Текст книги "Метаморф 2: По ниточке, по ниточке...(СИ)"
Автор книги: zaka1111
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Метаморф 2: По ниточке, по ниточке...
https://ficbook.net/readfic/990631
Автор:
zaka1111 (https://ficbook.net/authors/320716)
Беты (редакторы):
хвостун (https://ficbook.net/authors/191029)
Фэндом:
Ориджиналы
Пейринг или персонажи:
м/м
Рейтинг:
NC-17
Жанры:
Слэш (яой), Мистика, Повседневность, POV
Размер:
Миди, 36 страниц
Кол-во частей:
8
Статус:
закончен
Описание:
Была и злость на Сашку, что он из ничего раздул такую трагедию, которая затем проходила, как я только вспоминал, что он увидел, и как это смотрелось со стороны. Сам бы я не знаю, что сделал бы в такой ситуации, но уж точно маленький скандал закатил бы. А Потапова уже давно все, включая его родственничков, клюют по поводу меня и Юльки. Да уж моя затея когда-то представить Юльку как мою девушку мне аукнулась сейчас, лучше уж сразу бы всем признался, что гей.
Посвящение:
Всем моим читателям. Спасибо за поддержку, дорогие!!!
Публикация на других ресурсах:
Где угодно, но пришлите, пожалуйста, ссылку
Содержание
Содержание
–1-
–2-
–3-
–4-
–5-
–6-
–7-
Эпилог
-1-
К рукам моим тянутся тонкие нити,
Как будто без них я на сцене споткнусь…
Поймите вы все, наконец-то, поймите,
Без нитей невидимых я обойдусь!
По ниточке, по ниточке
Ходить я не желаю!
Отныне я, отныне я,
Отныне я – живая!
По ниточке, по ниточке
Ходить я не желаю!
Отныне я, отныне я,
Отныне я – живая!*
(*Отрывок из текста песни)
-1-
*– И много человеку нужно для счастья?
– Много! Целого другого человека.*
Жили мы с Сашкой дружно, почти всегда. Он с головой окунулся в жизнь гея, ну, как он ее понимал, был внимателен, ласков, дарил мне цветы, расплачивался за мои покупки, делал кофе в постель по утрам, НАУЧИЛСЯ ДЕЛАТЬ минет. Меня это сначала удивляло, потом умиляло, потом начало подбешивать, не все, конечно, против минета я, естественно, не возражал. Да еще как не возражал, со стонами и всхлипами! И кофе мне нравился.
Только все его эти ухаживания как за сопливой барышней меня раздражали. Хорошо, допустим, домашнюю работу в основном выполняю я, умею готовить, попробуй не научись с моей бабушкой, она даже торт заставляла меня печь, да мне и не в лом было. Так же я навожу порядок, у меня больше времени потому что, сплю я всего три-четыре часа в сутки. Но это не значит, что я полностью примерил на себя женскую роль!
А еще мне очень хотелось побывать сверху. Но Потапов так упивался своим доминированием, что мне даже намекать ему на это было неловко. Он со страстью принялся строить наши отношения, принимая меня за слабый пол. «Подожди, я сам починю замок в ванну», «Не поднимай этот пакет, он тяжелый», «Я сейчас буду, что тебе купить сладенького?».
Я подсмеивался над ним, потом мне хотелось его придушить, но я молчал, я боялся его вспугнуть. Моя мечта, мой самый близкий друг, моя единственная любовь, мой самый дорогой человек – это все Сашка. Я боялся сказать лишнего, чтобы он не оставил меня. Я теперь знаю, каково это – быть с ним, и не хочу от этого отказываться.
Но один его поступок переполнил чашу моего терпения. Однажды он пришел с работы радостный и счастливый, повесил куртку, раскрыл мокрый зонт, поставил его сушиться и сказал:
– Ты помнишь, какой сегодня день? Сегодня ровно два месяца, как я переехал к тебе, а значит, два месяца нашим официальным отношениям.
И вынул из-за спины маленькую мягкую игрушку мишки-бомжа, серенького такого, красивого, с заплаткой на пузе. Я задохнулся от возмущения, но взял себя в руки, в них же взял его подарок, повернулся и пошел в нашу комнату.
– Яков, – тихо позвал меня Сашка, он стоял с таким обескураженным выражением лица, что я попытался выдавить из себя улыбку. Выдавить получилось лишь оскал, слабо похожий на радость, Сашка нахмурился.
– Тебе не понравилось? – спросил.
– Конечно, понравилось! – от фальшивого восторга в моем голосе самого передернуло. – Но ты кое-что забыл.
