Текст книги "Реалити-шоу для Дурака"
Автор книги: А. Котенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)
Программа 1. Дом-1, дом-2, дом-3, дом-4…
Мой адрес не дом и не улица,
сегодня мой адрес другой.
Иван Дурак
Иван лениво посмотрел на клавиатуру. Потом на монитор. Как надоела ему эта Шаулина за пять лет: неотразимая брюнетка всегда выставляла себя самой-самой, после чего смела заявлять, что все мужчины даже в компьютерах не могут как следует разобраться. Было, правда, несколько историй, в которых Юля строила глазки Ивану и признавалась, что без белоруса она просто жить не может, и он чуть ли не жениться на ней обязан после окончания университета. Такие приступы милости с ее стороны сменялись праведным гневом. Стоило Ивану начать игнорировать эту ужасную девушку, так она тут же напоминала о себе. Но миссия по спасению души Ирины явно не была придумана для дочки начальника: это Дурак решил сразу, поэтому и проводил назойливую невесту из комнаты.
– Как меня всё достало! – Иван с размаху нажал на Enter и запустил программу.
На этот раз компьютер не подвис, и на экране появилась яркая заставка: "Телекомпания "Бен-Бен-TV" приветствует вас на реалити-шоу "Спаси мир за неделю"!
– Тьфу, какая гадость! – скривился программист. – Лучше бы эротический тетрис записали. Хорошо, хоть не "Дом-2 . Нет, ну что за люди! Точка входа, точка входа, а сами Sims подсунули!
– Ваня, – капризно заявила вдруг Маша, – у меня смс-ка не отправляется.
Брат бросил на нее раздраженный взгляд и снова уставился в монитор, откуда уже успела пропасть приветственная надпись. Самое интересное, программа, после показа рекламного слайда закрылась. Иван попытался загрузить игрушку еще раз, но в ответ получал сообщение: "Невозможно запустить приложение более чем в одной копии". Все, что делал он дальше, понятно лишь продвинутым пользователям, так что Маша стояла у него за спиной и терпеливо ждала, когда у брата выдастся минутка, чтобы "починить" ее телефон.
Когда попытки найти запущенную программу на компьютере с треском провалились, Иван нехотя взял у Маши телефон-раскладушку. Он посмотрел на сестру, как на последнюю неумеху. Да куда было ей до Юли, которая, наверное, и свой автомобиль уже сама раза три собрала как конструктор, не то, что телефон. И точно, после сборки-разборки у той не осталось бы лишних деталей. Это у Маши из принтера при замене картриджа пружинки выпадают. Причем, после такого вандализма техника продолжает нормально работать. Сестрице даже стыдно было просить брата, но…
Иван посмотрел на телефон. Сразу видно – девчачья мобила. На весь экран растянута картинка с белым пушистым котенком, а поверх него надпись – "Поиск сети". Парень нахмурился. То ли из-за того, что не получилось в очередной раз приструнить сестренку, то ли… Странно, но у него в комнате прекрасно ловился сигнал от любого московского оператора. Он достал из кармана свое средство связи, и… то же самое: "Сеть недоступна".
– Что за чёрт? – выругался Иван и протянул Маше оба телефона.
– Вот видишь, я не настолько глупа, чтобы не уметь пользоваться мобилкой!
Программист насупился и повернулся к ноутбуку. А что еще делать? Спросить в локальной сети у соседей о неполадках со связью. Ну, или хотя бы в интернете прочитать. Около минуты он усердно ждал, но потом его нервная система явно начала шалить:
– Ай-яй-яй-яй, у Билли Гейтса мышка ручная была!…
За год жизни в Москве и постоянного общения с братом и его друзьями Маша понимала, что если братик или кто-нибудь из его знакомых начинает поминать главу Майкрософта, то дела идут не плохо, а просто ужасно.
– А интернета-то тю-тю! – истерично рассмеялся Иван. – И компьютер от батареек пашет. Никаких благ цивилизации не осталось, кроме лампочки Ильича…
Так, для прикола, он нажал кнопку выключателя. Но люстра на потолке не зажглась.
– Завтра студенты убьют Чубайса, – вздохнул программист, – и правильно сделают.
