Текст книги "И начнётся игра (СИ)"
Автор книги: Your.favourite.whore
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Мы сели рядом с рыжеволосой девушкой, сидящей отдельно возле окна, приблизительно нашего возраста. Алиса села с ней рядом, а я напротив.
– Припадок ярости? – неожиданно обратилась девушка к Мироновой. Ага, в яблочко. Я как раз попался под руку. В прямом смысле.
– Т-так получилось, вспылила, – ой, какие мы скромные, взяла и вспылила, это же так нормально. – А ты что тут делаешь?
– Долгая история, ты когда-нибудь получала оргазм? – че она несет, хотя даже так, естественно получала.
– Н-нет, – Миронова посмотрела на меня, что это за взгляд? Взгляд мести? Че она несет? Я специально покашлял, привлекая к себе внимание девушек.
– А-а, понятно, это твой парень, и ты нормально так вмазала ему за то, что он тебя не удовлетворил, угадала? – рыжая говорила на полном серьезе, поглядывая то на меня, то на Миронову. Эта девка взбесила меня за одну минуту. Рыжая. Да и эта малявка тоже чудачка.
– Не совсем, он мне не парень, – девушка покраснела, но я увидел на секунду улыбку, дрогнувшую на ее губах. И это все, что не совсем? Ну ты напросилась.
– Следующие, – послышался женский голос из кабинета.
Я зашёл первым, Алиса после меня, сделав вид, что ее нет. Глупая. В этот момент на табуреточке стояла докторша, в коротком белом халатике, давая волю фантазии. А этого у нас хоть отбавляй, используем, практикуем.
– Кхе-кхе, – Алиса позвала врачиху и закрыла мне глаза, я сейчас от смеха умру. – Это чтобы ты не злоупотреблял неловким положением врача, балбес.
Как обидно. Я ещё виноват. Нашлась защитница невинных. Вот наивная, у врачихи на стуле лежат белые штаны под халатик, фоток семейных нет, да и пакетик с коньяком плохо замаскирован, такие совсем не невинные. Поди, смена закончится побежит в клуб искать себе папика. Зря она штанишки не надела.
– Что, кулачок не болит, – я не удержался от усмешки, схватил её ручку и поцеловал в больное место. Выражение победительницы сменилось. За мимикой её лица можно наблюдать вечно, она обиженно ахнула от боли и нахмурила бровки, потом начала по детски надувать пухлые губки и дуть на кулачок, такая маленькая, наивная, будто всё пройдёт, – я думал, если поцеловать, то пройдёт. Что, нет?
– Дура-ак! – она скосила на меня взгляд, всё ещё хмуря брови, – Не смешно, как тебе будет, если я тебя в нос поцелую?!
Меня позабавило это, я специально для неё немного нагнулся. Она покраснела, и забыла про свою боль, взгляд такой пропащий, невинный, словно я предложил ей что-то непристойное. Я засмеялся, а она снова сделала обиженное личико и отпихнула меня, так по детски. Это стоило того, эта тупица сделала мой день. Я даже позабыл о виде врачихи сзади.
– Извините, присаживайтесь пожалуйста, и не ссорьтесь, а то работы у меня будет больше, – врачиха мило улыбнулась нам, хотя нет, мне. Надо же, соизволила всё-таки спуститься до нас. А она не промах, чёрные, завязанные в небрежный хвостик, волосы, смело накрашенные брови, незаметно подведенные зоркие карие глаза и нос с горбинкой, что придавал девушке больше привлекательности. Упругая грудь, примерно второго с половиной размера, хороша фигура. Надо бы Миронову пораньше отправить отсюда.
– Мы рады, что вы обратили на нас своё внимание, посмотрите пожалуйста руку этой тупи. девушки, как, кстати, вас по имени?.
– Вы не вместе?! Алина. Да-да, конечно, – она начала делать то, что умеет, сверля меня взглядом, умоляя взять её прямо на столе. Ну нельзя ж просто так пялиться на человека. Определенно нет.
– НЕТ, она моя студентка, получившая неуд. И вот результаты.
– Ага, конечно. Вы осторожнее, изнасилует вас, а после скажет, что вы шлюха, – Алиса фыркнула, не удостоив меня даже своего взора. Кого это я изнасиловал?