– Что же?
– Цветы! Почему нет цветов?
– Я… Сейчас схожу.
– Да, да, иди за цветами и без них не возвращайся. И если уж ты меня держишь за девушку, то знай, у меня сейчас ПМС, поэтому тебя ждет истерика! И еще у меня голова очень болит, я так устал, так устал! Поэтому сегодня никакого секса! И вообще, я хочу норковый полушубок, мне зимой ходить не в чем, мне вообще ходить не в чем! И еще, если ты так хочешь, то я буду таким! – и перетек в Яну, послал воздушный поцелуй, откинул длинные светлые волосы за спину, и гордо удалился в комнату, сел за ноутбук и сделал вид, что жутко занят.
Потапов с минуту, наверное, постоял в коридоре, переварил всю информацию и решительно двинулся ко мне.
– Это что наша первая ссора? – на его лице было написано удовольствие.
Я застонал, мне хотелось побиться головой о клавиатуру ноутбука.
– Да, Потапов, эта наша первая ссора! И, если ты заметил что-то, кроме того, что «первая», я уточню на всякий случай: это – ссора! – сил терпеть все это у меня уже не было.
– Ладно, давай выясним, что тебя так расстроило, – Сашка сел в кресло. – Прими только свой нормальный вид, я не хочу разговаривать с какой-то девкой.
– Потапов, именно за какую-то девку ты меня и принимаешь все это время! – сказал я возмущенно, но просьбу все-таки выполнил.
Сашка принял деловой вид психотерапевта, я лишь мысленно закатил глаза.
– Что тебя так рассердило? – предложил он мне высказать свои претензии.
Я подумал, как бы необидно изложить то, что накипело.
– Вот скажи мне, Потапов, ты мне друг?
– Не-е-ет, – растянул он губы в довольной улыбке, – я тебе не друг, я твой парень.
– Это, конечно, так, но ты еще вот что мне скажи, я сильно изменился с тех пор, как мы были друзьями?
– Ну, я теперь тебя видел и в другой ситуации, – он с намеком подвигал бровями.
Вот бля, я сразу вспомнил, что мы вытворяли сегодня ночью и слегка смутился.
– А если, не считая этого?
– Если, не считая этого? – переспросил он задумчиво, потом не вытерпел. – Тебе так подарок не понравился?
– Потапов, мне понравился то, что подарок, мне вообще нравится, что ты помнишь о наших датах, – сам я, если честно, про них забывал. – Но почему именно игрушка, мягкая?
– Тебе же нравится, например, он, – Сашка, не глядя, ткнул в игрушку сзади себя.
На спинке кресла сидел эльф.
– Это не игрушка, это произведение искусства, – парировал я.
Эльф был прекрасен, и он был именно произведением искусства сорока сантиметров длиной. Его лицо было прорисовано так, что казалось, что он дышит, на его ладошках были отмечены все линии, его ноготки вплоть до лунок были как настоящие. Эльф имел длинные белые волосы, из которых торчали кончики ушей, одет он был во что-то похожее на кимоно, расшитое бисером и бусинами, синие штанишки и мягкие сапожки из кожи, из-за плеча был виден меч, который крепился на спине. Игрушка была на шарнирах и могла принимать любую позу, причем такую, что ее трудно отличить от человеческой.
– Ну, извини, на такую не хватит и трех моих зарплат, – обиделся он.
– Саша, – вздохнул я, – я не это имел в виду. Хорошо, давай я скажу прямо. Почему ты ко мне относишься, как к девушке?
– Почему, «как к девушке»? Ты мой парень.
Вот бля, твердолобый! Нет, так он вполне умный, но то, что касается меня…
– Потапов, – рявкнул я, – я парень, хоть и твой! Почему ты считаешь, что со мной должны проходить твои «ути-пусички» и «ути-милипусечки», более того, они выводят меня из себя! Я – парень! И еще раз для закрепления: я – парень! Меня не умиляют котята на картинке, я не смотрю мелодрамы, не брею ноги, для меня не обязательно придерживать двери, мне не надо подавать руки при выходе из общественного транспорта. Я уже чувствую себя неполноценным, в конце концов!
– И что же делать? Я хочу заботиться о тебе, и я не знал, что ты так воспринимаешь мои знаки внимания к тебе.
– Знаки внимания мне очень даже нравятся, но было бы неплохо, если б ты не забывал о моей половой принадлежности. Давай так: днем относись ко мне, как к своему другу. Разрешаю обнимать и целовать.
– А ночью? – насторожился Потапов.
