Текст книги "Безумная Любовь Оза (ЛП)"

Автор книги: xl7ne9

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Как будто она написала телеграмму, – выпалила Джен.

– Она отправила электронное письмо в спешке. Ей не разрешается пользоваться гаджетами. Она надеется увидеть меня через неделю, а это значит, что она больше не будет общаться, – резюмировала Алекса.

– Тогда нам придётся ждать её возвращения неделю? – спросила Джен.

– Она не вернётся через неделю. Этот человек не пустит её, – ответила она.

– Алекса, скажи мне, если ты уверена, что Мэдисон похитили, чтобы я рассказала об этом капитану.

– Это гораздо хуже, Джен.

Выражение лица Алексы было подавленным. Она пошла в гостиную и села на диван, положив локти на колени и обхватив руками голову. Джен тут же подошла к ней и обняла её за плечо. Алекса выглядела такой маленькой в ​​этой позе.

Джен изменила позу и встала на колени перед ней. Алекса развернулась и обняла её.

– Джен. Мэдисон пошла туда добровольно; она там по собственному желанию. Она не является физическим заключённым, но её разум захвачен.

Глава 2

Капитан Адамс мерил шагами пол квартиры; он ходил, чтобы переварить сытную еду и также думал о том, что он только что узнал.

Его друзья пригласили его на ужин и консультацию.

– Мы можем отследить IP-адрес в электронном письме, – предположил он.

– Можете попробовать, Гарт, но Мэдисон когда-то была хакером, она знает, как замести свои цифровые следы, – ответила Алекса.

– Я всё время думаю, как Мэдисон, умная женщина, может слепо верить и следовать за человеком, с которым она познакомилась в сети? – размышлял он.

– Перед тем, как мы приехали в Лос-Анджелес, мы только что закончили дело об убийстве, в котором участвовали муж и жена, культовые фигуры, пропагандирующие самопомощь и здоровье. Мы с Мэдисон никогда не заходили и не изолировались, нас выгоняли, когда я задавала вопросы. Но я видела, как люди втягивались. Члены были образованными профессионалами, – объяснила Алекса.

Короткий образ симпатичной рыжеволосой жены-гуру мелькнул в её голове.

– Это не может быть культ, – резко и даже слишком яростно произнесла Джен.

Алекса и капитан оба посмотрели на неё с удивлением. У Джен было серьёзное выражение лица.

– Ты не думаешь, что существует вероятность культа? Или ты не хочешь, чтобы это был культ? – Алекса интерпретировала значение слов Джен.

– Культ. Опять. Чёрт. Неужели мне даже не дают отдохнуть, – сказала Джен, обращаясь к кому-то.

Она что-то бормотала себе под нос. Гарт вдруг понял.

– О, я знаю, что вас взволновало, Джен. Прошлое? Док? Возможно, нам придётся проконсультироваться с ней по этой проблеме.

– Ну, я вас не совсем понимаю, двоих. Это какой-то полицейский жаргон? – небрежно сказала Алекса.

Джен глубоко вздохнула и обрела чувство контроля.

– Извини, я расскажу тебе о… некоторых… проблемах, Алекса. Однажды, обещаю, – извинилась она.

– Вы собираетесь подать нам дело о пропавшем человеке, Алекса? – спросил Гарт.

Его манера поведения стала немного официальной. Его вопрос заставил Алексу вздрогнуть. Она не думала, что окажется по ту сторону ограды в качестве пострадавшей или огорчённой стороны. Она не была к этому готова и потеряла дар речи.

Джен вмешалась:

– Капитан, можем ли мы сначала изучить DL?

– Подача дела сделает его официальным, и я смогу поручить вам и, возможно, ещё нескольким людям провести расследование. Алекса не будет привлечена в качестве консультанта, потому что в конечном итоге, если мы возбудим дело против культа или чего-то ещё, доказательства не могут быть подвергнуты сомнению как предвзятые, – пояснил он.

– Я не готова, Гарт. У меня недостаточно информации. Я не хочу тревожить и пугать этих людей, они могут убежать, прихватив с собой Мэдисон, – сказала Алекса тихим и хриплым голосом.