– Ну что вы, девушка, он позаботился о вас, привёз сюда, думаю, он порядочный человек, – врачиха косо посмотрела на Алису, закончив перевязывать ей руку, – давайте теперь посмотрим на ваш нос.
Она подошла ко мне, нагнувшись чтобы осмотреть нос, боль от прикосновений сопровождалась приятным видом на ее выпуклости, видневшиеся за вырезом.
– Да, удар сильный, у вас ушиб носа, но ничего страшного. Опрокиньте голову, сейчас я вам приложу холодный компресс. Подержите пятнадцать минут, – я пересек волнующий взгляд Алисы, она всё копошилась, смотрела своими кошачьими глазами. Ох, о чём ты раньше думала, тупица.
– Миронова, надеюсь, ты найдёшь дорогу в универ? У меня тут дела.
Алиса
Блин, что я наделала, ему больно, да и мне тоже. Как раз под настроение пошёл тихий, жалкий дождик. Меня трясло, так же как барабанили дождевые капли окно. Стояла тишина, воздух был пропитан болью, тревогой, моей тревогой, и сексом?
Это мудак в наглую пялится на грудь этой Алины. А она прожигает его своими глазками, намекая на потребность в сексе. Невинная, блять, как будто не видно было, что она пуговицу расстегнула. Ох, дорогая Алина, чтоб у тебя член в горле застрял. Ну ничего, мы уйдём, и я его достану, сначала извинюсь, потом достану. Бесят эти переглядки. Ало, бля, я тут, ребят.
– Миронова, надеюсь ты найдёшь дорогу в универ? У меня тут дела. – такое резкое, обидное предложение. Оба взгляда направлены на меня, а я не знаю куда мне податься. Ты хоть понял, что сказал? Ты хоть понял, что ты сделал со мной? Каждое твоё гнусное словечко больно ударяет. Я, блять, виновата перед тобой, хоть ты и назвал меня шлюхой, я не должна была так делать. Я блять должна извиниться перед тобой. Ты хоть сейчас можешь не думать о мимолётном трахе? Я может хочу наладить с тобой отношения, и вообще пошли вы все, блять. Стало так плохо, хотелось вырвать. Ком в горле подталкивал слёзы, а так не хотелось плакать перед ним, из-за него.
Нет, я не плачу, просто при резкой боли такое бывает, головокружение, тошнота, всё нормально. Я прошла мимо этих людишек, желающих только процесса слияния гамет. Надеюсь, есть чем предохраняться, дети это, конечно, прекрасно. Ха-ха-ха, ребенок от Орловского. Прекрасно. я не хочу от него
ребенка
Красивый личинус, с таким же ровным носом, как у Вадима, такими же милыми, голубыми глазками, как у Вадима, такими же ахуенными ямочками, как у Вадима, да бля, всем как у этого мудака. Ну только немножко от мамы скромности и неуклюжести. Привет, истерика.
Резкая, нестерпимая боль, пронзила голову. Я влетела в открывшуюся дверь, это когда-нибудь закончится? Всё вокруг потемнело, остался только образ рыжей девушки, и подбежавшего Орловского.
– Тупица, что ты такая неуклюжая? Я тебя довезу до дома, – ой нет, ребят, увольте меня от ваших забот, удачи потрахаться. Я начала смеяться так, как никогда не смеялась. То ли гиена ржёт, то ли волк воет из-за смерти волчицы. Все чувства смешались. Надеюсь, он подумает, что реву я от боли.
– Идите НА ХЕР, Вадим Викторович.
Просто нужно время. Время понять и осмыслить, что я сделала не так. Блять, да что же я сделала не так? Голова будто кастрюля, откуда вот вот выльется каша.
Поздравляю, Миронова, ты снова была раздавлена, во второй раз, одним и тем же человеком. Реви, истери. Довёл тебя до истерики. Можно сказать, довёл себя до такого состояния. Такой безразличный, вечно надменный и самовлюблённый. Но такой особенный, закрытый для всего мира, наделённый качествами греческого бога. Стена, которую хотелось сломать. Вот только, теперь я хочу пройти мимо стены, не касаться её никоим образом. Жить от неё подальше.
Вместо маленького дождя шёл ливень, и плевать. Плевать, что тушь вся размазалась к черту, да я сама скоро попаду к нему. Куртка осталась у Вадима, последняя согревающая тряпочка у него.
