Текст книги "1001 Смерть"

Автор книги: А. Лаврин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

И когда Сережа подошел, сказал: – Истина... Я люблю много... как они... Это были его последние слова. (Когда-то в своем дневнике он записал: "Слова умирающего особенно значительны"). Утром 7 ноября в 6 часов 5 минут Толстой тихо скончался. – Толстой имел в виду, что за простыми мужиками, когда они при смерти, нет никакого специального ухода.

ТОРРИХОС Омар (1929-1981) – генерал, бывший президент Панамы. Английский писатель Грэм Грин, один из друзей генерала, рассказывал, что когда он спрашивал Торрихоса, о чем он чаще всего думает, тот отвечал: "О смерти". Однажды, в 1974 г., Торрихос был на волосок от смерти, когда из-за неполадок системы ориентации его самолет заблудился над бескрайними джунглями, и только встреча с другим самолетом, пилот которого понял, что произошло, и указал дорогу самолету генерала (тогда президента), спасло его. Автор книги о Торрихосе приводит такой любопытный факт: Габриэль Гарсиа Маркес, который встречался с Торрихосом 20 июля 1981 г., за десять дней до трагического события, вспоминает, что в тот раз они больше всего разговаривали с генералом о смерти, причем именно той, которая угрожает всем летающим на самолетах. Может быть, это было вызвано тем, что генерал знал, насколько Гарсиа Маркес не любит и боится летать на самолетах... "Утром 31 июля 1981 г., пишет биограф, генерал Торрихос на автомашине выехал в город Пенономе, куда он заглядывал довольно часто. Свою секретаршу он не взял. Она была в белом платье, и генерал не хотел, чтобы она испачкалась*. В Пенономе он зашел в местную поликлинику и попросил, чтобы ему дали врача-одонтолога, в помощи которого нуждались крестьяне Коклесито, куда он собирался вылететь, не теряя времени. На просьбу откликнулась доктор Кармен Тереза Феррейра Гильен. Она оказалась единственным гражданским лицом в самолете Торрихоса. Кроме нее, на борту были два охранника и три члена экипажа... Самолет, на котором обычно летал генерал Торрихос, был легким двухмоторным. Командиром экипажа в этот день был опытный пилот капитан Асаэль Адамес. По свидетельству всех очевидцев, погода мало благоприятствовала в тот день полету: горные вершины с утра были закрыты облаками, метеосводки говорили о сильных шквалистых порывах ветра. Но с другой стороны, путь предстоял очень недолгий: по самым щедрым расчетам, от Пенономе до Коклесито путь должен был занять не более 20 минут, а Хосе де Хесус Мартинес, сам опытный пилот, утверждает, что и того меньше – 12 минут. Маршрут этот был хорошо известен, генерал летал по нему множество раз. Решили и теперь не отказываться-от намеченного плана. В 11.30 утра самолет поднялся в воздух. Расчетное время прибытия было около 12 часов. Стрелки часов показывали полдень, а самолет над Коклесито не появлялся. Через полчаса были оповещены все службы аэронавигации. Сначала тревога была небольшой, все знали, что Торрихос мог в любой момент изменить направление полета. Но время шло, а самолет не появлялся нигде. По распоряжению Генерального штаба в воздух для поисков были подняты все самолеты и вертолеты, но резко ухудшившаяся погода, проливные дожди вынудили прервать работу. Только на другой день, 1 августа, экипаж одного из поисковых вертолетов увидел на склоне горы обломки самолета, на котором летел генерал Торрихос. Никаких признаков жизни на месте катастрофы не просматривалось. Самолет врезался в гору, которую называют Марту, расположенную как раз посередине маршрута, в десяти минутах полета от аэродрома Пенономе. Высота горы составляет 1200 метров, а место катастрофы находилось в 40 метрах от ее вершины. Что было подлинной причиной катастрофы, ответить трудно. Хосе де Хесус Мартинес считает, что имела место диверсия, и самолет взорвался в воздухе. Канадская компания, которая производит этот тип самолетов, прислала своих специалистов для расследования возможных причин трагедии. Она, естественно, была озабочена только одним: чтобы не упала тень на качество ее продукции. И как всегда в подобных случаях, в заключении утверждалось, что самолет был абсолютно исправен. Официальная комиссия, которая проводила расследование, пришла к выводу, что причиной катастрофы была исключительно плохая погода, нулевая видимость. Версия о диверсии не получила подтверждения главным образом потому, что обломки самолета лежали относительно компактно на одном месте, а не были разбросаны на большом удалении друг от друга, как это случилось бы при взрыве в воздухе. Кроме того, комиссия учитывала тот факт, что пилот не сообщил на землю ничего тревожного. Более того, его последние слова, адресованные диспетчеру, свидетельствовали о том, что он закрывает план полета, то есть выходит, как говорят, "на последнюю прямую". Но, с другой стороны, не обязательно предполагать только взрыв в качестве единственной формы диверсии. Могла быть выведена из строя аппаратура ориентировки самолета или система управления, которые, вполне вероятно, и сбили с толку пилота, летевшего в кромешной тьме, в сплошной облачности. Сейчас можно только строить новые и новые версии. Ясно одно, что убедительно доказать никакую из них никто уже не сможет. Размышляя о гибели генерала, Габриеэль Гарсиа Маркес писал: "В любом случае смерть Торрихоса оказалась не такой, на какую он надеялся, которой желал и которой заслуживал. У меня всегда было впечатление, что он резервировал за собой право выбрать и время, и форму своей смерти. Это право он берег как последнюю и решающую карту в своей исторической судьбе. У него было призвание мученика. Может быть, это была самая отрицательная черта его личности, но в то же время она была прекрасной и волнующей до глубины души. Катастрофа, случайная или подстроенная, не дала возможности исполниться этому предназначению. Но массы скорбящего народа, которые проводили его в последний путь, конечно, понимали своей неосознанной мудростью, что эта неуместная смерть является одной из самых благородных форм мученичества". * Таким образом, платье спасло ей жизнь.

