Текст книги "Хранитель (СИ)"

Автор книги: Vladarg

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Первая же попытка напасть на ребенка закончилась очень плохо для напавшего. Все поняли, что девочку трогать нельзя. А Дамблдор ничего не понимал – она же им чужая! Совсем чужая, как, почему они принимают ее, как свою родную дочь? И откуда в двенадцать такие инстинкты?

Комментарий к Часть 6

* К герцогам, равно как и к герцогиням, обращаться принято «Your Grace», что переводится как «Ваша Светлость».

========== Часть 7 ==========

Стоило Луне забыться, она начинала называть Гермиону и Алекса «мамой» и «папой», что веселило Алекса и смущало Гермиону. Несмотря на это, о ней заботились, как о своей, и иногда можно было увидеть такую сцену.

– После Чар обязательно перекуси, – Гермиона поправляет мантию на ребенке и кладет сэндвич Луне в сумку.

– Да, мама, – Луна кивает и, обняв на прощание Гермиону, исчезает в коридорах.

Несмотря на существование возможных свидетелей, никто и не думал подшучивать. Кто-то опасался последствий – Алекс за девочек бил больно и сразу, без разговоров. Кто-то не хотел связываться. Кто-то… кто-то понимал, что сделали эти двое и кем они являются девочке. Как-то в школу пришел Ксено Лавгуд, долго смотрел на дочь и Грейнджеров и, что-то пробормотав, ушел.

Хэллоуин прошел каноничненько – то есть надпись, кошка, бледная Уизли.

– Так, – сказала Гермиона и полезла за спецбоеприпасами.

– Ага, – сказал Алекс и достал гранатомет.

– Сиди тут и никому не открывай, – сказали Грейнджеры Луне и ушли.

А Луна сидела тихо-тихо и очень боялась за тех, кто стал ей мамой и папой. Те же, за кого боялась Луна, крались по коридору в сторону «того самого» туалета. Еще летом дети узнали, что парселтанг к крестражу привязан не был и вызывался какой-то другой особенностью организма. Поэтому, спокойно открыв проход и вызвав лестницу, Алекс с Гермионой начали спускаться вниз. Место Алексу было знакомо из прочитанного, Гермионе – из воспоминаний, хотя сама она сюда спускалась впервые. В зале с бассейном ожидаемо никого не было, потому дети в первую очередь заминировали рот статуи. Хорошо заминировали, от всей души. Фунтов двадцать пластида с наполнителем. После чего Алекс воззвал к Салазару и рванул за колонны. Рот статуи раскрылся, послышалось шипение и взрыв, оглушивший даже через наушники. Не желающий рисковать Алекс воткнул еще бронебойную прямо в дым. Полыхнуло сильнее.

– Может, термобарической заполировать? – задумчиво проговорила Гермиона.

– Да думаю, ему и так хватит, а то как бы замок не развалить, вон как зал порушили…

– Пошипим или посмотрим? – поинтересовалась девушка.

– Давай посмотрим… – сказал Алекс и медленно двинулся к статуе. Приблизился, постоял, посмотрел и спокойно двинулся к Гермионе.

– Ну что там? – девушка почти подпрыгивала на месте от нетерпения.

– Ну как тебе сказать… – задумчиво проронил Алекс. – Ты когда-нибудь петарду в шланге взрывала?

***

Вернувшиеся Грейнджеры не смогли сразу доложить об успехе операции, потому что Луна, увидев их, расплакалась и полезла обниматься. Едва успокоив ребенка, Гермиона двинула к рации, а Алекс принялся кормить Луну, которая от волнения за них не съела ничего. По их желанию ничего из произошедшего в замке до Дамблдора не доходило, а опасность для детей была уже нивелирована. Оставалось только отнять у младшей Уизли тетрадку, для чего планировалась… анонимка. Самим отбирать тетрадку лейтенантам не хотелось.

– Докладываю, змея уничтожена.

– Благодарим за службу!

