Текст книги "Последний ранг. Том 2 (СИ)"

Автор книги: А. Райро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Режься, сволочь! – Разозлившись, я взял меч и рубанул им последнее яблоко на столе.

Фрукт разлетелся надвое. Вместе с доской, конечно. Зато стол остался цел, а это уже был прогресс.

За этим странным делом меня и застала Виринея.

Она зашла на кухню вместе с Эсфирь и застыла в оторопи.

– Ты крошишь яблоки мечом, Бринер? Да ещё в таком виде. Даже для тебя это слишком… брутально.

– Образумь его, – взмолилась Эсфирь, – пока он тут всё не разнёс. Или может, лучше попросить соседку?

Услышав про Анастасию, Виринея сразу стала ещё более мрачной.

– А что ты тренируешь? – уточнила она. – Как работать боевым поваром и одновременно играть биомагическими мускулами гладиатора?

Я убрал меч в ножны, после чего окинул взглядом Виринею и внезапно предложил:

– Потанцуем? Если ты не боишься, конечно.

– А?.. – Виринея оторопела.

Но тут подоспела Эсфирь со своим предположением:

– А соседка бы точно согласилась.

– Конечно, потанцуем! Почему бы и нет? – тут же согласилась Виринея и сама ухватила меня за руку, потащив в гостиную.

Посреди зала я остановился и очень аккуратно привлёк девушку к себе. Настолько медленно и осторожно, что она вскинула брови.

– Я не хрустальная, Бринер. И я рискую уснуть от скуки, если ты и дальше…

Моя рука прижала девушку теснее, и она тут же выдохнула:

– Полегче! Эй! Мне больно! – Она положила ладони мне на плечи. – Давай, я попробую показать тебе… вот так… обнимай меня нежнее… да…

Она сама начала двигаться и контролировать давление моих рук.

Именно это дало мне возможность ощутить, как управлять биомагическими мышцами такой силы, как гладиаторская. Тут сработало то, что Виринея – это не фрукт, который не жалко порубить. И не карандаш, который не жалко сломать.

Я боялся покалечить её. И в то же время она сама показывала мне границу силы, через которую не стоит переступать.

Так, шаг за шагом, мы постепенно начали двигаться в странном и медленно танце. Пошли по залу вместе, и я всё увереннее обхватывал талию Виринеи и контролировал силу.

Я так сосредоточился, что не заметил, как девушка улыбается, глядя на меня.

– Ты такой смешной, Бринер… но такой упёртый. – Она прижалась ко мне и заговорила, приглушив голос: – Кстати, я пришла тебе сказать, что Феофан очень хочет с тобой встретиться. Он был так рад узнать, что ты собираешься пройти обряд посвящения в наш Орден. Ты не против сделать это в ближайшую субботу?

– В самый раз, – ответил я, продолжая придерживать Виринею за талию. – А Феофан, кстати, уже выписался из больницы?

Виринея покачала головой.

– Да, сегодня. Но у него ещё слабость. Один раз даже в обморок свалился.

После её слов про обморок я всё же не удержал контроль мышц и сдавил талию девушки так, что она захрипела:

– Бри-и-и-нер… ты меня переломишь. – Она вырвалась из моих объятий и оттолкнула. – Тебе пока рано с людьми…

В этот момент я подхватил её на руки.

– А-а-а-а-а-а!.. – глухо взвизгнула она и крепко обняла меня за шею.

Я сделал это так аккуратно, что сам себе удивился. Потом поставил девушку на пол и улыбнулся.

– Как по мне, неплохо получилось. Даже кости тебе не сломал.

От возмущения Виринея готова была мне сама кости переломать, но вряд ли бы у неё получилось.

Эсфирь засмеялась, наблюдая за нами, а потом пробормотала себе под нос:

– А вот соседку бы ты точно покалечил.

После этого я попросил у неё ещё один карандаш, а заодно лист бумаги. У меня получилось нарисовать солнце – кривое, конечно, зато карандаш остался цел, как и стол.

Эсфирь захлопала в ладоши, а Виринея закатила глаза.

– Не думал о карьере художника, Бринер?

– Или повара? – захихикала Эсфирь.