– Вань, может, от жары катаклизм какой случился? – спросила Маша, выпив остатки сока из кружки.
– Грома не слышал. Молний не видел. За окном – солнышко светит, – пожал плечами брат. – Не могло же это недо-реалити-шоу… Юлька!!!
Теоретически компьютерная программа не в состоянии воздействовать на окружающую среду, но чем народ в ОСЯ не шутит. А что, если точка входа подразумевает под собой не виртуальный, а вполне реальный переход в какой-то другой мир. Хотя разум подсказывал, что скорее всего кто-то в коридоре выключил рубильник.
– Юлька! – громко крикнул Иван, пнул дверь и выскочил на порог.
Теоретически там должен был быть длинный коридор, а не… парень огляделся. Яркое солнце освещало кривую очередь из домов без окон на фасадах, с террасами на крышах. Так, откуда солнце? Откуда взялась эта странная улица? Иван огляделся. Его комната снаружи выглядела таким же точно жилищем из известняка, только с крыши свисали давно засохщие стебли вьюна.
– Сенеб!
Парень повернул голову в сторону говорящего. Из дома, что справа, вышел высокий худощавый мужчина с метлой.
Из одежды на нем было лишь льняное полотенце, замотанное вокруг талии и полосатая косынка на голове. Из бани, вестимо, подумал программист.
– О! Здорово, чувак! Юльку не видел? – до ушей улыбнувшись, спросил он.
Выражение лица мужчины нужно было видеть. Вопрошающий тоже удивленно уставился на него: неужели тот ни одного слова не понял?
– Юри, Юря, Юрии-ка… – пытался повторить сказанное Иваном собеседник, – чувак? Тьфу, блин, забыл кодировку поменять.
– Сразу бы так и сказали, что не видели! – вздохнул программист и скрылся за дверью.
О чем думал этот странный человек, парня уже перестало интересовать.
– Что случилось? – недоуменно спросила Маша, не спуская обеспокоенного взгляда с брата, который запер дверь на все имеющиеся замки.
– Меня глючит! – простонал он, подходя к окну и раздергивая шторы. – Маша, помнишь, что там за пейзаж?
– Да чего там помнить? Парк, там зимой можно на лыжах кататься, рельсы метро, потом кусты, а напротив общаги – стоянка автомобилей и трущобы молдавских торговцев.
– Так, – остановил ее Иван, – а теперь найди десять отличий!
И он за руку подвел сестру к окну. Маша не понимающе рассматривала рощицу пальм метрах в ста от окна, лазурно-голубую речку, пасущихся ослов и несколько кривых улиц однотипных строений, очень похожих на железные трущобы молдаван. Правда, дома почему-то были каменными.
Девушка открыла окно и свесилась из него. Сомнений не было: шестой этаж стал первым, а если посмотреть наверх, то над ним не имелось ни седьмого, ни, тем более, восьмого. На земле, прямо под окном стоял горшок с двумя ручками, заполненный чёрной жидкостью, своим видом очень напоминающий ночную вазу производства Бобруйского посудного завода.
Иван высунулся в окно следом.
– Вот тебе и Хургада на халяву! Одна радость, за дверью стоит не Юлька с чайником, а какой-то банный дух. Он говорит нам "Превед! или… что-то похожее! Нравится?
Что Маша могла ответить? Любопытство взяло верх, и девушка открыла замки и вышла на улицу. Мужчина, который поздоровался с Иваном, уже отошел от "первого знакомства с новыми соседями" и подметал двор. На пороге его дома сидела большая черная кошка.
– Сенеб! – помахал мужчина рукой Маше.
– С… Се… Сенеб! – заикаясь, сказала девушка, оглядываясь на стоящего за спиной брата, а потом как заорала: – Он знает древнеегипетский!
Подметальщик прикрыл рукой рот, чтобы девушка не заметила, как он над ней насмехается.
– Ты откуда их "преведы" знаешь? Ты уже проходила эту игрушку? – брат готов был засыпать ее вопросами. – А чит-кодов у тебя нигде не записано?
– Балда! – тихо сказала Маша, выходя на середину улицы, откуда открывался вид на высокую белую стену огромного дворца.
