Текст книги "Без прав на существование (СИ)"

Автор книги: ViLiSSa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Примечания автора:

Предупреждения: почти полный ООС персонажей. Аууу – это как водится. Дамбигад. Анти Уизли. Анти Грейнджер. Ченслеш. Ээээ?

Поступление в КМН(Колледж магических начал) Хогвартс с 14 лет

====== Глава 1 ======

Глава 1 автор SquirreL

Сколько он себя помнил, ему всегда было безумно холодно. Либо в чулане, когда его запирали, через все возможные щели и круглое, плохо закрывающееся окно, похожее на чердачное, постоянно дуло, либо на улице, когда он надевал одежду Дадли. Так как размер был всегда намного больше, одежда пропускала ледяной ветер в холодные времена года. А летом ему было холодно потому, что Дурсли часто оставляли его на улице ночью, видно считая это забавным.

Он привык сидеть и спать, сжавшись в комочек, постоянно боясь удара тяжелого кулака своего дяди.

А ещё голод. Ему всегда снилась еда, даже чаще, чем умершие в автомобильной катастрофе родители. Особенно сладости, представляющиеся чем-то недостижимым, как звёзды и луна. Много-много конфет в ярких оберточных упаковках. Именно такие его тетя хранит на самой высокой полке на кухне и выдает Дадли огромными кульками, а потом Гарри собирает яркие фантики по дому и лужайке, бережно разглаживая и складывая, как самый дорогущий клад, в самом темном углу чулана, где помимо этого были и другие его «сокровища»: пару разодранных почти в клочья детских книжек, какие-то сломанные игрушки, в которых очень трудно распознать, чем они были изначально.

Но самыми сладкими снами для него были те, где он каким-то образом попадал в кафе или кондитерскую и мог есть сколько угодно сладостей. Правда, во сне они напоминали безвкусный картон. Словно он поедал пустоту.

Миссис Фигг иногда угощала его старым, залежавшимся со времён её молодости шоколадом, но тот пропах кошками, как и всё в этом доме. И это было совсем не то, чего он желал. После ее угощений мальчика обычно тошнило, а резь в животе становилась невыносимой.

По ночам голодные судороги сжимали желудок – и спать было совсем невозможно, особенно если к голоду присоединялся холод, а так было почти всегда.

оОо

… Но самым страшным был даже не холод, а мысль о том, что он на самом деле никому не нужен. Что на свете нет никого, кто бы мог его любить. Родители погибли, дядя с тётей относились к нему, как к помехе, словно к приблудившейся кошке, которую пинают ногами, морят голодом и даже ни разу не водят к ветеринару, ожидая, когда она сдохнет, хотя и не выгоняют на улицу.

Что-то, без чего Дурсли прекрасно бы обошлись.

Гарри мечтал увидеть хотя бы одну фотографию своих родителей, но не смел даже намекнуть своим опекунам, которые при любых намёках на его родителей взрывались от ярости.

И Дурсли ещё постоянно ему твердили, что он должен быть им благодарен, что он не живёт на улице. Этого Гарри тоже очень боялся, что в один прекрасный день они всё-таки его выгонят – и он умрёт с голоду в какой-нибудь подворотне.

Поэтому Гарри мирился с тем, что на него орут, а дядя иногда под настроение может стукнуть своим пудовым кулаком, проходя мимо, если у него был плохой день. А Дадли так постоянно оскорблял его и пытался избить со своими дружками… Но, правда, по каким-то неведомым причинам ему удавалось избегать их. Он, то вдруг оказывался на крыше школы, то совершенно в другом месте, не понимая, как такое могло произойти. А однажды, когда они всё-таки заловили его и только успели поднять руки, чтобы начать избиение на заднем дворе школы, в безлюдном месте, их отшвырнула от него непонятная сила – и они все с ужасом разбежались, включая Дадли, который плакал, как обиженный ребёнок и клялся, что пожалуется родителям.

Друзей у него тоже никогда не было. Дадли всегда был, в лучшем случае, к нему полностью равнодушен, а другие дети, как на их улице, так и в школе, прекрасно знающие банду Дадли, боялись связываться с постоянной мишенью малолетних негодяев.

Так что Гарри очень рано осознал, что он совершенно один. И должен научиться как-то выживать в этом мире.