Кодированные переговоры в таком режиме обычно не способствуют долгим разговорам. Позывной, код, позывной, код… После окончания сеанса Алекс уселся чистить оружие, даже то, которое не использовалось, а Гермиона с Луной – за уроки. И столько в этом было, пожалуй, семейного уюта, что Алекс засмотрелся. А Луна подняла голову, посмотрела на Алекса и сказала без улыбки: «Я тебя тоже люблю, папочка». Позже уже Гермиона не раз думала, что Луна предвидела то, что случилось в Рождество.

Нападения прекратились, и среди жертв василиска теперь числился только Снейп. От мощного взрыва в подземелье его лаборатория сотряслась, и зельевара придавило котлом, обварив в противоожоговом зелье, потому его выздоровление затягивалось.

На занятия Локонса дети не ходили. И Локонс на них не ходил, загорая в камере. Он был задержан после первого занятия у львят со змеями, когда позорно сбежал, оставив детей в опасности. Потому канонный День всех влюбленных тоже проведен не был. Несмотря на терзания Дамблдора, лично проверившему наличие тетрадки у Уизли, василиск нападать не спешил, и новый Герой чувствовал себя в безопасности. Зато не была в безопасности младшая Уизли, которую дневник почти выпил, что и было отмечено, когда девочка лишилась сил на уроке полетов, чуть не убившись. Из-за чего у директора возникли совсем другие проблемы: аврорат, Молли… Причем неизвестно еще, что было страшнее. Миссис Уизли довольно быстро выстроила логическую цепочку, чего от нее не ожидали, и чуть не вырвала всю бороду Великому Светлому Волшебнику, очень того расстроив.

Как результат, Джинни была помещена в Мунго, а ЗОТИ вел один из дежурных авроров. Причем уроки его были намного интереснее уроков павлина. Дамблдору это не очень нравилось по неизвестной причине, но он ограничился тем, что вызывал к себе в кабинет детей первого и второго года обучения с факультетов Годрика и Хафлпаффа. Что происходило в кабинете директора, известно не было, дети не рассказывали, но выглядели подавленно, что несколько взволновало Гермиону. Однако воронов директор не трогал, и разъяснение вопроса оставили на потом.

Медленно прошла осень, началась зима. Спокойно шли уроки, бесился зельевар, снимала баллы кошка и совершенно ничего не происходило. Только Луна становилась все более грустной, пока Гермиона не разговорила девочку.

– Скоро Рождество, вы уедете, а я снова останусь одна.

– Луна, ты меня как называешь? – спокойно спросила Гермиона.

– Мамой, – сказала Луна и всхлипнула, виновато глядя на девушку.

– Тогда доверяй маме, – сказала Гермиона, коснувшись пальчиком носика девочки.

Луна опять расплакалась, обнимая Гермиону, как последнюю надежду. Девушка беспомощно оглянулась на улыбающегося Алекса.

– Ты наша малышка, и мы тебя никогда не оставим, – веско сказал Алекс.

И Луна поверила. Открылась и доверилась, как она умела. Как умеют только дети: полностью, до конца.

***

Луну родители приняли как родную. И даже когда девочка по привычке назвала Гермиону мамой, Марк лишь улыбнулся. А потом был прием у Королевы, которой представили нового члена семьи. И много тепла и радости для маленькой девочки. Снежные горки и катание на коньках, игра в снежки и самое главное – ощущение большой дружной семьи. То, чего у Луны никогда не было, то, что уничтожил взрыв в лаборатории ее мамы.

А в рождественскую ночь пришла страшная новость: Ксенофилус Лавгуд покончил с собой. К сожалению, первой письмо прочитала Луна. Улыбающаяся девчушка радостно скакала по дому и вдруг – будто выключили свет. Смертельно бледный ребенок падает на пол сорванным листом. Алекс и Гермиона одновременно кинулись к малышке. Причем Гермиона сама не ожидала от себя вскрика: «Доченька!»

