Текст книги "Танцуй во тьме (СИ)"

Автор книги: Ясная зоря

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Яша вел звезду вглубь подземелий, безошибочно чувствуя, в каком направлении был Тиль. Адепты решили во что бы то ни стало найти вампира и сильфа. Через пару часов они под недовольный свист зыка устроили привал, экономя оставшуюся во фляжках воду и еду.

Гайнариэль с удивлением понял, что больше не чувствует связи со своим сильфенком, словно кто-то разорвал нить, связывающую их. Сильное беспокойство мучило его, как они там? Смог ли Лихорис уберечь Тиля? Руки сами собой сжались в кулаки. Ситуация была безвыходной. Магии по прежнему нет, а Марик шепотом сказал, что за ними кто-то идет. Отряд тут же ощерился клинками и замер.

Чутье Биора подсказывало, что человек прав. Он прижал удивленно вздрогнувшего Маркина к себе, а потом задвинул за спину. К оборотню подполз наг, угрожающе оскалившись и покачиваясь, как кобра на своем длинном хвосте. С тихим шелестом Саламандра вытащил из ножен клинки. Вся звезда с волнением всмотрелась в темноту, из которой горели две пары глаз.

“Краши”, – безошибочно определил Еж про себя мысленно. Опасные твари, живущие в подземных строениях и пещерах. Высшая нежить, помесь крысы и медведя. Их слюна – смертельный яд для жертвы, когти острые, длиной в поллоктя. И кривые, но не менее смертоносные клыки. На солнце их лысая шкура тут же покрывается ожогами и яркий свет заставляет их ослепнуть. Их шкура очень прочная, не всякий меч возьмет. Отвратительные и опасные создания. Довольно ловкие в туннелях, но слишком тупорылые, хотя некоторые маги и признают их полуразумными.

Не сговариваясь, троица друзей одновременно ринулась на тварей. Слаженно, отработано и четко. Юркий змеелюд отвлек внимание на себя, изворачиваясь, уходя от клыков, лязгнувших в паре пальцев от руки нага. Удар мощного хвоста обрушился на одного из крашей, заставив того пошатнуться. Вовремя напали на тварей эльф и оборотень с яростным криком. Вот вытянулось лицо Биора, став наполовину звериным, ненормальным огнем в темноте полыхнули глаза рыжего. Мечи заплясали в мелькающем вихре когтей и стали. Вот первый краш принял на себя меч и медвежьи клыки оборотня. С воем присел на задние лапы другой с клинком Гайнариэля в лапе, а тут и Еж сомкнул словно стальные пальцы с отросшими треугольными когтями, твердыми, как гранит. Краш Биора перед смертью успел пропороть насквозь когтями левую ногу оборотня от бедра до самой икры. Нага тоже немного задел коготь твари, содрав пару грудных пластин на чешуе.

Вдруг впереди, где стояли Марик и лис с тилевым зыком, послышался угрожающий рык. Еще один краш. У оборотня, змеелюда и эльфа в жилах застыла кровь от понимания, что впереди была засада, и они помчались к оставшимся магам, надеясь успеть. Но скоростью вампира они не обладали. Тварь уже пошла в атаку.

Неожиданно навстречу ей метнулся такой же темный сгусток с горящими злобой желтыми глазами, ничуть не уступающий крашу размерами. Неко что-то крикнул и метнул в краша пару ножей, отвлекая. Новый и неожиданный противник твари благодарно рыкнул и, клацнув устрашающими клыками, прыгнул на монстра, валя его. Огромные серповидные когти большой и черной, как чернила, кошки впились в бока твари, а белоснежные клыки в толстую и мощную шею. Краш взвыл от боли и попытался сбросить со своего загривка врага. Но существо, в котором нельзя было бы уже признать маленького Яшу, крепко держалось на нем, стискивая мощные челюсти все сильнее. Тут и остальные подоспели и общими усилиям завалили нечисть. С противным хрустом голова лысого медведя отделилась от тела под давлением мощных лап зыка. Он шумно втянул воздух влажным носом и угрожающе рыкнул в темноту подземных коридоров, его рык эхом пошел куда-то вглубь...