– Ты чего так вылетела, как будто от прокажённого. Не думаю, что с тобой всё в порядке. Пойдём-ка мы с тобой на набережную, деточка. Будем лечить твои потрепанные нервишки, – такая лучезарная рыжая, которая заражает оптимизмом, догнала меня. Хотелось забыться совсем. Даже имён не надо. Просто незнакомый человек пытается тебе помочь, и ты уже понимаешь, что он для тебя родной. Человек, который хочет быть с тобой в горе.
Каким-то чудом в пакете у девушки лежат бутылки коньяка. – Как раз у врачихи одолжила, ну вместо пилюль для психов.
– Спасибо, я буду пить прямо сейчас.
– Конечно, только не утони, а я тебе пока расскажу, как я сломала руку при оргазме.
========== 6. Возвращение блудного сынишки. ==========
Никто не заметит, все заменимы.
Однажды мы встретимся, если так сильно.
Никто не заметит, все заменимы.
Когда же мы встретимся, если так сильно.
– Ры-ы-ыжь, Рыжуль, девушка блять, ты где?
Мозг отказал. Предал. Бросил. Оставалось только искать мою спутницу небытия для объяснения всей ситуации. На улице темно, ни черта не видно, только отблеск фонаря неподалеку. Нос забит запахом рыбы и заплесневелой древесиной, а пронзающий звук, будто гребаный атомный взрыв, врезается в ушную раковину и разрушает все живое, что еще оставалось во мне. Честно говоря, пиздец, товарищи. Пытаюсь встать и идти на ощупь, правда не чувствую левую руку, отлежала, наверное.
Мать моя женщина. Как раз о ней, святая Мария, она точно меня прибьёт, встанет цербером у моей комнаты и из дома не выпустит. А вдруг еще заставит ей педикюр делать или этого блохастого кота вычесывать заставит. Кхм, не хотелось бы повторять этот опыт. Или же моя маман скреативит. Ах, всевышний, оставляю на тебя душонку мою…
Я вышла из замысловатого сооружения. Вокруг только деревья, запах можжевельника не помешал – голова приходит в порядок.
Снаружи однако светлее, звёзды уже зыркали в небе, звуки напоминают чертовы турбины, может набережная, кораблики, ту-ту. Мы видимо засели в парке, и я в кустах, здорово. Я всё же замечаю свет, исходящий где-то неподалеку, там, должно быть, костер. Приходится медленно перемещаться из-за одежды. Кто-то начал играть на гитаре, первые аккорды затянулись в тишине ночи, послышался женский знакомый голос и… Мужской знакомый голос?
– Йоу, ты проснулась, как оно? – «Вылез бомж к своим дружкам» – подумала я, а рыжая тем временем сидела, укутавшись в плед вместе с парнем игравшем на гитаре.
– Сестрёнка?
– Что-о? Мужчина, я вас не знаю.
– Але, брата не узнала?! Кудах-тах-тах, зрение-то лечить надо.
– Тимош? Да ладно, издеваешься?
Этот парень, оказывается, мой придурковатый брат. Мой родной, кинувший меня наедине с отчаявшейся женщиной, братец сидит и бренькает сейчас в окружении моей новой знакомой. Неблагодарная тварь, свалил от нас, когда ушел отец. Маме тогда сказал, что уже взрослый и не может жить с двумя женщинами в доме. Это, конечно, ненормально для меня.
Как я ревела и умоляла его остаться! А он просто улыбнулся и обнял меня, напоследок сказав: «Прости, сестрёнка, я люблю вас, но я не могу позволить вагинам меня поглотить». Я привыкла к странному мышлению своего братца, смирилась. Так он и ушел к деду, в другой конец города.
– Эх, тупица, совсем забыла про меня. Кстати, что с рукой? – то ли злость от его слов пробирает, то ли… обида? Не могу не обратить внимания на то, как он возмужал, всего год прошел, а похорошел. И всё-таки вылитый отец, и по характеру такой же азартный, и с чувством юмора, только вот в отличие от отца слово держит. Если сказал любит, то до гроба. В этом же есть минус, ни одна девушка еще не услышала от него заветного признания (я-то знаю). Да и не любвеобильный он, за девочками не гонялся, как сам говорил: «Не созданы они для такого красавчика, ибо только болтать горазды». Хотя было много, целым табуном бегали за ним.