А потом было очень много слез. Грейнджеры не отходили от малышки, отпаивая ее, помогая выплакаться и принять произошедшее. Оказалось, что Гермиона приняла Луну именно как дочь, а об Алексе и говорить не приходилось. И конечно, они очень много говорили. О том, что было, о том, что будет. Полумна рассказывала, что она чувствовала, когда впервые увидела их, когда они начали заботиться о ней, когда… ну тогда, ночью…

– Сначала это было как игра, но вы приняли меня и не прогоняли. И ты, мамочка, была такой теплой и доброй, как мама. И ты, папочка, был таким, как папа до того, как… Я просто чувствовала себя дома. А вы не прогоняли меня, не оставляли меня одну… А вот теперь… Теперь… – девочка заглядывала в глаза Гермионе и Алексу, ища там что-то свое. – Теперь у меня никого нет… кроме вас.

– Ты наша доченька, – неожиданно сказал Алекс, и Гермиона согласно кивнула.

Вдруг что-то случилось – мигнули светильники, раздался нежный звон, и все стало, как до этого.

Луна старалась не расставаться с Гермионой и Алексом, проводя каждую свободную секунду с ними. А утром они пошли в банк – Алекс хотел закрепить статус ребенка, но этого не потребовалось. Магия сама закрепила статус маленькой леди* Грейнджер.

Потом были похороны, и Полумна, держащаяся за Грейнджеров, как за самое дорогое. В общем-то они и были самым дорогим для нее. Ее семьей. А потом прием у Ее Величества. Королева очень удивилась такой метаморфозе, но утвердила статус ребенка, несмотря на то, что родители были старше девочки всего-то на полтора года. Но глядя на эту маленькую семью, не возникало никаких сомнений в том, что они единое целое. Луна как-то быстро влилась во внутренний диалог Грейнджеров, полностью открывшись для них. Теперь их было трое. Двое хорошо подготовленных боевиков и маленькая девочка. В замке, полном опасностей, что нервировало Алекса.

За каникулы Полумна отогрелась и уже не сидела так часто на руках Алекса, тихо плача. Возможно, этому поспособствовали новые бабушка с дедушкой, которые возили ее на каток, в кино, в кафе и просто на лошадках покататься. Марк шутил, что дети сделали их дедушкой и бабушкой, даже не войдя в период деторождения. Это стало дежурной и очень любимой шуткой в семье на долгие годы. Полумна привыкала к бабушке и дедушке, а они привыкали к ней.

А вот офицеры Службы очень остро приняли то, что сделали эти дети. Не оттолкнули, а дали тепло и семью потерявшей все на свете девочке. С точки зрения сотрудников Службы, это был Поступок. Да и никто не считал Алекс и Гермиону детьми, случай с Полумной это только подтвердил.

***

Возвращение в Хогвартс вызвало фурор. Во-первых, во всех документах имя Полумны Лавгуд изменилось на Леди Полумну Грейнджер, что для знающих людей означало очень многое. Во-вторых, закреплялся ее статус, и Дамблдор только молча бесился, тоже, кстати, непонятно почему. Алекс считал, что молча беситься больше пристало Снейпу, а не Дамблдору. Может, Дамблдор решил замещать Снейпа по этому процессу, пока Снейпа не починят полностью?

Попытка МакГонагал поинтересоваться у Полумны почему она так быстро забыла родителей, вызвала истерику у ребенка и очень непростой для Маккошки разговор с Алексом, который пообещал МакГонагал… ну, в переводе на литературный язык… Гонки с консервными банками от своры королевских фокстерьеров… Нет, не так… Превращение в бутылку Клейна? Тоже слабовато. Трудно выразить цензурно то, что пообещал Алекс, если глубокоуважаемая МакГонагал еще раз хоть посмотрит неправильно в сторону его дочери. И Минерва впечатлилась, потому что сильно испугалась за свой хвост. Мальчик не выглядел маленьким. Он выглядел, как русский танк ИС, который ей довелось увидать в молодости. Поэтому профессор МакГонагал извинилась перед леди Грейнджер и в дальнейшем обходила семью стороной.

