Текст книги "Дэрил (СИ)"
Автор книги: Веста Луна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Дэрил открыл замок, игнорируя слова Нигана, пропустил его к лестнице.
– Ты какой-то вялый, плохо спал? – Не останавливался узник. Дэрил молча ждал, когда тот поднимется на улицу. – Как жаль, с тобой никогда не пооткровенничаешь, – раззадоривал Ниган, отвернувшись к Дэрилу спиной и, не торопясь, поднялся на несколько ступеней.
– Какое твоё дело?! – Буркнул Дэрил и вытянул руку.
– Ты что, только что меня толкнул? – Не удержавшись и не ожидая толчка, запнулся и опустился на одно колено Ниган. – Тебе что, двенадцать?! – мужчина понимал, что какое-то событие взбесило Дэрила, и непременно хотел до этого докопаться. – Что, твоя девчонка тебе не дала?
Дэрил схватил Нигана за шкирку и заставил подняться, толкая к выходу.
– Идёшь на конюшню, – раздражённо приказал Дэрил.
– Эй, у меня сегодня сбор покрасневших помидоров, – нагло улыбаясь, оправдывался мужчина.
– У тебя сегодня сбор удобрения! Хотя тебе к лицу будет сказать «говна»! Шагай быстрее! – Подтолкнул вальяжно идущего Нигана Дэрил.
Ниган усмехнулся и выдохнул, понимая, что у поведения и реакций его надсмотрщика есть причины. Несмотря на то, что он подначивал и задевал Дэрила, – просто их общение уже сложилось подобным образом, – всё же в голове Нигана закралось любопытство, что могло произойти: имеет ли Оливия к этому отношение, не рассказала ли она об их «уикэнде» или какие-то другие серьёзные вещи произошли в общине? Ему-то никто ничего не доложит, но, если их мирной жизни угрожает опасность, он хотел бы быть в курсе, пусть никто не верил и не доверял ему, но за 5 лет заключения в нём произошли изменения: он стал считать Александрию своим домом и пытался между делом показать местному «начальству», что встал на путь исправления искренне, а не играет роль, чтоб запудрить им мозги и всех перебить, как считали они все или по крайней мере те, кто знал о его злодеяниях в прошлом.
Ниган, каждый день работая на грядках, взглядом искал девушку, подарившую ему приятное и удовлетворяющее времяпрепровождение, но за всю неделю ни разу не увидел её на улицах поселения. Он не понимал, на что надеялся, ведь прекрасно знал, что в этих стенах он не мог и мечтать о том, чтоб они открыто встречались. Да даже тайно у них не получится: он не имеет возможности выходить из клетки по своему желанию, а она не сможет остаться незамеченной, придя к нему, ведь рядом с его темницей всегда есть стражник. Прикажи она ему уйти, весь совет узнает об этом – шума не миновать.
– Не выходишь отсюда, пока я не приду за тобой. Приберись хорошенько и собери навоз. – Отдал приказ Дэрил, развернулся и сделал несколько шагов, пока Ниган не окликнул его.
– Эй, капитан, – мужчина развёл руки в стороны и приподнял плечи. Он заглянул в конюшню, но не увидел, чем можно работать. – Мне нужны инструменты.
Дэрил развернулся к нему, шагая спиной вперёд:
– Если ничего не найдёшь, воспользуйся руками, – бросил он и отвернулся, проведя пальцами по уголкам губ, будто сам был удивлён, что его рот сказал это.
– Твою мать, – плюнул Ниган себе под ноги и, поставив руки на пояс, выдохнул в небо. – Кто тебя тянул за язык, идиот? – Обратился он к себе, но не получил ответа и побрел работать.
В конюшне на тот момент было 12 лошадей, половина или больше стойл пустовала. «Значит, кто-то куда-то уехал», – подумал мужчина. Лошади шумно фыркали и топтались на месте. Внутри было темнее, чем снаружи в это пасмурное раннее утро. Ниган прошёлся от одного конца до другого, насчитал по 15 стойл с каждой стороны, достаточно просторных, он пытался измерить их шагами, ему показалось, что размер одного – метра четыре на четыре или чуть меньше. Проход между рядами был так же очень широким – метра три, такого же размера ворота с обеих сторон конюшни, которые сейчас были открыты. У каждой лошади было своё окно, ведущее на улицу, кто-то из оставшихся дома «гулял» в этих окнах, а кто-то наблюдал за Ниганом поверх дверей, подумавшим, что лошади содержатся в более чем удовлетворительных условиях, их уважают, в отличие от него.
