Текст книги "Астромех Эрдваныч. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Весельчак Ситх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

В-третьих, по мере ее адаптации, я могу напрямую, как своими руками, а не через вызов функций, управлять все большим количеством моего оборудования. Так, если полгода назад, мне для движения приходилось представлять некий пульт управления, как в игре, то сейчас я даже не задумываюсь о том, какую гусеницу на сколько включить, а просто еду, как шел бы в прошлом теле.

И, наконец, последнее, но оттого, лично для меня, не менее приятное, сегодня я смог пройтись на своих двоих, и пусть в виртуале, пусть по условной бесконечной плоскости, но и это просто класс! Ничего, скоро создам себе уголок виртуальной реальности с полным эффектом присутствия, и можно будет хоть изредка ощутить себя человеком, а не ведром с болтами! Эх, главное не увлечься. Ведь даже сейчас, чтоб только чуток успокоиться, мне пришлось в железе поколупаться, ремонтируя коленные шарниры Три-пи-о.

А вот и местный военторг. Я заехал в прикрытую занавеской из грубой ткани дверь. Нет, ну точно Афган какой-то – в лавке раза в два меньше чем магазин Уотто, торговали буквально всем, от фруктов и круп, до бластеров и каких-то движков, даже твилечкой-рабыней, о чем свидетельствовал ценник в виде куска пластика у нее на шее. А за прилавком стоял эдакий Франкенштейн от местного дроидостроения, чей изначальный тип, я бы и не взялся определить.

– Эй ты, ведро, тебе чего? – грубо осведомился он.

– Да вот, решаю, кого мне для интима купить, рабыню, или одного наглого дроида-продавца! – ответил я на бейсике.

– Так ты, малыш, юморист значит? – проскрипел тот, наводя на меня бластер. – А может, так тебе веселее покажется?

– Может и покажется, – не стал спорить я, направив на него свою мортирку. – А если серьезно, хочу компактный бластер купить, а то эта игрушка слишком мощная, иногда!

– Так бы сразу и сообщил, – сказал дроид-продавец, пряча бластер. – Принимай каталог.

Вот за что я люблю Татуин, так это за либеральное отношение к продаже оружия. Это вам не Набу, где нужны лицензии и разрешения. В е хаттов, оружие проходит по тем же законам, что и продукты питания с одеждой. Это на торговлю спайсом и азартные игры госмонополия, и еще ограничения на работорговлю есть. А оружие тут просто товар, который любой торговец продаст абсолютно кому угодно, хоть дроиду, хоть ребенку, хоть лорду Ситхов, только плати. Более того, если кто откажется, его свои же коллеги торгаши сгнобят – а как им относиться к товарищу, который от денег отказывается. – «Не, братцы, к такому в бане спиной лучше не поворачиваться».

Я открыл входящий файл, и стал просматривать список товара. Уныленько, ничего не скажешь, выбора почти что и не было – или какие-то несуразные слонобои наподобие «Дезерт Игла»^[32] с непонятно зачем приделанным оптическим прицелом, либо совсем уж игрушки, пригодные только для борьбы с консервными банками и крупными хищниками вида кошка дворовая облезлая. Все это было не то. Но проблема была не в этом – с того самого момента, когда я вошел в магазин, меня не покидало ощущение некой неправильности. Ох, еж ты!

Моментально развернувшись в сторону твилечки, которая за это время, практически успела отрезать меня от входа в магазин, я, насколько позволял б/у-шный вокодер, вежливо произнес:

– Уважаемая госпожа, простите, не знаю вашего имени, не будете ли вы так любезны приказать своему дроиду передать мне нормальный список компактных бластеров, выставленных на продажу. И кстати, у снаряда моей пушки сила взрыва как при попадании среднего корабельного бластера, да еще и осколки разлетаются, но это я так, к слову.

Твилечка весело рассмеялась, продемонстрировав достойную Голливуда улыбку на все тридцать два идеально белых зуба, что на фоне атласной зеленой кожи смотрелась просто божественно.

– Какое сообразительное ведерко, – продолжая мило улыбаться, произнесла она. – Давно догадался? Кстати, меня зовут Дрэйла – простая бедная торговка, и хозяйка этой лавки.