– Капитан, вы разрешите мне поработать с Алексой?

– Прошу прощения, детектив, – сказал он, переходя на формальность, как это сделала Джен. – Я не могу разрешить неофициальные расследования. Как вы знаете, на отделе есть критические взгляды. У нас ещё много активных дел, – добавил он с добротой в голосе.

Джен кивнула.

– Вы разрешите мне подать заявление на отпуск на неделю?

Алекса коснулась её руки, как бы останавливая её.

– Джен, нет. Ты не можешь жертвовать своей работой.

– Мы попытаемся её отследить. Мэдисон сказала, через неделю. Но если мы не найдём никаких зацепок и она не появится, вам придётся сделать это официально. Я хочу сделать это неофициально и официально, – искренне заявила она.

– Я знаю вас, Джен, вы целеустремлённый детектив. Если я не разрешу вам уйти в отпуск, вы всё равно будете работать над этим делом в дополнение к своей официальной работе. Я не могу позволить вам работать день и ночь и падать в обморок на станции. Подайте заявление об отпуске завтра, – подтвердил Гарт.

Джен поблагодарила его.

– Так что я завтра пойду на работу, а отпуск подам ближе к вечеру, – сказала она.

И он согласился. Она сказала Алексе, что останется с ней завтра вечером и в течение следующих 7 дней, но ей нужно вернуться домой сегодня вечером, чтобы собрать вещи, опустошить холодильник, убраться в квартире и т. д. Перед тем, как они ушли, капитан пообещал Алексе, что он отследит IP-адрес электронной почты. Оставшись одна, Алекса позвонила на мобильный телефон Мэдисон, и там была запись о зоне вне зоны покрытия. Она отчаянно хотела ответить на электронное письмо, но воздержалась, так как это могло бы поставить Мэдисон в неловкую ситуацию с человеком, который намеренно прервал её связь. Она крепко сжимала свой телефон; она хотела позвонить и Гарри, и Кирану, но ей также нужно было защитить имидж Мэдисон как профессионального полицейского исследователя. Впечатление, что она могла просто уйти с незнакомцем и быть в тайне, возможно, с культом, было не лестным, как капитан Адамс только что откровенно выразил некоторое время назад. Она отложила свой телефон в сторону, на семь дней или на неделю, если Мэдисон не сдержит своего слова, всё будет раскрыто, чтобы найти её.

День 1

Она снова заглянула в чаты до самых утренних часов. Она вздремнула и собиралась начать новый день, когда ей позвонил Капитан.

– Вы правы, как обычно, Алекса, IP-адрес не был в Неваде. Техподдержка заподозрила, что он был намеренно перенаправлен, указав другой штат. Если мы последуем его примеру, это может оказаться погоней за дикими гусями, если только вы не уверены насчёт Невады, – сообщил он.

– Спасибо, Гарт. Мне придётся поверить ей, когда она сказала «Невада» в этой квартире перед тем, как уйти. Я подозреваю, что теперь она находится под строгим влиянием. Я пробовала её мобильный телефон, он был выключен. Мы должны также рассмотреть подсказки Hornbull321, – парировала она. – Гарт, у вас есть список организаций в Неваде?

Его ответ был отрицательным, и их разговор закончился. Затем ей позвонили из гастронома и заказали новую партию хлеба.

Поэтому Алекса пошла на пробежку и в супермаркет. Вернувшись домой, она пекла хлеб, но всё время думала, как найти следующую подсказку. Пока тесто для хлеба отдыхало, она села за ноутбук и открыла карту мест недалеко от Лас-Вегаса. Там было ещё много городов, но ей нужно было с чего-то начать. Она вспомнила, что Джен предложила карту, но тогда она её остановила. Теперь она была уверена, что поиск был необходим. Она записала Paradise, в 3 милях от Лас-Вегаса; Winchester, 3,2; Spring Valley, 3,9; North Las Vegas, 6,1; Whitney, 7,2; Henderson, 8,3; Sunrise Manor, 8,6; Summerlin South, 9,1; Enterprise, 9,3; MacDonald, 9,5, и она решила остановиться на 9,5 милях. Затем она начала искать некоммерческие организации в этих городах, и её поразило такое их количество, что было невозможно выбрать, в какой из них Мэдисон могла бы участвовать. Позже, она упаковала две корзины хлеба, готовые к доставке, когда услышала настойчивые стуки в дверь. Она открыла её и увидела Джен с сосредоточенным выражением лица.