оОо

… Самый счастливый день в его жизни! Огромный великан по имени Хагрид увез его от родственников и сказал ему, что он – волшебник! И даже знаменитость в Волшебном мире. И что вскоре он отправится учиться в самую настоящую волшебную школу Хогвартс.

А ещё добрый великан угостил его мороженым в кафе Флориана Фортескью.

Жадно накинувшись на свою порцию, Гарри не замечал сочувствующих взглядов великана. Мужчина, глядел на истощённого, слишком маленького для своих лет мальчика с красивыми, утончёнными чертами и яркими зелёными глазами, который накинулся на мороженное так, словно видел его впервые в жизни, и сердце его ёкнуло. Но, полувеликан вспомнил наставления Альбуса Дамблдора, который был для мужчины настоящим покровителем и образом для подражания. Ведь, если б не Альбус, Хагрид не остался бы в Хогвартсе, пусть и с обломками как своей волшебной палочки, так и не сбывшихся надежд.

«Хагрид, я, как опекун мальчика по закону, имею доступ ко всем его сбережениям. И я решил, что он не должен о них знать вообще. Знать, что они были. Ведь, тогда Гарри может возгордиться, стать таким же невыносимым самовлюблённым аристократом, которым и должен был бы стать по своему происхождению. Всё-таки род Поттеров очень древний. А нам нужны деньги для Ордена Феникса. Кое-что я пожертвую для “Мунго”. Мальчик должен быть скромным… и благодарным нам. Не стоит его баловать. Ибо золото погубило не одну чистую душу, направив её во зло».

– Эээ, малец, – Хагрид неловко приступил к тяжёлому разговору, который ему самому был не слишком приятен. – Я тут эта… вот что хотел сказать… Твои родители… они тебе, к сожалению, не оставили никаких денег. Твоего отца лишили наследства, так как Лили, твоя мать, была магглорожденной, и твои бабушка и дедушка были против этого брака, – ложь давалась великану с большим трудом, все-таки воспоминания о Лили и Джеймсе еще были так свежи в памяти, как будто и не прошло этих десяти лет. – Но не волнуйся! – быстро добавил великан, ненавидя сам себя. – Попечительский совет выделил тебе некоторую сумму для покупки учебников и других вещей для школы! Правда, придётся покупать всё подержанное…

– А волшебная палочка? – Гарри взглянул на него своими наивными глазищами.

– Конечно, палочка, – Хагрид отвёл взгляд.

– Мне бы так хотелось, чтобы палочка была только моя! – прошептал мальчик, сжимая стаканчик из-под мороженного. Ребенок не особо расстроился из-за того, что у него не было средств к существованию, его больше огорчило, что у его родителей действительно все было не безоблачно.

– Эээ, да, палочка… Да, палочку нужно купить новую, – согласился Хагрид, так как на этот счёт директор расщедрился и выдал Хагриду требуемую сумму галеонов.

Хагрид ещё помнил, как они с директором отправились в сейф Поттеров и забрали оттуда всё, что там было. Тележке пришлось сделать несколько кругов, и она была каждый раз заполненной доверху. Там были и кнаты, и сикли, но больше всего золотых галеонов, светящихся, как яркие звёзды на небе или осколки луны. В глазах великана предательски защипало.

оОо

Сначала они с Хагридом отправились в большой магазин поддержанных вещей. Точнее, это была большая палатка, где на широких деревянных столах лежало множество вещей от учебников до смятых мантий и стёртых перьев – всё поддержанное и очень дешёвое. В таких палатках не отоваривались даже Уизли с их огромным количеством детей и лишь одной зарплатой на всю семью.

Хагрид смущённо шёл рядом с мальчиком, который всё равно смотрел даже на эти жалкие вещи, как на что-то волшебное и прекрасное. Глаза мальчика горели радостным светом несмотря ни на что, а руки сжимались в маленькие кулачки от предвкушения.

В палатке Хагрид быстро купил Гарри все необходимые ему учебники: заляпанные чернилами, с разрисованными и рваными обложками, несколько более-менее годных к употреблению перьев и чернильниц. Тут же нашёлся старый поцарапанный котёл, судя по виду которого, его уже никогда не удастся отмыть.