В противоположном от того, в который вошёл Ниган, конце конюшни он обнаружил комнату с инвентарём, а на улице – прислонённую к стене тачку с большой глубокой ёмкостью. Усмехнувшись свалившейся на него удаче, он принялся за дело: взял лопату, прикатил тачку и отправился в первое стойло. Сложным это для него не было, он привык к физической работе, привык наслаждаться тем, что делает. Привык выкладываться в течение дня, а потом с приятной усталостью ложиться на свою узкую раскладушку в темнице и через окно под самым потолком смотреть на звёзды или луну, если позволяла погода. Обычно он старался не углубляться в раздумья, не уноситься в прошлое, а словно медитировал, находясь в моменте, но в последнюю неделю он не останавливал поток совсем недавних воспоминаний и добавил к ним фантазии о будущем, которое вдруг захотелось ему иметь.
Часа за три закончив со сбором навоза в нескольких стойлах, тщательно и старательно очистив их без спешки, мужчина выкатил тачку в проход и вдруг увидел силуэт в противоположном конце.
– Ой, господи, – вздрогнув от неожиданности, сказала девушка, – я не думала, что здесь кто-то есть! – Она гладила нос лошади, когда мужчина с тележкой её напугал.
– Я вам не помешаю, продолжайте, – спокойно ответил Ниган и зашёл в следующее стойло. Ему не хотелось прерывать свои фантазии и отвлекаться на кого-то.
Он не разглядел лица девушки: она была метрах в сорока от него, стояла почти у самых ворот, тусклый пасмурный свет, проникавший через них, падал только на её спину, а лицо было затемнено. Вдруг девушка опустила руку и направилась в сторону мужчины. Карамельного цвета лошадь что-то мягко фыркнула ей вслед.
– Ниган? – Мужчина услышал шаги девушки и такой знакомый голос. Его сердце предательски застучало в груди, будто хотело вырваться и посмотреть на того, кто сейчас заглянет в стойло.
Он расплылся в улыбке и опёрся на черенок лопаты.
– Детка, более романтичного места ты не могла найти для свидания? – Поинтересовался он, увидев Оливию, сбившую ему дыхание своим присутствием.
– Что ты здесь делаешь? То есть почему ты здесь? Я имею в виду, ты же обычно на огороде. – Девушка запиналась от охватившего её волнения.
Целую неделю она избегала встречи, что планировала сделать и сегодня. Специально ушла подальше от огорода, располагавшегося в центре Александрии, в конюшню, построенную рядом с главными входными воротами. Хотела утолить свой кинестетический голод прикосновениями к лошадям. И наедине с собой в тишине проанализировать ночные события, с утра соседствовавшие в голове с мыслями о Нигане.
– За что мне такое счастье сегодня? – Спросил Ниган, подняв глаза вверх. – Наверное, у меня хорошая карма. – Он отставил лопату, снял грубые рукавицы из мешковины и сделал шаг навстречу Оливии, она не шелохнулась и не сдвинулась с места, а смотрела ему в глаза с ожиданием или вызовом.
Но внутри у неё всё сжалось в предчувствии.
Ниган не медлил, не оттягивал момент, его напористость и уверенность заставила сердце девушки стучать в ушах. Он ловким движением положил левую руку ей на шею под ухом, правую – на талию и притянул к себе, растворившись в самом долгожданном поцелуе, как ему показалось. Затем прижал её к дощатой внутренней перегородке между стойлами, положив ладонь за головой девушки, чтоб её волосы не зацепились за неровную древесину. Он гладил её щёку, шею, сжимал грудь, талию, расстегнув кожаную ветровку и забравшись под кофту. Оливия задыхалась от перевозбуждения, тяжёлым горячим дыханием обдавала его шею, запускала руку в волосы, расстегнула верх его рабочего комбинезона, проскользнула под футболку, чтоб снова, как тогда, ощутить его тёплый напряжённый жилистый торс. Такой страсти ни она, ни тем более он не испытывали уже много лет. Запрет и секретность их близости подогревали ещё больший интерес. Они не собирались останавливаться, прижимаясь всё крепче, потеряв способность мыслить и совсем забыв об осторожности.
