Текст книги "Капкан для Синего Полоза (СИ)"

Автор книги: Златовласка с косичками

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== Глава 1 ==========

Ян не понимал от слова совсем. На хрена в их захолустном отделении «Росволкос», откровенно провинциальном и не самом крупном структурном подразделении «Российской волшебной косметики», целый отдел информационных технологий? Нет, с основными задачами было ясно – настроить компы и локальную сеть, подогнать необходимые программки и время от времени проводить диагностику и устранение мелких поломок. И всё же зачем целый отдел? Местных айтишников было трое, и все они отлично вписывались в короткое и ёмкое определение «придурки». Двое разгильдяев программистов и начальник, самопровозглашённый компьютерный гений и придурок в квадрате. Квадратного придурка звали Стёпа Федяев, и это был высоченный лось с лохматой башкой и вечно сонным прищуром, прямо сейчас непонятно как уместивший своё длинное тело под столом Машеньки, начальниковой секретарши, чтобы копаться там в гуще проводов. Сама Машенька, милое и совершенно безмозглое создание с копной густых светлых локонов, восседала тут же, на краю стола, и, кокетливо покачивая изящной ножкой, что-то весело щебетала. Она обожала находиться в центре внимания и постоянно строила глазки всем представителям сильного пола независимо от возраста и семейного положения. Яну иногда доставалось больше остальных. «Наш новый зам просто шикарный мужик, – оценив его по личной и какой-то невообразимой шкале, однажды вещала Машенька по телефону кому-то из своих многочисленных подружек. – Одевается с иголочки, машина – блеск. Глаза такие красивые-красивые, только ушки немного торчат. Ну и мог бы быть хоть чуточку повыше».

Вспомнив этот случайно подслушанный чисто женский бред, Ян поморщился. Минуту назад он собирался добраться до кофеварки, спрятанной от посторонних глаз в небольшой комнатушке между коридором и приёмной, чтобы порадовать себя чашкой любимого напитка, но уже начал сомневаться, что оно того стоит. Конечно, не из-за Машеньки – дело было исключительно в Стёпе. В этой ходячей остроязыкой неприятности, ополчившейся на Яна едва ли не с момента его появления в «Росволкос».

История их столкновения началась сразу, а точнее, четыре месяца назад, когда Ян с удивлением понял, что поддался на уговоры друзей и бросил столицу, поменяв шумную привычную жизнь на тишину и спокойствие прибрежного городка. «Это только на время, пока не восстановишься», – настаивали Сашка и Мира. Петрик, местное начальство, а в миру – Петриковский Пётр Игоревич, хороший друг Яна и Саши ещё с институтских времён, охотно их поддержал, заявив, что ему как раз требуется новый заместитель. Так Ян начал обживаться на новом месте. Поначалу ему было скучно, не хватало столичного драйва и адреналина, но потом всё понемногу устаканилось и стало почти нормальным, если не считать Стёпу. Уставившись на Яна как на врага при первой же встрече, он прищурил светлые глаза и ляпнул что-то типа «ух ты, какие костюмчики, какие важные дяди, хрен ли нам можно будет постоять рядом на одном гектаре». Ян, само собой, ответил. Вежливо и красиво, но так, что у Стёпы полыхнули яростью его кошачьи гляделки, а Петрик громко заржал, позабыв, что он начальство и пример для всего коллектива.

После этого нападки стали неизбежными и постоянными. «Только не убивай, он хакер от бога», – время от времени просил, хрюкая от смеха, Петрик. Ян не убивал. По большому счёту, ему было плевать на Стёпу. Сначала он думал, что тот просто завидует, не в состоянии переварить крутую тачку и качественную, дорогую одежду, но потом понял, что дело не в этом. Стёпа не завидовал. Иногда на его лице появлялось какое-то странное выражение, непонятная смесь злости и азарта, причём таких искренних, что это ставило в тупик. Несколько раз Ян даже пытался выяснить, в чём тут дело, но Стёпа, засранец, на серьёзные разговоры не шёл. В общем, отношения у первого зама и начальника айтишного отдела не ладились. Стёпа доставал, а Ян не реагировал, предпочитая делать вид, что Федяева попросту не существует. Когда ему понадобилась чистка компьютера, он демонстративно вызвал работника из сервисного центра, открыто заявив, что штатные программисты не вызывают никакого доверия. И так продолжалось по сей день. Петрик то ржал, то ругался, утверждая, что происходящее детский сад, а никак не нормальные рабочие взаимоотношения двух взрослых людей.

