и поделят повреждения на двоих. А поскольку я был достаточно глуп и отозвал истребители…

– … мы в лучшем случае поцарапаем им обшивку, – закончил за начальство Мелвар. – Слегка.

– Разумеется, -: повторил Зсинж. – Знаете, друг мой, в анналы истории эта потеря не войдет, но тем не менее это все-таки проигрыш. Подумать только! Малюсенькая ошибка, и Соло ускользнул у меня из-под носа!

– Но вы потеряли лишь боезапас и генераторы.

– Тоже верно, – Зсинж поманил к себе канонира. – Продолжайте стрелять, пока они не уйдут в прыжок. Это не ваша вина, майор, а моя.

– Спасибо, сэр.

Все еще пребывая в меланхолической задумчивости, военачальник покинул мостик. Остаток битвы – не более чем зачистка оставленной противником территории, с этим управятся подчиненные, а ему требуется отдых. Надо готовиться к следующему сражению.

***

Эскадра Хэна Соло вышла из гиперпространства примерно в световом годе от системы Левиан и оставалась на месте ровно столько, сколько потребовалось, чтобы подобрать оборудованные гипердрайвами «крес-токрылы» и скоординировать следующий прыжок. Затем корабли вновь канули в относительную безопасность изнанки вселенной.

Глава 3

Повод для праздника имеется почти всегда, а сегодня его даже выдумывать не пришлось, и пилоты оккупировали офицерскую кают-компанию «Мон Ремонды», чтобы поздравить друг с друга с редким событием – они в полном составе, без потерь вернулись из боя.

Переборки неприятно напоминали лазарет своей белизной, и сине-зеленая обивка мебели лишь частично скрадывала впечатление. Кают-компания могла похвастаться обширным баром, но из-за положения боевой готовности он был закрыт, доступ имелся лишь к безалкогольным напиткам. Воздух тут был много суше, чем в остальных отсеках крейсера, так как ни один пилот из четырех эскадрилий не принадлежал ни к куарренам, ни собственно к мои каламари. Равняться было не на кого, вот пилоты и приспособили климат по своему вкусу.

Мин Дойнос уютно примостился в кресле, задвинутом в самый дальний угол, откуда было удобно наблюдать за остальными ребятами, оставаясь более-менее вне обшей шумихи. Призрачная эскадрилья веселилась по полной программе, самые громкие взрывы хохота долетали от стола, занятого Йансоном сотоварищи. Другие вели себя сдержаннее.

Женщина с длинными темными волосами, пилот Разбойного эскадрона, заняла то, что обычно именовали «яйцом». Кресло по форме действительно напоминало половинку гигантского яйца, которое неведомая птица снесла возле компьютерного терминала. Всегда можно было развернуть сиденье спинкой к кают-компании и поработать без помех. Мин Дойнос поднапрягся и вспомнил имя девушки. Инири Форж. Он прислушался.

– Из-за нас изменили правила игры, – говорила темноволосая красавица, подперев кулаками подбородок; глаза ее были мрачны. – Следовало предвидеть.

– Не уверена, что понимаю тебя, – откликнулась Тирия Саркин.

Форж смерила собеседницу оценивающим взглядом, словно решала, то ли пояснить высказывание, то ли огрызнуться.

– Пока вы, Призраки, шныряете повсюду или колупаетесь на земле, – заговорила она в конце концов, объединив оба намерения, – мы гоняемся за Зсинжем по всей Галактике. В секторах, которые контролирует он, во владениях Новой Республики, куда он вторгается, мы повсюду находим его следы. Слишком нечеткие и слабые, чтобы исследовать, многие ложные. Военачальник оставляет их только затем, чтобы мы попались в ловушку или впустую тратили силы и время. А еще мы находим следы его жизнедеятельности и всегда прилетаем слишком поздно. Зсинж приходит, наносит удар и уходит, а мы опаздываем. Но сегодня все было иначе. Зсинж не просто выяснил, как именно мы станем реагировать, он нас ждал…

– И, – подхватил ее мысль Хобби Кливиан, – его флот был огромен.

Хобби уныло вздохнул.

– Кораблей двадцать, – добавил он. – Не думал, что у нею столько наберется. Наша разведка не поспевает за ним.