Мимо девушки пробежала стайка серых гусей, за которой гнался маленький голый мальчик с палкой в руке.
– Не балда, а Дурак! – поправил ее Иван, идя следом.
– Не велика разница, культурологию помнишь?
– Э… Ы… – замялся программист, – было что-то на первом курсе. Прогуливал часто.
Маша с укоризной посмотрела на брата. Ну, как так можно? Страна платит за обучение юного инженера-программиста немалые деньги, а он прогуливает, ничего, кроме кнопок на компьютере, интернета и сетевого новояза не знает. Как сеть накрылась медным тазиком, так ничего сделать не может! Конечно, на первом курсе, когда Иван и Кирилл вместо культурологии бегали в ресторанчик "Кафедра Пива", первый и предположить не мог, что однажды он выйдет из своей комнаты, а там с ним поздороваются на древнеегипетском.
Ну и что теперь Иван-незнайка делать будет? Народ гонять? Смыслу-то? Домой охота! В Москву! И не добраться! Не на осле же ехать. В деревне, где они очутились, подозрительно тихо, дороги времен Клеопатры в лучшем случае, джипов не просматривается, чего говорить о самолетах и поездах. Неужели попали они с Машей к аборигенам, предки которых отобедали Джеймсом Куком? Правда, под ногами был материк, а не остров. Слишком широка река. Радует, но не много.
Да и люди, которые проходили мимо Ивана и Маши, выглядели не очень (то есть, совсем не) современно. Женщины носили обтягивающие платья, некоторые – прозрачные просторные накидки, а были и такие, что вообще, с обнаженной грудью щеголяли. Последние две категории Иван удостаивал жадным взглядом. А еще куча нищеты в одних набедренных повязках, иногда даже не совсем в чистых. "Эх, сюда бы операцию "Тайд или кипячение"! – подумал программист, но побоялся озвучивать, чтобы не выслушивать очередную гневную тираду от сестренки.
– Это, – сказал он, – Маша… Я человек разумный, но мне кажется, что программа этого мальчугана нас с тобой в реалити-шоу затолкала, прости уж! И это не виртуальная подмена реальности, я все чувствую, и все вокруг не кажется нарисованным в трехмерном редакторе. Короче, пойди туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю что, догадайся с трех раз, как до Москвы добраться, и будет тебе счастье! Знаешь, нас закинуло в очень спокойный мир, который не за семь дней, а даже за год спасать не требуется. Так что, пошли-ка домой! Лично я бы автостопом воспользовался! Доберемся до первого относительно современного городка, возьмем напрокат "Запорожец" и…
– Если Москва, вообще, существует – ни жива ни мертва поправила Маша, – если у меня математику ведет кафедра "Женской логики", то мы в Древнем Египте.
– Ты натуральная блондинка, мелкая, – хихикнул брат.
Блаженная улыбка расползлась по его лицу. Ладно еще, попасть в шоу на выживание, но когда родная сестра позволяет себе так шутить! У Маши с логикой были нелады, чувством юмора она не отличалась, но с историей-то и культурологией-то – всё в порядке! Да и у Ивана с физикой и математикой никогда проблем не возникало. Сказано же было на страницах учебников, что невозможно создать вечный двигатель и машину времени.
И тут ему пришла в голову мысль:
– А если это ролевики?
– Ну да, "Амарна-2006 в Подмосковье! Хоббиты, горлумы, химеры, гоблины, тысяча с лишком древних египтян на улицах, твоя комната, изнутри нормальная, а снаружи – как восточный домик. Кстати, комнату что, ураганчиком, как в "Волшебнике Изумрудного города" перетащило? – Маша изо всей силы ударила кулаком в белую известняковую стенку их жилища. – Бюджет организации такой игрушки в пару сотен раз обошел бы даже самый навороченный блокбастер. Кому это надо для нас такое устраивать? Кто мы, собственно, такие, чтобы с нами так шутить? Твой "Отдел странных явлений"? Да делать им, что ли, уже совсем нечего, всех вампиров да упырей переловили, а развлечься хочется?
– Ну, – развел руками Иван, – раз не веришь, то какой, по-твоему, год до нашей эры?
– И сколько градусов ниже нуля! – с издёвкой добавила Маша.