ТРОЦКИЙ (псевдоним, настоящая фамилия Бронштейн) Лев Давыдович (1879-1940) – революционер, советский политический деятель. В результате борьбы за власть Сталин в 1932 г. добился высылки Троцкого из СССР. В течение ряда лет Троцкий переезжал из страны в страну. Турция, Дания, Норвегия... В конце концов, он осел в Мексике, во-первых, потому что Мексика по традиции давала убежище всем политическим эмигрантам, а во-вторых, потому что Троцкому казалось, что здесь Сталину труднее дотянуться до изгнанного, но все-таки опасного противника. Это оказалось иллюзией. Руки у Сталина были достаточно длинны. Это доказывалось, например, тем, что 16 февраля 1938 г. в парижской клинике от рук убийц, нанятых ГПУ, погиб сын Троцкого Лев Седов, активно помогавший отцу. Петля сужалась и вокруг Троцкого. 20 мая 1940 г. на виллу Троцкого в Койокане проникли двадцать человек, вооруженных автоматами. Их возглавлял мексиканский художник Давид Альфаро Сикейрос. Нападавшие хотели убить Троцкого и его жену Наталью Седову, но тем удалось спастись. Троцкий и его жена спрятались в спальне под кроватью, а нападавшие не догадались туда заглянуть. Нападение кончилось только тем, что внука Троцкого Севу ранили в ногу. Сикейрос и его люди оставили после себя бомбу замедленного действия, которая из-за технических неполадок не взорвалась. Тем временем в доверие к Троцкому вкрался некто Хайме Рамон Меркадер. Несколькими годами раньше Меркадер участвовал в гражданской войне в Испании на стороне республиканцев. Когда же республиканцы проиграли, Меркадер вместе с матерью оказался в Москве. Его мать сошлась с высокопоставленным чиновником НКВД, а сам Меркадер, вероятно, получил от НКВД конкретное задание убить Троцкого. Меркадер действовал несколькими путями, важнейшим из которых была секретарша Троцкого Сильвия Агелова, которую Меркадер сделал своей любовницей. Когда Троцкий вполне проникся доверием и уважением к Мер-кадеру, тот завернул в плащ альпинистский ледоруб, перекинул плащ через руку и появился на вилле Троцкого под предлогом, того, что ему надо посоветоваться с хозяиным виллы относительно важной пропагандистской статьи. Было это 20 августа 1940 г., в Мексике наступил период ливневых дождей, и плащ Меркадера не вызвал ни у кого подозрения. Троцкий провел Меркадера в свой кабинет. Пока хозяин читал его статью, Меркадер за его спиной потихоньку высвободил ледоруб и, размахнувшись, ударил Троцкого по голове. Удар был столь силен, что ледоруб вошел в череп на целых 7 сантиметров. Фантастика, но Троцкий не только не потерял сознания, но сумел броситься на Меркадера и обезоружить его! Благодаря этому, Меркадера задержали, а немного погодя Троцкого увезли в госпиталь в Мехико, где он и скончался на другой день. После известия о смерти Троцкого Сталин вручил в Кремле матери Меркадера Золотую Звезду Героя Советского Союза – для сына, а в 1960 г., выйдя из тюрьмы и приехав в СССР, Меркадер и сам получил ее.