– Да ты, ты… Ох, просто нет слов, я тебя придушу! В смысле, что с рукой? – отвлекаюсь от раздумий и лицезрею на свою руку, а там гипс. И почему я только сейчас об этом узнаю? – Откуда?
– Мы когда шли на набережную, ты с бутылочкой шла вприпрыжку, а когда дошли, то ты побежала к ограждению и споткнулась, опять. Что интересно, бутылка уцелела, а левая рука нет, – сказала рыжая, поудобнее устроившись рядом с моим братом. Воспоминания снова и снова заполняли мою голову – А дальше мы вернулись в травмпункт.
– Что сделали?! В тот самый травмпункт? А Вадим? И какого черта ты уселась с моим братцем в обнимку?!
Вопросы так и крутились в моей голове, честно, я была озадачена. За весь день я порядком устала, это чувствовалось физически, ноги затекали, да и рука чесалась. Рыжуля видимо была не заинтересована разъяснением. Как не во время напало забвение. Я смотрела на девушку как наркоша на героин, тело содрогнулось от новой порции ветра, на улице было прохладно, чувствовалась осенняя Москва.
– Не было там твоего ненаглядного, а вот злющая докторша была. Вспомнила хоть? – странное чувство облегчения нахлынуло на меня, я немного успокоилась. Его там не было. Да, точно! Его там не было. Это плохо? А может хорошо? Закончил ли он своё дело? Внутри что-то давило, незнание чего-то важного, потерянного. Как бы хотелось не думать об этом, хотя как, как не помнить человека, с которым переспала. Ну не дура ли?
– А-а? За ненаглядного получишь, просто для интереса спросила… А ты, братик, не думай, что я брошусь сразу же в объятия.
Мы так и не раскрыли своих имен с рыжулей. Да и зачем нам имена, зачем мне знать кто она такая? Сейчас нам этого не нужно, мы познали друг друга в беде, а счастье будем встречать вместе.
После недолгих раздумий я уселась между ними, ибо нефиг тут при мне обжиматься. Я все еще помню, как он твердил мне в 5 лет, что женится только на любимой сестренке. А-а-а, не реви, Алиса, он так и останется для тебя твоим маленьким братишкой, кричащим всё время, что защитит тебя, просто прижмись к нему и наслаждайся этим братским теплом.
– Ну что, покажешь мне завтра свалку, где я буду учиться? – спросил Тимка, закидывая аккорды уже другой мелодии.
– Мне послышалось, Тимош? – немного удивленно и с издёвкой сказала я, не сдержав смешка, ибо мой братец не имел привычки задерживаться в учебных заведениях, держался только за счет физических данных, ездил на соревнования и прочее. Ну да ладно, с ним веселее.
***
Утро доброе. Утро многообещающее. Вернулись блудные сын и дочь. Старенький двор со сломанными качельками, обветшалый дом, крутая лестница, всё такое родное. И на душе было, не пусто, рядом с мелким братцем, который выше меня на голову. Сейчас бы думать какая ты мелочь, Миронова, ага. Мысли вяло крутятся в голове. И всё же, как он мог оставить меня, я как будто лишилась своей частички души, как бы банально не звучало, я так считаю. Вдобавок, впарил матери о своей самостоятельности, ведь знал, если пропадёт не предупредив, так она сразу же весь город на уши поставит, так и убедил её не навещать его. Как всегда ему это сошло с рук, просто Тимофей Миронов такой человек, просто человек, которого я люблю.
– Тимош, почему ты так смотришь на меня? – с ноткой усталости, с привкусом похуизма, но с досадой спросила я, ибо не думается так, когда тебя ведут, чуть ли не тащут по ручку, и смотрят, заглядывая прямо в глубины твоего непросветного сознания.
– Просто задумался, Марфуш. Так что же мы скажем маме?
– Мы? Ну нет, я уже взрослая, так что пойду спать, а ты выкручивайся, братик.
– Хаха, ну сестрёнка, так ты меня любишь?
Я остановилась, не доходя до двери квартиры, может в другом расположении духа я бы посмеялась, но сейчас, когда глупые навязчивые мысли о недавно произошедших случаях не выходят из головы, и когда твой и правда любимый братец вдруг появляется из неоткуда, мозг закипает. Не сдержавшись, дала ему смачную пощечину. Он явно не ожидал, ведь сказал это не всерьез. Уже всё равно, я сделала то, что посчитала нужным, пусть свалит это на ПМС, поебать, мне просто нужно поспать.