– Эрдваныч – простой астромеханический дроид, очень приятно! – представился в свою очередь я, и обозначил поклон, наклонив корпус вперед, при этом, не сводя с нее оптического сенсора, и, при помощи наполовину выдвинутого перископа, фиксируя движения дроида за прилавком. – А догадался я только что.

– Ранки, скинь клиенту нормальный список легких бластеров, – велела она своему помощнику, и вновь повернувшись ко мне, спросила. – Ну и на чем я прокололась?

– О, сущие мелочи, госпожа Дрэйла! У вас очень специфические мозоли на костяшках пальцев, которые могут появиться у рабыни, лишь в том случае если ее хозяин мазохист-оригинал, что предпочитает плети старый добрый мордобой, – твилечка уже не улыбалась, она просто давилась от смеха. – А еще у вас весьма неплохой протез левой ступни, в сапожке от настоящей не отличить, беда в том, что стоит он больше, чем весь гарем Джабы Хатта.

Улыбка сползла с ее лица, а глаза влажно заблестели. И она, ни к кому не обращаясь, сказала:

– Это «украшение» у меня уже двенадцать лет. Нас тогда только трое осталось – я, Ранки и набуанец один, его Панака зовут, кажется.

«Да уж, не галактика у них тут, а большая деревня…» – подумал я, просматривая новый список.

– Ну что, простой астромеханический дроид, определился? – спустя пару секунд, спросила она.

– Да. Я возьму мандалорский gaanynir-2М^[33] и тридцать картриджей к нему, – сказал я, вспоминая описание этого чрезвычайно компактного (длина всего 210мм и диаметр 35мм), и мощного (энергия выстрела как у бластерной винтовки), оружия.

Оно предназначалось для установке на предплечье мандалорского доспеха, и являлось своего рода «оружием последнего шанса». В нем был только один быстрозарядный накопитель энергии на один выстрел, который постоянно подзаряжался от батарей брони, и барабан на шесть однозарядных картреджий-патронов с газом, для переснаряжения которого оружие приходилось разбирать, что исключало его перезарядку в бою. Зато оно было легким, мощным и компактным, а с использованием интегрированного в шлем брони прицельного комплекса, еще и дальнобойным и точным, обеспечивая дальность прицельной стрельбы, равную двумстам метрам.

– С вас 250 кредитов за пушку и 60 за картриджи, если заплатите в местной валюте, отдам все за две с половиной сотни, – назвала цену бывшая наемница.

– «Фишки» «Счастливого Тускена» примете? – поинтересовался я.

– Да «Ведерко», сразу видно, что ты не здешний. Завтра же Бунта Ив! Конечно принимаю, – сказала она, а дроид по имени Ранки, видимо сокращение от Ранкор, протянул мне пакет с моей покупкой, и моргнул оптическими сенсорами в знак того, что средства переведены на его счет.

– До встречи, Дрэйла, Ранки! – попрощался я.

– Удачной охоты, брат, – пожелал мне вслед дроид, явно приняв за своего «коллегу».

А дома у Скайуокеров, я, дождавшись возвращения джедая и компании, погрузился в доводку пепелаца без гравицапы, под гордым названием гоночный кар. Этот аппарат, очень напоминал то чудо природы, что я помнил из прошлой жизни, вот только на двигателях снизу крепились коробки репульсоров, а гравитационно-лучевая сцепка между ними была невидимой. Да и сами агрегаты были осевыми электрокомпрессорными реактивными двигателями, что понятно, ведь обычные ТРД, даже с очень высоким коэффициентом двухконтурности^[34], попросту сожгли бы пилота своей реактивной струей. И были изготовлены из серийных движков аэрокосмических истребителей, путем исключения из конструкции последнего, реакторной камеры, магнитнофокусирующей системы, блока подачи инерта и МГД-генератора^[35], так что энергия на них подавалась через аварийно-пусковой блок от внешних ионных аккумуляторов, что крепились, как непосредственно на двигателе, так и в пилотской гондоле. Кстати, пускокоммутационный блок энергораспределителя, а в просторечии «стартер», я у джедая отобрал, от греха подальше – охрана труда, и правила техники безопасности, это в нашем деле как религия – веришь или нет, а ритуалы соблюдать обязан. Тем более с такими помощниками, мать их через так!