У

УАЙЛЬД Оскар (1854-1900) – английский писатель. В 1897 году, после двухлетнего тюремного заключения за "безнравственное поведение" Уайльд переехал в Париж и там через три года умер на руках у друзей. Пожалуй, лучше всех рассказал о жизни и смерти писателя Ян Парандовский. Вот заключительные страницы из книги "Король жизни". Уайльд, тяжело больной, лежит в номере захудалой гостиницы. Ему помогают вызванный телеграммой из Англии старый друг Роберт Росс и романист Реджиналд Тернер. Когда Росс укоряет Уайльда в том, что он пьет коньяк: "Ты же знаешь, что для тебя это яд", – Уайльд отвечает: "А зачем мне жить, Робби?" "Он уже не мог оторваться от мыслей о смерти, хотя непохоже было, чтобы он думал о ней со всей прямотой, размышлял о ней до последнего дня жизни, даже в утро последнего дня. Как-то он стал рассказывать сон, в котором он видел себя среди умерших, ел и пил ,в их кругу. – Уверен, – сказал Тернер, – что ты был жизнью и душой этого пира. Когда в день Всех Святых Росс вернулся с кладбища Пер-Лашез, Уайльд спросил, выбрал ли он там место для него, и начал сочинять себе эпитафию. – Робби, – улыбнулся он, – мне бы надо иметь большую гробницу из порфира, чтобы и ты там когда-нибудь почил. А как зазвучит труба Страшного суда, я перевернусь и шепну тебе на ухо: притворимся, Робби, будто мы не слышим. Вдруг он помрачнел, стал жаловаться, что оставляет после себя долги, просил Росса уплатить хозяину отеля. – Я умираю, как жил: не по средствам. ...Появилась надежда на выздоровление. Во всяком случае, пока что опасений не было. Росс собирался отвезти свою мать в Ниццу. Когда он пришел проститься, Оскар попросил Тернера и сиделку оставить их одних. – Не уезжай, Робби, – умолял он, всхлипывая. – Ты не знаешь, как я болен. Я чувствую в себе смерть. Если уедешь, я больше никогда тебя не увижу. Росс счел это нервным возбуждением, успокоил его как мог и оставил на попечении Тернера. Две следующие недели все шло к лучшему. Внезапно 26 ноября Оскар лег в постель, жалуясь на большую слабость, – казалось, ему трудно говорить. Он был раздражен, бранил сиделку, прислугу, Тернера такими словами, каких никто никогда от него не слышал. Есть ничего не хотел, потом начал бредить то по-английски, то по-французски, пытался встать, вырывался, пришлось его уложить силой. Д-р Такер созвал консилиум. На вопрос Тернера он ответил почти резко, чтобы скрыть собственное волнение: – Meningitis gummosa*. ...Росс не сразу поверил телеграммам Тернера. Когда же наконец приехал, лицо Уайльда было иссиня-бледным, дышал он тяжело, говорить не мог и только следил глазами за входящими. На вопрос Росса, слышит ли он его, понимает ли, Уайльд приподнял руку. Росс привел священника. Случай был трудный, получить разрешение епископа уже не было времени, пришлось удовольствоваться свидетельством Росса, который принес клятву, что Уайльд уже много лет имел намерение принять католичество. Отец Картберт Данн из ордена английских пассионистов еще колебался. Засунув руки в рукава рясы, он всматривался в движения пальцев, которыми больной отвечал на вопросы присутствующих. "Si es capax, si es dignus" ("Если ты способен, если ты достоин"), – перебирал он в уме формулы условного отпущения. А на него смотрели расширенные, но спокойные глаза. Они скользнули по паллию, по фиолетовой епитрахили, вдоль рясы, до ног в сандалиях, монах не увидел в них ни тревоги, ни сопротивления, он принял безмолвный этот взгляд за согласие, щедро наполнил его знанием веры, раскаянием – всем, что нужно, дабы войти в лоно вселенской церкви. ...Вынув из подсвечника свечу, отец Дан вложил ее в руку Уайльда. Дрожавшие пальцы не могли ее удержать, несколько капель воска упало на одеяло... Священник прочитал символ веры, согласно булле Пия IV, а Росс, стоя на коленях, держал руку Оскара на Евангелии. Закончив, отец Данн с минуту прислушивался, точно ожидая ответа. Росс, не сводя глаз с друга, сказал: – Так да поможет мне Бог. – Misereatur tui omnipotens Deus, et dimissis pecatis tuis perducat te ad vitam aeternam. Amen (Да смилуется над тобою всемогущий Господь и, простив грехи твои, поведет тебя в жизнь вечную. Аминь). В глазах Оскара появилось вполне сознательное любопытство, руки соединились и пальцы переплелись как для молитвы. После чтения "Индульгенции" священник отпустил ему грехи и осенил благословляющим крестным знамением. Больной глубоко вздохнул, попробовал улыбнуться, но лицо его вдруг застыло, рот резко сомкнулся. Все отошли от кровати, пропустив к ней сиделку. Причастие он не мог принять. Когда больной успокоился, отец Данн приложил к его губам распятие, окропил его святой водой, вселяя надежду псалма, гласящего, что станет он белее снега. Наконец, прочитав молитвы, монах открыл сосуд с миром и, погружая в него большой палец, помазал глаза, уши, ноздри, уста, ладони, ступни, дабы простились ему грехи, которые он совершал всеми пятью чувствами. После чего, шепча молитву, отер пальцы о вату, бросил ее в огонь камина и омыл руки в воде... После ухода священника снова наступила тишина, наполненная мелкими, осторожными шорохами. Оскар собрал остаток сознания под прикрытые веки. Когда же опять открыл глаза, началось медленное отплытие от берега. Оклееенные желтыми обоями стены отдалялись, будто палевая земля, мебель и люди становились все меньше, застилались туманом. Вдруг в глазах у него помутилось, будто закачался под ним корабль, от смертного холода побежала дрожь, и в последний миг самосознания он почувствовал себя в чьих-то объятиях, которые подымали его вверх, несли. Наняли вторую сиделку, потому что одна не могла справиться. Росс и Тернер провели ночь в Эльзасском отеле, на верхнем этаже, их несколько раз вызывали, опасаясь, что наступает смерть. К утру больной начал хрипеть. Глаза не реагировали на свет. Изо рта текли кровь и пена. Около полудня хрипение усилилось, оно напоминало скрип ржавого ворота. Росс взял Уайльда за руку и почувствовал, что пульс слабеет. Внезапно дыхание стихло, грудь поднялась в глубоком вздохе, и тело распрямилось – Уайльд скончался. Было два часа без десяти минут, 30 ноября 1900 года. Похоронен Оскар Уйальд на парижском кладбище Пер-Лашез. Постамент памятника на его могиле (летящий сфинск) исписан признаниями в любви поклонников из разных стран мира. Некоторые из них кладут под камешки и банки с цветами свои стихи. *Гуммозный менингит.

