Текст книги "Ничто не порвет узы родственных душ (СИ)"

Автор книги: Venvi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Фуллбастер никогда не думал, что можно так быстро протрезветь.

Он понимает – вместе они уже не первый год, и их отношения явно не ограничиваются одними поцелуями, однако увидеть все своими глазами совершенно другое. Судьба издевается над ним как только может. Он ведь тоже вместе с Эрзой с детства, всегда защищает и утешает ее, пока ее Джерар вечно где-то, но не рядом с ней. Грей любит ее всем сердцем, но кому есть до этого дело, если они не соулмейты?

Как его угораздило влюбиться в лучшую подругу, когда с самого начала было ясно, что это бессмысленно?

Грей поднимает глаза и видит, как к нему подходит Локсар. Мнется около него и садится рядом, когда получает разрешение в виде кивка. Она сидит молча, кидает сочувствующие взгляды и слегка морщится от запаха никотина.

– Я тебя понимаю, – шепчет Джувия и осмеливается подвинуться поближе. Грею хочется разбить кулаки в кровь и наорать на нее: «Что она может понимать?!» Вот только она понимает, и вправду понимает его – это их отличительный знак, ощущать эмоции друг друга. А даже если бы не связь, она понимала бы его ничуть не хуже – он не единожды разбивал ей сердце.

Джувия пододвигается к Грею совсем близко и крепко обнимает, прижимая к груди и давая почувствовать чужое тепло. Он неожиданно осознает, что Локсар вовсе не такая плохая, какой он хочет ее видеть – она красивая, заботливая и стеснительная. А еще она очень смелая – он никогда не осмелится признаться в своих чувствах, а после посмотреть Эрзе в глаза.

Локсар часто навязывается, но сейчас он не против. Его сердце не ледяное, как думают многие, ему тоже иногда нужно чужое тепло рядом.

По щекам Грея текут слезы, и он не уверен, что это плачет Джувия.

========== Делить вместе время (Гажил/Леви) ==========

Гажил не прекращал ухмыляться. Это бесило Леви. Но намного больше ее бесило то, что он оказался прав. Вчера вечером во время прогулки Леви заметила ресторан, предоставляющий вредную, но очень вкусную еду. Тогда ее волновало лишь слово «вкусный» и запах, возбуждающий аппетит. Гажил долго призывал свою девушку послушаться к голосу разума: в прошлые разы от фаст-фуда ее тошнило весь день. Однако спорить с беременной занятие бесполезное, вот и у Гажила ничего не вышло; он только под конец добавил, что предупреждал. Когда с утра, толком не проснувшись, МакГарден побежала в ванную, он крикнул ей вдогонку «Я же говорил!» и не прекращал говорить это на протяжении всего утра. Леви серьезно полагала, что все обойдется, ведь токсикоз закончился два месяца назад. Так что она решила, что они с малышами заслужили немного вредного. Радовало лишь то, что еда и вправду оказалась вкусной.

Пройдя на кухню, Леви заметила на столе завтрак. Готовила она, мягко говоря, не очень, поэтому готовкой в их небольшой семье, в которой через пару месяцев ожидалось пополнение, занимался Редфокс. И хоть Леви и обижалась на своего парня, но морить себя голодом из-за этого она не собиралась, а потому приступила к еде. Этот гад готовил просто божественно, она всегда говорила ему идти работать в ресторан, а не горбатиться в автомастерской. Но кто станет ее слушать?

Зная, что его мелкая с наступлением беременности – и не одним, а двумя детьми – стала есть, как за десятерых, отчего ее щеки стали еще больше, словно у хомяка, Гажил приготовил порцию побольше и пошел одеваться на работу. Леви бросила взгляд на кисть руки, где было написано время до их следующей встречи. С тех пор, как они начали встречаться, она всегда перед прощанием смотрела на руку, и спустя несколько лет это стало привычкой. Сейчас часы показывали 11:12.

