Текст книги "Falling asleep: Narcolepsy (СИ)"

Автор книги: YumeMatsumoto

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Я замираю и даже перестаю рыдать. Ничего не говорю, просто прислушиваюсь к ее голосу.

– Решение не такое уж сложное. Для того чтобы Нэдзуми смог покинуть это заточение, достаточно оставить здесь ему замену – меня и тебя.

– Что..?

Я невольно поднимаю голову и вновь встречаюсь с ее глазами. Они что-то скрывают…

– Ты – проблема для Нэдзуми. Я – скопление его страхов. Если оставить в заточении два мешающихся элемента, то можно будет вернуть Нэдзуми в реальность.

– Но… но тогда же… я же… никогда не смогу быть с ним…

– Это было бы в любом случае неизбежно. Сион, ты хочешь спасти Нэдзуми?

– Хочу. – И снова мое лицо обжигают нескончаемые слезы.

– Тогда оставайся со мной. Я ведь тоже часть Нэдзуми, и смогу скрасить твои дни, проведенные в заточении. Сможешь ли ты совершить самопожертвование ради любимого человека?

Ив протягивает мне руку. Я долго смотрю на ее белоснежную ладонь и не могу принять решение.

Что делать? Как мне поступить? Эти слова… они не лгут, нет… я все больше и больше начинаю понимать, что я – основная помеха… я принесу только беды…

Черт… я так люблю Нэдзуми… я… я не хочу его бросать, он мне нужен… но… Я не хочу, чтобы он… он…

И вдруг меня накрывает волной непонятных чувств. Большой сгусток эмоций взрывается в моей груди и расхлестывается по всему телу. Больно, больно, больно!

Мое сознание вдруг застывает, глаза застилает темная мутная пленка, все плывет, я начинаю терять себя.

Что это?

И тут я понимаю, что вижу себя словно вне тела. Я будто бы в теле, но не могу контролировать его.

– Да. Смогу. – Выдают вдруг мои губы, и я вижу, как моя рука ложится на ладонь Ив.

– Хороший мальчик.

Ив жестом приглашает меня подняться с колен, и я встаю.

Почему я это делаю? Я ведь еще не согласился! Что со мной происходит?! Что-то завладевает мной, все сильнее и сильнее. Я слабею, моя воля гаснет…

Что за..?

– Все произойдет за считанные секунды. – Голос Ив звучит надо мной как эхо, я с трудом разбираю слова. – Сначала будет очень больно. Твою душу вывернет наизнанку, произойдет обмен внутренними мирами, точнее подмена. Приготовься.

Ив склоняется ко мне и почти касается моих губ. Я не хочу, не хочу… но не могу шелохнуться… вот уже ее дыхание рядом…

Как вдруг…

– Сион, нет!

Голос Нэдзуми рассекает мрачную пелену в моей голове, и между мной и Ив пролетает что-то острое, срезав с моей челки пару волосков, и оставив на щеке девушки кровавую полосу.

Ив резко отстраняется от меня, и я успеваю увидеть, как из водоема появляется Нэдзуми, а вода становится грязной тиной.

– Сион, не верь ей! – Кричит мне Нэдзуми, отмахиваясь от птиц, которые начали нападать на него.– Это не Ив, это ведьма!

И тут я понимаю, что было в ней не так. Это был гипноз!

Но я не успеваю ничего сделать, так как ведьма, все еще в образе Ив, резко хватает меня за руку. Я хочу вскрикнуть, но голосовые связки словно оцепенели.

– Вот мерзавец! – Ведьма резко прижимает меня к себе, сдавив запястьем мое горло, от чего резко хочется кашлянуть. – Не подходи, иначе я убью его!!

Внезапная вспышка света в руке ведьмы, и я уже ощущаю, как в мою шею утыкается острее ножа.

– Не смей! – Нэдзуми делает прыжок и приземляется в шагах пяти от нас. – Отпусти его!

– Еще чего! – острый край железа вдруг впивается в мою кожу, пустив вдоль по линии сонной артерии струйку крови. – Хоть ты и помешал нам, я все равно хорошо отравила его мозг!

– Сион! – Нэдзуми направляет на меня свой взгляд, и, наконец, я смотрю в самые теплые глаза на свете, самые родные. – Что бы она тебе не наговорила, не верь ей! Не слушай ее бредни, это ложь!

