Текст книги "Secrets we hide (СИ)"
Автор книги: yourwriterellen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
– Может, это не так уж и плохо? В смысле, они не будут мучать друг друга, не будут каждый день разбивать тебе сердце своими скандалами.
Сара молчит. Ей трудно представить, что будет дальше. Трудно допустить и малейшую мысль о том, что вскоре отец уедет, заведёт новую семью, а о ней, в лучшем случае, будет вспоминать лишь на праздниках. Мама станет холодной и отстраненной, тема семейных воспоминаний будет под строжайшим запретом, и, в конце концов, у Сары будут все шансы на то, чтобы разочароваться в мужчинах. Думая об этом, О’Нил отчаянно отгоняет от себя эту дикую мысль. Рядом с ней лучший парень в мире, тот, кого она любит и тот, кто любит её. Ничто не сможет разрушить их отношения, ничто не заставит её в нем разочароваться.
– Девочка моя, – его едва уловимый шёпот вырывает её из мыслей, и Сара протягивает Майклу руку, наблюдая за тем, как он переплетает их пальцы. – Что бы ни произошло – я с тобой. Ты не пройдёшь через это одна, хорошо?
– Майкл, я люблю тебя, – всердцах шепчет Сара, беря его лицо в руки и приближая к своему для поцелуя.
Он отвечает ей со всей любовью, со всей страстью и нежностью, которую он только может дать. Завтра они снова будут прятаться от миссис Хоук, участвовать в гонках, напиваться и заниматься сексом в школьной подсобке. Но сейчас, в этот самый момент, нет мира уютнее, чем маленький мир в его комнате в этот дождливый осенний день.
– Знаешь, у твоих предков хотя бы есть весомая причина, чтобы развестись – разлюбили, надоело, устали от скандалов, – спустя несколько минут размеренной тишины говорит Майкл. – Мои разошлись из-за чёртовых слухов.
Сердце девушки пропускает удар. Каждое откровение Тёрнера – истинный и такой редкий подарок для неё.
– Сентфор – болото, каких поискать, и я надеюсь, мы с тобой закончим школу и свалим отсюда. Здесь типа все друг друга знают и всё такое. И у каждого за спиной столько дерьма… – жевалки играют на скулах парня, пока он сжимает кулаки и пытается подобрать слова. – Мне было двенадцать, а Бобби, вообще десять, когда они развелись. Чёрт, вот они на самом деле были примером для подражания. Отец боготворил маму, а она любила его. А потом ей кто-то сказал, что он ей изменяет с кем-то. Конечно, это была гребанная брехня. Мама сразу подала на развод, даже слушать не стала. Это разбило ей сердце. Говорила, что доверяет ему, а по итогу послушала каких-то доходяг с Мид-Уэст. Он столько раз приходил к нашему дому, столько раз пытался поговорить… с нами увидеться. А мама не пускала. Плакала каждый день. Её тоже можно понять. Но она даже не пыталась его выслушать.
По щекам Сары уже стекают солёные слезы, она тихо всхлипывает и с силой прикусывает губу. Определённо, эти откровения оставят особый шрам на её сердце.
– Мне очень жаль, Майкл…
– Я рассказал это не для того, чтобы вызвать жалость. Я просто не хочу, чтобы однажды с нами произошло похожее нелепое дерьмо. Чтобы из-за какой-то мелочи, из-за того, что мы недостаточно друг другу верим… с нами произошло что-то подобное.
– Этого не произойдёт, – шепчет Сара, уверенная в своих словах.
Не произойдёт. Никогда. Они вырастут вместе, они построят из своих юных и совершенно безбашенных отношений что-то взрослое и крепкое. И ничто не способно это разрушить.
7 марта 1987 года.
Поглощенная воспоминаниями, Сара не сразу приходит в себя. Часто заморгав и оглядевшись по сторонам, она понимает, что всё так же стоит перед домом отца Майкла, а рядом сам виновник её погружения в себя, настоящей комы, где было так тепло и так безопасно. Здесь же Тёрнер, в кожаной куртке, с татуировкой дракона на шее, с чертовщиной в глазах – предавший, опасный, далёкий, и такой, черт возьми, родной. Был родным. Всем был.
Сара прочищает горло.