– То есть, – подытожила Инири форж, – нам тоже придется сменить тактику. Чтобы не разочаровывать противника. И это плохо.

– Не нужно менять нашу тактику, – заспорил Мордашка Лоран, который сидел за отдельным маленьким столиком вместе с тви'леккой. – Нужно изменить его тактику. Вероятно, после последней трепки до сегодняшнего дня военачальник не загонял «Железный кулак» в гравитационные колодцы. В противном случае плюх нахватали бы мы, а не он.

Из-за стойки бара поднялся деваронец Элассар Тар-гон, постучал по ней костяшками.

– Надо следовать по всем следам, даже если некоторые ведут в западню, – возвестил он. – Кто-нибудь слышал сплетню об украденной бакте?

Темнокожая Шалла Нельприн, которая разлеглась на огромном диване, закинула ноги на его спинку.

– Слишком очевидно, – заявила она, на пухлых щеках играли ямочки. – Ставка один к одному, что слух распустил сам военачальник. Пойдем по следу и вляпа-емся в капкан.

Таргон подарил ей презрительный взгляд.

– Ты проводила анализ до того, как мы вернулись. Именно эти сведения ты сообщила планировщикам?

– Какие ж еще?

– То есть это из-за тебя генерал Соло бегает как перепуганный бийтуанский зайц?

В кают-компании стало так тихо, что скрип кресла, в котором неловко пошевелился Мин, показался ему оглушительным. Разговоры оборвались, пилоты оглянулись.

Шалла сбросила ноги со спинки и села; лицо ее не светилось от радости.

– Ты в стольком не прав, что на объяснение твоих ошибок уйдет не менее двух стандартных дней, – сказала она. – Во-первых, я – не единственный аналитик на корабле. Я – одна из тридцати и, кстати, далеко не первое звено в цепочке. Вовторых, генерал. Соло не бегает, На нем лежит большая ответственность, и, кроме всего прочего, он должен сохранить своим подчиненным жизнь, чтобы они в свою очередь успели исполнить собственный долг. Но, возможно, для искателя приключений, только-только окончившего летную школу, подобная концепция чересчур возвышенна и недоступна?

Лицо Элассара заледенело. – Мы по-прежнему без чинов? По традиции, которую в этой кают-компании (а порой и за ее стенами) поддерживали только пилоты, звания по большей части игнорировались. Но утверждать можно сколько угодно, а в присутствии старших офицеров не больно повольничаешь. Видимо, поэтому тот же Антиллес не часто наносил визиты в кают-компанию, когда там шли подобные сборища.

Шалла коротко кивнула; цветные бусины, вплетенные в косички, застучали друг о друга.

Деваронец набрал полную грудь воздуха, очевидно растягивая время, чтобы сформулировать достойный ответ, а когда заговорил, то произнес самые разумные слова, какие когда-либо слышали от него сослуживцы.

– Не стану притворяться, будто знаю о военачальнике Зсинже или о работе разведки больше тебя. Я не знаю. Мне известно только то, что работа пилотов заключается в том, чтобы летать и стрелять в противника. А совет, который ты вместе с другими аналитиками дала нашим командирам, не позволяет нам это делать.

– Ты прав, – ответила Шалла. – Но у пилотов есть и другие задачи. Например, не таранить планету, не пролетать сквозь звезду и не рваться в драку, которую нам по своим правилам навязывает противник. Я не сомневаюсь в твоей храбрости, Элассар, но настолько ли ты отважен, чтобы бессмысленно погибнуть?

– Так что же нам делать? – поинтересовалась Дорсет Коннайр, пилот из эскадрильи «Секира»; девчонка предпочитала сидеть в кресле с ногами.

Малышку Дорсет, несмотря на малый рост, замечали в любой компании – из-за вытатуированной вокруг правого глаза многолучевой звезды. На бледной коже ярко выделялся темно-синий рисунок. Под одеждой скрывались и другие татуировки, тоже выполненные в синих тонах.

Родом Дорсет была с Корусканта и, может быть, именно поэтому так часто молчала на сборищах. Ветераны Альянса с подозрением и недоверием относились к уроженцам столицы.

