Текст книги "Танцуй во тьме (СИ)"
Автор книги: Ясная зоря
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Делать снова было нечего, поэтому я опять устроился на подоконнике. Есть одна вещь, которая меня очень волновала. Я стал забывать отдельные мелочи из своей прошлой жизни. Словно то ядрышко, которое было Тимуром Нарьяновым, стало постепенно исчезать, стирая границы между мной и Тилареном Ноксом. Нет, я вовсе не становлюсь подобным ему. Я, это, прежде всего, я. Те же принципы, та же мораль, тот же взгляд на жизнь, даже привычки те же... Вот только границы дозволенного стали меняться. Я не могу сказать, что я – это человек, который держит себя в прочных рамках. Вовсе нет. Когда мне приспичит, я потакаю своим желаниям, делаю самые низкие вещи, если мне этого хочется. Но всегда мои действия не противоречат моим принципам. Мое отношение к некоторым вещам стало совсем иным... И, кажется, даже не моим собственным. Например, шел вчера в комнату и наткнулся на парочку сосущихся парней у окна. Раньше бы меня передернуло и вывернуло бы потоком мата. Да, я не понимаю всяких там голубых и розовых! Не понимаю смысла однополой любви! Бр-р-р! Но это было раньше, а сейчас я просто прошел мимо, неприязненно на них косясь, устроили тут непонятно что. Или вот еще случай...
В Академии одна треть это девушки, женщин с магическим даром очень мало. Поэтому тут есть очень много однополых связей. В этом мире вообще нет презрения к этому. Особенно у магов. Так вот, девушки тут, как и в любом другом учебном заведении, пытаются выделиться кто как может, не все, конечно, но есть такие. В родном институте, идя на пару, я нет-нет, да косил глаза на красивые стройные ноги или пышную грудь. А сейчас... Иду мимо, будто бесполое существо. Словно зарываюсь в свою нору с учебниками и сижу там. Странно... Господи, как же это странно!
А еще я забыл, что я патологоанатом! Уже вторую неделю убеждаю себя в том, что педиатр!!! А сегодня ночью я проснулся и пытался вспомнить, что такое телефон. О-о-о, черт! Либо это амнезия, либо еще что-то! Ну не бывает так! Не бывает! А еще я с ужасом осознаю, что не скучаю по родным! Черт побери, я стал забывать голос мамы, уже не помню толком какого цвета были у нее глаза. Вот поэтому мне страшно. Я... Я, кажется, начинаю меняться...
А может это просто наконец становление моей личности? Я никогда не смирюсь и не смогу принять ту малую часть Тиларена Нокса, которая еще живет во мне. Но как бы там ни было, нам приходится уживаться. Вдруг это и правда слияние? Нет, моя главная личность все еще держит верх, а Нокса, как личности, вообще нет. Но есть старые привычки тела и подсознания, память – все это и есть Тиларен. Может, я становлюсь тем, кем должен? Становлюсь цельным, личность, которая зовет себя Тиль...
– Я ушел в библиотеку, – проинформировал я домашних и вышел за дверь. Тут нет телефонов и компьютеров, только книги. Будем учиться и еще раз учиться. Скука мне уже надоела... Я был погружен в свои мысли и неторопливо спускался по лестнице, не слыша бесшумных шагов. Магическое поле колыхнулось, в меня полетело что-то ярко-красное. Я среагировал, уклоняясь, но на какую-то долю секунды опоздал. С разгону проклятие огня врезалось в мое тело. Я вскрикнул от боли, резкой и сильной. Кожу на спине и правом боку обожгло огнем. Перед глазами заплясали круги, но я видел, видел перед собой злые золотисто-зеленые глаза Гайнариэля. Сердце больно кольнуло обидой и горечью...
Мстишь мне? Но что же я сделал не так? В чем моя вина, эльф? Зачем мне твоя ненависть?
Лишь бы крылья не задело... Нельзя, нельзя сейчас потерять сознание...