Её далёкие мысли объясняли её стуки вместо того, чтобы обычно пользоваться дверным звонком.

– Хорошо, ты одета, – сказала Джен.

– Я когда-нибудь открывала дверь голой? – дерзко ответила Алекса.

Джен рассмеялась и покачала головой.

– Я просто имела в виду, что ты не в спортивном костюме или домашней одежде. Ты выглядишь аккуратно и мило, и нам пора идти.

Алекса положила руку на лоб Джен.

– У тебя температура или что? Что с тобой? Куда идёшь? Ничего особенного, надеюсь, – улыбнулась она.

– Я решила, что тебе следует поговорить со специалистом по сектам, – наконец объяснила она.

– Ты уже решила? Разве мы не должны сначала обсудить это?

– Хм, слушай, вчера вечером я записала нас на приём на это время ближе к вечеру. Нас ждут через полтора часа. Если ехать с учётом пробок, то это займёт чуть больше часа, – объяснила Джен.

– Мне нужно доставить корзины. И дай мне забрать мои заметки и сумку… – сказала Алекса, её голос звучал то тут, то там, пока она собирала свои вещи.

Она решила надеть шёлковую блузку и длинное синее пальто. Джен даже не отошла от двери, просто ждала там, и её разум просто отвлёкся. Алекса стояла перед ней, склонив голову набок, когда Джен наконец заметила и отошла в сторону. Она взяла одну из корзин с хлебом у Алексы. Позже, по пути в офис эксперта, Джен большую часть пути говорила по громкой связи о делах, которые она передавала коллегам на неделю. Алекса наблюдала за оживлëнными дорогами, зданиями и видами по пути, думая о вопросах, которые она должна задать эксперту.

– Извини, Алекса, мне нужно было поговорить с некоторыми офицерами о текущих делах. Они тоже в пути.

– Да, я слышала. Я ценю то, что ты делаешь, Джен. Ты уверена, что хочешь всё это делать?

– Да ладно, Алекса. Я же не могу оставить тебя расследовать это дело в одиночку, – сказала она с ноткой нетерпения.

– Ага, да, чтобы приписать себе заслугу за дело, я вижу, – подколола её Алекса.

Это был оттенок их первого дела, когда они были двумя молодыми, рьяными, голодными и амбициозными полицейскими более двух десятилетий назад. В их последних двух делах именно Алекса позаботилась о том, чтобы отдать должное Джен за её вклад. Джен сидела молча. Она не попалась на удочку Алексы. Она была не в настроении для шуток.

– О, боже! Не в настроении? Так с кем мы встречаемся? С твоей подругой? – спросила Алекса.

– Доктор Руне Арвинг. Конечно, подругой. Психиатр, а потом училась на психотерапевта, – сказала она безразлично. – Вот и всё.

Они приехали на 15 минут раньше, поэтому ждали в приёмной. Джен не сидела на месте; она ходила взад и вперёд по стеклянной панели, выходящей на обширную лужайку.

Алекса наблюдала за ней, пока она делала какие-то заметки, основанные на своих исследованиях. Ресепшн дал им сигнал войти в кабинет. Секретарь внутри впустила их. Это была более интимная зона, чем большая зона снаружи. Но это всё ещё был не кабинет врача, а ещё одна зона отдыха.

Зная природу профессии, для клиентов могут быть разные входы и выходы. Ещё через несколько минут секретарь проводила их в коридор и открыла дверь в конце. Они вошли в уютный личный кабинет. Не для клиентов, а в пространство для доктора, где он мог выполнять различные задачи, например, писать и обновлять клиентские файлы, отвечать на электронные письма и выполнять другие формы коммуникационных потребностей и т. д. Они сели на чёрный мягкий кожаный диван, как указала секретарь, пока она стояла рядом, ожидая вместе с ними доктора. Женщина вошла из двери справа, она была стройной, симпатичной брюнеткой. Она была такой же высокой, как Алекса, и примерно того же возраста. Она кивнула своему секретарю, и женщина открыла дверь слева, а официант вкатил длинную тележку с серебряными куполами, используемыми для накрытия еды. Доктор постояла некоторое время у своего стола, пока персонал не ушёл, затем она широко улыбнулась, обнажив зубы, и протянула руку в знак приветствия. Джен подошла к ней, они встретились на полпути и пожали друг другу руки.