– Либо мы по-прежнему будем тыкаться, как слепые кутята, во все углы, либо заглотим наживку и позволим Зсинжу разбить нас в пух и прах.

Инири Форж сказала: – Нужно проявить инициативу, вот что. Самим расставить капканы. Сделать Зсинжу предложение, от которого он не откажется.

Мин решил, что настала пора внести свою лепту.

– Какое? – фыркнул он. – «Мон Ремонду»? Поковыляем на ней по территории, словно подранки, и будем тешить себя надеждой, что Зсинж лично явится, чтобы оборвать наши мучения?

– Нет, – Элассар Таргон воспрянул духом и принял новую вызывающую позу. – Предложим ему Элассара Таргона, повелителя все…

– Кому ты нужен, ситхов ты корень? – перебила его Инири. – Но Мин предложил дело, хотя лично я думала о генерале Соло.

– Не надо, – безрадостно попросил Хобби Кливиан и пригорюнился еще больше. – Если Соло убьют, на его место поставят Веджа, и нам всем хана – Об этом я както не подумала, – Инири почесала нос. – Минуточку, дай сообразить… Тайнер, это не ты утверждал, будто то ли два, то ли три месяца назад генерал Соло шлялся по Галактике на «Тысячелетнем соколе», чтобы лично доставить правительству какую-то жутко секретную депешу?

Громила, деливший с Тирией кушетку и с сомнением изучавший высокий бокал с безобидной оранжевой жидкостью, кивнул.

– Ну, я.

– Ни для кого отлет не был тайной. А помнишь, как ты отвлек адмирала Тригита на Фолоре? Как заставил его считать генерала доступной мишенью?

– Со всем нашим уважением, – встрял в разговор Кроха Эквеш и замолчал.

Он принадлежал к расе, настолько высокой ростом, что сама мысль о том, что таквааш уместится в кабине истребителя, казалась нелепой. Но по меркам родной планеты Хохасс Эквеш считался ничтожным карликом, хотя среди Призраков был самым долговязым. На первый взгляд Кроха производил впечатление дикого зверя, а отнюдь не разумного существа – покрытое густой шерстью тело, раздувающиеся ноздри приплюснутого носа, пасть, полная острых зубов, клыки и горящие глаза. Но, если подумать, шиставанены и вуки тоже не отличались кротостью нрава.

Товарищи по эскадрилье считали Кроху во всех многочисленных смыслах разумным и порой мудрым существом. Пусть и необычным.

– Единственный вылет эскадрильи «Пора обедать», без потерь и с непобедимым счетом? – уточнил таквааш.

– Ну да, – Форж улыбнулась. – Но имела я в виду то, что можно было бы устроить генералу Соло подобные вылеты. Если уж кто и способен заставить Зсинжа изменить планы, так это Хэн Соло. Жажда мести – неодолимый стимул.

– Занятная мысль, – произнес новый голос. – Не оригинальная, зато верная. Мне нравится.

И донесся он из кресла возле стены.

Это было еще одно «яйцо», повернутое к кают-компании спинкой, а к терминалу передом. Никто и не подозревал, что оно занято.

Теперь же выяснилось, что там сидит человек, одетый, правда, не в неудобную униформу, а в потертые штаны имперского образца с кореллианскими «кровавыми полосами», свободную застиранную рубаху и жилет, и узнаваемый именно поэтому. На рубахе еще не высохли пятна пота, и пахло от нее соответствующим образом. Похоже, генерал как ушел с мостика, так и не помыслил ни о душе, ни о смене белья.

Хэн Соло с видимым наслаждением взирал на немую сцену.

– В вашем плане есть два слабых места, – сказал он. Пилоты заполошенно переглянулись: кто осмелится открыть рот? Горло прочистила Инири Форж.

– Какие именно, сэр? – осторожно спросила она.

– Слышал, тут обходятся без чинов, – хмыкнул в ответ кореллианин, запуская пятерню в спутанные вихры. – Проблема' номер один. «Тысячелетний сокол» на данный момент катается в трюме другого корабля, и я понятия не имею, когда увижу свою красотку вновь.

Мин Дойнос поинтересовался про себя, кого именно генерал имел в виду под словом «красотка»?