– Ну что там? – Машенька наклонилась вперёд, демонстрируя поднявшему голову Стёпе глубокий вырез на своей блузке. – Всё плохо, да, Стёпик?

– Провод отсоединился, – хмыкнул Стёпа, выбираясь из-под стола и бросая короткий одобрительный взгляд на Машенькины прелести. – Каблуками меньше размахивай, солнце. Включай, сразу и проверим.

Система запустилась быстро, и оба склонились над монитором. Ян уже хотел потихоньку вернуться к себе, окончательно наплевав на кофе, но вдруг услышал удивлённое фырканье Стёпы, как раз восстановившего последние вкладки.

– Ты что, Вспышку смотрела?

Слово отдалось в голове яркой молнией и грохотом барабанов, после чего Ян прикипел к полу.

– Ага. – Машенька и не думала отказываться. В её голосе послышались мечтательные нотки. – Красиво и прикольно. Я недавно на них подсела. Ты же не сдашь меня Петрику?

– Да с чего бы.

Стёпа выпрямился и, прислонившись задницей к столу, заинтересованно спросил:

– Ну и как, понравилось? Что вообще знаешь про Вспышки? И про искрящих?

Машенька замешкалась с ответом. Ян заторможенно моргнул. Он знал всё. Перед его глазами тут же замелькали картинки, услужливо подкинутые памятью-подлянкой. Большое полутёмное помещение, в котором собрались толпы народа за стеклянными перегородками из специального сплава, не пропускающего источники невидимой энергии. Прекрасной, невероятно сильной энергии, которую готовы выплеснуть двое в масках, стоящих друг против друга. Они пришли сюда, чтобы творить магию, яркую и изумительную, совсем не ту, что сразу приходит на ум, ведь здесь никто не собирается выкрикивать заклинания или варить чудо-зелье в большом закопчённом котле. Эти двое будут делать совсем другое, они будут искрить, создавая разные образы и картины силой своего воображения и оживляя их с помощью внутренней магии. За считанные секунды темнота вокруг оживёт разноцветными вспышками, приобретающими причудливые формы и очертания, и воображаемые образы станут видимыми и слышимыми. Каждый из противников будет пытаться показать что-то необыкновенное, поразить зрителей за стеклом, а потом, после вступительной части, два магических аватара, чаще всего выступающих в форме животных или мифических существ, начнут свой волшебный бой. Это будет невероятное зрелище, чудесный поединок тех, кого называют искрящими за их поразительные способности и стремление идти до конца, до самой победы и всеобщего признания…

Как сквозь туман до Яна донёсся голос Стёпы:

– В общем, так, солнце, лучше не пались с этим делом на работе. И смотри с другого сайта, там качество получше будет, я тебе кину ссылку.

– Стёп, а ты ведь тоже смотришь Вспышки? – спросила Машенька. – Скажи, кто лучше, Синий Полоз или Чужой?

У Яна потемнело в глазах. Чёртова память опять подбросила несколько знакомых кадров, которые ударили под дых не хуже ботинка с тяжёлой подошвой. Вот сияющая синяя змейка извивается кольцами в лапах инопланетного монстра. Они атакуют друг друга, озаряя темноту яркими всполохами. Толпа вокруг вопит и беснуется, не подозревая, что двое за стеклом, те, кто создаёт и дарит им эти потрясающие образы, наполняя аватары своей внутренней силой, уже находятся на последнем издыхании. Они сражаются на пределе, не останавливаясь и почти переступая черту.

Он понимал, что надо уходить, и уже шагнул назад, пятясь в коридор, из которого вышел, но тут Стёпа, поганец этакий, словно почувствовал что-то и резко повернул голову:

– О, какие люди!