Если на квалификацию Энакина жаловаться было грех – хоть сейчас шестой разряд давай, и в гастроном за «обмыть» посылай, то горящих энтузиазмом Падме и Джа-Джу, мы со Скайуокером, посовещавшись, направили на ответственную работу по перетяжке болтовых соединений и удалению пыли – авось ничего не сломают, да и сами не покалечатся. А С-3РО, определили в качестве наблюдающего по наряду^[36], чтоб сам не влез никуда, и другим не дал. А что пиз… говорит много, так переживем. Ну а сами мы с Эни занялись нормальной работой – он копался в настройках системы управления и в приводах рулевых пилонов воздухозаборников, а я тестировал систему контроллеров и датчиков двигателей.

Пережили, как же! Только мы слегка попривыкли к советам под руку, и глупым вопросам Три-пи-о, как набежала толпа гуманоидных личинок, что, по всей видимости, были друзьями Энакина. И эти трое людей, два мальчика и девочка, плюс малыш родианец, моментально подняли невообразимые шум, гам и галдеж.

– Ух, ты, какой астродроид! – восторженно крикнул мальчишка, этакой кавказской наружности.

– Горе ты малолетнее, к кабельному наконечнику не лезь! – присвистнул я на него, совсем забыв, что бинарный понимают очень мало людей.

И что же теперь делать – снова придется контакты обезжиривать, они как-никак тридцать мегаватт пиковой мощности пропускают.

– Повезло тебе, Энакин!

– Это еще ничего, – гордо заявил он. – Завтра я участвую в гонках!

– Что!? На нем!? – удивленно спросил мальчик.

– Оуна йоке, Эни, – поддержал товарища родианец.

– Я буду выступать на нем! – гордо заверил их Скайуокер.

– Ты так долго его собирал, – сочувственно сказала девочка, и нагло добавила. – По-моему, оно вообще не полетит, и даже не поползет!

– Ладно, – высказался последним другой человеческий мальчишка, явно лидер в группе. – Мы пошли играть в мяч, а ты, великий пилот, и дальше копайся в своей колымаге. Завтра от него на гонках и мокрого места не останется. Пошли, ребята!

Стайка детишек убежала, оставив, только того самого черненького мальца, что судя по всему был лучшим другом Энакина. И этого друга, он назначил мне начальником! И где тут справедливость!? «Работать некому, а менеджеров развелось», – в шутку думал я. Ладно бы еще он просто в сторонке постоял, так нет, ему все интересно, всюду он ручками залезть норовит. Пришлось на него пару раз бибикнуть, чтоб он пошел лучше Энакина донимать. А я, наконец, смог вновь заняться работой.

«Так, вроде нормально, жалко синей изоленты нет, чтоб, как говорится, на века, но на одну гонку точно хватит», – решил я для себя, захлопывая крышку регулятора системы смазки левого двигателя. И развернулся к малолетним спорщикам:

– Ты даже не знаешь, заведется мотор или нет! – доказывал мальчишка Энакину.

– А я говорю, заведется! – малыш Скайуокер, явно уже собирался надавать другу по шее. Но назревающую драку предотвратило появление Квай-Гона:

– По-моему, самое время это выяснить. R2, где стартер?

Я извлек манипулятором металлический цилиндрик из отсека в своем корпусе, и протянул его Энакину. А затем поехал разгонять посторонних из опасной зоны. Коих, посторонних, набралось аж четверо: очень любопытная королева – одна штука, гунган – одна штука, дроид протокольный без наружного покрытия – тоже один, и, наконец, еще один мальчик.

Когда все отошли на безопасное расстояние, Эни влез в кабину кара, и, вставив стартер в гнездо, схватился за ручки управления. Он повернул ключ «Зажигания», и моторы, разом вздрогнув, протяжно и громко завыли, подняв вокруг нас целую тучу песка.

– Получилось! – пытаясь перекричать вой турбовентиляторов, обрадованно вопил малыш Скайуокер.

Уже завтра он будет участвовать в гонке, что станет для него началом новой жизни. А я в меру сил постараюсь ему помочь.

