Текст книги "Secrets we hide (СИ)"
Автор книги: yourwriterellen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
– Я так понимаю, – медленно говорит Сара, под недоуменный взгляд Дерека вставая со своего места. – Самое время её просветить.
– Что ты имеешь в виду?
– Сиди здесь.
Одного взгляда достаточно, чтобы Дерек сдался. Он зарывается рукой в волосы и с раздраженным вздохом наблюдает за очередным перевоплощением Сары в настоящую ревнивую стерву. Когда дело касается Майкла – ей напрочь сносит крышу. Она будет поддерживающей, будет милой и будет улыбаться так, что нимб сам появится над её головой, а затем на горизонте нарисуется Тёрнер. Нимб превратится в дьявольские рога, а улыбка – в угрожающую ухмылку. Защитная реакция на все попытки разлучить её с этим придурком.
И даже на расстоянии он чувствует этот гнев, смешиваемый с ревностью, когда Сара под удивлённый взгляд Стефани бросает на её стол свой рюкзак и занимает место рядом с девушкой.
– Привет, – мило улыбнувшись, О’Нил всем телом поворачивается к недоуменной Стеф. – Как дела?
– Э-э-э…
– Можешь не отвечать, я и так знаю, что хорошо. Всегда хорошо, когда влюбляешься. Бабочки эти, ночами не спишь, только и ждёшь, когда его в школе увидишь. Знакомое чувство, да?
Стефани не теряется. Игриво сощурившись и закусив губу, она кивает, заставляя Сару в удивлении открыть рот. А затем О’Нил поправляет свои русые волосы и ухмыляется, стараясь не выдать своего разочарования.
Но как, черт возьми, как она могла влюбиться в её Майкла?
– Прекрасное чувство, – не давая Саре вымолвить и слова, говорит Стеф. – А в чем дело? Ты хочешь об этом поговорить?
– Майкл – не лучший вариант для тебя, – резко отвечает она.
Сбитая с толку, Стеф хмурится.
– Причём здесь…
– О, да ладно, я же не идиотка. Я вижу, как ты пытаешься сблизиться с ним. И этот ваш поцелуй вчера. Тебе понравилось?
– Сара, послушай…
– Уверена, что понравилось, он ведь так классно целуется.
Пожар ревности, бушующий в её душе, заставляет Сару нести чушь. Дерек, наблюдающий за этим глупым шоу из-за соседнего стола, посылает ей сигналы – взглядами, жестами, но ярость застилает глаза О’Нил, и из-за этой пелены ничего не видно. Ничего, кроме того факта, что она не имеет никакого права наезжать на Стефани. Они с Майклом расстались. И именно Сара – та, кто не позволяет ему подобраться к ней ближе.
О’Нил усмехается своим мыслям. Ну, что за бред? Конечно, конечно она имеет все права на то, чтобы истерить! Ведь все факты указывают на то, что Стефани решила с ней подружиться лишь для того, чтобы сблизиться с Майклом.
Это очень, очень подло.
– А что ещё тебе в нем нравится? Его глаза, да? Такие зелёные. И сильные руки. Он так обнимает, что чувствуешь себя в безопасности где бы ты ни была. О, или, может быть, его характер? Такой загадочный. Тебе, наверное, хочется разгадать все его тайны, всё, что он скрывает?
Попытка вставить хоть слово в поток всплеска ярости Сары в очередной раз завершается провалом. Стефани багровеет, злится, хмурится, усмехается на все эти словесные безумства, а затем О’Нил слишком близко наклоняется к девушке, и, зловеще улыбаясь, говорит:
– Что ж, если это так, то начнём с первой тайны. Хочешь знать, почему мы расстались? Хочешь узнать эту безумную историю, что поставила на уши всю школу?
Комментарий к 12. Mine
Осталось совсем немного глав до эпилога ❤️ простите, что задерживаю, конец года выжимает все силы ❤️ Безумно люблю ❤️
========== 13. Ours ==========
Терзать душу разрушающими воспоминаниями тяжело. Ещё тяжелее – говорить о них вслух. Как она решилась? В какой момент в её голову забрела эта безумная мысль? Ревность отключила в ней инстинкт самосохранения, чувство собственничества победило все внутренние страхи. Она не могла позволить кому-то положить на него глаз. Майкл полон дерьма, но это её Майкл, это их общее прошлое. И оно касается только их двоих.