При виде Яна у него загорелись глаза, а на лице вмиг появилась широкая ухмылка.

– Ян Всеволодович собственной персоной. Вы что там делали, подслушивали?

Ян скривился, мысленно ругая себя последними словами.

– Само собой, – холодно кивнул он, не собираясь опускаться до оправданий. – И следил. У тебя же, Федяев, такая важная и интересная жизнь, что мне никак нельзя пропустить ни секунды.

Нацепив маску высокомерного ублюдка, которая так и просилась на лицо при виде Стёпы, и рассудив, что ему уже нечего терять, Ян целеустремлённо направился в закуток с кофеваркой, искренне надеясь, что придурок не потащится следом. Зря, конечно. Стёпа не отставал ни на шаг, топая сзади как привязанный.

– Опять идёшь кофе глушить? Так вредно же.

Он втиснулся в комнатушку и прислонился к стене, явно не собираясь никуда уходить. Стёпе было двадцать восемь. Ян случайно наткнулся на его анкету в отделе кадров и ещё тогда подумал, что это недоразумение выглядит намного моложе со своими вечно растрёпанными русыми волосами, широкими скулами и типичной славянской мордахой, где только глаза немного выбивались из общей картины, будучи слегка удлинёнными и светло-карими с лёгким оттенком зелени. «Кошачьи», – сразу определил для себя Ян.

Молча засыпав кофе, он нажал на кнопку. Оборачиваться не хотелось, но Ян понимал, что это смешно. Он чувствовал, как Стёпин взгляд прожигает ему спину, и успел уловить – ещё до того, как отвернулся к кофеварке, – то самое непонятное выражение в его глазах. Оно было слишком странное, особенно для раздолбая Федяева. Чистейший отголосок тоски и жажды. Ян скосил взгляд, встречая уже обычную стандартную ухмылку. По Стёпиной наглой физиономии было видно, что он как раз собирается ляпнуть какую-то гадость, и тот его не разочаровал:

– Слышал, что, если много кофе пить, потом не стоит?

– На себе проверял? – равнодушно поинтересовался Ян.

– Не, я же не дурак, как некоторые. К тому же я больше по чаю.

– Сам себя похвалил, молодец. Ты, значит, умный?

– Ну а то.

Это был разговор ни о чём. Ян забрал готовый кофе, отметив, что случайно сделал двойную порцию, и, прежде чем успел как следует подумать, машинально протянул вторую чашку Стёпе.

– Да ладно?

Кошачьи глаза изумлённо расширились, но первую реакцию тут же перекрыла очередная усмешка.

– Когда успел отравить?

– Не хочешь, не надо, – пожал плечами Ян. Он пил кофе аккуратными маленькими глотками, стараясь не показывать, как напрягает его Стёпа.

– А может, и хочу.

Стёпа отлепился от стены, шагнул вперёд и навис над Яном. Тот и не подумал шарахнуться в сторону, предпочитая спокойно ждать, что будет дальше. Попытка дать по морде, всё-таки подтверждающая версию с завистью, или что-нибудь поинтереснее? А вдруг этот непредсказуемый Федяев запал на него, совсем как подросток, ошалевший от гормонов и недотраха? В последнее время у Яна проскальзывали и такие смутные опасения. По крайней мере, это многое бы объясняло – например, кучу пошлых намёков и ухмылок. Стёпа совсем не походил на гея, но мало ли что. В конце концов он уже четвёртый месяц не давал Яну прохода, цеплялся по малейшему поводу и разве что за косички не дёргал. В общем, отбрасывать невероятное на первый взгляд предположение о съехавшем на почве неразделённой любви айтишнике Ян не спешил. Сейчас, например, ему было даже любопытно, как далеко этот придурок может зайти.

– Стёпа, что тебе от меня надо? – негромко и почти проникновенно спросил он.

И снова этот долгий знакомый взгляд. Лицо Стёпы начало неуловимо меняться, он уже открыл рот, собираясь что-то сказать, и Ян замер. Неужели вот он, долгожданный момент истины?