– Сорок градусов со знаком плюс, – ухнул брат, стянул футболку и завязал ее на голове, как практиковали иногда трудотрядовцы или молдавские строители, – ну что, я похож на Хеопса?
– Самозванец! – констатировала сестренка. – А еще Хеопс жил в Мемфисе, там пирамиды были. Где ты видишь хоть одну малюсенькую пирамидку?
– Это такие четырехугольные, лесенкой, похожие на мавзолей Ленина, да? Песка много, сделать не проблема! И вообще, не Древний Египет это. Там жили такие картонные человечки: башка в профиль – тело в анфас, а тут…
Маша тяжело вздохнула и покачала головой. Не любила она шуточки. Пристыженный Иван смотрел на проходивших мимо людей.
– Эй, девушка! – крикнул вдруг он и, размахивая руками, бросился наперерез молодой особе, несущей корзину на голове. – Не подскажете чужеземцу, какой это город?
Она посмотрела на Ивана, как на странное существо.
– Уасет… – она пожала плечами и широко улыбнулась.
– А… – программист загляделся на бюст красавицы, просвечивающий через редкую, похожую на сетку вязку ее платья. – Какой сейчас год до Рождества Христова, не подскажете?
Девушка окинула его подозрительным взглядом и фыркнула:
– Дурак, что ли?
И, обойдя стоящего посреди дороги парня, пошла своим путем, покачивая бедрами.
– Вот и познакомились! А как вы догадались? А что вы делаете сегодня вечером? А почему древние египтяне вдруг стали говорить на русском? А почему они и не похожи на картинки из учебника? – Иван махнул рукой. – Не хочешь говорить – твое дело, мне все равно высокие нравятся.
Зато за подобные заявления он получил увесистый подзатыльник от своей сестры.
– Уасет, – процедил он сквозь зубы, – не знаю я такого посёлка. Маш, это точно Подмосковье, правда?
– Древние Фивы это, – перевела сестра, дернув его за подол футболки. – Одежда времен нового царства… у всех, кроме тебя и меня.
– Полнейший маздай! [4]4
От англ. «must die», на языке компьютерщиков означает «Копец»!
[Закрыть] – рухнул на колени программист, воздев руки к небу. – У меня завтра экзамен, а пребывание в виртуальном Древнем Египте – неуважительная причина! Даже если мне тут надо мир спасать или душу Иришкину искать! И перед камерой кривляться!
– А у меня через три дня "Античная история", – тихо добавила Маша, сев рядом с ним на корточки, – и меня тоже не поймут, в Афины бы Древние, тогда бы еще сошло за отмаз. Или в Рим…
– Но не летят туда сегодня самолеты и не едут даже поездааааа, – проскулил Иван Дурак. – Верните меня в Москву! Уволюсь, нафиг, из этого ОСЯ! – а в довершение прошептал, – в Древний Рим бы провалиться, к Цезарю на пьянку, дык перезагрузка не работает.
– Эй, Себек, – кошка встала на задние лапы и обратилась красивой девушкой в длинном роскошном платье, – неужели ты считаешь, что эти два идиота смогут спасти мир за неделю?
Сосед поставил метлу у двери Иванова дома и тяжело вздохнул:
– Ну что мы еще можем сделать, Бастет? Пока ты ищешь сообразительного вменяемого агента, мир рухнет. Я и так навстречу пошел, встроил сюда автоматический переводчик на русский, и теперь эти двое смогут понимать местное наречие. Ничего, освоятся ребята и так отжигать начнут, что мы потом долго еще порядок наводить будем.
– А местные? – обняла его за талию богиня веселья.
– Конечно, и они теперь понимают по-русски, или ты не заметил, как Рени отшила программиста? Так что, пошли-ка жучков по городу расставлять, а потом в операторскую!
Мужчина вынес из дома небольшую картонную коробочку, в которой в несколько рядов были сложены маленькие металлические скарабеи с мигающими зеленым глазками.
Для начала брат с сестрой облазили то, что было их домом, внешнюю оболочку комнаты. Фантастика, да и только! Изнутри жилище оказалось раза в два больше, чем снаружи, да и ни одной скрытой камеры не нашлось. Молодцы репортеры, хорошо спрятались.