Стефани не задавала лишних вопросов, когда Сара молча уводила её в мрачную глубь леса. Снег уже растаял, но было влажно, пахло сырой древесиной, а крики птиц и треск веток каждый раз заставляли её в испуге вздрагивать и останавливаться, переводя дыхание. Это не выглядело как первые кадры из фильма ужасов: Сара была взволнована и подавлена одновременно, а Стефани отчего-то безоговорочно доверяла ей.
А, может быть, ей просто было любопытно. Каждый ученик старшей школы Сентфора отдаст всё, что у него есть, только бы послушать эту безумную историю их разрыва из первых уст. А О’Нил, как известно, на откровения не разменивается.
Наконец, спустя долгий путь сквозь влажные ветки, грязь и лужи под ногами, они остановились на какой-то лужайке. Солнце словно нарочно спряталось за откуда-то взявшиеся тучи. Сквозь старую осеннюю траву пробивалась первая зелень, недалеко виднелись верхушки деревьев, угрожающе кричали птицы. Сара нервно сглотнула, оглядывая окрестности.
– Почему мы здесь? – осторожно спрашивает Стефани, касаясь предплечья девушки.
– Нам не нужны уши, – голос О’Нил тихий, неуверенный, в сердце щемит от нахлынувших воспоминаний. – И, как оказалось, это то место, с которого всё началось.
Стеф хмурится, не решаясь вымолвить и слова. Когда пелена ностальгии развеивается перед глазами, Сара делает глубокий вдох и поворачивается к несостоявшейся подруге. Так и не дождавшись никакой реакции, девушка начинает свой рассказ.
– Вообще-то, это было за день до того, как все произошло… девятнадцатое ноября, – сглотнув комок в горле, Сара поднимает взгляд к небу, несколько раз моргает, а затем снова возвращает его к до чёртиков заинтересованной Стефани. – Он ничем не отличался от предыдущих. Маме тогда, впрочем, как и сейчас, было на меня плевать, и я часто оставалась у Майкла дома. В то утро все было как всегда: мы болтали с миссис Тёрнер и Бобби за завтраком, а он возился с машиной на улице. Мы опаздывали на первый урок, сильно опаздывали, но мне было все равно. Помню, как мы бежали по пустому коридору, держась за руки, и смеялись. А когда остановились напротив кабинета биологии, он поцеловал меня в лоб и сказал, что будет ждать меня на том же месте после звонка. Я помню, что этот урок длился бесконечно-долго, по большей части из-за того, что миссис Лейтон не переставала меня отчитывать. Но когда звонок, наконец, прозвенел, а я первая выбежала из класса – Майкл стоял перед дверью и улыбался.
Духи, которыми пользовалась Сара, сводили Майкла с ума. Они целовались, но он то и дело возвращался к её шее, к её волосам, втягивал носом её аромат и очарованно улыбался. Школьная подсобка с каких-то пор стала их уютным пристанищем: тем местом, где они могли вдоволь насладиться друг другом, не ловя на себе посторонние завистливые взгляды. Майкл любил прижимать её хрупкое дрожащее от возбуждения тело к двери, кусать её шею, сминать руками её грудь, и каждую чёртову секунду доказывать, что она принадлежит лишь ему, даже не подозревая о том, что это аксиома, не нуждающаяся в подтверждениях.
Зарывшись пальцами в любимые рыжие волосы, Сара довольно заулыбалась. Тёрнер тут же поймал её игривый взгляд, кусая девушку за нижнюю губу.
– Ты ведь придёшь на мою тренировку сегодня? – прерывисто шепчет он, не переставая терзать её губы. – Игра уже в пятницу, и мне важно, чтобы ты была здесь, со мной.
В подсобке жарко, невозможно жарко, и все плывёт. Тень улыбки пропадает с раскрасневшегося лица девушки, она слегка отстраняется от Майкла и пожимает плечами.
– Есть одна проблема.
– Рассказывай, решим.
– Из-за того, что наша с тобой посещаемость оставляет желать лучшего, меня оставили сегодня после уроков. Я ещё никогда не была в классе наказаний, но… я думаю, я найду способ сбежать.