Глава 6

Из книги Саниты Лоус

«Фольклор коренных жителей Татуина»

Издательство «Познание»

Альдераан 39 GrS

…В устной традиции племен джав, особняком стоят мифы о «Дроиде Пржевальского». Этот персонаж часто встречается в сказках, песнях и легендах многих джавских кланов, и олицетворяет в них неизбежную расплату за жадность и неосторожность. Обычно, он изображается в виде трехметрового покрытого ржавчиной и многочисленными грубозаваренными заплатами дроида-убийцы, вооруженного шестиствольным турболазером и ракетной установкой. Однако существуют и более необычные варианты, как то: дроид-контрабандист, дроид-продавец, что ночью превращается в убийцу, и даже бело-синий астромеханический дроид с чудовищного размера бластером. Причем последний образ, это явный «новодел», что появился во время, либо сразу после Войны Клонов – любой, кто хоть иногда включает новости в голонете, сразу поймет, кто послужил для него основой.

Лейтмотивом всех этих мифов служит утверждение, что все дроиды делятся на "просто дроидов", и "Дроида Пржевальского". И если первые являются законной добычей и собственностью хозяев Татуина – джав, то второй принадлежит лишь Пржевальскому – некоему мифическому существу, что символизирует в культуре джав боль, расплату и смерть. И не дай дух песчаной бури глупцу покуситься на его дроида – на все племя обрушатся страшные напасти, а повинный в святотатстве примет смерть, как и те, кто станут на пути расплаты!

Конечно, в тиши кабинетов Альдераанской Академии, в развеселой Татуинской кантине, или в уютном домашнем кресле, эти истории могут вызвать лишь улыбку. Но ночью, тьму которой разгоняет лишь огонь одинокого костра да мириады звезд в ночном небе, что бездонным куполом раскинулось над бесконечной татуинской пустыней, они, рассказанные писклявым голосом джавского сказителя, вызывают иррациональный страх.

Ну вот, люди спать умотали, а мне работать! Профсоюза на вас нет! Блин, стою, кар в голубой цвет крашу, и с Три-пи-о треплюсь. Он оказался просто клад, а не дроид, надо только уметь его правильно использовать. Ведь если мы, астромехи, это пилоты, штурманы и борттехники, то протокольные дроиды, это универсальные переводчики, дипломатические и социологические энциклопедии, а также ходячие справочники по культуре и традициям любой расы, в одном лице. Хатт, да тут народ головой ударенный – такой инструмент в качестве домашней прислуги, или бытового переводчика использовать! Мне поисковиков в голонете не хватало, а между тем, вот он, стоит рядом, советы под манипулятор дает. Это вам даже не Гугл с Википедией, тут мощнейшая аналитическая система, этакий Майкрофт Холмс^[37] в гуманитарных вопросах. Только запрос четко сформулируй, да по ходу уточнения внеси. Еще бы базы данных обновить, да широкополосный безлимитный выход в голонет дать – цены ему не будет!

– Эрдваныч, все в порядке? – поинтересовался Энакин, подойдя к нам.

Видимо ему не спалось перед предстоящей гонкой. Вот он и вылез из окна прогуляться, и в очередной раз проверить, все ли в порядке с его каром, не упустил ли он чего.

– Все в порядке, Эни. Процесс покраски завершен на 68 %. Технических неисправностей не выявлено. Рекомендация: вам стоит выспаться. Все будет хорошо, – попытался успокоить я мальчика.

– Ой, R2, так ты и на бейсике говорить можешь!? – удивился он.

«Вот, ситх! Опять не переключился на бинарный, – раздосадованно подумал я.

– Могу. Только это секрет, Эни. Я вместо своего, вокодер от дроида-секретаря поставил. Пожалуйста, никому не рассказывай, а то заберут, а я поговорить люблю.

– Ух ты! Я никому не скажу! – горячо заверил меня Скайуокер, и удивленно спросил: – А как ты его подключил, у секретарей ведь вход вокодера оптический, а у астромехов электронный.

– А я к порту дополнительного оборудования его подключил, – пришлось пояснить мне. – А потом, просто адреса им поменял.

