Текст книги "Килька в томатном соусе (СИ)"

Автор книги: Villano

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Замучил я тебя, Данька. Прости, но это надо было сделать за раз, понимаешь? Как отрезать. Со мной по-другому нельзя. Привыкай, мой ангел, дальше будет еще веселее. Это я тебе обещаю.

17.01.16

====== Глава 14 Тону ======

22.01.16

Алексей

Снег заметал Москву уже который день: автомобилисты откапывали по утрам свои машины, стояли в пробках, шлифовали, стартуя с перекрестков; прохожие матюкались, скользя то по грязи, то по каше, то по снегу; снегоуборочные машины портили жизнь и тем, и другим, и все они хором проклинали то, чего так долго ждали в декабре. Меня среди них не было.

Я смотрел на снег из окна своей квартиры, гулял под ним с псом, тонул в нем с головой и наслаждался чистотой и невинностью парка и заброшенного стадиона рядом с ним. Вот и сегодня мы вышли с Цезарем на прогулку и ушли вглубь, подальше от гула проспекта, от суеты, вечерней пробки, усталости и злости тех, кто спешил домой, но застрял по дороге к нему навеки. Прямо как я посередине своей жизни: и обратно невозможно, и вперед со скрипом.

Цезарь ускакал обшаривать мусорку у засыпанной снегом скамейки, а я свернул на неприметную тропинку, ведущую к стадиону. Когда-то на нем заливали каток, включали музыку и устраивали праздники, но все меняется, и теперь здесь изредка пировали бомжи и гуляли упоротые собачники вроде меня. Тропинка кончилась, и я побрел по колено в снегу в белое, никем не тронутое море снега. Словно перелистывал страницу и писал жизнь сначала. Тяжелая это работа, разгребать завалы и писать новую историю, не имея больше права на ошибку. Я же не дурак, все понимаю с первого раза.

Может, не надо было начинать квест под названием «возвращение к нормальной жизни» с понедельника? А с другой стороны, когда еще начинать-то. В субботу Данька переехал ко мне, воскресенье мы провели в постели, а в понедельник он укатил на работу. Я тоскливо проводил глазами любимый Лексус до арки между домами, собрал сумку и направился в спортивный комплекс, что построили посреди соседнего двора лет восемь назад. Лучше б я туда не ходил.

Васек, мой лучший друг и личный тренер еще со школы, при виде меня заржал так громко, что напугал двух блондинок, которые крутили педали на велотренажере по соседству.

– Леха, твою мать, ну ты и кабан! Салом поделишься? У нас тут хохлы на подработку приехали, засолили бы по-быстрому.

– Васек, в морду дам, – огрызнулся я и пошел в раздевалку.

Он прицепился следом, ржал над моей тушкой и вгонял меня в злую от стыда краску. Все было более-менее терпимо, но когда я разделся, а потом залез в штаны и майку трехлетней давности, Васек упал со скамейки на пол и зарыдал от смеха. На шум собрались мужики. Посмотрели на меня и заржали всей толпой.

– Мужик, ты на какой помойке обретался?

Я не стал бить им морды, а дошел до зеркала в полный рост… и расхохотался следом. Мне было совсем не весело, но надо же было как-то замаскировать истерику! Линялая майка плотно облепила обвисшую грудь второго женского и закончилась на небольшом, но крайне смешном пузике, которое существовало практически отдельно от меня. Казалось, можно взять пилу и просто-напросто его отпилить. Но хуже всего выглядели мыщцы – словно мокрые тряпки! Где рельеф? Упругость? Резкие переходы? Фактура, наконец?! Я же бывший чемпион! Образец для подражания! Твою ж мать…

– Леха, это пиздец. Никогда не думал, что ты опустишься до такого!

– Васек, спасай. Я не могу явиться на работу в таком виде! Сплетням конца-края не будет. Скажут, мол, спился с горя, потому что любимая жена бросила.

– Разве это не так? – перестал ржать Васек. – Ты же ее и правда любил без памяти.

– Мне так казалось, – попытался усесться на скамейку я, но он не позволил и потащил меня в тренажерку. – Только теперь я понимаю, что просто хотел сделать что-то назло всем. Ольгу же все мое окружение ненавидело.

– Потому что она сука. Я сто раз говорил, но тебе похуй было.