– Что, опять отношения выясняете?

Весёлый голос Петрика разбил в пух и прах всю напряжённую атмосферу. Стёпа резко отошёл в сторону, а Ян быстро допил остатки кофе и не глядя определил грязную чашку в раковину. Он сам не мог понять, рад ли внезапному появлению начальства или как раз наоборот.

– Пойду работать. Спасибо за отраву, но не дождётесь.

Кивнув на чашку с кофе, Стёпа отвесил Яну насмешливый поклон, после чего наконец убрался. Петрик посмотрел ему вслед, покачав головой.

– Да вы издеваетесь, – сказал он, шустро подвигая себе бесхозный кофе. – Я пошутил, вообще-то. Ян, серьёзно, опять?

– И снова. Петь, убери его. – Ян страдальчески закатил глаза, не в силах сдержаться. – Сошли куда-нибудь. Хоть в командировку в Красноярск месяца на два.

– С ума сошёл? Никуда я его не дену. Нам скоро новые базы скинут, и придётся переустанавливать все системы к чёртовой матери в сжатые сроки, а этот пацан талантище. Знаешь, мне постоянно кажется, что он из вашей песочницы, ну ты понял.

Петрик слегка понизил голос, давая понять, что вовсе не горит желанием раскрывать тайну Яна перед всем коллективом.

– Это просто интуиция, само собой мне не почувствовать магию так, как вы это умеете.

– По-твоему, в Федяеве есть магия? – Ян громко фыркнул, поворачиваясь к кофеварке, чтобы приготовить себе очередную порцию ароматного допинга. – Да ну, Петь, это же полный бред.

После этого разговор перешёл на сугубо рабочие темы. Усевшись на своего любимого конька, Петрик начал излагать идеи по поводу новой линии средств для ухода за кожей, основанной на рецептах лесных дев, в числе которых была даже сама легендарная Маричка из Молнегорска. Ян кивал в ответ, время от времени вставляя необходимые возражения, когда приятеля совсем уж заносило на поворотах. В отличие от Петрика, он относился к работе вполне трезво и спокойно, не собираясь терять голову от восторга. Да, «Российская волшебная косметика» называлась так отнюдь не в переносном смысле. Все виды косметических средств, производимых в «Росволкос», были разработаны с определённой толикой магии, будь то очищающие лунные заговоры бабушек-ведуний или добавки в виде маскирующей пыльцы ночных фей-цветочниц. Декоративная косметика – например, знаменитая удлиняющая тушь «Полночный блеск» и лак для ногтей «Поцелуй русалки», меняющий цвет в зависимости от погоды, – включала в свой состав небольшие количества магических артефактов. Это был своеобразный подарок чарующего мира особенных, «нечей» – сверхъестественных существ, так или иначе подпадающих под определение «не человек». Соблюдая кучу запретов и ограничений, наложенных как федеральными ГОСТами, так и вездесущим Специальным Управлением, организацией, занимающейся контролем и наблюдением за миром нечей, «Росволкос» никогда не пыталась прыгнуть выше головы, используя только разрешённые и маломощные магические артефакты, но, несмотря на минимальную примесь магии, её продукция пользовалась неизменным спросом, причём не только на территории России.

Ян вплоть до конца рабочего дня вспоминал с улыбкой нелепое предположение Петрика о магическом потенциале Стёпы и, только приехав домой, выбросил все эти глупости из головы. Очутившись в своей просторной съёмной квартире, расположенной в новенькой пятиэтажке недалеко от центра, он стянул с себя туфли, убрал рубашку в шкаф и прошлёпал на кухню босыми ногами. Во всех комнатах царил идеальный порядок. Ян не терпел грязи в любых её проявлениях, но убирал, разумеется, не сам, для этих целей существовали специальные агентства. Выпив холодной минеральной воды, он не спеша направился в душ, где вместо того, чтобы шагнуть под обжигающие струи воды, застыл перед зеркалом, уставившись на своё отражение. Как всегда, по вечерам медленно подступала тоска.