– Я выдержу все это, тебе... Нет, всем назло... Я выживу... Я буду жить здесь и сейчас, слышишь, эльф?! Только за что ты меня так ненавидишь?! – Крикнул я, чувствуя, что держусь из последних сил, а потом, собрав жалкие ошметки своего сознания, я, превозмогая боль, кинулся в другую сторону, петляя по бесконечным коридорам Академии. Я убегал. Униженно и позорно убегал, потому что другого мне не оставалось. Но в душе, в моей душе крепла жажда мести, ради которой я и должен выжить. Да и пусть месть и ненависть самые низкие и грязные чувства. Но я ведь не святой и чувство собственной гордости у меня есть. Я ведь низший, опороченный и грязный... Разве еще одно пятно сделает погоду?
Гайнариэль наткнулся на сильфа совершенно случайно. Ярость и злоба, бурлившие в нем, вулканом выплеснулись наружу. Он вовсе не хотел ранить Нокса, просто ударил слабеньким проклятием, не зная, что сильф не носит щитов вне полигона, не зная, что подтолкнул Тиларена к грани. Огонь сильнее Воздуха. С ужасом Гай увидел, что черная рубашка истлела, а на алебастровой коже красными цветами расцвели ожоги, с которыми долго не живут и умирают от боли. Ярость тут же оставила душу саламандры. Он кинулся к сильфу, чтобы помочь, чтобы отозвать огонь. Но его остановил ненавидящий и прожигающий взгляд удивительно чистых, но помутневших от едва сдерживаемой боли голубых глаз. Гайнариэль вздрогнул, словно пронзенный в самое сердце, а потом раскаленным металлом в его уши врезались слова сильфа. И эльф понял, что это маленькое существо совсем не такое, как он думал. Совсем один... Но упрямый, очень упрямый и гордый! Держится на одной только силе воли, которой у него много... Нет, сейчас Гай заставил его не просто жить, а выживать... Как и многие дни до этого, этот маленький сильфенок боролся за свое место под солнцем... Один, ничего не говоря и никому не жалуясь... Сцепив зубы, он боролся... И будет бороться дальше... Так прочитал Гай в его глазах. И теперь Тиларен не простит эльфа... Не оставит это просто так.
Только за что ты меня так ненавидишь?..
А ненависть ли это?
От ненависти до любви один шаг.
Любовь – это вообще странная штука. Ее нельзя продать или купить. И в юном пылком сердце она может появиться очень неожиданно. Можно вспыхнуть от одного взгляда. И в какой-то момент Гай просто сошел с ума, понимая...
И все-таки, а ненависть ли это?
И боль понимания, она идет не с далекой планеты, а из глубины сердца.
Сердца, которое до этого момента не удавалось поразить никому.
====== Лютый вампир.Оскал. ======
Я лежал на каменном полу у стенки, тихо подвывая от боли. Кажется, меня трясло мелкой дрожью. Связно думать не получалось. Волны боли периодически прокатывались по телу. Черт, я не умею применять лечащую магию на себе. Вдруг рядом кто-то забегал, испуганно порыкивая. Я с трудом посмотрел на преобразовавшегося зыка мутными от боли глазами. В меня ободряюще ткнулись носом и куда-то исчезли. Я равнодушно закрыл глаза. Больно...
Не знаю, сколько времени прошло, но я услышал звук приближающихся шагов и голоса. Замелькали лица, меня подняли и куда-то понесли.
– Клади осторожней! – Прошипел кто-то.
– Да куда ты его кладешь?! На живот переворачивай! – Вторил ему другой.
Теперь я лежал лицом вниз на чем-то мягком. От каждого движения спина взрывалась болью.
– Боги с этой одеждой, снимай, надо посмотреть, что с этим ожогом, – в нем я узнал Лихориса. А шипящий, кажется, наг. Ага.
С меня стянули одежду или даже ее остатки. Я взвыл, черт, больно!
– А поосторожнее ты не мог?! Ему же больно! – Кажется, вампира вывели из себя, он сорвался на рык.
– Так, хватит, вы оба успокойтесь, – это лис успокаивал Ежа и моего упырика. На спину мне легли прохладные ладони Юноэша. Целебная сила мягко полилась из его рук. Спину немного пощипало, боль словно заморозили. Я облегченно выдохнул и, усыпленный магией лиса, уснул. Во сне все лечится...