– Ложь? ХА! – Ведьма сильнее стискивает меня, кажется, я вот-вот задохнусь. – Я знаю все о тебе и о твоих страхах, я была в каждом закоулке твоего сознания и изучила все твои слабости. Поэтому, все что я говорю – настоящая правда.

– Правда у каждого своя. – Нэдзуми резко переводит взгляд на ведьму. – Верить той, что облачилась в женский прообраз меня самого, чтобы обмануть чувства Сиона. Это подло.

– Ой, как мы заговорили! Подло? Если что, Сион купился на мою уловку, он изменил своему чувству.

Меня еще больше зазнобило, я вот-вот близок к тому, чтобы потерять рассудок.

Я же не такой? Я же не мог…

– Он не изменял своему чувству. – И снова я ощущаю на себе этот добрый взгляд серых глаз, который так успокаивает. – Ты поступила низко, воздействовав на подсознание Сиона, лишив его возможности выбора. Ты решила за него, а значит, Сион ничего сам не предпринимал!

Нэдзуми делает шаг вперед, и ведьма тут же отдергивает меня за собой, отступая назад.

– Не подходи! Я прикончу его!

– Сион… – Усталая улыбка скользнула на губах Нэдзуми. – Ты же веришь мне? Ты же знаешь, что все не так, как она говорит? В любом случае… знай, я люблю тебя…

От этих слов я перестаю дышать, пустив слезы по лицу. Лишенный возможности говорить, одними губами шепчу его имя, чуть ли не заходясь в немой истерике.

– Ах вы, влюбленные голубки… – Загробный устрашающий голос ведьмы рассекает воздух надо мной. – Думаете, все так легко? Ха! Ваша любовь вам ничем не поможет. Вы никогда не будете вместе, вашей любви не бывать! Слышишь, Нэдзуми?! Если ты не достанешься мне, так никому!

Ведьма взмахивает рукой, в которой держит нож и резко опускает, а я понимаю, что через секунду она пронзит меня насквозь.

До моих ушей доносится отчаянный крик Нэдзуми, и тут желание жить ради него пересиливает страх и оцепенение. Со всей дури цепляюсь зубами в запястье ведьмы, прокусывая кожу до крови так, словно у меня есть звериные клыки.

– Ааа! Ублюдок! – Закричав от неожиданности, ведьма роняет нож прямо к моим ногам, и со всего размаху кидает меня в ветвистое дерево.

Тут же ветви становятся жидкими, как вязкая расплавленная жвачка и обматывают мое тело, тут же застывая, не позволяя мне даже дернуться.

В этот момент, не теряя времени, Нэдзуми нападает на ведьму, размахивая катаной, которую он, в прямом смысле, вытащил прямо из-под земли.

– Ты – неудачник, Нэдзуми! – Ведьма без труда уворачивается от нападений Крыса, словно и костей в ней нет. – Тебе никогда не победить меня!

Вспышка ослепляющего белого света наполняет окружающее пространство, и через мгновенье перед нами предстает ведьма в своем истинном обличии. От волос, по ее запястью спиралью вьется змея, которая достигая ладони, резко превращается в мощную толстую плеть.

И вот теперь ее черед нападать. Плеть в ее руке ужасна, одним хлыстом она может разрушить камень и разрубить дерево. Нэдзуми еле успевает отмахиваться.

Мне становится страшно. Очень страшно. Я боюсь за Нэдзуми. Я понимаю, что шансы выжить в такой схватке невелики, понимаю, что в любой миг все может закончиться, Нэдзуми попадет под облаву ведьмы, и тогда…

Я уже готов морально сдаться и просто закрыть глаза, желая умереть.

Как вдруг…

«Сион!»

В моей голове раздается… голос мамы?

«Сион! Ты меня слышишь? Я знаю, что ты слышишь меня!»

Откуда? Как ей удается докричаться до меня?

«Сион! Я понимаю, тебе тяжело и, возможно, ты на грани!»

Точно, скорее всего, у меня падает давление и снижается пульс, ведь тело реагирует на сон!

«Но знай, Сион! Мы все поддерживаем и верим в тебя! Спаси Нэдзуми, не дай ему упасть! Твоя мама с тобой. Я верю в тебя…»

И в этот момент приходит озарение. Точно! Вера! Надо верить! Если веришь, то все получится! Нельзя сдаваться, как бы страшно не было!