– Прости, я… я не хотела так говорить о твоём отце. Я не знала…
– Все нормально, – Майкл делает шаг по направлению к девушке, но она снова пятится назад, ступая обеими ногами в мокрый газон. – Сара, где мы сейчас? Что с нами стало? Ты отталкиваешь меня, ты вытворяешь просто безумную хрень, после которой к тебе приближаться опасно. А потом паникуешь, выслеживаешь меня, приезжаешь за мной в участок и сидишь там все то время, пока сижу я.
Ей не хочется ничего отвечать. Оставшиеся от её сердца осколки саднят и кровоточат. Ей даже взгляд на него поднять больно порой.
А порой – не оторвать.
– Мы связаны с тобой, Сара, очень крепко связаны, – шепчет он, подбираясь к ней совсем близко, наклоняясь к её уху и вдыхая аромат её волос. Невозможно сделать и шаг. Не оттолкнуть. Не притянуть ближе. – У нас есть история. Мы столько пережили вместе. Я каждый день плюю на то, что оказался в том гадюшнике из-за тебя. Потому что я верю, что мы можем с тобой преодолеть это.
Внутри словно что-то ломается. С хрустом. Задевая острыми осколками жизненноважные органы. Сделав несколько прерывистых вдохов и выдохов, Сара с трудом находит в себе силы отстраниться и прямо в его манящие глаза сказать:
– Но я больше не верю тебе. Пожалуйста, не приближайся ко мне. Ради меня.
Она оставляет его стоять на мокром газоне, с сжатыми кулаками и лицом, искаженным болью и злостью. Дверь в машину пикапа хлопает, и Дерек знает, что лучший вариант сейчас – просто молчать. Пусть ревёт себе. А потом обязательно в очередной раз расскажет о том, как она ненавидит Тёрнера и как никогда его не любила.
***
Следующий день встречает Сару дикой головной болью и контрольной по физике. Лихорадочный поток противоречивых чувств отпускает её ближе к ланчу, когда вся старшая школа Сентфора собирается в кафетерии. Запивая свое негодование молочным коктейлем, девушка старается не смотреть по сторонам, но ненавязчивый запах женских духов все же заставляет её и Дерека поднять взгляд на нарушителя их напряжённой тишины.
– К вам можно? – Стефани поднимает бровь.
С раздраженным вздохом Дерек убирает рюкзак со стула, позволяя девушке присесть рядом. Она обводит двух молодых людей обеспокоенным взглядом, а затем хмыкает.
– И какая тема для траура на этот раз?..
Никсон отправляет Стеф уничтожающий взгляд, и Сара едва заметно качает головой, заставляя его прекратить видеть в девушке врага.
– Мы, наверное, завалили контрольную.
– Да уж, а это и правда проблема, – она насмешливо поднимает уголок рта, а затем усмехается. – Вы серьёзно? Сара, ты не из задротов, так чего нос повесила? Был бы это Бобби какой-нибудь…
Сара мгновенно переводит взгляд в сторону стола своих бывших друзей. Ни Бобби, ни Кэнди. Странно.
– Я просто думаю, что пора уже задуматься о колледже…
– Забей, – Стеф хватает яблочную дольку с тарелки Дерека, на что тот раздражённо фыркает. – Я знаю, что поможет тебе, ну, или вам, если твой сноб согласится, отвлечься.
– Следи за языком. Кстати, забыл спросить: нравится флиртовать с чужими парнями?
Стефани намеренно пропускает его обвинение мимо ушей, снова поворачиваясь к Саре.
– Логан закатывает вечеринку у себя дома сегодня вечером. Ты обязана прийти. И отмазки в стиле «я скромная домашняя девочка» не принимаются. Я наслышана о том погроме с копами в твоём доме на Хэллоуин. Было жарко?
Закатив глаза, Сара разочарованно стонет. С огромными усилиями девушка смотрит в сторону стола, где восседает компания Тёрнера, и даже усмехается, когда видит мрачного, как ночь, Майкла. Логан сидит рядом, – как всегда весёлый и энергичный, – бросается едой и смеётся на весь кафетерий. Вообще-то, он единственный из этой компании, которого, скрепя сердце, но все-таки можно назвать приличным человеком, выделяющимся на фоне этих варваров.