– Мне и сейчас похуй, – ухмыльнулся я, вставая на беговую дорожку тренажера. – Она теперь далеко, а я вернулся к жизни.

Васек выставил программу бега по пересеченной местности на 40 минут, и я понял, что живым мне отсюда не выбраться. Это ж просто разминка!

– Гонишь, – не поверил он.

– Правда. Я абонемент сюда купил, который на все подряд. Как раньше.

– И с чего это вдруг такая перемена?

– Влюбился, – пожал плечами я, стараясь дышать ровно и лишних телодвижений не делать.

– Опять?! В кого?!

– Секрет.

– Давно?

– Не очень.

– Она тоже будет против твоих здесь тренировок?

– Нет.

– Уверен?

– Да.

– И то вперед, – хмыкнул Васек. – Красивая хоть?

– Как ангел.

– Умная?

– Даже слишком.

– Богатая?

– Не очень.

– К нам приведешь?

– Нет!

– А фотку покажешь?

– Нет!

– Заинтриговал, – задумчиво протянул Васек.

Я облегченно выдохнул и поднажал в горку, а он возьми да и ляпни:

– Царапины на твоей спине и заднице ее рук дело? А засосы на шее? А синяки на плече?

Я сбился с шага, чуть не упал, спрыгнул на пол рядом с тренажером и посмотрел на Васька в упор.

– К чему столько вопросов?

– Сильная у тебя блондинка. И стильная, – нехотя ответил он, и я понял, что про Даньку он знал, просто верить не хотел. Знать бы еще, какая скотина растрепала! – Точнее, стильный.

– И что? – сжал руки в кулаки я.

Неважно, что я сейчас не в форме. Даньку в обиду не дам. Никому! Даже слова злого не позволю сказать.

– Такого же хочу, – тихо-тихо сказал Васек и посмотрел мне в глаза.

– Охуеть, – охренел я.

Потер виски пальцами, переваривая информацию. Васек – гей? Наш Васек – боец, тренер, бодибилдер, задира и потаскун – гей?! Я знал его лет двадцать, если не больше, но он ни разу не прокололся. Ни единого чертового раза!

– Не ожидал, да?

– Не то слово. И давно с тобой такое приключилось?

– Со школы, – пожал рельефными плечами Васек.

– Ну ты и конспиратор! Штирлиц по сравнению с тобой мальчишка.

– Это точно, но мы о тебе говорим и о твоем новом увлечении. Где ты этого красавца отыскал?

– В магазине, – улыбнулся я. – Из-за банки с килькой подрались, а позже выяснилось, что он мой сосед.

– Повезло ему, – тихо сказал Васек и подтолкнул меня обратно на тренажер, задерживая руку на моем бедре дольше положенного. – Я бы с тобой тоже… подрался. Давно хотел, если честно. Очень давно.

– Он успел первым, – свернул разговор я, чувствуя себя крайне неловко.

Где Васек был весь тот год, что я бухал? Почему не пришел и не соблазнил? А он ведь мой друг! То есть… ну… Хотел же он меня давно, так? Толку только от этого никакого. Другое дело Данька. Пришел, увидел, победил. Прям гордость распирает за его находчивость и нетрадиционный подход ко мне любимому.

– О нем думаешь? – ворвался в мои мысли Васек. – Уж больно рожа довольная стала.

– Да, о нем, – не стал отпираться я. – Он заставил меня вспомнить о том, кто я есть, и довел до обморочного экстаза в постели.

– Даже так!

– Да. Так. Он непредсказуемый и глубокий, как море. Я в нем… тону.

– Я вижу, – грустно сказал Васек, но тут же взял себя в руки и повеселел. – Так, ладно, с этим разобрались, а теперь по делу.

Лучше б мы про Даньку разговаривали! Из качалки Васек погнал меня в бассейн, потом в сауну, потом в массажный кабинет, а потом в кафе, пить кислородный коктейль и составлять индивидуальное расписание, от которого мне окончательно поплохело.

– Сам виноват, – заткнул меня Васек, едва я попытался подать голос в свою защиту. – Запустил себя в хламину.

– Ты садист, – проворчал я. – У меня сил даже на секс не останется, что уж о работе говорить.

– На работу через месяц пойдешь, когда пузо уберем, ряшку похудеем и мышцы хоть немного подтянем. Тебе повезло, что ринг занят, а то бы мы еще и самбо занялись.