– Классно! – воскликнул мальчик, о чем-то напряженно думая с хитрой улыбкой на лице.

Ох, чувствую, родилась у него гениальная идея. Но теперь, это уже проблема Ордена джедаев, и Оби-Вана Кеноби лично. А сам Энакин, вздохнув, уселся на пустой ящик, и стал разглядывать ночное небо.

– R2, а ты на скольких планетах был? – минуту спустя, спросил он.

– На трех всего… – ответил я, считая Татуин, Набу и Землю.

– А я, на всех на всех побываю! – горячо заверил Скайуокер, и без перехода посетовал. – Повезло тебе. А какие звезды там, ну в открытом космосе?

– Да такие же, как и тут, только ярче и не мигают… Мне это будет трудно описать, ведь сенсоры дроидов совершеннее человеческого глаза. Я, даже здесь на поверхности планеты, сквозь атмосферу, вижу сто девяносто тысяч звезд. Вон там, – я указал манипулятором в сторону горизонта. – Набу, а вон там Маластар, а вон там, из-за огней космопорта ты не увидишь, Рилот – родной мир твилекков. А с другой стороны Татуина, – я указал себе под опоры, по направлению, что показывала ИНС. – Вон там Нел-Хатта, а там Камино. Понимаешь, Энакин, для меня пространство едино, вся галактика – один большой клубок дорог, в перекрестках которого сияют звезды и кружатся планеты. И знаешь, я тоже хочу побывать на них на всех.

– А давай полетим вместе, – предложил Эни, увлеченный мечтой о далеких космических путешествиях, он даже не заметил, что последнюю фразу я произнес на бинарном, вовремя обнаружив при помощи сенсоров, что Квай-Гон проснулся и подошел к окну.

– Нет, Энакин. Я не могу, я должен помогать и защищать Падме, – придумал я сходу железную отмазку, хотя, я уже и сам не был ни в чем уверен. – Может быть позже…

«А тебе, надо подрасти, выучиться, изучить то чему учат рыцарей джедаев, и стать тем самым Рыцарем Без Страха – не только душой, но и на деле», – мысленно добавил я.

– Нет, нет, конечно! Ты обязан о ней заботиться, – сразу же, горячо поддержал меня он.

– Ладно, Эни, иди спать. Вон за нами уже Квай Гон смотрит, – пропищал я, а мальчик пожелав мне спокойной ночи, пошел домой. Ну а я, продолжил заниматься покраской кара, что и делал до самого рассвета.

А утром началась легкая суматоха. Джедай, с утра пораньше, прихватив с собой гунгана, что называется «от греха подальше», пошел на Арену договариваться с Уотто. А дружок Энакина Китстер, привел откуда-то двух эопи, запряженных репульсорными тележками. Между прочим, подобный гибрид ужа с ежом, был очень неплохим и экономичным решением, потому как в тех же спидерах, или нормальных складских тележках, половину стоимости составляли противоинерционные системы, что не давали машинам, после отключения маршевого двигателя, пролететь еще хатт знает сколько метров по инерции. А тут, дешево и сердито – эопи, или какой другой гужевой зверь тянет простейшую тележку на жесткой упряжи, и при необходимости тормозит при помощи собственных ног. И пусть оно на треть медленнее выходит, чем на нормальном репульсорном погрузчике, зато грузоподъемность раза в четыре выше, чем у колесных аналогов.

На эти тележки, мы, вместе с еще сонным Энакином, Падме, Шми и Китстером, закрепили гондолу кара и движки. И прихватив знамя части, то есть я имею в виду команды, отправились к месту проведения гонок. Одно радовало, за безопасность можно было не бояться – если бы кто-то посмел в день проведения Бунта Ива напасть на одну из команд, его оставшаяся жизнь была бы очень недолгой и очень непростой. Потому, что подобное здесь воспринимали примерно как шулерство, и карали соответственно – если очень повезет, и поймают ребятки хаттов, свидание с сарлаком, крайт-драконом или ранкором за счастье покажется. Вот на трассе – да, там можно все, а до начала заезда, любой выбывший участник, это потенциальная потеря денег очень серьезными разумными, а они такого нигде не любят. Так, что до Арены мы доехали без приключений, тем более город был почти пуст, все были на трибунах или возле них.