– Кстати, – проследив за взглядом девушки, Стефани заметно оживляется. – Майкла там не будет. Вчера я специально подсела к ним, чтобы выяснить это. Так что у тебя нет никаких причин, чтобы не пойти.
Сара и Дерек переглядываются. В ту же секунду он поднимает ладони, только и показывая, чтобы О’Нил на него не рассчитывала. Но Саре необходимо отвлечься, сейчас необходимо. А потому, обречённо вздохнув и пожав плечами, девушка отвечает:
– Хорошо, Стеф. Мы пойдём на вечеринку.
Комментарий к 7. Mine
Очень важно узнать ваше мнение по поводу главы ❤️ Спасибо, что остаётесь со мной! ❤️ Всей душой люблю ❤️❤️❤️
========== 8. Yours ==========
Истинная вечеринка тогда считается весёлой, когда на неё приходит два типа людей:
Те, кого ты не знал.
И те, кого ты не звал.
Вечеринка, которую устроил Логан смогла вместить сюда оба вида. Здесь были все: и старшеклассники, и девчонки помладше, и драконы, которые пришли с Майклом, и какие-то левые парни с Норт-Иста. Пиво лилось рекой, музыка заставляла стекла дрожать, а тачки все съезжались и съезжались к его дому, содрогающемуся от плясок пьяной молодёжи. Тёрнер пил своё пиво, иногда посмеивался с тупых шуток Бурого, тормозил Вишню, когда тот собирался подкатить к какой-нибудь девятикласснице и бросал разочарованные взгляды в сторону кучки его одноклассников, рассевшихся на полу, чтобы сыграть в правду или действие. Всё это было так странно: когда-то и он считал, что это весело. Когда-то он и сам сидел там, среди них, с азартом крутя бутылку и ни капли не сомневаясь в той, на кого в очередной раз укажет горлышко.
3 ноября 1986 года.
Стив ударяет рукой по столу. Да с такой силой, что бутылка, замеревшая на нимфоманке-Сьюзен, вдруг меняет свой радиус, указывая на Дарелла. Компания школьников взрывается смехом, а Майкл вытягивает губы трубочкой, закричав:
– Целуй же его, ну!
Сара хохочет, утыкаясь носом в грудь своего парня, в то время как раскрасневшийся Дарелл предпринимает попытку встать. Шепли кладёт руку на его плечо, заставляя парня плюхнуться обратно, а хмурый Стив сжимает челюсти.
– Правда или действие? – нарочито вежливо спрашивает он.
– П-правда, конечно, – заикаясь, отвечает Дарелл.
Повисает пауза, прерываемая лишь тихим смехом Майкла и Сары. Они на своей волне, уже обменялись какими-то грязными шутками, и все ждут, когда лучший друг Тёрнера задаст свой чёртов вопрос. Кажется, нервничать начинают все, за исключением этих двоих, но Стив, наконец, решает спросить:
– Ты гей?
– Что? – Дарелл широко открывает рот и переводит испуганный взгляд на Люси – свою девушку. – Нет, конечно нет!
– А ты хотел бы, чтобы оказалось наоборот, Стив? – задыхаясь от хохота, проговоривает Сара.
Тёрнер прижимает девушку к себе, целуя её в макушку и одобрительно улыбаясь, когда все в их компании взрываются смехом. Дарелл отвечает Саре благодарным кивком, а Стив сжимает кулаки, буравя её тяжёлым взглядом. Все в их компании знают: эти двое не поладили с самого первого дня. Сначала, когда придурок-Стив пустил слух по школе, после поцелуя Сары и Майкла на поляне, потом, когда Тёрнер врезал своему лучшему другу и заставил его извиняться перед девушкой. То ли они действительно не переваривали друг друга, то ли не могли поделить Майкла, факт оставался фактом – ужиться на одной территории Стиву и Саре не представлялось возможным.
– Заткнись, О’Нил, – говорит он, когда уже все отсмеялись и ждали его ответа.
Майкл закатывает глаза, изо всех сил стараясь не врезать Стиву. Вообще-то, если бы они не были лучшими друзьями с пелёнок и если бы их не связывало одно общее дерьмо, он давно сделал бы это. Однажды же врезал.
– Ты заткнись, – выплевывает Сара.
– Так, хватит! – Тёрнер поднимает ладони вверх и крутит бутылку. – Моя очередь.