Майкл печально усмехается, проводя ладонью по щеке девушки.
– О, нет, малышка, лучше оставайся в классе. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.
– Их и не будет, – настаивает О’Нил, притягивая парня за шею к себе. – Во сколько тренировка? Я что-нибудь придумаю.
Майкл усмехается и качает головой. Спорить с этой девчонкой бесполезно, а потому он только смеётся и тянется к ней за очередным поцелуем. Бабочки, мурашки, тихий смех сквозь поцелуи – их маленький мир в уютной подсобке на втором этаже старшей школы Сентфора.
– Он так и не сказал мне время. После этого я весь день не могла найти его в школе, словно он нарочно меня избегал. А когда пришла в класс для наказаний… Майкл сидел там. Он пропустил важную тренировку ради меня. Я помню, как остолбенела, когда вошла в класс, как пыталась убедить мистера Доусона в том, что Майклу здесь нечего делать. Но он был там со мной, и все два часа мы решали какие-то глупые задачи, при том, что он на год старше и давно прошёл эту программу. Не знаю, как он смог убедить мистера Доусона.
Голос охрип. Сара прокашливается, накрывает лицо ладонями и делает несколько глубоких вдохов. Свежий лесной воздух позволяет быстро реабилитироваться, и даже щемящая боль в душе не становится для неё преградой. Стефани напрягается всем телом: предвкушение, любопытство, непонимание – все смешалось в бешеный ураган вопросов, которые она никогда не задаст.
– Нам было так хорошо вдвоём. В тот день я в миллионный раз убедилась в своей влюблённости к нему. У меня никого до него не было, мне не с чем было сравнивать это чувство, но в этом и была вся соль. Всё впервые, всё обострено по максимуму, всё на самом пике, на пределе. Я никогда не заставила бы его выбирать между мной и командой, но он сам сделал этот выбор… если бы мы оба только знали, что это станет его самой большой ошибкой. Потому что на следующий день к нам подошёл разъяренный Стив.
Самая длинная перемена после третьего урока. Аншлаг в кафетерии, за окном – ливень, ни одного свободного стола и шум такой, словно всем дали команду начать трепаться именно в эту секунду. Сара сидела на коленках Майкла и с улыбкой поглядывала на хихикающую Кэнди. За столом сидело пятеро: Бобби, Дерек, Кэнди, Майкл и Сара. Это был их первых компромисс, первый обед в такой странной для каждого компании, ведь обычно Сара кочевала от одного стола к другому, не желая никого обидеть. Но они были здесь, все были, и, кажется, только ради неё так натянуто улыбались друг другу и пытались поддержать разговор. Ей дико хотелось верить, что её друзья не считают Майкла лишним, а Майкл не считает их занудами.
– Какого черта, Тёрнер?
Голос, прогремевший за спинами Сары и Майкла, заставляет обоих судорожно обернуться. Стив злобно сощуривается, переведя взгляд на недоуменную девушку, а затем раздражённо фыркает. Тёрнер нехотя отстраняется от Сары и встаёт с места.
– Ты чего завёлся, приятель?
Стив прыскает неестественно-громким хохотом, притягивая к разворачивающемуся концерту все больше любопытных глаз.
– Чего завёлся?! Какого хрена ты пропустил самую главную тренировку в сезоне?
Слюна брызжет во все стороны, глаза налились кровью, и Сара не выдерживает первой, подходя к Майклу и складывая руки на груди.
– Он был со мной. А что?
– Сара, не сейчас, – через плечо бросает Майкл.
– О, как же я удивлён, – драматично вздохнув, кричит старшеклассник. – Я ведь и забыл, какая между вами огромная любовь! Да, Тёрнер? Такая чистая, искренняя любовь, ради которой ты бросил команду! А потом она узнает правду, бросит тебя, и ты приползешь к нам!
Всё вокруг замирает. Кажется, даже шум в кафетерии прекращается, уступая место волне удивлённого шепота. Майкл прикрывает глаза и сжимает челюсти, пока ничего не понимающая Сара медленно оборачивается к своему парню.
– Что… о чем он говорит? Какую ещё правду?
– Забудь, он несёт бред, пошли отсюда, – резко отвечает Тёрнер, хватая её за руку, но Стив вдруг начинает громко смеяться, и это заставляет обоих затормозить.