Звезда номер тринадцать, почти в полном составе, собралась вокруг спящего на кровати сильфа. Юноэш почти каждые пять минут проверял состояние. Мар, применяя свою человеческую магию, убирал ожоги с тела Тиларена, выкачивая свой резерв до дна. Лис поддерживал силы сильфа и держал его в состоянии сна. Но иногда, даже сквозь сон, Нокс постанывал от боли. От каждого его стона Лихорис, держащий на коленях голову сильфенка, хмурился и бледнел еще больше обычного. Радужка его глаз пульсировала и постоянно меняла цвет, становясь то ярко-алой, то обычной сине-серой. Биор мрачно наблюдал за товарищем, зная, что ничего хорошего это не несет. Сам оборотень отлично понимал, какой шквал эмоций сейчас бьется в душе вечно спокойного и холодного некроманта. Биор только гадал, почему Лихорис так сильно переживает из-за этого несносного мальчишки. Сначала он взбаламутил их всех шестерых своим ненормальным поведением, а потом и вызов бросил, не боясь потягаться с сильнейшими магами второго курса. Оборотень со скептицизмом оглядел хрупкое, сжавшееся в комочек, щупленькое тело Тиларена. И вдруг наткнулся на яростный взгляд полувампира. Удивленно моргнул, теперь вся звезда повернула голову к Лихорису. А тот все так же смотрел в лицо побледневшего от понимания Биора и вдруг приподнял в угрожающем оскале верхнюю губу, из-под которой выглянули белоснежные клыки длиной почти в полпальца, которых раньше у него не замечали. Оборотень оскалился в ответ.
– Так, хватит! Лихорис, в чем дело? – Лис устало посмотрел на некроманта, поспешно убирающего ядовитые клыки.
– Это ты Биору скажи, чтобы не пялился так на Тиларена, – холодно отчеканил он.
– А ты что, ревнуешь? – Усмехнулся оборотень.
– Не твое собачье дело! Просто не смотри и все! – Рявкнул Лих, не утерпев.
– Да почему ты вообще так печешься об этом мальчишке, Лихорис? – Тихо прошипел с подоконника Еж, нервно свивая хвост в тугие кольца.
– Это я должен спрашивать, почему вы за него не печетесь?! Забыли, что мы одна звезда?! Забыли, что такое честь?! Тиларен совсем один, Еж. И он боролся, боролся против нас, потому что мы сами первыми начали эту войну, – наг встретил тяжелый взгляд полувампира и вздрогнул.
– А я поддерживаю Лиха, – вдруг сказал Юноэш, переводя задумчивый взгляд с некроманта на сильфенка. – Разве вы не видите, что он изменился? Лично я бы не рискнул выходить против Гая. А он вышел и победил. Я считаю, что он достоин уважения. Мы ведем себя как... как не знаю кто. Лих прав, мы забыли, что мы одна звезда.
– Но нас семь, а должно быть шесть, – вклинился в разговор Марик.
– Ты намекаешь, что он лишний? А если подумать... У нас два мага земли, а воздуха один, да еще и сильф. Лишний это Маркин Ро, – нехорошо прищурился вампир.
– Да он же шл... – хотел было брякнуть мальчишка, но злобный рык некроманта заставил его заткнуться.
– А теперь слушай сюда. Если хоть раз я услышу это или что-то подобное в адрес Тиларена, я плюну на контракт с Академией о неприкосновенности адептов и выпью твою кровь. Всю. Я серьезно, можешь не сомневаться. Это касается всех, – красные глаза пронзительно обвели всех адептов тринадцатой звезды, Лихорис продолжил: – Запомните, нам еще жить вместе, как одна команда, Боги знают сколько. Свары я не потерплю, по ушам огребут все.
Четверка задумалась, а потом Юноэш вдруг встал и сказал:
– Я признаю Тиларена равноправным членом нашей звезды. Мы должны поддерживать друг друга.
– Я тоже признаю, – плавно сполз с подоконника Еж, щуря фиолетовые глаза.
– Согласен с вами, – хмыкнул оборотень, с усмешкой замечая, что у лиса глаза зажглись нешуточной решимостью. Пристыженный Марик пробубнил что-то в знак согласия.
– Вот только, что с самим Тилареном? Думаешь, он так легко возьмет и поверит в наши благие намерения? – Скептически выгнул бровь оборотень.