– Ниган! Перерыв! – Послышались шаги приближающегося Дэрила.
Оливия испуганно замерла, Ниган зажал ей рот рукой и показал жестом, чтоб не двигалась. Выйдя из стойла, Ниган встал напротив Дэрила в нескольких метрах.
– Есть, командир, – ответил мужчина игриво. – Как раз набрал полную тачку чудесного благоухающего навоза. Не советую идти за мной, если не хочешь запачкать свои туфельки в говне! – бросил Ниган, повернувшись к Дэрилу спиной и возвращаясь в стойло. Дэрил немного приблизился, но остановился на расстоянии.
Оливия прикрыла рот рукой, словно помогая поцелуям впитаться в губы и слегка закатила глаза, сдерживая улыбку, когда Ниган подмигнул ей, проходя мимо. А выкатывая тачку, ещё и поцеловал напоследок. Рискованный тип.
Девушка стояла какое-то время, не решаясь шелохнуться и нарушить произошедшую сцену, флюиды которой витали в воздухе вокруг, но потом опомнилась и решила ретироваться, пока Дэрил не вернулся. На выходе она остановилась у стойла лошади, которую гладила в самом начале. Кобыла обрадовалась и стала тыкаться носом в руки сама, что-то бормоча на своём языке. Девушка нежничала с животным, мысленно зависая в только что случившемся и забыла, вернее, даже не думала, что мужчины скоро вернутся. Сколько Дэрил выделит времени на перерыв? Кто будет думать об этом? Явно не она. Её поведение и умственная деятельность сейчас ничем не отличались от поведения влюблённого подростка.
– Что ты здесь забыла? – Девушка вздрогнула, вернувшись из мира грёз. И поняла, что проворонила момент. – Уходи! Тебе сейчас здесь не место! – Не церемонясь, сказал ей Дэрил. – Что стоишь? Пошли! – Он взял Оливию за локоть и вывел из конюшни, когда мимо неё прошёл Ниган.
Девушка выдернула свою руку и вперила злой взгляд в друга.
– Что на тебя нашло?!
– Я не хочу, чтоб ты торчала здесь с этим ублюдком, – прикрикнул Дэрил.
– Ты перегибаешь палку, Дэрил! Я не твоя дочь или младшая сестра, которая требует безоговорочного покровительства!
Ниган остановился недалеко от входа, с интересом слушая перепалку, ему хотелось понять, какие отношения между этими двумя.
– Оливия, ты прекрасно знаешь, какой он человек. Такие люди не меняются. Не оставайся с ним наедине, ты не можешь знать, что у него на уме. – Строго и нервно ответил Дэрил.
Оливии стало немного стыдно, что она недооценивала друга. Дэрил был сдержанным и часто себе на уме, но это не означало, что он не догадывался, о чём молчала девушка. Теперь ей стало очевидно, чем обусловлено его чрезмерное присутствие рядом с ней в последние дни.
– Я не идиот, Лив. – Девушка была готова провалиться сквозь землю от расстройства, сквозившего в голосе близкого друга. Она чувствовала, что он разочаровался в ней. Дэрил ушёл, не дожидаясь ответа.
– Чёрт, – выдохнул Ниган, предполагая, что сейчас чувствует девушка. Он хотел бы выйти к ней, но знал, что это будет неуместно.
Оливия незамедлительно перешла на сторону Дэрила, ощутив себя навозом, который Ниган накладывает в тачку. Ей даже показалось, что именно так он с ней и поступил. Она чувствовала себя предателем и сейчас больше всего желала наладить отношения с другом. Желала стереть произошедшее из памяти. Она шла к Мишонн, надеясь на поддержку от близкой подруги, которой сама неоднократно давала дельные советы. Слёзы наворачивались на глаза, девушка корила себя, что поддалась слабости и идеализировала злостного монстра, убившего шесть лет назад несчётное количество невинных людей, среди которых было немало друзей Оливии, Дэрила, Мишонн и прочих людей, обосновавшихся в Александрии; он держал всех в страхе, пытался подмять под себя любого исключительно жестокостью.