Все замирают в напряжённом ожидании. Бутылочка всё крутится и крутится, не желая ни на ком останавливаться, и когда темп её, наконец, замедляется в совершенно противоположную от Сары сторону, девушка вытягивает ногу и поддевает бутылку носком. Горлышко послушно указывает на О’Нил, на что та самодовольно улыбается и всем телом поворачивается к своему парню. Прищурившись, Майкл вдруг начинает смеяться.
– Эй, так нечестно! Ты сжульничала! – встревает Логан, делая несколько внушительных глотков пива.
– Да забейте, когда мы играли по правилам? – Жасмин из команды черлидерш закатывает глаза и улыбается Саре.
Волчья ухмылка вырисовывается на красивом лице Майкла. Он поднимает взгляд к потолку, делая вид, что думает, а затем снова возвращает его к своей девушке.
– Правда или действие?
– Действие, – не медля ни секунды, отвечает Сара.
Битва двух голодных, влюблённых и пылающих страстью взглядов продолжается ещё несколько секунд, прежде чем Тёрнер придвигается ближе к Саре, по-хозяйски устраивая ладонь на её коленях.
– Поцелуй меня, – хрипловатым от нарастающего желания голосом говорит он.
Просияв, девушка наклоняется к его лицу, но указательный палец, оказавшийся на её губах, заставляет Сару остановиться. Она в недоумении смотрит на довольного Майкла.
– Не здесь.
Под разноголосое улюлюканье, Тёрнер встаёт с дивана и протягивает Саре руку. В обнимку они поднимаются на второй этаж, не в силах больше терпеть эту компанию и их сумасшедшее желание друг к другу. Стив провожает их взглядом, полным ненависти и обиды, ему хочется крикнуть вслед что-то обидное, а может быть, даже всё разрушить, ведь у него есть все права и полномочия на это. Но он продолжает сидеть на неудобном диване, пить тёплое пиво и смотреть вслед двум влюбленным придуркам, чьё псевдосчастье, по его мнению, продлится недолго.
Майкл сжимает жестяную банку, да с такой силой, что пиво пенится, и, шипя, выливается на его руку. Воспоминания шрамами вырисовываются на сердце. И у шрамов этих её глаза.
Он всё думает и думает о том времени, о себе другом, о Саре другой, но не может назвать эти деньки славными. Хотя бы потому, что всего через пару недель после этого его жизнь разрушилась окончательно. Он лишился своего света, полностью погрязнув во тьме. И не было шанса на спасение от темноты, поглотившей всю его душу.
– Старик, у тебя пиво разлилось, если чё, – Бурый пихает Майкла в бок, забирая из его рук жестяную банку и бросая её к общему хламу. Затем он оборачивается, хватает край занавески и протягивает его Тёрнеру. – На, вытри руки.
– Бурый, ты дебил? – Вишня выгибает бровь.
– Я на кухню, – отвечает Тёрнер, с гримасой отвращения уходя из гостиной.
Вспомнить расположение комнат в доме Логана оказывается нетрудно: здесь столько раз проводились вечеринки, что Майкл за считанные секунды находит кухню. У самого прохода парень вдруг в недоумении замирает, когда видит Стефани и Сару, усевшихся на кухонных тумбах и о чём-то беспечно болтающих. В горле пересыхает, в мыслях образуется бардак, когда два удивлённых взгляда, наконец, встречаются.
– Сара? – Тёрнер подходит ближе, обводя её лицо обеспокоенным взглядом. – Не знал, что ты здесь.
Девушка приоткрывает рот, не находя нужных слов. Она вдруг неуклюже спрыгивает с тумбы и оборачивается к Стеф, на что та лишь пожимает плечами. Их немой диалог длится ещё какое-то время, пока Майкл смывает с рук запах пива и пытается собрать мысли в кучу. Наконец, Сара обретает дар речи.
– Я тоже не знала, что ты здесь.
На кухне тихо, и только их неровное дыхание прерывает образовавшуюся тишину. Музыка и возгласы подростков звучат словно в вакууме, а Стефани чувствует себя лишней. С досадой поджав губы и в последний раз окинув фигуру Сары красноречивым взглядом, девушка оставляет их наедине. И даже уход её не может прервать безмолвную битву двух бывших возлюбленных, уставившихся друг на друга.
Им так много хочется сказать друг другу.