Ангар, где производилась окончательная сборка и предстартовая проверка каров, располагался в пещере, и был уже заполнен толпой из различных гонщиков, техников, рабов и дроидов. Среди которых своеобразным островком спокойствия, казался Квай-Гон Джинн, что в компании Джа-Джи, что-то доказывал Уотто.

– …и самое «веселое» произойдет, если из гипера выйти внутри туманности – в какой-то момент, относительная скорость частиц материи и корабля будет соизмерима со скоростью света, а значит, эти частицы поведут себя как жесткая корпускулярная радиация, убивая органиков и повреждая электронику, – пояснял я, протокольнику необходимость использования астромехов для гипернавигации.

– Эти космические полеты – опасная штука! – вынес вердикт С-3РО.

– «Жизнь вообще опасная – от нее умирают», – процитировал я анекдот.

– Уж поверь, меня никто не заставит сесть на эти ужасные звездолеты! – настаивал тот.

– «Доцент бы заставил!»^[38] – просвистел я в ответ. Ну люблю я цитировать умных людей, и все тут.

К нам подошли джедай с гунганом, а расстроенный Уотто, грубо подхватив под узды эоппи, на котором сидела Шми с Китстером на руках, разразился длинной, явно матерной, тирадой:

– Бонна пикасса! Ха! Тонги мабунги ма буки чанага! Оба набида чабода! – и сплюнув, улетел в другой конец ангара, на последок зло глянув на Квай-Гона.

Все недоуменно смотрели на тойдорианца, а вот я был слегка поражен реакцией Шми, на которую, более никто не обратил внимание. В какой-то момент, она, казалось, сбросила маску доброй тихони, явив миру очень опасного хищника, что притаился в засаде. Это было лишь мгновение, лишь один взгляд, и не ходи я в прошлой жизни в секцию по стрельбе, никогда бы его не заметил. Но мне очень хорошо был знаком такой взгляд. Взгляд, когда свободный ход спуска уже выбран, тело замерло, и ничего уже не существует – только мерные, гулкие удары собственного сердца, между которыми и произойдет выстрел, и Знание того, куда именно попадет пуля. От живо представленной картины: Уотто, что «пораскидывает мозгами» по полу ангара, у меня непроизвольно дернулись сервоприводы.

– Что он сказал? – спросила Падме, у сидящего перед ней в седле эопи Энакина.

– Он сказал, что если мой друг и дальше так будет увлекаться ставками, то вы все станете его рабами, – ответил мальчик, и вопросительно взглянул на джедая. – О чем это он?

– Потом объясню, – отмахнулся джедай, и помог Шми выбраться из седла.

Тем временем, Китстер, уже без чьей-либо помощи выпрыгнувший из седла, восторженно озираясь по сторонам, подошел к Энакину.

– Класс, Эни, уверен, на этот раз у тебя получится!

– Что получится? – спросила Падме.

– Дойти до финиша, конечно! – радостно сообщил мальчик.

– Так ты еще не побеждал? И даже не доходил до финиша? – сделав огромные глаза, которым бы позавидовали и анимэшные героини, спросила юная королева.

– Ну-у-у… Вообще-то… – протянул Скайуокер, смутившись. – Нет. Но в этот раз, обязательно дойду!

– Конечно дойдешь! – поддержал мальчика Квай-Гон.

И, подхватив под узды эопи, пошел в глубь ангара, оставив Падме и дальше изображать немой вариант анимэ-тян. «Ситх его, а ей такое выражение идет, такая кавайная ня!» – подумал я, хоть, честно признаться, девчонку было немного жаль, ведь с ее точки зрения, все это была чистейшая авантюра.

Блин, могли бы и попозже подойти. Не успели мы разместиться в ангаре, как прозвучало объявление о том, что команды должны выходить на старт. А я даже проверить системы кара не успел, блин.