– Что нашло на меня, я не понимаю! – Дала волю слезам девушка.
Мишонн отправила детей погулять, зная, что Джудит слишком сильно любит участвовать в разговорах и делах старших. И непременно захочет послушать о Нигане, о котором имела неосторожность упомянуть Оливия, заходя в дом. Джудит часто общалась с ним, думая, что мама не знает об этом и что он становится лучше, исправляется, благодаря их разговорам.
– Я всё ждала, когда ты мне расскажешь, – подначила Мишонн, садясь рядом с подругой за барной стойкой на кухне. Девушка налила немного самодельного горячительного напитка себе и Оливии, чтоб наверняка помочь заблудшей душе.
– И ты знала, и Дэрил, и Кэрол! – причитала девушка.
– Успокойся, – твёрдо и повелительно сказала Мишонн. – Только ты знаешь правду о своих чувствах или эмоциях, не будем уж так громко говорить. Никто не запудрил тебе мозги, пытаясь извлечь выгоду. Ты знаешь Дэрила! Он страшный скептик и патологически недоверчив. Не убивайся из-за его склонности видеть всё в чёрном цвете. Он многое потерял, мы все многое потеряли, но, возможно, ему спокойнее, когда он ещё более осторожный, чем мы все.
– Я не думаю, что это просто осторожность…
– Да, это ревность. – Спокойно констатировала Мишонн. – Он любит тебя, Оливия, хоть и ведёт себя, как дурак.
– Обожаю, когда сложные эмоции и ситуации, которые нагнетаются и не могут долгое время распутаться, объясняются одним лёгким словом. И смешно, что кто-то со стороны видит это отчётливо, а ты барахтаешься в этом болоте, окутанном туманом, не зная, как выбраться. – Наконец улыбнулась Оливия, глядя в глаза подруге и взяв её за руку.
– Ну, знаешь, для того, чтоб такое распознать, нужны особые умения, – шутливо набивала себе цену чернокожая красотка.
Подруги засмеялись и обнялись.
– Дэрил очень близок тебе, ты прислушиваешься к нему. Но доверяй себе и своим ощущениям, – шепнула Мишонн и выпрямилась. Заглянула подруге в глаза, держа её за плечи, и добавила, – Подумай, кто на самом деле причина твоих слёз? Ты расстроилась из-за Дэрила или из-за того, что он помешает видеться с Ниганом?
Она не могла сказать открыто, что так же, как её дочь или Оливия, считает, что Ниган встал на хорошую дорожку. Бескорыстно спасённая им Джудит, дочь злейшего врага, упрятавшего его в темницу на долгие годы, – одно из веских доказательств. Но всё же этого было мало для всех жителей Александрии. Неизвестно, что нужно сделать Нигану, чтоб ему не то, что стали доверять, а хотя бы относиться нейтрально, ведь стражник, дежуривший у клетки, не только охранял преступника, но и защищал его от особо мстительных.
– Ты права, – успокоилась Оливия. – Но закроем эту тему, времена для сердечных страданий я выбрала неподходящие.
– А здесь я с тобой согласна, – толкнув плечом подругу, шутливо сказала Мишонн.
Больше к разговорам о Нигане они не возвращались. Выпили ещё по бокалу лёгкой настойки, обсудили житейские мелочи, а затем вернулись дети из-за начавшегося дождя, и девушки проводили время с ними в гостиной.
Оливии действительно стало легче, подруга помогла прогнать все тучи и облака, и теперь разум и мысли были ясны и чисты, как звездное небо прошлой ночью.
Прошлая ночь… Оливия вдруг вспомнила о странном поведении нового врача, но решила отложить этот анализ на потом, а пока наслаждаться игрой с детьми. Все волнующие вопросы она разберёт потом: помирится с Дэрилом, пересмотрит возможность общения или его прекращения с Ниганом, проследит за Данте. А пока все силы направлены на разгадку шарады, показанную четырёхлетним сыном Мишонн.