– Ну-ну, – усмехнулся я. – Придёт время, когда это не будет выглядеть так забавно.

На самом деле, это выглядело забавно ещё несколько вечеров подряд, но с каждым разом я всё аккуратнее резал фрукты и всё меньше ломал карандашей, пока не научился тонко чувствовать силу биомагических мышц гладиатора.

После этого Лавр на очередной тренировке неожиданно объявил:

– Ты научился уменьшать силу биомагии, а значит, отныне сможешь и увеличивать её так, чтобы не потерять контроль. А теперь сразимся в стиле Стра-То. Врукопашную.

Да, вся эта возня с нарезанием фруктов была связана именно с увеличением силы.

Хм. Ну я и увеличил.

Лавр отлетел от меня сразу после начала схватки. Ему вывернуло челюсть и раскрошило часть лица.

– Ого-о-о… – Он поднялся и с хрустом вправил челюсть. – Думаю, твой удар левой станет легендарным, студент! Не повезёт тому, кто получит от тебя по физиономии.

Я посмотрел на свой кулак, сжал и разжал пальцы.

– Значит, не зря резал фрукты.

Лавр же снова продолжил меня допекать насчёт моего боевого стиля.

– Я проанализировал твоё владение стилем Стра-То. Пришёл к выводу, что врукопашную ты дерёшься точь-в-точь, как один известный воин. Его имя Гедеон Бринер по прозвищу Коэд-Дин. Ты копируешь его, не так ли?

Я нахмурился и в итоге кивнул: ничего другого не оставалось.

– Да, я его копирую, вы меня раскусили, учитель. Он достойный боец, в чём бы его ни обвиняли.

Забавно было говорить такое о самом себе, зато Лавр удовлетворённо кивнул.

– Вот теперь я понял, что меня в тебе поражало. Это сходство с техниками Коэд-Дина. Думаю, ты достойный продолжатель его силы. Хоть этот человек и лишил всех чистого эфира.

Он посмотрел на меня с уважением и завершил тренировку.

После этого наставник ни разу за неделю не упоминал ничего подобного: ни Коэд-Дина, ни его боевые стили, ни свои подозрения.

* * *

В субботу в четыре утра меня разбудил стук в дверь.

Я услышал его наверное с пятого раза, а когда спустился в гостиную, весь лохматый и злой, как чёрт, то на пороге увидел Виринею.

Она явилась в униформе официантки, очень похожей на ту, в какой я видел её в день, когда мы встречались в пекарне Мефодия.

В руках девушка держала увесистую сумку, и я уже не сомневался, что там оружие некромантов из Ордена. И топор она, конечно, не забыла.

– Ну что? Готов вступить в ряды Ордена Феофана? – спросила Виринея и зловеще сощурилась, оглядывая моё сонное лицо.

– Это обязательно делать в четыре утра? – поморщился я.

В этот момент заметил, что штора в окне дома напротив чуть сдвинулась. Соседка наблюдала за мной и моей ранней гостьей.

Виринея, кстати, этого не заметила. Она была взбудоражена моим предстоящим посвящением в их Орден и уже сгорала от нетерпения.

– Ты хочешь увидеть Феофана или нет, Бринер?

– Хочу. Если бы не хотел, то не собирался бы стать сектантом, как ты.

Девушка не обратила внимания на мой выпад и загадочно объявила:

– Тогда собирайся быстрее. Мы идём в новую пекарню Мефодия. Феофан уже наверняка там!..

Книга 2
Эпизод 11

Новая пекарня Мефодия находилась теперь в восточной части города.

Мы добрались туда на такси, хотя Виринея поначалу собралась идти пешком. Таксистом, кстати, был сотрудник генерала Чекалина, но девушка, конечно, об этом не знала.

Я еле забрал у неё сумку с оружием. Она ни в какую не желала доверять мне ни свой топор, ни всё остальное, что там лежало.

– А как проходит посвящение в члены вашего Ордена? – спросил я, когда мы подходили к небольшому зданию с вывеской «Новая пекарня Мефодия».

– Среди посетителей пекарни ты должен узнать Феофана, а потом уже остальные члены Ордена проведут вече насчёт тебя, – ответила Виринея так серьёзно, что я ещё раз убедился, что в некоторых вопросах эта девушка была не просто странной, а очень странной.