– Если вспомнить любую из известных теорий, – начал грузить Иван, – то наша с тобой хата, сестрёнка, не подпадает даже под утопичные взгляды Грешных Магистров Макса Фрая. И, что самое занятное, я не понимаю, как этот маразм выключить!
Дурак без сил опустился на камень у входа в "дом" и уставился на ясное голубое небо. Странный эффект у этой программы с точкой входа: он выключил компьютер, а ничего не изменилось. Порог дома и он, и Маша переступили уже не один раз – ничего не произошло. Открывание и закрывание глаз не помогло. Единственное, что брат с сестрой не испробовали – харакири и операцию "Разбей комп вдребезги", и то, лишь из-за необратимости последствий.
– Неужели, чтобы вернуться обратно в Москву, нужно умудриться честно прожить больше трех тысяч лет? Хороша шуточка! Иногда и день прожить трудно без приключений на свою голову, а тут… тысячелетия! – ворчал Иван. – Главное, не забыть сохраниться молодыми и здоровыми.
В рациональном уме программиста случившееся не укладывалось ни коим образом. Машина времени невозможна; мгновенные перемещения – сказки из секретных докладов специальных агентов ОСЯ. Неужели есть на свете некто, способный вернуть былое, натыкать туда парадоксов типа его, Иванова, присутствия, и переписать историю на свой лад? Да еще как искусно это сделать: спрятать вход в прошлое в компьютерной игрушке и обозвать все это "Реалити-шоу"… для Дураков!
Зато Маша, не отягощенная присутствием инженерных знаний в голове, довольно легко приняла ссылку и невообразимое переселение. И, пока брат гонял в голове все возможные физические теории, математические выкладки и философские учения, она составила полный список имущества и даже посчитала на калькуляторе, на сколько дней им хватит запасов, а заодно еще раз поискала скрытую камеру.
– А как у нас с деньгами? – спросил Иван, беглым взглядом изучив опись.
– У меня горстка десятикопеечных, пара полтинников в кошельке и проездной на метро. Что значит… – взгрустнула Маша.
– …значит, – подхватил брат, – из валюты у нас только моя штука баксов в чёрном носке под матрацем и кредитка.
– Обменный пункт за воо-он тем барханом, – хихикнула Марья, ткнув пальцем в сторону дворцовой стены. – А банкомат за углом.
Дурак тяжело вздохнул. Вся привычная жизнь теперь стала бессмысленной. Но где наша не пропадала? Нужно жить – будем жить, выживать – так выживем! Коли попал в шоу, нужно идти до конца, а то телезрители трусом назовут и обсмеют в интернете! Первое – надо найти любимую девушку. Второе – спасти мир. Третье – утереть нос Юльке Шаулиной. Но для начала не мешало бы осмотреть окрестности.
День клонился к вечеру, людей на улицах становилось все меньше, что было на руку внешне отличающимся от местного населения десантированным студентам. Можно переодеться, но цвет волос и глаз, в данных условиях не особо изменишь: ни красок, ни линз. Что говорить про рост.
Их сосед то и дело выглядывал во двор, любопытно изучая пришельцев. Интересно, а кто жил в их с Иваном "доме" вчера? Маша решила, что завтра же спросит об этом хозяина очаровательной кошечки.
Дверь в искаженное пространство пришлось не закрывать, потому что снаружи не нашлось даже жалкой пародии на замочную скважину. Кривые доски, как смотрелось с улицы, приколочены в несколько рядов, а на окне, создавалось впечатление, не имелось никакого стекла, и закрывала его грязная белая тряпка, хотя изнутри оно было занавешено красивой бабушкиной тюлью с розовой вышивкой.
Бояться, что жилище разграбят, было нечего. Любой местный вор, зайдя в такое помещение, долго бы еще страдал от прогрессирующего маразма.
– Какой урод этот город проектировал, – ворчал Иван, от злости пиная все попадавшиеся под ноги камни, – все улицы одинаковые, только Кремль один нормальный. Эх, хрущёвочки однотипные вы мои, древнеегипетские…
– Невежда, – процедила сквозь зубы Маша, шедшая рядом, – ты что несешь? Ты где находишься, хоть помнишь? Да, запомни, кстати, государство называется Кемет, а не Древний Египет, как в детских книжках понаписали! Хотя их ты тоже не читал, как погляжу.