Пусть за стенами этого дома непогода, а за стенами поселения бродят оживающие мертвецы, ничто не сможет помешать хотеть и стремиться жить полной жизнью: быть счастливым, получать удовольствие, любить, растить детей. У них есть будущее, и за него стоит бороться.
***
Дэрил был злее разъярённого быка на корриде. С ума сойти, неужели его догадки были верны? Оливия ничего не отрицала. Он не брал в расчёт, что ушёл сам, не дав ей ответить, но всё же, будь он неправ, она бы попыталась его переубедить, окликнула бы его. Он был в ярости и принимал это на свой счёт: считал, что Ниган подбирается к нему через Оливию, что это месть, желание сломить его, – да что угодно, что носило бы отрицательный и разрушительный оттенок, и ни одного предположения положительного характера. Дэрил не верил Нигану и не принимал его.
Он ушёл в самую дальнюю часть поселения, где хоронили погибших, среди небольшой и невысокой рощицы. Когда было особенно тяжело, Дэрил приходил сюда подумать, здесь – на границе двух миров – мысли обретали покой, и он мог трезво рассуждать и принимать правильные, как ему казалось, решения. Он не слишком умел откровенничать с людьми и не выносил, когда ему лезли в душу, спрашивали, что не так, и применяли все прочие сентиментальные уловки.
Дэрил присел под молодой тополь и закурил самокрутку. Напряжение спало, с каждым дымным выдохом он приходил в себя. Мысли из запутанного клубка превращались в прямую нить или рассеивались вместе с дымом. Мужчина не стал размышлять о произошедшем, будь что будет, пусть Оливия сама обожжётся – он предупредил и теперь умывает руки, до тех пор, пока она не попросит его о помощи.
***
Оливия поддалась на уговоры Джудит и осталась на обед, после которого Мишонн уложила обоих детей спать, хотя старшая считала, что ей это уже не подходит по возрасту. Она наравне со взрослыми отбивается от ходячих, умеет пользоваться оружием и рассуждает совсем не по-детски в свои 9 лет.
– Хочешь побыть у нас ещё? – спускаясь со второго этажа, поинтересовалась Мишонн.
Оливия уже сидела одетая на диване, не хотела уходить, не предупредив.
– Я бы совсем не уходила, если бы можно было стать твоим третьим ребёнком, – улыбнулась Оливия, намекая на уют и безмятежность, царившие в этом доме.
Мишонн хохотнула в ответ и предложила Оливии прийти переночевать, если в их с Дэрилом доме сегодня будет пасмурно.
– Пойдёшь к нему? – кивнула в направлении конюшни Мишонн.
Оливия с улыбкой помотала головой.
– Пойду к нему, – махнула она в направлении своего дома.
– Разбирайся со своими мужчинами, – дала напутственный совет, улыбнувшись Мишонн, и шутливо выставила ладони вперёд, будто отталкивала эту ситуацию от себя.
Дождь прекратился, но небо не торопилось проясняться. Оливия на самом деле не знала, куда податься: варианта с Ниганом в её голове точно не существовало; сидеть дома в ожидании Дэрила, настроение которого сложно предугадать, или натолкнуться на него где-то – было последним желанием, как и общаться с кем бы то ни было – её собственное настроение к этому не располагало.
Данте… Оливия снова вспомнила о своём плане. Она разберётся с этой ночной странностью и успокоит себя или откопает что-то большее – чуйка редко её подводила. Девушка двинулась в сторону лазарета, присмотрела место, с которого не будет бросаться в глаза, но будет видеть тех, кто находится внутри. Сиддика – главного врача, которому вспышка вируса не дала закончить медицинский университет, там точно не было, как и пациентов, – хороший показатель. Несколько раз в окне мелькнул Данте, в белом халате с бумагами или книгой. Вероятно, добросовестно учился. Все замечали, что Сиддик не очень его жаловал, часто одёргивал и предпочитал всё брать в свои руки.