Вообще-то мнения разделились, слухи, конечно, циркулировали, но тихо. Потому что страшно. Это вам не Снейп – это королевская семья, тут отработками не отделаешься. Слизеринцы приветствовали в соответствии с этикетом, для воронов ничего не изменилось. Алекс не был уверен, что вороны, вечно воткнутые в книжки, в принципе поняли, что что-то изменилось. Барсуки были так же приветливы и радостны, а вот грифы… Удар у Алекса был поставлен хорошо, и предупреждать он не любил.

– Только я решил назвать ее грязнокровкой, как в меня влетел бладжер.

– Мне казалось прикольным подлить амортенцию. Только я не помню, куда я хотел ее подлить. И зачем. И кому… И как меня зовут.

Подобные истории циркулировали в качестве слухов по всей школе, потому перед Грейнджерами расступались и кланялись. Ну так, на всякий случай. Полумну это очень забавляло.

Альбус Дамблдор решил летом сразу же выяснить прямо у королевы все об этой семье. Надеясь на свою волшебную палочку, он не учел опыт Артура Уизли. Самая большая проблема волшебников – самомнение.

Комментарий к Часть 7

* Титул учтивости – дочь герцога.

========== Часть 8 ==========

Лето началось… спокойно. Доложив о происходившем в школе, Алекс получил выговор за то, что не стал разбираться с вызовами детей к директору, так как, учитывая наклонности и крайне нелогичные поступки этого самого директора, ожидать можно было чего угодно. Однако, учитывая, что на Гриффиндоре, например, учились в том числе и дети, живущие в «нормальном» мире, то исключить самые тяжелые последствия общения с директором возможность имелась, потому сотрудники Службы, совместно с полицией и медициной, пошли по домам. Мгновенные результаты не ожидались, но предчувствие у того же Алекса было нехорошее.

Луна себя чувствовала хорошо и откровенно обожала новых родителей, причем настолько явно, что это вызывало улыбки. Грейнджеры отложили домашние задания и гуляли по городам страны, побывав и на морском побережье, и в красивых лесах, и даже покатавшись на дирижабле. Полумне очень понравилось море. Шелестящие волны, набегающие на берег, крики чаек, корабли, гудящие вдалеке, и бесконечная синяя даль. Девочке очень нравилось сидеть на берегу с Гермионой и Алексом, строить замки из песка, играть с камушками или ракушками. В эти моменты казалось, что девочке лет пять, не больше.

Перед месячным отпуском, который планировалось провести на пляжах Португалии, попутешествовав перед этим по Европе, Грейнджеры были приглашены к Ее Величеству «погостить». Королева расспрашивала Полумну о волшебном мире, об Алексе и Гермионе, о том, что девочке нравится и не нравится. Правда, бессмысленность расспросов о новых родителях ей быстро стала понятна: девочка говорила об Алексе и Гермионе так, как говорят о святых. Но движения, понимание всех троих друг друга без слов, молчаливая поддержка неприметным жестом – все это говорило об очень многом. Такой уровень взаимопонимания в семье достигается очень редко.

Ничто не предвещало, как говорится… Однажды утром, завтракая в компании «тетушки» и родителей, Грейнджеры, как всегда, обсуждали утренние газеты и планы на день. В какой-то момент раздался хлопок. Все замерло на долю секунды, а потом как-то смазалось. Что-то серебристое прошелестело в воздухе, вскрикнула Полумна, и на пол гостиной медленно упали два тела. Палочки выпали из их рук. Воцарилась немая сцена. Вбежавшая охрана наблюдала за тем, как закрывший собой женщин Алекс принимает другое положение. Как из-под стола выбирается Полумна, сброшенная туда кем-то из родителей. Как Гермиона смущенно извиняется за то, что закрыла королеву собой. Как старший Грейнджер медленно поднимается и идет к распростертым телам.

– Хорошая у тебя реакция, Алекс… – сказал Марк со странной интонацией, осмотрев трупы.

– Один из них начал говорить «Импе», это часть заклинания подчинения, так что они точно не с добром и любовью пришли, – хмыкнул Алекс. – Кого я там хоть?

– Судя по всему, не только ты. Миона, синяя рукоятка – твои?