Совсем недавно ему стукнуло тридцать четыре, но он знал, что выглядит моложе, хоть и не считал это особым даром. Сила привычки – в девятом классе его причисляли к пятиклассникам, что дико обижало, а в двадцать пять отказывались продавать спиртное. Худощавый и темноволосый Ян не был красавцем в общепринятом смысле, однако с неизменным постоянством притягивал к себе восхищённые взгляды. Мира однажды сказала, что у него глаза как чёртовы волшебные сапфиры. В тот момент она как раз была под какой-то дурью и по своему обыкновению ругала весь мир, но Яну почему-то запомнилась эта фраза, и сейчас, глядя в зеркало, он не мог не признать правоту подруги. Его глаза и впрямь были большие, яркие и синие, иногда холодные, а иногда вспыхивающие адским пламенем. Помимо глаз ещё одной отличительной чертой его внешности были слегка торчащие уши – тут балаболка Машенька не соврала и не преувеличила, но Ян и без неё всегда помнил о своём недостатке.

Перестав разглядывать собственное отражение, он поднял руку и начал машинально очерчивать в воздухе тонкую свернувшуюся кольцом фигурку, рисуя знак своего рода. Змею, Синего Полоза. Ещё совсем недавно ему хватило бы одного движения пальцев, чтобы вёрткая изящная змейка засияла синим огнём, рассыпая вокруг десятки сияющих искр, но сейчас ничего этого не было и в помине. Ян медленно опустил руку. Он запрещал себе думать о том, что утратил магию навсегда, как Мира.

Сегодня утром чёртов Стёпа Федяев, сам того не подозревая, разбередил его старые раны, напомнив о событиях четырёхмесячной давности. Той проклятой ночью в подвальном зале столичного ночного клуба сотни обезумевших от восторга зрителей собрались, чтобы посмотреть поединок Синего Полоза и Чужого, двоих искрящих, давно признанных одними из самых сильных и известных участников российских Вспышек. Ян хорошо помнил шум беснующейся толпы и громкий голос ведущего, зачитывающего основные правила поединка. Не выходить за пределы стеклянной арены, не причинять боль противнику и ни в коем случае не утрачивать контроль над аватаром. Последнее считалось самым важным, ведь тот, кто не умел держать в узде собственную магию, мог натворить слишком много бед. Порой даже маленькое отступление от правил приводило к серьёзным последствиям и – как результат – к концу карьеры искрящего, поскольку главное искусство любой Вспышки составляли не яркость и красота образов, а умение искрящего вовремя остановить поток своей магии.

Ян всегда помнил, как важно уметь контролировать собственные силы. Такие, как он, были сильнее обычных людей, а значит, представляли потенциальную угрозу для общества. Иногда он не понимал, почему СУ и другие аналогичные конторы не запретят Вспышки, и подсознательно боялся такого исхода, но в последнее время начинал думать, что, возможно, это было бы к лучшему. Подобные мысли особенно зачастили после той самой, роковой Вспышки, когда Николай, противник и некогда лучший друг, позволил своей магии вырваться из-под контроля и едва не сгорел в процессе, чуть не утащив Яна вместе с собой. Каким-то чудом ему удалось выстоять и даже остановить Николая, вот только пришлось заплатить за это слишком высокую цену. Он больше не мог искрить, не мог оживить образ и заставить аватар сиять ярким радужным светом. Его магия не погибла окончательно, Ян ощущал её тлеющий уголёк где-то глубоко внутри себя, но никак не мог разжечь и вытолкнуть чудодейственную искру на поверхность. Осознав собственное бессилие, он бросил всё и уехал из столицы, перебравшись в этот городок, где куковал уже четвёртый месяц, оставив позади громкие слухи, сплетни и вопли обеспокоенных фанатов, в очередной раз пытавшихся раскрыть его личность всеми правдами и неправдами.