– Сара…
Девушка выставляет руку вперёд.
– Майкл, не подходи, пожалуйста. Я выпила, так что могу звучать неубедительно, но… – ноги её вдруг подкашиваются, и Тёрнер реагирует мгновенно, в ту же секунду оказываясь рядом и хватая её за локоть.
У Сары срабатывает мышечная память. Она хватается за края его кожаной куртки, а носом утыкается в его грудь, вдыхая такой родной аромат и в наслаждении прикрывая глаза. Лицо его искажает гримаса нестерпимой боли, он и сам едва ли стоит на ногах от одной мысли, что она впервые за столько времени рядом, впервые не пытается вырваться и в очередной раз его уничтожить. Так они стоят несколько секунд, прежде чем Сара поднимает голову и касается ладонью его лица.
– Почему ты вернулся? Почему, Майкл?
Тонкие женские пальцы неуверенно ползут от его щеки к шее, а затем касаются губ. Она недостаточно пьяна, чтобы поцеловать его, но не слишком трезва, чтобы найти в себе силы отстраниться. Но когда рука Майкла ложится на её талию, Сара всё же уворачивается, делает шаг назад и накрывает лицо руками.
– Я думала, что вылечилась, – девушка нервно сглатывает, но рук от лица не убирает. – От тебя, от воспоминаний. Думала… думала, что справлюсь. И я справлялась. Но ты вернулся, и теперь м-мне кажется… кажется, все рухнуло.
Алкоголь не затуманил её сознание, а лишь развязал язык, и Майкл не знает – радоваться ему, злиться или в очередной раз морщиться от боли её слов. А потому лишь стоит напротив, не имея и малейшего представления о том, чего ему ждать дальше.
– Каждый день, после того, как… – Сара всхлипывает и поднимает взгляд к потолку. – Нет, всё без толку. Я больше не хочу об этом говорить.
И когда она, в последний раз окинув взглядом фигуру парня перед собой, подаётся вперёд, чтобы выйти из кухни, Майкл в мгновение ока оказывается рядом, прижимая её маленькое тело к деревянной тумбе. Руки его лежат по обе стороны от её бедер, её горячее дыхание обжигает его шею, а его запах одурманивает сильнее выпитого алкоголя. Сара поднимает на него испуганный взгляд.
– Отпусти меня.
– Не отпущу.
– Майкл, пожалуйста.
– Сначала скажи, что ты действительно этого хочешь, – голос его полухриплый, заставляющий табун мурашек пробежать по спине, а старое, давно забытое чувство, волной подняться внизу живота. – Скажи, что не любишь меня. Что я тебе противен. Скажи это, и я навсегда от тебя отстану.
Сердце с грохотом проваливается вниз. Решайся, Сара! Только скажи ему это, и ты обретёшь свободу! Разбей ему сердце, как это однажды сделал он! Отомсти, наконец, подтверди эти лживые слухи о твоей мстительной натуре! Давай же, не медли.
Она нервно сглатывает.
– Я…
– Да пошёл ты нахрен, как там тебя! Это вас всех не звали, а я у малыша-Лога всегда желанный гость, черт возьми!
Голос, прогремевший за спиной Майкла, заставляет его оторваться от Сары и судорожно обернуться, открыв обзор и самой девушке на нарушителя их очередного выяснения отношений. Глаза Тёрнера наливаются кровью, когда он замечает Стива, застывшего у холодильника с банкой пива в руке.
Немая сцена обмена удивленными взглядами продолжается ещё несколько бесконечных секунд, прежде чем Стив театрально вздыхает и разводит руки в стороны.
– Какие люди! Майкл, дружище, я опять вам помешал?
Стива шатает. Сурово сжав руки в кулаки и тяжело задышав, Тёрнер едва ли старается удержать душевное равновесие. Конечно, можно и прямо сейчас наброситься на него, если бы не Сара, остолбеневшая позади них. Майкл машинально закрывает спиной её маленькую фигуру и самым что ни на есть угрожающим тоном шипит:
– Проваливай из этого дома, ублюдок.
Неестественно расхохотавшись, незваный гость ставит банку пива на столешницу. Это плохой знак.
– Ой, а что такое, дружище? Я вам чем-то помешал? – склизкий взгляд Стива перемещается на Сару. – А ты молодец, быстро его простила. Ну, конечно, я все понимаю. Трахаться-то хочется, а твой дружок-подстилка уже не катит!
Девушка равнодушно молчит, прекрасно понимая, что так он пытается её спровоцировать. На Майкла же её спокойствие не распространяется, и он в ту же секунду подлетает к Стиву, хватая его за грудки. Словно проснувшись от самого что ни на есть ужасного сна, О’Нил подрывается за Майклом.
– Ещё одно слово в её адрес, ублюдок, – выплёвывает он, игнорируя попытки Сары отпихнуть себя от Стива. – И я тебя уничтожу. Ты будешь кости свои по всему городу собирать, урод.
– Майкл, пожалуйста, – шепчет Сара, – ты ведь знаешь, что он этого и добивается!
– Сара, не сейчас. Иди к остальным.
– Да ладно тебе! Присоединяйся к нам, Сара, ты ведь не против тройничка? Я бы тебя натянул!
Широко распахнув глаза и ошалев от сумасшедшего приступа злости, Майкл с каким-то нечеловеческим рыком хватает Стива за воротник и утаскивает прочь из кухни. Сара накрывает рот ладонью, в панике и испуге метнувшись за ними, но страх её усиливается, когда она понимает, что две внушительные фигуры рассеялись среди толпы старшеклассников. Она отталкивает людей, пробираясь через трущиеся друг о друга тела, игнорируя бешено колотящееся сердце и неконтролируемый поток слез, что застилает глаза. Сара ничего не слышит, кроме шума крови в ушах и единственной мысли, судорожно бьющейся в висках. Только бы с Майклом всё было в порядке! Только бы не снова… она этого не переживёт.
– Сара! – кто-то резко хватает девушку за руку, останавливая её в гостиной.
Девушка оборачивается и видит расплывчатый из-за слез силуэт Логана.
– Где он?! – кричит она сквозь громкую музыку и осипший голос.
Без единого слова Лог берет её за руку и стремительно уводит из гостиной. Они расталкивают заметно поредевшую толпу и выходят на холодную ночную улицу, где перед домом столпились старшеклассники, очевидно, окружив кого-то и выкрикивая: «Давай, Майкл!» и «Надери ему зад, Стив!». Сердце Сары проваливается в пятки. Она отпускает руку Логана и бежит к толпе, пробираясь через них в самый эпицентр событий.
В равном, кровожадном бое сцепились двое. Майкл лежит на земле, пытаясь отразить удары озверевшего Стива, но в ту же секунду уворачивается и берет инициативу в свои руки, толкая одноклассника на землю. Со всех сторон слышатся радостные возгласы, а с губ Сары срывается надломанный крик:
– Хватит! Прекратите! Почему вы их не останавливаете!? Сделайте что-нибудь!
Обращаться к толпе пьяных придурков бессмысленно. Они продолжают свои счастливые возгласы, продолжают наблюдать за снова развернувшейся перед ними картиной. Соваться в этот сцепившийся комок двух парней опасно и бесполезно, и Сара падает на колени прямо на мокрый асфальт, продолжая молить их остановиться. Один за другим наносятся удары, капли крови падают на землю, ссадины на их лицах заставляют в ужасе отвернуться, закрыв лицо руками.
И когда кажется, что они изобьют друг друга до смерти, когда последняя надежда угасает, сквозь толпу пробираются два незнакомых парня в кожаных куртках, позади которых – взволнованный Логан, одними губами говорящий Саре: «Всё будет в порядке».
Комментарий к 8. Yours
Очень важно узнать ваше мнение ❤️
========== 9. Ours ==========
French for Rabbits – Claimed By the Sea
В маленькой комнате, освещенной лишь сиянием луны из приоткрытого окна, непозволительно душно. Играя на матовой коже, серебряные блики нарочно обходят стороной чёрные узоры татуировок, – в них и так достаточно тайны, они пугают, они отталкивают. Тишина стоит мёртвая, и только два в унисон колотящихся сердца напоминают о том, что в этом маленьком раненом мире всё ещё есть жизнь.
Она старается не касаться его кожи, когда обрабатывает раны. Не пересекаться с ним взглядом, не говорить ни слова, не плакать, не думать, – лишь делать то, что должна. Потому что по-другому не может. Потому что оставить его там и не остаться с ним здесь – против её сил, против всех правил, установленных в голове. Она не оставит его, даже если очень этого захочет.
Он не может оторвать от неё глаз. Мокрые дорожки от слёз ещё не высохли на её щеках, дрожь в пальцах заметна даже в пелене ночи, а во взгляде нет той пустоты, с которой он в страхе столкнулся однажды. Хочет быть далеко, но каждый раз, когда что-то плохое происходит – она рядом. И через обиду, и через мнимую ненависть поддержит.
– Сара, посмотри на меня.
Девушка чуть сильнее надавливает промоченной перекисью ватой на его ссадину на подбородке, заставляя Майкла недовольно зашипеть. Но взгляд не поднимает. Посмотреть равно умереть. Окунуться в этот зелёный омут с головой, утонуть, захлебнуться, позволить ему победить. Да она сложит оружие как только коснётся его взгляда! Это правило, её неукоснительное правило, которому она подчинялась и подчиняться которому больше не хочет. Она сама по себе. Больше никакой боли, никакой лжи, никакой любви.
– Ты не можешь игнорировать меня вечно, – Майкл кивает и вытягивает руку вперёд, касаясь большим пальцем её приоткрытых губ.
Сара близко, позволительно лишь ей близко. И пока он сидит на её кровати, а она стоит между его ног, пока он тяжело дышит, а она не знает, куда деть свой взгляд – они в очень опасном положении. Дежавю охватывает их обоих. В конце концов, Майкл без майки, ночь, её комната и эта страсть, бушующая в душе – не редкость для их когда-то отношений. Трудно пропускать мимо ушей, трудно притворяться и скрывать в ночи дрожащие пальцы. Но она справляется.
Майкл нарочно прожигает её взглядом, требует, умоляет взглянуть на него. А она все повторяет и повторяет свои движения на автомате – хватает его руку, перебинтовывает счёсанные костяшки, в очередной раз молча заставляет его приложить к глазу пакет со льдом. Только бы не контактировать с ним дольше секунды, только продолжать одёргивать руку и отводить взгляд.
– Я люблю тебя, Сара, – вдруг говорит он. – И всегда любил.
Сердце пропускает удар. Пакет со льдом падает на пол, как и пузырёк с перекисью, как и все её попытки сохранять спокойствие. Что-то внутри сжимается с такой силой, что становится тяжело дышать – тошнота подкатывает к горлу, а слезы к глазам. Один прерывистый вздох слетает с её губ, а затем она наклоняется, берет упавший пузырёк и пакет льда, возвышаясь над парнем, застывшим в томительном ожидании.
– А я тебя нет, – Сара сглатывает и по-прежнему не смотрит в его глаза.
Пусть ему хотя бы на дюйм будет так же больно, как было ей.
– Прекрати, ты не умеешь лгать, – Майкл усмехается, но резко вздрагивает, когда она прикладывает пакет со льдом к его плечу, на котором красуется немалая гематома. – Если бы ты не любила меня, то я бы здесь не сидел и не терпел бы все эти медицинские нападки.
– Медицинские нападки? – девушка выгибает бровь.
– О, смотрите-ка, кто заговорил.
Устало вздохнув, Сара делает шаг назад и складывает руки на груди. Она пробегает оценивающим взглядом по его телу, убеждаясь в том, что все раны обработаны.
– Я просто поражаюсь твоему идиотизму, Тёрнер. Тебе мало было того, что случилось осенью? Ты решил повторить?
– Сара, ты говоришь, как моя мама, – закатив глаза, Майкл протягивает к ней руки, но девушка в очередной раз уворачивается от прикосновения. – Почему тебя это заботит? Почему ты не оставила меня с Вишней и Бурым? Почему плакала, звала на помощь, когда я дрался?
Девушка едва ли успевает прикотрыть рот, чтобы ответить, но он в ту же секунду её прерывает:
– Можешь не говорить. Я знаю ответ.
С губ слетает нервный смешок.
– Твоя самоуверенность пробьёт мне крышу, Майкл, – внезапно осмелевшая Сара гордо вздёргивает подбородок и подходит к нему почти вплотную. – Не ты один морочил мне голову во время наших отношений. Я тоже лгала тебе.