Он нарочно преграждает Майклу путь. Дерек встаёт со своего места, в непонимании подходя к Саре, а Кэнди и Бобби испуганно переглядываются. Вся старшая школа Сентфора застыла в томительном ожидании развязки.
– Что, Сара, уже засомневалась в своём рыцаре? А что, если я тебе скажу, что он вовсе не рыцарь?
Майкл в ту же секунду подлетает к Стиву, хватая его за грудки.
– Стив, заткни свой рот, иначе я тебя по стенке размажу,
Но угрожающий тон Майкла для его некогда лучшего друга звучит скорее как приглашение. И пока сердце Сары колотится от предчувствия чего-то ужасного, Стив выпрямляется и подходит к ней, беря русую прядь волос в свою руку.
– Такая маленькая, наивная, новенькая. Ты нам сразу приглянулась.
– Сара, не слушай его, – тихо говорит Майкл.
Он не может пошевелиться. Страх бежит по его венам, заставляет его ноги прирасти к полу, пока сам он с ужасом наблюдает за разворачивающейся картиной. Он может схватить Сару за руку и увести её отсюда как можно дальше, может запудрить ей мозги и уберечь её от всей этой желчи.
Но самое страшное в том, что никто из них не сможет убежать от правды.
– Знаешь, Сара, спорить на тебя было одним удовольствием. Правда, я не знал, что Майкл выставит тебя такой дешёвкой, все же, например, Адель дала тебе цену выше. Особенно, когда мы всей школой наблюдали за тем, как вы чуть ли не трахаетесь там, на поляне. Помнишь, Тёрнер, как ты хвалился, что тебе не составило никакого труда её туда затащить? Да-а-а, это было горячо.
Стефани удивлённо открывает рот, едва ли сдерживая поток ругательств. Слезы обжигают щеки Сары, она часто дышит и чувствует, как разрывает от жгучей боли грудную клетку. Вспоминать мучительно, но говорить об этом вслух сродни с самоубийством.
– Я была уничтожена, но до последнего не верила ни единому слову Стива, – сглотнув, говорит она. – Я помню, как повернулась к Майклу и спросила, правда ли это. Господи, Стефани, знаешь, какова была моя цена? Стив не соврал про дешевку. «Я буду должен тебе банку пива, если она не поведется на мои уловки», – вот, что Майкл ему сказал прежде, чем подарить мне тот долбанный букет в лесу, заманить меня на поляну, начать нести чушь про облака, а затем поцеловать. Я-я не могла поверить, что в тот самый момент откуда-то из-за кустов за нами наблюдала почти вся школа…
Голос вдруг надрывается. Сара выпускает резкий всхлип, но тут же оказывается в крепких объятиях Стефани. Девушка поглаживает рыдающую Сару по голове, шепча слова утешения, но ей совсем не понять этих чувств. Унижение, предательство, боль и разбитое сердце. Всё это отражалось в её голубых глазах, наполненных слезами.
– Я ведь влюбилась в него… так сильно влюбилась. А он лишь пытался подтвердить какую-то тупую школьную традицию. И я была не одна. Толпы таких же девчонок, понимаешь? До моего прихода он разводил других, и все это так унизительно, так жалко…
Под удивлённые взгляды, нестихаемую волну обсуждений происходящего и ухмылку Стива, за ней подрывается несколько человек. Майкл хватает её за руку уже в коридоре, разворачивая плачущую Сару к себе лицом, обхватывая её лицо ладонями и пресекая любые попытки девушки вырваться.
– Сара, послушай меня… – в его зелёных глазах тоже застыли слезы, ему так же, как и ей, трудно дышать, он так же, как и она, уничтожен сейчас.
Но девушка изо всех сил старается увернуться, отпереться, ударить его.
– Я не хочу тебя знать! – срывающимся голосом кричит она, пытаясь убрать от себя его руки. – Ты лгал мне, обо всём лгал! Ты выставил меня посмешищем перед всей школой. И какая цена?! Банка пива? Я для тебя не дороже чёртовой банки пива?!
– Сара, ты права, права во всем, я был последним мудаком. Но я клянусь тебе, я клянусь, что в тот же самый день, в тот момент, когда мы лежали там, я чувствовал, что начинаю в тебя влюбляться. По-настоящему.