– Ты сегодня опять работаешь сверхурочно? – Леви вышла в коридор, обида уже забылась. Девушка, конечно, понимала, что Гажил берет дополнительную работу ради них, однако она скучала по нему, и необходимость провести еще один вечер в одиночестве ее совершенно не радовала.

Редфокс, немного подумав, кивнул и попрощался перед уходом. Доев свой завтрак и убрав легкий беспорядок в квартире, Леви села за работу. Будучи беременной, она понимала, насколько ей повезло с работой редактора исторического журнала: сидишь дома, и никуда не нужно бежать. Позже она написала Люси, лучшей подруге со студенческих годов. Август радовал теплой и солнечной погодой, сидеть дома в такой день попросту грех, тем более одной. Договорившись в шесть встретиться в парке, МакГарден поспешила закончить с редактированием.

***

Парк встречал девушку высокой каменной аркой и киоском с мороженым, где цены были в несколько раз выше, чем в магазине. Смотря на соблазнительно выложенные десерты, Леви резко захотелось попробовать все их вкусы, однако она быстро отговорила себя: сейчас они копили деньги, ведь рождение сразу двух малышей сильно било по финансам, а потому тратиться на столь дорогое мороженое было бы эгоистично с ее стороны. Леви прошла дальше в глубь единственного зеленого уголка в городе. Кроны деревьев создавали тень над тропинками, легкий ветерок гулял меж лесков и давал посетителям почувствовать свежесть в жаркие дни.

Пройдя мимо одной из многих детских площадок, МакГарден ненадолго остановилась, чтобы понаблюдать за детьми, что ползали по большой лазалке с горками и сетками. На лице невольно расплылась умилительная улыбка. В последнее время Леви чуть ли не все время задерживалась в местах, связанных с детьми, наблюдая за ними и представляя, как вскоре и ее малыши будут бегать среди других. Иногда они с Гажилом предполагали, что будет нравиться их детям, чем они будут увлекаться или что они, их родители, никогда не позволят им делать. С тех пор, как они узнали пол детей – мальчик и девочка – такие разговоры, про характер, внешность, выбор имен, возникали все чаще. Иногда на этой почве возникали споры, но проходили они так же быстро, как и начинались.

Леви покачала головой и быстрее пошла к фонтану, расположенному в центре парка, иначе она могла надолго тут застрять, погрузившись в мечтания. Вот только мысли не оставили ее, ведь с этим местом у нее было связано немало приятных воспоминаний, в которые не погрузиться было невозможно – одним из них являлось ее знакомство с Гажилом.

На самом деле их первая встреча произошла, когда они были еще детьми. Леви тогда было только девять лет, она с родителями поехала в парк аттракционов, но девочку больше радовали не качели и карусели – таймер на ее руке показывал, что встреча с соулмейтом произойдет всего лишь через пару часов. И вот когда времени оставалось меньше пяти минут, Леви в нетерпении стояла около качелей на цепях, уходящих на несколько метров в высоту, и ждала, внимательно вглядываясь в лица людей, ведь любой из них мог быть ее родственной душой! Однако в самый важный момент в нее врезался неизвестный мальчик, которого стошнило прямо на нее! Леви тогда так испугалась, ей было настолько противно и мерзко, что она начала кричать, плакать, ее саму почти стошнило, так что ни о каких романтике и соулмейте в тот момент она и думать не могла. Успокоилась она, только когда родители сняли с нее некогда белое платьице и вымыли. Но, кажется, она вновь была готова впасть в истерику, когда на таймере увидела небывалое число: 134 920 часов и 51 минута.

Количество часов с каждым днем становилось все меньше, приближая встречу девочки, которая за долгие пятнадцать лет стала взрослой, с ее судьбой.

Путь к съемной квартире проходил через парк, через который, как и во все дни до этого, шла МакГарден. Упускать своего соулмейта она была не намерена, поэтому, несмотря на поздний час, когда почти что все сидят дома, медленным шагом она прогуливалась по парку и смотрела на руку. Она даже на телефон поставила будильник и таймер, чтобы уж наверняка не пропустить. Трепет и волнение разливались в ее сердце, даря невероятные чувства. Не обращая ни на что внимания, Леви смотрела на руку и вела отсчет.