Я проклял тот день, когда с ним познакомился, и сбежал домой. Всю неделю Васек издевался надо мной, как ненормальный садист, и это не могло не сказываться на Даньке. То есть на нашем сексе. То есть на его количестве.

– Лекс, что с тобой? Ты заболел? – шептал он мне в шею по ночам, обнимая нежно, как хрустальную вазу. – Ты странный стал: не ешь ничего, ползаешь по дому кое-как и таешь не по дням, а по часам. Может, врача вызвать?

– Без паники, ангел мой. Без паники, – целовал сладкие губы Даньки я и засыпал без задних ног, игнорируя стояк несчастного парня, упирающийся мне в бедро.

Хрусть. Хрусть-хрусть-хрусть.

Я очнулся, огляделся вокруг и понял, что стою посреди футбольного поля, а рядом на снегу лежит Цезарь и грызет здоровенную палку. Черт, совсем забыл, зачем и куда шел, стоило про Даньку подумать. Я отобрал у пса палку и закинул ее в сугроб. Цезарь рванул следом, покопался в снегу, но добычу не нашел.

– Ну ты и лох, – рассмеялся я, шлепая по снегу до нужного места.

Зарылся в него на пару с прискакавшим на помощь Цезарем, откопал палку одновременно с ним и вступил в кровопролитную схватку, барахтаясь в сугробе то пузом, то лицом, то задницей. Пес не отставал: кусал то палку, то меня за то, что торчало из сугроба; лизал мне моську и топил в снегу, прыгая по моей спине или животу.

– Лекс?! Цезарь, ты сдурел? Слезь с него! Утопишь же!

Мы с Цезарем прекратили возню, переглянулись и рванули к стоящему на тропинке Даньке наперегонки. Он понял, что ему и его очередному гламурному прикиду пришел пиздец, слишком поздно.

– Нет. Нет-нет-нет! – заорал Данька и побежал к едва видимым в пелене снега фонарям со всех ног, обутых в итальянские недоботинки. – Не трогайте меня, маньяки!

– Врешь, не уйдешь! – выбрался на тропинку я. – Цезарь, мочи интеллигенцию! Да здравствует власть пролетариата!

Данька бежал очень быстро, видать, жалко ему было свою одежку, но разве от Цезаря уйдешь? Он догнал его на очередном повороте и нырнул в ноги, делая удивительную по красоте подсечку. Данька рухнул в сугроб лицом, и я его догнал.

– Псина, тьфу, отвали от меня! – встал на колени парень, отмахиваясь от скачущего вокруг Цезаря.

Такой красивый в облепившем его с ног до головы снеге, что я упал на колени напротив, стянул перчатку и обхватил холодный подбородок ладонью.

– Лекс? Ты в порядке? – приложил руку в перчатке к моей щеке Данька. – Я пришел домой, а тебя нет. Знаешь, как я испугался! Звоню, а ты трубку не берешь.

– Я просто гулял, – сказал я и легко поцеловал его в губы. – Снег идет, понимаешь?

– Нет, не понимаю, – обнял меня он, завалил в сугроб спиной и улегся сверху. – Объясни, что с тобой происходит.

– Со мной происходишь ты, Данька. Я в тебе тону.

– Подо мной тонешь, ты хотел сказать? – заулыбался он.

У меня аж сердце сжалось. Опять он за свое! Нельзя же так. Нельзя! Я убрал с его волос снежинки и позволил себе быть слабым:

– Нет. В тебе тону. В твоем теле, в твоей душе и в твоей жизни.

– Это же хорошо, – потерся о мой нос своим Данька. Таким холодным!

Я поцеловал его в губы, ускоряя кровь, отпихнул Цезаря и выбрался из сугроба. Не стал стряхивать с Даньки снег и потащил нас домой, прикидывая по ходу дела, насколько нужно сократить тренировки, чтобы у меня оставались силы на секс и на моего ангела, который переживал не по делу слишком сильно.

– Лекс, – остановил меня под последним фонарем перед выходом из парка Данька. – Ты не ответил. То, что происходит, это же хорошо?

– И даже лучше, – улыбнулся я.

