Текст книги "Эффект птеродактиля (СИ)"

Автор книги: Заязочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 43 страниц)

Мы с Мэгги выдали ему свои рассуждения по поводу драконьей оспы.

– А что касается потницы, – продолжила я, – то до сих пор точно неизвестно, что это такое. Раз. Случаи заболеваний в других странах случались, но такого размаха как в Англии не было. Два. Не зря же ее называли английской чумой и английским потом. И период времени четко локализован. Три.

Сэр Реджинальд задумался.

– Резон в ваших словах, леди, определенно есть. Но что это нам дает?

– Если предположить, сэр, что кто-то пытался вывести настоящее оружие массового поражения, то у него должны быть подопытные. Допустим, драконья оспа опасна только для магов. А потница? Были ли случаи заболеваний среди волшебников?

– Нет, – ответил сэр Реджинальд, – определенно нет. Честно говоря, даже была опасность, что толпа набросится на тех, кто избежал страшной болезни.

– Поэтому и прекратили использовать, – подал голос Барти. – Против толпы и сильный маг не устоит.

– Сэр Реджинальд, – спросила я, – а вы не были знакомы с ведьмой из Гросмура?

– К сожалению, нет, – вздохнул он.

– Первый, кто приходит в голову, это Фламель, – сказал тот из предков, которому собственно и принадлежал портрет в библиотеке, – но он всего лишь жил в то время. Все-таки я не думаю, что это он.

– Вспышка странной болезни, про которую мало что известно, была и в Древней Греции, – сказала я, – знаменитая Фукидидова чума. Так что автором идеи точно был не Фламель. Если записи сохранились, то мог найтись желающий повторить страшный опыт. Я бы скорее поставила на Герпия Злостного. Его же записи сохранились?

– Сохранились, – вздохнул предок, – к сожалению.

Остальные предки молча слушали. Они со мной почти не общались. Но постоянно подслушивали беседы с сэром Реджинальдом и бывшим главой Визенгамота, которого звали сэром Арнольдом. И тут один не выдержал.

– Вы понимаете, что говорите? Это же… это же…

– Около двадцати лет назад, сэр, – вежливо сказала я, – от драконьей оспы умерло несколько известных волшебников. При этом в Перу они не ездили. Где они могли заразиться?

– Какие-то контакты могли быть, – предок покачал головой, – например, зараженная драконья кровь, купленная для домашней зельеварни. Хотя… я понятия не имею, как болеют драконы. И в первую очередь заболели бы поставщики и продавцы. Да, похоже, что вы правы. И вы полагаете, что нынешний Глава нашего Рода в опасности?

– К нам в поместье постоянно ломятся, сэр, – ответила я, – мой отец официально мертв. Если что-то случится с мистером Краучем, то мне быстренько назначат опекуна, который доберется и до Барти, и до денег, и до архивов. Можно спросить у моего прадеда, что именно он привез из Германии?

– Там были исследования по поводу новых видов оружия, – подал голос Каспер Крауч, – артефакты военного назначения, преобразователи энергии. Исследования в области рун. Магические татуировки. Мне показалось это интересным. К тому же кое-что можно было приспособить и для мирной жизни. Но я мало что изучил, все руки не доходили. Внук, насколько я знаю, сейчас изучает «Глаз Вотана». Занятная вещь.

Барти поднял голову.

– Там полно побочных эффектов, Гермиона, я тебе потом покажу.

– Значит, за этим к нам и лезут? – удивился сэр Реджинальд. – Вот это да! Сэр Арнольд, у вас ведь есть портрет в Визенгамоте? А в Отделе Тайн знакомцев ни у кого нет? Достопочтенные сэры, над всем нашим Родом нависла серьезная опасность. Это не шутки. Должен заметить, что эти юные леди показали себя достойными особами.

– Очень жаль, что вы полукровка, мисс, – проговорила почтенного вида дама в кружевном чепце.

– Но с этим мы с вами ничего не можем поделать, не так ли? – спросила я.

Она демонстративно вздохнула.

– Ладно. Есть у меня одна приятельница… Она уверяла, что является родственницей ведьмы из Гросмура. Вот у нее я и спрошу про записи и исследования.

– Вы очень добры, мэм, – вежливо проговорила я.