– Я считаю, что мы все ответственны за это. И должны приложить усилия, чтобы Тиларен поверил, – не обращая внимания на ошарашенные взгляды, Лих ласково провел по голове сильфа. Вдруг черный платок, который он непонятно зачем носил на голове, соскользнул. Глаза у звезды стали как плошки. У Нокса были черные короткие волосы, рваными прядями падающие на лицо. Теперь понятно зачем он носил этот платок. Словно почувствовав что-то, сильф беспокойно завозился. Простыня начала с него сползать. Некромант поспешно поправил ее и взял Тиларена на руки, прижимая его к себе осторожно и трепетно.
– Лихорис, а что с Гаем? – Неосторожно спросил наг, посчитав, что товарищ успокоился. Лицо полувампира тут же заострилось и стало хищным. Взгляд стал огненно-красным, прожигающим. Клыки опять вытянулись.
– Убью, – тихое, свистяще-шипящее.
“И правда убьет, если действительно захочет,” – подумал Биор, зябко передергивая плечами. Еще до Академии, в родном клане, оборотню приходилось сталкиваться с Лихорисом Энаро. Странный он тип. То холодный как лед, то яростный как дикий зверь. Ему всего двадцать один, а такой искусный воин и мастер своей воинской школы в клане Ищущих. Самый малочисленный и закрытый клан среди оборотней. Да, на самом деле Лихорис смесок. На полувампир и полуоборотень. Биор немного знал о некроманте, но родственников у него не наблюдалось, кажется, он вообще последний в своем роду. Биор сам с дрожью вспоминал учебные бои, которые устраивали в клане. Там, во время поединка полувампир давал себе волю. На противника нападал не равнодушный и безразличный, а решительный и яростный в схватке зверь в человеческом обличье. И вот теперь Биор с удивлением наблюдал, какой нежной и открытой становится обычно ироническая и злая улыбка на губах, когда Лих смотрит на сильфенка, какими теплыми и полными нежности становятся глаза при каждом их прикосновении. Неужели он мог ТАК СИЛЬНО измениться для кого-то одного, для непонятного ему, оборотню, Тиларена? А может, это и есть истинная пара полувампира?
– Лих, нет! Да, Гайнариэль поступил подло! Да, это поступок последнего труса. Но мы все еще одна звезда! Да, надо серьезно разобраться с ним, но не смей его убивать! Слышишь?! – Юн прижал белые уши к голове, его кимоно шевельнулось из-за нервных движений пышного лисьего хвоста. (Если бы Тиль видел это, он бы, пожалуй, решил, что лис самый спокойный и рассудительный в их звезде.)
– Хорошо, я постараюсь, Юноэш, – процедил сквозь зубы Лихорис, считая про себя до десяти и пытаясь успокоиться. Но стоило сильфу завозиться на его руках и чему-то счастливо улыбнуться во сне, уткнувшись носом в грудь вампира, как гнев и звериная ярость куда-то пропали, уступая место безграничной нежности. И... и, кажется, любви? Возможно ли такое, влюбиться за пару дней? Да не просто влюбиться, а целиком и полностью слететь с катушек, упрямо откинув маску для него одного... Тиларен Нокс был для Лиха трепетным и очень загадочным, со стальным стержнем внутри, но очень хрупким снаружи. Некромант ни на мгновение не мог выбросить Тиларена из головы. Широкая и смеющаяся улыбка преследовали его и во сне, а теперь, когда вампир видел сильфа почти полностью обнаженным... Лихорис украдкой скосил глаза на безмятежно посапывающего Тиларена. Ох, этот сильф, кажется, сорвал некроманту крышу. Вот только... Как сказать ему об этом? Лих не был уверен, что с этим стоит спешить... Рано или поздно сильфенок сам все поймет... А пока... Пока у Лиха есть одно неотложное дело – разобраться с Гаем...
***
Я открыл глаза и некоторое время смотрел невидящим взглядом в окно. Ага. Это моя комната, слава Богам! Кажется, мне приснилось что-то про мою звезду... Стоп, а снилось ли мне это вообще? Кровать еще хранила тепло чужого тела рядом со мной. Меня передернуло. Но потом я все же задумался. Запах мне знаком... Вспомнить бы только чей... Ай ладно, черт с ним. Вдруг я понял, что не один в комнате. Нервно дернул крыльями. Где-то над головой радостно пискнули, ко мне слетел Яша.
– Ну привет. Как ты без меня? – Голос хриплый, как после перепоя. Пальцы ласково почесывали довольного зыка.