Добрался до дома, покормил довольного прогулкой Цезаря, затрахал Даньку до изнеможения, в самый ответственный момент по привычке потеряв сознание, а когда очнулся, нашептал ему на ухо глупости и уснул в твердой уверенности, что первая часть моего квеста успешно завершена.

23.01.16

====== Глава 15 Романс о финансах. Опус 1 ======

«О сколько мне открытий чудных…»

27.01.16

Алексей

Понедельник – день тяжелый, поэтому я решил вернуться на работу, на которой не был больше года, в среду. До конца рабочей недели всего два дня. Нормально. Если бы я знал, что меня ждет, остался бы сидеть дома до понедельника.

Все знают, что настоящий руководитель – это такой мудак, который приходит к подчиненным именно тогда, когда не надо. А кто-нибудь подумал о том, каково этому самому мудаку?! Открытия, одно другого интереснее, ждали меня с распростертыми объятиями и начались прямо у служебных ворот моего завода, к которым я подъехал на своем плебейском форде, стремаясь показываться на этом убожестве на центральной стоянке.

– Пропуск есть? – спросил меня на въезде охранник.

Пока я раздумывал, что ему ответить, из ворот выехала груженая по самое не балуйся газель. Водила махнул рукой моему охраннику, тот кивнул напарнику, и машина медленно потащилась мимо меня в неизвестные дали. Я охуел. Это вообще как?! Они же должны были не только документы проверить, но и пересчитать все от и до! Мы же здесь не помидорами торгуем, а высокоточными деталями, которые стоят хренову кучу денег. Моих, блять, денег!

Я шлифанул колесами форда и, не разворачиваясь, дал газу задним ходом, закручивая руль так, чтобы вылететь поперек дороги. Водитель газели вдарил по тормозам и остановился от меня в паре метров. Охранники переполошились и ринулись к нам на разборку. Я злорадно ухмыльнулся, поправил галстук, достал из-под соседнего сиденья биту и вылез из форда. Люблю переговоры на свежем воздухе.

– Мужик, ты охуел?! Какого черта исполняешь? – выпрыгнул из кабины газели водила. – Убирай свою тарантайку нахрен.

– Я уберу, – закинул биту на плечо я. – Но сначала ты покажешь мне документы на груз.

– Мужик, слышь, ты полегче с битой-то, – перепугался водила, но на помощь к нему подоспели охранники завода, и он смело спрятался за спины двух толстопузых старичков. – Не буду я тебе ничего показывать.

Я окатил презрением горе-охрану с ног до головы. Они начали втирать за нарушения и полицию, так что я тут же потерял терпение. Бамс! Фара на газели разлетелась вдребезги, а на дороге у ворот повисла тишина.

– Водила. Документы на груз предъявил. ЖИВО! Охрана. Только посмейте направить на меня пистолеты, руки переломаю нахер и уволю по статье. Ясно?!

– Ты кто такой? – спросил самый умный из пузанов.

– Соловей-разбойник, – ухмыльнулся я, поигрывая битой. – Решил проверить, как идут дела в моем царстве-государстве.

– В твоем?! – побледнел водила и попятился к двери в кабину.

– В моем, – кивнул я. – У тебя одна минута. Или я увижу документы, или ты покойник.

– Но у меня нет документов!

– Как интересно, – протянул я, глядя на растерянных охранников. – А вам не интересно? Какого хуя вы этого мудака с полной машиной товара за ворота выпустили?

– Так нам указание дали не спрашивать, вот мы и не спрашиваем, – затараторил один из пузанов. – Кто ж с заместителем генерального директора спорит? Нам работа нужна! Бывший начальник охраны вон спросил, так через день со свистом вылетел. Говорят, хотел до генерального достучаться, но, видимо, не сумел. А мы люди подневольные, нам что сказали, то мы и делаем.

– Я Алексей Петрович Соловей, тот самый генеральный директор, до которого не достучался ваш бывший начальник.

За месяц на двадцать кило похудеете, останетесь работать, – сказал я, остывая. Что толку пиздить тех, кто не при делах? Посмотрел на водилу грозно: – Обратно заезжай. Ментов вызовем и побеседуем с тобой по душам.