Внезапно плеть проходится своим залом поперек груди Нэдзуми и оставляет глубокую рану, от чего Нэдзуми сжимается, но пытается не упасть и отразить следующий удар.

А ведьма ликует и дико, совсем неестественно смеется.

Я должен помочь Нэдзуми!

Делаю волевое усилие, чтобы крикнуть, но голосовые связки все еще мертвы. Не сдаюсь и продолжаю выдавливать из себя звуки.

– Н… н… нэ… нэ… нэдз…. Нэ… Нэд… Нэдзу… Нэдзуми… Нэдзуми! НЭДЗУМИ! – Преодолев хрип, громко кричу и вижу, что Нэдзуми слышит меня. – Нэдзуми, верь в себя! Не поддавайся ей и не опускай руки!!! Это – твой внутренний мир!!! Ты сильнее ее, ты – Бог своего мира!!!

Последние слова, похоже, становятся ключом к спасению.

Нэдзуми вдруг замирает с широко распахнутыми глазами и будто бы останавливает время вокруг себя. Плеть висит в воздухе прямо перед его лицом, а ведьма не в силах даже пошевелиться. Светлая дымка нависает над нами, как одно воздушное облако, из которого, подобно снежинкам, медленно осыпаются мерцающие светом кристаллики. Миг-другой, и все кристаллики одним махом облепляют тело застывшего Нэдзуми, заключая его в кокон, который вдруг взрывается очередной вспышкой. Резкий порыв силы отталкивает ведьму в водоем, и поднимает Нэдзуми ближе к небесам. Вскоре мерцание света утихает, и я вижу, что Нэдзуми висит в воздухе. Его футболка разорвана, но зато за его спиной распахнуты серебристые крылья из перьев.

– Еще и противиться вздумал! – Ведьма даже при таком раскладе не собирается сдаваться, медленно поднимаясь из воды.

Нэдзуми медленно раскрывает веки, и я вижу нечеловечески красивые глаза лазурно-синего цвета, в котором утопает золотой полумесяц. От такой неземной красоты замирает даже сердце.

Ведьма делает новую попытку нападения, взмахивая плеткой, но все ее удары отлетают, даже не достигнув цели, словно Нэдзуми окутан невидимым куполом.

Не дожидаясь следующих действий, он стрелой устремляется на своих крыльях к ведьме, и не давай ей шанса уйти, накрывает ее голову ладонью. И замирает в воздухе.

В этот момент ведьма начинает истошно кричать, а все ее тело обретает жидкую форму. Яркая краска под влиянием руки Нэдзуми, стекает в воду, и водоем взрывается, выплеснув всю воду наружу.

Нэдзуми вновь возвращается к своему человеческому облику и приземляется на ноги.

Ветки, обмотавшие меня, трескаются, и мне удается выбраться из заключения.

– Сион, ты как? – Нэдзуми быстро подбегает ко мне, осматривая меня обеспокоенным взглядом.

– Я… в порядке… – Я хочу улыбнуться, но мышцы лица словно парализовало.

Страхом. Страхом и сомнениями, оставленными ведьмой.

Нэдзуми видит это.

– Ты… ты до сих пор веришь ее словам?

– Нет… я… не то, что бы верю… но….

– Сомнения?

Эти глаза… когда они смотрят на меня с таким отчаяньем, я готов расплакаться прямо на месте. И мои глаза уже блестят от слез… ну как можно в нем сомневаться? Ну к чему эти страхи?

– Нэдзуми, я… мне страшно… страшно от того, что ведьма была права… я действительно вижу, сколько вреда приношу тебе… ты не можешь нормально сражаться, пока я тут и…

– Не могу нормально сражаться? – Нэдзуми чуть ли не кричит. – Что за чушь?? Скажи, с чьей помощью я сейчас победил ведьму, а?

– Но... но…

– Что – «но»?!

– Но… я ведь… от ведьмы я узнал столько… а ты мне не рассказываешь…

– Так вот оно что… Так слушай, Сион! Есть вещи, которые не нуждаются в объяснении! Их не нужно озвучивать, их понимание приходит со временем и без слов! Ты должен сам узнавать об этом из простых действий! Понимаешь?!

Эти слова действуют. Ведь эта мысль… я же это знал, но почему не понимал до этого момента?

Что-то хочу сказать в ответ, но мои губы друг накрывает мягкое и чуть влажное тепло губ Нэдзуми, и я попадаю в его объятья. И замираю. Тепло, невероятно тепло и хорошо. На душе сразу становится спокойно. А чувственный поцелуй медленно переходит в игру языков, в которую я втянут так сильно, что даже не замечаю, как присаживаюсь вместе с Нэдзуми.