Дверь скрипнула, и эта блохастая зараза всполохнулась и свалилась с тумбочки, создавая еще больше шума. Неповоротливое создание. Пока кот потягивался, давая понять, что сейчас пойдёт ласкаться, его опередила мама. помогитеспасите
– Ой, привет, мамуль, я была у подруги, курсовая и все дела, смотри, кого встретила, ну я пошла, – я уже снимала обувь, пыталась спрятать руку и не смотрела на мать. Честно говоря, даже не знала, пройдет ли такая махинация, но я на все была готова, лишь бы побыстрее смыться. Ма как всегда выглядела непробиваемой, сУрьёзный взгляд, надменный нрав, но блять, чёртова розовая махровая пижамка убивала всё и вся. Хотелось орать от смеха и плакать навзрыд. Нет, конечно, я уже видела мать в этом «ярозовыйзаяцхулинет» наряде, но это было один раз, который запомнился нам надолго. Сын же еле сдерживал смех, подступивший так неожиданно, ловко покашлял в кулачок, смахнув вырывающиеся смешки на боль в горле. Мама так и стояла, иногда позевывая, подперев косяк, ждала объяснений, как командор. А кот, предатель, терся у ног начальника, вот лысая жопа, кто потратил на него свои лучшие годы?.. Эх, Миронова, иди спи.
– Кхм, привет, восхитительно выглядишь, – он не шутил, то бишь, Миронова-старшая как всегда выглядела на все сто. – Я вернулся…
– Алиса, что с тобой произошло, милая, ну ты как, за тобой глаз да глаз, ты меня так в могилу сведёшь. Так, значит, слушай, геморройная, у тебя три часа, потом в универ бегом, наказание потом, и купишь мне по дороге валидол, доведешь меня скоро, в следующий раз смс-ка не прокатит, не забудь, я жду объяснений в скором времени. – «Гитлер в пижаме», – буркнула я еле слышно. – А теперь, пойдём, милый мой, покушаешь. Как я соскучилась, Тимо-ош. Иди хоть обниму, золото-о моё.
Я наблюдаю за сюсюканьем матери к Тиме, так и стояла, мало что понимала я в этой жизни, всё было чуждо, но это возглавило мой топ: «Ахуей от жизни, Миронова». Поглядели на животные нежности и хватит, будильник на восемь тридцать, пока.
***
По случайности, а таковых много, – то бишь, вся жизнь состоит из них, – Полковников, мой давно забытый друг, решил подвезти до универа. Мне даже совестно, он мне помогает, а я ничего, но это поправимо. К счастью, на улице нет ветра, но без солнца, всё выглядит скучно и уныло. Всё потеряло свой прежний вид, что даже настроение на так и проваляться целый день в кроватке, переждать сонливую погоду.
– А вот и первый ушлёпок, – сказал мой братец. Тима предлагал поехать на мамкиной машине, но от возможности пообщаться с Димой я не откажусь, ибо он единственный адекватный человек, который ко мне не лезет, сейчас не лезет.
О, Аполлон, ты снова со мной, поршик дорогой. Миронова, веди себя достойно, как сучка при течке, ей-богу. Сажусь вперед, дабы перекрыть прямой способ общения моего братца с Димой. Мы же хотим добраться до места назначения без каверзных и нелепых вопросов.
Какая удача, Тимоша, как солнце, скрылось от глаз, надел наушники, и углубился в просторы интернета, или же в просторы немецкого порно.
– Привет, малышка, куда пропала?
– Привет, долгая история, а это, кстати, мой брат, он вежливый мальчик, порой просто глупенький.
– Ай-яй-яй, всё ведь слышу, – Тима одарил меня своей солнечной улыбкой и протянул руку водителю.– Тимофей.
– Дима, рад знакомству.
– Как дела, Дим? – я должна с ним поговорить!
– Сестрёнка, отвали со своими заученными вопросами, – вот наглый, влез прямо между нами, как ребенок. – Как обстоят дела с прекрасной половиной этого универа? Я всё-таки не в мавзолей иду.