Хагрид очень сильно хотел купить Гарри сову, но директор строго-настрого запретил «баловать ребёнка», поэтому полувеликану пришлось сдержать этот благородный порыв.

Наконец они зашли в полутёмную лавку Оливандера. Начался подбор палочек.

– О, эта палочка вам подходит, мистер Поттер! Её сестра оставила у вас на лбу ваш знаменитый шрам, как странно, не правда ли? – улыбнулся мужчина, когда из палочки, зажатой в худенькой ручке, посыпался поток искр.

– Нет, я хочу свою личную палочку! – вдруг упрямо заявил Гарри, откладывая палочку подальше от себя. – Пожалуйста, если можно, я хотел бы другую!

Гарри заметил, как исказилось лицо Хагрида, и догадался, что тому это неприятно. Втянув голову в плечи, мальчик уже жалел, что проявил глупое упрямство… Ведь ему и так оказали милость… Во всех смыслах этого слова. Бросили милостыню, как нищему на улице. Но он не мог отказаться от своих слов.

– Конечно, мистер Поттер, – Олливандер изучающе глянул на лицо мальчика и тут же стал вытаскивать новую партию коробочек. – Хоть это и трудно найти волшебнику, тем более такому как вы, другую волшебную палочку, но раз у вас такое желание, то… Сейчас я посмотрю, что у меня есть ещё…

Снова начался бесконечный подбор. Гарри брал одну палочку, за другой, но, ни одна даже не подавала малейшего признака жизни в его руке. Хагрид все больше злился и мрачнел, уже готовый в любую секунду прекратить все это. А Олливандер, наоборот, шустро бегал от полки к полке, что-то шепча про теорию, что найти вторую идеальную палочку так же невозможно, как поймать соплохвоста за хвост.

– Мистер Поттер, я уже почти готов признать поражение… У меня есть еще одна палочка. Она лежит в этом магазине уже не один век. Ее сделал еще мой прапрадед, когда был молодым и искал все новые и новые компоненты для палочек, – Олливандер положил на прилавок обычный деревянный футляр, – Дерево пальмы, коготь орла и крылышки жука-скарабея. Двенадцать дюймов, гибкая, – Олливандер смотрел на волшебную палочку светлого дерева с любовью. Даже Хагрид перестал недовольно ерзать на стуле и затаил дыхание, – Возьмите, мистер Поттер… Я почти уверен, что она вам подойдет идеально, – Гарри с трепетом протянул руку и вот уже через несколько секунд пальцы сомкнулись на конце, крепко обхватывая тонкий кусок дерева.

Жаркое тепло разлилось по всему телу ребенка, яркие искры озарили темное помещение и Гарри понял, что действительно нашел что-то свое, безгранично принадлежащее только ему.

– Подходит идеально, мистер Поттер. Даже удивительно, учитывая, из каких капризных материалов она сделана. С вас семь галеонов. – Хагрид, кряхтя, встал со стула, заплатил и, не говоря ни слова, вышел из магазина. Гарри тут же поспешил за ним.

– Хагрид, ты на меня злишься? – не выдержав, поинтересовался Гарри. Мальчик уже устал от молчания, но великан даже и не собирался с ним общаться. Они зашли в аптеку, где Хагрид встал в очередь, чтобы приобрести ингредиенты. Гарри же отошел к окну.

– Молодой человек, вы, между прочим, загородили проход, – Гарри оторвался от созерцания спешащих куда-то прохожих на улице и, подняв голову, посмотрел вверх. Первое, что ощутил мальчик, это было изумление и восхищение. Высокий мужчина был необыкновенно красив, словно сошёл с какой-нибудь старинной гравюры: тёмная мантия, подчёркивающая статную сильную фигуру, чеканные черты лица и длинные золотистые волосы. А ещё от мужчины так приятно пахло…

Его широко распахнутые глаза встретились с оценивающими серыми.

Мужчина внимательно, с интересом, смотрел на него, поигрывая изящной тростью с головой змеи.

Гарри сразу ощутил всё своё ничтожество, невольно сравнив себя с этим ухоженным джентльменом.

– П-простите, сэр, – Гарри отошёл в сторону, пропуская мужчину, – Я не хотел никому мешать.