Рана на ноге Биора оказалась просто отвратительной. Он не смог бы идти дальше – сухожилия и мышцы были перерезаны. Кровь обильно стекала по ноге, несмотря на все попытки лиса-целителя остановить кровь. Воин Ищущих сцепил накрепко зубы и молча терпел, не смея показывать, что ему намного больнее, чем кажется друзьям. В таком состоянии он не мог идти дальше, а значит был обузой, да и запах свежей крови наверняка уже привлек других крашей.

– Оставьте меня здесь, я их немного задержу, если пойдут сюда, – прохрипел Биор. Хлесткая пощечина, нанесенная Мариком, обожгла щеку.

– Не смей так говорить! – горячим от злобы голосом прошипел человек, гневно сверкая карими глазами. Он выхватил у опешившего Саламандры стилет и резанул свою руку. Взял свою пустую фляжку и нацедил туда крови под ошарашенные взгляды звезды.

Оборотни, конечно, не вампиры, но кровь ускоряет их регенерацию, придает сил и увеличивает резервы. Тем более, что Маркин – маг Земли, так же, как и Биор, поэтому магический резерв наполнится под завязку. Оборотень с осторожностью принял фляжку из рук адепта. Биор тяжело вздохнул и припал к железному горлышку, чувствуя, как обжигает пересохшую глотку солоноватая и горячая жидкость. Он был очень благодарен Марику за сообразительность и жертвенность. Без его крови оборотень бы не смог идти дальше. Но народ перевертышей придавал особое значение крови, отданной добровольно без желания собственной выгоды. И теперь это могло обернуться неизвестными последствиями.

***

Шаги тихо шуршали в гробовой тишине подземелий. Глаза ужасно слипались, так сильно я хотел спать. Но надо было идти вперед, по этим опасным и извилистым коридорам. Пару раз мы чуть не наткнулись на тех тварей, от которых я убегал. Если бы не чутье Лиха и его способность довольно хорошо видеть в непроглядной темени, мы бы пропали. Некромант цепко смотрел по сторонам, до предела обострив нашу связь, чтобы передавать свои ощущения. Видеть чужими глазами было довольно необычно. Он был крайне задумчив, переваривая мои слова. А рассказал я вампиру все. Абсолютно. Про подземелья и свои догадки, про то, что не являюсь настоящим Тилареном Ноксом. Эту новость, несмотря на все мои страхи, Лихорис принял спокойно. Хмыкнул только, что это хорошо объясняет поведение сильфа. Увидев, что я побледнел, некромант крепко обнял меня и шепнул, что ему все равно, что я был человеком, главное, что сейчас я рядом. А потом опять (в какой уже раз?) сказал, что любит. Да моему вампиру памятник ставить надо за терпение. Вот выберемся отсюда и я приложу все усилия, чтобы он больше никогда не усомнился в моих чувствах.

Несмотря на усталость, голод и изнеможение, я был счастлив. Самое дорогое – вот оно, идет рядом и с беспокойством поглядывает на мою тупую улыбку во весь рот. Только гложет нас незнание, что же со звездой? Все ли живы?

Вдруг где-то впереди, в недрах подземелий, послышалось рычание и какая-то возня. Лих тут же подобрался и выхватил меч, задвигая меня за спину. Я возмущенно фыркнул и взлетел, зависнув под потолком. Меня настойчиво дернули вниз. Мы с напряжением прислушивались к происходящему. Через какое-то время все прекратилось. Вампир уже развернулся и мы быстро побежали обратно, туда, откуда пришли, любимый почувствовал впереди присутствие кого-то живого. Да мало ли кто тут бродит?

– Иииихххррррнн! – взревело что-то за нашими спинами. Вампир рыкнул в ответ, не менее устрашающе, так, что я даже немного испугался. Но потом остановился и еще раз прислушался. Что-то знакомое до ужаса, но очень искаженное. Лих дернул меня за собой вперед. В туннелях опять кто-то заревел и этот рев стремительно приближался. Некромант чертыхнулся, понимая, что уже не убежать и обнажил меч. Я взлетел под потолок. Где-то вдалеке к рыку неизвестной твари примешались едва слышные вскрики, похожие на голоса. Неужели звезда?!

– Яшшааааа!!!! – заорал я в темноту. Вдруг все затихло, только у кого-то что-то упало. А рядом с нами из тьмы появились два больших желтых глаза. Мой зык тихо мурлыкнул и, встав на задние лапы, стянул меня вниз. Я радостно повис на мощной кошачьей шее. Яша обнял меня лапами и потерся большой мордой. Потыкал мокрым носом, чтобы убедиться, что я в относительном порядке. Недовольно фыркнул, увидев мое крыло.