УИЛЛИС УИЛЬЯМ (1893-1968) – американский путешественник. Уиллис уже в пожилом возрасте совершил несколько знаменитых плаваний: дважды, в 1954 г. и в 1963 г., он в одиночку переплыл на плоту Тихий океан. В возрасте 73 лет он предпринял попытку переплыть Атлантический океан на мини-судне длиною в 4 метра, но после двухмесячного плавания был подобран в море тяжело больным. Через год он повторил попытку, пройдя на этот раз две трети расстояния. Находившегося в почти бессознательном состоянии Уиллиса подобрало рыболовное судно. 1 июня 1968 г. Уиллис вышел в свое последнее плавание – и опять на яхте "Малышка". А 18 сентября "Малышка" была обнаружена в 400 милях к западу от берегов Ирландии – без хозяина. У суденышка была сломана мачта, ящик с сигнальными ракетами пуст. Последнее определение места в судовом журнале датировано 20 июля. Там же другая запись: "Мое судно попало в шторм. Потеряно почти все продовольствие. Нет ни пищи, ни сигнальных ракет". И еще на борту среди уцелевших вещей была обнаружена записка, которую Уиллис намеревался передать на первый встречный корабль: "По прибытии в ближайший порт, будьте добры, послать известие обо мне моей жене. Сообщите, где я находился в день нашей встречи, и скажите ей, что я совершенно здоров и полон оптимизма".