Ничего сверхъестественного Оливия, конечно, не заметила, за пару часов никто не заходил, не выходил, только мимо самой девушки туда-сюда ходили люди. Она устала сидеть на лавочке, стала разминать поясницу, шею, проминала руками ноги. Протерпела ещё час или больше, время шло. Оливия поняла, что уже шесть часов, когда все стали стекаться к столовой. Тогда и Данте покинул лазарет и отправился вместе со всеми.
Девушка разочаровалась: совсем ничего подозрительного. «Дождусь ночи – подумала она и отправилась домой».
Столкнувшись в дверях с Дэрилом, девушка опешила.
– Хотел покурить, – объяснился мужчина, крутя в руках сигарету. – Ужин на столе, – сухо обронил он, старательно делая вид, что всё в порядке.
– Хорошо, – ответила девушка и вошла в дом, хотя сказать ей хотелось совсем другое.
Так было всегда: они могли повздорить, но никогда не выясняли отношения, не скандалили, не докапывались до сути. Дэрил почти сразу делал вид, что ничего не случилось, Оливию поначалу это очень раздражало, но со временем ко всему привыкаешь. Если Дэрил после ссоры вёл себя так, значит, Оливия может выбросить все обиды и претензии из головы и продолжить отношения с того момента, пока они ещё не поругались. Потому они и застряли где-то в самом начале своего общения, не имея шанса на развитие чего-то большего.
***
День за днём Оливия стала следить за Данте: иногда днём, иногда вечером, а порой и ночью – смотрела в его тёмное спящее окно. Но больше не было таинственных ночных пересечений. Как не было и дневных – с Ниганом. Они больше ни разу не виделись, хоть и хотелось, но девушка решила всё как следует обдумать и проверить себя.
Все перешёптывались, что за стенами было подозрительно спокойно после недавних нападок отрядов ходячих. Оливия не знала, что окажется вернее: что это затишье перед бурей или что множество александрийцев своими мыслями накличут беду.
Она следила за Данте уже почти три недели, придумала себе такое развлечение, хобби, которое скрывала ото всех и которому отдавала всё внимание, чтобы не думать о чём-то лишнем или о ком-то. Похоже, эта затея была совершенно безуспешной. Так и подумала девушка, прислонившись к дереву с толстым стволом, из-за которого её не было видно. Все эти дни она постоянно меняла дислокацию и ни у кого не зародила сомнения своим странным поведением.
Народ потянулся к столовой – время обеда. Оливия почувствовала, что ей самой пора подкрепиться, выждала ещё какое-то время и только хотела выйти из укрытия, как заметила, что Данте покинул своё рабочее место, когда улицы опустели, но отправился совсем в другую сторону.
«Неужели оно?» – вдруг сердце девушки учащённо забилось. Что уж ей подсказывала интуиция – неизвестно. Она стала незаметно следовать за Данте.
Мужчина, постоянно оборачиваясь, прокрался к дальним стенам поселения, забрался по перекладинам и перемахнул через высокий четырёхметровый забор. Оливия выждала какое-то время, дав ему отойти на безопасное расстояние, которое сможет помешать заметить её, но не позволит уйти далеко и запутать следы ему. Взбираясь на забор, она подумала, что было бы лучше, если бы она успела кого-то предупредить, позвать Дэрила на помощь, но он сегодня был на вылазке, и время терять было нельзя.
Перебравшись, Оливия двинулась по следам странного нового доктора. Дэрил в своё время обучил её всем особенностям и нюансам охотничьего выслеживания. Сейчас уже не было человека, не знавшего хотя бы основы лесного ориентирования и выживания. Знания и умения Дэрила оказались бесценными.
Данте не заметал следы, куда бы он ни шёл – шёл напрямую, он торопился, потому что совсем скоро его могут хватиться, но до цели они всё не доходили. Оливия поняла, что они идут уже почти час и приближаются к южным границам, определённым Альфой. Мужчина остановился. Почувствовав неладное, девушка надёжно спряталась за деревом, рядом с которым рос куст.
Данте опустился на колено, и из-за кустов вышла она – Альфа. В голове Оливии заметались мысли, что она может расправиться с ними обоими, её накрыло волнение, обильно сдобренное адреналином. К её огромному сожалению она не слышала, о чём шептались эти двое: безумный монстр и её подосланный приспешник.