«Семь. Шесть. Пять…»

Остальные числа она так и не произнесла – врезалась в жуткого амбала, стоявшего посреди дороги. От столкновения телефон мужчины выпал из рук в лужу от недавнего дождя. Леви даже не взглянула на него, бросила краткое «извините» и собиралась продолжить свои поиски – она не была готова еще пятнадцать лет ждать своего соулмейта!

Однако мужчина так просто отпускать ее не собирался. Он был не просто зол, он был в бешенстве, и, больно схватив девушку за плечо, начал орать и требовать компенсацию за сломанный телефон. Леви, несмотря на свою детскую и невинную внешность, была не такой уж робкой, чтобы терпеть подобное. Начался спор, ни один не собирался идти на компромисс. В следующий момент мужчина выкрикнул: «Выключи свою мигалку!», и Леви поняла, что встреча с соулмейтом уже состоялась. Крутя головой, она искала интеллигентного молодого человека с голубыми глазами, как она себе его представляла, вот только никого, кроме этой двухметровой гориллы, поблизости не было. МакГарден не была дурой – ей все стало ясно. Она была готова взвыть от отчаяния, надеясь, что это все лишь одно большое недоразумение.

Но после нескольких таких недоразумений, когда время на таймере совпадало с временем встречи с Гажилом, Леви осознала, что ее худшие опасения подтвердились. Она и этот тупоголовый амбал… Судьба совершила огромную ошибку, не иначе!

У Леви вырвался смешок. Тогда никто из них не понимал, как они, два совершенно разных человека, могут являться родственными душами. Они даже подумывали найти себе других партнеров. В их мире не редкость, когда люди всю жизнь живут не со своими соулмейтами. Но чем больше они общались, тем больше находились точки соприкосновения. Как итог их взаимной неприязни и отрицания очевидного – через пару месяцев они станут родителями. Леви была счастлива вместе с этим амбалом, правда единственное, что огорчало ее, – статус девушки.

Из воспоминаний МакГарден вернул звонок от Люси. Долго извиняясь, она сообщила, что не может прийти. Леви сильно огорчилась, ведь она весь день ждала их прогулки, а все вдруг отменяется – она все-таки проведет этот вечер одна. Перенеся встречу на другой день, она решила пойти домой, заодно зайти в магазин и купить себе мороженое в качестве утешения.

МакГарден достала наушники. Ей не хотелось сидеть в душной квартире, но и одной гулять по городу без дела вариант не из лучших, поэтому она пошла по другой, более длинной тропинке, наслаждаясь музыкой и пейзажем.

Неожиданно взгляд карих глаз ухватился за знакомую сердцу фигуру. Леви из тысячи могла узнать своего мужчину с его черными длинными патлами и ростом, достигающим почти два метра. Наверное, именно поэтому каким-то удивительным образом она смогла разглядеть его на другой стороне улочки сквозь деревья.

Сощурив глаза, Леви внимательней пригляделась – до конца работы Гажила оставался еще час, сейчас же он почему-то находился в парке. Леви направилась в сторону Редфокса, желая узнать причину вранья, но вовремя остановилась и зашла за более широкое дерево, где ее было не так сильно видно. По крайней мере, она надеялась на это, ведь если раньше она могла спрятаться в любой уголок и остаться незамеченной из-за своего миниатюрного тельца, то сейчас с ее округлившимся животом это оказалось проблематично.

К ее парню подошла красивая девушка в воздушном розовом платье и в такого же цвета широкополой шляпе. Голубые волосы развивались на легком ветру и вновь кудрями оседали на спину. Из-за шляпы Леви не могла увидеть лица, но была уверена, что это Джувия Локсар, хорошая подруга Гажила еще со школы. В МакГарден вскипела злость, появилось множество вопросов, главным из которых было: «Почему они вместе?»