– Гарри! Я же просил тебя постоять в стороне, никому не мешая! – Рубеус Хагрид был в бешенстве, – Э-э… Простите его, малец просто растерялся, – полувеликан хмуро смотрел на блондина с серыми глазами, – Эта… Э-э… Мал… Мистер Малфой.

– Ничего страшного… Хагрид, – эти слова были произнесены так, как будто мистер Малфой оказывал милость всему миру, а лично к огромному мужчине испытывал величайшее презрение. Он подчёркнуто смотрел мимо него, сосредоточив всё своё внимание на мальчике. – А вам, Гарри, впредь следует быть более внимательным, – взгляд мужчины упёрся прямо в лоб мальчика, где среди растрепанной челки виднелся шрам в виде молнии.

– Да, сэр, – Гарри осторожно кивнул, не в силах отвести от него взгляд.

– Передавайте мое почтение директору, Хагрид… Я к нему зайду как-нибудь, нужно решить несколько школьных дел, – и еще раз взглянув на Гарри, мужчина вышел из аптеки.

– Что ж ты, Гарри, себе неприятности-то вечно ищешь? – спросил Хагрид, когда они тоже вышли.

– Я не ищу, Хагрид… Просто так получилось. – Гарри был смущен и немного расстроен.

– Не ищет он. Что же я теперь профессору Дамблдору скажу!

– Но ведь ничего такого не произошло, – тихо сказал Гарри, – Я извинился и…

Хагрид как будто опомнился и резко успокоился:

– Да, ты прав, ничего не произошло… Просто будь всегда осторожен с Малфоями, особенно со старшим, – и более тихо Хагрид добавил, – Они всегда остаются верными Сам-Знаешь-Кому. Ну тому, который убил твоих родителей и которого убил ты. Все его приспешники, такие, как Малфой, желают тебе смерти и жаждут расправы.

– Но… Но я же им ничего не сделал… – на лице Гарри появился испуг, почти переходящий в панику. Уж что-что, а героем, ничего не страшащимся, он никогда не был. Он всю жизнь боялся своих родственников, друзей Дадли, да и вообще сильных людей. Даже Хагрид, несмотря ни на что, вызывал у него страх, благодаря своему росту и большой физической силе. – Я же просто Гарри…

Хагрид потрепал мальчика по голове, почти вбивая того в землю:

– Ты можешь не бояться, малец. Профессор Дамблдор тебя защитит. Великий он человек, наш директор. Он тоже когда-то был гриффиндорцем, как и твои родители. Как я уже тебе говорил, что Тот-Кого-Нельзя-Называть был слизеринцем. Такие, как Малфой тоже учились на этом факультете.

– Хагрид, попасть в Слизерин плохо? – Гарри привыкший понимать с полуслова, по интонациям, сразу же догадался, куда клонит лесничий.

– Хуже этого ничего не может быть! Но ты, как и твои родители, конечно же, будешь учиться на Гриффиндоре, – великан улыбнулся ему почти так же приветливо, как и раньше.

После того, как они все приобрели, Хагрид посадил мальчика на поезд, который должен был доставить его обратно к Дурслям. Напоследок полувеликан сунул Гарри билет на поезд до школы.

– Не потеряй его, – буркнул в завершение мужчина и, с несвойственной ему расторопностью, нырнул в толпу, оставляя Гарри одного.

====== Глава 2 ======

Глава 2 автор SquirreL

Последний летний месяц в доме Дурслей стал как будто еще одним чудом для Гарри. Нет, конечно, работать по дому его заставляли все в том же темпе, но зато резко сократились наказания, да и кормить его стали чуть лучше, ну по крайней мере для него не жалели питьевой воды и не запирали на трое суток в чулане, выводя только в туалет раз в день. А еще у него появилась своя комната, которую Дурсли не рискнули отнять у него.

Дядя Вернон теперь лишь бросал на племянника злые взгляды исподлобья, да иногда замахивался рукой, но, все же бить Гарри не спешил, из боязни, что Хагрид или еще какой-нибудь ненормальный нагрянет к ним с проверкой. Тетя Петуния вообще отводила глаза, когда сын ее сестры показывался в поле ее зрения, предпочитая не видеть его и не разговаривать с ним. Дадли тоже стал вести себя по-другому: он начинал испуганно повизгивать, когда Гарри оказывался от него уж очень близко, и постоянно хватался за свой зад.