– Ну, – протянул программист, – мне так понятнее разбираться. Я бы, вообще, карту нарисовал! Руками или на компе – пофиг! Дык в этом Уасете даже названий улиц не предусмотрено! Совершенно не дружественный интерфейс у этого посёлка городского типа! Не то, что в Москву дороги не найти, так еще и свою хату потерять – раз плюнуть!
Маша выскочила вперед и встала на пути брата, широко расставив руки в стороны.
– Чего? – не понял тот.
– У меня идея! Пойдем к себе, объясню по дороге.
После часового блуждания вокруг да около они отыскали-таки свое жилище.
– А у тебя начинает развиваться нормальная логика, – похвалил сестру Иван, – это надо же додуматься, дома подписать! Только это… нас с тобой тут за гопоту не примут, когда мы будем тушью на стенах названия улиц вырисовывать?
– С чего? – удивилась Маша. – Писать тут мало, кто умеет, читать, собственно, тоже, разве что имя фараона все на зубок знают и какой-нибудь аналог нашему великому и могучему из трех букв. А это значит… что если мы и напишем на углах парочку слов, то коли кто и заметит следы нашей деятельности, вряд ли сможет прочитать, тем более, на русском.
Кто-кто, а Иван прекрасно знал, что такое ночные вылазки по подписыванию предметов. Когда граффити только вошло в моду, они с Кириллом решили попрактиковаться на троллейбусе, оставленном на ночь у Казанского вокзала. Так после того, как двух горе-художников застал за этим увлекательным занятием сторож депо, они чесали до ближайшей станции метро со скоростью, которой позавидовал бы любой олимпиец. Что же, судьба идет по кругу, и опять нужно оставлять на стенах надписи. А ведь после того случая с троллейбусом Иван дал себе зарок, никогда не оставлять память о себе любимом в качестве заборных мудростей.
Парень достал из ящика рабочего стола две банки туши, кисточки и карандаши. Когда-то это все использовалось для черчения. Давно прошли те времена, и он уже пять лет как не первокурсник. После сдачи начертательной геометрии тушь благополучно пережила свой срок годности.
Маша склеила два листа для принтера и наверху написала красивый заголовок, словно в фантастических книжках:
"Карта города Уасет
Составители Иван и Мария Дурак
Масштаб 1 см =1 м"
И на востоке нарисовала большой прямоугольник, который минутой позже Иван подписал понятным ему названием "Кремль".
– Начнем с Кремля, – предложил он, – его разукрашивать не будем, кто знает, есть ли у фараона чувство юмора. Если начальство обидится, то нашу деятельность в этом городе свернут самым неприглядным образом. Так! А вот самую большую улицу, ведущую от дворца, назовем "Проспект Ленина"!
Маша подскочила на месте. Она предприняла немало тщетных усилий, чтобы смешок не вырвался наружу.
– А чего такого? – обиделся Иван. – Вспомни хоть один город, в котором бы одна из главных улиц не называлась в честь Владимира Ильича? А в этом долбанном городе улицы остались без названий по очень простой причине – Ленин, Маркс, Энгельс и остальные деятели, в честь которых принято нарекать объекты, еще не родились. А у народа фантазия никакая.
Переубеждать настырного братца сестра не стала. Да, она могла бы назвать любой город, например, в Америке, где "Проспекта Ленина" отродясь не было. Но Иван бы возразил: "Это исключение, доказывающее правило! Машин брат – некультурное безграмотное создание запущенного типа – "программист обыкновенный". Это не лечится.
Дождавшись темноты, новоиспеченные картографы, вооруженные фонарями и чертежными инструментами, покинули дом. Да, как бы жарко ни было днем, ночью в стране Кемет больше пятнадцати градусов не пригревало, так что Иван еще в начале миссии надел свою черную футболку с пингвином. Но ему все равно было холодно. Маше же в её летнем сарафанчике, вообще, легко и простуду схватить.