С губ срывается крик. Сара с силой отпихивает от себя Майкла, но не успевает сделать и шага, как снова оказывается припечатана к шкафчику.
– Выслушай меня. Я люблю тебя, я правда тебя люблю, я так боялся тебя потерять, я знал, что ты никогда меня не простишь, Сара, но ты моё всё. Это моя самая большая ошибка в жизни. Нет никаких оправданий этому поступку, кроме того, что я действительно был и являюсь куском дерьма. Но я выживал, я должен был поддерживать статус морального ублюдка, чтобы ко мне боялись подходить, чтобы я мог защищать своего брата. К старшим классам это стало образом моей жизни.
Боль оглушает, лицо его не видно за пеленой слез, и Сара даже прекращает бороться, просто разревевшись у этого чёртова шкафчика на глазах у всех. Майкл пытается коснуться её лица, но девушка отворачивается, едва находя в себе силы ответить:
– Это не оправдание, это, черт возьми, твои пустые слова, такие же пустые, как и все, что было между нами.
Картина того дня стоит перед глазами настолько ярко, что это буквально ослепляет. Сара закрывает глаза и продолжает рассказывать:
– Тогда я думала, что уже ничего не может быть больнее. А затем Кэнди, которая пыталась меня успокоить, призналась, что они с Бобби знали о споре. Знали и молчали, потому что, черт возьми, они не хотели портить наши с Майклом отношения.
– А Дерек? – тихо спрашивает Стефани, боясь нанести ей вред лишними вопросами.
– Дерек ничего не знал. Когда я убежала домой, он помчал бить Майклу морду. Но не успел.
– Что это значит?
– Майкл уже дрался со Стивом. Вообще-то, дело дошло до больницы. У Стива было сотрясение, а на Майкле ни синяка.
Обе девушки нервно сглатывают. Саре не становится легче, и груз не спадает с плеч, но она чувствует, словно сделала что-то очень важное. Словно оберегла, в первую очередь, себя от дальнейших переживаний.
– Это та самая поляна?
Не находя подходящих слов, О’Нил кивает.
– И поэтому Майкла отправили в реабилитационный центр? Из-за драки со Стивом?
– Нет, – резко отвечает Сара. – По школе ходят слухи о том, что этому я поспособствовала, чтобы ему отомстить? Что ж, это частично правда. После случившегося Майкл на целый месяц бросил учёбу. Первые недели, конечно, он приходил к моему дому, просил прощения, пока я не соврала ему о том, что разлюбила. Однажды в школу пришёл инспектор. Я как раз ошивалась рядом с кабинетом директора, а дверь была не заперта, так что стоило мне только услышать имя Майкла, я сразу принялась подслушивать. Инспектор сказал, что из-за пропусков его могут не допустить до экзаменов и отчислить из школы. Но если на то есть причина или он сделал что-то плохое, его могут отправить в реабилитационный центр, после чего он спокойно вернётся в школу.
Стефани в удивлении приоткрывает рот, пытаясь переварить всю свалившуюся на неё информацию, но Сара и не думала заканчивать.
– В общем, директор предложил инспектору поговорить с одноклассниками Майкла и с его близкими друзьями. Я выследила этого мистера Хёрта и как бы невзначай оказалась среди его допрашиваемых одноклассников. И пока все эти идиоты защищали Майкла и говорили о том, что он и мухи не обидит, тем самым приближая Тёрнера к отчислению, я во всех красках рассказывала инспектору про его драку со Стивом.
– Но зачем ты сделала это? После всего, что он натворил…
– Стефани, когда ты любишь человека, ты заботишься. Всегда. Не имеет значения, сколько боли он тебе причинил. Я не могла допустить, чтобы он загубил свое будущее. Просто не могла. А эти два месяца реабилитации никак не сказались бы на его учёбе. Там тоже есть учебная программа, тренировки и всё в этом роде. Колледжи не проверяют подобную информацию, как и работодатели. Но если бы Майкла отчислили… его жизнь была бы разрушена.