Впечатляет, конечно. На Арене, казалось, собралось все население Татуина. На вырезанных из цельной скалы трибунах сидели десятки тысяч разумных, сновали торговцы водой, напитками и закусками, зазывая купить их товары. И пусть кричали они, в основном, на бейсике и хаттском, звучало это до боли знакомо, вроде: «Чай, кофе, капучино, мивина, пирожки с капустой, картошкой, беляши!». А на линии старта, вообще ситха-что творилось. Одних каров, включая и наш, набралось восемнадцать штук. Плюс пилоты, техники, ремонтные дроиды, просто разумные, пришедшие поддержать своего участника – одним словом, бардак и неразбериха.

Вот в VIP-ложу, под восторженные крики толпы, зашли Джабба и Гардулла Хатты в сопровождении охраны и секретаря-твилекка. «Да, прав был небезызвестный Опер», – подумал я, сходство с одной правозащитницей и диссиденткой было просто поразительным, куда там фильму. А когда Джабба заговорил, меня, признаться, посетила мысль, что хатты таки нашли Землю:

– Чоубазо! – «Россияне!» – перевел я для себя слова Джаббы, произнесенные визгливым, «прокуренным» голосом. – Там ка чее Боунта рулее йа, кее мадд ахдрудда ду вундее! – «Мировая общественность осуждает режим Путина, и его кровавую гэбню вместе с комуняками!»

Твилекк-секретарь, склонившись к хатту, и что-то прошептал тому на ухо.

– Кубба тее! – провозгласил Джабба. – Сибульба тута Песилито!

Польщенный даг, стоящий недалеко от нас, поприветствовал хаттов и болельщиков, помахав им ного-рукой, отчего трибуны взорвались радостными криками. «Ну ничего, мы еще посмотрим, кто сегодня будет триумфатором», – решил я.

Остальных участников, включая и Энакина, представлял уже комментатор. А я при помощи Китстера, подключив кабели от двигателей к пилотской гондоле, готовил кар к гонке. И тут раздался громкий, многоэтажный мат на хаттском – даг прыгал, потрясая ного-рукой, с которой на песок капали капельки крови.

– А вот нефиг грязными ручонками хвататься за чужой воздухозаборник системы охлаждения блока питания мотора! Особенно, если его торцы тщательно обработаны напильником, и по остроте они не уступают ножу, – прокомментировал я происходящее веселым писком, и про себя добавил. – «Скажи спасибо, что я туда фазу не подал. Три с половиной тысячи вольт в местных ионных батареях, это уже не просто порез на ладони, это просто горка пепла!»

Взбешенный Себульба бросился было к ничего не понимающему Энакину, с криком: «Это ты специально, рабское отродье!» Но резко остановился, когда за спиной мальчика появилась фигура джедая, который очень выразительно глянул на дага. Да уж, чего у джедаев не отнять, так это умение, вот так спокойно смотреть на тебя без тени эмоций – сразу чувствуешь себя тушей в лавке мясника. Мне, признаться, и самому от такого взгляда неуютно стало.

– Я еще доберусь до тебя, гаденыш, – процедил тот, проходя мимо меня.

– Предупреждение: Не рекомендую. Обещание: В случае угрозы функционированию человека, имя: Энакин Скайуокер – ты умрешь, – не удержавшись, тихо сказал я, переведя вокодер в режим безъинтонационного воспроизведения бейсика.

Бедный даг аж отскочил в сторону, да так резко, что мне пришлось быстро прятать манипулятор с бластером в корпус, пока кто-нибудь его не заметил. Что делать, дроиды-убийцы в мирах Внешнего Кольца редкостью не были, да и репутацию имели серьезную.

– Ты готов? – тем временем, спросил Квай-Гон у Энакина, помогая тому забраться в кабину кара, на что мальчик ответил лишь кивком.

– Запомни, Энакин, сосредоточься на происходящем, – наставлял его джедай, помогая надеть очки и шлем. – Не думай, положись на интуицию и просто чувствуй.

Мальчик вновь сосредоточенно кивнул, а Квай-Гон, заглянув ему в глаза, пожелал:

– Да пребудет с тобой Сила! – а затем развернулся, и зашагал к платформе, где его уже ждали Шми, Падме и Джа-Джа.

А я, вместе с остальными техниками, как органиками, так и дроидами, со всей возможной скоростью поехал к боксам. Туда же рванули и знаменосцы, потому как гонщики уже стали врубать движки, в ожидании того момента, когда вспыхнет зеленый сигнал светофора.