– Ну привет. Остальные там? – спросил, потрепав круглые уши. Зык согласно кивнул, вспомнил о Лихе и ткнулся носом и в его плечо.

Меня осторожно забросили на спину и большой зверь плавно взял с места обратно к звезде. Лихорис едва поспевал за быстрым зыком. Когда мы неожиданно вынырнули из туннеля, друзья похватались за мечи. Первым опомнился, чертыхнувшись, наг. Затем и остальные убрали оружие. Я соскочил с Яши и обнялся с подлетевшим к нам неко. Быстро убедившись, что все живы и затолкав радость поглубже, продолжили путь вместе.

Мы шли по коридору за зыком, который хорошо чувствовал себя в этих подземельях. Яша знал, где выход на поверхность, и сейчас мы двигались в нужную сторону. Перед глазами уже начали плясать круги от усталости и недосыпа, но я не подавал вида, нельзя останавливаться сейчас, выход уже близко. Да и потом, всей звезде пришлось не лучше меня и они вон тоже не ноют и идут спокойно. Я тоже пошел вперед...

От голода, кажется, начались глюки. Мне начал слышаться какой-то потусторонний шепот в голове. Кто-то настойчиво что-то мне бормотал, вот только слова не разобрать. А потом появился сильный зов, уходящий в ответвление туннелей.

Что-то родное и не менее важное, чем моя пара. Что-то или кто-то давно не появлявшийся в моих мыслях. Я собрал все свои крошечные остатки магической силы и потянулся в ответ. Между нами никогда не было уз, как с Лихом. Было только ощущение ориентира и зова, на который я пошел добровольно, доверившись чужой магии, как своей. Магия, поразительно похожая на мою. Магия сильфов, моя стезя, только более опытная и сильная, вспышкой портала перенесла нас на волю.

====== Когда небо расцветает красками. ======

Очнулся я, когда в рот мне что-то настойчиво влили. Я с трудом проглотил и распахнул глаза. Солнечный свет больно резанул по привыкшим к темноте глазам. Я часто-часто заморгал, пытаясь заново адаптироваться.

– Тиль, как ты? – спросил невидимый Юноэш, прохладная ладонь легла на мой лоб. Я прислушался к себе, голова раскалывалась от ноющей боли в висках. Хотелось спать и есть. Ну, в общем-то, ничего нового.

– Сойдет, бывало и хуже. Где мы? – прохрипел я.

– Точно сам не знаю, отсюда в трех дневных переходах начинается людское королевство. Профессор Эриал оттелепортировал Марику, что через два дня нас заберут. Пока портал настроят и определят наши точные координаты...

– А откуда взялся Эриал? – перебил я, совсем запутавшись.

– Как откуда?! Ты что, не помнишь?! – воскликнул лис, наклоняясь надо мной. Помотал головой. Юноэш вздохнул и продолжил: – Рида связалась с тобой с помощью вашей магии, в Академии все стояли на ушах, разыскивая нас. Твоя сестра заявилась к профессорам и они перекинули нас сюда двухсторонним телепортом. При отдаче ты отдал большую часть своих жизненных сил. А еще у тебя истощение, так что лежи, – поспешно затараторил неко, видя, что я собирался вставать.

– Как это не вставать?! Хочу есть, да и осмотреться надо, – намекнул я лису, что мне надо в кусты.

– Если ты встанешь, меня Лих убьет! – взмолился Юноэш, но я уже сел. Лис возмущенно прижал треугольные уши. Я криво улыбнулся и попытался встать. Перед глазами появились круги.

– На, выпей, поможет, – пробурчал неко, плюхаясь рядом со мной на одеяло, которое каким-то непонятным макаром смогло уцелеть в подземельях. Он сунул мне фляжку с каким-то вкусным травяным отваром и кусок еще горячего зажаренного мяса.

– Спасибо, – проворчал я, полностью переключая свое внимание на умопомрачительно пахнущую пищу. Мммрр! Вкуснятина! В животе требовательно заурчало. Со скоростью голодного электровеника я умял мясо, периодически прикладываясь к фляжке. Я потребовал у Юноэша еще кусок мяса, потом еще один...