Мужик подпрыгнул, как в жопу ужаленный, и зайцем бросился в лес. Ага. Там же сугробы по колено. Я кинул ему в ноги битой, старички бодро умника спеленали и поволокли в караулку, а я загнал обратно на территорию газель, приказал всем сидеть тихо до особого распоряжения и отправился в офис через склад. Лучше б я с центрального входа, как все белые люди, заехал! Грязь, куча непонятного народа черт знает в какой одежде, болтающего на хер знает каком языке заставили меня пожалеть о том, что биту я оставил в машине. Как и странного вида парень с очумелыми глазами, которого я застал в кабинете заведующего склада.

– Степаныч где?

– Так уволили его.

– Давно?

– Полгода назад. А вы, собственно, кто? И что вы здесь делаете? – попытался расправить крылышки парень, но от резкого движения его повело, и он плюхнулся обратно на стул.

– Я, собственно, собственник, – сказал я. Вырвал телефонную и сетевую линию из гнезда, примотал неудачника к стулу, закрыл в кабинете на ключ и двинулся дальше, попутно набирая номер моей помощницы. – Ирина, вызови ментов. Скажи, что склад завода в Алабино ограбили, а воров с поличным поймали.

– Алексей Петрович, а вы сейчас где? – взволнованно спросила Ирина. Черт, неужели и она в этом замешана?

– На заводе.

– Правда? Ой, как здорово!!! – взвизгнула она. Я поморщился. Так ведь и глухим остаться недолго. – Вы вернулись! Слава всем богам.

– Так, спокойно, все по порядку, – оборвал ее я. – Сначала менты, потом аудит.

– Те аудиторы, что два года назад фирму нашу строительную проверяли, подойдут?

– Вполне.

Я закончил разговор как раз вовремя, чтобы успеть по-тихому войти в огромный кабинет продажников и одним глазком глянуть на экран компьютера, возле которого собрались аж шесть менеджеров. Я обшарил кабинет глазами. А где седьмой? Юрка-малек, парень, которого я принял на работу три года назад сразу после универа, сидел в самом дальнем углу помещения, заткнув пальцем ухо, и кому-то громко рассказывал про лазерную резку в телефонную трубку. Пацаны у монитора дружно загомонили, он поморщился, поднял на них глаза и увидел меня.

– Тсссс! – приложил палец к губам я.

Он расплылся в злорадной ухмылке, попрощался с клиентом и молча уставился на меня в оба глаза, предвкушая нехилое такое развлечение. Я его не разочаровал: встал за спинами парней, дождался, когда в порнухе, что они смотрели всей толпой, доберутся до самого главного, положил руки на плечи первым подвернувшимся и громко сказал:

– БУ!

Юрка зашелся в гомерическом хохоте следом за мной, глядя на бросившихся врассыпную менеджеров: жалких, нелепых и смешных.

– Алексей Петрович, ну вы ваще. Умеете эффектно появляться, – отсмеявшись, сказал Юрка, подходя ко мне.

Я пожал ему руку и кивнул на парня, на чьем компе все смотрели порнуху:

– Это кто?

– Руководитель отдела продаж, – скривился Юрка.

– Бывший руководитель, – поправил его я, оплеухой сгоняя с места красного от стыда парня. – Теперь ты за него. Проследи, чтобы завтра здесь никого из этих бездельников не было.

– Алексей Петрович, не рубите сплеча, – неожиданно заступился за парней Юрка. – Некоторые из менеджеров…

– Ты меня слышал?

– Да. Но я же руководитель отдела продаж? Позвольте мне решить самому. Кажется, у вас и без нас дел будет по горло.

Вот ведь! Прям как Данька. Черт. И зачем я про него вспомнил? Бешенство сразу испарилось. Хорошо хоть злость осталась, но ее я приберегал для главного клоуна сегодняшнего цирка.

– Ладно, – проворчал я, направляясь к дверям. – Но отвечать будешь за каждого лично, понял?

– Понял.

К конструкторам я не пошел. Смысл? Они во времена моего здесь царствования умудрялись бухать по-тихому, а теперь, наверное, и вовсе спились. Потом с ними разберусь. Другое дело бухгалтерия. Марина, мой главный бухгалтер и моя бывшая любовница, дамой была с характером, если не сказать больше. Неужели и она здесь больше не работает? Я вошел в девичье царство, готовый ко всему. Марина стояла у ксерокса, но, увидев меня, растеряла бумаги, что держала в руках, и бросилась ко мне со всех ног. Я едва успел ее поймать.