– Ихтн! – Дескать, я соскучился, но все под контролем. Я слабо улыбнулся. Интересно, сколько сейчас времени, за окном темно.
– Яш, а у нас еда какая-нибудь есть? – Протянул я, чувствуя, что очень голоден. Зык хитро и как-то довольно прищурил свои желтые глаза и, смешно перебирая двумя ножками, исчез в темноте. Я откинул одеяло и потянулся. А потом удивленно застыл – ожогов как не бывало. Так сколько же я спал? Ох, черт, сестренка, наверное, переживает! Так, надо в ванную, тут могут услышать, понятно кто. Я шевельнул крыльями и подполз к краю кровати. Что за?..
Около моей кровати с подушкой в обнимку спал неко, свернувшись калачиком. Я наконец-то увидел пушистый лисий хвост. Ага, на чистом любопытстве я ткнул в него пальцем. Юноэш недовольно заворчал во сне и отдернул хвост. Как интересно... Я обполз лиса и попытался встать. Пошатываясь, направился к зеркалу. По пути наткнулся на человека. Несколько минут вспоминал как его звать. Марк... Нет, Марик? Маркин Ро, точно, Эриал еще его имя забыл в списки внести, и я не помню, чтобы его на собрании окликали...
– Рида! – Шепотом позвал я, вглядываясь в темную гладь зеркала.
– Боги, Тиль, ты совсем спятил тут разговаривать?! – Сердито, все тем же шепотом ответили мне.
– Не бойся, я полог тишины поставил.
– Ладно. Брат, я так за тебя переживала! Как ты? – Сильфида тревожно посмотрела в мои глаза, перебирая крыльями.
– Я в норме. Только есть хочу, – улыбнулся я.
– Так, а ну марш в кровать! Третий час ночи пошел! – Тут же прорезался у Риды материнский инстинкт.
– Да не хочу я спать. Расскажи лучше, что происходит, – я уселся на пол.
– Твой вампир разбирается с Гаем.
– Как разбирается?! Зачем?! Показать можешь?! – На этой новости я аж подскочил.
– На твое счастье, на полигоне есть зеркала. Смотри, – зеркало пошло рябью, я увидел зал полигона, погруженный в полумрак. Рида подоспела вовремя. Эти двое стояли друг напротив друга, напряженные и готовые атаковать. Так у них что, поединок?! Я побледнел и продолжил наблюдать. А потом они задвигались, и я понял, что во время того поединка Гайнариэль меня пожалел и не использовал весь свой опыт и силу. Теперь я не уверен, что выстоял бы против него. Лихорис преобразился. Глаза стали двумя красными огнями, немаленькие клыки поразили все мои нескромные фантазии о вампирах. Интересно, а он кровь пьет? Кажется, я почти люблю этого парня... Я только успел увидеть, как вокруг эльфа взревело пламя, лавиной направляясь к вампиру. А вокруг Лихориса начала клубиться тьма, вдруг отражение погасло и явило мне ошарашенную Риду.
– Сестренка, что случилось?!
– Когда начинается бой, на полигоне перестает действовать любая другая магия. Прости, но моя тоже.
– Ладно, не парься. Спасибо, – улыбнулся я и, прислонившись к стенке, взял пирожок, который умница Яша притащил хрен знает откуда, но главное, что тот был вкусным. Позволил зыку устроиться поудобней и расставить крылья для почесушек. Мне о многом надо было подумать... И пересмотреть кое-что в своем понимании...
====== Цепная реакция началась... ======
Первым проснулся Биор и потянулся, запоздало припоминая, где находится. Я, уже одетый и умытый, с интересом наблюдал за ним. Оборотень удивленно уставился на меня. Я сидел на полу и тренировался в мороках. Рядом со мной сидел мой первый фантом, я создал Риду. Сама сильфида ревниво наблюдала за своим двойником. Я только хихикал, весело косясь на произведенный фурор. А что, Рида была ну уж очень реалистичной. Была бы живой – влюбился бы!
– Кто вы, прекрасное создание? – Ой, мамочки, я не могу! Это Юноэш проснулся. Настоящая сильфида только возмущенно глотала воздух ртом, пытаясь разразиться гневной тирадой имени меня. Я тихонько ржал в сторонке. От моего ржача и веселого “ихтн” вся звезда проснулась и недоуменно переводила сонные глаза с фантома на нас с Яшей и на лиса, которого очень вдохновлял вид моей сестренки. Ага.