Работать оказалось на редкость удобно. Набожные египтяне, то есть кеметцы, считали, что с закатом наступала полночь, и всем следовало разойтись по домам и спать. Ночных клубов еще не придумали. Да и какие клубы и дискотеки, если электростанции нет. Ни один из правителей до сих пор не променял планы на ближайшую пятилетку по постройке своей гробницы на электрификацию и газификацию всей страны.
В некоторых домах всё же горел огонь, и то видимо, для того, чтобы хозяева не легли мимо кровати.
У входа в Кремль, ой, во дворец фараона, стояли два стражника в корсетах-кольчугах и в красно-зеленых платках. Они даже не спали, в отличие от своих коллег в карауле у Вечного Огня в Москве. К счастью, до "Боровицких ворот" было метров тридцать от ближайшего к дворцу дома, поэтому стражники не заметили работ по разметке улиц.
– Вот и проспект Ленина, – прошептал Иван, стоя на дороге, ведущей к воротам во дворец. – Я подписываю чётные, ты – нечётные, считаем длину каждого дома, а потом рисуем. Помнишь, что такое нечётные?
Маша сделала вид, будто не обранила внимания, что ее опять за недоумка держат, и спокойно кивнула. И работа закипела.
Со стороны этот процесс выглядел несколько смехотворно: по улицам от одного дома к другому бегали два человека, что-то помечали сначала на стенах, потом на своем "папирусе", иногда советовались, зачастую спорили, но продолжали свое дело.
Через неполные полчаса на карте древних Фив появился проспект Ленина, еще через час – прилегающие к нему улицы Кирова, Маркса, Энгельса и даже Свердлова. После этого полит-просвещенность Ивана сошла на "нет", и параллельную проспекту Ленина улицу пришлось назвать проспектом В.В. Путина, а продолжение его, маленькую улочку, ведущую к реке, – улицей Билла Клинтона. Несомненно, примыкающий переулок "начальник разметки", не долго думая, нарек в честь Моники. Без улиц Джорджей Бушей первого и второго, кстати, тоже не обошлось.
Сколько ни пыталась Маша убедить брата, что названия нужно давать сообразные эпохе, но добилась она лишь Хеопсовой набережной, проезда Рамсеса II и площади Астерикса и Обеликса. Причем за историческую достоверность последней Иван был готов зуб на еще не изобретенные людьми рельсы положить или голову на отсечение отдать. А еще он очень сильно обиделся на сестру, когда узнал, что та не смотрела кино "Астерикс и Обеликс. Миссия Клеопатра".
– Да ладно тебе, Машуленция, не помнишь, чтоль, Клеопатра этой… фараоншей была, так что, всё в тему, всё в кассу, площадь должна носить достойное название! А Жерар Депардье роль какого-нибудь фуфлового галла играть бы не стал!
Юная искусствоведка спорить снова не решилась, что шум из-за пустяков разводить? Поэтому находящиеся на площади кузницу, пекарню и первых двух сфинксов на аллее храма Аменхотепа III пришлось помечать длинным названием.
После этого Иван задумал небольшой перекур. Он влез на спину одного из сфинксов и, прислонившись к каменному затылку статуи, мечтательно посмотрел на звезды.
– Эй, слезь с памятника архитектуры! – обиженно крикнула Маша. – Тоже мне, скамейку нашел! Вот перевезут его в Питер, там и лазь.
– Надоела, мелкая! Ты что, не устала? – зевая, спросил ее брат. – А еще припомни, как ты, первый раз приехав в Москву, облазила все скульптуры Зураба Церетели!
Она фыркнула в ответ. Мол, нашел, с чем сравнивать.
– Кстати, братишка, хочешь, я тебе кое-что скажу?
– Ну…
– Помнишь храм Амона. Ну, тот, который воон там?
Маша ткнула пальцем в сторону большого здания, очертания которого виднелись за кузницей. Брат отчуждено ну-кнул.
– Так вот, во времена Рамсеса II к нему достроили аллею бараноголовых сфинксов вдоль канала, а те высокие мачты, что сейчас перед входом – воздвигнуты во времена Аменхотепа III [5]5
Подробно о храме Амона и прочих храмах в Фивах можно прочитать в книге Х.А. Кинк «Древнеегипетский храм».