– Эй, чудовище голодное, а не лопнешь, а? – смешливо хмыкнул хрен знает откуда выползший наг. – Мы только и успеваем дичь отлавливать. Поймав мой вопросительный взгляд, Еж ответил: – Остальные на охоте.

Поев, я уснул, чтобы снять накопившуюся усталость. Во сне ко мне пришла улыбающаяся сестренка. Настоящая и ощутимая, обняла меня тихонько и поцеловала в щеку. Я обнял в ответ, с удивлением чувствуя под руками настоящее живое тепло. Меня плотно окутал нежный аромат, идущий от Риды.

– Спасибо, сестра, – шепнул я. Она подняла голову и улыбнулась облегченно и радостно.

– Не за что, Тиль. Быстрее возвращайся домой, брат, я ужасно соскучилась, – ответила она и сон начал таять, обнимая меня долгожданной темнотой сна без видений, оставляя после себя привкус тайны и нежного тепла сильфиды.

Под боком кто-то уютно сопел, грея меня. Я заворочался и открыл глаза. Яша, принявший облик пантеры, лежал, обняв меня лапами, но почувствовав, что я проснулся, открыл глаза.

– Привет, – почесал я круглые ушки. Зык ласково замурчал, потерся мордой. Я улыбнулся. – Все спят, да?

Утвердительное моргание. Со старческим кряхтением я сел. На небе уже рассыпались звезды. Ночь. Мы были под каким-то деревом, недалеко горел костер, за которым следил угрюмый Марик. Я повертел головой, на одеяле кто-то оставил чистую и целую одежду. Правда, большую на несколько размеров, лиса, наверное. Но и это хлеб, лучше, чем мое рванье.

– Эх, помыться бы сейчас... Грязный, как свинюшка, вдруг еще заразу какую подхватил в подземельях, – пробурчал, недовольный тем, что чистую одежду одевать надо на перемазанное в грязи и крови тело.

– Ихтн! – Яша куда-то настойчиво меня потянул, ухватившись за штанину зубами. Зык схватил еще и чью-то сумку и скользнул в незнакомый лес. Тихим шипением позвал меня за собой.

– Да иду я, иду, – проворчал я, взлетая над шипастыми кустами с одеждой в руках. Через пять минут моего лета Яша вывел меня к небольшой речушке. Я посмотрел по сторонам проснувшимся магическим зрением, помня о жор-рыбе, проверил кинжал на бедре и свистнул зыку, чтобы покараулил.

Подлетел к ближайшему кусту и положил сумку и чистое белье под него. Быстро скинул грязные тряпки и зябко передернул плечами, это вам уже не лето, хотя еще довольно тепло. Я порылся в сумке и, мысленно поблагодарив Яшу, нашел полотенце и склянку с травяным зельем-гелем. Огородил небольшой кусок реки с берега защитным куполом, перевернутым вверх тормашками, чтобы получилось некое подобие ванны, а затем нагрел, как мог, холодную воду потоком горячего до ужаса воздуха. Завис над рекой, пробуя воду рукой, удовлетворено кивнув нужной температуре, плюхнулся в восхитительную теплую воду. Замурчал, как же мало надо для счастья. Я погрузился в воду с головой. Потом вынырнул, откупорил зубами пробку зажатого в руке пузырька и начал с остервенением мылиться.

Через часа два, вдоволь наплескавшись и тридцать раз помывшись, чтобы полностью смыть с себя грязь, я наконец вылез. Дрожащий от холода, стучащий зубами, но довольный. Вокруг хорошо, ни души, лишь зык иногда подавал голос. Тысячи звезд над головой, улыбающаяся мне луна, которую я не видел так долго. Листья деревьев, трепещущие на ветру, обдающим мою кожу мурашками холода. И запах леса. Чистого, дикого и девственно нетронутого. Еще зеленая и мягкая трава под босыми ногами. Ароматы последних в этом сезоне цветов. Я улыбнулся своим мыслям, откидывая мокрую челку с глаз, чувствуя, как в душе робко шевельнулся забытый романтик. Давненько меня не пробивало на такое настроение. Погрузившись в свои мысли, я не заметил, как из-под ближайшего дерева ко мне скользнула массивная гибкая тень.