Когда они подошли к Алексе, она представилась:

– Доктор Рун Арвинг, это инспектор Алекса Кроу. Алекса, доктор Арвинг.

Алекса сделала несколько шагов, когда доктор Арвинг уже подошла к ней, и они пожали друг другу руки.

– Итак, это инспектор Кроу, – тепло сказала она.

Джен встала между ними:

– Не поднимайте шума, доктор Арвинг.

– Я что, суетилась? Нам нужно быть официальнее? Вчера вечером вы не уточняли, приведëте ли вы инспектора Кроу лично. Вы сказали, подругу. В любом случае, я приготовила ужин для нас, – с юмором в голосе сказала доктор Арвинг.

– Ты приготовила нам ужин? – повторила Джен.

Её тон был недоверчивым.

– Мне тоже нужно поесть. День был долгим. Разве мне нельзя расслабиться и пообщаться с друзьями?

Алекса вмешалась:

– Спасибо, доктор Арвинг, что считаете меня другом, даже несмотря на то, что мы только что встретились. Я инспектор на пенсии, поэтому, пожалуйста, называйте меня Алекса.

Доктор Арвинг сначала обратилась к Джен:

– Видишь, Джен, даже Алекса предпочитает неформальное общение. – Пауза, затем к Алексе: – Я Руне. Пожалуйста, давайте что-нибудь поедим и выпьем. Здесь есть разнообразная еда, из которой вы можете выбирать. Пошли.

Она взяла Алексу под руку и повела её к буфету. Поскольку было время ужина, а Алекса в тот день ела мало, она поняла, что действительно голодна, и выразила свою признательность Руне. Джен последовала за ней и тоже наложила себе на стол изысканные блюда. Когда они расположились со своими тарелками и стаканами на удобном диване, Руне открыла тему о цели их визита. Она упомянула, что Джен дала ей информацию вчера вечером, но хотела бы, чтобы Алекса рассказала ей с её точки зрения о ситуации Мэдисон. Алексе было очень легко общаться с Руне, и она рассказала все подробности, закончив исследованием возможных мест.

– Я вижу вашу обеспокоенность, Алекса. Я не знаю, готовы ли вы услышать то, что я собираюсь вам сказать, – любезно сказала Руне, хотя её манера поведения стала профессиональной.

Она не говорила с Алексой свысока, но на уровне.

– Доктор Арвинг, мы пришли сюда, чтобы вы помогли нам с пониманием и, возможно, дали подсказки о местонахождении Мэдисон, – сказала Джен, опережая объяснения Руне.

– Зачем? Знаете, что я скажу Алексе, детектив Мэтти? – бросила вызов Рун.

Джен, совсем чуть-чуть, поморщилась, услышав оттенок резкости в тоне Руне и её официальность, поскольку она сама отказалась называть доктора по имени.

– Ну, да, может быть. Но извините, что прерываю вас, – отступила она.

– Я собиралась сказать, Алекса, что если Мэдисон верит в людей, с которыми она общается, и в дело, которому она следует, то вы не сможете ей противоречить, – заявила Руне.

Тихим и мягким голосом Джен сказала:

– Я знала, что ты это скажешь.

– Я не собиралась ей противоречить. Я просто хочу знать, в безопасности ли она, – ответила Алекса на удивление спокойно.

Проигнорировав комментарий Джен, Руне добавила:

– Даже если вы найдëте её, Алекса, вам придётся подождать, пока она не захочет уйти с вами.

– По правде говоря, я на самом деле не хочу и не нуждаюсь в том, чтобы показываться ей.