[Закрыть]. Так как столица сейчас Фивы, то можно сделать вывод, что… Ты меня слушаешь, идиот?
Последнюю фразу девушка дико выкрикнула, потому что заметила, как Иван, глубоко дыша и похрапывая, начал засыпать. От крика родной сестры, конечно, весь сон как рукой сняло. Зевнув, программист наивными глазами уставился на светящую ему в лицо фонариком Машу.
– Что ты там говорила про всяких оменов и хотепов? Я не понял.
– Я пыталась додуматься, какой сейчас год до нашей эры, но раз тебе это не нужно, продолжим марать стены.
Иван спрыгнул со спины сфинкса и направился туда, где они с сестрой еще не были. Вскоре, улицу, на которой располагался дом Дураков, назвали в честь чуть ли не самого известного в России и странах СНГ человека – Василия Пупкина. Это была последняя улица, которую они обходили.
Вроде бы миссия закончилась относительно успешно, не считая нескольких перебранок по поводу названий, в которых "гениальный программист" достойно взял верх над "мелкой". Да случилась еще пара встреч с мучившимися бессонницей египтянами, что выскочили из своих домов на шум. Их фразу: "Хетты в городе! – программист не понял, а у сестры спросить испугался, чтобы не получить очередного подзатыльника.
Карта была нарисована, Иван и Маша уже перестали путаться в череде одинаковых домов. И вот, подписывая очередное строение на улице Василия Пупкина, брат услышал шаги в недавно отмеченном на карте переулке Голых Бомжей. Кто-то шел прямо к ним. Неужели нашелся-таки сумасшедший, который гуляет по ночам? Или это те самые хетты, которых так боялась старуха с Зеленой аллеи…
А кто-то между тем приближался. Переулок, хоть и носящий неприглядное название, был вымощен камнями, и, судя по звуку, направлявшийся к ним человек носил обувь.
– Репортер, – хихикнул Иван, припоминая, что находятся они с сестренкой в реалити-шоу.
"Кто-то богатый, потому что египтяне не пользовались обувью из-за ее дороговизны! – подумала Маша. Брат же прижался спиной к стене и ждал, когда ночной гуляка вплотную подойдет к перекрестку. И когда странная личность должна была выйти туда, Иван включил фонарик и прыгнул наперерез, освещая переулок.
– Всем выйти из сумрака, Ночной Дозор!
Свет от фонарика попал прямо в лицо идущему. Человек, испугавшийся столь внезапной вспышки, резко закрыл лицо рукой и бросился бежать туда, откуда пришел.
– Ты успела разглядеть его… или её, – скороговоркой спросил Иван у Маши, бросившейся вслед за убегающим. – У него камера была?
– Нет, только то, что он ростом с меня, закутан в серое покрывало… и еще чёрную чёлку видела.
– За ним! – скомандовал Иван.
Брат бежал за сестрой достаточно быстро. Да и следивший за ними человек был очень проворен. Только в отличие от преследователей, он все время поправлял на себе накидку, будто боялся потерять. И правильно, ткань в Кемете недешево доставалась.
– А откуда ты знаешь, что оно за нами следило? Почему раньше не сказал… – впопыхах на ходу спросила Маша.
– Мне… чудилось изредка… что неподалеку от нас… кто-то есть… Но когда он своими шлёпанцами…
Все трое бежали так быстро, как могли, а Иван еще успевал сверять подписанные дома со своей картой. Так бы и настигли они странное существо, если бы не случайность. Освещая подписанных сфинксов у храма Аменхотепа, программист увидел стоявшую рядом с одной из скульптур девушку.
Парень встал как вкопанный. Высокая, ростом почти с него, в длинном платье, как успел заметить он при свете фонаря. Она держалась одной рукой за спину сфинкса и стояла к парню в пол-оборота. Что она делала до того, как он, Маша и таинственный незнакомец пронеслись мимо? Наверное, шла куда-то. Значит-таки, есть местные, которые не боятся ночи. Но не в том дело. Иван медленно провел фонариком снизу вверх и рассмотрел девушку. Длинное рыжее каре, густые волосы, бледная кожа, большие грустные глаза, длинный узкий нос, – знакомые черты лица.