– А червоточины под новой пекарней вы проверяли? – не удержался я от иронии. – Ну так, на всякий случай.

Виринея покосилась на меня с недовольством – ей явно не понравилась моя шутка.

– Знаешь, что, Бринер? Если ты будешь так по-дурацки шутить, то я лично попрошу Феофана, чтобы он тебя послал. И не забывай про мой топор.

– Забывать про топор – это твоя проблема, а не моя, – усмехнулся я.

Ещё одна моя шутка повергла её в гнев.

Она вырвала сумку из моей руки и стремительно обогнула пекарню, чтобы войти через вход для персонала.

– А ты заходи через парадную! Так надо! Особенно для всяких шутников! – Девушка не пустила меня с собой и захлопнула дверь.

Я не сдержал улыбки.

Виринея злилась, но нравилась мне всё больше, вместе со всеми странностями и Хибинской Ведьмой в предках.

Было около шести утра, однако пекарня работала. Она оказалась круглосуточной. И в это раннее утро тут уже были посетители. Скорее всего, члены Ордена (ни за что не поверю, что кто-то пошёл бы в субботу в шесть утра за выпечкой и кофе).

Я вошёл в зал и уселся за свободный столик у окна, но никто не обратил на меня внимания.

Кроме самого Мефодия, конечно.

Толстяк-голем в своём неизменном фартуке и с улыбкой поспешил ко мне, прихватив меню. Кожа на его сером мёртвом лице, как всегда, была сшита из двух половин. И теперь-то я точно знал, что это существо создал дядя Виринеи.

Не знаю, о чём он думал в этот момент, но теперь Мефодий, собранный из кусков мёртвых тел, но работящий и приветливый, очень хотел походить на живого человека. Это было видно.

– Доброе утро, господин! – поздоровался Мефодий. – Мы очень рады видеть вас в нашей новой пекарне! У нас новое заведение, потому что старое… хотя вы знаете. И мы будем рады угостить вас и отблагодарить за спасение нашей сотрудницы, Виринеи Ворониной. – Голем приготовился записывать в блокнот. – Слушаю вас, господин. Заказывайте хоть всё меню.

– Кофе… – начал я.

– Со сливками, без сахара, – тут же дополнил голем. – Я прекрасно помню, что вы заказывали в тот день. Возможно, вы желаете ещё выпечки? Могу посоветовать яблочный штрудель. Наисвежайший! По новому рецепту девятого века! И вкус можно дополнить симфонией Чайковского, если вы вдруг захотите. Давненько я не посещал филармонию, поэтому не отказался бы послушать Чайковского вместе с вами.

Его улыбка стала шире.

– Чайковского не надо, – отказался я и окинул взглядом зал. – А что сегодня заказывают посетители?

Он загадочно на меня глянул.

– Мы сегодня всем предлагаем яблочный штрудель, господин. Блюдо дня, так сказать.

Я заметил, что все посетители действительно едят именно штрудель.

– Ну что же, тогда давайте мне того, что всем. Я сегодня со всеми за компанию.

Мефодий кивнул и поспешил за штруделем, а я внимательно посмотрел на каждого посетителя.

Итак.

За дальним столиком – семейная пара с ребёнком лет десяти; за соседним – пожилой мужчина в строгом костюме; чуть дальше – худая и неказистая блондинка; за ней – две подруги лет семидесяти; а у входа – молодой парень.

Был здесь и ещё один человек, но его, в отличие от остальных, я знал лично. За столиком напротив сидел сам создатель Мефодия.

Дядя Виринеи – Ян Стоянович Воронин.

Неизменный череп любовника его жены тут тоже имелся. Некромант поставил череп рядом на стол и заказал ему штрудель, как и себе.

Значит, не только Виринея верит Феофану, но и её дядя. Уважаемый человек, высокоранговый маг и профессор, учёный и преподаватель. И это всё не помешало ему тоже состоять в секте… то есть, в Ордене.

Я потёр лоб и задумался. Ну и кто из собравшихся Феофан?

Выбор большой.