– Тиль!!! А ну-ка убери это безобразие! – Рида справедливо попробовала воззвать к моей совести, которая отвалилась и усохла еще в детстве, и грозила мне кулаком. Ой, теперь она стала видна, черт! Я тут же перестал смеяться и смело закрыл сильфиду спиной.
– И что это было? – Спросил сонный Марик, пытаясь заглянуть за мою спину. Я подобрался и предостерегающе сузил глаза. Зык преобразовался и зарычал, настороженно наблюдая за подобравшимся оборотнем. Эту щекотливую ситуацию разрулил неко.
– Биор, успокойся! Тиларен, отзови своего домового. Мы не причиним тебе вред и не будем рассказывать об этом, – он посмотрел мне прямо в глаза, посылая волну дружелюбия и сожаления. Нет, ну почему меня всегда считают зверем? Я вздохнул и, кивнув своим мыслям, решил.
– Не зови меня Тиларен, я этого не люблю. Я Тиль, – расслабился я и сделал жест Яше. Он тут же стал привычным серым комочком с большими желтыми глазами, который я, под обалделыми взглядами, прижал к себе и почесал между ушек. Нежное “ихтн” в ответ. Я улыбнулся и, не сводя глаз с зыка, сказал:
– Спасибо вам.
Некоторое время в комнате стояла гробовая тишина, прерываемая только попискиванием домового. Я тихо попросил Яшу перенести с кухни завтрак. Вздохнув и не обращая внимания на удивленные лица, пошел и сел на подоконник, потеснив хвост змея. Нет, к моему недоумению, он не отстранился, а именно уступил мне место. Я невидящим взглядом уперся в начинающее светлеть небо. Мысли заставили меня погрузиться в себя. Звезда за моей спиной притихла, молча насыщаясь и не сводя с моей спины напряженных взглядов...
Кажется, и я, и они ошиблись в друг друге. По их представлению, я уже должен был их выгнать и поцапаться. Но нет, я ни слова не могу им сказать. Не могу ощериться колючками отчуждения как раньше. Потому что... потому что я сам очень растерян и нахожусь в недоумении. Когда я, теряя сознание от боли, корчился на холодном полу, Яша позвал именно их. Не Риду, не Эриала, а именно мою звезду. И они пришли, забыв все наши ссоры и неприязнь, пришли и помогли. Лечили, тратя свой резерв и силы. Я настроил себя на долгую и непрерывную войну. А что теперь получается? Я не слышу ни упреков, ни грязных насмешек. Почему-то больше не чувствую эмпатически презрение и брезгливость. Странно, правда? Да, все мы тут ошиблись. Но и здесь, в этом мире, оказывается, есть люди и нелюди, на которых я могу положиться. Которым отвечу взаимностью, потому что, несмотря на всю скверность моего характера, я никогда не забываю сделанного мне добра. И отвечаю тем же. Одному быть нелегко... Нет, мне с лихвой хватает общества сестренки и зыка... Но сейчас я остро ощущаю маленькую ниточку взаимопонимания и возможности на дружбу. Чувствую, как они робко потянулись навстречу, предлагая протянутую руку...
Юноэш явно тянется ко мне, признает равным. Биор относится ко мне с неким скепсисом, еще не совсем доверяя, но и не отталкивая. Наг насторожен, тянется так же, как и лис, но в любое мгновение готов укусить. Маркин в смятении, в нем еще шевелится неуверенность, но робкое дружелюбие есть. Только от меня сейчас зависит принять их, так же как они меня, или холодно оттолкнуть. Я... Я сделал свой выбор.
– Ну мы вроде бы одна звезда, правда? Поэтому я признаю вас, – смущенно пробубнил я, прижимая уши к голове. На их лицах была такая смесь удивления, недоумения и радости... Мне оставалось только улыбнуться в ответ.