– Проблема номер два, – продолжал тем временем Соло, – заключается в том, что мы по-прежнему не знаем, что на уме у военачальника. И виновата в том, между прочим, ваша гоп-компания.

Пилоты опять обменялись взглядами. Все хотели знать, у кого будет самый затравленный вид.

– Раз уж выяснили, что Зсинж планировал угнать с верфей Куата второй «суперразрушитель», – сказал Хэн, – почему на этом не остановились? Нет же, им потребовалось заставить военачальника перейти к запасному плану, каковой состоит…

Он замолчал. Форж потупилась.

– Мы не знаем.

– Вы не знаете.

– Но догадываемся, – пришел на выручку Мордашка. – Саффалор.

Мин Дойнос наморщил лоб. На Саффалоре, имперской планете в Корпоративном секторе, находился биомедицинский комплекс «Бинринг». Именно там в каком-то смысле был создан гаморреанец Воорт.

– Я не менее вашего устал гоняться за пустым звуком, – сообщил притихшему собранию Хэн Соло. – Поэтому «Мон Ремонда» на некоторое время оставляет флот, и следующая наша остановка – Саффалор.

Генерал поднялся, разминая ноги, и направился к выходу.

– Мне пока еще не разонравилась идея выманить Зсинжа сладким куском в моем лице. Я не прочь лично довести ублюдка до края, – он криво ухмыльнулся онемевшим пилотам. – Поразмыслите на досуге.

И вышел, – Никогда не знаешь, откуда выскочит кореллианин, – со знанием дела заметил Мин Дойнос.

Коллеги тупо смотрели на него и молчали. Судя по всему, они могли предаваться этому продуктивному занятию очень долго, если бы их не отвлек громкий размеренный стук – оказалось, это Элассар Таргон бился лбом о стойку бара. Закончив бодаться, деваронец повернулся к товарищам с трагической маской на лице.

– Моя жизнь окончена, – возвестил Таргон. – Я совершил непоправимое и самое несчастливое деяние. Я высказал предположение, что мой командующий сбежал с поля боя, и сделал это в его присутствии.

– Ну да, – без капли жалости согласилась Шалла. – А чтобы совсем все испортить, ты сделал это во время положения боевой готовности. Поэтому даже не сможешь залить горе вином.

– И не напоминай, – Элассар испустил душераздирающий вздох. – Шалла! Милый друг, добрейший лейтенант…

– Что тебе?

– Не убьешь ли ты меня? Ну, пожалуйста!

– Вот еще!

– Кроха! Ты такой сильный, ты сможешь оторвать мне голову и сказать, что случайно!

Таквааш отрицательно помотал собственной головой и оскалился.

– Келл! Ты ведь ненавидишь меня, ну хотя бы чуточку? У меня есть к тебе предложение…

– Не сейчас, Элассар. Есть мишени и поважнее. Мордашка Лоран оживился.

– А ведь мы могли бы повторить подвиг Келла на Фолоре!

Инири Форж снисходительно хмыкнула.

– То есть полетите на истребителях с перекрывающими друг друга полями и будете делать вид, словно вы – «Тысячелетний сокол»?

– Не совсем. Но если в общих чертах, то да. Сейчас мы располагаем чуть большим временем и ресурсами, так что приготовимся получше.

Форж задумчиво оглянулась на молчащих пилотов; у каждого на лице отражалась смесь сомнения и восторга.

– Может быть, – медленно произнесла Инири.

– Разве у Проныр не самый лучший в Галактике квартирмейстер?

В толпе неуверенно рассмеялись. М-ЗПО в свое время навязали разбойному эскадрону едва ли не силой, но тем не менее робот-секретарь пользовался заслуженной репутацией феноменального попрошайки и жулика.

– Сейчас он уже не тот, что был раньше, – вздохнула Инири Форж. – Пришлось кое-что улучшить в его программах.

– И все же…

– И все же стоит подумать, – Форж встала. – Пошли, отыщем голографический проектор и выдадим пару-тройку блестящих идеи.

Народ как раз начал подниматься с мест, когда дверь открылась и в каюткомпанию ввалился запыхавшийся Корран Хорн. Бывший корбезовец с профессиональным подозрением уставился на процессию.

– Я что-то пропустил?