– Миленький, родненький, наконец-то! – вымазала в помаде мое лицо она. – Я уж думала все, конец заводу.

– Не дождетесь, – отрезал я, вежливо похлопывая ее по спине и разглядывая двух серых мышек за столами. Марина в своем репертуаре: звезда в окружении офисного планктона. – Ты в курсе, что тут творилось?

– Конечно. Я двойную бухгалтерию вела и в налоговую то, что нужно нам, сдавала.

– Да ты ж моя красавица, – чмокнул ее в лоб я. Она, конечно, рассчитывала на большее, но куда ей до Даньки? – О премии за хорошее поведение поговорим позже. Где наш будущий покойник?

– У себя в кабинете, – кокетливо поправила кудряшки Марина, но вгляделась в мое лицо и почему-то заволновалась. – Алексей, давай полицию подождем. Все сделаем, как полагается.

– Ага, – согласился я, огибая ее. – Хочешь сделать, как полагается, делай все сам.

– Леша, дорогой, успокойся. Валентин – человек непростой, ты же знаешь. Давай не будем…

Я захлопнул дверь перед ее носом. Мне советы не нужны. Тем более, женские. Хватит. У меня своя голова за плечами, и больше я ее терять не намерен.

Наверное, Валентин к моему появлению готовился, потому что не дрогнул даже глазом. Он же не дурак. Далеко не дурак! Наверняка по бумагам чист, аки ангел, а во всем окажется виноват главный бухгалтер, начальник склада и охрана. Ну-ну.

– Алексей. Неожиданно, – поднялся из кресла Валентин, чтобы пожать мне руку.

Я ее пожал, а потом дернул на себя и крепко приложил наглого уебка лицом об стол.

– Валентин. Неожиданно, да? Полагаю, ты знаешь, за что.

– Ты мне нос разбил! – взвыл он, падая обратно в кресло и зажимая нос рукой. – Я тебя со свету сживу!

– Если доживешь, – хмыкнул я и взял в руки канцелярский ножик.

– Ты не посмеешь! – ахнул Валентин, с ужасом глядя на то, как я играю желтенькой безделушкой.

 – Ты же посмел у меня воровать. Что, слухи обо мне не слышал? Ага. Вижу, что слышал. Зря не верил. Я парень простой, проблемы решаю быстро и следов не оставляю. Это у нас, знаешь ли, семейное.

– Чего ты хочешь?

– Пиши чистосердечное признание. Я отдам его ментам, если не вернешь все, что украл, до последней копейки, включая всю свою зарплату в качестве моральной компенсации.

– Да пошел ты нахуй!

Я не пошел, а немного поработал визажистом, правда, синяки на костяшках правой руки заработал, но зато результат получился шикарным. Как и признание. Валентин успел дописать его до прихода ментов, которые поначалу хотели арестовать меня за творческие порывы, но, поговорив с Мариной, передумали и увезли в обезьянник только начальника склада, прихватив с собой в медпункт Валентина. А я зашел в кабинет, в котором не был хрен знает сколько времени, дождался Ирину с аудиторами, позвал Марину и застрял там до позднего вечера.

…

Даниил

Этот вечер я провел, как на иголках, хорошо хоть Цезарь меня выгулял и от переживаний отвлек. Я знал, что сегодня первый день Лекса на работе, но никак не думал, что он задержится допоздна. Мясо в духовке давно остыло, торт с коньяком уже не казался хорошей идеей, как и желание облизать Лекса с ног до головы. Ему, наверное, опять не до меня будет. За последние недели он серьезно похудел, подкачал мышцы и похорошел. Я смотрел на него с благоговейным ужасом. Если я люблю его сейчас, то что будет, когда он приведет себя в порядок?! Ключ скрипнул в замке, Цезарь чуть не сбил меня с ног, ломанувшись в прихожую, а я замер у косяка своего

кабинета.

– Да ты ж моя лапа, – склонился над псом Лекс. Подставил ухо для облизывания, но не дал Цезарю увлечься. Выпрямился, стянул кожаную куртку, скинул ботинки. – А Данька где?

– Здесь, – выдохнул я, заводясь от вида Лекса в костюме похлеще озабоченного сексом подростка.

– А почему ты стоишь там и не идешь здороваться? – устало улыбнулся он и в два шага добрался до меня.