Сделав над собой усилие и отмахнувшись от тягостных мыслей, Ян отправился в душ и спать. Заснул он на удивление быстро, но почему-то всю ночь видел беспокойные и абсолютно дурацкие сны, в которых был пустой офис, куча неработающих компьютеров, издевательски подмигивающих ему пустыми чёрными мониторами, и Стёпа Федяев, который гонялся за ним по безлюдным коридорам, не переставая доказывать, что кофе – это злейший враг мужского здоровья и первый шаг на пути к импотенции.

========== Глава 2 ==========

Следующий день не задался с самого утра. Из главного офиса потребовали отчётности по всем направлениям деятельности и прислали новые электронные базы с конкретным указанием провести переустановку в кратчайшие сроки. В переводе на нормальный язык это означало, что всем сотрудником местного «Росволкос» следовало провести ближайшие несколько дней в горячей запаре, подготавливая данные и одновременно перекраивая компьютерные системы учёта. Как это можно было совместить и к тому же сделать всё легко и быстро, высокое начальство почему-то не объясняло.

Петрик охрип, сорвав голос после первой сотни устных распоряжений, раздаваемых направо и налево, и спал с лица. Ян старался сохранять видимость спокойствия, но ему тоже доставалось. Отправившись на поиски факса с формами отчёта, отписанного на его имя, но какого-то дьявола отправленного в приёмную, он поймал Машеньку за усовершенствованием собственного маникюра, что, конечно, было сейчас важным и, главное, своевременным делом. Ненаглядная Петрикова секретарша осторожно подравнивала стеклянной пилочкой и без того идеально ровные и ядовито алые полукружья ногтей. Понаблюдав за этой изумительной картиной секунды три от силы, Ян уже в который раз задался вопросом, а какого, собственно, хрена? Неужели Петрику так нравилось трахать эту дурёху, что он забил на собственные принципы и мнение окружающих? Впрочем, вопрос этот был чисто риторический и ответ на него давно знали все сотрудники «Росволкос». Приблизившись к столу, Ян нетерпеливо постучал пальцами по лакированной столешнице:

– Маша, где факс из столицы, который должны были прислать для меня?

– Ой, Ян Всеволодович, как вы тихо ходите.

Машенька подняла голову и одарила Яна ослепительной улыбкой.

– Точно, там что-то приходило, я слышала, как пищит, но ещё не смотрела. Сейчас достану.

Она начала плавно подниматься со своего стула, но Ян с раздражением отмахнулся:

– Не стоит, я сам. Занимайся своим делом.

Мысленно наградив Машеньку парой весьма красочных эпитетов, он быстро обошёл стол и потянулся за тонким листком, торчащим из факса. Ну так и есть, формы отчёта, чтоб им пусто было. Быстро пробежав глазами многочисленные колонки для заполнения, Ян развернулся, чтобы уйти, и едва не впечатался в Машеньку, которая, сообразив, что не стоит упускать такой шанс, поспешно скользнула следом.

– Ян Всеволодович, письмо же надо зарегистрировать, – жарким шёпотом залопотала секретарша, прижимаясь чуть ли не вплотную. – Давайте я всё… быстро сделаю.

Облизывая пухлые губы, она потянулась обеими лапками к факсу, и именно этот момент и выбрал для своего появления в приёмной Стёпа, торопливо перепрыгнувший через порог с кипой бумаг в руках.

– Эй, есть кто живой? Мне накладные надо срочно подписать…

Увидев живописную композицию у стола, он осёкся и остановился как вкопанный.

– Сорри, помешал. – Стёпин голос охрип, а лицо перекосила непонятная гримаса. – Зайду попозже.

Он ушёл так же быстро, как и появился, но Яну хватило. У него сразу же задёргался левый глаз. Аккуратно отстранив Машеньку, он ушёл в свой кабинет, где окунулся в работу и заставил себя выкинуть Стёпу с его заморочками из головы. Такое положение дел продержалось до самого вечера, пока вдруг не подкрался обманчиво милый, а на самом деле гадкий и злобный зверь песец, уже давно задолбавший всех своей нехорошей привычкой появляться совершенно не к месту и не ко времени. Всё произошло, когда Ян почти заканчивал отчёт, собираясь отправить его по электронной почте и тем самым сбросить тяжёлый груз со своей шеи. Осуществлению этого прекрасного плана помешал компьютер, вздумавший поломаться в самый неподходящий момент. После нескольких неудачных попыток перезагрузить коварную груду металла Ян был готов рвать и метать от злости. Он не сомневался, что причина поломки заключается в этих трижды проклятых переустановочных работах, которые проводились с самого утра. С какой радости здесь просиживает штаны целый компьютерный отдел, если они даже не могут организовать всё как надо?! Взбешённый Ян схватился за телефон и несколько долгих минут выслушивал в трубке бесполезные гудки. Айтишники в наглую не отвечали. Уроды, мать их.