М-м, что это его потянуло? Я чего-то не знаю? Ну братик, меня ещё и унизил, так и не поговорим теперь с Димой. Ну и ладно, вид через окно довольно приятный. Вот очередной кобель облагораживает кустики, люди как испарились, да и погодка не радует глаз, эх, вроде бы доехали.
– Не переживай, проходу не дадут, да и как видишь, вот тебе живой пример.
– Мм? Без меня пожалуйста, – Тело содрогнулось от нежного поглаживания Димы, внизу живота потянуло. Конечно, это от неожиданности, а не то, что у кого-то недотрах, такое бывает.
Н е о ж и д, а н н о с т ь.
– Воу, братиш, полегче, я собирался подружиться с тобой, ты портишь мои планы, – Тима быстро отреагировал, словно ребенок, увидевший неприятную сцену.
– Всё-всё, – Дима начал рассказывать Тиме про захватывающую университетскую жизнь, меня потянуло в сон. К счастью, мы приехали.
Вообще, территория универа большая, думаю, Тимке нужен только стадион, но мы пойдём в главное здание.
– Тимо-он, подру-уга, – не сказать, что я была удивлена встрече с рыжулей, мое лицо говорило само за себя – я рада встрече, но мне немного поебать. Я машу ей. Она уже надвигается ко мне, готовясь обнять, но я показываю гипс, никаких обниманий.
– Обнимашки-и-и, милашка, – дразнит рыжулю? Вот Полковников точно удивил.
– Иди лесом, плэйбой, – она брезгливо посмотрела на него, хотя рыжуля, даже готовая ко всему девушка, сначала немного опешила. – Что за отстой на колёсах?
– Обидно! – «Как посмела!» – Это моя прелесть, ты чего, точнее, Димина.
– Милашка, не наговаривай на моего мальчика, пока не прокатишься на нем, – с самовлюблённой ухмылкой сказал Дима, на все сто уверенный в своем «мальчике».
– Двусмысленно-о, – наигранно влез Тима.
– Ну так давай проверим, – приняла вызов рыжуля, оу, что творится, я ревную. И они скрылись под гоготание Тимоши.
– Пошли уже.
По пути к главному зданию, я показала где находится стадион, также я начала рассказывать про историю универа, прочитанной мной в местной библиотеке. Рассказ был недолгим, очевидно, ему было неинтересно, но мы уже подошли. Нужно показать аудитории, которые понадобятся ему. Я даже прониклась важностью своей миссии, а Тим всё летал в облаках. На третьем этаже было тихо, слышался только шум чьих-то шагов приближающихся к нам. Из-за угла появилась наша староста и Вадим. Что это она рядом с ним забыла?
– Алиса, – оборвав свой разговор с Кирилковой, позвал меня Орловский. Что ему еще от меня нужно?
– Пс, Тим, сматываемся, – я свернула за угол, братец последовал за мной, и мы забежали в ближайшую аудиторию. Не хочу встречаться с Орловским. Никогда. Хватит опускаться, надо провести границу, он просто знакомый, даже зазнавшийся «преподаватель». На этом закончим. Лишь бы не общаться с ним. Он пересек ту грань общения, точнее вообще предпочел не контактировать со мной, поэтому он перестал нести какую-либо ценность для меня.
Блять, Миронова, что за глупые два дня в твоей жизни. Можно сказать, что изнасиловали, потом еще и бросили, теперь преследуют.
В следующую секунду я поскользнулась и упала, почувствовав резкую боль в лодыжке. Что ж за жизнь такая, блять, чертова невнимательность, почему так сыро?
– Какая паскуда разлила здесь столько воды? – Пищу я от досады и одновременно проклиная брата за громкое гоготание. – Ой, Лидия Михална, я это не про вас.
– Черти! Я вас сейчас этой шваброй на месте прибью, жаловаться буду, паршивцы!
Не могу встать, а надо бы бежать. Тёму скрутило. Чёрт, не вовремя.
– Миронова! – вот он, сука, мой нежданный спаситель.
– Орловский, что встал, помоги! – повезло, что аудитория большая, Михална долго бежала, Вадим опешил, «вот всё надо повторять» пробурчала я, но всё же он быстро среагировал, взял меня на руки и вынырнул в коридор, подальше от старушки.
– Блять, твоя неуклюжесть бьёт все рекорды. Вот честно, не удивлен.