Замечание сорвало овацию. За те месяцы, что Разбойный эскадрон был приписан к «Мон Ремонде», Корран Хорн и Хэн Соло никогда не появлялись в одном и том же месте одновременно. В результате на свет появилась шутка, что, несмотря на разницу в возрасте, росте и внешности, это один и тот же человек. Просто он постоянно маскируется и переодевается.

– Расскажем по дороге, – сказала Инири Форж. – Ты опоздал, значит, тебе и вести протокол.

Элассар с надеждой посмотрел на Хорна.

– Лейтенант, вы такой талантливый! Вы смогли бы убить меня и представить все несчастным случаем…

Ему дали по рогам.

***

Хэн сунулся в каюту, отведенную Антиллесу.

– Минуту отыщешь?

Ведж с облегчением отпихнул деку, на которой весь вечер сочинял рапорт о прерванной операции и потому вымотался даже больше, чем во время боя. Эпистолярный жанр коммандеру не давался.

– Входи, развлечешь меня. Наверное.

Соло развалился на единственном стуле, развернул деку экраном к себе, прочитал несколько строчек вымученного творения и кисло сморщился.

– Я приволок свежую новость. Подумал, что тебе следует быть в курсе, – заявил Хэн. – Искал тебя в кают-компании, но ты прятался.

– Обменивался мнениями со старшими офицерами, – буркнул Антиллес. – О состоянии боевого духа эскадрилий. А в чем дело?

С лица Соло сползла обычная бесшабашная ухмылка, и теперь Хэн выглядел гораздо старше своих лет. Казалось, он смертельно устал. Ведж насторожился.

– К Левиану моя новость отношения не имеет, – успокоил его соотечественник. – Некто с Корусканта чирикнул мне на ухо кое-какие новости. Помнишь покушение на Акбара? Управление разведки перенапряглось, но раскопало доказательства возможного существования широкомасштабного заговора с участием тви'лекков. Не смотри на меня так, я цитирую Кракена.

На осунувшейся физиономии Антиллеса крупными буквами нарисовалось отношение коммандера к разведке, ее управлению и раскопкам.

– Заговор, – повторил Ведж. – А зачем?

– Откуда я знаю? – удивился Хэн. – Кракен тоже понятия не имеет. Рилот охотно торгует со всеми, у кого есть кредитки или другая валюта. Разведчики говорят о большой воинской касте, которой не нравится, что тви'лекков считают трусливыми торгашами.

– Открыли Кореллию! Между, прочим, истинная правда.

– Про воинов или купцов?

– И тех и других.

– Как бы то ни было. Разведчики интересуются, не может ли покушение на Акбара быть частью заговора против людей. Они даже готовы поверить, что участвуют не только тви'лекки, но и другие народы.

– А Акбара они считают человеком?

– Акбара они считают мон каламари, который известен благосклонностью к людям, – Соло не сводил с Веджа пристального взгляда.

Антиллес был достаточно честен, чтобы слегка покраснеть.

– К тому же, – Хэн придвинулся ближе и понизил голос, – ребята Кракена обнаружили в поведении тви'-лекков на Корусканте массу интересного. Особенно среди республиканских чиновников среднего звена, имеющих доступ в кабинеты больших шишек. Тот же Март Эйан перед тем, как кидаться с оружием на адмирала, побывал в увольнительной, но совершенно очевидно, что ни он, ни его семья не появлялись там, где собирались провести время. За несколько дней до покушения их вообще никто не видел, хотя друзья считали, что они где-то отдыхают. Где они были, чем занимались… никому не известно.

– Ты куда-то клонишь, – сказал догадливый Антиллес – У тебя в эскадрильях несколько тви'лекков.

– Тал'дира, Диа Пассик и Нуро Туалин, – добросовестно перечислил Ведж. – Еще Навара, мой помощник, и механик Койи Комад.

– Ты им веришь?