Мобильных номеров Стёпы и его банды у Яна, естественно, не водилось, и узнавать их сейчас не было ни времени, ни желания. Плюнув на всё, он пошёл разбираться сам.

Отдел информационных технологий располагался на первом этаже в конце коридора и представлял собой небольшой, но достаточно светлый закуток, в котором находились трое. Вот они, «надежда и гордость» местной «Росволкос». Ян вошёл, не постучавшись и едва переборов желание толкнуть дверь ногой.

Ближе всего к порогу было расположено рабочее место Никиты Маркова, худого нескладного парня в бейсболке, которую он никогда не снимал и из-под которой торчали тёмные неопрятные лохмы. У Маркова было бледное угловатое лицо и вечно помятая одежда. Ходячее чмо, Ян при всём своём желании не мог подобрать для него других слов. Второй представитель компьютерного братства выглядел не намного опрятнее и смахивал на достаточно упитанного пушистого хомяка благодаря своему невысокому росту, круглыми щеками и редкой курчавой бородёнке. Его звали Георгий Полянский, хотя он откликался исключительно на «Жорик». Оба айтишных гения восседали за одинаковыми офисными столами, заваленными кучами всякого барахла.

Стёпин стол стоял у окна. Сам начальник отдела был на месте и, не поднимая головы, лихорадочно щёлкал клавишами, забивая длинные автоматные очереди в командную строку.

– Мне надо починить комп, – объявил Ян с порога, не тратя времени на долгие объяснения. – Причём срочно, отчёт необходимо отправить до конца рабочего дня.

При звуках его голоса Стёпа сразу же поднял голову. У него были красные от усталости глаза, под которыми темнели заметные круги. Ян зачем-то вспомнил горестные причитания Петрика о том, что счастье с новыми базами свалилось на голову «Росволкос» ещё вчера вечером и весь айтишный отдел «вежливо попросили» не спешить домой ввиду срочности поставленных задач.

– У всех сейчас отчёты горят, – приглушённо тявкнуло чмо в бейсболке, пока Стёпа молча смотрел на него тяжёлым нечитаемым взглядом. Похоже, сегодня он был в особом неадеквате. – Если не заметил, у нас тоже хватает своих траблов. Готовь заявку, чел. Может, завтра и подвалим, глянем, чё стряслось.

То, что у айтишников было в ходу такое обращение, Ян уже привык. Никакой субординации эти придурки не соблюдали. Иногда они даже Петрику хамили. Он искренне не понимал, почему им всё сходило с рук, но сейчас это было не важно.

– Кто-то чего-то не понял? – Ян уже еле сдерживался. – Я сказал – срочно. Или мне пойти докладную написать? На хер лишить вас всех квартальной премии?

– Отсоси. – Стёпа вдруг всё бросил, поднялся из-за стола и резко двинулся через кабинет. На его лице не было обычной насмешливой ухмылки, оно было бледным и злым. Почти как сегодня утром в приёмной.

Ян замер, программисты-чмошники тоже. Даже они поняли, что Стёпа переступает черту.

– Что, не догнал? Так я сейчас объясню.

Стёпа подошёл и толкнул его плечом. Он был совсем рядом и выглядел намного больше и сильнее Яна, сейчас тот осознавал это особенно чётко.

– Кто ты такой, чтобы наезжать на моих подчинённых, а? Крутое столичное хуйло и друг биг-босса? Решил, что тебе всё можно?