– Да, папочка, – сказала Гермиона, осмотрев Луну, – кушай, доченька. Алекс, верни кинжальчики, а?

– Да и мои надо бы вытащить, а то вдруг они не одни такие умные?

Алекс подошел к свежим трупам, получившим перламутровые ножики в правый глаз, а синие – в горло. То, что это волшебники, и так было понятно, но кто – «светлые» или «темные»?

– М-да, – сказал Алекс, осмотрев колченогое нечто, – не помогла вам постоянная бдительность, мистер Грюм. Оп-паньки…

– Что там? – нервно воскликнула услышавшая тревожные нотки в голосе Алекса Гермиона.

– Любимая, ты только не волнуйся, – улыбнулся Алекс. – Мы с тобой Великого Светлого завалили.

– К-к-ка-а-ак? – прозаикалась ошарашенная новостью Гермиона.

– Ножиками, бесценная, ножиками…

Далее последовало непарламентское выражение от Гермионы, изобиловавшее неожиданными сравнениями и метафорами. Один из охранников Ее Величества с мукой прослушал спич герцогини, явно желая записать. А Полумна записала. Гермиона извинилась за сказанное и отобрала пергамент у ребенка. Полумна улыбнулась.

Алекс безмолвно общался с Гермионой. Судя по всему, им банально повезло. Нападавшие явно защитились от пулевого оружия, но не учли метательное, потому что защититься вообще от всего невозможно, а типы щитов разные. Гермиона вспомнила заклинание считывания последних действий палочки и подтвердила гипотезу Алекса.

В гостиной стало шумно. Криминалисты, офицеры Службы, охрана. Криминалисты рассосались первыми, нож в горло и в глаз не дает возможности как-то иначе интерпретировать причину смерти. Однако, в связи со скоропостижной кончиной Дамблдора при попытке нападения на Королеву, ситуация накалилась. В Лондоне была объявлена контртеррористическая операция, часть жителей спешно эвакуирована, и к зданию, в котором располагалось Министерство магии, были подтянуты танки и спецподразделения. Министр магии был вызван для дачи объяснений. Поднимались по тревоге подразделения особого назначения. Общество, казалось, застыло на пороге войны.

***

Министр Фадж был в панике. Строго говоря, все Министерство чувствовало себя как единый, очень напуганный, организм. Получив вызов и оценив подтянутую к зданию технику, министр срочно собрал заседание Визенгамота. Он никак не мог понять, зачем Дамблдору понадобилось фактически начинать войну с магглами. Наконец Визенгамот собрался.

– Господа, – немного дрожащим голосом начал министр магии. – Сегодня утром Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор создал casus belli*. Он был убит при попытке наложить непростительное на Ее Величество Елизавету Вторую, Божией милостью Королеву Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и иных своих царств и владений, Главу Содружества, защитницу веры. С ним был и небезызвестный Аластор Грюм. Видимо, магглы смогли удивить и его. Несколько часов назад магглы окружили и блокировали Министерство своими железными повозками, для которых наши щиты не препятствие, также я получил вызов на аудиенцию. Отказ прибыть на аудиенцию магглы будут считать объявлением войны.

Зал хранил молчание. Волшебники и волшебницы откровенно не понимали панику министра – да что они могут, эти магглы! И тогда в зал внесли специальный Омут Памяти, в котором уже клубились воспоминания. И в зале возникли картины виденного Фаджем. Представитель Отдела Тайн, обслуживающий Омут, насмешливо смотрел на чопорных волшебников.

Вот сотрудник Отдела Тайн накладывает щит «протего». Мощный щит, пленка почти визуализируется, мало у кого из сидящих в зале хватит сил на такой щит. Слышится мощное «ду-ду-ду-дум», и щит, а также все, что за ним, разлетается в пыль.

Вот десяток сотрудников накладывают «фиделиус» и стационарные щиты на небольшой дом, стоящий на островке в океане. Щиты теснятся в два-три слоя, не все поместья так защищены. И – откуда-то прилетающая ракета. Яркая вспышка, вал огня, наводящего на мысли об «Адском пламени», воздушный удар и огромный черный гриб, упирающийся в облака. Облет острова на значительном расстоянии на чем-то маггловском… остров стал меньше, а от домика не осталось совсем ничего.