Ведж ответил не сразу. Что значит: верит ли он? Тал'дира, гордый воин с Рилота, его слово крепче дюрастила, обманывать он не умеет физиологически. Диа Пассик – другое дело, ее продали в рабство совсем девочкой, она сбежала, убив своего хозяина. Или так она утверждает, никто не может ее опровергнуть или сказать, что она говорит правду. Туалин недавно выпустился из академии высшего командного состава, тренировался на фолорской базе у генерала Креспина. Совершенно неизвестный фактор. Своего помощника Навару Вена Антиллес знал с восстановления Разбойного эскадрона. Койи Комад уже несколько лет чинила им машины.

Тви'лекки ни разу не подводили его. Ни разу ни один из них не заставил его нервничать, если не считать нормальных мужских желаний, которые Ведж испытывал рядом с Дней или Койи. Ни разу ни один из тви'лекков не бросал на него оценивающий взгляд, за которым скрывался бы вопрос: «Любопытно, а не. стоит ли его убить?* Интуиция подсказывала, что все они – опытные пилоты и техники, не стремящиеся к вершинам власти.

– Я им верю.

Хэн заулыбался, прогоняя усталость.

– Вот и славно, – он встал. – Просто хотел, чтобы ты был в курсе происходящего. Хотя болтать об этом не стоит, да?

– Конечно.

Хэн уже открыл дверь, когда Ведж окликнул его.

– Знаешь что? Ты здорово умеешь притворяться, но все равно, Хэн, ты – хороший командир.

Ухмылка вновь сползла с физиономии бывшего контрабандиста.

– Никогда… слышишь меня, никогда не повторяй этих слов вслух. Услышит кто-нибудь важный, и мне до конца дней своих не отмазаться.

А затем он ушел.

***

У стола военачальника, больше всего напоминая голограмму, неожиданно обретшую плоть, появился человек с невероятно невыразительным лицом.

– У меня для вас есть подарок, – сообщил он.

Зсинжу потребовалось больших усилий не подскочить на месте. Его помощник гордился умением входить и выходить совершенно беззвучно, а также нервозностью, которую эта привычка вызывала у подчиненных и начальства. Поэтому Зсинж специально потратил много времени, чтобы приучить себя не вздрагивать, обнаруживая рядом с собой бледную тень генерала. Но сегодня Мелвару все-таки удалось подловить его, и чтобы скрыть промашку, Зсинж принялся крутить ус.

– Как мило, – брюзгливо сказал военачальник. – Может, объявим новый праздник, соответствующий вашему презенту?

Он ленивым жестом обвел каюту.

– И куда же мы поместим ваш подарок?

– Уверен, вы отыщете ему подходящее место, – по губам Мелвара скользнула улыбка безупречного офицера, выхолостившего любые эмоции.

Генерал щелкнул пальцами. Обычный фокус, чтобы отвлечь внимание; Зсинжу было известно, что второй рукой помощник нажимает кнопку комлинка.

Дверь открылась, охрана ввела двоих людей – мужчину средних лет, тощего, седеющего, очень сильно нервничающего, и женщину лет двадцати пяти, с темными волосами и глазами, само самообладание и решимость. Оба человека были одеты в гражданское платье.

Мелвар, преображаясь в балаганного шута, отвесил театральный поклон.

– Разрешите представить вам доктора Новина Бресса и доктора Эдду Гаст, наших специалистов из лаборатории на Саффалоре. После небольшого скромного расследования я решил, что им необходимо встретиться с вами лично.

Зсинж сложил руки на груди; локти уютно улеглись на объемистый животик, распирающий китель в талии. Военачальник удовлетворенно отметил безупречную чистоту своего мундира. Очень неприятно получается, когда обреченные люди предстают перед неряшливо одетым начальством.

– Господа, рад свести знакомство.

В глазах мужчины мелькнул проблеск надежды. Зсинж улыбнулся. С этим экземпляром будет приятно играть.

– Спросите их, – подсказал генерал Мелвар, – о пропавших объектах.

Военачальник посмотрел на него как на пустое место и потешно наморщил лоб, будто силился вспомнить какую-то незначительную мелочь.

– Ах да! – он просиял. – Поведайте мне, господа, откуда у эвока и гаморреанца взялся уровень развития и склад характера, необходимые для освоения летного искусства?

Доктор Бресс скосил глаза на коллегу, доктор Гаст не обратила на него ни малейшего внимания, она не отрывала взгляда от военачальника.