– Даже если её состояние не соответствует стандартам безопасности, вы ничего не можете сделать. Подождите, позвольте мне объяснить, уже два года я сосредоточена на депрограммировании бывших членов культов или организованных групп. Их семьи и/или они сами хотели понять, что с ними произошло. Это нелёгкий процесс. Для бывших членов это борьба за то, чтобы изменить свой образ мышления после многих лет индоктринации. Депрограммирование требует большого терпения, – пояснила Руне.

– Даже если это данность, ты должна дать Алексе надежду, Руне, – смягчилась Джен, отбросив своё отношение и натянутую формальность.

– Ты могла бы рассказать ей всё, что знаешь, Джен, – с уважением сказала Руне.

– Эй, я не эксперт, – отмахнулась Джен.

Алекса игриво наблюдала за их взаимодействием. Она задавалась вопросом, как это будет развиваться.

Она также хотела задать свои вопросы, поэтому она начала:

– Рун, если Мэдисон в опасности, вы говорите, что никто не должен вмешиваться?

– Пожалуйста, дайте определение опасности, – попросила Руне.

– Тебе обязательно быть такой конкретной? – Джен снова перевела оборонительный режим.

Алекса нежно сжала её руку, показывая, что она поняла это.

Она ответила:

– Например, её просят сделать что-то преступное по стандартам закона.

Руне увидела успокаивающую руку Алексы на руке Джен, но сделала вид, что не заметила.

– Если она убеждена, что то, что она делает, она должна делать, и группа считает это правильным, то нет, вы не можете силой убрать её своими силами. Если полиция, – Руне посмотрела на Джен, затем снова на Алексу, – арестует группу за преступные действия, и вашу подругу с ними, она пойдёт ко дну вместе с ними. Если её похитят, это другое дело, потому что она невольная жертва.

– Мы говорим о манипуляции, влиянии и, возможно, промывании мозгов. Что вы имеете в виду, говоря, что мы не можем её спасти? – спросила Джен.

– Верно. Если её мыслительные процессы, убеждения и лояльности были медленно и методично изменены, она не подумает, что вы её спасаете. Напротив, она подумает, что вы похищаете её из её нынешней “семьи”. Она может подать на вас в суд, – ответила Руне.

– Рун, основываясь на том, что мы вам рассказали, и на моих подозрениях, думаете ли вы, что Мэдисон состоит в секте? – серьёзно спросила Алекса, её голубые глаза потемнели и стали пронзительными.

– Конечно, нужно больше информации, но экспромтом я считаю, что она входит в организованную группу, которая завербовала её через австралийца и убедила присоединиться к ним. Вы сказали, что она была скрытной и торопилась, а теперь у неё нет возможности связаться с вами. Это указывает на то, что она отделена от своей прежней жизни. Она изолирована от вас и своих близких. Она была с ними физически всего четыре дня, это всё ещё волнительное время для неё, поскольку она открывает для себя эту новую группу и их причины. Всегда будет зацепка. Однако индоктринация началась, как вы сказали, когда она непрерывно общалась с парнем. Её разум уже подвергся манипуляциям, – подтвердила все подозрения Алексы Рун.

– Могу ли я просто спросить, а что, если это не группа? А что, если это просто этот австралиец? – прощупывала Джен, её манера поведения менялась на манер профессионального детектива.

– Правда. Мы не знаем никого, кроме австралийца, но Алекса указала на причину – компьютеры, дети. Кажется, что это была групповая обстановка. Я думаю, что этот человек – их внешний парень, то есть тот, кто имеет дело с внешним миром, например, вербует членов и закупает припасы; есть и другие люди, которые стоят выше в иерархии, – предположила Руне.

– У тебя нет никаких оснований, Руне. Разве это не безответственно – гадать? – Джен надавила на неё, как на подозреваемую.

– Из моего опыта в делах о культах я вижу схему, способ работы. Как и вы, следователи, вы знаете мотивы и то, как действуют подозреваемые. Мы обсуждаем это неформально, я вообще не на сеансе психотерапии, – холодно и непринуждённо парировала она.

– Есть ли у вас список организаций, которые могли бы быть похожи на культы в следующих областях? – Алекса показала Руне список мест недалеко от Лас-Вегаса.