На первую пару по иллюзиям мы вошли вместе под ошарашенными взглядами других звезд. По совету Ежа я надел привычную бандану и снял плащ. Крылья теперь были у всех на обозрении, немного непривычно. Я был с натянутыми, как струна гитары, нервами. Мне предстоял разговор с Лихорисом. Я... я не знаю, как благодарить этого вампира. Даже не могу определить, что я испытываю по отношению к нему. Лих первый из звезды, кто воспринял меня как личность, кто отбросил все эти старые стереотипы о Тиларене. Тогда, во время нашего боя с Гайнариелем, он так переживал за меня... Сердце предательски екнуло в груди. Что же это со мной? Странно... Очень странно себя чувствую. С рыжим все понятно. Я не могу сказать, что ненавижу его, нет, ненависть – это низко. Но жгучая неприязнь и настороженность есть. Я не забываю добра. Но и зла тоже, только если оно не окупается. Я не намерен просто так забыть о своей боли и унижении. Да, я злопамятная сволочь, но это не я такой, это жизнь так захотела. Конечно, до причинения физического ущерба я не опущусь... Но моя месть тебе, Гай, будет несладкой...
Лихорис Энаро. И снова все мои мысли крутятся вокруг него. Зачем он пошел разбираться с огненным лично? Нет, тут даже вопросов не возникает. Я знаю, точно знаю, Лих он благородный, честь для него не пустой звук. Но почему с таким рвением он кинулся на мою защиту? Как рыцарь защищать честь любимой дамы... И вот на этой мысли я вдруг споткнулся... Быстро себя одернул. Нет, нет и еще раз нет. Такого быть не может. Как в меня вообще... да еще и Лихорис... Нет и точка. Да и ответить, даже если вдруг на секундочку представить... Нет.
“Тогда почему ты так жаждешь увидеть его? Почему ты сомневаешься? Откуда взялась эта... дрожь непонятно от чего... это смущение... и, ой, черт... трепет?” – Сам у себя спросил я. Так, стоп, срочно сбавляем обороты, уже не в те дебри поехали. А теперь я зарублю себе на носу. Я. Просто. Хочу. Сказать. Спасибо. Лихорису. Все. Выкинуть, да, выкинуть из головы эту бурду... О его запахе... о руках, которые... Я мысленно взвыл. А это еще что такое?! Что происходило, пока я спал?!
Разве это нормально, знать, что полувампир вкусно пахнет мелиссой? Боги! Откуда?! Вдох. И выдох. Вдох. И выдох. Глубже, да вот так, успокаиваемся. Ага. Кажется, это все побочные эффекты от недомогания.
“Ага, как же! А кто тебя спящего к груди прижимал?” – Шепнуло подсознание. Ну вот, приехали. Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша... Но надо бы признаться самому себе. Ты явно чего-то ждешь, Тиль... И тепло его тела ты помнишь... А еще, в тот момент мне впервые было так хорошо и спокойно в этом мире. Вот только почему?
Я занял привычное место на первом ряду. Рядом сел неко, я благодарно улыбнулся. Он подмигнул в ответ. Не знаю как, но я почувствовал, КТО именно вошел в аудиторию и уверенным шагом направился к нашей, уже занявшей весь нижний ряд, звезде. Мое личное мучение уселось с привычного правого бока.
– Привет всем, – улыбаясь чему-то своему, поприветствовал нас всех некромант. Звезда вразнобой поздоровалась, и только я один напряженно застыл, расправляя крылья. Лихорис это, конечно же, увидел.
– Спасибо, – совсем тихо, на выдохе, сказал я, прикусывая щеки изнутри от волнения.
– Не за что. Если хочешь поговорить, давай после пар в библиотеке? – Так же тихо ответил Лих, наклоняясь к самому моему уху и обжигая его своим горячим дыханием. По коже поползли мурашки, я раздраженно дернул ушами, наклоняя голову в знак согласия. Все же, собравшись с духом, я повернул голову. На меня, не скрывая взгляда, смотрели теплые сине-серые глаза. Я смутился и с ужасом понял, что начинаю краснеть. И я был бы не я, если бы не ощерился привычной насмешливо-ехидной маской, которая была одной из сторон моего многогранного характера.
– У меня что-то не так с лицом? Может, вырос третий глаз на лбу? – Иронично выгнул я бровь.
– Нет, просто ты очень красивый, – усмехнулось в той же манере мое синеглазое лихо. К моему удивлению, он, как и на первой нашей паре, подпер голову рукой и уставился на меня со странной улыбкой. К своему ужасу, я понял, что сейчас он, как и тогда, не играет. Я не чувствовал лжи в словах Лихориса. Но из-за упрямства я не успокоился и продолжил.