Но Гарри было не до странного поведения всех Дурслей. Мальчик старался побыстрее выполнять все пункты длиннющего списка, который выдавался ему сразу же, как только он с утра спустился вниз, чтобы каждую свободную минуту посвятить исписанным чернилами книжкам, которые он хоть и не читал в открытую, но зато просматривал яркие картинки в учебниках по истории магии и трансфигурации. Или он мог просто гладить ветхие, потрескавшиеся корешки книг.

А главное… Главным было то, что у него была волшебная палочка, которая радостно искрилась, когда он брал ее в руку, и наполняла его тело теплом, даря уверенность и надежду.

оОо

Первого сентября Гарри с трудом уговорил дядю отвезти его на вокзал. Тот, впервые за месяц, разорался и велел мальчику отправляться пешком, если ему куда-то срочно надо. Но, наверное, свыше все-таки кто-то есть, иначе бы Вернон Дурсль так бы и не сжалился над ребенком или они бы опоздали и поезд ушел бы без Гарри, оставляя его в этом мире на растерзание ненавидящих его родственников.

Но удача улыбнулась Гарри снова. Около вокзала он оказался, когда на часах еще и не было пол-одиннадцатого, а дядя Вернон даже погрузил его тяжеленный, обшарпанный сундук на тележку.

Толстый мужчина, пробурчав напоследок что-то похожее на: «чтоб тебя там прибили», исчез в потоке людей. Впрочем, Гарри не обиделся и отправился на поиски платформы 9 ¾. Но такой на вокзале Кингс-Кросс не оказалось. Гарри остановился ровно посередине девятой и десятой платформ и, еле сдерживая набегающие слезы, попытался найти хоть какой-то выход.

оОо

…Ведь не может это быть шуткой. Ведь его волшебная палочка лежит у него в кармане и приятно греет бедро, как будто пытаясь успокоить своего хозяина…

Гарри уже почти погрузился в пучину отчаяния, когда увидел его… Их глаза снова встретились, точно также, как и в аптеке. Все тот же внимательный оценивающий взгляд, заставивший Гарри залиться краской и низко опустить голову. Мальчику стало стыдно за свой нищенский вид, за широкие, протертые на коленках штаны, за не заправленную, свободно висящую на нем рубашку. Гарри попытался хотя бы пригладить торчащие в разные стороны волосы.

Мистер Малфой что-то шепнул белокурой женщине, которая стояла рядом с ним и держала за руку светловолосого мальчика, по-видимому, своего сына. Женщина что-то резко сказала мужчине в ответ, но под взглядом блондина резко развернулась и потащила мальчика к колонне, разделяющей десятую и девятую платформы.

Гарри просто не верил своим глазам, но женщина и мальчик растворились в стене… Видно, там и был проход на нужную магам платформу.

– Здорово, – восторженно прошептал мальчик и, не отрывая глаз от колонны, двинулся вперед.

– Кажется, вы поняли, что нужно делать, мистер Поттер? – раздался насмешливый голос. Гарри оторвался от созерцания мрамора и снова посмотрел на светловолосого мужчину.

– Вы знаете, как меня зовут, сэр? – Гарри точно помнил, что не называл своей фамилии.

– Это не так сложно, мистер Поттер, – мужчина еле заметно улыбнулся, – Достаточно увидеть ваш знаменитый шрам, – Гарри дернулся и схватился за лоб, – Да-да… Мистер Поттер. Именно этот шрам… Вы еще не будете знать, кто стоит перед вами, а вас уже будут знать все, – снова еле заметная улыбка, – Что ж, мистер Поттер, вы знаете, что делать. Чтобы было не так страшно, попробуйте преодолеть стену с разбегу и с закрытыми глазами.

Гарри кивнул и отошел подальше. Стена казалась непреодолимой.

– А вдруг у меня не получится? – тихо спросил Гарри, но мужчина услышал вопрос. Гарри стало жутко стыдно за то, что он такой трус, поэтому он снова покраснел.

– Мне тоже было страшно в первый раз, Гарри… Просто постарайтесь не думать о том, что это стена. Представьте на ее месте арку. Если хотите, отойдите еще чуть дальше.