УРИЦКИЙ Моисей СОЛОМОНОВИЧ (1873-1918) – председатель Петроградской ЧК. Руководитель узаконенного террористического ведомства, он сам пал от руки террориста. Знаменательно, что покушение на Урицкого произошло в один день с покушением на Ленина. "Утром 30 августа на Дворцовой площади Петрограда появился велосипедист. Это был молодой человек в клетчатом кепи, бриджах и щегольских желтых крагах... Он небрежно поставил велосипед у стены и уверенно вошел в дом ? 5, где помещалась Петроградская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией. Начинался рабочий день, и на молодого человека никто не обратил внимания. Он преспокойно уселся в кресло и уткнулся в газету. Около десяти часов у дома ? 5 остановился автомобиль М.С.Урицкого. Председатель Петроградской ЧК вошел в подъезд, пересек вестибюль и, кивнув швейцару, направился к лифту. Здесь его догнал "велосипедист" и несколько раз выстрелил в упор. Смертельно раненный в голову, Урицкий упал и скончался на месте. Стрелял в Урицкого студент, член партии народных социалистов Леонид Канегиссер, он мстил за товарища, расстрелянного Петроградской ЧК без всякого юридического обоснования. После покушения Канегиссер пытался скрыться, но был пойман и расстрелян. Смерть Урицкого и покушение на Ленина стали для большевиков поводом к развязыванию массового террора, в результате которого были казнены тысячи людей.