– А ночью, так и быть, я буду для тебя любовником, – я послал ему соблазнительную улыбку.
– Нет, так дело не пойдет, – заявил Сашка, а мое лицо вытянулось. – Ночью ты будешь для меня любимым.
Он озорно мне подмигнул и пошел ужинать.
– Будем надеяться, что он меня понял, – пробормотал я.
Отложил ноутбук, взял мишку-бомжа с кровати, куда я его в порыве чувств бросил, и посадил его рядом с эльфом. Полюбовался, подмигнул эльфу, как мне Сашка, и пошел на кухню ужинать с любовью всей моей жизни.
Эльф у нас появился месяц назад. Сашка, непонятно где нашел его, и бросил в коридоре, а я пришел с работы и чуть не навернулся через него в темном коридоре. Когда щелкнул выключателем, даже не сразу сообразил, что за грязная куча тряпья валяется на дороге. А когда рассмотрел, ахнул от восторга. Хоть игрушка и представляла собой жалкое зрелище, но все равно была очень красива.
Я тут же забыл о пакетах из магазина и понесся мыть ее в ванну. Пока разбирался с одеждой эльфа, успел раз пять порезаться об остро заточенный меч игрушки. Я аккуратно выкупал куклу, любуясь совершенным сложением дивного создания и мастерством неизвестного создателя. Его не портили даже не очень приятные на вид суставы, позволяющие принимать эльфу человеческие позы. Только все руки себе исколол проволокой, которая постоянно вылезала из них, мне пришлось сделать чешую на руках. Я, как ребенка, завернул его в полотенце и занялся его изящной одежкой.
А когда Сашка пришел с работы, я гордо показал ему приведенную в порядок игрушку, голую только, одежда сушилась. Сашка лишь покачал головой. Каждый вечер он с цыком уносил игрушку в другую комнату, наверное, стеснялся при ней заниматься сексом, а каждое утро он приносил ее обратно. Потапов просыпался раньше меня, его институт находился дальше, варил нам кофе, чмокал меня и уносился. А когда я открывал глаза, с более– менее осмысленным взглядом, эльф был уже на прежнем месте.
Я сам боялся прикасаться к игрушке, потому что был очень неосторожен, и каждый раз я резался о его меч, или колол пальцы о проволоку из суставов, в общем, я любовался красотой издали.
Юльке тоже он понравился, она, заложив руки за спину и наклоняясь к нему, рассматривала эльфа и сказала, что он чудесен.
Сашка вообще любил красивые вещи, кроме прекрасного эльфа, он притащил домой еще четыре игрушки. В кухне на полке у нас обитал домовой, он был лохматым, в русской национальной одежке, он сидел и с хитрым прищуром глаз наблюдал, как я готовлю и прибираюсь. У меня появилась привычка, заходя на кухню говорить: «Привет, Потапыч». Потапов принес, значит, Потапыч, все логично.
В бабушкиной комнате Сашка поселил на люстре ведьму на метле, которая все время стремительно летела куда-то по своим ведьминским делам. В зале возле телевизора он примостил изящную балерину, которая, отставив ножку назад, тянула хрупкие ручки вверх, а с другой стороны «зомбо-ящика» стоял рыцарь в железных доспехах, он опирался обеими руками на длинный меч, забрало его шлема было открыто, и он взирал внимательным взглядом сурового воина.
Каждой игрушкой можно было любоваться не один час, рассматривая мелкие детали, которые были искусно сделаны неизвестными художниками с поразительной точностью и правдоподобностью от заклепок на доспехах рыцаря, пуант балерины, румянца на щеках домового, до веточек в метле ведьмы. Все куклы имели тело на шарнирах, но им было далеко до красавца эльфа, тот был просто великолепен. Я с трепетом сметал с них пыль, когда делал уборку и старался лишний раз не прикасаться, чтобы ненароком не испортить такую красоту. О Сашкином увлечении собирать такие необычные игрушки я и не знал.
Нина Петровна, Сашкина мама, внезапно пришла однажды к нам в гости и, пока Сашка бегал в магазин за вкусностями для угощения, рассматривала игрушки, и грустно вздыхала:
– Жаль, что он решил забрать их с собой, они мне так нравились. Саша принес их с выставки, они очень дорогие, не знаю, как отец дал ему такие деньги на них.
С Сашкиными родителями у меня установились странные отношения, что-то вроде вооруженного нейтралитета. Они вроде бы и были приветливы, но нет-нет все равно бросали на меня неприязненные взгляды, Нина Петровна поджимала губы, когда Сашка клал руку мне на плечо, его отец озабоченно хмурился, а сам Сашка искренне не понимал, чего это я дергаюсь. Такое ощущение, оступись я, и они накинутся на меня, аки коршуны.
А прикасаться ко мне он старался часто, для него это было в своем роде необходимость, одним из выражений симпатии. Поэтому я старался как можно реже попадаться на глаза родителям своего парня, хотя Сашка с достойным упорством пытался затащить меня на семейные ужины.
-2-
*Я не удивляюсь чьим-то странностям! Я и свои толком объяснить не могу!*
После ужина Потапов Александр Юрьевич мыл посуду, а я тихо млел, глядя, как перекатываются мышцы при движении на его роскошной спине, а после он пригласил меня в спальню. Ну как пригласил? Сдернул со стула и впился в губы собственническим поцелуем, руками поддерживая под зад. Я, обвив руками его шею, отвечал страстно, как мог. Кровь сразу же прилила к важному для секса органу, и я потерся пахом о его стояк, Сашка глухо застонал.
Я думал, он разложит меня здесь же, на столе, и я был бы не против опробовать новый плацдарм для секса, но он потащил меня за руку в спальню. Там, привычно цыкнув, схватил эльфа и стремительно унесся относить его в зал. Я же начал судорожно стягивать с себя одежду, страсть за два месяца не только не утихла, а разгоралась все больше, мне было мало Потапова, всегда.
Сашка вернулся, когда я начал стягивать с себя домашние мягкие брюки, я оставил их на тазовых косточках и развернулся к нему. Глаза Потапова предвкушающее блестели, он окинул меня взглядом с ног до головы, довольно улыбнулся и мягким шагом подошел.
Я думал, что он накинется на меня, но он остановился и протянул к моей груди руку и, следя за ней взглядом, начал водить ладонью по моему торсу. Я стоял, затаив дыхание, наблюдал за ним, лишь судорожно вздыхал от особенно чувственных прикосновений. Сашка придвинулся ближе, наклонился и поцеловал меня в ключицу, я откинул назад голову, подставляя шею для ласки.
Любили мы друг друга этой ночью медленно и нежно. Я наслаждался каждой секундой, каждым мгновением нашей любви, до судорожно поджатых пальцев ног и цветных кругов перед глазами.
Потом, когда Саша задремал, я отправился бродить по ночному городу. Ящерицей скользнул вниз по стене с шестого этажа, лохматым псом исследовал улицы. Я любил свой город, но в виде животных он открывался мне с другой стороны и не всегда приглядной. Кучи вонючего мусора, пьяные и такие же вонючие бомжи, компании безмозглых гопников.
Но все равно можно было найти место, где я с удовольствием гулял, например, темный городской парк дарил ложное ощущение свободы. Я один раз даже спас девушку, та шла через парк по тускло освещенной дорожке, нервно оглядываясь по сторонам, хотела срезать путь, глупенькая, а за ней уже крался маньяк.
Я прямо чувствовал его предвкушение от будущего веселья, но потрусил за ним следом, вдруг мои подозрения беспочвенны. На особенно темной аллее урод ускорился, подлетел к девушке и начал заламывать ей руки, а там, ори, не ори – парк поздним вечером безлюден. Я напал на него со спины и начал трепать зубами и рвать выращенными когтями. Девушка, всхлипывая, убежала, а я постарался, чтобы у мужика уже ничего никогда не вставало.
Набродившись, я так же через окно залез в квартиру, неосторожно стукнув рамой окна, Сашка проворчал сонно:
– Нагулялся, бродяга?
Я потерся о свесившуюся с кровати руку, в ответ меня потрепали за ухом, я мурлыкнул и, задрав хвост, отправился в душ. Завтра будет новый день и все, как обычно, сначала институт, а потом работа. Когда вернулся и забрался под бок к Потапову, эльф взирал на меня своими нарисованными глазами со спинки кресла, Сашка уже успел принести его обратно. Я потянулся, послал ему воздушный поцелуй и зарылся носом в Сашкины волосы.
***
Вечером к нам пришла Юлька. Вообще Юлька, как моя хорошая подруга, имела свой комплект ключей и могла завалиться ко мне в любое время суток, но как только Сашка переселился ко мне, она предпочитала звонить в дверь. Говорит: «мало ли чем вы будете заниматься, кролики, а моя душевная организация не только очень тонкая, но и любопытная и сосуды близко расположены к коже. Я буду подслушивать и краснеть, а красный цвет мне никогда не шел».
В общем, поужинав, мы сидели в зале и трепались ни о чем. Тут Юлька начала ковырять пальчиком диванную обивку и сказала:
– Яков и Александр, – я насторожился от такого официального обращения, – у меня есть к вам просьба. – Юлька вздохнула и решительно подняла на нас глаза. – Можно я поживу у вас немного?
Я удивленно открыл рот, а Сашка нахмурился. Юлька жила вдвоем с матерью в небольшой двухкомнатной квартирке, ее мать посещала разные спиритические сеансы, колдунов и экстрасенсов и жизнь дочери ее не интересовала вообще.
– Почему это? – Грубо спросил Сашка.
Юлька вздохнула:
– Понимаете, в последнее время я не могу спокойно жить дома. Мама не только постоянно рисует кресты на двери в мою комнату, она стала развешивать какую-то вонючую траву, которую все время поджигает. Да еще и дядя Гоша к нам переехал…
– А кто такой дядя Гоша? – про него я ничего не слышал.
– Это новый мамин знакомый, он мнит себя колдуном. А мама… она считает, что я исчадие дьявола и пытается «спасти» меня. Проводит разные обряды, вызывает экстрасенсов… – Юлька говорила все тише и тише, а потом с отчаянием. – Моя жизнь стала невыносимой!
Мы пораженно молчали. Я знал, конечно, что Юлька у нас со странностями, она могла, например, застыть, уставившись в одну точку, и никакими силами ее не растормошить. Или, что стоят ее выходки два месяца назад, когда, например, ни один из доблестных работников ГИБДД не остановил вихляющую по дороге тачку с «безмозглой блондинкой», то бишь, Юлькой, за рулем. Я с уверенностью думаю, что это она как-то смогла отвести им глаза. А некоторые ее высказывания просто вводили в ступор, я потом сидел и размышлял, что она имела ввиду.
– Но я думал, что твоя мать не обращает на тебя внимания, – сказал я.
– Она и не обращает, – вздохнула Юлька, – она меня боится. Она говорит, что в меня вселился злой дух.
Да уж, Юльке и так живется не просто, у нее нет друзей, ровесники считают ее «ненормальной», так еще, оказывается, и дома ей приходится несладко. Я никогда не был у нее в квартире и про ее жизнь знаю лишь по обрывкам фраз. Мне стало стыдно, что я так невнимателен к свой подруге.
– Я тоже тебя боюсь, – буркнул Сашка.
– Но ты же не будешь читать у меня под дверью бредовые заклинания, махать руками, звонить в колокольчики и бить в крышки от кастрюль ночью? – поинтересовалась Юлька.
Сашка сделал губы буквой «о» и с сочувствием покосился на нее.
– Вы не думайте, я буду вам помогать, – быстро-быстро заговорила Юлька, – я могу готовить, делать дела по дому. Я бы квартиру сняла или комнату, но я стала работать только в полсмены и мне не хватит денег. Я же поступила в колледж в этом году, вы же знаете. Я буду совсем незаметной…
– Юль-Юль-Юль, стоп! – поднял я руки, прерывая словесный поток. – Мы знаем о твоей мечте стать ветеринаром, и ты молодец, что пошла учиться. И мы совсем не будем против, если ты поживешь с нами, завтра же вечером перевезем вещи. Правда, Саша?
Сашка хмуро кивнул.
Юлька жалко улыбнулась и сказала:
– Спасибо. Ты знаешь, Яков, ты очень добрый, порядочный и честный человек, практически идеал. И если бы ты не был геем, я бы вышла за тебя замуж.
А вот последнее предложение при Потапове ей говорить не следовало.
Перед сном Сашка задумчиво, что-то наигрывал на гитаре, а я обнял его сзади и сказал:
– Саш, я не могу отказать Юльке, она самый близкий мне человек после тебя и бабушки. Она всегда умудрялась поддержать меня в трудную минуту. И знаешь, то, что мы сейчас вместе… в этом есть и ее заслуга, причем очень большой процент. Именно она подтолкнула меня к действиям, после которых ты ко мне пришел тем вечером. Ты же помнишь?
Потапов отложил гитару и накрыл мои кисти рук своими руками.
– Я люблю тебя, Як. Если я раньше добавлял слово «наверное», то сейчас я могу сказать это точно. Мне не хочется делить тебя ни с кем. Не буду скрывать, мне не нравится идея, что Юлька будет с нами жить, но я постараюсь привыкнуть. Для тебя.
– Спасибо, – я вовлек его в долгий поцелуй.
– Но пусть она только попробует протянуть к тебе свои ручонки… – угрожающе сказал он потом.
– Она по ним получит от меня же, – ответил я.
