Текст книги "Приключения Золушки-Наташки. История первая (СИ)"
Автор книги: Vereteno
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Когда мы устроились в душистом сене, я откинулся на спину и скомандовал:
– Ну, красавица, чем угощать будешь?
Девчонка, оказавшись на своем поле, сразу начала деловито все раскладывать и оглашать меню. Значит, парное молоко, куски домашнего сыра, горячий хлеб, пирог с мясом и булочка с яблоками. Мамочки, оно ж все натуральное! Никаких порошков, заменителей вкуса, эмульгаторов, стабилизаторов. Уплетал я это все изобилие с несказанным удовольствием, нахваливая хозяюшку. Она же смотрела на меня, не отрываясь, и тихо млела от комплиментов. Немного зная деревенских мужиков, могу предположить, что с комплиментами здесь туго. А мне что, жалко? Вот и заливался соловьем, какая она умница и красавица. Надо имя как-то выспросить, поделикатней.
– Скажи, красота неземная, а как тебя мама ласково называет?– забросил я пробную удочку.
– Бабетта и называет, только младшая сестренка и подружки Бетти зовут,– сразу же откликнулась девушка.
– Бетти, мне нравится, звучит так нежно. Можно и мне тебя так называть?
– Конечно!
– Бетти, расскажи мне, как прошел твой вчерашний день,– продолжал издалека выпытывать я. Нужно же с чего-то начинать. А для человека самая интересная тема – это рассказывать о себе, любимом.
– Если тебе интересно... С утра я приходила к тебе, если ты помнишь. Потом побежала в замок к пробуждению барышень. Горничные должны быть все на месте к этому моменту. Барышни как всегда спали до обеда, а потом спорили, кто что из нарядов оденет. Я замучилась подавать туалеты. Потом прибыл гонец с приглашением на сезон балов в королевском дворце, который начнется через три дня и с барышнями случилась истерика. Пришла их маменька, госпожа Лукреция, привела их в чувства, бивши по щекам. Потом начали приходить портные и поставщики тканей и так до самой ночи,– жаловалась мне Бетти.
– Не берегут они тебя, загоняли совсем!– пожалел я.– А что госпожа Лукреция, тоже на бал едет?
– Все семейство в полном составе! Только нам от этого одна морока.
– Я бы хотел к тебе прийти в замок, посмотреть на тебя, как ты работаешь. Хоть одним глазком.
– Что ты, тебя не пустят!
– А почему?
– Ты одет неподобающе, неужто сам не знаешь?
– А если я буду хорошо одет?
– Тогда не знаю...
– Ну, неужели, такая умная девочка ничего не придумает?
– Я постараюсь, Синдир,– робко пообещала мне Бетти. Ага, продолжаем ковать железо, пока горячо. В замок сильно охота попасть!
– Я тут нашел кое-что и хотел бы это продать. Давай вместе сходим на рынок? Если получиться продать мою вещь, я тебе подарочек куплю. Очень хочется такому солнышку, как ты приятное сделать. Только мои вещи немного необычные.
– Да это еще и лучше! Сегодня же центральная ярмарка открывается,– простодушно отвечала Бетти,– на больших ярмарках всегда много диковинок. Скажем, что у цыган купили, они по всему свету катаются, всякое привозят, а потом меняют. Так давай прямо сейчас и сходим! У меня время до обеда есть!– радостно воскликнула Бетти. Ее глазки заблестели в предвкушении. Господи, ну до чего легко нами женщинами манипулировать, особенно когда мы влюблены.
– Сиди здесь,– приказал я, а сам побежал к спрятанной сумке. Так, что бы такое толкнуть на рынке? Я выволок свое добро на свет и стал перебирать. Чего я сюда вчера спьяну положила? Положил, исправил я, и мысленно дал себе подзатыльник. Взяв в руки прокладки, я горько вздохнул и отложил их подальше. Это мне точно не понадобится. Хотя чего это я сокрушаюсь? Радоваться надо!
Фен, телефон, белье, одежда, это все не то. Мелочь из кошелька – уже теплее, в карман ее. Бижутерия! Попытаемся толкнуть туземцам стеклянные бусы. Срабатывало стопудово когда-то. Жалко, конечно, но одежду новую хотелось больше, чем жалелось о безделушках. Хотя, не такие уж это и безделушки. Украшения я любила и покупала только самое-самое эффектное. Конечно, это не золото – бриллианты, но вполне презентабельно. Ага, вот еще, носовой платочек с яркими красными цветами – это моему бесценному информатору. Вывалив косметику вглубь сумки, я запихал все свои предполагаемые ценности в косметичку. Кстати, она сама по себе вещь шикарная, авось тоже пристрою?
Бетти сидела на том же месте, где я ее и оставил. Только юбочки так красиво разложила и картинно откинулась назад, закинув руку за голову. Делаем вид, что совсем не ждем и задремали. Ага, первый опыт соблазнения в ее жизни. Что я никакой солидарности женской не имею? Надо ребенка похвалить, получается неплохо, будет в этом же ключе действовать, тренироваться, скоро замуж выйдет, правда не за меня.
– Бетти, ты сегодня чудо, как хороша! И юбочка такая красивая и прическа интересная. Для меня старалась?– увидев румянец удовольствия на щечках девочки, я протянул руки и крикнул:
– Прыгай! Я тебя поймаю!
Бетти кивнула и бесстрашно прыгнула вниз. Как хорошо быть молодым и сильным! Я поймал ее, словно пушинку и закружил. Она повисла у меня на шее, заливисто смеясь, как колокольчик. Мы остановились уже некоторое время, а Бетти все держала меня в объятьях. А я старался погасить приступ паники. Что мне делать? Как бы так поделикатней выбраться из этой щекотливой ситуации? Девчонке еще предстоит встретить своего суженного, и им точно буду не я. Но и отталкивать её мне не хотелось. Она, словно солнышко согревала душу только одним своим присутствием.
Глава 3
– Мне кажется, кто-то идет,– прошептал я. Бетти среагировала мгновенно, схватив меня за руку, она ринулась бежать. Мы мчались через какие-то закоулки, улочки, дворы, пока задыхаясь, не остановились на площади, перед замком. Отдышавшись, мы глянули друг на друга и рассмеялись, как близкие друзья. Вот, кем я хотел видеть Бетти. Она бы стала мне лучшей подругой. Наши лица стали серьезными, я смотрел в наивные, небесно голубые глаза и вспоминал себя, такой же доверчивой девчонкой.
– Я бы хотел, чтобы мы стали друзьями, Бетти. Ты мне очень нравишься,– тихо проговорил я, касаясь гладкой щечки кончиками пальцев.– Я тебя не обижу.
– Знаю, Синдир,– ответило мне это очарование и потерлось щекой о мою ладонь.
– У меня для тебя уже есть подарок. Это ничего не значащая безделица, но тебе возможно понравится.
Я выудил из кармана штанов яркий носовой платочек и протянул своей новой подруге.
– Нравится?
Бетти развернула подарок и, как зачарованная смотрела на красные крупные маки, нарисованные на платке. Мне тоже понравился это рисунок когда-то. Кто бы мог подумать, что я покупаю его не для себя, а для милой девчушки по имени Бетти из другого мира. Сказка, сказала бы я. А кто ж спорит?
– Вижу, что угодил,– довольно ответил я за Бетти. Она кивнула и сложила платочек в ложбинку между грудей. Наверно, для моего подарка это было самое лучшее место. Сама несколько раз там ценности носила.
– А теперь пошли, поищем место, где бы мое добро продать.
– Так, чего ж его искать? Вон лавки купцов, они и оценят и купят, если в цене сторгуешься.
Взявшись за руки, мы бодренько двинулись между снующим народом. Погрузившись в ярмарку с головой, я немного потерялся. Везде орали и галдели, кто-то зазывал, тряс перед носом товаром, расхваливая именно свое. Пронесли латок с булочками, и у меня заурчало в животе. Да я такого аромата никогда и не слышал! Бетти тянула меня вперед с настойчивостью трактора, пока мы не оказались вплотную перед прилавками купцов. Я зашел в первую попавшуюся лавочку и осмотрел все вокруг. Его тут только не было! От потолка до пола все было заставлено всяким барахлом.
– Добро пожаловать, молодые люди,– степенно проговорил, вышедший нам на встречу хозяин.– Что присмотрели уже или помочь с выбором? Наверно, ищите украшение для юной прелестницы?
– Нет, уважаемый хозяин. Это я бы хотел вам предложить посмотреть на одну вещицу, выменянную у цыган,– решил начать торг я. А чего тянуть? Нашарив в кармане первую попавшуюся безделушку, я вытянул ее на свет и положил на прилавок. Это оказались массивные серьги, сплошь усеянные кристаллами Сваровски. В солнечных лучах камушки вспыхнули, как оживший свет, отбрасывая разноцветные блики на все вокруг. Я взял серьги в руку и медленно поворачивал ладонь, чтобы заиграли все грани и даже сам засмотрелся. Что уж говорить о не балованных на бижутерию аборигенах. Купец первый пришел в себя и спросил, сглотнув слюну:
– Сколько Вы за это хотите?
– А сколько Вы готовы предложить?– закинул я первый камень. Тут нужно держать ухо востро! Торгаши всегда своего не упустят. Но, то, как было воспринято появление серег, давало надежду на большую стоимость, а значит, будем торговаться!
– Тысячу монет,– Бетти ахнула и зажала рот руками. Спокойней, прелесть моя, я сам волнуюсь.
– Да Вы смеетесь надо мной?– со скучающим лицом спросил я.– Пойду я отсюда, наверное, к вашим соседям. Они-то уж точно оценят украшения такой красоты по достоинству!
– А где, вы говорите, взяли это чудо? У цыган? Ой, ли!
– Где взял, там уже нет, оно мое, не ворованное.
– Сколько?– жестко спросил купец.
– Десять тысяч, не меньше!
Лицо купца покраснело, он шумно сглотнул, и понеслось! Мы самозабвенно и отчаянно торговались целый час, попеременно запугивая, расхваливая и убеждая друг друга в своей цене. Бетти стояла молча, тихо открыв рот и переводя испуганные глаза то на меня, то на купца.
– Семь тысяч и если Вы захотите продать что-то еще из того, что "выменяли у цыган", то продадите только мне.
– По рукам!– утирая со лба пот, согласился я. Понятно, что купец меня надул, но времени у нас было не так уж и много, к тому же, это был всего лишь первый пробный опыт торговаться именно в этом мире. Еще предстояло понять, насколько я продешевил. Подхватив свою припухшую подружку под локоток и сунув увесистый мешок в карман, мы вышли на свежий воздух.
– Откуда у тебя серьги такой стоимостью? Да ты теперь богач!– воскликнула Бетти.
– Откуда не важно, милая. Пожалуйста, не допытывайся, все равно не поверишь. И говори тише, ты привлекаешь много внимания. Что на них можно купить?– спросил я, позвякивая монетами.
– Да, все что хочешь на этой ярмарке. Коня, сбрую, богатую одежду, ковры, оружие...
– Нормально сторговались,– опешил я. А потом мысли понеслись вскачь. Всю свою жизнь у меня была идиотская мечта – чтобы мне дали кучу денег, и я ее могла без оглядки протрынькать в магазинах на все, что мне понравится, а деньги все не заканчивались. Да, вот такая мечта у простой медсестры! Мамочка, мамуля! А-а-а! Сбылась мечта идиотки!
– Бетти, птичка моя, а не пойти бы нам по магазинам?
– Ты хочешь взять меня с собой?– удивленно смотрела на меня подружка.
– А что, ты против?
– Нет, совсем нет, но никто из моих знакомых так бы не поступил.
– Зато теперь у тебя есть я,– чмокнул я Бетти в носик и поволок по рядам.
И завертелось. Я решил начать сначала, основательно и вдумчиво. Куда мы пошли? Правильно, в ряды с одеждой. Если с Бетти проблем не возникло, ее обступили продавцы, наперебой предлагая товары, только выбирай. То я призадумался и даже приостыл. А что собственно мне нужно? Не счастливой, от дармовых денег, идиотке, а девятнадцатилетнему парню, не имеющему ни кола ни двора. Мне была нужна добротная, удобная одежда и обувь, подходящая сельской местности, а не куча ярких тряпок и кружев.
Теперь, сформулировав для себя самого цель, я спокойно осматривал прилавки, точно зная, что мне нужно. Черные брюки простого покроя, но из хорошей, качественной и соответственно дорогой ткани, черные же рубашки и сюртук. Еще плащ и куртку. Мягкое, приятное к телу белье тоже оказалось в моей корзине. Единственное, где я позволил себе шикануть, это была покупка шелковой рубахи и шерстяных строгих брюк. Опять своего любимого цвета – черного. Вот, как встал возле них, глянул и понял – надо брать, это мое. Расплатившись за свои покупки, я пошел воплощать свои женские мечты, радуя обновками Бетти. Тут мы оторвались на полную катушку! Шляпки и перчатки, корсеты и бессчетные юбки, чулочки и туфельки. Подружка самозабвенно мерила и крутилась передо мной яркой бабочкой, а я улыбался и как ни странно был доволен. Вот раньше бы такого аттракциона щедрости от меня навряд ли дождались бы, а сейчас я искренне, на самом деле искренне, желал порадовать подругу. И жаба не душила, что тратятся мои деньги, но не на меня и что мечты мои воплощаются опять не мной. Всю жизнь трусится над каждой копейкой, зарабатывать гроши, а теперь тратить их на другого человека и получать от этого удовольствие. Назовите меня сумасшедшей, и я соглашусь с вами, но радость от восторженных глаз Бетти я не перестану ощущать.
– Солнышко, кушать хочешь?– спросил я подругу, пытаясь привести ее в чувство реальности. Бетти махнула головой и прыгнула мне на шею.
– Неужели это все не сон? Неужели это мне?
– Тебе, Бетти,– улыбаясь, ответил я и уже знал, что она спросит дальше.
– А за что?
– У каждого должна быть своя сказка. Считай меня сегодня доброй феей.
– Спасибо, Синдир!
Нам упаковали наше добро, и если у меня получился сверток, который можно унести в руках, то что бы унести наряды Бетти пришлось нанимать носильщика. Она назвала адрес родителей и отпустила парня.
– Вот мама удивится!
– Это же настоящее приданное. Будешь первой девкой на деревне!
– Я бы хотела быть первой для тебя,– смущаясь, проговорила Бетти. Так и что теперь говорить? Я не хочу ее отталкивать, мне с ней очень нравиться общаться, такой веселой, милой, искренней. Но и жениться я на ней тоже не могу. Скажу ей правду!
– Понимаешь, солнышко,– стал объяснять я, усаживая девушку на скамейку и протягивая пирожок с повидлом,– я не тот, кто тебе нужен.
– Но мне нужен только ты,– расстроилась Бетти.
– Мы не сможем создать семью, а ты этого хочешь, я знаю.
– Ну почему?– отчаянно воскликнула она. В ее небесно-голубых глазах стояли слезы, и я чувствовал себя последней сволочью, разбивающей нежное девичье сердечко. Но другого выхода не было. Я зажмурил глаза и произнес чистую правду:
– Мне нравятся мужчины.
– Чего?– переспросила Бетти.
– Мне нравятся мужчины,– повторил я уже смелей. Минуту подружка хлопала глазищами, а потом, вздохнув, сказала:
– Все ясно, ты, как наш принц Максимилиан. Самые красивые девушки всей страны из кожи вон лезут перед ним, пытаясь соблазнить, даже барышни наши Адель и Люси. Да только все без толку. Он до сих пор одинокий и равнодушный ко всем. Неужели и тебя ждет такая судьба? Может, я хоть чуточку тебе нравлюсь?
– Конечно, нравишься, как подруга, ты мне безумно нравишься. Но ты достойна самого лучшего жениха. Он будет тебя любить, вы поженитесь и умрете в одни день,– последние слова мы произносили уже вместе. Я вытирал ладонями, стекающие потоками слезы и смотрел, смотрел, смотрел в бездонную глубину ее глаз. Пока часы на ратуше не пробили полдень.
– Мамочки, я же опаздываю! Барышни скоро проснуться!– завопила Бетти, засовывая одной рукой пирожок в карман, а второй хватая меня своей цепкой ладошкой. Мы опять бежали, как сумасшедшие, только теперь я уже немного стал ориентироваться в закоулках хозяйского двора. Бросив меня у конюшни, Бетти помчалась в замок, но, затормозив, вернулась и чмокнула меня в щеку.
– Спасибо, добрый фей. Я не забыла о твоей просьбе на счет замка, не знаю, зачем это тебе нужно, но я выполню ее,– сказала она и умчалась.
Я постоял некоторое время, глядя ей вслед, а потом пошел прятать обновки в свою каморку. Без Бетти стало как-то тоскливо и одиноко. Кроме нее я здесь никого не знаю, принц, обещанный мне, где-то далеко, даже Паулина сейчас пришлась бы кстати.
Сейчас я был похож на хомяка, прятавшего в своей норке добро, а его тут уже собралось не мало. Затолкав ногами, вываливающиеся вещи я, подхватив кулек с купленными на ярмарке пирожками, пошел прилечь на сеновал и поразмышлять о вечном.
Вот скажите, путь от Наташи до Синдира – это эволюция или деградация? С одной стороны это новые ощущения, события, жизненный опыт, который я больше нигде не получу. А с другой стороны, мне пришлось аж в другой мир переться, за возможностью познакомиться с принцем, да и тот геем оказался. Это значит что у себя я полная неудачница, мужика найти и удержать не в состоянии, светит мне умереть одинокой старой девой, а когда я умру, меня съест собственная комнатная собачка. Потому что очень долго некому будет поинтересоваться, куда я пропала.
– Синдир! Ё* твою мать! Ты почему бездельничаешь?– заорали у меня над ухом дурным голосом. Здоровенный мужик, похожий на приказчика кричал, как потерпевший, призывая меня к трудовой деятельности.
– Не мешай мне дядя, не видишь, я за жизнь думаю,– меланхолично произнес я, дожевывая пирожок. За спиной приказчика выросли два омбала и они уже втроем уставились на меня.
– Почему конюшня не чищена? Уголь не вынесен?– продолжал орать приказчик. Ну, что за люди? Начальство хреново, только орать на всех, кругом одно и то же. Вот и в больнице моей то же самое. Старшая медсестра орет, вот точь-в-точь, как этот пузатый мужик. Покричит, а потом приказывает обед ей принести. Вот тут уж наше веселье начинается! Мы всю дорогу из столовой гоняем сосиски по коридору ногами, а потом обдуем их от пыли и в тарелку с обедом для старшей медсестры. Самый смак – это смотреть, как она их есть потом.
– Отвали дядя, топай отседова, куда шел,– посоветовал я. И знаете что?
Сколько же добрых и полезных дел можно сделать под свист кнута!!!!!!!!
Ёлки, а я и не знал, что умею конюшни чистить, а как огрели по спине плеточкой, так сразу в мозгу и прояснилось.
– С кем приходится работать! Одни дебилы вокруг!– сокрушался приказчик, не забывая щелкать кнутом.
Я метался, как угорелый от одного дела к другому. Тут убрать, там вынести навоз, тут почистить, там поднести водички. И откуда только силы брались? Была бы, как раньше девкой, уже давно копыта отбросила, а тут только устал очень. Когда через несколько часов, глубоким вечером мои мучители ушли, я присел, прямо там, где стоял в угольном сарайчике. Теперь понятно, почему меня назвали Синдир (зола или шлак), потому что я, кажется, сейчас опять тут и усну, прямо на угольной куче. Сил куда-то идти уже не было.
– Привет, Наташ...э-э-э Синдир,– раздался в голове бодрый родной голос Паулины. И я расплакалась, натурально, как девчонка. Это наверно на нервной почве.
– Эй, ты чего?
– Пашу тут, как Золушка! И, по всей видимости, всю свою жизнь тут пахал!– зло размазывая слезы, говорил я.
– Я же предупреждала, что немного поработать придется.
– Немного? Предупреждала? Да пошла ты, предупреждальщица хренова! Зачем мне вообще тут оставаться. У меня денег столько, что я могу себе отдельный дом, нет, дворец с прислугой на неделю снять! Не хочу больше терпеть это издевательство. Нашла себе Золушку!
– По другому нельзя, Синдир. Уходить отсюда не нужно, пойми, а то не получится ничего.
– Да почему нельзя? Очень даже можно! Вот прям сейчас, я заберу все вещи свои из этой помойки и перееду жить в центр.
– Потому что это сказка такая!!!– разозлилась Паулина.
– Какая сказка? Про Золушку?
– Вот такая хреновая сказка!!!– орала тетя. Да, что такое сегодня после обеда? Все на меня кричат, наверно, это мне знак свыше, что со мной что-то не то.
– Ты принца хотела?
– Хотела...
– Желание хотела?
– Хотела...ик.
– Тогда заткнись и слушай! Отсюда никуда уходить нельзя! Ты забыла, кто ты? Напомнить? Ты круглая сирота, у тебя ничего нет, ни денег, ни семьи, ни дома. Это пока понятно?– внушала мне Паулина, я кивнула, шумно икая.
– Откуда у тебя вдруг возьмутся деньги на гостиницу? Да если начнут задумываться, то скорей всего придумают, что ты кого-то ограбил или убил. Люди всегда легче всего верят в плохое. За тебя даже заступиться будет некому, без разбору казнят и все! Я понятно объясняю?– напирала тетя.
– П-понятно, ик,– пролепетала я. Гнев схлынул, осталась лишь дикая усталость и тоска по дому.
– Племяш, ну потерпи немного. Уже чуть-чуть осталось.
– А в пределах поместья я могу делать все что хочу?
– В пределах разумного и приличного?– уточнила Паулина.
– Деньгами сорить не буду, но и надрываться тут тоже не хочу. Появились кое-какие мыслишки...
– Ну-ну, смотри мне! Если так, то можно.
– Спасибо, тетя Паулина. Пойду я, наверно, спать, ладно?
– Конечно, Синдир, спокойной ночи и до завтра.
Тетка завершила вечерний эфир, а я поплелся умываться, чистить зубы и спать на сеновал. Уже засыпая в душистом сене, я улыбался, вспоминая только приятные моменты и предвкушая завтрашний день. Не вся еще экскурсионная программа выполнена!
Глава 4
Меня так нежно целовали мягкие губы, язычок обводил контур моего рта, вызывая мурашки по всему телу. Я чувствовал напряжение в паху, штаны становились явно тесными. Алле! Какое напряжение? Я резко открыл глаза, окончательно проснувшись, реальность обрушилась на меня вместе с горячим девичьим телом, упавшим в мои непроизвольные объятья, словно спелое яблочко. Бетти забралась ко мне на сеновал и, навалившись сверху, целовала меня, обняв за шею.
– Бетти, зачем ты это делаешь?– спросил я, пытаясь отодрать от себя подружку.
– Я решила попробовать, а вдруг ты передумаешь?– наивно и ничуть не смущаясь, сообщила мне Бетти. Понятно, меня пытаются вернуть в лоно традиционного секса. И девушка так этим прониклась, что была готова положить себя на алтарь во имя этой благородной цели.
– Солнышко, ведь мы уже говорили об этом вчера.
– Говорили,– согласилась она,– только я все равно решила попытаться. И тебе тоже понравилось, я же вижу.
Бетти многозначительно скосила глаза вниз, на красноречивое доказательство ее слов, выпирающее из моих штанов. Ё-моё! Да как такое может быть? У меня же нет сексуального влечения к Бетти? А это тогда что? Может я скрытая лесбиянка? Звучит как бред.
– Ну, это естественная реакция мужского организма по утрам,– пыталась придумать оправдания я для Бетти и для себя тоже. Потому что мне пока была непонятна ситуация совсем.
– И, кстати, а откуда ты знаешь о таких подробностях?– решил я быстренько сменить тему.
– Чего ж тут не знать? Я ж в деревне живу, а не в замке, тут все проще. К тому же мне барышни книжку с картинками показывали, там еще и не такое увидеть можно!
– А девочки созрели,– перефразировала я слова одной известной песни.
– А маменька их знает, что дочурки такой литературой увлекаются?– спросил я.
– Нет, конечно! Она б их розгами отходила. А только без толку все это,– сокрушалась Бетти.
– Замуж им надо, причем срочно, пока бешенство матки не наступило,– вынес я свой диагноз.
– Синдир, ты хотел в замок попасть?– сама сменила тему Бетти, только глаза у нее при этом подозрительно блестели.
– Хотел, а ты что-то придумала?
– Придумала. Поцелуешь – скажу,– хитро прищурившись, потребовала юная шантажистка.
В замок мне действительно хотелось. К тому же я уже понял, что карьера слуги на хозяйском дворе, под задорный свист плетки, меня не привлекает. Пора двигаться вверх по карьерной лестнице и потусоваться в замке. Но для этого, сначала, нужно было туда попасть и разведать обстановку.
– Ну, ты настырная!
– Так целуешь или я пошла?– засобиралась Бетти.
– Вот так меня бросишь тут одного...
– Ага, а ты так и не узнаешь, что я придумала...– искушала меня девушка.
– Понятно, я тебе настолько противна, что ты даже попробовать не хочешь! Все, ноги моей тут больше не будет!– мгновенно разозлилась Бетти. А это уже серьезно. Потерять ее я не хотел совсем. Между тем она слезла с сеновала и решительной походкой удалялась в сторону замка, гордо задрав свой носик. Вот влип!
– Стой! Подожди!– кричал я ей вслед, только кто меня слушал. Похоже, Бетти обиделась, не смотря ни на какие мои объяснения.
– Да подожди же!– крикнул я, догоняя её, хватая за руку и разворачивая к себе лицом. Господи, что я делаю? Наклонившись к раскрасневшемуся девичьему личику, я чмокнул Бетти в губы и отстранился.
– Ты издеваешься надо мной? Думаешь, я совсем ребенок?– зло начала вырываться из моих рук Бетти. Мой фокус не удался, придется по-взрослому. Все равно никто не узнает, слабое утешение.
– Один поцелуй и все?– уточнил я.
– Всего один поцелуй, но настоящий!
– Я тебя целую, а потом ты прекращаешь свои глупости?
– Ага.
Бетти смотрела на меня своими голубыми озерами глаз в обрамлении густых ресничек. Такая миленькая и хорошенькая. Да что ж я делаю, скотина такая! Но мои губы все приближались, а дыхание смешивалось в одно. Черт! Черт! Черт! Остановите меня, кто-нибудь! Только наши губы были все ближе, пока не соприкоснулись. И я раздвинул эти нежные лепестки, приникнув к ним глубоким поцелуем, языки соприкоснулись и задвигались синхронно, танцуя в унисон.
Оторвавшись друг от друга, мы шумно дышали. А Бетти еще и довольно улыбалась. Вот чертовка, раскрутила таки меня.
– Что довольна теперь?– спросил я.
– Это даже лучше, чем я мечтала. Но на сегодня я так и быть оставлю тебя в покое.
– На сегодня? Мы же договаривались о другом.
– Это ты о другом, а я как раз об этом,– показала мне язык Бетти. И я понял, что мне надо срочно сделать две вещи. Во-первых: мне нужно по-быстрому сваливать от сюда к принцу поближе, а то меня тут просто соблазнят и женят, не доходя до дворца. Во-вторых: если я о чем-то договариваюсь, мне нужно выяснять, как можно больше подробностей. А то я уже второй раз лоханулся. Один раз с Паулиной, второй раз с Бетти. О, женщины – имя вам коварство! Страшно подумать, но мне становится немного жаль мужчин. Совсем немного.
– Давай уже, колись, что у тебя за план.
– Каждый вечер хозяйка и барышни принимают ванну. Обязанностью одного из дворцовых слуг является наносить горячей воды в большую ванну и запасную бадью. Так вот, может этот слуга сегодня не выйдет на службу? Как думаешь? Ты спрячешься у него на пути, я расскажу, где он будет проходить, и оглушишь его. А сам займешь его место. Если спросят, скажешь, что это я тебя попросила, потому что случайно увидела рядом.
– Откуда в такой милой головке столько кровожадности?
– Не нравится, придумывай сам!– обиделась Бетти.
– В принципе, мне план нравится, только вот по голове никого бить не нужно. Подожди, я сейчас.
Я рванул в конюшню, где у меня хранились мои вещи. Вытянув сумку и окунувшись в ее недра, я искал маленький пакетик, в котором у меня хранились разные лекарства "На всякий случай". Вот, такой у меня бзик. Я всегда с собой ношу обезболивающее, жаропонижающее, заклейки, если натру ноги, валерьянку и снотворное. Вот оно мне и нужно. Сжав в ладони заветную баночку, я помчался обратно к Бетти.
– Вот, возьми. Это снотворное. Сможешь растолочь три таблетки и подсыпать в еду или питье этого бедолаги?– спросил я. Бетти, подумав, кивнула.
– Через двадцать минут он будет спать, как убитый и проспит часов восемь. Никого бить по голове не придется, начинающая разбойница,– ухмыльнулся я, вручая Бетти баночку снотворного.
– Значит так. Как только стемнеет, оденься поприличней и "случайно" прогуливайся рядом с задним двором замка. Я тебя найду.
– Заметано!
– Синдир, поцелуй меня еще разок.
– Бетти!
– Ладно, не боись! Я пошутила. Мне пора уже. Завтрак на сеновале найдешь. До встречи.
– Спасибо, красавица.
Бетти, весело улыбаясь, помахала мне ручкой и ускакала в замок. А я остался в растрепанных чувствах по поводу своего морального падения. Забравшись обратно на сеновал, я нашел любезно оставленный для меня завтрак и начал размышлять над своим поведением. После поглощения последнего куска пирога и ощущения приятной сытости в желудке, мир уже не казался таким страшным местом, полным искушений. Ну, подумаешь, поцеловал девчонку. Девушки часто держатся за ручки и целуются между собой, правда немножечко не так, но все же, не стоит впадать в истерику. Мужчины мне от этого нравится меньше не стали. К тому же, лесбиянкой я от этого не стану, по одной простой причине, я сейчас уже не совсем женщина. Видимо тело запуталось с такой-то хозяйкой, кого нужно хотеть. Значить, что бы ни свихнуться, стоит проще относиться к этой теме. Разберемся!
У меня есть сейчас проблема поважней. Приказчик может опять нагрянуть, а повторения вчерашнего я очень не хотел. Я располагал ресурсами, способными решить мою проблему, и для этого мне нужно было найти исполнителей.
Я сполз с сеновала и решительно двинулся в сторону конюшни. Проходя мимо Уголька, я подмигнул ему и протянул припасенный кусочек хлебушка.
– Эх, Уголек, придется навестить местную "братву". А это неизвестно чем может закончиться.
Уголек скосил на меня глаза и грустно глянул.
– И не говори, мне самому страшно. Но глаза боятся, а руки делают.
Я снова вытянул свою сумку и зарылся в нее с головой.
– Ага!– победоносно воскликнул я, доставая выловленный на самом дне журнал "Натали". Полистав с ностальгией несколько страниц, я остановился на рекламе духов. На всю страницу разместился великолепный постер с Шарлиз Терон на переднем плане. В обтягивающем корсаже, расшитом золотыми бусинками, голливудская дива чувственно прижимала к себе руки. Ее декольте было безупречно. То, что нужно. Будем нести искусство в массы, конечно не за бесплатно, а для моей пользы. Аккуратно вырвав страницу, я свернул ее трубочкой. Остальное тщательно запрятал обратно и спрятал сумку.
Итак, операция "Даешь красоту в массы!" началась.
Я методично, но осторожно, чтоб не заметил приказчик, стал обходить окрестности в поисках бездельничающей молодежи. Но, их, в смысле бездельников, нигде не было видно. Ну, не поверю я, что тут таких нет! Бездельники, это такие существа, которые есть везде! Как говориться, есть такая работа – штаны протирать. Я не терял надежды и упрямо наматывал круги, пока не наткнулся на искомые экземпляры.
Трое парней от шестнадцати до двадцати лет сидели за углом и резались в какое-то подобие карт. Завидев меня, они предложили присоединиться. Видимо моя морда лица была им отлично знакома. Вот и чудненько. Мы минут двадцать поговорили ни о чем, верней они говорили, а я делал внимательные глаза.
– На ярмарке были?– решил начать я.
– Не, сегодня собирались вечерком прошвырнуться,– сообщил мне конопатый парнишка, самый заядлый картежник.
– А я вот вчера ходил.
– Интересное чего-нибудь видел. Говорят, там циркачи будут выступать. Охота посмотреть.
– Та, какие циркачи! Я такое у цыган выменял! Вот смотри!– доверительно сообщил я, разворачивая перед изумленной публикой вырванный из журнала листок. Народ замер в изумлении. Естественно, это чудо фотошопного искусства произвело эффект бомбы. Такой красоты в сочетании с искусно подчеркнутой чувственностью женского тела парни не видели ни разу в жизни.
– Бывают же такие бабы,– хрипло прошептал веснушчатый паренек.
– Сам ты баба,– зло выругался я, отвесив подзатыльник.– Это богиня! На такую красоту смотреть можно часами.