Леви никогда особо не ревновала Редфокса к другим, но вот когда появлялась Джувия, в ней что-то щелкало, и она видела в каждом действии девушки двусмысленные намеки в сторону ее мужчины. Гажил тысячу раз говорил ей, что Джувия для него, словно младшая сестра, и никаких романтических чувств у него к ней нет. Однако как она могла нормально относиться к этому, когда Гажил бежал к ней, как бравый рыцарь, едва у Локсар что-нибудь случалось?

Факт того, что Редфокс не просто скрыл встречу со старой подругой, а еще и соврал, подогревали ревность и желание разобраться в этом. Однако идти к ним напролом Леви не собиралась – так они смогут придумать какое-нибудь вразумительное оправдание, и она никогда не узнает настоящую причину их встречи. Леви решила вести слежку, насколько это было возможно с ее животом и в платье насыщенно-желтого цвета.

Слежка шла гладко, сегодня на улице было много людей. Леви держалась на приличном расстоянии от парочки. Гажил лишь пару раз оборачивался, отчего Леви тут же начинала придумывать отговорки, однако так и оставалась незамеченной. Гажил и Джувия просто шли рядом, не держались за руки и никак не соприкасались, сохраняя личное пространство. Джувия постоянно что-то щебетала и улыбалась, она выглядела необычайно веселой, по сравнению с ее обычным тихим и отстраненным поведением, что заставило МакГарден напрячься больше – неспроста она такая радостная.

Прогулка продолжалась двадцать минут, и Леви очень устала от ходьбы. Ее цели двигались на удивление быстро, Локсар даже каблуки не мешали сохранять темп, но вот Леви приходилось поторапливать себя, она сильно вспотела и теперь мечтала, чтобы ребята сделали перерыв. К ее огромному удивлению, ее мечты все же сбылись, и Гажил с Джувией вошли в ювелирный магазин. Передохнув, Леви походила вокруг него и стала ждать, пытаясь хоть что-то разглядеть через стеклянную витрину. Ожидание тянулось томительно, в голове рождалась куча теорий, и во всех у Гажила с Джувией был бурный роман, причем довольно давно, а с самой Леви он оставался только из жалости или из-за того, что она залетела. Ей все было ясно!

Прошло больше получаса, но парочка так и не выходила. С каждой секундой Леви злилась все больше и больше. Причина заключалась не только в потенциальной измене отца ее детей, но и в усталости, и голоде, и опускающейся на город прохладе с наступлением вечера. Она хотела прекратить ставшую бесполезной слежку, вернуться домой, лечь в кровать и съесть кучу фаст-фуда назло Редфоксу – на здоровье их детей ему было не все равно, если это, конечно, тоже не наигранно. Уже наплевав на план, разгневанная МакГарден собиралась войти в ювелирный магазин и высказать паре все, что она о них думает, как двери вдруг резко открылись.

– Леви?! – одновременно воскликнули Гажил с Джувией, удивленно смотря девушку. Леви бы посмеялась над выражениями их лиц, не будь у нее настолько ужасное настроение, что ее раздражало абсолютно все и вся. Гажил быстро пришел в себя и вернул лицу беспристрастное выражение. Хоть она и заметила небольшую нервозность в его поведении, Леви знала, что не вытянет из него ни слова, поэтому обратила взор на девушку, продолжающую суетиться.

– О да, это я, к сожалению для вас. И что же вы вдвоем тут делали? – чувствуя полное презрение, спросила МакГарден, интонацией надавив на слово «вдвоем».

Оба продолжали беспокойно стоять, молча отводя глаза. Эти действия лишь подтверждали ее догадки. Терпеть это и дальше она не собиралась. Набрав в легкие побольше воздуха, Леви была готова высказать им все, что планировала: она им больше не мешает, пускай живут вместе счастливо, и детей она вырастит тоже без него, не нужна ей никакая помощь!