Но важнее сейчас поговорить насчет вчерашнего дня. «Орловский Вадим Викторович, мне от вас ничего не надо». – А что это за парень плетется за нами, ему, кажется, плохо. Принцесса, да ты умеешь сводить с ума своими выходками.
– Заткнись, бога ради, заигрывай с кем-то другим и поставь меня, мой брат мне поможет, так ведь? – оттолкнув Орловского, так как его касания меня бесят и одновременно заводят, я встала на здоровую ногу и вопросительно посмотрела на Тима, плетущегося за нами.
– Да ладно тебе, систер, дай парню шанс, у него неплохо получается, из-за тебя и вправду с ума сойти можно.
– Долго ковылять будешь, донесу тебя до машины, – я не успела сделать шага, как сильные руки подхватили меня на плечо, чёрт, высокомерный гад, что себе позволяет? Тело предательски отзывается на любые его движения, чёртов запах, пробивающий все носовые пути, дурманящий, свежий, приятный одеколон, новый… Глупая, глупая и чувствительная Алиса. Но ничего, переживу, телом – приятно, душой – всё равно. Миронова, да ты боец с чувствами.
– Дружище, спасибо, избавил меня от такой тяжести, Тимофей Миронов.
– Приятно, братишка принцессы.
Оба парня обменялись рукопожатиями. Мы дошли до машины, я увидела краем глаза довольную ухмылку Тимоши при виде новомодной тачки Вадима, вот же повезло братишке дважды. Погода преобразилась, солнце оживлённо светило, точно так же и Тимоша, солнце. На этот раз, меня аккуратно закинули на заднее сиденье, облапали, когда застегивали ремень, и уселись разговаривать с моим братом. После падения, голова немного болела, тянуло в сон, мысли притупились, мы тронулись с места, и глаза начали слипаться, когда я смотрела на уходящие пейзажи за окном. Слушать разговор парней не хотелось, но они явно загорелись и нашли общую тему для разговоров. Честно говоря, сна мне не хватало, особенно с моим чувствительным организмом, так и заснула, крепким сном.
***
Невыносимо жарко, я стянула с себя непонятно откуда взятое одеяло и огляделась. Где салон тесной машины? Где я?
Бежевые стены, обрамленные золотыми цветами. Маленький столик с ноутбуком, угловатый шкаф с зеркалом, милые шторки и кровать, всё создавало приятную гармонию вместе. Да, это моя комната. Я встала на мягкий пушистый коврик потянулась и потёрла глаза. Надо же, меня переодели в мою любимую пижамку с шортиками. Стоп, кто переодел?! Господи, Алиса, что с тобой сделали, надо найти маму.
– Ма-а-ам!
– Че орёшь, она на кухне, ужин готовит. Долго же ты спала. Иди умойся, только сделай это на кухне, выглядишь, как бомж. – Тима в свой манере рубился в PlayStation и потягивал сок.
– И тебе привет.
– Ма-ам, принеси ещё сока, или ты давай метнись, а то без дела стоишь. – Я вытаращилась на него, вот зазвездился, мама даже мне сок не приносила, когда я уроки делала, а не играла там в игрульки.
– Не смешно, че раскомандовался, кстати, ты меня переодел? – фыркнула я, подперев дверь, выходящую из моей комнаты в гостиную, и проигнорировала его просьбу.
– Ага-а.
– Так и знала, извращенец.
– Ой, да че я там не видел, двушка так двушка, ха-ха.
– Два с половино-ой! – я не удержалась и кинула в него подушкой, что попалась под руку, и убежала прочь, скрывая свои розовые щёки.
– Да ладно тебе, я же твой брат, – крикнул он мне напоследок.– Так что с соком?
Дурак немощный. Я ринулась на кухню проведать мамочку, но ее не оказалось, наверное, в магазин ушла, а этот балбес даже не знает. Я пошла в ванную, шаркая тапочками по полу. Интересно, братец пошутил? Всё же он прав, он мой брат, но я всё равно ему припомню. Ванная у нас довольно просторная, даже перегородка небольшая есть справа, там душевая кабина, комната вся в морских тонах, уютно и современно. Мама всё-таки любит заниматься декорированием. Прямо напротив двери стоит умывальник и круглое зеркало, оно мне больше всего нравится. Я подбегаю к нему и рассматриваю себя, наверное, любимое занятие. Включаю воду, и пытаюсь смыть с лица всё, что произошло сегодня. Я продолжала смотреть на себя, облокотившись на раковину. Куда делся Орловский со своим разговором я так и не знала. Поди позвонила какая-нибудь Жанночка-староста, он и ринулся к ней. Ну мне же лучше.
– Привет, принцесса, подглядываешь? – в следующую секунду я закричала прямо детским голосом, чуть ли на раковину не села.
– Чёрт, что ты здесь забыл?! Го-олый!
Вспомнишь лучик, вот и солнце. (Кто знает, скажет по-другому). Орловский и вправду стоял голый, в моей ванной, протирая мокрые волосы тёмно зелёным полотенцем, зрелище конечно было ещё то, мышцы рук напрягались с каждым его движением, как и низ моего живота, мой взор устремился вниз по накаченному прессу, и дальше, лишь на мгновение, и я закрыла лицо руками, как маленькая девчушка. Даже вспотела, моё лицо горело. Да что со мной происходит? Он прекрасен, чёрт. Почему меня так тянет к нему, так и хочется дотронуться, хоть одним пальчиком. Дура, выгони его, он всего лишь зазнавшийся, высокомерный, придурковатый, хмырь в ванной. Я его не знаю, чёрт! Я чувствовала его ухмылку, ему кажется пришлось это по вкусу, моё поведение.
– Не кричи ты так, принцесса, я лишь воспользовался помощью твоего брата.
– Убирайся!
– Что за крик, а драки нет, – наконец то Тима приполз. Вадим повязал полотенце вокруг бёдер и недоумённо посмотрел на меня. Я не знаю, что со мной происходит, почему я кричу, но это не нормально, что он так себя ведёт.
– Чё так долго? Объясни, что происходит!
– Я же сказал, умойся на кухне, глупышка. Он не виноват, что ты, недотёпа, не слушаешь меня. У нас сегодня совместное дело, так что он сегодня ночует у нас.
– А знаете что? Делайте, что хотите, и где хотите, только без меня пожалуйста, если кто-то войдёт в мою комнату, повторяю, любой, кроме мамы, вам несдобровать! – я зашагала прочь. – Пусть мама принесёт мне ужин в комнату, пожалуйста.
По дороге, я схватила оставшийся сок в бутылке и кота и направилась в комнату. За окном уже темнеет, из-за открытого окна в комнате витал запах осени, чуть-чуть, и запах от машин. Пришлось закрыть окно, дабы не заболеть и не задохнуться, Москва-Москва. Кот никак не мог угомониться, скрёбся об дверь, видите ли, не нравится ему, ну и пожалуйста, пусть идёт к гостю. Я вытолкнула кота, слегка пнув его, задержав взгляд на парнях, спокойно играющих в приставку, как мальчишки. Вадим обратил на меня внимание, но я сразу же закрыла дверь и подпёрла её своим телом. Надо отвлечься и почитать, я как раз отложила на пасмурные деньки один романчик, давно хотела почитать. «Осень в сердце», атмосферная книжка, о любви, конечно.
Часы близились к ужину, а я погружалась в чтение, освежая свою голову от дурных мыслей. И всё же, эта осень запомнится мне надолго…
========== 7. “Whore” – the word wasn’t found. ==========
В библиотеке тихо. Каждый пришедший сюда занимается своим делом, упивается новой дурманящей книгой или же готовится к какому-либо предмету. Кто-то, как я, ходит и ставит на свои места книги, брошенные, где попало, – или я одна такая? Кто-то просто наслаждается этой читательской атмосферой, запахом старого дерева, пыли, осевшей на полки с многочисленными книгами. Меня всегда удивляло, почему здесь мало читателей. Эта библиотека не так велика, но книг тут очень много. Жаль, что они не используются должным образом: лежат и пылятся.
Я вспомнила, что так и не дочитала приобретённый в книжном магазине осенний романчик, который начала неделю назад. Тем вечером, с приходом мамы, я начала борьбу за свое право остаться в комнате и не ужинать с Орловским. Еле-еле упросила её принести ужин в мою комнату и еле отстояла свою позицию остаться нетронутой. Правда, с криками мамы о том, что я теряю «такого» парня, и что так и останусь сидеть у мамочки на шее. С трудом верится, что позже она не добилась бы своего, если я не легла бы спать очень рано. Я победила.