Выскочить вот так на них обоих – у неё нет шансов, крупный мужчина расправится с ней быстрее, чем она успеет моргнуть глазом. Она тысячу раз пожалела, что не додумалась зайти домой и взять свой небольшой арбалет, стрелять из которого тоже научил её Дэрил. Сейчас одной стрелы было бы достаточно, и главный тиран был бы уничтожен. Оливии оставалось только наблюдать. Быть может, когда Данте пойдёт обратно, дать ему время уйти, а затем выследить Альфу и…
Где-то сзади послышался шорох веток. «Твою мать!» – выругалась про себя девушка. Конечно! Альфа не могла передвигаться одна, где-то рядом всегда были её «стражники», как она называла ходячих. «Больная тварь!»
Оливия бесшумно присела, прижавшись спиной к дереву и держа наготове клинок. Если ходячий сейчас её учует, беды не миновать. Что и случилось в следующие секунды. Девушка молниеносно расправилась с ним, постаралась придержать тело, чтоб не создавало шум при падении, но малейшим шевелением уже выдала себя.
– А ты не один? – безумным голосом пролепетала Альфа и кивнула в сторону шума, чтоб Данте метнулся и проверил.
Мужчина приволок Оливию, держа одной рукой за волосы, а в другой – держал её клинок.
– Это она! – воскликнул Данте.
– Удача сегодня на нашей стороне, – обнюхивая, как собака, Оливию, скулила Альфа. – Теперь мы сможем узнать больше информации.
– Какая молодец, что ты пришла сама, я как раз рассказывал, что ты следишь за мной каждый день, – радостно сказал мужчина.
– Подготовь прут, – метнула Альфа взгляд на Данте.
Мужчина швырнул девушку к ногам монстра, Оливия упала на карачки, попыталась встать, но мужчина придержал её за плечо, показывая, что выше колен ей не подняться, связал чем-то руки за спиной и беспрекословно сорвал тонкую ветку с ближайшего куста. Оборвав все листья, он протянул орудие Альфе.
– Начнём? – обратилась женщина к девушке. – Если ты скажешь всё, что мне интересно, то перед смертью тебе не придётся страдать, и я не пущу это в ход, – придвинула она прут к самому лицу Оливии. – Ты расскажешь мне обо всех, кто живёт в вашей общине: сколько вас, какие запасы, оружие. Я хочу знать всё! – Сказанное совсем не звучало, как вопрос. Это было требование.
– Нас – много, столько, что ты не сможешь одолеть. Не сломишь нас ни изнутри, ни извне. – Ответила Оливия, смотря Альфе прямо в глаза.
– Хм, неверный ответ! – Женщина дала мощную пощёчину девушке тыльной стороной ладони.
Оливия не удержалась и завалилась на бок. Данте тут же снова поставил её на колени.
– Так и знал, что наша ночная встреча выльется во что-то большее, – грязно шепнул он ей на ухо.
– А это тебе за то, что убила моего стражника! – Спокойно сказала Альфа и ударила девушку по другой щеке.
Данте вывернул ветровку пленницы, оставив рукава на связанных кистях. Женщина раз за разом спрашивала одно и то же. Но не получая ответов, наносила Оливии удары прутом, разрезая кожу на руках, спине, добралась и до ног, уже порядком стёршиеся джинсы распарывались вместе с кожей. Альфа била беспорядочно, чтобы боль была везде.
Оливия сдерживала слова, но не могла сдержать слёз и крика от получаемой боли. Все порезы жгло, они кровоточили. Разум Оливии постепенно затуманивался, отстранялся, будто пытался выйти из тела, испытывавшего чрезмерную боль.
– Заткни ей рот, а то привлечёт ненужное внимание, – приказала Альфа Данте.
И она оказалась права: «отряд» ходячих, который должен был служить своей королеве, приближался к месту пыток, но отнюдь не для того, чтоб помочь монстру, а полакомиться ими всеми. Ходячие подступали со всех сторон, Альфа натянула маску и прикинулась одной из них, но было уже слишком поздно, ей никто не поверил. Мертвецы тянули к ней свои руки, лязгали зубами. Данте раскидывал их, позабыв о пленнице.