Напрягаясь всем телом, Майкл всё же пытается выдавить беззаботную улыбку. Все раны вдруг начинают саднить и кровоточить, – по крайней мере, он так себя чувствует. Теперь, когда вся его уверенность поугасла, Сара смотрит ему в глаза.
– Любопытно. И о чем же ты лгала?
– Обо всем, – быстро отвечает она. – О своих чувствах к тебе. Я тебя никогда не любила. Я просто решила связаться с популярным парнем вроде тебя.
Майкл Тёрнер не идиот и никогда им не был. Его нелегко обмануть, невозможно ввести в заблуждение и пустить пыль в глаза. Просто потому, что он сам в этом деле профессионал. Но здесь даже не нужно настраивать своё орлиное зрение, чтобы увидеть ложь Сары. Достаточно применить несколько маленьких хитростей, что с лёгкостью выведут её на чистую воду.
– Правда? – медленно спрашивает он и встаёт, делая к пока ещё довольной собой девушке пару шагов.
Сара не сдвигается с места, ведь знает, покажи она хоть унцию своей слабости – этот волк набросится на неё в ту же секунду. Но он должен чувствовать ту же боль, которую чувствует она каждый раз, когда видит его. Которую чувствовала сегодня, наблюдая за тем, как последний ублюдок избивает человека, которого она… любила. Это хуже всех пыток, испытать это – граничить с агонией, ходить по лезвию ножа, и не срываться, а просто чувствовать жгучую боль, разрывающую грудную клетку. Боль и страх. Так пусть и он испытает это.
Только у Тёрнера антидот на такие её выходки.
– Совсем ничего не чувствовала?
В лунном полумраке его ухмылка становится поистине зловещей. Сара нервно сглатывает и кивает, тут же вздрагивая, чувствуя прикосновение его руки к своей шее. Она стоит, не двигаясь, пока длинные пальцы касаются пульсирующей венки, спускаются к ключицам, ползут к плечам, а затем медленно ласкают её руки, мурашками реагирующие на каждое его прикосновение. Где-то в душе волной трепещет наслаждение, старые отголоски чего-то нежного, чего-то родного и приятного, а затем вспышка – резкая обида, как пощёчина, оглушает Сару. Она отступает назад и отводит взгляд, создавая между ними двумя безопасное расстояние.
– Ничего не почувствовала?
Девушка качает головой, сжимая челюсти. Кожа всё ещё горит от ласки его пальцев, от этой убийственной нежности, что он осмелился ей подарить.
– Странно, почему-то мне в это совсем не верится.
Уверенный шаг вперёд, лёгкий вздох и испуг – но Майкл уже рядом, он уже обхватывает сильной рукой тонкую талию, уже прижимает её к себе, наплевав на ссадины, ведь настоящие раны внутри, глубоко в душе зарыты и залиты слоем прощения и любви. Он наклоняется к её лицу, обдавая её губы горячим дыханием, а она ни пошевелиться, ни оттолкнуть не может. Как всегда в его присутствии: завороженная, замороженная, влюбленная. Пусть целует, пусть делает с ней всё, что пожелает. Этот их тысячный, миллионный поцелуй ничего не изменит. Их губы скучают друг по другу.
– И сейчас не чувствуешь? – полушёпот ласкает её щеки.
Сара поднимает на него взгляд, в ужасе замечая, что лицо Майкла искажено в гримасе невыносимой боли. Быть с ней и быть без неё – ощущения одинаковые. Ломка, жажда, голод.
– Ничего не чувствую, – словно в лихорадке бормочет она и прикрывает глаза, притягивая Майкла к себе за шею.
Его губы мгновенно находят её. Обхватив её лицо ладонями, он углубляет поцелуй, он всю её в себя вжимает, и Сара не сопротивляется – просто не в силах противостоять воспоминаниям, чувствам, своей сумасшедшей жажде до близости с ним. Физической, моральной – любой! Только бы не отпускал. Не сейчас.
Она ещё успеет вспомнить всю боль.
– Так ты меня не любила, – оторвавшись от её губ, прерывисто шепчет Тёрнер. Он в ту же секунду перебирается на её шею, и Сара откидывает голову, открывая ему ещё больше пространства для поцелуев, для его касаний, для всего, что ему вздумается. В зелёных глазах пожар, когда он отрывается от её шеи и ухмыляется. – Так ты мне лгала.