– Я могу проверить свои файлы, если сталкивалась с клиентами или обеспокоенными семьями, которые упоминали культы или какие-либо организации из этих областей. У меня нет списка как такового, ну, они не будут указывать себя как культы, – рассмеялась Руне, разрядив некоторую напряжённость в комнате.

Алекса тоже рассмеялась.

– Любая зацепка будет хороша. Я была просто ошеломлена, увидев экран за экраном организаций в этих выбранных областях. Я чуть лицо не разбила об экран, – пошутила она.

Руне обменялась номерами с Алексой, чтобы сообщить ей, если она найдёт что-нибудь в своих файлах.

***

Когда они вышли из офиса, Алекса проверила свой телефон и электронную почту, никаких сообщений от Мэдисон не было.

Затем она повернулась к Джен:

– Ты знаешь уединённое место, где мы можем поговорить?

– А? Ещё разговоры? – улыбнулась Джен, немного расслабившись, когда открыла дверцу машины.

– Джен, ехать долго. Можем ли мы где-нибудь остановиться? – Алекса выглядела серьёзной и пока не садилась в машину.

– Что происходит, Алекса?

– Я скажу тебе, когда ты отвезëшь нас в место неподалёку, – заявила она.

– Ты имеешь в виду ресторан? Но мы только что поели. Кафе? Гастроном?

– Нет, Джен. Личное пространство, – настаивала Алекса.

– Мотель? Гостиница? Отель? А, мы что, остаёмся на ночь? – спросила Джен в замешательстве.

Алекса села на пассажирское место в машине.

– Какая ближайшая?

– Ты серьёзно. Дай-ка я поищу, – сказала Джен. Она сделала поиск на своём телефоне. – Как долго мы там пробудем?

– Столько времени, сколько потребуется, чтобы получить ответы. И не задавай мне больше вопросов, – поспешно сказала она.

– Я просто думаю, есть ли такой, где мы могли бы остаться всего на несколько часов, не обязательно на ночь, – объяснила Джен.

– Неважно, Джен. Я заплачу за всю эту ночь. В любом случае, сейчас 8 вечера.

Наконец, Джен завела машину и поехала в ближайший, который оказался хорошим отелем. Она попросила Алексу подождать в машине и побежала в вестибюль, чтобы узнать о наличии свободных номеров. Если свободных номеров не было, она быстро запрыгивала в машину и искала другое место. К счастью, свободный номер был, и они приступили к выполнению необходимых действий, чтобы получить его. Оказавшись внутри, Алекса села на стул у письменного стола. Джен села на кровать. Воздух был наполнен неловкостью, особенно со стороны Джен. Алекса начала разговор.

– Джен, мне нужно спросить тебя, как ты думаешь, стоит ли тебе заниматься этим делом?

– Какого чёрта, Алекса?

Пауза. Затем она плюхнулась на кровать, внезапно почувствовав себя очень уставшей.

– Я знаю, что ты устала. И я не хотела обсуждать этот вопрос в машине. Но я также не могу дождаться этого разговора, и именно поэтому мы здесь, – объяснила она как ни в чëм не бывало.

Джен заложила руки за голову и уставилась в потолок.

– Что я должна сказать на этот вопрос? Я приняла решения, которые, как я думала, показали тебе мою приверженность, – сказала она.

Тон Джен был ровным, но её слова выдавали, насколько она была расстроена вопросом Алексы.

– Твоя приверженность очевидна мне, приятельница. Но твоё отношение, вспышки гнева, рассеянный взгляд… Я знаю, что это личное для нас, и трудно сдерживать эмоции, но нам всё равно нужно сохранять уравновешенность и логику, – объяснила Алекса.

Джен села, она собиралась возразить, но остановилась.

Она спокойно посмотрела на Алексу и приняла решение:

– Я собиралась отрицать и опровергать тебя. – Пауза и: – Кого я обманываю? Мне никогда ничего не сойдёт с рук от Алексы Кроу. Мои родители познакомились в культе. Они вышли из него ещё до моего рождения, но их условности были настолько укоренены в них. Я выросла с их странными принципами и представлениями. Мне повезло, что у меня были родственники и друзья, которые уравновешивали мой мир, потому что была норма внешнего мира от мира, который был внутри дома. Понимаешь, о чëм я? – В глазах Джен была боль.