Некоторое время мы увлеченно целуемся, прикусывая губы друг другу, урча, когда вслед за укусами чувствуется нежность поцелуя, а потом просто сидим, тесно прижавшись друг к другу.

Нэдзуми иногда коротко целует мое лицо, то нос, то щеку, то скулу, то лоб, то подбородок, нашептывая всякие нежности. А я тихо таю в его объятьях, не желая прекращения этого таинственного момента.

– Я скучал… – Срывается с моих губ легкий шепот.

И Нэдзуми вновь улыбается. Так тепло и по-настоящему.

– Я тоже… Постоянно жду, когда ты появишься…

– Нэдзуми, я люблю тебя…

Не давая ему возможности ответить, впиваюсь в его губы страстным поцелуем, в ответ слышу довольное урчание, и обвиваю его шею руками.

Сам не понимаю как, сползаю почти полностью на землю, оказавшись в лежачем положении на спине. Нэдзуми, не разрывая поцелуя, снижается вслед за мной и оказывается на четвереньках, нависая над моим чуть дрожащим телом.

Лизнув мои припухшие от долгого поцелуя губы, Нэдзуми отстраняется и смотрит в мои глаза любящим взглядом, очаровывая мое сознание до конца.

– Сион… – вдруг говорит он шепотом. – Скажи, ты все чувствуешь? Все прикосновения?

Я лишь киваю.

– Все, абсолютно.

– А запоминаешь ли ты их? В памяти остается.. ну… то, как мы целуемся?

– Конечно, я все хорошо это запоминаю, словно все происходит на самом деле. А что?

– Просто… – Нэдзуми склоняется и горячо выдыхает мне в шею. – Просто хочу сделать тебе приятное…

Его губы легонько касаются моей шеи, а я уже котов пищать от восторга, вздрогнув всем телом. Ощущая мою бурную реакцию, Нэдзуми не спешит с действиями, нежно и еле ощутимо целуя линию сонной артерии, где только что затянулась ранка от ножа, и это острое ощущение почему-то заставляет мой живот сильно напрячься.

– Не стоит так волноваться, Сион. – Нэдзуми словно чувствует мое напряжение и проводит ладонью по лицу.

Я прислушиваюсь к нему и стараюсь успокоиться, но кровь очень сильно приливает к лицу. Я срываю с Нэдзуми остатки от футболки и нежно провожу по изгибу спины.

У него такая гладкая кожа на спине, как у младенца…

В какой-то момент его губы становятся уверенней, к ним подключается язык, который изредка касается кожи, но его влажные прикосновения дарят мне нескончаемый поток мурашек. Поцелуи Нэдзуми спускаются по моему плечу, по предплечью, вот я уже чувствую поцелуи на запястье, вот на ладони…

Чуть приподнявшись, он одними губами не спеша полностью расстегивает мою ночную рубашку и откидывает края одежды в разные стороны, оголяя мое тело. Я послушно приподымаюсь и позволяю ему раздеть себя.

Меня это смущает, но чувства сильнее. Я хочу этих прикосновений. Я хочу, чтобы Нэдзуми ласкал меня.

– Молодец… – Шепчет мне на ухо Нэдзуми и опускается к моей груди.

Становится невыносимо жарко, когда я вдруг чувствую, как его губы сжимают мой сосок. С губ срывается еле слышный стон, и Нэдзуми слышит это, расценивая как разрешение. Он целует мой сосок, иногда чуть прикусывая его, добиваясь моего резкого выдоха, играет с ним языком. При этом рука медленно опускается по моему телу, обводя метку, и начинает заботливо гладить живот, мышцы которого невольно сокращаются от каждого легкого касания. Его пальцы изучающе скользят по каждому изгибу и тут опускаются чуть ниже, задевая резинку штанов.

Я вдруг вздрагиваю и широко открываю глаза, почему-то испугавшись такого прикосновения. Нэдзуми тут же возникает перед моим лицом и осторожно гладит взъерошенные волосы.