Тишина, повисшая в воздухе, сурово давит на виски, как и прямой взгляд Стефани, устремленный на Сару. Наконец, девушка выдыхает, и, погладив О’Нил по предплечью, с улыбкой говорит:
– Ты любишь его. Рано или поздно, это сломает все стены между вами.
– Но я не могу, не могу его простить… – шепчет Сара, с тоской оглядывая эту чёртову поляну. – Каждый раз, когда я с ним, я представляю именно это место, словно мы лежим на траве и целуемся, а из-за кустов на нас смотрит вся школа и Стив с банкой пива в руке. Я знаю, что все, что между нами было потом – было по-настоящему. И ещё я знаю, что он тоже обижен на меня, он думает, я отомстила ему тем, что рассказала инспектору о драке. И именно поэтому у нас ничего не выходит, между нами стена, мы не можем поговорить. Меня тянет к нему, ужасно тянет, но каждый раз, когда я пытаюсь забыть о его предательстве… у меня это просто не выходит.
– Ты уже его простила, – с печальной улыбкой заявляет Стефани. – Когда решилась рассказать мне правду и открыться, в первую очередь, себе.
– Я не могла поступить иначе. Как только я поняла, что Майкл тебе нравится…
– Но мне не нравится Майкл, – резко отвечает Стеф, заставляя Сару в недоумении нахмуриться.
Брюнетка вдруг замолкает и опускает взгляд, уставившись на свои ботинки. Впервые она так робеет, впервые ей сложно вымолвить и слова. Но это момент искренности, это момент, когда их души предельно оголены, а значит нет больше смысла молчать. И тогда Стефани выпрямляется, поджимает губы, и, положив руки на плечи Сары, уверенно заявляет:
– Мне нравишься ты.
Комментарий к 13. Ours
Вот мы и узнали все тайны наших ребяток ❤️ очень надеюсь, что вам понравилась глава ❤️ вся моя бесконечная любовь ❤️ с Наступающим! ❤️❤️❤️
========== 14. Ours. ==========
Сара нервно сглатывает.
Пошатнувшись, она чувствует, как под ногой с хрустом ломается ветка. Где-то на дереве кричит ворона. Неприятная морось оседает на плечах, на которых всё ещё лежат ледяные руки Стефани, и Сара шумно выдыхает, виновато опуская взгляд.
Что ж, это было… неожиданно.
– Не волнуйся, – заметив замешательство Сары, Стеф усмехается и убирает руки, делая шаг назад. – Я всё понимаю. Ты всё ещё любишь Майкла. Я ничего не могу с этим сделать.
В памяти, ещё не отошедшей от встряски признания, яркими картинками проносятся все выходки Стефани. В то время, пока Сара думала, что Стеф подбирается к Майклу через неё, она пыталась понравиться самой О’Нил. Это безумие. Она даже предположить не могла…
– Прости, Стеф… – нервно сглотнув, отвечает Сара. – Так вот, почему ты позвала меня на ту вечеринку, поцеловала Майкла, общалась с ним при мне? Ты хотела…
– Показать, кто тебе действительно нужен. А в итоге показала себе, – девушка поднимает взгляд к небу и часто моргает, чтобы отогнать слезы. – Лучше бы я не лезла. Потому что только в очередной раз убедилась, что вы с Майклом созданы друг для друга.
Слова девушки неприятным грузом ложатся на сердце Сары. О’Нил поджимает губы, буравя виноватым взглядом пространство перед собой. Она чувствует себя опустошенной, а признание Стефани только навело беспорядка в её захламленной противоречиями душе. Стеф больше не хочет выглядеть глупо, а потому только пожимает плечами и обещает, что больше не будет целовать Майкла, лезть в их непростые отношения и рушить шаткую дружбу между двумя девушками. Продрогшие и пребывающие не в самом приятном расположении духа, они, наконец, покидают эту чёртову поляну, выходя из леса. Через старый парк Сара и Стефани идут молча, а когда на выходе их пути расходятся – обмениваются сухими прощаниями и с натянутыми улыбками следуют каждая своей дорогой. Саре паршиво. Она не знает, что такое – невзаимно. У них с Майклом все началось так буйно, бурно, с обоюдными сумасшедшими чувствами. Это было так сильно, и О’Нил ни на секунду не задумывалась о том, что Тёрнер мог её не любить. И даже его предательство не пошатнуло её уверенность.