Однако ее быстро перебил Гажил:

– Мы покупали тебе кольцо, – глядя в глаза, честно ответил Редфокс, прекрасно понимая, к чему клонит его мелкая. Локсар, кажется, не на шутку разозлилась и потянулась руками к его лицу, чтобы заткнуть его, но он знал, что делает. – Я хотел сделать тебе предложение, но в ваших женских побрякушках ни черта не разбираюсь, вот и попросил Джувию помочь мне.

Гажил успел заметить, что с наступлением беременности мать его детей стала сильно взвинченной и, не руководствуясь логикой, накручивала себя из-за всего подряд. Чего стоила одна только ситуация полтора месяца назад на ее день рождения. Конечно же, она из любопытства спросила, что он подарит ей. Гажил заранее заказал столик в дорогом ресторане и на работе, в своем шкафчике, хранил книгу лимитированного издания, но так как это был сюрприз, он и ответил, что ничего не готовил. Как итог, он получил двухдневную обиду и истерику, что ему наплевать на нее. Да что там, она начала собирать вещи, угрожая уехать от него! Только когда он показал запись и чек, подтверждающий, что он приготовил все заранее, Леви успокоилась и признала, что она переборщила.

Это был далеко не единственный случай за эти месяцы, и он догадывался, что свое намерение сделать ей предложение ему тоже придется раскрыть, как бы он ни старался отложить это на более поздний срок. Последние пару месяцев Леви все больше и больше намекала на узаконивание их отношений. Гажил любил МакГарден, но откровенно считал брак вещью бесполезной, тем более когда она уже была беременной от него, поэтому особо не торопился. Но когда Леви рассказала, что ее подруге Люси уже сделали предложение, понял, что не отвяжется, да и юридически так будет лучше. Вот и начал переходить к действиям, пока она вновь не надумала уехать к родителям.

Сейчас он, быть может, и смог бы придумать оправдание его походу в ювелирный, если бы не Джувия и ревность Леви к ней. В прошлом он имел опыт с ревнивыми женщинами, поэтому быстро догадался, как его будущая жена восприняла их совместное времяпрепровождение.

У Леви пропал дар речи. Прикрыв рот рукой, она не верила в то, что это действительно происходит. Она не слышала, о чем спорят Гажил с Джувией. МакГарден была удивлена и смущена одновременно – она очень любила Гажила, но честно полагала, что женой она ему может так и не стать, ни с его скверным характером и принципами, за которые он стоит до конца. Но он решил пойти на столь ответственный шаг ради нее. Она так долго ждала, и наконец это произошло! Сердце бешено заколотилось, на глаза набежали слезы. Однако Редфокс не встал на колено, как ожидала МакГарден. Он просто пошел в сторону парка, оставляя позади недоумевающих девушек.

– У меня все наперед распланировано, так что раньше назначенного дня вы ничего от меня не дождетесь, ги-хи, – ухмыляясь, сказал Гажил. Девушки начали уже было что-то ворчать, но он пропустил их бурчания мимо ушей.

Скинув с себя кофту, Редфокс накинул ее на плечи будущей супруги – ничего страшного, пускай пообижается, все равно никуда она от него не уйдет.

========== Распуститься цветком (Зереф/Мавис) ==========

Мавис любит цветы. Она живет в их окружении, каждый день спускается вниз по лестнице и открывает дверь, ведущую в мир таких прекрасных и разнообразных растений. Этот мир небольшой, и обойти его можно меньше, чем за три минуты, но для Мавис это не имеет значения. Это ее место. Место, где она может спрятаться, смотря на эту очаровывающую картину и наслаждаясь ароматом, что постоянно меняется, но никогда не исчезает. Мавис часами может наблюдать, как приемные родители ухаживают за цветами и собирают их в непревзойденные букеты, каждый из которых не похож на предыдущий. Мавис старается повторять за ними, хочет принимать участие в семейном бизнесе и просто быть полезной дочерью, потому что о цветах она знает практически все. Но для Мавис это невозможно. Она не принесет помощи, только несчастье, и если это когда-нибудь произойдет, цветочный магазин «Фиор», вероятно, будет закрыт.