– Тише, Сион, тише… Я не сделаю ничего плохого, поверь мне…

Я сглатываю липкий комок, застрявший в горле, и покорно киваю. Нэдзуми благодарно целует меня в губы и скользит языком по подбородку, шее, солнечному сплетению, и останавливается на животе. Небольшая передышка – и вот я уже ерзаю от жарких поцелуев Нэдзуми на моем прессе, не зная, куда себя деть от необычных ощущений. Все внутри меня сжимается и резко расслабляется, хочется и отстранить его, и, наоборот, насладиться моментом. Я просто запускаю руки в волосы Нэдзуми, срывая к чертям эту резинку, перебирая пряди, и поджимаю ноги в коленях, когда чувствую ласковые поглаживания на бедрах.

Еще минута такой пытки, и Нэдзуми отстраняется, позволяя мне чуть отдышаться, медленно стягивает с меня штаны, ловко подцепив и белье.

Полностью раздев меня, он приподнимается и оглядывает меня изучающим взглядом. А я все больше и больше заливаюсь краской, чувствуя невероятное смущения от легкого извращенного акцента в его довольной улыбке.

– Что? – Наконец не выдерживаю я.

Нэдзуми все так же ухмыляется и проводит ладонью вниз по моему телу, вновь обводя контур алой ленты на коже. Специально задевая пальцами соски, наблюдая за тем, как я выгибаюсь от его прикосновений.

– Я никогда не думал, что это будет так легко – сразу раздеть тебя.

– Ты..!

– Ты очень красивый, Сион.

Я почти достигаю цвета метки, и, не выдерживая, вскакиваю, обхватывая плечи Нэдзуми руками, и атакую его поцелуем.

Нэдзуми вдруг осторожно отстраняется, надавливая мне на плечи, укладывает меня обратно и сам спускается вниз. Я настороженно замираю, затаив дыхание.

Нэдзуми нежно скользит ладонями по моим ногам, раздвигая колени, и волнующе целует внутреннюю сторону бедра. Вскоре губы сменяются языком, который прокладывает мокрую дорожку к паху, и скользит вверх по стволу.

– А... ах… – Я издаю непроизвольно громкий стон, и в смущении прикрываю губы ладонью.

Нэдзуми ликующе улыбается и влажно целует головку, заставляя меня простонать еще раз.

Решив не медлить, он проводит пальцем по промежности между ягодицами, и тут кончик его языка проскальзывает внутрь. Я восторженно вскрикиваю и подаюсь бедрами навстречу.

Нэдзуми крепко сжимает мои бедра ладонями и, прислушавшись к моей почти немой просьбе, полностью оказывается языком внутри меня.

Ощущая присутствия чего-то меня влажного и теплого, я начинаю дрожать всем телом от того, как дико пульсирует мой член.

Вскоре Нэдзуми начинает просто трахать меня языком, пропуская вовнутрь больше слюны, да так, что она, кажется, вот-вот начнет вытекать наружу.

Меня накрывает волной безудержного возбуждения, я постанываю от неописуемого удовольствия, от того, как Нэдзуми умело ласкает меня, иногда отрываясь от ануса, чтобы сомкнуть губы на члене, чуть посасывая его, а потом снова возвращается обратно.

Спустя некоторое время, я полностью теряю контроль над разумом, тело покорно извивается под ласками и, определенно, требует большего. Я не успеваю сообразить, как с моих губ срывается «Еще…», и вновь становлюсь цвета метки.

Нэдзуми вдруг останавливается, поднимается надо мной, и смотрит на меня глазами, подернутые дымкой желания.

– Ты… ты уверен? – в его голосе столько заботы, что от этого еще больше сносит крышу.

– Да…

Я еще шире развожу ноги и провокационно приподнимаю бедра, зная, как это подействует.

Нэдзуми завороженно смотрит на то, как я всем телом требую больше ласк, и, в конце концов, подносит к моим губам свою руку.

– Оближи пальцы…

Эта фраза кажется мне до безумия возбуждающей. Или у меня окончательно сорвало стоп-кран?

Я послушно киваю и, облизнув сами пальцы, беру их рот. Издавая причмокивающие звуки, увлеченно посасываю пальцы, прекрасно понимая, что этим самым добиваюсь от кое-кого сумасшествия.

Похоже Нэдзуми не выдерживает, поэтому резко убирает от меня свою руку и сразу вводит в меня один палец во всю длину. С непривычки я резко выгибаюсь в спине, чувствуя легкий укус боли.

– Ну же… – Почти умоляю Нэдзуми, и он начинает двигать пальцем во мне.

Еще какое-то время я чувствую дискомфорт, а потом привыкаю и даже пропускаю момент, когда в меня входит второй, а за ним третий палец.

И вот тогда меня охватывает необъяснимое удовольствие, которое заставляет живот сжиматься в легких спазмах, а тело безвольно дергаться от сумасводящих ласк.

Добавив четвертый палец, Нэдзуми сам не выдерживая моих стонов, запускает руку себе в штаны, простонав со мной в унисон.

Его стон становится для меня чем-то невероятным. Я резко толкаюсь на него бедрами, тяну на себя, и болезненно впиваюсь в губы.

– Нэдзуми… – Шепчу я, прерывая неровное дыхание. – Возьми меня, Нэдзуми… я хочу этого…

Нэдзуми вдруг останавливает свои ласки, осторожно отстраняет пальцы, и проводит по линии метки вверх.

– Сион, ты уверен? Несмотря на то, что ты во сне, будет так же больно, как и должно быть.

– Я знаю. – Уверенно киваю и, перехватив его руку, целую в ладонь. – Но я хочу почувствовать тебя в себе…

Сам не знаю, как я могу выдавать такие пошлые речи, но это получается как-то само по себе.

– Может, не будем спешить? Я не хочу, чтобы тебе было больно…

– Нэдзуми… Я очень хочу этого… я хочу тебя…

Все больше и больше узнаю слов, которые безотказно действуют на Нэдзуми в нужном направлении.

Он молча кивает и накрывает мои губы своими, затягивая в глубокий поцелуй, сам при этом расстегивает свои штаны. Вскоре отрывается от меня, чтобы избавить себя от одежды.

– Я люблю тебя… – Шепчет он и проводит языком по промежности между моими ягодицами.

– И я тебя… – Вторю на выдохе, приподняв бедра.

Нэдзуми устраивается между моих ног, подобрав их под коленями, и чуть переждав, вводит в меня только головку.

И я тут же вскрикиваю о дикого ощущения, что меня вот-вот разорвут изнутри.

Боже, так мало и так больно? Никогда бы не подумал…

Нэдзуми тут же реагирует и выскальзывает из меня, склоняясь над моим лицом.

– Может не надо?

– Надо… – Я закидываю руки на его плечи. – Продолжай.

Нэдзуми вновь неуверенно вводит в меня свой член, протолкнувшись почти до середины. Я отчаянно кусаю губы, почти до крови, но не выдерживаю и вновь вскрикиваю. Из уголков глаз от непривычной острой боли выступают слезы, которые Нэдзуми нежно перехватывает губами, сразу остановившись.

– Тебе же больно…

– Все нормально… – Я ловлю воздух ртом, пытаясь не выдавать всех мучений, которые испытываю. – Двигайся, прошу…

Нэдзуми кивает и в несколько неловких толчков пробивается до самого конца. И тут меня захлестывает страх невыносимой боли. Я резко царапаю спину Нэдзуми в области лопаток, чем заставляю его возбужденно шикнуть.

Мне страшно, хочется резко все это прекратить, но… Я замечаю, что Нэдзуми еле сдерживается. Его руки, на которые он опирается, трясутся как от хандры, а тело и вовсе пробивает крупная дрожь. Дыхание прерывистое, он долго не протянет. Поэтому осторожно опускаю ладони по спине и подаюсь бедрами, давая понять, что можно двигаться.

Нэдзуми толкается в меня осторожно, размеренно, целуя меня то в губы, то в щеку, то в плечо, пытаясь снять жуткое напряжение.

Еще некоторое время я испытываю боль, а затем в животе начинает кипеть дикое возбуждение и тело вновь охватывает жар. И вот тогда я начинаю тихо постанывать, уже сам насаживаясь на член.

Увидев мою инициативу, Нэдзуми сразу начинает набирать темп, двигаясь во мне все быстрее и быстрее и, позволив себе приятную грубость, впивается зубами в мою шею.

Хорошо… безумно хорошо… я такого никогда не испытывал…

Мне хочется кричать от наслаждения, особенно когда одна рука Нэдзуми обхватывает мой член и начинает ласкать его, встраиваясь в бешенный темп наших разгоряченных тел.

Не давая себе отчета, он очень сильно толкается в меня, я срываю голос до хрипа, чувствуя, как сильно смыкаются зубы на моей шее, безусловно, там останется след.

Через какое-то время, мышцы пресса сжимаются в очередном сильном спазме, и я чувствую неземное облегчение, излившись прямо в руку Нэдзуми.

Пару толчков, и Нэдзуми сам не выдерживает того, как мышцы моего ануса сжимают его член, и, выгнувшись в спине, бурно кончает прямо в меня, выкрикнув мое имя в приливе оргазма.

Придя в себя, он обрушивается рядом со мной и заключает меня в безумно теплые объятья.

Некоторое время мы лежим неподвижно, просто наслаждаясь теплом слипшихся взмокших тел. Потом Нэдзуми ласково целует меня в губы, именно в тот момент я более менее прихожу в себя, надевает штаны на себя и помогает одеться мне.

– Знаешь, Нэдзуми… – Начинаю я говорить, пока он застегивает пуговицы на моей рубашке. – Я бы хотел остаться здесь с тобой навечно….

– Вот прямо здесь?

– Ну да… Мне вообще без разницы где, лишь бы с тобой…

– А мне не без разницы. Я не хочу оставаться здесь.

– Но почему? Здесь конечно опасно и есть свои заморочки, но это место куда прекраснее серой реальности, в которой есть отвратительные люди!

Нэдзуми быстро застегивает все мои пуговицы и отстраняется, одаряя меня укоризненным взглядом, от которого становится не по себе.

– Скажи, Сион, что ты видишь, когда засыпаешь?

– Я? Сны.

– Вот. А я когда сплю, вообще ничего не вижу. Я погружаюсь в пустоту и тьма моей души поглощает меня. Хотя бы по этой причине я предпочел бы уйти отсюда.

Понимая, какую глупость я спорол, просто замолкаю.

И тут земля подо мной хрустит и покрывается трещинами. Это означает одно – мне пора.

– Сион! – Нэдзуми словно в панике хватает меня за руку. – Береги себя и остальных, прошу тебя!

– Нет, я не хочу уходить!

– Я люблю тебя, Сион.

Нэдзуми нежно целует меня в лоб, и в следующий момент я проваливаюсь в бездну, с трудом успев крикнуть «люблю».

====== Глава 9. Король Святого Мира ======

Первое, что ощутил Сион, вернувшись из мира снов, – жар по всему телу. И дело было даже не в температуре. Кажется, кровь просто кипела от стыда по мере того, как постепенно приходило осознание того, что секс во сне мог каким-либо образом отразиться на реакции организма, и взмокшее тело как нельзя лучше подтверждало это. Все, что оставалось Сиону – просто надеяться на то, что именно в этот момент, ну по чистой случайности, все были заняты своими делами и не обратили внимания.

Вскоре стыд сменился смущением. Сион переспал с Нэдзуми, пусть и во сне, но ведь он все чувствовал. Абсолютно все. И это было так приятно, что ему хотелось как можно быстрее вернуться в сон и повторить подобное еще раз.

Но, как бы он ни старался, заснуть уже не получалось. А потому, чтобы не мучить себя, Сион, наконец, распахнул глаза.

В глаза сразу ударил едкий дым, и в тот же момент парень ощутил непереносимый запах гари. Приподнявшись на локтях, Сион увидел огромную толпу людей, как будто подернутую дымкой сочившегося тут и там смога. Суета, медики, машины, раненые и обмотанные бинтами, работники служб безопасности, кинологи с собаками, среди них затесались даже приемники Инукаси, – все это создавало ощущение освобождения заложников во время террористического акта.

Редкий детский плач, стоны, разговоры полушепотом. Люди, сидящие вокруг прямо на земле.

Сион безмолвно обводил взглядом этот хаос, пытаясь понять, что могло произойти. В памяти возникли обрывки, связанные с поездкой и с нападением в вагоне. Люди в парандже, маги, драка, зеленые… нет, ядовито-зеленые глаза…

Голова тут же начала раскалываться от яркого взрыва проснувшихся воспоминаний.

– Сион, ты очнулся!

Заметив недоуменно хлопающего глазами сына, Каран кинулась к нему, тут же прижав к запястью кусочек бинта, осторожно вытаскивая иглу капельницы.

– Мама… – Сион тихо всхлипнул, когда тонкий стержень металла выскользнул из вены. – Что происходит?

– Все хорошо, сынок. – Каран тут же обняла сына, беспокойно поглаживая его белобрысые волосы, торчащие во все стороны. – Все уже хорошо…

– Уже? – Только сейчас Сион заметил, насколько мрачна обстановка вокруг. – Что здесь произошло?

Каран молчала. Она словно боялась говорить о произошедшем.

– Ты уверен, что хочешь знать? – Откуда-то сверху на своей собаке спрыгнула Инукаси, возникнув прямо перед Сионом.

Такая натянутая атмосфера и странные ответы на вопросы начинали пугать парня.

Он даже представить себе не мог, что могло произойти, пока он спал.

– Просто скажите…

Инукаси глубоко вздохнула и, спрыгнув со своего пса, присела на корточки рядом с беловолосым парнем.

– Пока ты спал… В общем, несколько вагонов поезда взорвались… И рухнули с моста, потянув за собой остальные прицепы.

– Что??? – Сион даже подпрыгнул, после чего болезненно сморщился от резкого головокружения и ярких точек, вспыхнувших в глазах.

– У магов сработал режим самоуничтожения, точнее уничтожения тел террористов, в которые они вселились.

– Так… Они были не в своих телах?

– Это усопшие души магов. – Пояснил внезапно появившийся Якуб, который забрал какой-то мешочек у Каран. – Я думаю, ведьма, которая устроила на тебя охоту, долго держала эти души, так сказать, в замороженном состоянии, после чего вселила их в грешных людей, которые легко приняли эту темную силу.

С этими словами Якуб направился к Фелии, которая склонилась над телом полуживого мальчика лет семи, еле-еле сдерживая слезы.

– Что они делают? – Поинтересовался Сион, наблюдая, как Якуб чертит вокруг мальчика непонятные линии, а Фелия подключет к телу аппарат, похожий на измеритель частоты пульса.

– Пытаются вытащить его. – Инукаси пыталась успокоить перепуганных собак, которые с оглушительным лаем носились вокруг, вводя в смятение и без того перепуганную толпу. – Нам с трудом удалось спасти его.

– А где его родители? – Голос парня задрожал, явно предчувствуя нечто ужасное.

И это чувство только подтвердилось зависшей тишиной. Неловкая и пугающая пауза.

– Они оказались участниками вероисповедующей секты и приняли взрыв как знак свыше. – Каран произнесла эту фразу с немыслимой скорбью, пытаясь затмить ее спокойным взглядом. – Для них это был способ соединиться с богом, и они отказались выбираться из горящего вагона.

– Дебилы. – Откровенно выругалась Инукаси.

– Сколько? – Резко спросил Сион.

– Чего сколько?

– Погибло сколько?

– Их было… пять.

У Сиона закололо сердце. Он судорожно вздрагивал и боялся даже представить, что пережили умершие люди, сгорая в химическом огне дотла. Пусть они и сами выбрали погибель, однако если бы Сион не сел в этот поезд, такого бы не произошло.

– Мальчик мой… – Его мать словно прочла угнетающие мысли в застывшем выражении лица и положила ладонь на его дрожащие плечо. – Ты не виноват…

– Как же, он не виноват!

Такого противного и скрипучего голоса Сион никогда в жизни не слышал. Звучал он хуже, громче и раздражительней, чем неисправные петли старой железной двери. Писклявый и одновременно ужасно хриплый.

Пересекая толпу, к ним, хромая, подошло странное создание. Пол существа по внешнему виду было никак не определить, однако больше всего «это» было похоже на девочку лет двенадцати. Тонкие руки и ноги, очень костлявое тело, обтянутое бледной, почти прозрачной кожей, на которую сверху накинут джинсовый потертый сарафан. Дикое выражение лица, один глаз замотан пожелтевшим со временем бинтом, другой набухает от кровавых потеков. Волосы выдают скрытое безумие, это даже не волосы, а торчащие во все стороны пакли. На левой ноге толстенный гипс, тело опирается на костыль, который едва достает до подмышки.

– Ты кто такое? – Инукаси явно передергивало от этого существа.

– Само ты «такое»! Во мне хоть какой-то признак пола остался!

– Ты язык попридержи, костлявое!

– Не тыкай мне тут! Я три века уже прожила и таких, как ты, повидала с лихвой!

– Три века? – Сион переспросил, боясь, что ослышался.

– Да-да-да, три века, я, хоть и стара, но вроде речь моя не стала от этого невнятной.

– Тогда кто же вы? – Уже и Каран заинтересовало это создание.

Оно сделало несколько хромых шагов к беловолосому парню и наклонилось к нему, оголив золотые зубы.