Я вздрогнул, когда чужое горячее тело прижалось ко мне со спины, когда сильные руки нежно погладили еще подрагивающие от холода плечи. Я положил свои ладони сверху и, запрокинув голову, заглянул в алые глаза с ритмично пульсирующими от переполняющих эмоций зрачками.

– Ты такой красивый, Тиль, – тихо шепнул Лихорис, отрывая меня от земли и поднимая на руки. Я не ответил, обняв его шею руками и позволив себя куда-то нести. Любимый наблюдал за мной. И только от одной этой мысли дыхание странно спирало, а крылья начинали взволнованно подрагивать. Чувствуя наши натянувшиеся узы, с помощью которых мы легко теперь ощущали друг друга, я знал, что вампир терпел очень долго. Запаял желание физической близости и потребности сделать меня своим глубоко внутри. Понимал, что я был не готов к этому, понимал, что я боялся... Мой терпеливый Лих. Да, я и сейчас страшно боюсь и до ужаса смущен. Но я обещал себе, что больше никогда не заставлю любимого сомневаться в моих чувствах к нему. Я поклялся, что переступлю через свой порог. Я давно признался сам себе, что начинаю гореть от близости некроманта и его ласки. Я так долго ждал и шел к моменту, когда сам скажу, что люблю его. В кошмаре на Земле жил только Лихом. А он молча ждал и не настаивал, давая мне решиться самому. Разве это не жертвенность? И разве это не значит, что пора прервать ожидание?

Лихорис был возбужден и хотел взять меня прямо тут. Но хорошо сдерживался и нес меня обратно в лагерь, совсем забыв про одежду. Мое собственное тело было напряженно в волнительном предвкушении. Потому что я твердо решил – это будет сегодня, здесь и сейчас.

– Лих, – позвал я, тщательно следя за своими эмоциями по узам.

– Что такое, любимый? – немного охрипшим голосом ответил некромант. И застыл, когда я, робко обняв его за шею руками и обхватив талию ногами, поцеловал. Осторожно, как первые рассветные лучи, впервые коснувшиеся только-только распустившего свои лепестки цветка, Лихорис ответил мне. Смело скользнул языком в мой рот и, понежив мой язык и нёбо, убедился, что я не против. Пальцами он ласково скользнул от моих плеч вниз, к чувствительному месту между крыльями, нежа это чувствительное местечко, заставляя меня оторваться от своих губ с прерывистым вздохом. Наши узы были натянуты, как гитарные струны. И Лих слушал мои ощущения от своих ласк, как слушает умелый гитарист мелодию своей гитары, перебирая ее струны.

Мы опустились на траву возле какого-то дерева, и я оказался сидящим на коленях любимого, все так же обхватывая его талию. Уверенно касался влажными от поцелуя губами бледной шеи, с удовольствием замечая приятную волну по узам. Мои руки быстро и невесомо задвигались по мощной груди, ритмично опадающей и поднимающейся от участившегося дыхания, расстегивая пуговицы на черной рубашке. Пытаясь передать свою нежность и желание к вампиру, я скользил пальцами и губами по широким плечам, с которых спала ткань рубашки, по гнутым ключицам, где пульсировала тонкая кровеносная жилка, разгоняемая сильным и взволнованным сердцем. Ощупывал, как слепец, стремясь сохранить и запомнить в памяти каждый сантиметр этого прекрасного тела.

Некромант перехватил мои руки и, смотря из-под черных ресниц двумя алыми зорями глаз, прижался губами к моим пальцам. Нежно перебрал каждый, не сводя с меня горящего взгляда, и подчеркнуто медленно двинулся вверх по моей руке. Почти неощутимо провел по моим тонким и, оказывается, ужасно чувствительным запястьям и изгибу локтя. Вверх по плечу к шее, легонько покусывая острыми клыками свою метку, заставив меня прикрыть глаза, чувствуя, как по телу идет восхитительно горячая дрожь желания, скапливаясь внизу живота тугим комком. Лихорис обдал ухо своим частым и теплым дыханием и мягко обхватил самый чувствительный его кончик. Я, выдохнув, оперся ладонями о мускулистый торс, привставая на коленях. Лих подтянул меня к себе еще теснее одной рукой за талию и горячим языком начал ласкать острое ухо, которое немного нервно подрагивало от новых ощущений. Я отвел его и губы вампира оказались за ухом, с нежностью лаская это чувствительное местечко. Сейчас все мое тело и каждая его клеточка приобрели потрясающую чувствительность, всецело позволяя ощущать на себе каждое мгновение ласки дерзких губ и нетерпеливых пальцев.