Мавис любит цветы. Они сопровождали ее повсюду: были вышиты на ее детском рюкзачке, закручивались в своеобразные узоры на полях школьных тетрадей, рядами фотографий выстраивались в ее альбомах. В первые дни переезда в этот город, еще год назад, вместо того, чтобы разбирать вещи, Вермилион взяла в руки карандаш и начала наносить первые штрихи на голые стены. Спустя месяцы непрекращающейся работы некогда пустые белые стены стали украшать арки из лиан, густо обвешанных расцветающей глицинией и привередливым клематисом, иногда переплетающихся с плетистой розой; тут же – клумбы с воздушной гортензией вдоль дорожки, что вела куда-то дальше, в другой (без сомнения – сказочный) мир, который больше не казался таким уж нереальным.

Мавис любит цветы. Она случайно окружает себя ими, лишь со временем замечая, что их становится много. Слишком много. Они абсолютно везде. Даже сейчас она подмечает, что купленное на выпускной голубое платье со струящейся многослойной юбкой и такими же рукавами очень похоже на бородатый ирис. Мама помогает обвязать вокруг талии желтый пояс, и Мавис надеется, что это сможет убрать иллюзию, но все происходит с точностью до наоборот – так она начинает еще больше походить на цветок. Легкий смешок срывается с губ Вермилион – может, это не так уж и плохо. Да, оно ей нравится.

Мавис любит цветы. Когда все приготовления к выпускному балу подходят к концу, в дверь квартиры стучат. На пороге стоит Нацу в классическом костюме. Удивление проскакивает на лицах семьи Вермилион. Он вручает ей браслет из цветов – бутон желтой розы, окруженной голубыми геранями и анютиными глазками. Такой же букет в нагрудном кармане его пиджака. На языке цветов все это означает радость, забаву и крепкую дружбу. Навряд ли Нацу и кто-либо еще задумывался об этом, но Мавис умеет читать знаки и радуется этому совпадению. Драгнил крепит браслет на ее руке. Мавис дотрагивается до лепестков и чувствует жесткую ткань и пластмассу. Конечно же они неживые. Это огорчает Мавис, пусть она и понимает, что по-другому нельзя. Однако грусть быстро проходит, когда за спиной Нацу появляется его старший брат Зереф. Щеки девушки заливаются румянцем, и Мавис убеждает себя, что это лишь еще одно совпадение. Но мысли о том, что из-за рубашки Зерефа, так удачно подходящего под цвет ее платья, люди могут подумать, что именно он ее пара, мучают ее бедную головку и издеваются над ее невинным сердцем.

Мавис любит цветы. Вот только она не знает, какие эмоции испытывать, ведь ее одноклассники и родительский комитет не нашли для празднования места лучше, чем ботанический сад. Она радуется, ведь здесь столько прекрасных растений и у нее есть весь вечер, чтобы как следует насладиться ими. Но вместе с этим она ужасается – она может все здесь загубить, уничтожив не только работу многих садовников, но и настроение всех присутствующих. «Не приближайся к ним, и тогда ничего не произойдет», – говорят родители и уводят ее на огромную террасу у стеклянной оранжереи, где и проходит праздник. Туда, где меньше растений.

Мавис любит цветы. Но цветы не любят Мавис. Она никогда не чувствовала нежность и хрупкость лепестков, никогда в ее кожу не впивались шипы роз, никогда она не брала в руки настоящий цветок, чтобы поднести его к лицу и вдохнуть легкий аромат. Одно ее прикосновение – и из удивительного растения уходила жизнь: оно вяло, теряя прежнюю красоту. Ей нельзя и пальцем касаться их, потому что Мавис любит цветы и хочет, чтобы они оставались живы, даже ценой их неприкосновенности.