Все едят одно и то же, общаются или просто ковыряют десерт в одиночестве (а кто-то даже в компании с черепом).

Ладно, поехали.

Первым делом я обратил внимание на одинокого пожилого мужчину. Если бы кто-то на моём месте искал Феофана-сказителя, то сначала бы подумал на него, без сомнений. Короткая бородка, строгий взгляд, дорогой костюм, к штруделю почти не притронулся. Он сидел вполоборота и пил чай.

Слишком очевидно.

Если честно, я не представлял этого человека на трибуне Чёрной арены, который бы пришёл поглазеть, как сражается персонаж из его же сказания. Он бы лучше сам меня вызвал, чтобы познакомиться. Через ту же Виринею.

Я перевёл взгляд на молодого парня, сидящего за столиком у входа.

Может, он Феофан?

Съел половину штруделя, пьёт кофе, задумчивый и хмурый, будто готовится к чему-то серьёзному, вроде студенческого экзамена, или девушке предложение собирается делать, или наоборот порвать с ней, или у него долги. Вот его было проще представить на Чёрной арене.

Но я посмотрел на невзрачную девушку, тоже сидящую в одиночестве. Она – сказитель? Если она скрывает свою личность, то нет ничего удачнее выдать себя за человека другого пола.

Я нахмурился и посмотрел на двух пожилых женщин.

Нет. Среди них точно нет Феофана, даже если он скрывается под мужским именем будучи женщиной. Потому что они обе – гладиаторы, я почуял это почти сразу.

Мой взгляд уткнулся в дядю Виринеи. Профессор Воронин с удовольствием уплетал штрудель и о чём-то говорил с черепом. Он был некромантом, а не пророком, и явно пришёл просто посмотреть, что я буду делать.

Тем временем передо мной на стол поставили чашку кофе.

– Со сливками, без сахара, – томным голосом произнесли над моей головой.

Это была Виринея.

У меня даже дежавю случилось. Всё точь-в-точь, как в прошлый раз.

Девушка подошла ко мне, в короткой форме официантки, в фартуке, с приветливой улыбкой и яркими голубыми глазами.

– А штрудель? – спросил я, поднимая на девушку взгляд.

– Штрудель будет, – промурлыкала она, наклоняясь ко мне ниже. – Обязательно будет. Можете не сомневаться.

Я уже ждал, что она снова опрокинет на меня кофе, как тогда, но Виринея подвинула чашку ближе ко мне и поинтересовалась:

– Ну так что скажете, господин Бринер? Феофан ждёт. Он с удовольствием позавтракает с вами, если вы его угадаете.

– А если не угадаю?

Она пожала плечами.

– Конечно, не угадаешь. Поэтому я бы на его месте выперла тебя из пекарни, балбес. Но он, скорее всего, устроит тебе ещё одно испытание. Слишком ты ему нравишься.

Я пристально посмотрел на Виринею.

– А если угадаю, ты накормишь меня малиновым кексом, в конце концов?

Её вечно бледные щёки порозовели.

– Ты отвлекаешься, Алекс. Тем более сегодня подают штрудель. Яблочный.

Я усмехнулся. Мне нравилось вгонять её в краску.

– Но я-то хочу кекс. Малиновый.

– Бринер! – зашипела она. – Ты вообще-то на проверке! И видимо, придётся проводить для тебя еще одно испытание, потому что ты…

– Не нужно ещё одно испытание. – Я поднялся из-за стола. – Я уже понял, кто тут Феофан. Но с кексом мы ещё не закончили.

Я направился прямо к столику, где сидела семейная пара с ребёнком.

Мужчина уже было собрался что-то у меня спросить, но я посмотрел мимо него.

Мой взгляд остановился на ребёнке.

Десятилетний мальчик, рыжий, с весёлыми веснушками по всему лицу и проницательными зелёными глазами. На его футболке был прицеплен значок с каким-то мультяшным хомяком, на руке пестрели кляксы от чернил. А ещё он съел свой десерт и сейчас сидел в ожидании второго.

– Привет, Феофан, – поздоровался я. – Ну и как тебе штрудель?

* * *

Пацан откинулся на спинку кресла и улыбнулся.

– Надо же. Догадался. А ты ещё круче, чем я думал.