«Фух, успел!» – подумал я, остановившись возле Китстера и его дружка-родианца, что также прибежал поболеть за Энакина, а заодно и взглянуть вблизи на кары и знаменитых гонщиков. Еще пару секунд спустя, к нам присоединился Три-пи-о, который участвовал в выносе стяга.

– R2, ты думаешь, мастер Скайуокер сможет победить? – поинтересовался он.

– Еще бы! – ответил я, мысленно потирая руки.

И тут кары стартовали, оставив на линии старта лишь беднягу Квадренареса. Чудак че… гуманоид, это ведь гоночный кар, а не часы с кукушкой и боем. Да любому технарю понятно, что чем сложнее механизм, тем он ненадежнее. «Да и шансов у тебя так и так нет – Энакин сегодня выиграет гонку, и точка!» – мысленно усмехнулся я, наблюдая на экране, как малыш одного за другим обходит соперников.

А причина моей уверенности в победе Энакина была проста, не послезнание, а банальная аэродинамика – самая неуважаемая наука в галактике. Точнее две характеристики осевого компрессора турбореактивного двигателя – степень повышения давления^[39] и крейсерская скорость^[40]. И пусть двигатели, установленные Скайуокером на его кар, были одними из наименее мощных среди участников гонки, пусть моторы у того же Себульбы были втрое мощнее, но все они были гражданскими, с крейсерской скоростью 0,6–0,7М и степенью повышения давления не более восьми, а наши, от истребителя, имели соответственно 0,87М и 14,5. То есть кар Энакина мог эффективнее работать на более высоких скоростях, и имел лучшее соотношение тяги к площади поперечного сечения, а значит, был быстрее.

Вообще, слепая погоня за мощностью сыграла с участниками гонки злую шутку: да, гражданские двигатели мощнее и экономичнее, но в данном случае, это напоминало сравнение КамАЗа с 210-сильным движком, и легковушки со 105-сильным – для первого 90 км/ч космос, а вторая по хорошей трассе и двести выжмет. Правда, участники Бунта Ива в этом плане были не одиноки. Весь прогресс в области техники у галактической цивилизации, по-моему, строился не на оптимизации, а на простой замене агрегата на более мощный, что особенно было заметно на примере истребителей. Так, даже набуанские N-1, которые повсеместно считались, чуть ли не образцом совершенства в плане аэродинамики могли разогнаться в атмосфере всего до 1100 км/ч, и то требовали двигателей с атмосферной тягой 2х5500 кгс, и это при весе машины менее пяти тонн. Для сравнения, наши устаревшие МиГ-21, при весе 8,8 тонны и тяге двигателя 6850 кгс, развивали вдвое большую скорость. Конечно на N-1, как и на многих других истребителях, можно было врубить дефлекторы, и, используя пространственный режим двигателей, разогнаться до семи Махов в нижних слоях атмосферы, но в таком режиме из-за ионизации воздуха истребитель становился «слепым» и «глухим», да еще и очень заметным. И подобная ситуация считалась нормой, причем во всех областях техники, от бытовых приборов до оружия, и от дроидостроения до космических кораблей. Оптимизацией систем занимались единицы, вроде Энакина, которого, по сути, нужда заставила.

А тот, уже уверенно прорывался в лидеры гонки, обходя одного соперника за другим. За чем я мог наблюдать как на здоровенном экране, установленном для удобства зрителей, так и самолично, подключившись к трансляции гонок в голонет. «Ого, молодец, сразу двоих обошел. Хорошее начало!», – обрадовался я. Благо, памятной здесь лишь мне, задержки на старте у парня не возникло. Все же не зря я отобрал у Квай-Гона стартер. Нет, ну додуматься надо, запускать двадцатичетырехмегаваттный двигатель прямым пуском, особенно если ионных батарей самый минимум, только на гонку. Если сразу врубить на полную – моментально «просаживается» напряжение, срабатывает «минималка»^[41] и устройство защиты батарей, которые и так сильно б/у-шные, а это потеря минимум десяти драгоценных секунд. Вот, я и перестроил стартер и распределители двигателей на трехсекундный плавный пуск, снизив пусковой ток^[42] в два с половиной раза.