Подхватил за подбородок, но поморщился и сменил правую руку на левую, а я увидел разбитые костяшки. Он мой взгляд заметил и смутился.

– Непростой выдался денек.

– Хулиганил? – спросил я, запуская руки под его пиджак.

Провел по рубашке на могучей груди, развернул Лекса к себе спиной и потянул пиджак вниз. Кинул его на кресло.

– Наводил порядок, – довольно вздохнул Лекс.

Я размял его плечи, подбираясь к галстуку. Прижался к обтянутому брюками заду и широкой спине как можно плотнее, расстегивая пуговицы на рубашке на ощупь. Поцеловал в шею, добрался до ремня и развернул Лекса к себе лицом.

– Навел?

– Да.

Лекс сдернул с меня футболку, обхватил мою задницу руками и поцеловал в губы долгим интимным поцелуем.

– За это тебе полагается награда, – с трудом оторвался от него я и пополз губами вниз: по волевому подбородку, по кадыку, по груди, распахивая рубашку в стороны, по прессу с едва заметными умопомрачительными кубиками.

– Я был не слишком вежлив, Данька, – запустил руку в мои волосы Лекс и прислонился спиной к косяку.

– Все живы остались? – спросил я, стаскивая с него брюки и трусы.

– Да.

– Тогда и думать не о чем. Лучше на мне сосредоточься.

– Умеешь ты уговаривать, – улыбнулся Лекс, стягивая с шеи галстук.

Я помог ему избавиться от рубашки и довольно вздохнул. Красота!

– Но сначала я смою с себя грязь, Данька. Мне кажется, я вымазался в ней по самые уши. Давно у меня на душе так погано не было.

– Это мы исправим, – пообещал я, скидывая на пол последние детали туалета. Взял Лекса за руку и потянул в сторону ванной.

– Верю, – подхватил меня на руки он. Я его немедленно за это поцеловал. – Если бы не мысли о тебе, все закончилось бы куда как веселее, мой славный ангел. Я не хотел тебя расстраивать.

– Ммм, так я теперь еще и хранитель?

– Да, но сейчас тебе лучше побыть воскресителем и облизательным заклинателем.

Я рассмеялся и на долгие полчаса стал для Лекса десятью в одном.

28.01.16

====== Глава 16 Героическая Килька ======

06.02.16

Даниил

Пиньк-пиньк-пиньк…

– Бля, обложили со всех сторон, суки! Всем назад!

Я облегченно выдохнул, страйкбольные очки опять запотели, заставляя безбожно матюкаться. Делать я это не умел, но в данном конкретном случае очень хотел. Черт меня дернул настоять на своем! Лекс же предупреждал: это не просто игра, а дело принципа. Я пропустил это мимо ушей, потому что не хотел отпускать его на целые выходные одного в жопу мира под названием Темиртау. Ну не верил я, что он будет в страйкбол играть, а не бухать и телок трахать. Зря, ох зря.

Лекс, увидев, что я непреклонен, сдался очень быстро и даже лично меня обмундировал. Я только глаза к потолку закатывал, глядя на сияющих радостью мордоворотов-продавцов в магазине, которые Лекса прекрасно знали и, по случаю, зазывали его на все игры сезона в свою команду. Он не слишком вежливо отказывался, зубоскалил и жестоко над ними прикалывался, но они этого так и не поняли.

– Ты точно хочешь поехать со мной, Даниил Батькович? – спросил он, выходя из магазина. – Эти пацаны – ангелы по сравнению с теми, кто встретит нас в Казахстане.

– Я ж не девчонка какая, решения по сто раз на дню менять, – надулся я, начиная понимать, в какое дерьмо вляпался.

Ну не герой я, и не воин, хоть что со мной делай. Я даже в армии при штабе компьютеры всем ремонтировал во время срочной службы и ни на одном марш-броске не был. Потом, правда, пришлось борьбой заняться, чтобы гомофобам отбой давать, но это только для самообороны.

– Подонок ты, гламурный, а не девчонка, – рассмеялся Лекс, закидывая покупки в багажник Лексуса. – Готовься отбрехиваться. Наши тебя насмешками со свету сживут.

– Мозгов не хватит, – уселся на пассажирское сиденье я.