– Я делаю это для своей семьи, – надменно ответила она и удалилась с портрета.

Я промолчала. Нет более бессмысленного занятия, чем убеждать кого-то, что его взгляды на жизнь ошибочны. Не любит полукровок – и фиг с ней. Главное, чтобы помогла. Мне для общения и сэра Реджинальда с сэром Арнольдом хватает.

В библиотеке появилась эльфийка, схватила в охапку Барти и испарилась. – Кажется, у нас гости, – заметил сэр Арнольд, – Гермиона, прикажите эльфу убрать все книги и свитки на место. Мало ли что. – Дилли! Ушастая всплеснула лапками. – Мисс, там столько магов! Вас зовут в гостиную. – Дилли, быстро убери все на место! Мы идем. – Как думаешь, кто там пришел? – удивленно спросила Мэгги. – Сейчас увидим, – мне тоже было любопытно. Дед бросил на нас встревоженный взгляд. Я незаметно кивнула. Он на мгновение прикрыл глаза. Я поздоровалась с мадам Боунс и главой аврората. Рядом присела в книксене Мэгги. Еще одного мага я не знала. – Девочки, познакомьтесь с мистером Джонсом. Моя внучка Гермиона, моя воспитанница Мэгги Смит. Незнакомый маг кивнул, не сводя с меня пронизывающего взгляда. Интересно, я правильно догадалась, что за нас взялись невыразимцы? – Итак, мисс, – не стал рассусоливаться Скримджер, – ваш дедушка поделился с нами некоторыми вашими соображениями. – Видите ли, сэр, – сказала я, – похоже, что это не просто соображения. Пока мистер Крауч отсутствовал, мы с Мэгги обсудили все это с портретом сэра Реджинальда Крауча. Он жил в