Чужой язык игриво прошелся по губам и был захвачен в надежный плен моего рта, из которого совсем не спешил выбираться. Пальцами я погладил напряженный и кажущийся каменным пресс Лихориса, с удовлетворением ощутил, что руки на моей талии сжались сильнее, когда я пробежался самыми кончиками пальцев недалеко от пояса штанов, которые стали явно ненужными. Гибко толкнувшись вперед, я заставил вампира лечь спиной на траву, а сам, выпутавшись из надежного кольца рук, съехал вниз. Прижался всем телом с одной стороны, позволяя почувствовать Лиху бедром свой твердый член.

Нитями своей магии я стащил с Лиха сапоги и ножны с мечами. Робко и с некоторой неуверенностью положил ладонь на красноречиво выпирающий бугорок на штанах любимого. Некромант был расслаблен и спокоен, позволяя мне осмотреть себя. Только взволнованно пульсировали его зрачки и сильнее разгорался пожар в глазах, когда я взялся за тяжелую пряжку кожаного ремня. Подрагивающими от волнения пальцами нащупал пуговицу плотных штанов и расстегнул. Нежно коснулся губами живота встревоженно дернувшегося Лихориса, с волнением отслеживающего мои эмоции через узы. Я, быстро перебирая крыльями, потянул прочную ткань вниз, освобождая из тесного плена возбужденную плоть с налитой кровью головкой, из которой сочилась белесая смазка. Я вздрогнул, мой любимый был очень большой... А если учесть мои относительно небольшие размеры. Да, Тиль, ты дюймовочка-извращенка.

– Тише, не бойся. Ты же знаешь, я никогда не сделаю тебе ничего плохого, – как маленькому сказал мне некромант, садясь и прижимая к себе. Успокаивающе целуя меня нежными губами, он положил руку между крыльев и начал массировать тут же покрывшуюся сотнями мурашек кожу. Я широко распахнул глаза, чувствуя, что сердце бьется, как сошедший с ума метроном, когда мозолистые от мечей пальцы коснулись крыльев. Прошли по чувствительным нежным перепонкам, лаская и отвлекая. Я затрепетал, со стоном выгибаясь навстречу этой восхитительной ласке, посылавшей наслаждение по телу, как по оголенным нервам.

Мое красноглазое Лихо положил вторую ладонь на поясницу, легонько касаясь распаленной кожи пальцами, вычерчивая на ней какие-то непонятные символы. Я прикусил губу, чтобы не стонать. Это было очень приятно. Не остановившиеся на пояснице пальцы любимого скользнули ниже, на мои ягодицы. Я тревожно замер, но настойчивая рука ласкающая крылья и мои собственные губы, занятые языком и губами вампира, тут же меня отвлекли. Хитрый некромант любовно огладил мои половинки и, не отвлекаясь на расщелинку между ними, перешел на внутреннюю сторону бедер. Я, шумно вздохнув, резко вскинул и расправил подрагивающие от удовольствия крылья, отрываясь от горячих губ Лихориса. Потом он двинулся к низу моего живота и положил на него свою теплую ладонь. Едва уловимо погладил гладкий лобок и обхватил пальцами мое ноющее естество. Уж тут я не смог сдерживаться и глухо застонал, ткнувшись в шею любимого, подаваясь бедрами навстречу ласкающей меня руке. Услышав мою мысленную просьбу, увеличил темп, которым двигал по моему твердому члену. Ласки, которые он дарил моим крыльям, стали настойчивее. Да еще и губы, эти наглые, нежащие мое ухо, довели меня до долгожданной разрядки и я кончил, запачкав руку некроманта своей спермой.