Алекса поднялась со стула и села рядом с ней. Она положила свою руку поверх руки Джен на кровати.

– Думаю, да. Но не такой глубокий, как твой опыт. Хочешь рассказать мне больше?

– Не в подробностях, Алекса. Достаточно сказать, что одна из их параной – конец света. Да, они всё ещё живы в Техасе. Сейчас им лучше, чем раньше, но они всё ещё немного из тех, кого люди называют готовящимися к концу света. С самого детства меня учили делать всё, не только работу по дому, но и серьёзные обязанности. Они не хотели выходить из дома, поэтому я была их глазами и ушами, руками и ногами, чтобы обслуживать их. С другой стороны, они были блестящими людьми, они торговали акциями дома; торговля была их источником дохода, – с меланхолией сказала Джен, всё это время глядя на кремовый ковёр.

Алекса встала и наполовину откинула покрывало.

– Пойдём, Джен, мы могли бы просто поваляться на кровати и поговорить.

Словно желая выйти из транса, она подняла глаза и посмотрела назад, где Алекса полусидела, и потянулась на кровати. Она медленно пошла в сторону и сделала то же самое, как они отдыхали в квартире в Лос-Анджелесе.

– Если хочешь спать, можешь спать. Переоденься в халат, – сказала Алекса.

– У Руневры Арвинг было похожее прошлое, как у меня. Когда ей было всего несколько месяцев, её мать забрала её и сбежала из одной из тех колоний. Она слышала, что должна отдать ребёнка мужчине, который был предназначен стать её будущим мужем. Разве это не болезнь? Она никогда не видела своего отца, и её мать говорила, что он был таким же плохим, как те мужчины в колонии. У её матери были паранойи, порождённые этой колонией, – рассказала Джен.

– О, Джен. Мне жаль тебя и Руне. У тебя не было того детства, которого ты заслуживала.

Она протянула руку, нежно убирая волосы со лба Джен, так как у неё была чёлка, а когда её хвост распустился, пряди волос упали ей на щеку. Через некоторое время Джен взяла руку Алексы, быстро поцеловала внешнюю сторону её ладони и отпустила её.

– Спасибо за утешение. Я давно этого не получала.

– Итак, как давно вы с Руной расстались?

Джен удивлённо посмотрела на неё, она улыбнулась.

– Неужели это было так очевидно?

– Может быть, мне? – Риторический вопрос.

– Это имеет значение? – спросила Джен.

– Гэри умер чуть больше двух лет назад. У меня тоже нет никакого утешения.

– То же самое. Два года, – ответила она.

Джен скользнула вниз и положила голову на плечо Алексы, просто коснувшись, просто в форме контакта. Она закрыла глаза и почувствовала давление на голову, затем оно исчезло. Это был поцелуй? Она улыбнулась себе, когда сон овладел ею.

День 2

Около 5 утра Джен открыла глаза, но не пошевелилась. Она почувствовала, как Алекса надавила ей на спину. Из любопытства она медленно повернула голову, чтобы посмотреть, что именно находится у неё за спиной. Алекса отвернулась, но она заполнила пространство Джен; они фактически были «приклеены» спина к спине. Поскольку Алекса была выше, зад Джен касался её поясницы, а её собственный был немного на бёдрах. Джен пошевелилась, и Алекса открыла глаза.

– Не двигайся. Просто закрой глаза. Я пойду в туалет, – прошептала Джен.

В таком хорошем отеле бесплатный набор гигиены был отличного качества. Джен почистила зубы и приняла душ. Она надела халат, собрала мятую одежду и вернулась в спальню, пока Алекса расстëгивала её одежду.

– Ты могла бы поспать ещё немного, знаешь, извини, что разбудила тебя, – улыбнулась она.

– Я встала. Почему мы спали в одежде?

На её лице отразилось разочарование из-за состояния её пальто и блузки.

– Это первый раз, когда я случайно ночевала в отеле, не собираясь там останавливаться, – рассмеялась она. – Кстати, у них очень хорошие мыло и гели. Для тебя тоже есть набор, включая зубную щётку.