– Э-э… – отважился издать звук доктор Бресс – Возможно, они сбежали из нашей лаборатории…

– Вот как? – удивился Зсинж.

Он взял персональную деку и просмотрел список дел на сегодняшний день. Через час его ждал массажист, а спустя еще час – легкий стимулирующий обед.

– Здесь говорится, что некоторое время назад я посылал запрос о возможно сбежавшем из лаборатории объекте. А конкретно – эвоке. Вы ответили отрицательно. Так?

Доктор Бресс съежился.

– Да, разумеется, но…

Зсинж с такой силой швырнул деку на стол, что та раскололась пополам, Бресс дернулся. Примечательно, что доктор Гаст даже бровью не повела. Зсинж издал гневный рык и даже позволил себя раскраснеться.

– Могу я узнать, почему вы не рассказали о побеге? Почему я слышу о нем только сейчас?

– Мы не были уверены– – пролепетал доктор Бресс – Мы и сейчас лишь предполагаем, но не знаем наверняка Минуты две военачальник жег его гневным взглядом, потом посмотрел на женщину.

– А вот я не уверен, что понимаю этого человека. Может, вам удастся растолковать доходчивее?

– Полагаю, что сумею, – хладнокровно согласилась доктор Гаст. – Но могу ли я воспользоваться креслом? От Саффалора до вашего кабинета путь неблизкий.

Зсинжу удалось скрыть изумление. Женщине следовало думать о том, как спасти собственную шкуру, а не диктовать условия. Военачальник решил, что с этой особой ему следует быть внимательнее. Внешне – ничего особенного. Взрослая особь женского пола, принадлежащая к роду человеческому, ее даже красивой не назовешь, хотя черты лица правильные. Смущал лишь взгляд спокойных темных глаз.

Зсинж улыбнулся.

– Разумеется. Генерал Мелвар, где же ваши хваленые манеры? Предложите даме кресло.

Бресс переступил с ноги на ногу, кашлянул.

– А я?.. Э-э, можно?

– А вы помолчите, – Зсинж подождал, пока Мелвар придвинет кресло для женщины, потом дал время Эдде Гаст устроиться поудобнее. – Так о чем мы говорили?

– Мой дядя Тузин Гаст тоже участвовал в проекте, – заговорила женщина. – Первооткрыватель и настоящий энтузиаст своего дела в практике когнитивной стимуляции. Но эмоциональная нестабильность делала его непригодным для нашей работы. Он проникся сочувствием к объектам экспериментов. Не слишком здравая мысль, учитывая, каким образом их собирались использовать.

Военачальник понимающе кивнул и жестом предложил доктору Гаст продолжать.

– Пару стандартных лет назад в одной из наших лабораторий произошел взрыв. Погиб мой дядя и несколько подопытных. Некоторые тела опознать не удалось, а кое-кого буквально кремировало при взрыве.

– Я помню, – поддакнул Зсинж. – Мы даже собирались закрыть эксперимент, пока доктор Бресс не сообщил мне, что ассистентка и по странному стечению обстоятельств племянница доктора Гаста ни в чем не уступает покойному и способна продолжить его дело. Вижу, он был прав в своем суждении.

Женщина приняла комплимент без улыбки.

– Мы составили отчет о потерях и продолжили опыты. Хотя впоследствии обнаружились интересные подробности.

– Какие?

Доктор Гаст принялась по-детски загибать пальцы.

– Во-первых, это было самоубийство. Дядя поместил в стерилизационный бокс некоторые химикаты и запустил процесс Чувство вины сводило его с ума. Во-вторых, большинство погибших при взрыве объектов выказывали наиболее агрессивную реакцию на раздражители. Иными словами, именно эти объекты подверглись наибольшим изменениям в психике. Самые агрессивные…

– Самые многообещающие, – пробормотал себе под нос военачальник.

– Да. Наиболее многообещающие. Дядя тщательно отобрал, кому умереть вместе с ним.

– Мне послышалось слово «большинство».

– Было одно исключение. Гаморреанец. Он проходил по другой программе, где ставка делалась на интеллект, а не агрессию.

– Его имя?

– Мы друг другу не представлены. Официально по документам он проходил как объект Г9104.

– И этот объект предположительно погиб вместе со всеми.