Гарри так и сделал, а потом, не раздумывая, рванул вперед, туда, где может быть, его ждет лучшая жизнь. Столкновения Гарри не почувствовал и, постояв с закрытыми глазами еще несколько секунд, он рискнул осмотреться.

Освещенная факелами платформа так и кипела жизнью, всюду стояли мужчины и женщины, бегали дети. Кто-то что-то громко кричал и везде слышался смех. Гарри тоже улыбнулся, глядя на сверкающий красный паровоз.

– Ведь это было не так страшно, Гарри? – Люциус Малфой незаметно подошел к мальчику.

– Спасибо вам, мистер Малфой, за то, что помогли мне.

– Не за что. А теперь идите и занимайте купе, а то мест не останется. И… – мужчина направил свою трость на сундук и прошептал какие-то слова. Вещи Гарри окутало еле заметным голубым сиянием, – Я облегчил его вес, чтобы вы беспрепятственно могли поднять его.

– Спасибо, – еще раз сказал Гарри.

– Ну, иди…

– До свидания, мистер Малфой.

– До встречи, Гарри, – Люциус кивнул мальчику и ушел.

Гарри подхватил за ручку сундук и приподнял его: он действительно был легкий как перышко.

оОо

… Хорошее настроение немного испортилось, когда Гарри начал осознавать реальность, и заметил, как многие бросают на него жалостливые, полные презрения и неприкрытого любопытства взгляды. Словно он был какой-то неведомой зверюшкой, выставленной напоказ в витрине волшебного магазина.

Разве что пальцами не тыкали… Хотя, несколько маленьких ребятишек, явно пришедших проводить своих братьев и сестёр, действительно тыкали и, хихикая, перешёптывались.

оОо

– Нищеброд, он ещё хуже Уизли! – услышал он шёпот. – Ему Попечительский совет деньги на учебники выдал. А как он ужасно выглядит! Это разве герой? Кошмар какой!

– Его нужно отправить на паперть, милостыню просить! – услышал он другой голос.

– Ещё и урод!

– Какой-то карлик! А эта нелепая одежда!

– У магглов такие называются клоунами, – доверительно сообщил один другому.

– Так Поттер и воспитывался у своих маггловских родственников.

– Да уж, видно, какое воспитание он получил! Даже одеться нормально не мог.

– Интересно, у него есть хоть какая-то мантия?

– Интересно, а трусы у него тоже такие огромные, как штаны?!

Раздался звонкий смех.

Резко обернувшись, Гарри увидел, как маленькая рыжая девочка, сказавшая про трусы, буквально валится с ног от хохота, а ей вторят стоявшие рядом высокие рыжеволосые близнецы. Невысокая полная женщина и высокий, рано постаревший рыжеволосый мужчина с залысинами с трудом давили усмешки, но и не думали, хотя бы для вида, приструнить свою маленькую дочку.

– Что, Уизли, нашли единственного, кто ещё беднее вас? – раздался рядом резкий голос невысокого блондина. Гарри узнал мальчика, стоявшего рядом с Люциусом и женщиной.

– Так не очень радуйтесь – он только один такой, – продолжал мальчик, бесстрашно обращаясь сразу ко всей семье.

Окинув Гарри презрительным взглядом, блондин толкнул его и прошёл мимо, чёрный филин на его плече, кажется, тоже уставился на него с презрением.

Гарри быстро отошёл от них и вошёл в самую дальнюю дверь яркого поезда.

Заняв первое попавшееся пустующее купе, он поставил сундук на верхнюю полку и сел возле окна. Он с трудом сдерживал слёзы, готовые политься из его глаз и сдерживался из последних сил.

«Что я им такого сделал?! Только спас их долбанный волшебный мир! Лучше бы мои родители остались живы…»

Гарри откинулся на спинку и постарался зажмуриться, чтобы хоть так сдержать подступающие к горлу рыдания. Только образ белокурого мужчины казался единственным лучом света в тёмном царстве.

Даже Дурсли так грязно его никогда не оскорбляли, даже Дадли с его дружками.

Дверь в купе приоткрылась. Невысокий рыжеволосый мальчик с грязным пятном на носу заглянул внутрь, но, разглядев Гарри, скривился и ушёл, хлопнув дверью. Но она не закрылась, оставив небольшую щель.