Голос у него был бодрый, говор быстрый, а движения – стремительные. И всё бы ничего, но глядя на этого мелкого сказителя, я никак не мог представить, что вокруг рыжего мальчишки, похожего на хулигана со двора, собрался целый Орден.

Взрослые люди.

Даже профессор Академии.

– У тебя на лице написано, что ты не особо представляешь меня сказителем, – вздохнул мальчишка.

– Вообще не представляю. – Я подвинул стул от соседнего столика и уселся напротив Феофана. – Но, видимо, ты чего-то стоишь, раз тебе верит столько людей. Как минимум, человек десять точно.

– Нас двести, – вдруг произнёс сидящий с Феофаном мужчина. – А ты будешь двести первый.

– Это не мой отец, как ты подумал, а мой опекун, – тут же представил мужчину Феофан. – Его зовут Захар. Он тоже пророк.

Он указал на женщину, которая исполняла роль его матери. Худая блондинка в очках.

– А это тоже пророк. Она заведующая детского дома, в котором я рос, пока меня не забрал Захар. Её зовут Нелли.

Я внимательно оглядел пацана.

Он хоть и выглядел мелким шалопаем, но вид у него был ухоженный и сытый. О мальчике заботились.Но как бы я ни удивлялся его возрасту, меня больше беспокоило другое.

То, ради чего я и напросился на знакомство со сказителем.

Феофан попал под мои подозрения, когда я узнал, что он был на трибунах Чёрной арены в день моего поединка со Стрелецким. А ещё этот мальчик получил рану, когда падал с трибуны во время открытия червоточины. Впридачу Феофан лежал в больнице из-за слабости. Виринея даже говорила о его обмороке.

Всё это могло означать, что именно в тело Феофана переселился Волот, когда сбегал из убитого тела Тараса Царёва.

Но пацана надо было проверить, потому что, кроме него, на трибунах было много народу, и многие из них получили ранения, лежали в больнице и, возможно, падали в обморок.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я.

– Не очень. Нога ещё болит, – ответил Феофан. – Но это не повлияет на мой дар сказителя.

К нам подошла Виринея.

Она перенесла мой кофе на стол Феофана, а затем поставила ещё два штруделя. Один – мне; второй – мальчику.

Тот принялся тут же поедать выпечку, взяв ароматный кусок пальцами.

– Значит, не веришь, что я могу быть сказителем, да? – ещё раз уточнил мальчик, прожевав кусок штруделя. – Ну и ладно. Можешь не верить. Мне хватает того, что ты Мёртвый Князь. Виринея же говорила тебе о пророчестве? «Проникнет угроза в город на Белом Озере в день Сорока Стрельцов, будет она невидимой и все погибнут, если не узрят её. Но придёт Призрак, Мёртвый Князь, на седьмой день, и будет биться в неравном поединке, и победит. Увидит он угрозу и пройдёт во чрево пространства и времени, сквозь великие преграды, чтобы свергнуть тьму, и найдёт он путь всем во спасение, и объединит он разные стороны». Помнишь такое?

Я кивнул.

– Помню.

– Ну во-о-от! – Он откусил ещё штрудель, прожевал и быстро проглотил. – Ты же Мёртвый Князь, Призрак и Спаситель. И дрался ты – ну просто улёт! Крутой чувак!

«Ну просто улёт»?.. «Крутой чувак»?..

Серьёзно?

И это великий сказитель? Или это Волот переигрывает?

– А ты видел ещё что-то насчёт Мёртвого Князя? – спросил я.

Мальчишка покачал головой.

– Пока ничего, но уверен, что что-то обязательно будет. У меня это приходит, как наваждение. Внезапно.

– Это как в трансе, – коротко пояснил Захар.

Женщина по имени Нелли кивнула.

– А я записываю всё, что говорит Феофан во время транса. Сам он помнит только урывками.

– А могу я глянуть на последние записи? – попросил я, на что Нелли и Захар хмуро переглянулись.

– Да пусть посмотрит, всё равно там не про него, – разрешил Феофан, дожевав штрудель. – Он уже принят в наш Орден и прошёл испытание. Да и Виринея его на сто рядов проверила перед этим.