Вот работа систем РСЗО – вал взрывов и огня. И армия Соединенного Королевства на параде – ровные батальонные коробки солдат, ряды машин, хищные силуэты воздушных машин, боевые корабли, подводные лодки, даже космическая группировка.

Мнение Визенгамота мгновенно меняется на противоположное. Достаточно только представить, что будет с поместьем в случае открытого конфликта, раз уж даже «фиделиус» не помог.

– Но погодите, ведь мы можем спрятаться в пространственных карманах и бить оттуда!

– У магглов есть такая наука «физика», так что уверяю вас, выкурят они нас достаточно быстро, – голос Амелии Боунс дошел до каждого. – В случае войны нам никакой Неназываемый не поможет.

– Тогда почему они не вмешались во время…

– Их не интересует наше внутреннее копошение, а тут – нападение на Королеву. Чем только этот маразматик думал… – тоскливо протянул Фадж.

***

На время повышенной боеготовности первые лейтенанты Грейнджер были отозваны из школы, ну и Полумну никто бы туда не отпустил. У ребят было много дел – инструктаж подразделений, контроль блокирования поместий чистокровных, организация пропускного режима. Крови никто не хотел. Для этого и нужны были такие, как Грейнджеры – чтобы не пролилась кровь.

«Внезапно» поступила информация от комиссии по расследованию ситуации с учениками Хогвартса, детьми неволшебников. Большая часть из них имели необъяснимые лакуны в памяти, однако неосознанно боялись мужчин, особенно бывшие первокурсники. Гинекологическая и проктологическая проверки мало что дали, то есть детей почти гарантированного не насиловали, но страхи, связанные с мужчинами, а точнее, со стариками, просто так не возникают. Была выделена группа из двух девочек и трех мальчиков, у которых страх был особенно острым. Осторожная работа психологов, психиатров, гипнотизеров помогла установить, что с ними случилось. Обнаруженное не укладывалось в голове ни у кого, исключая Грейнджеров. Гермиона давно подозревала, что дедушка совсем не добрый, но вот к такому была не готова.

Ожидаемо Грейнджеров пригласили на аудиенцию с Фаджем, в связи с чем им спешно сшили церемониальные одежды. Наконец потеющий министр появился на четко обозначенной площадке аппарации. Заглянув в ствол гаубицы AS-90, приветливо направленный прямо на него, министр начал потеть активнее.

Переговоры были трудными. Очень трудными. Потому что министр боялся, что его наденут на барабан, если он упустит «независимость», а королева требовала «трехгорбого верблюда»** здесь и сейчас. Компромисс в результате все же был достигнут. Школа Хогвартс включалась в систему контроля учебных заведений Великобритании с поправкой на специфику, работать с ней должны были очень специальные люди. Все системы поощрений, премирования и наказаний сводились к общебританскому стандарту, то есть никакой травли детей огромными пауками, например. Официальное дежурство офицеров Службы и правоохранителей Министерства Магии в школе. Ну и стандарт программы обучения – минимум знаний должен был соответствовать. Волшебники получали статус граждан с правами и обязанностями и отдельной кастой быть перестали.

Можно ли сказать, что Статус пал? Пожалуй, нет. Просто был исключен бардак первой и второй магических войн. Что, в принципе, устроило всех. Внутреннее управление оставалось на волшебниках, а внешний контроль был вполне так себе нормой для многих стран. Обыватели что обычного мира, что волшебного проблемой вообще не заинтересовались. Для детей и их родителей, конечно, изменения произошли, но… Неужели кто-то думал, что будет вечно жить эдакой сектой?