Ф

ФАДЕЕВ Александр Александрович (1901-1956) – советский писатель, много лет был руководителем Союза писателей СССР. По сообщению "Правды", причиной самоубийства Фадеева был алкоголизм. "Но это была очередная неправда "Правды", -возражает литератор Ю.Кроткое, – так как в литературных кругах Москвы хорошо знали, что Александр Александрович последние три месяца перед выстрелом не пил. Он был все это время совершенно трезвым, что вызывало общее удивление, и покончил с жизнью в состоянии ясного рассудка. Более того, известно, что Фадеев долго и тщательно готовился к этому решающему акту. Известно, что он ездил по памятным местам, посещал старых друзей, как бы прощаясь с тем, что ему было дорого... Непосредственным поводом к выстрелу явилось следующее. После того как началась реабилитация невинно пострадавших при Сталине, некоторые жертвы Фадеева (то есть те, которые были арестованы и посажены по ордерам, завизированным Фадеевым) вернулись в Москву. Среди них был писатель, которого я обозначу буквой М., так как с нее начиналась его фамилия. Этот писатель публично назвал Фадеева негодяем и чуть ли не плюнул ему в лицо. После этого М. повесился*. Что ж, и это молча проглотить? Были такие, которые глотали и даже улыбались. Но ведь писатель М. повесился, он вынес все невзгоды сталинских исправительно-трудовых лагерей, выжил, а вот вернулся и тут, в Москве, назвав Фадеева негодяем, повесился. Надо было быть полнейшим ничтожеством, чтобы не почувствовать глубины этого факта. Тени жертв, видимо, стали преследовать Фадеева. Но это не все, хотя одного этого уже было бы достаточно для того, чтобы прийти к мысли, что наступил час расплаты. Другой момент трагедии Фадеева заключался в том, что он почувствовал крах своего творчества. Он стал писать роман "Черная металлургия", но материалы, на которых он работал, оказались фальшивыми. В какой-то момент Фадеев почувствовал, что уже не в силах написать ничего свежего, сильного, дышащего свободой творческого полета, а не банальной схематизацией сюжета и стиля. Ю.Кротков приводит разговор с одной женщиной из подмосковного поселка Переделкино (где была дача Фадеева). Эта женщина рассказала: – ...В тот день (день самоубийства) встретились мы по случаю подле Бахметьевской дачи, он мне и говорит: "Эх, приятельница, все у нас убивают и убивают, бот пастух имеет свои заботы, вот у артиста, значит, пьеса, а что у писателя? А у писателя – думка. Так вот, приятельница, убивают думку, убивают..." Однако есть свидетельства, что с ночи 12 мая до самой смерти Фадеев находился у себя на даче. Как говорит домработница Ландышева, утром 13 мая 1956 г. Фадеев приходил к ней на кухню, но от завтрака отказался. Выглядел очень взволнованным. Потом он поднялся к себе в кабинет и написал два письма. Одно было адресовано жене – актрисе Московского художественного театра, другое – в ЦК КПСС. Закончив писать, Фадеев лег на диван, обложился подушками и выстрелил из револьвера системы "наган" прямо в сердце. Накануне самоубийства у себя на московской квартире Фадеев встречался с писателями С.Маршаком и Н.Погодиным. Е.Книпович, секретарша Фадеева, рассказывала, что после разговора с Маршаком Фадеев никак не мог успокоиться, хотел уснуть, но снотворные не помогли. Письмо, адресованное Фадеевым в ЦК КПСС, было партийными чиновниками "арестовано" и увидело свет лишь спустя 34 года после смерти писателя. Начиналось оно так: "Не вижу возможности дальше жить, так как искусство, которому я отдал жизнь свою, загублено самоуверенно-невежественным руководством партии, и теперь уже не может быть поправлено. Лучшие кадры литературы – в числе, которое даже не снилось царским сатрапам, физически истреблены или погибли, благодаря преступному попустительству власть имущих; лучшие люди литературы умерли в преждевременном возрасте; все остальное, мало-мальски способное создавать истинные ценности, умерло, не достигнув 40-50 лет". А вот финал письма: "Литература – этот высший плод нового строя – унижена, затравлена, загублена. Самодовольство нуворишей от великого ленинского учения даже тогда, когда они клянутся им, этим учением, привело к полному недоверию к ним с моей стороны, ибо от них можно ждать еще худшего, чем от сатрапа Сталина. Тот хоть был образован, а эти – невежды. Жизнь моя, как писателя, теряет всякий смысл, и я с превеликой радостью, как избавление от этого гнусного существования, где на тебя обрушиваются подлость, ложь и клевета, ухожу из этой жизни. Последняя надежда была хоть сказать это людям, которые правят государством, но в течение уже 3-х лет, несмотря на мои просьбы, меня даже не могут принять. Прошу похоронить меня рядом с матерью моей'. * Очевидно, Ю.Кротков имеет в виду писателя Ивана Макарьева, репрессированного в 1937 г. и реабилитированного в 1956. Однако, во-первых, Макарьев покончил с собой в 1958 (через два года после Фадеева), во-вторых, он сделал это, вскрыв себе вены, а не повесившись, и, в-третьих, причина самоубийства была иной – он пропил две тысячи рублей партийных взносов и страшился "персонального дела".

ФЕМИСТОКЛ (524-459 до н.э.) – греческий государственный деятель и полководец. Он одержал много военных побед, но в 470 г. до н.э. был изгнан из Афин. Противники Фемистокла обвинили его в государственной измене и приговорили к смертной казни, однако Фемистоклу удалось бежать в Сузы, к царю Артаксерксу I, доверившему ему управление рядом городов. Наступил момент, когда эллини и Артаксеркс I вступили в военное противостояние, и Фемистоклу пришлось решать вопрос: воевать ли против своей бывшей родины? "Производился набор войск, рассылались военачальники по разным направлениям, приезжали к Фемистоклу курьеры с приказом от царя заняться эллинскими делами и исполнить свои обещания. Но Фемистокл не пылал гневом против своих соотечественников; такой великий почет и влияние также не тянули его к войне. Может быть, он считал даже неисполнимым это предприятие, потому что Эллада имела тогда великих полководцев, в числе которых Кимон особенно отличался своими необыкновенными успехами в военных делах. Но, главным образом, из уважения к славе собственных подвигов и прежних трофеев, он принял самое благородное решение – положить своей жизни конец, ей подобающий. Он принес жертву богам, собрал друзей, подал им руку. По наиболее распространенному преданию, он выпил бычьей крови, а по свидетельству некоторых, принял быстродействующий яд и скончался в Магнесии, прожив шестьдесят пять лет, из которых большую часть провел в политической деятельности и в командовании войском. Узнав о причине его смерти и о способе ее, царь, как говорят, почувствовал к нему еще большее уважение и постоянно относился к его друзьям и родным дружелюбно

ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ (1181/1882 – 1226) – святой, основатель братства миноритов, преобразованное в монашеский орден францисканцев. Почувствовав приближение смерти, святой Франциск попросил, чтобы его перенесли в обитель Божьей Матери Порциункулы. Пробыв там несколько дней, Франциск "призвал к себе двух особо любимых братьев и повелел им громким голосом воспеть хвалу Господу за приближавшуюся смерть, то есть жизнь вечную. Сам же он читал псалом Давида: Господи, услышь молитву мою и внемли молению моему. Тогда один из приближенных братьев, предвидя его близкую кончину и заботясь обо всех братьях, сказал ему: "Благий отец, увы, дети останутся без отца, очи их лишатся истинного света. Вспомни о сиротах, прости им все прегрешения и дай твое святое благословение, как присутствующим, так и отсутствующим". Ответил ему святой: "Господь зовет меня, сын мой. Братьям моим, присутствующим и отсутствующим, я прощаю и отпускаю, насколько могу, проступки их и грехи; сообщи им об этом и передай всем мое благословение". Он повелел принести Евангелие и попросил, чтобы ему читали Евангелие от Иоанна, с того места, которое начинается словами: перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час его прейти от мира сего к Отцу... Это самое место, еще до его просьбы, хотел читать ему священник: оно первое и открылось. Повелел он возложить на себя власяницу и посыпать себя пеплом, ибо в пепел и землю он обращался. Все братья окружили его, своего отца и главу, с благоговением ожидая блаженной кончины. И святая душа его, покинув тело, воспарила в светозарную бесконечность, а тело успокоилось в Господе. Произошло это 3 (либо 4) октября 1226 г.

ФУКЬЕ-ТЕНВИЛЬ Антуан (1746-1795) – деятель Великой Французской революции, общественный обвинитель Революционного трибунала во время якобинского террора. На своем посту Фукье-Тенвиль добился вынесения множества смертных приговоров, в том числе таким знаменитым людям, как Дантон и Демулен. В конце концов жернова междоусобной борьбы разных революционных групп и течений привели и к гибели Фукье-Тенвиля. Его сожрала та же машина, которую он усердно обслуживал. Это случилось, когда был гильотинирован Робеспьер и бывшие дантонисты потребовали очистки Революционного трибунала от сторонников Робеспьера. У Фукье-Тенвиля был еще шанс удержаться, ибо поначалу его оставили в новом списке судей и присяжных, но этому воспротивился Конвент. А затем появился донос Доссонвиля, в котором Фукье-Тен -виль именовался "предателем и заговорщиком". Воспользовавшись этим, Конвент приказал немедленно арестовать бывшего общественного обвинителя и направить его дело в Революционный трибунал. "...Огромная толпа сопровождала 18 флореаля (7 мая 1795 года) три фургона с осужденными. Раздавались гневные возгласы: "Верни мне моих родных, брата, мужа, жену, мать, отца моих детей!", "Присоединись к своим жертвам, злодей!". По словам правительственного органа "Монитер" от 21 флореаля, Фукье, бледный, с горящими глазами, отвечал "самыми страшными предсказаниями". Один из очевидцев передает, что Фукье крикнул толпе: "Гнусные канальи, пойдите поищите хлеба!", намекая на голод, усилившийся, когда после 9 термидора был отменен максимум*... Бывший общественный обвинитель был казнен последним. Палач, подчиняясь яростным крикам собравшихся, схватил за волосы отрубленную голову Фукье и показал ее массе парижан. Было 11 часов утра . * Имеется в виду верхний предел заработной платы, который был отменен Конвентом по требованию рабочих.

X

ХЕНДРИКС ДЖИММИ (1943-1970) – американский рок-музыкант, гитарист-виртуоз. В жилах Хендрикса текла кровь индейского племени чероков. В 18 лет он занялся парашютным спортом; шестнадцатый прыжок оказался последним Джимми сломал ногу. В 23 года он переехал из Америки в Англию и сколотил в Лондоне свою группу. Первые же альбомы принесли ошеломительный успех. В 1967 г. на фестивале в Монтрее (США) Хендрикса ожидает подлинный триумф. Но успех – это обоюдоострый меч. Пресыщенность славой, потребность в острых ощущениях приводят Хендрикса к наркотикам. Очередные его концерты становятся все более зрелищными и разрушительными. Коронным номером на них становится ритуал разбивания и сожжения гитары. Но этот трюк начинает приедаться Джимми. "Не желаю больше разыгрывать клоуна", – говорит он. Не прекращаются и упреки в его адрес за то, что он поддерживает связи с белыми музыкантами. В феврале 1967 г. его группа распадается, Джимми создает новую. В начале августа 1970 г. он открывает студию звукозаписи в Нью-Йорке, а 30 августа отправляется на фестиваль в Уайт. В середине сентября подруга Джимми Хендрикса, пришедшая его навестить, находит в номере отеля мертвое тело. На ночном столике записка: "Жизнь – только миг, любовь – привет. С Богом!" При вскрытии врачи обнаружили в организме Хендрикса сверхдозу наркотических веществ.

ХОДАСЕВИЧ Владислав Фелицианович (1886-1939) – русский поэт. Последние годы Ходасевич жил в Париже. В конце января 1939 г. он заболел, врачи поставили диагноз: закупорка желчных путей. В конце мая Ходасевича поместили в госпиталь Бруссэ. Бывшая жена поэта Нина Берберова так описывает его пребывание в больнице и смерть: "Посетителей пускали с 1 до 2 дня. Мы стояли с узелками (передачами, как перед тюрьмой) у ворот. Ровно в час ворота распахнулись, все побежали, кто куда, чтобы не упустить драгоценного времени. Он лежал в стеклянной клетке, завешанной от других палат – соседних – простынями. В клетку светило яркое, жаркое солнце; негде было повернуться. Голодный до дрожи, он накидывался на то, что ему приносили (в госпитале кормили дурно, и он там почти ничего не ел), острил над собой и потом сразу потухал, ложился, стонал, иногда плакал... Две недели исследовали его: снимали рентгеном, делали всевозможные анализы, заставляли пить то молоко, то холодную воду -отчего опять усилились его боли – и нельзя было понять, где именно у него болит, потому что он показывал то "под ложечку", то на левый бок, то на живот. Жесткая койка; с трудом выпрошенная вторая подушка; госпитальное белье и суровое "тюремное" одеяло; а на дворе – жаркие июньские дни, которые так и ломятся в комнату. Он говорил: – Сегодня ночью я ненавидел всех. Все мне были чужие. Кто здесь, на этой койке не полежал, как я, эти ночи, как я не спал, мучился, пережил эти часы, тот мне никто, тот мне чужой. Только тот мне брат, кто, как я, прошел эту каторгу". В конце концов, врачи заподозрили у Ходасевича рак поджелудочной железы и решено было его оперировать. " – Если операция не удастся, – сказал он в последнюю пятницу, – то это будет тоже отдых. А в воскресенье он говорил Н.В.М. о том, что не перенесет ее, и они благословили друг друга. В понедельник утром его перевезли в клинику. Прошли ужасные, мучительные сутки. "Скорее бы!" – говорил он. Начались приготовления к операции. В 3 часа пришел хирург (Боссэ). Его понесли, с трудом захлороформировали. Операция продолжалась полтора часа. Боссэ, вышедший после нее, дрожащий и потный, сказал, что для него несомненно, что был рак, но что он не успел до него добраться: чистил от гноя, крови и камней желчные проходы. Он сказал, что жить ему осталось не более 24-х часов и что страдать он больше не будет. ...В семь часов вечера я вошла в палату, где он лежал. Он был тепло укрыт. Глаза его не были плотно сомкнуты. Пульс был очень слаб. Ему сделали переливание крови, отчего пульс стал на полчаса лучше. Медсестра не отходила от его кровати. Обезумевшая Оля* стояла тут же. Раза два он повел бровями. Медсестра сказала: надо, чтобы он не страдал. В девятом часу мы ушли. Какое-то равнодушие нашло на меня. В 7.30 утра мы были уже в клинике (14-го июня). Он умер в б часов утра, не приходя в сознание. Перед смертью он все протягивал правую руку куда-то ("и затрепещет в ней цветок"), стонал, и было ясно, что у него видения. Внезапно Оля окликнула его. Он открыл глаза и слегка улыбнулся ей. Через несколько минут все было кончено"1611. * Ольга Марголина, последняя жена Ходасевича.