XVI

веке и застал эпидемию потницы. Он с нами согласился. – Потница? – переспросил мистер Джонс. – Вы уверены? Мы с Мэгги пересказали все наши соображения. – Невероятно! – пробормотала Амелия Боунс. – Мне бы и в голову не пришло! – Вы просто не читали детективы, мэм, – сказала я. – И не жили в Лютном, – тихо проговорила Мэгги. – Значит, мы все в опасности? – спросил Руфус Скримджер. – Не самое приятное открытие. Честно говоря, я думал, что все эти отравленные иглы и перстни остались в прошлом. Ведь к большинству ядов существуют противоядия. А вот от внезапной болезни можно и не спастись. Ведь то, что мы называем драконьей оспой, смертельно опасно именно для взрослых. – Вам надо найти их лабораторию, – сказала я, – и допросить тех, кто переболел и выжил. – Додж точно должен что-то знать, – сказал дед. – К тому же он друг Дамблдора. – То есть, вы настаиваете, что это дело рук нашего светлейшего? – усмехнулся Джонс. – Но я с вами согласен. Мистер Крауч, давайте договоримся: мы поможем защитить вашего сына и вашу внучку с воспитанницей, а вы поделитесь с нами теми архивами, что ваш отец вывез из Германии. И глаз Моуди придется вернуть. Дед замер. Мы с Мэгги моментально выхватили волшебные палочки. Я метнулась к камину, чтобы взять артефакт и вызвать пикси. Скримджер поймал меня за шиворот, я лягнула его в колено, но не попала. – Спокойно! Я же сказал, никто не будет трогать мистера Крауча-младшего! – Это... неправда… – дед нервно провел рукой по лбу. – Ну, кого вы хотите обмануть, мистер Крауч? Тем более что и Дамблдор об этом отлично знает. Мы предлагаем вам защиту и помощь. И надеемся на сотрудничество. Только и всего. – Но… – Послушайте, старина, – Скримджер аккуратно опустил меня в кресло, – мы все знаем, что ваш сын ни в чем особенном запачкан не был. И у Лонгботтомов его тоже не было. Все это было затеяно, чтобы убрать вас. А после вашей отставки таких типов оправдали, что ваш сын на их фоне невинная овечка. Мы сразу ничего не могли поделать с Дамблдором, удар был слишком неожиданным. Но теперь есть шанс подвинуть его с кресла председателя Визенгамота. И в МКМ им недовольны. Мэгги решительно достала бутылку коньяка и протянула деду бокал. Тот благодарно кивнул и выпил благородный напиток как воду. – Как давно вы знаете? – спросил он. – Подозрения возникли сразу же, – ответил мистер Джонс, – мы решили не вмешиваться, ведь мистер Крауч-младший больше никак себя не проявлял. Но когда начались попытки взломать ваше поместье, мы стали пристально следить за происходящим. А потом разговорили Моуди. У Петтигрю и Уизли были очень сильные блоки. А вот бывший аврор капитально сбрендил, и из его криков можно было кое-что понять. Это колдомедики смеются над тем, что у него глаз пикси отняли. Мисс Крауч, вы случайно не ваших охранников вызвать собирались? Я промолчала. – Поздравляю вас, мистер Крауч. Ваша внучка и воспитанница были готовы драться с гораздо более сильными противниками за вас и вашего сына. Не часто в наше время встретишь такую преданность. Дверь медленно открылась, и в гостиную вошел Барти. – Не трогайте отца, – сказал он, – и девочек. Это я во всем виноват. – Не трогайте его, – тихо проговорил дед, – он умрет, если его забрать из поместья. Мистер Джонс демонстративно поднял руки ладонями к нам. – Я еще раз повторяю, никто никого не будет забирать и арестовывать. Вы оба уже достаточно наказаны, раз уж мисс Крауч официально объявлена носительницей крови. Давайте спокойно присядем и поговорим. Дед указал на кресла. Придвинул взмахом палочки диван. Так получилось, что в центре сидели два Барти, а мы с Мэгги – по бокам. Я рядом с дедом. – Как вы узнали? – тихо спросил дед. – Вы никудышный конспиратор, мистер Крауч, – усмехнулся мистер Джонс, – кто-же покупает в Лютном лошадиную дозу Оборотного. У вас же не было никаких связей, а за вами следили, не скрою. Потом был ваш визит в Азкабан. Ваша жена была при смерти как и сын. Видимо, это было ее последнее желание? – Да, – тяжело вздохнул дед. – А потом вы стали покупать очень дорогие лекарственные зелья, рассчитанные на тяжелобольного мага с сильнейшим истощением. При этом было сообщено, что ваша супруга скончалось. Легко было сложить два и два и догадаться, для кого все это. Ну, а потом стало ясно, что мистер Крауч-младший ведет себя тихо, ни во что не лезет, дом не покидает. А вы стали выписывать много научной периодики. Дед еще раз вздохнул. – Моя внучка считает, что я порядочный