Нелли достала из крупной женской сумочки тетрадь, толстую, в твёрдой обложке, и открыла на середине.

– Это последняя запись. Вот. – Она ткнула пальцем в одну-единственную строчку.

Больше на странице ничего не было.

Я быстро пробежался глазами по сказанию. Оно было таким, что внутри всё напряглось от нехорошего предчувствия.

«И явится людям Ведьма, дщерь великого зла, и возжелает она величия ещё больше, чем имела, и поднимет армию мёртвую, и убьёт всех соперниц на великом празднике плоти и загробной жизни, и… и-и-и-и… ох… меня сейчас стошнит…».

Я нахмурился и посмотрел на мальчика. Если это Волот, то он может делать вид, что выдаёт сказания. Он может лгать и выдумывать всё, что угодно. Люди привыкли верить Феофану наслово.

Но если это не Волот, то сказание могло быть правдой. Тогда что это за «дщерь великого зла»? Что за Ведьма? Я покосился на Виринею, потенциальную Тёмную Госпожу, потом вспомнил про соседку, тоже Ведьму и тоже потенциальную Тёмную Госпожу. Возникли некоторые предположения, но пока я отодвинул их подальше, чтобы не терять объективности.

Нелли записала все слова Феофана, даже те, которые к сказанию не относились.

– И когда это было записано? – спросил я.

– Где-то час назад, – ответил Феофан. – Мы ещё не передали информацию знакомым некромантам. Это явно про них. Но про тебя ничего нет, даже как-то неинтересно. Про Ведьму и дщерь великого зла выглядит не так круто, как про Мёртвого Князя. Ну Ведьма и Ведьма.

Услышав новое сказание от Феофана, Виринея с грохотом уронила поднос с ещё одним блюдцем и штруделем.

* * *

В то же время в квартире над магазином «Мануфактура Севера»

Семён уже несколько дней искал ключ к шифру в документах, которые ему дал Бринер, и понял только одно.

Это был набор символов, который скрывал не просто какое-то исследование. Здесь имелось послание к тому, кто будет это читать, точно зная ключ.

И если сам Бринер, далеко не глупый человек, догадался насчёт карты червоточин, то Семён добрался до более серьёзного «сообщения» в этих документах. При том, что расшифровал далеко не всё, а только часть.

Из этой части записей чётко следовало, что тёмный эфир истончает границу на нулевом меридиане и угрожает всей Палео-стороне. Расчёты учёного, сделавшего эти предположения, точно указывали, что если Палео-сторона не восстановит чистый эфир на своей территории, то тёмный эфир поглотит всё.

И не будет больше людей – они станут мутированными новыми расами, а миллионы просто погибнут. Планета изменится полностью и станет Нео-Землей с новыми видами. Не будет ничего старого, а тем, кто захочет выжить и сохранить своё человеческое существование, ничего не останется, как придумывать новые способы жизни.

– Дедушка! – позвал Семён. – Дедушка! Я нашёл что-то важное!

Дед не ответил.

Он был внизу, в магазине. Завтра должно состояться открытие, и дед доводил всё до ума. Проверял витрины, вывеску, готовил продавцов, отдавал последние распоряжения.

Семён изобразил из себя металлического голема без намёка на человеческую составляющую и начал спускаться вниз, к деду, но тут услышал, как тот с кем-то разговаривает.

– … но если вы хотите заказать у меня меч, именно по своему описанию, то это будет стоить очень дорого.

– У меня есть средства, господин Троекуров, – ответили ему приятным женским голосом. – Мне нужно хорошее оружие, а у вас, говорят, оно очень даже хорошее.

– Хм… ну что ж, это заказ серьёзный, долгий, но постараюсь сделать за пару месяцев. – В голосе деда послышался интерес, даже азарт.

И, похоже, посетительница ему понравилась.

– До осени я не тороплю, – ответила она. – И внесу предоплату уже сегодня.

– Прекрасно. Но позвольте спросить, как мне вас величать?

– Анастасия, – представилась заказчица.

Семён чуть наклонился на перила, чтобы увидеть её.

В торговом зале стояла девушка. По человеческим меркам, красивая. Рыжеволосая, стройная и… очень милая.