Оливия осознала, что это единственный шанс. Она упала на спину, отпихнула ногами наваливающегося на неё мертвеца, продела связанные руки через ноги, встала, пошатнувшись, и побежала, что есть сил прочь.
– Немедленно поймай её! – Завопила Альфа, отбиваясь от своих собственных «солдат».
Данте кинулся за девушкой, но путь ему преградил ходячий, кажется, он тоже стал перебежчиком, встав против «своих» во спасение Оливии. Разобравшись с ним, мужчина побежал за пленницей.
– Убей её! – Кричала удаляющемуся слуге сумасшедшая вслед.
Девушка бежала, пытаясь на ходу разорвать путы, но это оказался кожаный шнурок. Она знала, что отрывается от предателя, потому что виляла и постоянно меняла направление. Если бежать без остановки, ей потребуется минут 20, чтоб добраться до дома. Но сил у неё совсем не было, всё адски саднило. Запас жизненной энергии был на исходе. Она боялась, что упадёт и больше не сможет встать. Никогда. Потому что её догонят и убьют, не моргнув глазом.
Ноги болели, руками было больно двигать, связанные кисти с болтающейся на них ветровкой мешали нормально бежать, колени подкашивались. Оливия поддалась и присела под дерево, облокотилась спиной, но тут же отдёрнулась, потому что это вызвало неимоверную боль. Она отдышалась секунд тридцать, хотела дольше, но понимала – нельзя. Поднялась и тут же упала, ноги тряслись от перенапряжения. Снова встала, помогая себе руками, и побежала.
Через пару минут, выбежав из леса в поле, она увидела впереди Александрию, но ей нужно было оббежать её вокруг, чтоб прийти к главным воротам, иначе она не сможет забраться по забору. Оглянувшись на всякий случай, девушка взвыла, увидел в двух-или трёхстах метрах слева и чуть позади Данте.
Всё размывалось перед глазами, пот лился в глаза, лёгкие жгло, в боках кололо, но Оливия ускорилась за пределы человеческих возможностей. Ещё немного и он не сможет преследовать её, потому что дозорные заметят их. Ещё немного. Ещё.
Оливия уже увидела очертание человека над забором.
– Пом… – она хотела крикнуть, но в горле пересохло, вырвался только хрип. – Помогите! – Она еле услышала себя сама. – Чтоб тебя… – прошептала она. – Э-эй! – Гласные звуки было произносить гораздо легче. – Эй! Э-Э-ЭЙ! – Девушка привлекала внимание, как могла.
Бежавший поодаль, но пытавшийся её нагнать Данте, был вынужден упасть в высокую траву, чтоб остаться незамеченным.
Человек на посту схватился за бинокль.
– Посмотри! Это Оливия?! – Сказал он кому-то, приближающемуся к нему.
Оливия почти добежала до главных ворот, ей не хватило каких-то пятидесяти метров, она выбежала на асфальтовую дорогу и позволила себе упасть в бессилии, зная, что уже под пристальным взором дозорных. Голова чуть не лопнула от резкой остановки, кровь стучала в висках и ушах, лёгкие, казалось, разорвались – дышать было невозможно.
– Что случилось? – все переговаривались между собой.
Кто-то открывал ворота, кто-то сверху кричал ближайшим людям позвать Мишонн и Сиддика.
– Она жива?
========== Часть 4 ==========
***
– Мишонн! Мишонн! – парень стучался в дверь так, что чуть её не выломал. – Скорее, там что-то случилось! – Он, как посыльный, носился по Александрии, будоража тех, до кого новость ещё не дошла.
Не дождавшись, когда ему откроют, парнишка побежал дальше – за Сиддиком.
Но дверь распахнулась, разъярённая Мишонн выскочила на крыльцо с катаной наперевес.
– Эй, – громко позвала она убегающего пацана. – Ты что творишь?! – Спускаясь по ступеням, кричала она, обозлённо сдвинув брови к переносице.
– Идите скорее к воротам! – Бросил он, повернув на бегу голову назад.