Гарри неожиданно услышал негромкие голоса.

– Не заходи сюда, тут воняет… Ведь там сидит Гарри Поттер, наш нищий герой! – услышал он голос явно того рыжего мальчика.

– Но мне нужно найти свою жабу! – услышал он тихий голос другого мальчика.

– А что, у вас все волшебники так кошмарно одеваются? – заговорила девочка. – У нас даже бомжи на улицах выглядят приличнее! А если у него вши? Надеюсь, у вас тут проводят дезинфекцию… Если родители узнают, что я буду учиться рядом с таким пугалом, меня тут же переведут в обычную маггловскую школу!

– Ага, кто тут у нас? Нищеброд Уизли, у папочки которого слишком много детей, чтобы их прокормить, и… кажется, грязнокровка?

– Меня зовут Грейнджер! И при чём тут моя кровь?!

– А при том, что твои родители магглы, а это ещё противнее, чем даже нищий Герой… Кстати, Уизел, ты не слишком-то задирай нос. Ты не очень-то отличаешься от урода Поттера. У тебя, насколько я вижу, даже палочка старая. И крыса вместо фамилиара. Хотя тебе больше подошёл бы паук. Чего ты так побледнел, Уизли? А, пауков боишься? Я запомню. А это кто у нас? А-а-а, Невилл Лонгботтом. Твои родители до сих пор в Мунго? Кажется, ты пошёл в них – такой же бесполезный урод, с отсутствующими признаками мысли.

– Да пошёл ты, Малфой! – заорал мальчик, которого тот назвал Уизелом.

– С удовольствием. Тут и правда воняет. Только тобой и этой грязнокровкой.

Подкравшись к двери, Гарри прикрыл её, а затем не выдержал и беззвучно заплакал, сжимая кулачки.

оОо

… – Волшебные сладости, огненные конфеты, шоколадные чёртики, – в купе заглянула приветливо улыбающаяся женщина с подносом, полным сладостей, на которые Гарри уставился, не в силах оторваться. В желудке тот час же заурчало – он вспомнил, что на завтрак съел только овсянку и выпил стакан чаю. А сейчас был уже обед.

– Извините, – Гарри покраснел, стараясь быстро и незаметно вытереть слёзы. – У меня нет денег.

Женщина сочувствующе его оглядела, затем её взгляд остановился на шраме.

– Возьми, – она взяла полную горсть шоколадных жаб и поющих дракончиков. – Денег не надо. Твой отец и мама постоянно у меня покупали, щедро платили и не требовали сдачи. Она подмигнула ему: – Каждый год можешь на меня рассчитывать!

Почувствовав себя до крайности униженным, Гарри поедал сладости, ощущая, как слёзы потекли с новой силой.

оОо

… Переодевшись в старую ветхую мантию, которая расползалась по всем швам, Гарри взял свой сундук, спрятал в карманы карточки с движущимися волшебниками, которые он обнаружил в шоколадных лягушках, и отправился к выходу.

оОо

– Первоклашки, ко мне! – зычно кричал Хагрид.

Полувеликан сделал вид, что не заметил Гарри. Поттер заметил, что никто не хочет садиться с ним в одну лодку. Ученики орали и устраивали скандалы, отходя от него подальше. Только одна девочка с выпуклыми глазами и бледно-рыжими волосами без споров села с ним и какой-то тоже бедно одетый мальчик.

Зрелище прекрасного замка, освещённого огнями, заставило Гарри на миг ощутить почти счастье, забыть об обидах.

Он смотрел на Хогвартс и невольно думал о своих родителях, представлял, что они чувствовали, когда впервые видели этот замок… И с горечью осознал, что не сможет поделиться с ними своими впечатлениями… Да и вообще ни с кем. Разве что Дурслям расскажет, когда вернётся на каникулы. А они его снова отлупят и лишат еды на три дня…

… Наконец, они проплыли под тёмной аркой, отчего многие школьники завизжали, особенно девочки, и причалили к земле.

Гарри направился к выходу вместе с худенькой девочкой с выпуклыми как у рыбы глазами.

– Урод и сумасшедшая! Отличная пара! – услышал он голос Рона. Стоявший рядом с рыжим полный мальчик ничего не сказал, просто отвёл взгляд.

– Рыжий идиот и толстый сквиб, – не остался в долгу оказавшийся рядом Драко.

Затем блондин незаметно подошёл к Гарри, когда они все вместе входили в Хогвартс, проходя мимо высокой, немолодой женщины с очень суровым лицом: – Поттер, попробуй только попасть в Слизерин! Я не позволю позорить мой любимый факультет такому ничтожеству, как ты! – злобно прошипел блондин ему на ухо, затем, брезгливо скривившись и демонстративно зажав нос, удалился.

Огромная зала, в которой вместо потолка расстилалось тёмное звёздное небо, заставило всех ахнуть. Гарри тоже застыл, восхищаясь. Но горечь от обид не могла сгладить вся красота волшебного мира.

Робко осматривая залу, Гарри увидел длинный стол, за которым восседали учителя. Старик в синей одежде со звёздами, настолько похожий на мультяшного Мерлина, что Гарри едва не захихикал, пристально глянул в его глаза. Гарри отчего-то захотелось отвернуться, что он и сделал, разрывая контакт. И наткнулся взглядом на изумлённый взор некрасивого мужчины с длинным носом и грязными волосами. Кажется, брюнет в чёрной мантии не верил своим глазам. Остальные учителя глядели на мальчика с сочувствием и лёгкой брезгливостью, как на груду отбросов.

– Начинаем Распределение! – деланно-бодро заявил старец с длинной седой бородой, вставая.

Шляпа, лежавшая на стуле посреди комнаты, неожиданно открыла дырку-рот и запела.

Может, я не хороша,

Но по виду не судите,

Шляпы нет умней меня

Хоть полмира обойдите.

Круглобоки котелки,

А цилиндры высоки,

Зато мне при сортировке

Нету равных по сноровке.

Для меня нет в мире тайны,

Ничего не утаить,

Как наденешь – так узнаешь,

Где тебя должны учить.

Может, в «Гриффиндор» дорога,

По ней храбрые идут,

Им и доблесть, и отвага

В веках славу создают,

В «Хаффлпафф» не попадете

Если глупы, нечестны,

Хаффлпаффцы все в почете,

Знамени труда верны,

Старый мудрый «Рэйвенкло»

Примет быстрого умом,

Если любит кто учебу,

Там найдет свою дорогу,

Или, может, в «Слизерине»,

Вы отыщете друзей,

Они хитростью поныне

К цели движутся своей.

Так наденьте меня и не бойтесь!

Вы в надежных руках, успокойтесь,

(Хотя рук-то и нет у меня),

Зато думать умею я!

Как только шляпа закончила петь, отовсюду раздались аплодисменты. Гарри же хлопать не спешил, все мысли мальчика вертелись вокруг песни и того, на какой факультет он попадет. Гарри осторожно оглядел столы факультетов. Отовсюду на него смотрели не дружелюбные, презрительные взгляды. Казалось даже, что он, Гарри, интересовал учеников намного больше, чем распределение, которое, тем временем, двигалось своим ходом. Некоторых шляпа держала на стуле очень долго, а некоторых отправляла на факультет мгновенно. Так, например и было с Драко Малфоем. Только-только шляпа прикоснулась к его голове, как на весь зал был объявлен вердикт:

– Слизерин! – от зеленого стола раздались громкие аплодисменты. Гарри вытянул шею, чтобы получше рассмотреть стол слизеринцев. И именно в этот момент младший Малфой посмотрел на него и ухмыльнулся. По его лицу Гарри буквально прочел: «Слизерин не для таких как ты, Поттер…»

Гарри тяжело вздохнул: с гриффиндорского стола взгляды были почти такие же. А толпа первокурсников тем временем уменьшалась, а фамилии в списки очень быстро приближались к букве «П».

Пэнси Паркинсон была отправлена в Слизерин, очень быстро были распределены сестры Патил: одна из них была отправлена в Рэйвенкло, а другая в Гриффиндор.

Но вот, наконец, и:

– Поттер, Гарри.

Гарри, судорожно сглотнув, двинулся к табуретке. Первокурсники перед ним расступались, как будто он был каким-то прокаженным.