Из-за руля Лекс меня выгнал уже давно, но я не особо сопротивлялся, потому что водил он виртуозно и после десяти штрафов по полторы тысячи рублей за два дня старался скоростной режим соблюдать, чем радовал меня безмерно.

– Искренне на это надеюсь.

На этом споры были прекращены, билеты куплены, а в пятницу вечером мы благополучно расположились на ночлег в закрытом санатории при военной базе вблизи города Темиртау. Баня, бассейн, гора еды и море водки с коньяком превратили толпу мужиков вокруг меня в неуправляемую орду. Лекс сходу влился в коллектив, и я понял, что если останусь трезвым, мне в этом зверинце не выжить, а потому принял на грудь, вышел в астрал, потерял связь с землей и заработал кличку «Килька».

Говорят, я спустился в бассейн и плавал в нем по кругу больше часа, не обращая внимания на тех, кто пытался сбить меня с курса. Заплыв остановил Лекс, попросту сграбастав мою невменяемую тушку в объятия, но я этого, хоть убей, не помню. Оставалось надеяться на то, что с поцелуями и обнимашками я к нему на людях не лез. Впрочем, трезвых на вечеринке по случаю Великой Битвы не было вообще, так что никто ничего и не заметил. Наверное.

Утро наступило для всех внезапно. Стоны, охи, мат и обещания убить тех, кто притащил столько алкоголя на посиделки, разносились в спертом воздухе столовой до тех пор, пока Лекс не взял все в свои руки и не заказал по бутылке водки на каждый столик, мгновенно став национальным героем. Я думал, самое страшное позади, но это были цветочки. Ягодки начались ровно в 12ч по местному времени, когда мы загрузились в два армейских грузовика и отправились на место битвы. Как рассказал по дороге Лекс, сегодня должна была решиться судьба Кубка Ветеранов, который уже третий год подряд никак не могли поделить между собой две команды. Денежный приз был невелик – 3 000 $, а потому интересовал народ в самую последнюю очередь, другое дело Кубок и победа!

– Сколько по времени будет идти игра? – наивно поинтересовался я.

– В этот раз до победного, – мрачно ответил могучий лысый мужик по кличке Череп. – Ничьей не будет, если что – судей свяжем и без них доиграем. Заебали уже нос свой длинный в наши дела совать!

– Так, может, сразу? – толкнул его в бок локтем Алексей. – Чего ждать-то?

– Мысль, – задумчиво пошевелил губами Череп.

Достал рацию, вызвал командира соперников, едущих на второй машине, объяснился с ним матом и, едва все 30 человек команды выбрались из грузовика, воплотил коварный план в жизнь. Судей связали, запихнули в кузов грузовика и заперли за ними дверь.

– Ну что, Леший, поиграем? – голосом кровавого маньяка спросил Череп в рацию по окончании суеты.

– Вам конец, – прохрипела рация и отключилась.

Я передернулся от нехороших предчувствий, послушно повернулся кругом под бдительным шипением Лекса, проверяющего на мне амуницию, и приготовился к беготне по заброшенному зданию одного из цехов металлургического завода. Пятиэтажному. Разграбленному любителями сдать металлолом на переплавку. Погрызенному ветром, дождем и снегом. Подмытому ручьями. Проросшему деревьями и кустами насквозь. В этом здании даже дышать было опасно, что уж про беготню, стрельбу и рукопашные говорить! Но мужики вокруг радостно улыбались, проверяли амуницию и подпрыгивали в предвкушении Великой Битвы. Без правил. Без судей. Без пощады. Лекс ничем от них не отличался. Сумасшедший! Я смотрел на него, и мне становилось все больше не по себе. Три года я сох по нему, как ненормальный, и думал, что знаю о нем все. Ни черта я не знал. Ни! Черта! Тот факт, что срочную службу он прошел в ВДВ, я благополучно упустил.

– Держись позади меня и не высовывайся, понял? – встряхнул меня Лекс перед самым началом игры. – Пацаны всерьез завелись, так что может прилететь не пластиковой пулькой, а реальным кулаком в морду.

– Это я уже понял, – поморщился я, провожая втягивающихся в разлом в стене цеха парней.

– Я не дам тебя в обиду, ангел мой, – неожиданно ласково прошептал мне на ухо Лекс и жестким шлепком по заднице отправил за всеми следом.