Стефани же была одна. И Сара ничего не могла с этим поделать.
В конце концов, её израненное, проблемное сердце целиком и полностью принадлежит одному заносчивому придурку, с которым ни вместе, ни врозь быть невозможно.
– Милая, ты поздно.
Обеспокоенный голос мамы из кухни заставляет Сару закатить глаза. Стянув с шеи тёплый шарф, девушка бросает взгляд на настенные часы. Ещё нет и пяти. Разве это поздно?
– Я была с подругой, – отвечает О’Нил, входя на кухню и садясь за стол.
– Я как раз приготовила лазанью.
– Мистер Никсон придёт?
– Нет, – миссис О’Нил тепло улыбается и садится напротив Сары, сложив руки в замок. – Я хотела провести время с тобой.
Пребывая не в лучшем расположении духа, девушка снова усмехается и подпирает голову рукой, ожидая свой ужин. Нет, думает Сара, мама вовсе не заинтересована в общении. В последнее время они не то что не были близки, а попросту и вовсе не пересекались! После отъезда отца в Балтимор она долго не горевала, найдя ему замену в виде шерифа. Теперь её было не узнать. От всё контролирующей, хлопотливой женщины ничего не осталось, как не осталось и от заботы, и от завтраков по утрам, и от привычного вопроса «как дела в школе?». Но она была счастлива, и Сара ничего не имела против. В конце концов, девушка никогда не чувствовала себя одиноко.
Майкл стал её семьёй. С бросившим ее отцом и влюбившейся матерью, Сара всё равно не была одна. Они ночевали вместе, тусовались вместе, учились вместе. Миссис Тёрнер всегда была так добра к ней, а Бобби для Сары стал не просто лучшим другом, но и словно бы младшим братом. Холодными осенними вечерами, когда кататься на отцовском байке или зависать на вечеринках надоедало, Майкл готовил горячий шоколад, звал Бобби, и они втроём подолгу сидели в гостиной, смеясь и играя в дурацкие игры. В такие моменты Сара чувствовала себя дома. В конце концов, Майкл был её домом.
А когда он уехал, эту обязанность взял на себя Дерек. Он видел все её слезы и слышал все её истерики, успокаивал её кошмары, заставлял заново учиться есть и ходить в школу. Дерек оставался у неё дома, а Сара ночевала у него. Они были настоящей семьёй, они всегда ей будут. И вряд ли мама однажды впишется в эту шаткую идиллию. Ведь в моменты счастья и моменты отчаяния рядом был кто угодно, только не она.
– Я давно хотела спросить, – неуверенно начинает миссис О’Нил и встаёт, доставая из шкафчика две тарелки. – Почему к нам давно не заходил этот мальчик… эм… Майк?
Сара выдыхает через нос и прикрывает глаза.
– Майкл, – сглотнув, отвечает она. – Мы расстались осенью, мам.
Ничего не ответив, миссис О’Нил совершенно обыденно ставит перед дочерью тарелку с лазаньей и садится напротив. Ужинают они в напряжённой тишине. Вероятно, если бы Сара не провела столько времени в лесу и не проголодалась, она бы предпочла провести время в своей комнате или пошла бы к Дереку, чтобы избежать этого натянутого не-общения. Но был вопрос, тревожащий девушку долгое время, и сегодня, наконец, выдалась возможность его задать.
– Папа не звонил?
Она резко откладывает вилку в сторону и немигающим взглядом смотрит на Сару, так, словно та подняла тему, стоящую в доме под жесточайшим запретом. Но никаких запретов не было. Они просто никогда не говорили об отце. Может быть, они уже развелись, а Сара не знает?
– Нет. Как тебе лазанья? Я добавила тимьян.
Сара с силой сжимает челюсти. От обиды на весь этот мир в уголках глаз уже скапливаются слезы, нос неприятно щиплет, а грудную клетку жжёт, но девушка не успевает даже сосредоточиться на своих гнусных ощущениях, когда в дверь неожиданно звонят. Всех богов моля о том, чтобы это оказался Дерек, Сара рывком встаёт из-за стола и спешит к двери, хватая с вешалки пальто. Кто бы то ни был, она здесь не останется.
Девушка тянет ручку на себя и открывает дверь, в ту же секунду в оцепенении замирая.