Мавис любит цветы. Она не может удержаться. Позади шумит громкая музыка, под которую не перестают танцевать уже пьяные одноклассники. Они отдаются веселью всецело, отжигают под ритмы и просто сходят с ума. Ни родители, ни учителя ничего им не говорят, потому что, возможно, это последний раз, когда они вместе. Потом их пути разойдутся, и только воспоминания останутся с ними. «Пускай отрываются», – махнули они рукой и вместе с детьми праздновали окончание этих сложных школьных лет. Мавис со всеми, она не отличается от них, но все же ей нужен перерыв. Голова кружится от небольшого количества выпитого алкоголя и ноги болят от долгих танцев. Неосознанно ее тянет в сад.

Мавис любит цветы. Она вдыхает свежий воздух прохладной летней ночи. Легкий ветерок обволакивает ее маленькую фигуру, охлаждая кожу голых плеч; затуманенный рассудок приобретает остатки прежней трезвости, и Вермилион вновь в состоянии хоть что-то осознавать. Она отходит подальше от здания, со стороны смотрит на развлекающихся одноклассников, на то, как они громко смеются и неуклюже двигаются. Ей стоит к ним вернуться, она это понимает, но потом ее взгляд падает на каменистую дорожку, ведущую в сад, полный редких растений, которых она еще не видела вживую. И ноги сами ведут ее в противоположном направлении.

Мавис любит цветы. Только один раз она была в ботаническом саду – пару месяцев назад; то был подарок на день рождения от приемных родителей. Мавис, наверное, ни разу не испытывала такого восхищения. Огромное количество растений в одном месте, большинство из которых не приспособлены к жизни на этой территории – это казалось невозможным; им понадобилось полдня, чтобы обойти его целиком. Этот же, по сравнению с тем, был намного меньше, его можно было даже назвать небольшим садиком, нежели полноценным садом. Но ей нравится. Он завлекает ничуть не меньше. Мавис складывает руки за спиной и идет по самому центру дорожки, чтобы ни до чего не дотронуться, ничего не погубить. Она покачивает головой в такт заглушенной музыке, внимательно рассматривая цветы, что уже закрылись, засыпая вслед за ушедшим солнцем, превратив сад в лес зеленых джунглей без пестрых крапинок лепестков. Лишь полная луна и подсветка освещают путь Мавис, позволяя вчитываться в названия растений, и она решает провести викторину с самой собой, чтобы понять, знает она их или нет, а затем придти сюда завтра и дополнить свои знания.

Мавис любит цветы. Она выходит на поляну с небольшим прудиком и, увлеченная, не замечает, что она тут не одна. Она читает названия: алиссум, маттиола, ипомея, мирабилис, вечерница. Поднимает глаза и удивляется, почему ночные цветки все еще не распустились, ведь сумерки давно прошли. Когда до нее неожиданно дотрагиваются, она испуганно вздрагивает. Зереф сразу извиняется, Мавис неловко улыбается и машет руками, мол, ничего страшного. Щеки пылают, и Мавис радуется, что это не так заметно, как при дневном свете. Ее сердце бьется слишком быстро, дыхание сбивается, как после долгого бега. Она отводит глаза, потому что смотреть на этого парня для нее невыносимо.

Мавис любит цветы. Но такое она испытывает нечасто, испытывает только с Зерефом. Нацу – ее лучший друг, они проводят много времени вместе, отчего почти все полагают, что они состоят в отношениях. Вот только им невдомек, что ее сердце и разум подчинено его старшему брату. Мавис до сих пор не понимает, как это произошло – они просто общались, причем делали это редко, потому что она подруга Нацу и их встречи, к сожалению, не так часты, как хотелось бы. Но Зереф заинтересовывал и притягивал к себе своей загадочностью и молчаливостью, так несоответствующей другим Драгнилам. Он не такой, как Нацу или ее одноклассники, его невозможно понять. Что он за человек? О чем он думает? Что у него внутри? Мавис всегда с легкостью читает людей, они для нее почти что цветы, каждый можно определить и охарактеризовать: Нацу – яркий подсолнух, подруга и соседка по парте Зера – гордый пион, приемная мать – меланхоличная фиалка, сама она – нежная ромашка. Но кто такой Зереф? Чувственный гладиолус? Властная лилия? Или хладнокровная гвоздика? Мавис не знает. Зереф для нее что-то новое и неизведанное. Она хочет узнать о нем как можно больше, он занимает все ее мысли и заставляет идти на глупости. Все только для того, чтобы попасть в его закрытый сад души. Поэтому, когда она слышит отголоски спокойной и романтичной музыки, ей в голову ударяет смелость, подкрепленная остатками алкоголя:

– Не хочешь станцевать?

Мавис любит цветы. Но больше цветов она любит Зерефа. Она тает от его прикосновений, не может контролировать глупую улыбку, что расцветает на ее лице, и прекратить смотреть в его глаза, глубокие и многогранные из-за отражающихся чувств, непостижимых для нее. Возможно, и для него самого.

Мавис любит Зерефа. Музыка давно сменилась, она уже не подходит для медленных танцев, однако ни Мавис, ни Зереф, ни один из них не замечает этого. Они очарованы друг другом, и волшебный вид распускающихся бутонов – а ведь еще даже не время – остается для них незримым.

Сад расцветает.

========== Из черно-белого мира (Лаксус/Мира) ==========

Согнувшись над столом, Мира внимательно изучала дизайн-проекты. После открытия собственного ресторана, что был с нуля переделан из пустующей студии, она загорелась желанием отремонтировать квартиру, чего не было, наверное, с года постройки здания. И если расположение мебели и внешний вид она еще могла выбрать самостоятельно, то в вопросах цветовой гаммы она сразу же терялась: что выглядит лучше – эти серые оттенки или вон те, практически такие же, но более светлые? Лисанна всегда рекомендовала сочетание мятного и розового, и Мира могла бы понять почему, если бы розовый тоже был вкусом. Но цвета всегда были для нее тайной: ее мир черно-белый с рождения, и он, возможно, не изменится – заниматься поисками соулмейта ей некогда. Обычно она советовалась с сестрой или дизайнером. Но так как с ремонтом она собиралась справиться самостоятельно – на собственном опыте узнала, насколько дорогие услуги дизайнера интерьера, – Лисанна уехала с подругами в другой город, а просить Эльфмана, ровно как и кого-то другого, вариант сомнительный… выбора не оставалось. Тяжело вздохнув, Мираджейн откинула каталог, решив, что позже как-нибудь с этим разберется.

Штраусс вышла в главный зал, и ее тут же окликнул мужчина, сидящий за крайним столиком со своей семьей. Он возмущенно спросил, когда им уже принесут меню.

– Подождите минутку, я сейчас все улажу, – вежливо улыбнулась Мираджейн, пытаясь глазами отыскать Кану. Мало того, что она, сжалившись, наняла подругу на работу, хотя у той не было необходимой квалификации и опыта, так та еще и флиртовать успевала во время работы. Кана и раньше была довольно наглой, но сейчас она выбрала для этого далеко не лучшее время.

– Альберона, шестой столик уже десять минут не может дождаться своего меню. – Штраусс говорила почти шепотом, чтобы не беспокоить посетителей, но достаточно строго для того, чтобы это не осталось без внимания.

– Мира! – радостно воскликнула Кана, будто не заметив натянутой улыбки и предостерегающего взгляда голубых глаз. Рядом с ней стоял крупный мужчина с грубыми чертами лица и шрамом в виде молнии, проходящим через правый глаз. Штраусс он казался смутно знакомым. – А я только хотела позвать тебя. Помнишь, я говорила, что на меня запал богатенький бизнесмен, так вот, познакомься – Лаксус Дреяр. Лаксус, мой босс и тиран – Мираджейн Штраусс.

– Мираджейн? Дьяволица-Мираджейн? – удивленно произнес мужчина, пристально разглядывая девушку. От него не укрылось, как Штраусс закатила глаза и поздоровалась с прежней натянутой улыбкой. Уже не та, что раньше, но он определенно видел сходство. Кана сразу озвучила появившийся вопрос. – Да, знакомы. Мираджейн раньше встречалась с Фридом.