Тело еще сотрясали отголоски оргазма, а сознание плавало в сладкой неге, когда к моему рту поднесли пальцы, не задумываясь, что делаю, я взял их в рот и начал облизывать, делая влажными. У меня их забрали. Лих властно приподнял совсем расслабленного меня, зная, что теперь можно и, развернув к себе спиной, развел мои бедра широко в стороны. Я даже не особо понимал, что он вообще задумал, а в меня уже проник влажный палец. Разум тут же стал кристально чистым и я дернулся, пытаясь вытащить из себя чужую конечность. Но Лихорис зашептал на ухо всякие нежности, целуя меня, и я сдался, позволив ему проникнуть вторым пальцем в мой анус. Я зашипел сквозь зубы, было неприятно. Но меня настойчиво ласкали и успокаивали волнами своей любви и нежности, передаваемыми через узы, заставляя забыть о дискомфорте. В какой-то момент растягивающие пальцы вышли из меня.

Я даже не дернулся, полностью доверяя своей паре, когда к пульсирующей дырочке приставили подрагивающий от нетерпения член. Только губу закусил в иррациональном страхе, когда большая головка вошла в меня. Сжался инстинктивно, плотно обхватывая плоть Лиха.

– Ттттссс, расслабься, иначе будет больнее, – поцеловав меня в плечо, прошептал вампир. Я послушно задышал ровнее и отпустил напряжение, дернув щекой. Лихорис уже полностью вошел в меня и замер, давая привыкнуть к себе. Мне было больновато, непривычное ощущение заполненности и давления внутри. Словно стрекозу взяли и посадили на большущий такой кол. Ласковые руки снова занялись моими крыльями, отвлекая. И это помогло, я потянулся к нашим узам, уходя от медленных толчков некроманта. А потом, смотря и не смея оторваться от двух рубинов его глаз, я забыл обо всем. В какой-то невероятный миг сам подался его ритму навстречу. И любимый со стоном впился в мои губы, пронзая мое тело своим намного сильнее и яростней, больше не имея возможности сдерживать себя. Я стонал вместе с ним и выгибался от неожиданно прокатившегося по телу наслаждения, которое вызвал Лих, опять задев что-то внутри меня. И вот снова тело становится напряженным и опора уходит куда-то, заставляя почувствовать лишь притяжение красных глаз, в которых полыхал настоящий рассвет.

И вот был взят последний аккорд нашей песни и тело отпустило напряжение, накатом врываясь в красочную эйфорию. Мы нашли губы друг друга и слились в страстном поцелуе. А узы напряглись снова, мешая наши чувства меж собой в причудливый сладко-болезненный коктейль наслаждения, заставляя магию войти в тесный контакт, а души резонировать на одной частоте. Я с вскриком кончил, обмякнув в сильных руках. Лихорис, сделав еще пару финальных толчков излился в меня и осторожно выскользнул из моего разомлевшего и плавающего где-то в астральном эфире тела. Это и было настоящее слияние двух истинных, укрепленное двойной связью.

Где-то на востоке горизонт забрезжил алым огнем рассвета. Расслабленно припав спиной к мощной груди, я лениво наблюдал как медленно восходящее солнце заливало яркими красками небо. Любимый и я молчали, он рассеяно перебирал мои волосы, вместе со мной созерцая это самое настоящее чудо. Сейчас слова не нужны были, узы заменяли их. Это так необъяснимо прекрасно и даже волшебно – общаться, передавая друг другу свои чувства. Одной волной своих прекрасных чувств так легко сказать – я люблю тебя. Разве это не счастье? И едва ли я когда-нибудь посмею забыть этот восхитительный миг и вампира, который мне его подарил.

====== Неожиданные проишествия. ======

Все время до обеда я сладко спал под боком у довольного жизнью вампира. Вернулись мы до ужаса счастливые, с дурацкими улыбками на лицах. Конечно же, звезда подарила нам похабные усмешки и многозначительное переглядывание, Биор собрался выдать ехидный комментарий, но замолк на первом слоге. А виной всему угрожающий взгляд Лиха, обещавший особенно мучительную расплату, в общем, оборотень проникся.

С удивлением я начал понимать, что во мне вдруг проснулась эмпатия. Сначала я думал, что только эмоции Лихориса я могу ощущать так остро из-за уз, но с недоумением чувствовал радость лиса, некую неловкость, сквозившую между Мариком и Биором, веселость нага, у которого с языка вот-вот сорвется колкость, и злобу, дикую ярость смешанную с сильной ревностью. Я вздрогнул и приподнял голову с груди некроманта. Гайнариэль. Я устало прикрыл глаза. За это время мы едва ли перекинулись с ним парой слов. А сегодня я ушел с Лихом ничего не объясняя, а по аурам, носящим отпечатки друг друга, легко поймешь, что у нас был секс.