– Слава богу. Я чувствую себя совсем неуклюжей, – ответила Алекса, пользуясь туалетом.

Джен стояла за дверью.

– Алекса, как насчёт того, чтобы я купила нам рубашки в сувенирном магазине. Как сувениры. Штаны мы всё равно сможем носить. Мы можем обойтись без нижнего белья, – засмеялась она.

Даже сквозь шум воды она ясно услышала её и тоже рассмеялась.

– Мы можем просто поехать домой. Никто нас не увидит и не будет беспокоиться.

Джен решила дать Алексе что-то новое, поэтому она надела свою одежду. Её не мятый блейзер скрыл её мятую рубашку.

Она включила телевизор, чтобы Алекса не спеша сходила в ванную, если она подумает, что Джен смотрит телевизор. Она взяла ключ-карту и быстро ушла. Позже Алекса вышла из ванной и, решив, что Джен всё равно нет в комнате, пошла на балкон. Она поняла, что место было приятным с утренним туманом, простором зелени и прохладной температурой. Она услышала, как открылась дверь, и вернулась в комнату.

– Я сказала на стойке регистрации, что мы готовы к завтраку, он включён в стоимость номера, за который ты заплатила. – Затем она добавила: – Смотри, вот чёрная рубашка с со вкусом вышитой маленькой пальмой. И ещё одна, с надписью «Калифорния» и цветами Калифорнии. Какая тебе нравится?

– Джен, ты не должна этого делать. Они, вероятно, взяли с тебя за это цену для туристов, – сказала Алекса, втайне тронутая этим жестом.

Джен подмигнула:

– Я просила скидку.

Она показала Алексе свой значок. Они рассмеялись. Алекса выбрала чёрную рубашку, как и предполагала Джен. За завтраком, который Алексе очень понравился из-за разных видов хлеба и джемов, они продолжили свою беседу.

– Джен, если ты думаешь, что Руне может нам помочь, ты не можешь вести себя по отношению к ней так, будто защищаешься и настроена враждебно, – отметила Алекса.

– Я знаю, мне жаль. Не говори ей, что я немного рассказала тебе о её детстве.

– Это был плохой разрыв?

– Я сыта по горло. Она уже была психиатром, когда я с ней познакомилась, потом она пошла изучать психотерапию, ну ладно, но позже она сказала мне, что будет специализироваться на культах. Я имею в виду, это как сыпать соль на рану. Я не хочу быть рядом с этим. Всё, что я хочу, это забыть об этом или стать полицейским и просто поймать их и держать этих лидеров взаперти, – с жаром сказала Джен.

– Так она была твоим психиатром?

– О нет, ну уж нет. Она была экспертом-свидетелем по делу и время от времени консультантом, – игриво ответила Джен.

– Как долго вы были вместе?

– Мы не жили друг с другом, но были постоянными партнёрами в течение пяти лет.

– И как ты собираешься держать свои эмоции под контролем? – подтолкнула Алекса.

– Я просто позволю тебе разобраться с ней, – улыбнулась она.

– Джен, если Мэдисон состоит в группе, культовой или похожей на культ, можешь ли ты гарантировать, что твои предубеждения и страхи не помешают работе? – сказала Алекса с жестокой честностью, которая была её отличительной чертой.

– Я знаю, что у меня есть проблемы. Я буду полагаться на свой 26-летний опыт работы в полиции. А если я не смогу справиться, я попрошу о помощи. Обещаю, – скромно сказала она.

Она наконец признала свои слабости в глубине души. Она также поняла, что нет никого, кому она доверяла бы больше, чем Алексе.

– Итак, чего мне ожидать от тебя в дальнейшем?

– Это первый день из семи дней ожидания Мэдисон. Я буду сотрудничать с тобой. Я буду планировать вместе с тобой. Я буду держать себя в руках, особенно в отношении своих триггеров, – пообещала она, сосредоточившись на поедании апельсина.

Алекса пристально посмотрела на неё; она хотела сказать что-то вроде приятного и милого, но язык не двигался. Зазвонил её мобильный телефон, и она быстро ответила, надеясь, что это может быть Мэдисон.