Майкл стоит перед ней, неловко потирая шею и поджав губы. Зелёные глаза вмиг приковываются к наполненным слезами её, и парень мгновенно хмурится.
– Что ты здесь делаешь? – осипшим голосом спрашивает Сара и нервно сглатывает.
Он ещё не заговорил, а сердце уже принялось отбивать бешеный ритм о грудную клетку. Взволнованный взгляд бегает по его напряжённой фигуре, а когда останавливается на губах, Майкл, наконец, отвечает:
– Надо поговорить. Насчёт драконов.
– Майкл, я уже сказала, что не изменю своего решения…
– Сара, кто там?
Голос матери из кухни заставляет Сару раздражённо выдохнуть. Она оборачивается назад, раздумывая над причиной сбежать, а затем снова поворачивается к парню, вдруг случайно натыкаясь взглядом на одну небольшую деталь, вернее, её отсутствие. Его кожаная куртка… где она?! Где куртка драконов?
После недолгой мысленной борьбы, неожиданно для самой себя, девушка вдруг хватает Тёрнера за руку и заводит ошеломленного парня в дом.
– Это Дерек, мам, мы будем делать домашку, не мешай! – выкрикивает О’Нил, уводя Майкла по лестнице на второй этаж.
Потеряв дар речи, он едва успевает за девушкой. Когда за ними захлопывается дверь в её комнату, Сара с силой толкает парня на свою кровать, уставившись на него со злобой и неверием. Сопоставить факты в голове – нетрудно, ещё проще – прочесть эмоции на его лице. Девушка подходит к Майклу совсем близко, не позволяя ему встать, и хватается за воротник его зелёного футбольного бомбера.
– Где твоя куртка?
– Э-э-э, что? – ещё не отошедший от её внезапного приглашения, говорит Майкл.
– Куртка драконов. Почему ты не в ней?
Тень понимания, наконец, появляется на лице Тёрнера. Он берет руки Сары в свои и убирает их от воротника бомбера, с натянутой полуулыбкой отвечая:
– Об этом я и пришёл поговорить.
Сердце девушки пропускает удар. Обессиленная, она садится рядом с ним.
– Майкл, только не говори…
– Тебе больше не нужно становиться драконом, – резко отвечает он. – Я решил эту проблему.
Спрятав лицо в ладонях и шумно задышав, Сара пытается успокоить себя, но вопросы, атаковавшие её голову, бессовестно рушат все планы. Как решил, почему решил? Может, ещё не все потеряно? Может быть, он просто договорился с ними? Или рассказал, что Сара – не его девушка? Нет, драконы три шкуры с неё сдерут за обман, а Майкл этого не допустит.
Неужели…
– Ты… ты ушёл из банды? – тихо спрашивает она, убирая руки от лица и с надеждой заглядывая в глаза Майкла.
Он поджимает губы и кивает, опуская взгляд. Внутри все холодеет, сжимается, девушка бледнеет и качает головой, не в состоянии поверить своим ушам. Так они и сидят в тишине: их плечи соприкасаются, дыхание сбито, в душе и мыслях бардак.
– Но зачем? – спустя несколько минут осмысливания, Сара всем телом поворачивается к поникшему парню.
Майкл поднимает на неё взгляд и усмехается, пожимая плечами. В зелёных глазах нет ничего, кроме отражения ошарашенной девушки, поглощенной чувством вины и досадой.
– Это был единственный выход. Я не позволил бы тебе вступить в банду, а им – наказать тебя за обман.
– Ты не должен был делать этого, Майкл, мы бы что-нибудь придумали, мы бы…
– Разве это не то, чего ты хотела? – он поднимает брови, смотря на девушку сверху вниз. – Тебе ведь никогда не нравились драконы.
– Но это твои друзья! Я видела, как они вытащили тебя из драки, из полицейского участка, как волновались за тебя… это твои друзья…
Сказать больше нечего. Этот тяжёлый день щедр на паршивые события, и связать несколько слов в разумное предложение после очередной эмоциональной встряски оказывается трудно. Но Сара вдруг чувствует прикосновение к своим ладоням, и резко вздрагивает, когда опускает взгляд. Майкл берет её руки в свои, поднося к своим губам.