– Влюбился, что ли? – Протянули за моей спиной. Биор. Ага. Сволочь, а не оборотень.
– А ты не лезь! Это уже личное, – вырвалось у меня случайно. Ой, я дурак... Послышался зубной скрежет. Полувампир придвинулся ближе и, серьезно заглянув в мои глаза, спросил:
– Ты серьезно?
– Э-э-э... Нет. Я пошутил. Прости, неудачно. Это все нервы шалят. Они у меня слабенькие, знаешь ли... Могу иногда такое ляпнуть... – Крылья опять взволнованно встопорщились. Боги, какой же бред я несу. Ничего ответить Лих не успел, в кабинет вихрем влетел мужчина лет тридцати, в синей мантии с коричневыми заплатками, с черными глазами и смуглой кожей. Человек, скорее всего, южанин. Наш учитель по иллюзиям, профессор Болэтри. Я тут же шикнул на всех, лекция началась...
Объяснял профессор Болэтри очень интересно. Мы учились создавать фантомов. Придавать им подвижность и реалистичность. Ого, а я это уже умею. Но все равно я сидел и внимательно слушал. Звезда старательно строчила, я тоже кое-что новое записал.
– Вам неинтересно, Тиларен? – Вопросительно выгнул бровь южанин.
– Нет, что вы... Я просто знаю это, – совершенно спокойно ответил я.
– Тогда продемонстрируете нам свои умения? – Скептически хмыкнул профессор Болэтри. Я тоже ухмыльнулся про себя, пожал плечами и создал напротив южанина Риду. Ну не зря же я ее все утро отрабатывал? Вообще, когда создаешь фантом, надо знать то, что ты создаешь. Так легче можно представить движения и мимику. Сестренка, конечно, если узнает, убьет, но пока это лучший мой фантом. С аурой, запахом, тенью, вот только она не была осязаемой. Вся аудитория с самим профессором, ну пожалуй, кроме моей звезды, обалдело уставились на выписывающую кренделя под потолком сильфиду. На всякий случай, я сменил каштановый цвет волос на рыжий, а глаза стали голубыми из карих. Ну и крылья с фигурой на всякий пожарный изменил.
– Хм... Вы молодец, Тиларен, не ожидал от вас подобного прогресса. А еще что-нибудь можете сделать? – Протянул профессор Болэтри. Я кивнул и создал пять своих копий. Потом, подумав, создал черного кота, при виде которого Лихорис улыбнулся и создал сокола прямо на парте передо мной. Я улыбнулся и протянул руку. Мамочки, он осязаемый! Ага. Я счас запищу от радости, как Яша. Ткнул в птицу пальцем, надо же, я почувствовал тепло ее перьев. А вообще, красивая птица получилась. Только я не совсем уверен, что это сокол. Черные перья с металлическим отливом, глаза красные, клюв черный и когти темно-красные, как гранат. Я расплылся в широкой улыбке и почесал фантом между крыльев. Сокол скосил на меня веселый глаз и прихватил осторожно клювом мой палец. Все с удивлением наблюдали за нами. Я подмигнул полувампиру и создал лебедь, только сделать ее живой и теплой я не мог. Наша пернатая парочка закружила по аудитории под восхищенные возгласы. Моя лебедь начала кокетничать с соколом под задорный смех нашей женской части. Черный хищник смешно раздулся и стал выхаживать вокруг моей красавицы уже под смех всех окружающих. Все бы закончилось птенчиками и обустройством гнезда, если бы Еж из чистой вредности не создал волка, который разогнал нашу сладкую пернатую парочку. Мы разочарованно вздохнули с некромантом, но он мне ободряюще подмигнул, дескать, еще повеселимся.
Эти два часа пролетели незаметно. Следующим по плану был обед. Мы дружно пошли в столовую. Я хотел по-тихой слинять в свой привычный уголок. Я не люблю, когда наблюдают за тем, как я ем. Так вот, я подошел к раздаче и погрузил на свой поднос пюре, любимых салатиков и еще по мелочи. Ну и фрукты, конечно. Плюс про запас в сумку мясо зыку. Быстрым шагом я направился в свой закуток, как вдруг у меня на пути возник Лихорис и спросил:
