Текст книги "Life in me (СИ)"

Автор книги: Viktoria Form

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 44 страниц)

Я уже представлю, как эти крошки двигаются внутри меня и шевелят ручками и ножками. Я снова начинаю плакать, и на этот раз от счастья, ведь теперь я уже могу видеть малышей. Боже мой, как представлю, что внутри меня две новые жизни растут и развиваются, так меня постоянно тянет поплакать и кого–нибудь обнять.

– Милая моя, у вас не случалось, помимо больших стрессов, боли внизу живота? – спрашивает миссис Тайлс, ощупывая мой живот.

– Если честно, было пару раз: когда я увидела Дэвина на полу и когда позвонил убийца, но боли были настолько лёгкими, что я просто не придала этому значения и подумала, что это просто нервное, – признаю я, продолжая наблюдать за действиями доктора. Надо сказать, я почти не ощущаю её прикосновений.

После моих слов врач берёт блокнот и быстро что-то записывает.

– Так, милая моя, слушай меня внимательно и запоминай. Больше никаких нервов, от мужа ни на шаг не отходим (если только по срочным делам), и вот, – среднего телосложения женщина вырывает из блокнота листок и протягивает мне, – мазь от болей, ну, это чтобы всем понятно было, – поясняет она для Николь, – втираем её каждый день, на низ живота, избегая пупка. Утром смываем и вечером перед сном наносим новый слой, и так в течение двух недель. Если будут боли, продолжаем и обязательно звоним мне! Всё понятно?

Я лишь молча киваю.

– Хорошо. Скоро могут начаться проблемы со сном, поэтому старайтесь высыпаться и гулять почаще, но солнцем не злоупотреблять. И да, чуть не забыла... – седовласая женщина идёт к своему столу и снова что-то пишет. Я хочу сесть, но доктор говорит мне лежать, если хочу получить скрин.

Она меня уговорила.

– Вот. Эти семь анализов сдадите завтра до 12 часов. Результаты заберёте уже дома. А сейчас давайте сделаем подарочек вашему мужу, – это она специально так говорит, чтобы я привыкала к новой роли?

Доктор сделала пару снимков и вручила мне. На обоих отчётливо видны головки и ручки. Пересматривая их вновь и вновь, я снова начинаю реветь.

Ну, а от волнений мне прописали получать только самые хорошие эмоции и заряжаться позитивом.

После моего приёма у миссис Тайлс никого не было, и я уговорила Николь получить фотокарточку и просто посмотреть, изменилось ли что-то за те две недели, что они с нами. А миссис Тайлс тем временем записала все изменения на листочке и отдала его Николь. Та передаст всё на приёме у своего врача, и по прилёту он внесёт в её карту данные об этой поездке.

Её пацан тоже вырос. Уже во всю толкается и мучает нашу мамочку по ночам.

Мы обе получили хорошие изображения наших детишек и, поблагодарив врача, вышли из отделения гинекологии.

Пока я складывала все свои документы в одну красную папку в рюкзаке Дэвина, мой взгляд наткнулся на небольшую коробочку прямоугольной формы.

“Нет, я не буду лазить там, где не следует” – говорю я себе, закрываю рюкзак и закидываю за плечи.

Мы идём в отделение терапии на поиски Дэвина и Джона. Хоть бы с моим чудом всё было хорошо!

Дэвин

Мы прошли обследование у травматолога и терапевта. Также, по срочной надобности, нам провели внеплановые анализы, и результаты их мне пришлось ждать в палате. Палаты у них тут все одинаковые, если только мужские и женские палаты различаются по цвету. Я же лежу в сине-голубой палате с белым полом и такой же по цвету кровати. В палате есть телевизор, но сейчас меня развлекает Джон. Доктор сказал подождать ещё немного, а пока натёр меня обезболивающей мазью и выдал аналогичные таблетки.

Джон тем временем рассказывает мне, какие ему купили гантели, и я понимаю, что уже хочу их увидеть. Я же передаю ему историю, поведанную режиссёром, и он за меня искренне радуется.

Только мы включили телевизор в палате, как дверь открывается, и заходят наши дорогие и любимые девочки.

Эмма снова плакала! Да что это такое! Неужели всё из-за гормонов?

– Почему ты постоянно плачешь?! – не сдержавшись, выдал я и окинул мою любимую осуждающим взглядом. Она в долгу не осталась и ответила мне подозрением. Да, мы мастера гляделок.

– Потому что я беременна! – чуть громче, чем я, говорит она, скрещивает руки и отворачивается, показав, что обиделась. Вот так всегда! Практически на каждый мой вопрос она так отвечает.

– Ну, всё понятно. Иди, кой-чего покажу! – уже мягче и улыбаясь, зазываю я её, и она, хоть и сомневаясь, но поворачивается к моей постели. Джон и Николь решили остаться наедине, и вышли из палаты.

Я приподнимаю край одеяла и указываю на то, что лежу в одних боксёрах: доктора хотели осмотреть мои ноги, и мне пришлось снять джинсы. Точнее, их с меня снимали, так как я не мог даже нагнуться.

– Какой ужас, ты же весь в синяках! – восклицает моя любимая. – Боже мой! – да уж, это не тот эффект, на который я рассчитывал.

– Милая, не переживай, боли я уже не чувствую: мне дали обезболивающее и натёрли мазью, так что ничего страшного, – успокаиваю я свою невесту и смотрю в её глаза. Но девушка не слушает меня и снова начинает плакать. Вместе со слезами она встаёт на колени около кровати и целует мой пресс и живот. А я и не хочу её останавливать. Её губы очень горячие, она гладит меня по груди. И мне не щекотно, это, скорее, возбуждает.

Долго я не выдержу. Ещё чуть-чуть, и я сорвусь.

– Любимая моя, не надо больше целовать меня, пожалуйста, – прошу я Эмму, и она отрывается от моего живота.

– Почему?

Она издевается надо мной! Нет, всё-таки я никогда не смогу понять беременную девушку!

– Можно подумать, ты не знаешь почему. Посмотри ниже живота! – тонко намекаю я на мой давно готовый орган, который уже давно стоит по стойке “смирно”.

Девушка краснеет и, наконец, отрывается от меня. Она садится на кровать, и я чувствую её попу и спину... Она провоцирует меня! Нет, она совершенно точно делает это специально! Поэтому я всё-таки решаю воспользоваться моментом и успокоиться. Накрываю себя одеялом и зажимаю глаза, сконцентрировавшись на том, как занимаются сексом Джон и Николь. Противно, зато действенно. До сих пор вспоминаю, как застукал их на прошлой неделе: они забыли закрыть дверь на ночь, думая, наверное, что нам ночью не приспичит попить воды.

Так, ну, вроде успокоилось. Я поворачиваюсь боком, чтобы освободить побольше места для моей любимой невесты, да и просто перестать чувствовать её пятую точку, а то будет хуже.

Вроде и почти женаты, и дети уже намечаются, а тянет меня к ней всё с большей силой. Надо об этом с братом поговорить.

– А у меня для тебя есть сюрприз, – говорит она и достаёт свою красную папку и путём нехитрых манипуляций вынимает три листочка, два из которых отдаёт мне.

В моих руках квадратики фотобумаги. Я присматриваюсь и понимаю, что это фотографии моих красавцев.

– Ого, ничего себе они выросли с последнего визита! Ну и головы у них! – выдаю я первое, что приходит мне в голову, и продолжаю рассматривать дальше. Вижу их ручки и ножки, а на другой фотографии они уже в другом положении, поэтому и ручки с ножками уже в другой стороне снимка. – Они двигаются там! Бо-о-оже мой, какое же это чудо! Да и так быстро растут! Мои родные! Теперь я понимаю, почему ты плакала, – плотину прорывает, и я начинаю тереть глаза. Чуть успокоившись, прошу мою невесту опустить лямки и поднять водолазку.

Вдоволь нацеловав её живот, я поведал так красочно, как только мог, как сильно их люблю, и наконец приложил руки к животу любимой. Сзади открывался прекрасный вид, и я, не удержавшись, поцеловал Эмму в шею, а она издала стон. Я опустил ноги по бокам от её ног, и получилось так, что я практически полностью обнимал мою невесту, прикасаясь к ней животом и грудью.

Я поглаживал её живот, и мы целовались, пока нашу идиллию не нарушил зашедший в палату доктор. Он был смущён и начал извиняться, хотя на самом деле извиняться должны мы.

– Простите, я должен был постучать, – доктор, развернувшись, выходит, а мы вдогонку кричим, что сейчас оденемся, и Эмма позовёт его.

Эмма помогла мне надеть джинсы и футболку, а толстовку я решил пока не надевать.

– Проходите, – позвала Эмма, покраснев и открыв дверь, – на самом деле мы ничего такого здесь не делали. Просто он лежал в постели полуголым, а я просто беременна, и показала ему снимки наших детей... – сбивчиво тараторила девушка. Парень лишь улыбнулся, дав понять, что ничего сверхъестественного не произошло, и нам не стоит оправдываться. Хорошо, что он такой понимающий. Видимо, недавно тут работает.

– Мистер Албертон, ваши анализы готовы, эпикриз тоже. В вашей крови ничего заразного и вредного, кроме повышенного гемоглобина, нет. Вы немного заболели, судя по цифрам. Снимки брюшной полости и позвоночника показали, что у вас перелом правого ребра, поэтому вам больно сгибаться. С позвоночником всё хорошо, но есть небольшие покраснения и лёгкий тонус. Мы вам назначили мази и таблетки, думаю, ваша жена проконтролирует это, – смотрит он на мою девушку, и я понимаю, что теперь все вокруг будут считать нас мужем и женой. А я... ну, а что я, я не против.

– А сейчас прошу в перевязочную: накладывать мазь и бинты. Походите с ними пару дней, и на перевязку. Знаю, что вы улетаете, но прошу сделать перевязку у себя в больнице. Лететь вам можно, только ремни не затягивайте.

Наконец, нам отдали документы. Я сложил всё в свою папку, и мы прошли на процедуру. Эмма обнимала мою толстовку (мне кажется, ей нравится запах, исходящий от вещи: она пропахла моим парфюмом и, наверняка, потом, но она это любит, уж я-то знаю!) Моя любимая токсикоманка…

====== Глава 16. Дэвин. ======

«Мы запомним надолго». Часть 1. Прощальная ночь.

Огромный холл больницы с чисто белым полом и чёрно-белыми стенами создаёт ощущения величия. Разные по цветовой гамме в каждом отделении стены не давят, как это обычно бывает в лечебных учреждениях, а портреты врачей не дают заскучать и позволяют не забывать о их заслугах перед наукой.

Доктор нас ведёт в процедурную, и я слежу за тем, как моя любимая садится на каталку.

– Можно я тут полежу, пока вы моего жениха перевязываете? – спрашивает девушка, глядя своими большими глазами на доктора, и очень мило улыбается, держа руки на животе. Что-то мне не очень нравится эта идея.

– Конечно. Но если кому-то понадобится каталка, вы её уступите! – предупреждает доктор, и любимая кивает. – Мистер Албертон, вы пока подождите здесь, я подготовлю процедурную.

– Хорошо, – отвечаю я, и подхожу к каталке, помогая любимой лечь. – Эммануила, ответьте честно, вам плохо? – задал волнующий вопрос я и посмотрел на мою красавицу сверху вниз.

Девушка закатила глаза и улыбнулась. Обожаю её ямочки. Хоть их не так много – всего две, а не три, как у меня – она всё равно замечательная.

– Дэвин, я просто немного устала, вот и всё. Знаешь, столько нервов за сегодня! Да еще и эту мазь придётся втирать в живот, чтобы болей больше не было, – рассказывает она, и я смотрю на неё с осуждением. Какие ещё боли? Почему она мне ничего не говорила?!

– А ну, рассказывай, что ещё за боли в животе?! – я почти кричу на девушку. Почему она скрыла от меня это?

– Боли у меня были только тогда, когда я узнала про похищение, к тому же они были несильными, так что не ори на меня. А не говорила тебе, потому что не хотела волновать ещё больше. Ты и так много вынес за этот день, – откуда она знает, что я подумал о последнем? Телепатия? Вряд ли. Скорее всего, простое совпадение.

Я остываю. Я прощаю свою любимую, наклоняюсь и целую её, эту скрытную принцессу. Девушка тянет меня за волосы, и я стону от удовольствия.

Но, как всегда, всё хорошее быстро заканчивается. Из процедурной вышел доктор и позвал меня.

Я сижу на табуретке и, сняв футболку, жду, когда меня начнут мазать.

Эх, предпочёл бы я, чтобы это делала моя невеста.

– Вы очень красивая пара, вы и ваша невеста, – зачем-то уточнил доктор, но я обратил внимание на другое: наконец-то хоть кто-то нас нормально назвал!

– Спасибо, – говорю я мужчине лет 28, судя по внешности. У него среднее телосложение и смуглая кожа. Он смотрит на меня голубыми глазами и открывает тюбик с мазью.

– Сядьте максимально прямо, – просит он, и я повинуюсь.

В следующие несколько минут на мою грудь намазывают мазь, и на коже остаются небольшие белые следы. Для перевязки я должен был встать и помогать доктору, придерживая ватки с мазью.

Запах, конечно, у этой мази – просто нечто. Что-то среднее между запахом травы и нашатырного спирта.

Наконец, процедура закончена, и я получаю рецепт этой чудодейственной мази.

– Эм... ещё одно уточнение, доктор, если позволите... – перебарываю стеснение и продолжаю. – Можно ли со сломанным ребром и покалеченной спиной заниматься сексом? Мы с невестой здесь последний день, завтра улетаем, и я хотел бы отпраздновать это событие, – я поднимаю глаза на доктора, и вижу, что он улыбается.

– Можно, даже нужно. Только пусть лучше она будет сверху, ей же полезнее будет. Вам тоже можно, но лучше не позволять ей закидывать ноги на спину, да и без массажа лучше обойтись, если только это не массаж головы. И, раз уж, как я случайно заметил, ваша девушка беременна, посоветую вам провериться на наличие инфекций в сперме, – заключает профессионал. Я одеваюсь, пряча румянец, и благодарю мужчину.

Также он добавил, что лаборатория работает ещё час, и если им заплатить, они хоть сейчас возьмут все анализы и выдадут результат. Пожалуй, не буду затягивать. Заодно и покатаю мою красавицу на каталке.

Я поблагодарил врача за информацию, и мы вышли из кабинета.

Эмма уснула прямо в коридоре, на той самой кушетке, и кто-то накрыл её ноги моей толстовкой.

Я прошептал родственникам, что отлучусь в лабораторию и попросил, чтобы они не будили Эмму.

Я сдал все анализы и решил выпить кофе. Мне сказали подождать несколько минут в холле.

Если у меня не найдут никаких инфекций, то я могу спокойно заниматься любимым делом с любимой девушкой без защиты.

А пока я всё не могу насмотреться на снимки моих детей. Они такие крохи! И уже имеются ручки и ножки, а сами детки активно двигаются внутри Эммы. Как она будет их вынашивать, я понятия не имею. Особенно, если скоро они начнут толкаться и растягивать её живот.

О-оу, так у меня будет персональный колобок! Я рассмеялся от этой мысли.

Главное ей об этом не говорить.

– Дэвин Ли Албертон, – обращаются ко мне, и я отвлекаюсь от фотокарточки, – проходите за результатами, – обращается ко мне девушка, и я захожу в кабинет. Она примерно на три года старше меня и похожа на взрослую Эллисон: такая же худая и рыжая.

Как мой брат вообще терпит её, такую худую?

– Ну, что могу вам сказать. С семенной жидкостью у вас всё прекрасно. Даже как-то странно. Обычно у людей вашего возраста либо замедленные сперматозоиды, либо инфекции. Но вы, наверное, в курсе, что у вас мутированная сперма? – отрывается от бумаг девушка в белом халате, глядя на меня, и я замечаю, что она немного покраснела. Неопытная ещё, наверное, студентка или только после института.

Я киваю и улыбаюсь реакции лаборантки.

– Моя невеста беременна двойней, – сообщаю я, и девушка изгибает бровь в удивлении. Я удивляюсь в ответ. Что она хочет сказать?

– Я думала, вам года 24, а вам зимой только 21 стукнет, – видимо, увидела на листке анализа мою дату рождения.

– Все так говорят. Вы ещё мою невесту не видели, она на 22 тянет, хотя она старше меня ровно на месяц, – поражаю я девушку. Да, я люблю производить эффект!

Мы улыбаемся друг другу, и она отдаёт мне результаты. Да-а-а уж, бумаг из больницы у нас больше, чем у меня сценарий был. Хотя, нет, вру. Но всё равно много.

Я выхожу из лаборатории и иду по белому коридору к перевязочной, где остались ждать мои родные и любимые.

Эмма уже проснулась. Видимо, часа ей вполне хватило.

Я решил написать Генри, чтобы он приготовил нам на ужин фруктовый салат с рисом и запечённой рыбой со сладким соусом, но не переборщил со сладким. Эмма терпеть не может рыбу без соуса.

Вернувшись к моей невесте, я решил забрать у неё мою вещь.

– Миссис Албертон, могу ли я забрать свою одежду у вас? – с уважением обратился я к будущей жене. Она поняла меня и сделала так, как она хочет: прижала мою толстовку к себе и помотала головой в разные стороны, при этом болтая ногами.

– А если поцелую? – спрашиваю я, и она расплывается в улыбке.

– Я подумаю, – протягивает брюнетка, и неожиданно хватает меня за шею, прижимая к себе. Она раздвинула ноги! Нет-нет-нет! Так, Дэвин, держись!

Она делает мне массаж и просовывает свой наглый язык в мой рот.

В этом порыве страсти мы ехали в машине. Завтра мы с Эммой заберём нашу машину со стоянки и отдадим её в прокат, помыв перед этим, а всё остальное время будем разъезжать на такси. У нас перед перелётом запланированы только ресторан и магазины с одеждой и обувью, ну, и ещё кинотеатр напоследок. Наш рейс в 21:30.

В прохладном городе будет темно, и можно будет сделать красивые фотографии на фоне самолётов. Именно это стало причиной покупки билетов именно на это время, по версии девушки на третьем месяце беременности. Хотя я до сих пор понять не могу, как она может быть на третьем, когда десятого июля закончится только второй. Видимо, мне этого никогда не понять...

Приехали мы домой, не растратив по дороге страсти, и только вкусный запах ужина успокоил нас. Все были очень голодны. Немудрено: начало седьмого вечера! Больница и дорога отняли у нас очень много времени.

В машине я рассказал о том, что мне можно в сексе и чего нельзя. Эмма погрустнела, а я был шокирован. Обычно она краснеет при разговоре о сексе, стесняется. А тут расстроилась и ругнулась матом на преступника. Она меня поражает всё больше и больше с каждым днём.

Сейчас мы садимся за стол, и нам приносят блюда.

– В честь вашего последнего дня, а также, чтобы мы вам запомнились надолго, мы приготовили для вас небольшой сюрприз! А от меня лично вас ждёт закуска в самолёт: сегодня и завтра побалую вас сладким. Я знаю, что дамам это нельзя, но, думаю, от пары небольших кусочков ничего не случится, к тому же десерт не так уж сладок. Приятного аппетита, – желает нам седовласый Генри, и мы благодарим его. Интересно, что он приготовил. Но запах настолько сильный, что мы уже не выдерживаем и начинаем поглощать ужин.

На десерт нам приготовили пирог с вишней и клубникой. На песочном тесте. Вкуснотища немыслимая! Мы запили всё это великолепие полезным морковным соком, а Джон со своей аллергией на морковь пил яблочный сок.

– Надо бы премию выписать Генри, – говорю я, и в моём желудке раздаётся довольное урчание в подтверждение. Девочки ещё умудрились впихнуть в себя салат и попросить добавки пирога и сока. И после этого сказали, что отлично покушали и даже не объелись! Мы же с Джоном от одних порций уже охали. Хотя, девчонок можно было понять: одна ест за двоих, другая и вовсе за троих.

После ужина я решил отпустить всех, включая охрану. Но при этом не забыл поставить дом на просмотр полиции, специально позвонив и сказав, что присмотр за домом будет хорошо оплачен. Нашей прислуге мы дали пять часов перерыва, который они могут провести с семьей. У некоторых были, конечно, выходные, куда же без них-то. Но сейчас нам необходимо это время. Но и дом без охраны оставить я не мог, пришлось раскошелиться. Ну и ладно, гонорар у меня большой, можно и потратиться.

– Джон, Николь, если захотите заняться прощальным... – делаю я паузу, намекая на понятное занятие, – ну, вы поняли, то закрывайте шторы и жалюзи: я отдал дом на охрану полицией. Просмотр будет только внешний, не паникуйте. Я попросил охрану проверить все комнаты и те места, куда могли забраться, и закрыть все помещения, кроме наших спален и двух ванн. – Предупреждаю я, и мы расходимся.

Моя любимая Эмма лежит на кровати и смотрит журнал. Ладно бы она это делала под одеялом, но ведь она надела свою короткую розовую рубашку без штанов и, кажется, она без нижнего белья... Или я уже схожу с ума.

Боже мой, давайте быстрее уже смотрите этот дом и отдавайте мне ключи!

Я мысленно ненавижу свою охрану и жду их появления с ключами. Я снял с себя футболку и джинсы, и теперь на мне только шорты. Всё, больше ничего нет, аб-со-лют-но. Ну, если не считать бинты.

А вот и охранники. Наконец-то!

– Все помещения проверены и обезврежены. Изображение с камер будет сменяться каждые две секунды, то есть достаточно быстро, поэтому полицейские точно будут следить, за всем происходящим. Двери закрыты, шкафы с санузлами тоже, кроме тех, что напротив ваших комнат, – докладывает мне Эштер (это фамилия, если не ошибаюсь, немецкая). Парню 21 год, а работает, как будто уже не первый десяток разменял в этом бизнесе. Я отпускаю парней и спокойно иду в комнату. Задвигаю шторы и жалюзи на окнах.

– Зачем это? – не понимает моя чересчур сексуальная невеста.

– Я поставил все окна на внешний просмотр. Ты хочешь, чтобы нас увидели? – я похотливо улыбаюсь девушке.

Так и не получив ответа, я встал перед ней в своих бинтах и шортах.

Девушка медленно поднимает ноги, и я вижу, что на ней – теперь уже совершенно точно – нет нижнего белья.

Я снимаю с себя шорты и бросаюсь на неё сверху, прямо между её широко расставленных ног. От её пижамы не остаётся ни единого целого кусочка. Я просто рву на ней ткань и начинаю целовать каждый сантиметр её такого желанного тела.

Задерживаюсь на животе и прошу у ребят прощения за то, что с ними сейчас будет происходить.

Я вставляю в неё два смоченных пальца, раздвигая её лоно, и девушка начинает стонать. Спустя некоторое время я довожу её до оргазма и чувствую, что пора действовать решительно.

Я поднимаюсь к часто дышащей девушке и целую её в шею. Какая же она сладкая! Так и готов вкушать каждую секунду вкус этого золотца!

Я отнимаю на несколько секунд свою правую руку от её живота, облокотившись на левую, и вставляю свой инструмент в Эмму. Она дышит громче и чаще. Я замечаю, что невеста вцепилась в простынь, и напряглась. Я начинаю двигаться и закрываю глаза от наслаждения.

– Предупреди меня, если тебе станет хуже, – говорю я ей на ухо и продолжаю двигаться. Она стонет, и я чувствую, что она начала двигаться вместе со мной. Ох, моя ненасытная девочка, как же я тебя люблю!

Спустя несколько минут криков и стонов я начал двигаться в ней чуть быстрее. Она сжимает меня внутри, и я получаю колоссальное удовольствие. Она сделала ещё пару движений, и я почувствовал, как она кончила под нас. Внизу стало влажно, и от этого мне становится всё приятнее. Я начинаю двигаться в ней ещё быстрее и слышу шлепки наших бёдер. Ох, кажется, мой друг на пределе. Я чувствую, как он набухает, и ощущаю непреодолимый кайф.

Так хочется, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Эмма протягивает руки к моей пятой точке и помогает мне. Она сжимает мои ягодицы, и с ужасом осознаю, что скоро конец и, наконец, отпускаю себя, спуская жидкость в её лоно. Элизабет выгибается от ощущения моей спермы внутри, а я просто зажмуриваю глаза, и чувствую, что подголовник кровати сломан.

Щепки падают за кровать, а я продолжаю её расшатывать. Она ужасно скрипит, но это только заводит.

Я изливаю всё до конца. Когда понимаю, что больше ничего не осталось, я ложусь на девушку и принимаюсь мучить её шею.

– Милый, ты помнишь, что я тебе говорила про инфекции? – спрашивает девушка, и я рассказываю ей о лаборатории. Она улыбается мне и обнимает, тут же одним ловким движением переворачивает и сама выходит из меня. Когда она успела стать такой самостоятельной?

Я вижу, что она идёт в гардеробную, но зачем?

Через несколько мгновений она выходит с синим галстуком в руках.

– Ну, теперь посмотрим, как ты себя будешь чувствовать на моём месте, – с хитрецой улыбается она. Вот проказница!

В глазах девушки сияет огонь страсти, и она снова садится на меня. Поразительно, как токсикоз не дал понять, что он всё ещё действует? Очень странно… Но мне слишком приятно от созерцания моей невесты такой, и я выбрасываю все мысли из головы и отдаюсь наслаждению...

====== Глава 17. Эмма ======

“Мы надолго запомним”. Часть 2. Прощание.

Вчерашние вечер и ночь были просто волшебными. Не считая того, что сладкий пресс Дэвина был полностью в бинтах.

А за замечательно проведённое время нужно благодарить моего жениха и токсикоз, которого не было полсуток! Это очень странно, обычно его вызвать не составляет никаких проблем.

Вчера после замечательного, великолепного, тройного повторения наслаждения мы поняли, что придётся восстанавливать ущерб за стол и кровать. Но зато Дэвин после своего любимого анального секса на столе, когда довёл меня до пика и сам кончил, постоянно говорил, что теперь он ещё больше не хочет уезжать. ОН САМЫЙ ПОШЛЫЙ ПАРЕНЬ, КОТОРОГО НЕ ВИДЫВАЛ БЕЛЫЙ СВЕТ! Мне кажется, наши дети обречены иметь такой же характер, как у их папочки. Не дай Бог это передастся девочке. Если она будет.

После нашего пробуждения Дэвин позвонил режиссёру, и тот успокоил нас, сказав, что в поломке нет ничего страшного, и это нам не будет ничего стоить.

Когда я проснулась от голоса любимого, поняла, что токсикоз никуда не делся. А из-за духоты и странного запаха он только усилися. К утренним водным процедурам прибавилось ещё и промывание горла.

Позже мы решили перекусить в кафе у автомойки, пока нашу машину приводили в порядок. У меня проснулся аппетит, ну, или детки попросили кушать. Лично я до этой вспышки была совсем не голодна. Отдав машину в прокат и заплатив за неё приличную сумму, мы направились в молл.

Мы выходим из такси и заходим внутрь. Я расстёгиваю коричневую куртку и, наконец, могу насладиться комнатной температурой. Я надела своё вязаное платье, которое мне подарила мама, и бежевые леггинсы с такими же сапогами.

Вчера Джон и Николь смотрели какое-то кино на своём планшете, под которое, собственно, я и уснула на той кушетке.

А сейчас эти двое сидят и целуются напротив входа. Как не стыдно!

Мы подходим к ним, и я стучу по плечу Джона, а Дэвин – сестры.

– Вроде воспитанный мужчина, а таким развратом занимается на глазах у всех! – отчитываю я парня, и Николь отворачивается от цокающего брата и поворачивается ко мне.

Адли смеётся, и я заражаюсь его смехом.

– Как не стыдно? Беременная девушка, а так себя ведём! – попрекает Дэвин, и я улыбаюсь. Как мило это выглядит.

– Я приличная! В отличие от некоторых, я не целую своего парня с раздвинутыми ногами и не массажирую ему голову на глазах у всей больницы, – парирует девушка.

– Эй! А как я ещё могла подпустить любимого ближе к себе?

Это беспредел. И удар ниже пояса. Да ещё и мимо.

– Мы ничего плохого не делали. Тем более все только улыбались, глядя на мой живот. Ну, прости. Давай я тебе куплю большую порцию мороженого, которое ты у Софии выклянчивала в тот раз? – заглаживает вину Николь, и я перестаю дуться, но только после того, как стаканчик клубничного мороженого оказывается в моих руках.

– Я прощена? – спрашивает Николь позади меня, перебирая мои волосы.

– Да, – коротко отвечаю я и получаю поцелуй в щёку.

– Я сделаю тебе колосок, а то у тебя волосы какие-то странные, вспотела что ли? – задаёт она вопрос, но я не отвечаю.

Мальчики сидят за барным столиком, едят лонгеры и что-то обсуждают. Я просто смотрю на них и Николь заплетает мне волосы как прежде.

– В общем так, девчонки, мы решили сходить в магазин DVD дисков и посмотреть фильм у нас в подвале: у нас там небольшой кинотеатр. Не такой как городской, конечно, зато на уши давить не будет, – оповещает всех Дэвин.

Мы тоже согласны.

Дэвин одобряет мою причёску, и мы идём в магазин.

После долгих споров и обид мы всё-таки договорились и купили фильм “Тепло наших тел”. Вышел в прокате в январе этого года, но мы его не смотрели.

– Он про зомби, хоть это радует. Посмотрим, как они мозги есть будут, – предвкушая, говорит Дэвин, а меня чуть не тошнит. А на упаковке написано, что романтика и драма.

– Мы пойдём с Николь в детский отдел, а вы можете сходить в спортивный, – сказала я, и парни улыбнулись. Оба поцеловали нас, и мы, довольные, прошли через рамки-сканеры.

В основном мы покупали вещи для мальчиков, но я купила две кофточки синего и зелёного цветов. На них написано “Кливленд-Хайтс”, а на второй ещё нарисован аист.

Ещё мы купили ползунки нежно-голубого цвета с капюшоном и надписью “Это девочка”, и бежевые ползунки с медвежьими ушками. Меня это так растрогало, что я не смогла удержаться и не купить.

А Николь купила мерную ложечку, чтобы считать дозу еды для малыша. По-моему, зря она её так рано купила, но она, увидев цену и сославшись на то, что у нас такая будет стоить гораздо дороже, всё-таки взяла её.

Следующий список покупок был таким:

1. Фиолетовые штанишки и маечка для сна.

2. 4 книги с детскими сказками и 2 – о перинатальном развитии второго и третьего триместров. Я купила все.

3. Боди для младенцев и куча царапок. Царапки я тоже решила прикупить. Ну, а почему бы и нет? Всё равно пригодятся.

Из магазина мы вышли полностью довольными. А наши мальчики уже сидели и ждали нас со своими покупками на лавочке.

– Чего купили? – спросили мы хором друг друга и переглянулись. Вот это совпадение!

– Вы первые, – сказал Джон, и Николь поставила сумку у своих ног. Я сделала то же самое, и мы начали демонстрацию боди и ползунков.

– Какие они маленькие! Неужели мы раньше помещались в такие же? – спрашивает Дэвин, а у меня возникает ощущение, что он уже это спрашивал. Или это был Кайл, когда папа подарил Софии набор ползунков?

В любом случае я улыбаюсь, как и тогда. Они очень похожи с Кайлом по характеру и даже повторяют друг за другом фразы. Сейчас на часах 13:05, и после детского магазина мы решили прикупить себе одежды. Скоро мне потребуются джинсы на резинке, а я не хочу портить свои. Ночные сорочки и комбинезоны для беременных. Мальчики были вынуждены смотреть показ мод.

Конечно, мы купили и обычные вещи, только на пару размеров больше. Дэвин купил в самолёт спортивный костюм и новые кроссовки. Он объяснил это тем, что так ему хорошо спится в самолёте. Я же в полёт купила тёплое платье с абстрактным чёрно-синим рисунком. Рукава до локтя, чёрного цвета. Под него я купила тёплые синие леггинсы: платье лишь прикрывает мою пятую точку, поэтому в леггинсах была необходимость.

После магазинов мы решили отдохнуть и вернулись домой. Генри приготовил нам фасолевый суп с мясом и солёную форель с молоком – на закуску. Для Дэвина это всё – ядерная смесь, как он выразился, поэтому он съел только большую порцию супа.

– Слушайте, совсем недавно мы вот так с Софией и Кайлом сидели в театре, – говорю я, сидя в нашем кинотеатре, – а он домогался до меня. Прошло не так много времени, а нам по 20 лет, и я беременна от него двойней. Как всё быстро!

– Я и сейчас могу домогаться до тебя! – пошло говорит Дэвин, повернувшись ко мне боком, и лапает меня за левую коленку, поднимая руку всё выше под моё салатовое домашнее платье.