человек, – пробормотал он, – поэтому и попадаюсь в ловушки раз за разом. – Ваша внучка совершенно права, – ответил мистер Джонс. – Так что, поделитесь архивами? – А у меня есть выбор? Вопрос был риторический. Я мрачно рассматривала невыразимца. Интересно, а почему они не вмешались в каноне? Рассчитывали прижать к стенке Дамблдора? Было что-то еще? Спалился-то дед классически, даже странно, что его раньше в оборот не взяли. Наверное, было что-то еще. – Я отдам вам все бумаги, – кивнул дед, – и артефакт. Его как раз сын начал исследовать. – Вы можете продолжить свои исследования, мистер Крауч, – тут же предложил мистер Джонс. – Хотите работать у нас? Раз вы не можете покидать поместье, то материалы вам будут доставлять сюда. Все это обсуждаемо. Любое оборудование, ассистенты, материалы. Разве что публиковаться не сможете, но это и сейчас вам недоступно. Охрану поместья мы гарантируем. В «Пророке» будет заметка, что вы передали в Отдел Тайн важные документы, это обезопасит девочек. – Звучит заманчиво, – вздохнул Барти, – я, честно говоря, отвык от людей. Но если вы действительно гарантируете неприкосновенность моих отца и дочери, а так же мисс Смит, то я согласен. Научные исследования привлекают меня сейчас намного больше, чем борьба с властями. – Вот и славно! Сейчас все и оформим. А Руфус и Амелия будут свидетелями. Обложили нас плотно. Но условия были вполне приемлемыми. Пусть уж лучше проклятые документы покинут наш дом, чем отправят всех нас на тот свет. Барти даже вполне приличное жалование назначили. Наконец гости удалились, дед и Барти призвали еще одну бутылку и бокалы, а я распорядилась насчет закуски. – Тролль знает, что такое! – пробормотал дед. – Чувствую себя старым ослом. Но, похоже, что это действительно выход для всех нас. – С назначением, Барти! – подняла я бокал с соком. – За твою новую должность! Он кивнул и вдруг улыбнулся. А потом, уже лежа в постели, я долго размышляла. То, что деда вычислили, меня не удивляло совершенно. А вот почему за него взялись только сейчас? Невыразимцы были заинтересованы в документах, это понятно. Надеялись получить их другим путем? Допустим, в каноне после гибели обоих Барти Дамблдор получил предложение, от которого не смог отказаться. Не зря же он уже на пятом курсе Поттера потерял большинство постов. Они действительно могли получить все. Хотя я и не знаю всех обстоятельств. Сейчас же был риск заключения магической помолвки, а то и брака какого-либо мага со мной. Пятнадцать лет – это в наше время даже не возраст согласия. У магов хватало старинных законов. Дед своей волей мог выдать замуж. А тут еще и куча иностранцев, с которыми я контактировала. В таком случае они не получили бы ничего. Да, стоило заключить договор и дать нам гарантии, чтобы завладеть хотя бы архивами. Гадко, но понятно. Политика, чтоб ее. Ну и ладно, плата невелика. Прорвемся… С легким хлопком появилась Дилли. – Зелье, мисс Крауч? – Мистер Крауч спит? – спросила я, принимая флакон. – А мастер Крауч? – Все спать, – Дилли скорбно сложила ушки, – все пить зелье. И мисс Смит тоже попросить. Только мисс Крауч думать. – Спасибо, Дилли. Я выпила зелье и провалилась в сон. Каспер Крауч оказался тем еще Плюшкиным. Невыразимцы набили документами несколько безразмерных сумок. Предки с портретов мрачно следили за изъятием. Вся их натура противилась тому, чтобы отдавать что-либо на сторону. Барти достанется. Но ему не впервой. «Глаз Вотана» поместили в специальную шкатулку. Вернуть для исследований его предполагалось через неделю. Уже в сегодняшнем «Пророке» появилась небольшая заметка о том, что мистер Крауч передал в Отдел Тайн некоторые материалы, привезенные его отцом из Германии. Не на самом видном месте, но кому надо, тот поймет. А для Мэгги пришло приглашение в клинику св. Мунго. Она отправилась через камин, дед не смог ее сопровождать. Но она справится, тут можно не сомневаться. После ухода невыразимцев мы втроем устроились в гостиной. – Не самые плохие перспективы, – вздохнул дед. – Зато никто из вас не пострадает из-за меня, – ответил Барти, – я как представил, что могло произойти... Отработаю свои ошибки. Отец, вас действительно могли убить. А Гермиона… Ее бы ограбили, выдали замуж, тролль знает за кого. Мэгги бы просто выбросили на улицу. А чтобы творилось в нашем доме! Я даже зелье сна без сновидений выпил. – Похоже, что это зелье сегодня ночью пили все, – сказала я. – Да, – ответил дед, – я знаю об этом. Барти, у тебя не было выбора, как и у всех нас. Иногда нужно чем-то поступиться. Мы сохранили намного больше, чем потеряли. А это главное. Все остальное можно наверстать. – Главное, что тебя не будут трогать, – сказала я, – а мы еще поборемся. – Если бы я мог не пустить вас с Мэгги в Хогвартс, – пробормотал дед. – Сэр, – сказала я, – есть еще люди, которым нужно помочь. Поттер, например. Профессор Снейп. Наверняка и другие. Мы же не можем их бросить на произвол судьбы. Дед еле заметно улыбнулся. – А я совсем забыл обо всех приключениях Гарри Поттера. Не мудрено, столько всего свалилось. Расскажи мне еще раз про его шрам и про то, что вы выяснили. И я стала рассказывать… Мэгги был в восторге от посещения госпиталя. – И что ты для себя присмотрела? – спросила я. – Я буду акушеркой, – сказала она, – мне очень понравилась мисс Марч. Знаешь, она хочет собрать базу данных родителей магглорожденных и оказывать им помощь. Думаю, будет здорово, если я смогу работать с ней. – Тебе понадобятся дополнительные занятия? – спросил дед. – Пока нет, – ответила она, – после пятого курса. И мистер Сметвик дал мне список литературы. Можно я посмотрю в библиотеке, сэр? – Ну, конечно, Мэгги, о чем ты спрашиваешь. Учись! Она была полна энтузиазма. Славная малышка! И если Поттер ее не оценит, то плевать на него. У нее и так все будет хорошо. Каникулы пролетели как Хогвартс-экспресс. И вот мы уже сидим в поезде и едем на север. Теперь и у меня на рукаве траурная повязка. Мэгги надела такую же из солидарности со мной. Одноклассники сперва удивились, в газетах нечего не было, но я сказала, что умер мой брат. Маггл. Соболезнования выразил даже Малфой. Вот это да! Конечно, я была по статусу намного выше обычной магглорожденной, но ведь речь шла о маггле. Драко заметно вырос в моих глазах. Дамблдора не было на ужине, ну и хрен с ним. Мне надо поговорить с Поттером. И с Малфоем. Ну и со Снейпом. Куда же без него. Собственно, уже на следующий день были зелья. Конечно, можно было просто увлечь Поттера в кусты, а Малфой сам нарисуется. Хотя сейчас и холодновато для прогулок по кустам. Соболезнования выразили и ребята из Дурмштранга. Шармбаттонцы тоже подходили. Флер вела себя очень тихо, видимо, еще не отошла от своего выступления на балу. Я тихо сказала Поттеру, чтобы он задержался после зелий, и отправилась спать. Профессор Снейп был мрачен и злобен, снял баллы с Поттера и Уизли, начислил Малфою и Забини. Значит, у мужика все в порядке. После урока Поттер специально провозился чуть дольше, а Малфоя окликнула я. Уизли было замешкался, но Поттер кивком указал ему на дверь. – Чего тебе, Крауч? – спросил Малфой, когда мы остались в классе втроем. Не считая профессора. – Разговор есть, – сказала я и повернулась к Снейпу, – извините, сэр, можно мы задержимся на несколько минут? – А я вам не помешаю? – издевательски вежливо поинтересовался декан Слизерина. – Может быть, это и вас заинтересует, сэр, – тихо сказала я. – Итак, Малфой, речь пойдет о твоем деде и о деде с бабкой Поттера. – Они умерли, – ответил Малфой, – от драконьей оспы. Это все знают. – И откуда лорд Малфой взял перуанского ядозуба? – прищурилась я. – Или он был в Перу? Итак, слушайте внимательно, повторять не буду. Причем сразу же скажу, что с этой точкой зрения согласились в Отделе Тайн. И я рассказала о наших с Мэгги выкладках. Поттер присвистнул. – Ничего себе у тебя и Смит фантазия! Средневековое бактериологическое оружие! – Мы это обсуждали с портретами предков. Очень интересные факты добавил сэр Реджинальд Крауч. Малфой кусал губы. Снейп нахмурился. – Мисс Крауч, это очень серьезное обвинение. – Да, сэр, – сказала я, – сейчас началось следствие. Насколько я поняла, будут искать лабораторию, возможно, проверят, кто покупал необычные ингредиенты. Не знаю, сохранились ли все записи Одноглазой ведьмы. Леди Анабелл Крауч поговорила со своими подругами, она часто навещает другие портреты, сейчас ищут тайник. Малфой резко кивнул. – Буду должен, Крауч. Сейчас же напишу отцу. Поттер прищурился. – И что? – спросил он. – Ты совсем тупой? – взвился Малфой. – У тебя кровник есть. Или кровники. Одно дело дуэль или какие-то споры. А если речь идет об убийстве, то отдавать все на откуп аврорату нельзя. Если не отомстить, то это клеймо на всем Роде. Даже если не сам убьешь, а поучаствуешь в розыске и поимке – уже зачтется. Крауч нам с тобой такую услугу оказала, что просто так не рассчитаешься. Да что с тебя взять! – Подожди, – сказала я, – он же действительно не знает. Не магглы же ему про это рассказать должны были. А Сириус Блэк – Предатель Крови. Драко замолчал. Быстро обдумал и кивнул. – Ладно, извини, Поттер, я погорячился. Пойду письмо писать. Еще раз спасибо, Крауч. Снейп вздохнул, но ничего не сказал. Он-то прекрасно понимал, что утаив такую информацию от внуков убитых, я косвенно становилась соучастницей преступления. Тут молчать нельзя. Поттер нахмурился. Ничего, пусть у Тома спросит. Драко резко кивнул, подхватил сумку и вышел из класса. – Выше всех похвал, мисс Крауч, – проговорил Снейп, – еще и меня в соучастники взяли. Но я не в обиде, действительно фантастическая информация. Надо будет пересмотреть записи по зелью от драконьей оспы. – Меня тоже интересует это зелье, сэр. Снейп кивнул. Он-то понял, что я еще и за своего деда переживаю. И не успели мы с Поттером добрести до Большого Зала, как меня вызвали к директору. Началось… Собственно говоря, бояться мне было нечего. Директор знал, что в случае чего я молчать не буду, да и про амулеты он в курсе. Но все равно было неприятно. В кабинете, однако, хозяина не оказалось. Я благовоспитанно присела на стул и огляделась. Куда это нашего хрена унесло? А... все ясно. За неплотно прикрытой дверкой шкафа смутно угадывалось серебристое свечение. Думосброс. В который я должна заглянуть. Либо там какая-то гадость, либо меня должны застукать за лазанием по чужим шкафам. Ну его на фиг в любом случае. Некоторое время я рассматривала дремлющего Фоукса, потом перевела взгляд на Распределяющую Шляпу. – Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я. – Ты кто? – явно проснулась Шляпа. – Еще рано на Распределение. Точно знаю. – Нет-нет, вы совершенно правы, – сказала я, – еще только январь. Просто я не могла не поздороваться с таким заслуженным артефактом как вы. Шляпа поерзала на своем насесте. – Очень приятно встретить такую воспитанную юную леди, – сказала он, – а то обычно хватают и сразу напяливают на голову. Дескать, им интересно, не изменились ли они настолько, чтобы перейти на другой факультет. – А разве такие случаи бывали? – удивилась я. – Учат же везде одинаково. А за годы учебы появляются друзья и приятели. Зачем же срываться с места? Или кто-то не может прижиться на факультете? – Всякое бывает, – туманно ответила Шляпа, – обычно ведь хотят на тот факультет, где учились родители. Или кто-нибудь из знаменитых предков. А жить надо своим умом. – Это вы совершенно справедливо заметили, – сказала я, – но может, кто-нибудь боится, что его не поймут дома? Знаете, если все учились, например, на Слизерине, а кто-то вдруг попадет на Гриффиндор. Или наоборот. – И такие истории бывали, – ответила Шляпа, – иногда прямо истерики устраивают. Скрипнула дверь, и на пороге появился директор. – Извини, что заставил ждать, девочка моя, – сказал он. Я поморщилась. Он демонстративно вздохнул, угнездился на своем кресле и вперил в меня доброжелательный взгляд. – У тебя кто-то умер? – спросил он. – Но ведь в «Пророке» ничего не было. Не дождешься, старый хрен! – Это мой младший брат, сэр. Он маггл. Дамблдор покачал головой. – Какая трагедия! Наверное, ты теперь будешь больше времени проводить с родителями? – Нет, сэр, – равнодушно ответила я, – мы с ними почти не общаемся. Буду черствой стервой. Руки прочь от Грейнджеров. Дамблдор вновь покачал головой, всем видом осуждая мою душевную черствость и нечуткость. И что там еще? Отсутствие сострадания, наверное. – Прими мои соболезнования, девочка моя. Но я хотел у тебя спросить… Тут была одна заметка в газете. Мистер Крауч передал в Отдел Тайн какие-то документы? – Да, сэр. Эти бумаги привез его отец из Германии. Нам они не нужны, вот он и решил их отдать. Невыразимцы очень обрадовались. – А ты случайно не видела эти документы? Не заглядывала в них? – Нет, сэр. Я видела только, как их упаковывали. Мне это не интересно. Дамблдор пожевал губами. Воспоминания отдавать не буду. А легиллиментить сам побоится. – Очень жаль, девочка моя, очень жаль. В таких бумагах бывает много интересного. Жаль я не знал, что у мистера Крауча хранятся такие редкости. С удовольствием бы заглянул. Я демонстративно пожала плечами, всем своим видом выражая незаинтересованность в каких-то там документах. Дамблдор тяжело вздохнул. – Впрочем, я тебя заболтал, а у тебя еще дела. – До свидания, сэр, – встала я, – мне действительно пора. И я покинула вражескую территорию.

====== Глава 30 ======

Стоило предупредить деда. Грейнджеров невыразимцы точно защищать не будут. Но Дамблдор как-то уж слишком предсказуем. Родственные отношения совершенно не подразумевают родственных чувств. Самая дикая ненависть может быть между самыми близкими родственниками. Подростки часто бывают черствыми и равнодушными. Я вполне могла не любить брата, злиться на родителей за уделяемое ему внимание и радоваться, что теперь живу у деда. Собственно, такую картину я и пыталась создать. И что, директор понятия не имеет о подобных вещах? У него самого в семье были не самые радужные отношения, плюс больная сестра, которой уж он-то совершенно точно стыдился. И которую, вполне возможно, убил. Наверное, придумал себе красивую картинку, чтобы совесть лишний раз не беспокоила, а теперь и других загоняет в какие-то рамки. Мне пятнадцать, в этом возрасте часто ослабевают связи с родителями, многие начинают считать «предков» нудными и недалекими. Подростки бунтуют. Это совершенно нормально. Не понимаю я этих разговоров.

Поттер куда-то смылся, наверное, отправился советоваться с Томом. Мэгги засела в библиотеке, я точно знаю. Дед разрешил ей взять справочник по медицинским чарам, но она собиралась и библиотеку Хогвартса прошерстить. А потом подойти к Флитвику и договориться о практике по чарам. И к мадам Помфри. Возможно, и «Вестник колдомедика» выпишем, если дело пойдет. Мэгги была очень целеустремленной. Медицина отвечала ее натуре. К тому же это очень уважаемая профессия, обеспечивающая верный кусок хлеба. Тут можно было только пожелать удачи. Поговорить не с кем, наверное, пойду просто посижу в гостиной. Впрочем, просто посидеть не удалось – в гостиной обнаружилась Лаванда. – Как думаешь, – спросила я, – Делакур действительно опоили? Я деду воспоминания о бале показывала, он сказал, что дело нечисто. – Мои родители тоже так считают, – согласилась Лаванда, – это очень жестоко. – Жестоко? – переспросил Дин. – Да ладно, тот русский тоже на столе плясал. – Ты просто не знаешь, что такое репутация девушки, – ответила Фэй, – это парень может хоть в тарелке уснуть. Если только в штаны не наделает, конечно. А Делакур теперь остаток жизни будут поминать, как она отплясывала, задрав подол. Дин задумался. – Тогда действительно жестоко, – сказал он, – хотя это было прикольно. Я вздохнула. Об этой опасности тоже не стоило забывать. Как бы и мне чего не подлили.

.

Конечно, это тоже можно подать как вред и заявить протест, но откат будет небольшим, директор спокойно выдержит. Пожалуй, стоит постоянно носить с собой безоар и универсальный нейтрализатор. А это довольно токсичное зелье, после него надо пить курс очищающих и укрепляющих зелий. Но лучше уж это, чем удар по репутации семьи. Колин раздавал снимки. Фото с Флер он уничтожил, так ему посоветовал лорд Малфой. Возможный заработок не стоил того, чтобы от тебя потом шарахались и считали подонком. Есть вещи, которые просто не нужно делать. Хотя некоторые и интересовались скандальными снимками. Я отобрала самые эффектные общие планы, а так же те снимки, где были мы с Мэгги. Для Снейпа я отложила пару общих колдографий и одну из тех, где мы кружились в вальсе. И, не откладывая дело в долгий ящик, направилась в подземелья. Снейп как всегда проверял эссе. – Мисс Крауч? Вы что-то хотели? – Вот, сэр, – сказала я, выкладывая снимки на стол, – Колин Криви снимал на балу, ему было разрешено. Я подумала, что, может быть, вам захочется получить несколько фото на память. Он удивленно взял карточки. Тут был общий вид зала, стол преподавателей, танец чемпионов. И мы. – Довольно неожиданно, мисс, – проговорил он. – Я подумала, что вы вряд ли захотите обращаться к Колину. Он медленно кивнул. Действительно, Криви вряд ли сам сообразил бы подарить колдографии декану Слизерина, а тот совершенно точно не опустился бы до просьб. Хотя для него могут заказать и слизеринцы. Ну, пусть будет много снимков. – Большое спасибо, мисс Крауч. Сколько я вам должен? – Колин продает по одному сиклю, так что не стоит беспокойства. Но он достал из кармана кошелек и отсчитал четыре сикля. Я пожала плечами, сунула их в карман, попрощалась и направилась к двери. Надеюсь, что наш общий снимок не будет уничтожен. Наверное, сейчас пока не будет происходить чего-то особенного. Дамблдор вышел на дорогу к последней станции перед финишной прямой. Сейчас он вряд ли будет отвлекаться от возрождения Волдеморта. Вернее, от создания голема с частью его души. И тут снова на повестке дня самый интересный вопрос: что было в Квирелле, и где это сейчас? И что в Поттере, конечно же. Я сильно подозреваю, что в Гарри не крестраж, а то, что осталось от души несчастного Тома Риддла, которая как-то сумела вырваться, сорвать ритуал и внедриться в ребенка. Хм… тогда в Квирелле был какой-то кусок из крестража, который выращивали для столкновения с Поттером? Я в этом, честно говоря, не разбираюсь. Меня смущает сама возможность разделения души. А интересоваться крестражами не стоит. В общем-то, взрослые сами могут догадаться, в чем тут дело. Может быть, лучше сунуть нос в Выручай-Комнату и поискать диадему? Если она действительно там. Дамблдор не мог не знать про эту комнату, он директор. В каноне Поттеру про нее рассказывает Добби, а Добби – очень темная лошадка. Это совершенно точно не малфоевский эльф. И уж очень он оперативно нагадил Поттеру и подставил его под «спасение» рыжими. Да и пристроился ушастый потом в Хогвартсе. А может и не пристроился, а изначально тут обретался. Домовики преданы только семье своего хозяина и дому. Остальным они совершенно спокойно солгут. Другое дело, что эльфы наивны. Но если задать четкие инструкции, то они справятся. Да и глупо было со стороны Риддла прятать диадему в Хогвартсе, где ее в любой момент мог найти его заклятый враг. Ладно бы еще в Тайную Комнату отнес. Так что очень может быть, что диадема появилась на голове некоего гипсового дядечки уже перед самым визитом Поттера и компании. И сделать это могли те же эльфы. Но наведаться в таинственную комнату все равно стоит. И чтобы убедиться в своих подозрениях, и чтобы просто порыться. Еще в прошлой жизни любила развалы старьевщиков на рынках. Обожаю рыться в старом хламе, можно такие сокровища найти! А если там обнаружатся книги без штампа хогвартской библиотеки, то я их нагло присвою. Вот! Место-Где-Все-Спрятано нашлось легко. Ох и помойка! Да тут противогаз нужен, в жизни столько пыли не видела. Да я потом ни за что не отмоюсь. И одежду можно будет только выбрасывать, никакие чары не возьмут. Кстати, о чарах… Или не о чарах. Можно ли сюда вызвать домовика? – Дилли! Ушастая в полном шоке осмотрела захламленное помещение. – Мисс Крауч, что ЭТО?! – Дилли, ты можешь мне помочь тут хотя бы немного прибраться? Или тебе нельзя ничего делать в Хогвартсе? Тут может быть много ценного для нашего дома. У эльфийки загорелись глаза. – Дилли может. Тут живут ленивые эльфы. Это плохо. Дилли поможет мисс. Но я могу сюда попасть, только если мисс тут будет и позовет меня. Это было понятно. Ушастики аппарировали на зов хозяина куда угодно. А без меня Комната будет в подвешенном состоянии. Я огляделась. – Давай отчисти вот ту кучу, мне кажется, что там книги. Дилли щелкнула пальцами. Пыль исчезла. Это действительно были книги. В основном учебники, которые я отложила в сторону. Пара справочников. Пригодятся. А вот и книга про приворотные зелья. Библиотечного штампа нет. Так, пока хватит. – Дилли, ты сможешь вынести эту книгу? – Дилли может.