– Мне – да, в отличие от тебя, – негромким, но закипающим от ярости голосом процедил Ян. Он чувствовал, что всё, приплыли. Давно было ясно, чем дело закончится. – Ты сам-то кто? Тупое задиристое ничтожество, возомнившее себя техно-гением? Первое подходит, второе ни хрена. Ты просто мелкий завистливый уёбок.

У Стёпы глаза загорелись диким огнём. Он окончательно притиснул Яна к стене и навис над ним с очень знакомым выражением на перекошенном лице. Яну уже доводилось видеть нечто подобное в зеркале перед очередной Вспышкой, когда, собираясь разгромить противника в пух и прах, он подсознательно мечтал выйти за рамки правил и причинить боль не магическому аватару, а его создателю.

Придурки засуетились, шустро подорвавшись со своих мест. Никита вцепился в Стёпу со спины, а Жорик схватил его за руку.

– Кот, угомонись! – выкрикнул кто-то из них.

Ян не думал, что получится, но айтишники неожиданно удивили. Вдвоём они оттащили Стёпу в сторону и даже усадили на стул. Не став дожидаться, что будет дальше, Ян вылетел из проклятого закутка и, нигде не задерживаясь, помчался в свой кабинет. Всё к чертям, первым делом надо позвонить в сервисный центр, хоть и так ясно, что ремонтник сможет прийти только утром, а потом…

Он решил, что будет делать, ещё когда поднимался по лестнице. Внезапно промелькнувшая мысль была как шаровая молния, такая же яркая и опасная, но вместо того, чтобы прогнать, Ян уцепился за неё со всем своим разъярённым пылом. Злость и раздражение подстрекательски нашёптывали у него в голове. Вот ведь сукины дети! А все огни от этого долбанутого Стёпы, урода конченого.

То, что ему требовалось, лежало в сейфе. Пару дней назад Ян перевёз на работу кое-какие семейные ценности, посчитав, что так будет надёжнее, как знал, что пригодится. Быстро набрав код, он достал из сейфа большую деревянную шкатулку, на крышке которой была вырезана свернувшаяся в кольцо змея. Поставив шкатулку на стол, Ян прикоснулся пальцами к знаку своего рода, и змея тут же засияла синим огнём. Она реагировала на кровь, и даже то, что в нём почти не осталось магической силы, не играло существенной роли. Шкатулка уже сама по себе была магическим артефактом, наследством, доставшимся Яну от бабки, и безоговорочно признавала его своим хозяином.

Открыв крышку, он вытащил первую попавшуюся вещицу. Разумеется, тоже змею, небольшую и тонкую, слепленную из какого-то необычного тёмно-синего материала. Уложив её на ладонь, Ян потянулся за канцелярским ножом, быстро и аккуратно чиркнул лезвием по подушечке большого пальца, поворачивая его так, чтобы капельки крови попали на артефакт. Как только это случилось, крохотная змейка ожила и зашевелилась в его руке, подтверждая, что колдовское заклинание готово к действию.

Возможно, если бы у Яна было время остыть, посмеяться над собственной вспыльчивостью и злостью на убогого, он бы передумал и убрал змейку подальше, вот только времени ему не дали. Он едва успел спрятать шкатулку в сейф, как открылась дверь и в кабинет протиснулся Стёпа.

Это было уже чересчур. Ян замер, где стоял. Ну надо же, сам пришёл, на ловца и зверь бежит. Он медленно опустил руку со змейкой вниз, пряча её за спину.

– Вот, решил зайти поговорить, – негромко и явно через силу выдавил Стёпа, мрачно уставившись на Яна своими кошачьими глазищами. – Разобраться нормально. Может, я и неправ был.

– Да ну? – Ян нехорошо прищурился. – Пришёл извиняться, что ли? Поздно.

Он уже понимал, что не остановится, и шагнул вперёд, чувствуя, как пробудившаяся змейка судорожно бьётся в ладони. Ей тоже не терпелось выполнить своё предназначение и как можно скорее поразить цель, проникнув в тёплое и живое. Вот если бы Стёпа сам сейчас не припёрся как последний дурак…