***

Моя очередь! В детстве у меня была мама и папа, но потом однажды мама взорвалась в лаборатории, и я увидела ее голову. После этого все стало, как в тумане, и я не очень понимала, что происходит. Соседский мальчишка называл меня «полоумной», хотя меня зовут Полумна, но мне было все равно. Папа тоже как-то исчез… Ему было очень больно, и вся жизнь у него пропала. Папа не хотел меня бросать одну, хотя уже давно был там, с мамой. А потом я поехала в Хогвартс. Мама мечтала о том, как она меня будет провожать в школу, но… Я сидела и плакала, а потом у меня появились новые мама и папа. Мама сразу принялась меня утешать и кормить… А папочка согрел и успокоил. И вы были со мной до самой школы, и туман начал рассеиваться. Я сразу поняла, что вы мои мамочка и папочка, просто вы сначала не понимали…

А потом была та ночь, когда мама приходила ко мне во сне и прощалась, и говорила, что теперь у меня есть вы. Навсегда. Я горько плакала и хотела к ней, а потом вдруг стало тепло и спокойно. Я проснулась, а там были вы. И я поняла, что теперь будет, как мама сказала. Я не предавала маму, просто у меня теперь появились мамочка и папочка. А потом умер папа… Он увидел, что у меня теперь есть вы, и ушел к маме. А вы… вы были такие теплые и живые, что совсем прогнали мой туман. И я стала теперь ваша доченька. Папочка меня называет принцессой, а мамочка – чудом.

Когда меня обижали в школе, папочка появлялся будто из ниоткуда, и меня больше не обижали. Когда папочка сердится, лучше убежать. Но на меня папочка никогда не сердится, даже если нашалю. А мамочка делает такое серьезное лицо и обещает по попе надавать, но она не сердится, я же чувствую! Хи-хи. А еще у меня теперь есть тетя Королева, она волшебная! И бабушка, и дедушка и еще дяди и тети. Так много… наверное, если бы не вы, Луны бы уже не было, потому что я не представляю, как бы я смогла без вас. Я просыпаюсь утром и вижу вас. И вы совсем не сердитесь, когда я лезу к вам в кроватку, а очень нежно обнимаете меня и расспрашиваете, а мамочка любит немножко подурачиться. Я все-все про вас знаю, и вы про меня… Я люблю вас, мамочка и папочка!

Комментарий к Часть 8

* casus belli – повод к войне.

** Старая шутка: “хочешь двугорбого верблюда – требуй трехгорбого”

========== Часть 9 ==========

Начался переходный период. В этот период Грейнджеры были крайне востребованы: получив третью отметку на погоны, они стали капитанами и активно участвовали не только в консультациях, но и в планировании операций. Полумна отправилась в специальную школу, которую прошли и юные офицеры. На данный момент ее присутствие в Хогвартсе сочли нецелесообразным. Необходимо было перетряхнуть Азкабан, пересмотреть все дела, совместно с магическими правоохранителями и следователями Службы. Также оставалась открытой проблема Темного Лорда. Информации по нему не было. Метки были, но выглядели они как-то очень странно – как нарисованные, а не вытатуированные, а вот о статусе Темного Лорда…

Работа молодых офицеров осложнялась еще и тем, что о себе заявила физиология. Можно сказать, в полный рост. Но Алекс и Гермиона считали, что еще слишком рано, потому парень проявлял недюжинную силу воли для успокоения своего организма. Решать проблему руками он не считал возможным, учитывая их связь. Гермиона уже несколько раз пожалела о своем решении.

Как-то незаметно проходили расследования действий сидельцев, и если с ворами и бандитами все было достаточно просто, то с Пожирателями оказалось не все так однозначно. Да, метка наличествовала, но расследование установило, что появилась она в большинстве случаев после заключения в Азкабан, в результате допрошены были и сотрудники тюрьмы. Данные обобщались, но ничего хорошего там не было. Впрочем, Грейнджеры понимали, что до них все равно всю эту грязь доведут. Северус Снейп охотно сотрудничал и с Министерством, и с Короной. Видимо, ему сделали предложение, от которого он не мог отказаться.

Надо сказать, что раскрывать тайну «что случилось с Поттером» Алекс не спешил, что, впрочем, не помешало ему присутствовать на допросе Сириуса Блэка, обнаруженного отнюдь не в Азкабане. Сириус Блэк отлично себя чувствовал на Тенерифе, где его и выловил Интерпол. Допрос его был бы труден для Алекса, будь он настоящим Поттером, но не для того, кем парень был и стал.

