Текст книги "Метаморф 2: По ниточке, по ниточке...(СИ)"
Автор книги: zaka1111
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
-6-
*Ох уж эта мама! Вечно игрушки по полкам расставит – а я потом ходи, по местам разбрасывай...*
Сессия сдана, можно расслабиться, только я в этот раз остался без стипендии. Ну, скажите мне, пожалуйста, зачем будущему инженеру нужна философия? Неужели знание философских категорий и парадигм поможет мне спроектировать дом? Да еще преподаватель философии считал свой предмет о-о-о-очень важным и гонял нас бедных студентов, как Сидоровых коз. Короче, в эту сессию у меня были три пятерки, одна четверка и одна тройка. Умница Потапов сдал сессию на отлично.
Однажды вечером Юлька пришла, тихо-тихо разделась и сразу нырнула в свою комнату. Почувствовав неладное, я отправился за ней. Юлька сидела на кровати, зажав ладошки между коленок, и смотрела в пространство большими, полными слез глазами. Она не моргала, потому что если сделает это, из ее глаз потекут слезы.
Я присел рядом и спросил тихо:
– Что случилось?
– За что она так со мной? – тихо спросила Юлька и все же моргнула, из глаз вниз потянулись две влажные дорожки.
– Мама? – догадался я.
Юлька, всхлипывая и заикаясь, рассказала, что случилось. Оказывается, она в магазине встретила мать и решила подойти к ней. Женщина шарахнулась от нее, как от чумы, и на настойчивое Юлькино «поговорить» разразилась такой тирадой на весь магазин, что у меня самого уши запылали от стыда. Она обвиняла Юльку в распущенности, говорила, что она виновата в произошедшим с дядей Гошей, что она ей всю жизнь испортила и сейчас не дает ей спокойно жить, она называла Юльку такими словами, что у меня уши в трубочку сворачивались. А Юлька с мазохистским удовольствием повторяла все слово в слово, я схватил ее за плечи и затряс, чтобы очнулась.
– Эй, прекращай истерику! Ты не виновата, что у тебя мать такая темная, что она не может понять тебя, она просто не хочет этого делать. Ты должна отпустить ее, пусть она налаживает свою личную жизнь, если ей так хочется. Со временем она примет тебя, я уверен в этом. А ну, прекрати истерику, в конце концов, у тебя есть мы, и мы тебя не оставим.
В общем, такую и подобную чушь я ей нес, лишь бы успокоить нашу девочку. Нарыдавшись, Юлька обняла меня в ответ:
– Спасибо, – шепнула и потянулась поцеловать меня в щеку, я же, услышав шум, повернул голову и получил чмок в губы. В дверном проеме я увидел удаляющуюся Сашкину спину.
– Сиди здесь, – я вскочил и побежал следом.
Сашка обнаружился у нас в комнате, он стоял посередине, опустив голову и сжав кулаки.
– Саш, – робко позвал я его.
Потапов не прореагировал, тогда я обошел его и заглянул ему в лицо. Сашка поднял голову и внимательно меня разглядывал, потом он поднял руку и провел меня по щеке. Я думал, что он меня ударит, но он лишь, оставив пальцы на шее, стал водить большим пальцем по моим губам. О чем он думал, угадать было невозможно, очень непроницаемым было выражение его лица.
– Саш, – опять начал я, – я утешал ее, она опять поскандалила с матерью, – Сашка нехорошо усмехнулся. – Это случайно получилось, честное слово. Ты… ты веришь мне?
– Сеницкий, ты должен определиться, что тебе, вернее, кто тебе, нужен…
– Какое «определиться»? Ты что несешь? Тут определяться нечего…
– Яков, – Потапов нажал большим пальцем на мои губы, заставляя замолчать, – я вижу, как ты к ней относишься, и со стороны на дружеские чувства это не похоже. Я… у меня нет оснований не верить тебе. Но как же иногда хочется придушить тебя и ее за компанию!
Сашка дал волю эмоциям, на его лице отразилось страдание. Я качнулся вперед, хотел заключить его объятья, успокоить, но его рука не дала мне это сделать.
– Я люблю тебя, – прошептал я хрипло.
– Иногда мне кажется, – Потапов будто меня не услышал, – что ты, как яд, проник в меня и отравил, я не могу без тебя спать, не могу есть, не могу дышать… жить не могу… Ты не представляешь, как мне хочется на весь мир заявить, что ты мой, чтобы никто не смел тянуть к тебе свои лапы…
Мое сердце ухнуло вниз:
– Ты ненавидишь меня?
Сашка тихо рассмеялся:
– Разве я могу? Я люблю тебя, Сеницкий. Очень люблю. Как я могу тебя ненавидеть?
– Я не смогу без тебя.
– Ты любишь ее? Ведь такое возможно, любить двух человек, скажи мне честно.
– Да, я люблю ее, – рука на моей шее сжалась, – я люблю ее как сестру, как родственника. Моя любовь к ней и к тебе отличаются друг от друга, как небо и земля. Ты понимаешь меня?
– Я… мне нужно успокоиться. Я не буду заставлять тебя делать выбор между мной и ею, я знаю, это будет подло. – Я вздрогнул. – Я сейчас уйду, мне нужно успокоиться, а то боюсь, что я могу от ревности много ей гадостей наговорить, а Юльке и так досталось…
Липкий страх окутал меня. Бля, он что, хочет совсем уйти? Да я сейчас в ногах у него валяться буду, умоляя, чтобы он не оставлял меня! Я вскинулся, но меня опять остановили.
– Я вернусь, Сеницкий, через день, через два, через неделю, больше я все равно не смогу без тебя.
– Хорошо, – я облизал пересохшие губы, – ты только возвращайся, слышишь? Обязательно возвращайся.
Меня поцеловали, сначала нежно, а потом жестко, потом Потапов оттолкнул меня, развернулся и быстро ушел.
Хлопнула входная дверь, а я сидел на кровати, обхватив себя руками, все не мог поверить в происходящее. Но он обещал вернуться, так ведь? Ведь он меня не обманет?
Скрипнула дверь, на пороге мялась Юлька:
– Это из-за меня, да?
– Не говори ерунды, – покривил я душой, – у Сашки дела.
– Он вернется, – сказала она тихо и ушла.
А я весь вечер провалялся на кровати, пялясь в потолок, и думал, думал, думал. Я успел себя возненавидеть и простить раз пять, наверное, мне меньше всего хотелось быть причиной Сашкиных метаний и страданий. Пришла в голову мысль, что Сашке, может быть, было бы легче, если бы меня вообще не было. Короче, я скатывался в мрачную депрессию.
Была и злость на Сашку, что он из ничего раздул такую трагедию, которая затем проходила, как я только вспоминал, что он увидел, и как это смотрелось со стороны. Сам бы я не знаю, что сделал бы в такой ситуации, но уж точно маленький скандал закатил бы. А Потапова уже давно все, включая его родственничков, клюют по поводу меня и Юльки. Да уж, моя затея когда-то представить Юльку, как мою девушку, мне аукнулась сейчас, лучше уж сразу бы всем признался, что гей.
Потом я не вытерпел и поздним вечером набрал его номер, из кресла раздалась музыка, Потапов забыл телефон. Свет мобильного телефона осветил лицо эльфа, сидящего на спинке кресла, я передернулся, очень уж оно мрачным и ужасным показалось в темноте.
Все же я смог забыться ненадолго тяжелым сном, когда я открыл глаза, уже рассвело, а на кресле сидели все Сашкины игрушки, эльф, домовой, балерина, рыцарь, Барби и ведьма под люстрой. Сердце мое радостно затрепетало, Сашка вернулся! Я выскочил из комнаты и пронесся по квартире, но Потапова нигде не было.
Он заходил сюда ненадолго, не разбудил, просто собрал игрушки в одном месте. Но что он этим хотел сказать мне? Я понуро пошел в свою комнату и, заложив руки за голову, улегся на кровать и задумался.
Со стороны кресла мне послышался шорох, я резко повернул голову, эльф упал со спинки и теперь сидел на его краешке, столкнул рыцаря, теперь тот стоял на полу. Я вздохнул и отвернулся. Потапов обещал вернуться максимум через неделю, смогу ли я продержаться это время или уже к вечеру кинусь его разыскивать. То, что Потапов может не вернуться вообще, я и мысли не допускал, даже думать об этом не мог.
С люстры шлепнулась ведьма, мне даже показалось, что летела она вниз как-то медленно. Я лениво проследил ее полет и взглядом зацепился за кресло, странно, мне показалось, что домовой тоже там был.
На Юльку злиться у меня не было оснований, хотя можно было бы малодушно ее обвинить во всем, мол, все из-за тебя, женщина, это ты виновата, но это было бы крайне глупо. Бедной девчонке и так досталось в жизни, ну кто виноват, что она странная и свои странности прятать не умеет? А тут и я со своими утешениями, глупо как-то все получилось.
Я закусил губу и вздохнул, повернулся на бок и резко втянул в себя воздух. Сашкины куклы были расположены по-другому, рыцарь был на середине комнаты рядом с ведьмой, ведьма же вообще, казалось, что зависла над полом, эльф был рядом с ножкой стула у рабочего стола, балерина и Барби были с другой стороны кровати. Я зашарил взглядом по комнате, где домовой?
Моргнул и следующее мгновенье куклы поменяли позы, они как будто поняли, что я их заметил, в руках рыцаря и эльфа были их мечи, ведьма приподнялась над полом, и уже было понятно, что она висит в воздухе и ее ничего не держит, а Барби с балериной тянули ко мне свои кукольные руки. Что за черт? От ужаса я не мог пошевелиться.
Дверь распахнулась, в комнату влетела Юлька:
– Яков, вставай, в институт опоздаешь. Ой… – она запнулась о куклы и еле удержала равновесие, Барби с балериной раскидало в разные стороны. – Что здесь происходит?
Она недоуменно остановилась, рассматривая обстановку, а я обрел голос:
– Юлька, уходи отсюда!
Дверь в мою комнату резко захлопнулась, а я теперь знаю, где домовой. Я вскочил на ноги и прижался спиной к стене, Юлька, взвизгнув, кинулась ко мне на кровать. Мы вдвоем стояли на кровати и полными суеверным страхом глазами взирали на картину перед нами. Барби и балерина приняли предыдущее положение.
Бля, я не могу уследить за их движениями! На секунду отвлекся, и они уже стоят по-другому, моргнул и у них уже другое положение.
Юлька по кровати перебралась на стол, села на него по-турецки и нахмурила брови:
– Ты и ты! – Ткнула она пальцем сначала в ведьму, а потом в Барби. – Быстро сюда! – она хлопнула рядом с собой по столу ладонью.
С минуту ничего не происходило, игрушки будто раздумывали, Юлька сидела и напряженно сверлила глазами кукол, которых выбрала. А потом… Это было страшно! Пока я смотрел на Барби, ведьма немного продвинулась по воздуху к Юльке, пока я отвлекся на ведьму, Барби уже в десяти сантиметрах от предыдущего своего местонахождения заносила ногу для следующего шага.
Мы с остальными куклами следили за ними, игрушки так же незаметно для глаза поворачивали им вслед свои кукольные головы, от них так и веяло осуждением. Барби и ведьма добрались до Юльки, как кукла снизу забралась на стол, я не понял, просто она уже сидела рядом с Юлькой, а ведьму Юлька сзади схватила за кончик метлы.
– Что происходит? – хрипло спросил я.
Все в комнате уже смотрели в мою сторону, меня передернуло.
– Ты поссорился с Сашкой, – выдала Юлька.
– Это здесь причем?
– Это к происходящему имеет прямое отношение.
– Какое?
– А Сашка тебе ничего не рассказывал?
– Бля, да говори ты нормально! – я не выдержал и повысил голос.
Юлька нахмурилась.
– Он тебе что? Ничего не говорил?
Я аж зарычал. Положение усложнялось еще и тем, что мне приходилось судорожно наблюдать за оставшимися куклами, которые медленно, но верно подбирались ко мне, и в их злобных намерениях сомневаться мне не приходилось, очень уж красноречивые позы были у них.
– Ты объяснишь мне толком или нет, что происходит? – вызверился я, терпение уже подошло к концу.
– Сашка – кукольник. – Выдала она и замолчала, как будто бы мне это должно было все объяснить.
– И что?
– Он в своем роде их повелитель, что ли. Он взял их, и теперь они ему служат.
Я в изумлении уставился на Юльку и пропустил момент, когда рыцарь забрался на кровать и полоснул своим мечом по моей ноге. Я взвыл, обернулся кошкой и запрыгнул на шкаф, хвост обожгло болью, это подоспел эльф.
– Это должно мне объяснить, почему они хотят меня убить? – спросил я Юльку со шкафа.
– Ты поссорился с Сашкой, – повторила она, – вспомни, что он тебе говорил перед уходом.
– Он сказал, что любит меня, что ревнует меня к тебе, – я стал судорожно вспоминать, наблюдая, как куклы пробираются к шкафу, – что я для него как яд. – Закончил я упавшим голосом.
– И все? – удивилась Юлька.
– Что он иногда хочет придушить меня и тебя, – вспомнил я.
– Этого достаточно, чтобы куклы восприняли это, как команду для твоего уничтожения. Для нашего. – Поправилась она.
Я наблюдал, как игрушки рывками ползли по шкафу вверх ко мне, эльф и рыцарь убрали мечи в ножны, чтобы они им пока не мешали. Все происходящее напоминало фильм ужасов.
– Что же теперь делать?
– Позвони ему, пусть придет скорее.
Я спрыгнул обратно на кровать, куклы развернулись.
– Он забыл сотовый.
– Тогда нам пи*ец, – сделала вывод Юлька.
Ее слова подтвердились звоном разбившегося стекла, домовой на шкафу разбил вазу и остался там, теперь я не могу туда забраться без боязни обрезаться об осколки и нападения домового. Я кинул взгляд на дверь, возле нее стояла балерина, она мне показалась самой безопасной.
– Не смей! – Юлька угадала мои намерения. – Вцепится – не отдерешь!
Я перепрыгнул на кресло. Сколько я так смогу играть в чехарду? Они могут сначала взяться за Юльку и тогда… тогда я не знаю, что делать. Можно было бы выбраться через окно, но я не смогу вытянуть Юльку без боязни разбиться с шестого этажа. Бля, мне бы выйти и чем-нибудь вооружиться!
Рыцарь остался на кровати, а эльф двинулся ко мне, они постепенно загоняют меня. И тут перед ним появляется, как вы думаете кто? Перед ним появляется маленький мишка-бомж, которого мне подарил Сашка, он сидел перед эльфом, преграждая ему путь ко мне. Он хотел защитить меня! Но это было бы то же самое, как если бы мышь-полевка решила преградить путь танку. Мгновенье, и эльф стоит с занесенным мечом, мгновенье, и лапа медведя висит на нитках, мгновенье, и меч снова вверху для следующего удара. Меня объяла злость, ах ты, кукольный садист! Я рывком соскочил с кресла и схватил мужественного медведя и тут же заорал от боли, фаланга среднего пальца осталась на ковре.
– Сука! – выругался я уже на кресле, перехватил медведя в другую руку, а покалеченный палец засунул в рот.
– Блять, у них лазер, а не меч! – заорал я.
– Они очень опасны, – бледная Юлька от беспокойства привстала со стола. Я ей был очень благодарен, если бы она не забрала себе ведьму, я бы уже на первой минуте был бы убит. Почему они только послушались ее?
Эльф был все ближе, я заметался по креслу, обратился в ящерицу и забрался под потолок, медведя я держал во рту. «Сколько это все будет продолжаться?» – мысленно заорал я.
Вдруг раздался повороты ключа во входной двери. У меня судорожно заметались мысли, когда бабушка хотела приехать на этой неделе или на следующей? Потом похолодел – на этой.
Я преобразовал связки:
– Не заходи! – заорал, медведь выпал.
-7-
*Давай просто будем... Не надо обещаний... Не надо ожидать невозможного...
Ты будешь у меня, а я – у тебя. Давай просто будем друг у друга... Молча... Тихо... И по-настоящему...*
Быстрые шаги по коридору, дверь в комнату распахивается и перед нами предстает изумленный Сашка. Он обводит глазами нашу комнату, его глаза расширяются.
– Что здесь происходит?
Вид у Сашки был изможденным, он был бледен, под глазами залегли тени, похоже, не я один провел бессонную ночь. Но кто бы только знал, как я его был рад видеть!
– Что происходит? – закричал я. – Забери своих кукол.
– Я за мобильником пришел, – заявил он нам.
– Саша, очень хорошо, что ты пришел, – влезла миротворец Юлька. – Отзови своих кукол, пожалуйста.
– Каких кукол, вы о чем? Зачем вы вообще их разбросали по комнате? Да, что у вас здесь творится?
– Сашечка, послушай меня, пожалуйста, – начал говорить я. – собери кукол в центре комнаты. Пожалуйста-пожалуйста…
Сашка с видом «вы дебилы» прошелся по комнате, собирая куклы. При нем хитрые игрушки не подавали признаков жизни.
– Там еще домовой на шкафу, – подсказал я, опасливо слезая вниз и принимая свой вид. – А медведя дай сюда.
– Что вы с ним делали? Прикройся, – сердито велел он мне.
Я шустро натянул на себя одежду, обрывки старой валялись по всей комнате.
– Сашечка, тут Юлька рассказала мне, что ты кукольник. Почему ты мне не сказал об этом?
– Какой кукольник, ты о чем? – Сашка нахмурился.
– Он не знает, – ахнула Юлька, а потом погладила Барби, оставшуюся у нее, по голове, – бедненькие…
Я задохнулся от возмущения, это они-то бедненькие? Юлька, как всегда, поражает своей логикой. Сашка сложил руки на груди и уперся в нее взглядом. Та занервничала и начала говорить:
– Саш, ты делаешь игрушки живыми, ты можешь с ними общаться, ты даришь им частичку души, они неразрывно связаны с тобой…
– Что за бред ты несешь? – разозлился Сашка.
– Саш, послушай, это правда, – подключился я. Потапов смотрел на меня, как на придурка и молчал. А я, надеясь на успех, продолжил, – они двигаются, они нас чуть не убили. Вот смотри, – сунул я ему руку с покалеченным пальцем. Палец был уже на месте, цел, зараза, уже прирос, а я думаю, почему у меня не болит ничего?
– Очень смешно, Сеницкий, – сказал скептически Сашка.
– Бля, Потапов, смотри здесь кровь. В конце концов, ты же сам приволок эти куклы!
– Мать сказала, что они тебе понравились, это она их принесла.
– Мне она сказала обратное. Да какая разница? Ты же их сам покупал!
– Я? Их мать с выставки приволокла, все ходила и вздыхала «Саша, посмотри, какая прелесть»! А со следующего дня они начали появляться у нас в квартире!
– А эльф! – ткнул я в середину кучи игрушек. – Его с какой помойки ты подобрал? Я его обнаружил в коридоре грязного всего, как не знаю кто!
– Я? Это ты его откуда-то притащил! Мы такого два года назад видели в Испании в художественном магазине, он баснословных денег стоит! Я решил, что ты его по интернету заказал! Мне-то что? Лишь бы тебе хорошо было, хочешь, купай его, хочешь, в деревню на Новый год вози!
– Я? Это ты с какого-то перепугу с ним по электричке таскался!
– Я? Да это…
– Мальчики успокойтесь! – крикнула Юлька. – Яков, сядь, а ты, Саша, попробуй их услышать.
– Ладно, я это сделаю, но чтобы доказать вам, что это бред. Что надо делать?
– Сядь перед ними и просто постарайся их услышать.
Сашка сел перед кучей игрушек и замолчал. Прошла одна минута, две, три…
– Все, я чувствую себя дебилом, медитировать на игрушки я больше не буду. Я не знаю, что у вас здесь происходит, но участвовать в ваших играх я не хочу.
Он решительно встал, подхватил из кресла мобильник и пошел на выход. А я похолодел, он сейчас уйдет и все начнется сначала. Он нам не поверил, он мне не поверил, он считает, что я его так глупо разыгрываю. Я почувствовал во рту горечь разочарования. Все зря… Все бессмысленно…
– Бля! Да убей меня тогда сам, если так хочешь, чтобы я сдох! – в отчаянии заорал я. Сашкина спина закаменела, он медленно развернулся.
– Это жестоко, – прошептала Юлька.
– А он не жестокий? – орал я, у меня началась истерика. – Он подозревает меня в измене, с тобой, между прочим, он считает меня сумасшедшим! Он не верит мне, он просто сейчас уйдет, а его бешенные куклы разорвут нас! Когда он соизволит вернуться, если соизволит, мы будем уже трупами и вонючими трупами! Они нас своими ножичками чик-чик, и может, трупов даже и не будет… – Под конец я уже смеялся.
Щеку обожгло, Сашкина пощечина заставила меня успокоиться.
– Спасибо, – прошептал я, а потом решился. – Уходи. Я больше не хочу тебя видеть. Юльку только забери с собой.
Та ахнула, а мне было горько от его недоверия, от его непробиваемости, он никогда не будет верить мне, только наполовину он мне не нужен, а жить без него я уже не смогу. Сашка держал меня за плечи, пытаясь заглянуть в глаза, а я прятал от него взгляд.
– Ладно, – медленно сказал он, – я еще раз попробую. – И опять уселся перед игрушками на ковер.
Прошло минут десять, прежде чем, Потапов потрясенно выдохнул.
– Это… Это… Они счастливы меня видеть, они рады, что я наконец-то слышу их. – Потом он протянул вперед руку, возле которой оказался эльф. Куклы перестали притворяться неживыми, а Сашка развернулся ко мне. – Прости меня…
Потапов остался, ночью у нас был секс, мне было хорошо, но я отдалился от Сашки, во мне что-то надломилось, и я не знал, что сделать, чтобы исправить ситуацию. От кукол я шарахался, потребовав от Потапова, чтобы он собрал всех в зале и велел им не выходить оттуда, сам заходить в эту комнату я опасался.
Однажды вечером Потапов, сидевший на кровати, сказал мне:
– Я так больше не могу, – он устало потер лицо руками, около его губ появились горькие складки.
Я обреченно ждал продолжения, пусть сам скажет, я не буду ему помогать.
– Я долго думал…
Ну, что же ты замолчал? Давай уже, скажи это.
– Я попробую доказать тебе… Я доверяю тебе, Яков, от и до, я доверяю тебе полностью и я хочу доказать тебе это.
Мои брови удивленно поднялись.
– Я хочу, – продолжил он, – чтобы ты был сверху.
Я стоял, выпучив глаза. Вот это поворот! Вот это шаг от Потапова! Не маленький шажок навстречу, а огромный шаг гиганта, который потребовал от него очень большой решительности. Кто я такой, чтобы отказываться от такого дара?
– Ты уверен? – спросил я.
– Более чем. Яков, я уверен в тебе, я не хочу терять тебя и я хочу этого.
Я подошел к нему и поднял с кровати за руку.
– Я буду аккуратен, – пообещал и накрыл его губы поцелуем.
Сашка выдохнул и ответил со страстью, я раздевал его, потом себя, он помогал мне.
Это было волшебно, это было крышесносно, я любил его, как в первый раз, я целовал его подрагивающую спину, я нежно растягивал его, я подождал, пока он привыкнет, я нашел нужный угол, и Потапов со стонами уже сам подмахивал мне, мы кончили одновременно.
– Я люблю тебя, – стонал я во время оргазма.
– Яко-о-ов, – вторил мне Сашка.
А потом мы целовались, признавались друг другу в любви, напряжение и горечь, царившая во мне в последнее время, таяла без следа. Мы бы и дальше продолжили, Потапов уже с неоднозначными намерениями тянулся к моему заду, но он увидел что-то за моей спиной.
– Вот бля, – сказал Сашка.
Я развернулся, на кресле перед кроватью сидели куклы.
– Вот бля, – согласился я.
Вуайеристы хреновы.