Я совсем забыл об этом. Надо срочно с ним поговорить и объяснить... А что собственно? Прости, я тебя не люблю, мы не можем быть вместе? Но нить-то была. Только теперь, в связи с обстоятельствами, оставалось лишь гадать, что это. Но он не мой истинный. Как может вообще быть два истинных? Но черт, глупо полагать, что у Гая все обойдется одним разговором.

– Тиль, ты уже не спишь? – спросил Лих, чувствуя мои эмоции, но понять причин моих переживаний не мог.

– Да, надо поговорить с Гайнариелем, – на грани слышимости шепнул я на ухо вампиру.

– Мне пойти с тобой? – его рука тревожно перебирала мои волосы. Я качнул головой, быстро потерся о руку Лихориса и встал. Поморщился от “приятных” ощущений в одном месте, махнул рукой на виноватый вздох любимого. Саламандра сидел под деревом и смазывал чем-то меч. Подлетел к нему, на меня подняли злые золотисто-зеленые глаза. Увидев меня, эльф удивленно моргнул.

– Пойдем, поговорить надо, – мрачно буркнул я и под удивленные взгляды друзей и взволнованный Лиха выпорхнул в лес, метров на сто от лагеря. Устроился на ближайшем пне, поджав под себя ноги. Следом вышел рыжий, нахмурив брови, и, кажется, намеренный сказать все, что думает обо мне. Я спокойно встретил гнев, неистово бьющиеся в его ауре.

Гай молча облокотился о дерево и изучающим взглядом уставился на меня. Я не мешал себя рассматривать и так же молча смотрел на него.

– Как ты мог, Тиль? – первым глухим голосом нарушил тишину эльф. От него пахнуло, если так можно сказать, жгучей обидой. Я лишь прикрыл глаза и ответил, понимая, что он точно не тот, кто мне нужен:

– Я не обязан перед тобой отчитываться, Гай. Я не испытываю к тебе ничего, кроме дружеских чувств. И я не являюсь твоей собственностью, чтобы отчитываться с кем я провел ночь. Это не твое дело, – бросил, начиная закипать.

– Ты моя пара! Ты не можешь меня не любить!!! У нас есть связь! – крикнул рыжий, сжимая кулаки.

– Да, у нас есть связь, Гайнариэль. Но это совсем не то, что ты думаешь. Я предполагаю, это последствие твоей магии, вошедшей в резонанс с моей, когда ты кинул в меня заклятием, в следствии которого я обжегся, – пожал я плечами, рассказывая Гаю причину, по которой я мог объяснить нашу тонкую ниточку между аурами. Я почувствовал ярость, красными волнами исходящую от Саламандры. Как бы не поджег чего...

– Шлюха! – зашипел эльф, смотря на меня глазами с вертикальным зрачком. Я как в воду глядел. Повинуясь атакующему пассу рыжего, ко мне полетел сгусток боевой магии, кажется огненная стрела. Я метнулся вверх и поднял защитную сферу. Загорелось дерево, находившееся за моей спиной. Не давая Гайнариэлю побуянить, я проделал одну вещь, которую давно хотел попробовать, но случая не представлялось.

Создал такую же сферу вокруг Гая и поменял весь состав воздуха находившегося в ней. Вернее сказать, я его вообще убрал. Эльф попытался кинуть что-то еще в верткого меня, но ничего не произошло к моему удовлетворению и его удивлению. В вакууме огонь гореть не может. Но один факт я все-таки не учел, Саламандре-то дышать чем-то надо. И Гайнариэль стал задыхаться. Тут от страха и малейшие потоки воздуха почувствуешь. Я активно начал насыщать кровь рыжего кислородом, заменяя им углекислый газ. Хлопая, глазами и открывая рот, как рыба выброшенная на берег, эльф выглядел забавно. Тут на пожар подоспели и остальные. Первым, конечно же, вылетел Лих со звериным оскалом, сначала отыскал меня глазами, а затем посмотрел на хватающего непонятно что эльфа. Нахмурился, вопросительно посмотрел на меня. Я перекинул ему свои воспоминания по узам. Черт, надо было этого не делать. Саламандра труп, ну это судя по рычанию некроманта, кружащего вокруг сферы, которая являлась единственной преградой между ними.