»…И тогда Альбус сказал, что, принеся грязнокровку в жертву, мы получим сверхсильного мага, который сможет легко завалить Реддла…»

»…в последнюю минуту Лили что-то сообразила, но было поздно, Джеймс воткнул ей кинжал в живот. Видимо, Реддл что-то почувствовал, потому что следующей схватки Джеймс не пережил…»

»…Когда оказалось, что в отродье попал крестраж и что-то пошло не так, я выкинул его к родственникам…»

После этого допроса Алекс долгое время был не в себе, но его вернула к жизни Луна: «Папочка, но если бы это не случилось, то не появились бы вы и не было бы Луны». И тогда Алекс решил, что если все произошедшее может сделать счастливыми его девочек, то все не зря. А Сириус… Соучастие в убийстве, оставление в опасности… Пусть посидит и подумает над своим поведением.

Дни проходили за днями в беготне, расследованиях, поисках. Отдел Тайн получил от Гермионы список крестражей и мест их возможного нахождения и начал активно двигаться при стимуляции Фаджа, потому эту проблему, можно сказать, переложили на другие плечи, но были проблемы, которые переложить не удавалось. Обследование детей в Хогвартсе, дознание преподавателей, очистка леса от тех же пауков… Тут лидирующую позицию занимали Грейнджеры. Они отвечали за планирование и общее руководство. Поэтому, когда в замке случилась беда, вызвали в первую очередь именно их.

***

«Экстренный Хогвартс, ситуация сто шесть. Группам медиков, психологам и сопровождению экстренно прибыть».

– Миона, не мучайся, возьми глоки и поскакали.

– Интересно, – судорожно собираясь и натягивая жилет, прохрипела Гермиона, – что у них там случилось?

– Доскачем – узнаем. Топаем в камин. Группа! За мной! – рыкнул Алекс, и за ним порысили сотрудники Службы, одетые «по войне», замыкала колонну Гермиона.

Выскочив из директорского камина в Хогвартсе, Алекс привычно рявкнул:

– Всем оставаться на своих местах! Работает спецподразделение!

Наличествовавшие в кабинете преподаватели опешили от явления школьников где-то курса четвертого, максимум пятого, в маггловской броне, форме и при оружии.

– Капитан Грейнджер, – козырнул Алекс. – Что произошло?

– М-м-м… Господин капитан, понимаете, какое дело… – начала Минерва МакГонагал.

Дверь в кабинет резко открылась, появившийся там взрослый в черной форме кивнул и явно обрадовался:

– Алекс, рад видеть, давай в больничку местную, у нас покушение на самоубийство. Две девочки второго года обучения.

– Твою ж… – произнес Алекс, ссыпаясь вниз по лестнице. Сзади весело бухали берцы остальных членов его группы, даря ощущение мощи.

Дело было необычным. Алекс бы еще понял попытку наложить на себя верхние конечности на третьем-четвертом курсе – первая любовь, томление, неразделенность и прочие глупости, но второй год… Здесь что-то не так. Больничное крыло встретило его видом укрытых простынями до шеи отчаянно плачущих девочек, зафиксированных, впрочем, специальными вязками. Хотели причинить себе вред, понял Алекс. Сменив шаг на медленный и тихий, он осторожно подошел к левой кровати. На ней билась и плакала незнакомая девочка, а на стуле рядом лежала окровавленная одежда с символикой Гриффиндора.

– Что произошло? – негромко поинтересовался он у стоявшего неподалеку врача, судя по белой, а не желтой одежде.

– Девочки пытались перерезать себе вены и упасть с башни. Судя по всему, чтоб наверняка.

– Они в нормальном мире рождены? – уточнил Алекс.

– Нет, как их называют местные, «полукровки», что бы это ни значило.

Алекс посмотрел на девчушку, явно уставшую от бессмысленного сопротивления, и тихо спросил: