Текст книги "Я хочу знать (СИ)"
Автор книги: Velva
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Протез – часть организма Барнса. Он дает его телу нужный баланс, способен различать наощупь тепло и холод. За ним действительно нужен тщательный уход, как за суперсовременным оружием. Поэтому было и предусмотрено, что его можно снимать. Иногда. Потому что это все равно, что каждый раз отнимать от тела живую конечность.
– Ну, опера… – Тони прикусывает губу, и щеки его заливает краска. Не хватало еще цитировать доктора Золу.
Баки не реагирует. Тони берет протез и осторожно надевает его на культю. Тихое жужжание, щелчок.
Баки покрывается с ног до головы крупным потом. На висках проступают тонкие венки, кулак живой руки судорожно сжимается.
Тони завороженно наблюдает за тем, как двигаются металлические сочленения и как протез вживляется в кожу, идеально попадая в стыки с уродливыми шрамами, оставшимися после ампутации в 1944-ом.
Металлическая рука поворачивается, и Тони широко распахивает глаза: пальцы ловко сжимаются в кулак и разгибаются заново. Баки резко садится в кресле и выплевывает капу на пол. Живой кулак ударят в металлическую ладонь, Баки разминает плечи, сосредоточенно прислушиваясь к чему-то внутри себя.
Тони сидит и смотрит на него, почти забыв о том, что умеет дышать. Баки вдруг поворачивает голову, почувствовав этот взгляд. Встряхивает волосами.
В секунду Тони оказывается распластан на столике – металлическая рука удерживает его руки, а живая сжимает горло.
– Что теперь, Старк? – хрипит Баки, и слюна пузырится на его губах, а взгляд безумен. – Чувствуешь это? Это контроль, Старк. То, что тебе так важно. Вот это, – рука на горле сжимается сильнее. – Вот этого ты хотел для всех нас! Против этого сражался Стив!
– Я хотел порядка, чтобы всем было лучше, – через силу отвечает Старк, чувствуя, как от недостатка воздуха кружится голова. – Закон нельзя нарушать.
– Лучше? – еще ближе наклоняется Баки, так, что его ресницы задевают брови Старка. – Пирс тоже хотел, как лучше. Чтобы был порядок. Чтобы все было под контролем. Для безопасности. И твой Альтрон хотел, чтобы все было как лучше. Чтобы все было под контролем. Контроль, Старк – никто не может взять на себя такую ответственность. Ни ты, ни правительство. Твои бомбы падали на дома в Заковии. Твои костюмы разнесли Нью-Йорк. Ты ничего не можешь контролировать. Потому что всегда найдется тот, кто стоит в тени и ждет удобного момента, чтобы самому взять в руки пульт. Вот за это умер Стив. Не из-за меня. Из-за тебя, Старк. Подумай об этом. Я бы на твоем месте об этом как следует подумал.
Внезапно горло отпускает. Внезапно Баки больше нет в комнате. Тони кашляет, растирая горло. Вот что за отвратительные манеры – кто же уходит, не дав собеседнику высказать ответ?
– Джарвис, – кашляет Тони. – Выведи на монитор изображение мистера Барнса.
На экране Баки стоит у своего любимого окна. Снаружи в полнеба пылает закат, и стройные стелы небоскребов кажутся черными, или, если небо отражается в их окнах, горящими. Завораживающее зрелище, но Тони, все еще держась рукой за горло, смотрит не на закат. И ровно за секунду до, его охватывает – как вспышка – понимание того, что должно сейчас произойти.
– Джарвис! – кричит Тони одновременно с тем, как металлический кулак врезается в стеклянную стену. Десятки трещин разбегаются во все стороны.
– Костюм!
Металлический кулак снова врезается в бронированное небьющееся стекло, и оно, вопреки всем расчетам, разлетается вдребезги. Ветер высоты подхватывает волосы Баки, и он, расправив плечи, делает шаг в закат.
В пустоту с тридцатого этажа.
Ветер свистит в ушах, и, кажется, что время замерло, но на самом деле проходит всего лишь шесть секунд от момента падения до того, как Железный Человек перехватывает Барнса в воздухе.
– Черт!
Оттормаживать приходится аккуратно, помня, что Барнс без костюма. Поэтому это все равно падение, хоть и замедленное. Неуклюжее планирование. В шлем врезается стальной кулак. Барнс в бешенстве орет что-то, пытаясь выдраться из железной хватки, и раздолбать костюм. Но если уж это не удалось Халку, то ему тем более ничего не светит.
Тони не тратит времени на споры, а включает нижние репульсоры, и они, слившиеся в смертельном танце, выносят собой стекло на седьмом этаже.
Пролетая через пустой офис, круша мебель и стены, закрываясь от ударов обезумевшего Барнса, Тони философски думает о том, что страховка – самое гениальное изобретение человечества. Грохот стекол и разлетающихся шкафов заглушает крики Барнса.
Старк знает, что времени у него ровно три минуты, а потому летит к себе наверх сквозь потолки и перекрытия. Выламываясь в комнату, по которой вольно гуляет ветер высоты, сдувая осколки, Тони приказывает:
– Джарвис, убери шлем.
И едва не втягивает голову в плечи от воплей Барнса, который по-прежнему пытается раздолбать костюм своим протезом, молотя по броне везде, где можно.
– Заткнись, идиот, – рявкает Тони, и глаза его не менее сумасшедшие. – Сейчас здесь будут все! Тебя отправят обратно в госпиталь!
– Не надо было меня ловить! – орет Баки.
– Не надо было бить мои стекла, придурок! – орет Тони в ответ. – Ты мне теперь денег должен! За окно и за ремонт во всей башне!
С этими словами Тони пинком распахивает дверь в соседние комнаты, швыряет туда Барнса, и стряхивает костюм. Кидается к бару, хватает первую попавшуюся бутылку и заливает в себя, давясь и обжигая измученное горло. Еще глоток, еще, и тут за спиной раздается стрекотание вертолета, а дверь вылетает с петель.
Все тут: Фьюри, Клинт, Наташа и даже Вижн. Откуда еще и он взялся, Тони понятия не имеет, но сейчас гадать некогда. Он опрокидывает в себя еще знатный глоток виски и очаровательно улыбается всем присутствующим.
– Ка-акие гости! – пьяно тянет Старк. – Воу! Пришли на вечеринку?
– Старк, – холодно обрывает его Фьюри. – Какого черта тут происходит? Где Зимний солдат?
– А я почем знаю? – надувает губы Тони, делает еще глоток и подпирает щеку рукой, влюбленными глазами глядя на всех. – Шляется где-то тут. Он неприятный вообще, вы знали?
Наташа закатывает глаза, Клинт опускает лук, а Фьюри выглядит так, как будто сейчас задымится.
– Что ты устроил? – одноглазый шагает к Тони, с намерением вырвать бутылку.
– Я экспериментировал! – гордо отвечает Старк, пряча за спину бутылку. – Я установил стекла, которые невозможно разбить. Ну, и решил проверить, действительно ли невозможно. Но разбил. Случайно. А потом просто решил вернуться коротким путем. Что?
Тони пожимает плечами и прикладывается к бутылке, стараясь не выдать рвотных позывов. Сердце бьется, как у зайца, а по спине стекает холодный пот.
– Где Зимний? – подходит Наташа, и глаза ее сверлят Старка, как будто она хочет испепелить его на месте.
– О, и ты туда же, – закатывает глаза Тони. – Джа-а-арвис… Покажи им этого.. мистера Барнса.
На экране появляется комната. Баки в толстовке лежит на диване, отвернувшись к спинке и сжавшись в комочек в окружении подушек. Рука по привычке находится на другом плече. Видно, что глаза у него закрыты.
– Вот, – указывает бутылкой на экран Тони и выпячивает нижнюю губу. – Спит. Ничего вообще не делает, только ест и спит. Как кот. Кис-кис. Надо ему молока купить и сухого корма.
– Старк, – осуждающе произносит Фьюри. – Ты снова сорвался. Я могу понять. Смерть Роджерса, смерть Роуди, да еще ты сам себе навязал эту заботу. Но если уж навязал, держи себя в руках. Как только тебе разрешили его забрать! Ты хоть понимаешь, какую ответственность на себя взял?
– О-ой, ладно, – скрещивает руки на груди Тони. – Джимми уже хороший мальчик. Ник, расслабься. На вот, выпей.
Фьюри поджимает губы и качает головой, а потом быстрыми шагами идет к окну и прыгает, приземлившись на болтающийся в воздухе трап. Вертолет улетает.
– Тони, – улыбается Наташа, но глаза у нее холодные и внимательные. – У тебя все хорошо?
– Да, – кивает Тони. – Все под контролем.
Наташа поднимает голову и смотрит на экран. Баки по-прежнему спит на боку, зарывшись в диванные подушки.
– Его не потревожил шум? – спрашивает она у Тони.
– Думаю, он все слышит, но решил не беспокоиться по такой ерунде, – зевает Тони. – У этого парня спокойствие, как у удава. Мне б такие нервы. Выпить не хочешь со мной?
Наташа хочет сказать еще что-то, но осекается. Тони видит по ее глазам, что она не верит ничему. Что она, как опытная охотничья собака, взяла след, и ее уже не сбить с него никакими уловками. Но Фьюри поверил, а потому она не решается настаивать.
– Старк, ты мудила, – выдает Клинт. – Всех на уши поднял. Пошел ты в жопу со своими экспериментами.
– Вам не понять, вы далеки от мира науки, – с пафосом произносит Тони и едва не падает со стула.
Их каблуки хрустят по осколкам, а Вижн уже испарился и куда – неизвестно. Тони остается один в продуваемой насквозь комнате, и, отсалютовав вслед вертолету, отпивает еще виски из горла. Что уж теперь терять.
Алкоголь обжигает горло, вспыхивает в венах, плавится тягучим золотом в мозгу. Тони чувствует, как медленно с него сползают все цепи: ответственность, логика, общепринятые нормы морали. Он – Энтони Эдвард Старк, и он может все. Вернее, то, что сам хочет.
А хочет он сейчас одного: пойти и дать хорошенько в зубы тому, кто этого заслужил. За все.
Когда Тони решительно берется за ручку двери, то она вдруг сама собой поворачивается, и дверь рывком открывается в другую сторону. С воплем «черт!» Тони влетает внутрь, и Баки едва успевает его подхватить.
– Что за дела? – возмущается Тони, размахивая бутылкой. – Ты меня убить надумал?
Баки вглядывается в его лицо, в глазах его мелькает удивление и он спрашивает: – Ты пьян?
– А что мне еще оставалось? – сердито отпихивает его Старк. – Закрой дверь, дует. По твоей милости.
Баки хмурится и закрывает дверь. Тони тем временем падает на диван, забрасывает ноги на столик и прикладывается к бутылке.
– Отлично, зашибись, Джимми, ты просто отлично все придумал – разъебать башку об асфальт. Зрители были бы счастливы, особенно несовершеннолетние.
– Заткнись, тебе-то что? – мрачно отвечает Баки.
– Мне что? – удивленно переспрашивает Тони. – Ну-ка, дай подумать… Может быть, потому, что несу личную ответственность перед правительством за тебя? Потому, что это я уговорил их отпустить преступника в международном розыске сюда, поклявшись, что все будет нормально? Может быть, потому, что я облажался в глазах всех, начиная от Фьюри и заканчивая президентом? Или потому, что мудак ты конченный, я до сих пор не могу понять, кто ты, мать твою, такой, что за тебя Стив пошел на смерть, причем против тех, кого звал друзьями?
Тони понимает, что орал во весь голос только тогда, когда умолкает. Гулкая тишина отдается в ушах.
Баки насуплено смотрит и бросает: – Списал бы на несчастный случай. Они боятся, что сбегу, а не что выйду из строя.
– Прости, Джимми, но на «них» мне фиолетово, – уже тихо отвечает Старк, поднимая бутылку. – В этот момент я думал о себе. Что смерти Стива мне хватит до конца дней моих. Двоих я не потяну.
– Ты, правда, был его другом? – другим, чуть хрипловатым, совершенно живым, полным боли, которая вот-вот прорвется, голосом спрашивает Баки.
– Пытался, – устало отвечает Тони, роняя бутылку на пол. Она со стуком катится в сторону, расплескивая остатки виски. – Но с ним было нелегко. Роджерс был упрямый, как чертова бабушка, и вообще понятия не имел, что есть такая штука, как компромисс.
– Компромиссы были не по его части, – ухмыляется вдруг Баки. – Стив видел мир черно-белым. Никаких полутонов. Ты знал, что он рисовал только графику и не признавал красок? Стиву не нужны были цвета, все эти воздушные рисунки с размытыми линиями. Он делал наброски, дотошно передавая самую суть натурщиков и предметов.
– Я этого не знал, – признается Тони и трет лицо ладонями. – Я всегда знал его, как чудо-парня. Как просто парня – нет. Для отца он был проектом. Он до конца дней вслух матерился, когда вспоминал, как Стив утопил джет в океане вместе с этим клятым кубом. Он этого не мог понять. Я, кстати, тоже.
– Это в нем бесило всех, – кивает Баки. – Даже меня иногда. Стив не умел останавливаться, и делать что-либо наполовину. Максималист, который так и не перерос это. Не успел. Ведь, если вдуматься, ему не было еще и тридцати.
– И тебе тоже, – вдруг пристально смотрит на него Старк.
Баки отрицательно качает головой и произносит: – Мне почти девяносто. А чувствую я себя так, словно все девятьсот. И меня нет.
– Что значит – тебя нет? – непонимающе переспрашивает Старк.
Но Баки уже действительно нет – в комнате.
– Джарвис! – вне себя от злости, орет Тони. – Куда он?
– В спальню, сэр, – отзывается Джарвис.
– В какую? – допытывается Тони.
– В гостевую на вашем этаже, – докладывает Джарвис. – Ложится на постель в одежде. Закрывает глаза.
– Да и ну его к черту, – зевает Тони. – Пусть мне Дубина плед принесет. Я не поднимусь, Джарвис. Я пьян, как последний раз… не помню уж, когда. Завтра мне будет ад. Но зато расслабился.
========== Глава 8 ==========
Тони просыпается от давно позабытого чувства – адского похмелья. Все кости ломит, тело трясет, а привкус во рту заставляет поверить, что зомби реальны.
– Я труп, – стонет Старк, пытаясь сесть на диване. Перед глазами вспыхивают звездочки, голова плывет, к горлу подкатывает тошнота.
Когда перед глазами проясняется, то Тони забывает о похмелье. Тело цепенеет, но уже от страха. Потому что рядом на стуле сидит Баки и смотрит на него своими льдистыми серыми глазами. Бесстрастно и внимательно.
У Тони перед глазами проносится вся его жизнь, и губы уже складываются, чтобы отдать команду: «Костюм!»
Тут Баки берет живой рукой со столика стакан с водой и молча протягивает ему. Тони, бледный, покрытый ледяным потом, несколько секунд вглядывается в лицо Барнса, а потом трясущейся рукой тянется за стаканом.
– Вот уж не думал, что стакан воды мне перед смертью подашь ты, – бормочет Старк и жадно, обливая подбородок, пьет.
– Не страдай, ты нас всех переживешь, – краем рта усмехается Баки. – Но это был мой человеческий долг. Стакана воды с похмелья заслуживает даже враг.
– Я думал, ты забыл, что такое похмелье, – Старк без сил откидывается на спинку дивана и закрывает глаза.
– Да вот вошел сюда, понюхал амбре твое и сразу вспомнил, – отвечает Баки.
Старк открывает слезящиеся глаза и смотрит на него. Баки выглядит гораздо лучше, чем обычно. Лицо посвежевшее, волосы вымыты и даже расчесаны. Одет в свободную футболку и новые джинсы.
– Джимми, ты никак на свидание собрался? – сипит Старк. – Где это ты умудрился прибарахлиться?
Вместе ответа Баки молча показывает ему платиновую кредитку. Собственную кредитку Старка, ту, которой он обычно расплачивается за покупки.
– Что? – резко садится на диване Тони. – Какого черта? Откуда она у тебя?
– Из твоего портмоне, – спокойно отвечает Баки. – Взял вчера вечером, чтобы прогуляться по торговым центрам.
– Ты идиот? – вскакивает с дивана Тони, бледный от злости и страха. – Ты выходил из Башни? Да ты понимаешь, чем это грозило тебе?
– Мне или тебе? – лениво смотрит на него снизу вверх Баки. – Расслабься. Зимний солдат умеет ходить туда, куда нужно, совершенно незаметно для окружающих. Кстати, ты в курсе, что твою Башню пасут как минимум три спецслужбы или еще двое неизвестно кого?
– Про двух неизвестного кого не знал, – морщится Тони, прикладывая руку к сердцу. – Все, я сейчас умру.
Упасть на диван Тони не успевает: его подхватывают сильные руки. Борясь с тошнотой, головокружением и собственной слабостью Тони замирает, прикрыв глаза. С головой нырнув в чужое тепло и запах чистых волос, горьковато-сладковатого пота, металла и стирального порошка. Это завораживает, и Тони боится открыть глаза. Боится, что это все ему мерещится в пьяном бреду.
– Куда тебя? – спрашивает мягкий голос, и Тони нежится в нем, словно в горячей воде.
– В душ, – еле шелестит Старк, медленно обнимая рукой Баки за талию.
Похмельная слабость – отличный предлог для объятий. Ничего такого, уговаривает себя Тони, повисая на Барнсе. В конце концов, человеку плохо, можно же воспользоваться предложенной помощью. Минуты слабости бывают у каждого, даже у Энтони Эдварда Старка. Что там говорить, у самого Говарда они и то бывали.
Тони вспоминает помятое с похмелья лицо отца и ему становится очень грустно.
– Мы так и не попрощались, – почти всхлипывает он.
– С кем? – мышцы Баки напрягаются, но Тони уже ни на что не обращает внимания.
– С Говардом, – говорит он. – И мы были в ссоре. И со Стивом тоже. С ними обоими, и ни один теперь не узнает, как я их обоих любил.
А дальше Тони накрывает по полной, и у него начинается пьяная истерика. От стакана воды Тони развозит на старые дрожжи, он вцепляется в Баки и вываливает ему все свои сокровенные страдания.
Тони матерится и кусает себе руки, взахлеб то ругает Стива, то проклинает отца, а то размазывает по лицу слезы и тошнит сопливыми признаниями в любви. В какой-то момент в голове Старка проясняется, и он понимает, что стоит под душем. Горячие струи стекают по волосам и лицу. Старк опускает глаза вниз и обнаруживает, что одежды на нем нет.
Тони затыкается и чувствует, как волосы на затылке встают дыбом. Он спиной ощущает взгляд, от которого кожу словно огнем жжет. Старк краснеет до слез и закрывает глаза, не в силах заставить себя обернуться.
– Тебе опять плохо? – спрашивает откуда-то сзади Баки, и голос у него до обидного ровный и бесстрастный.
– Нет, я уже в порядке, – поднимает вверх руку Старк, давая понять, что говорить больше не о чем.
– Хорошо, – отвечает Баки. – Полотенце висит вот тут.
Хлопает дверь. Тони сползает на пол кабинки и хватается руками за волосы.
***
Вечером, протрезвев, поев и окончательно успокоившись, Тони лежит на диване, смотрит в потолок и пытается разобраться в своих чувствах, снова и снова возвращаясь к моменту прыжка Баки из окна.
«Что я чувствовал?», – спрашивает себя Тони. И сам себе отвечает: «Страх».
Тони давно уже не помнит, когда испытывал такой бесконечный ужас. Возможно, только в тот момент, когда едва успел перехватить пистолет в руке Барнса, и пуля, чиркнув по стильным очкам, ушла в сторону в сантиметре от виска.
Но тогда ему было до инфаркта страшно за себя. А в этот раз…
– За Джимми, – вслух произносит Старк, глядя в потолок. – Джарвис!
– Да, сэр? – предупредительно подает голос дворецкий.
– Если одному человеку страшно за другого, просто до безумия, это о чем говорит?
– М-м, сэр, обычно так бывает, если это очень близкие люди, и между ними чувства, либо родственные, либо любовные, – поясняет Джарвис.
– Любовные, – хренеет Тони. – Блядь, приехали. Где сейчас Джимми?
– Мистер Барнс сидит в гостевой спальне на вашем этаже и смотрит в окно, – охотно подсказывает Джарвис.
Старк поднимается и решительно идет в гостевую спальню. Распахивает дверь, на что Барнс совершенно не реагирует.
– Допустим, да, я тоже был не совсем прав, – останавливается над ним Старк. – Тоже. Не совсем. Я готов это признать.
– И дальше что? – переводит на него пустой взгляд Баки. – Это вернет Роджерса? Это что-то изменит сейчас?
– Ну, я же забрал тебя, – запинается Тони. – Вернул тебе протез.
– Может, ты мне еще и мою память вернешь? – глаза Баки наливаются ледяной чернотой. – И мою жизнь? Старк, ты как всегда думаешь только о себе. Потому что если бы ты подумал обо мне, то понял, что у тебя два выхода: выбросить меня из окна или отдать Россу, чтобы он снова меня обнулил и использовал по назначению. Ты не Стив, чтобы стоять за меня до конца.
– Нет, – раздуваются ноздри у Тони. – Я не он. И не жалею. Потому что я не такой идиот, чтобы идти напролом. Стив хотел спасти тебя. Теперь его нет, и эта малоприятная обязанность перешла ко мне.
– Я не помню, чтобы Стив упоминал это в завещании, – Баки легко оказывается на ногах, и Тони снова
чувствует, как замирает сердце, а по телу пробегает озноб.
Смотреть в лицо смерти – к этому нельзя привыкнуть. Для того, чтобы привыкнуть, надо перестать быть человеком. Надо стать Зимним солдатом.
– Заткнись, – говорит Баки в лицо Тони, подходя ближе и потирая живой ладонью металлический кулак. – Ты ничего не понимаешь. Ничего.
– Чего не понимаю? – Тони едва заставляет себя остаться на месте.
– Того, что меня нет, – шипит Баки, наклоняясь к его лицу. – Ты все хочешь узнать, кто я? Правда в том, что меня нет.
– В каком смысле? – спрашивает Тони, стараясь, чтобы голос звучал беспечно.
– В смысле личности, в смысле – как человека, – еще ниже наклоняется Баки. – Я не Баки Барнс. Я не Зимний солдат. Я никто. Меня нет. Отдай меня Россу. Чтобы я мог покончить со всем этим.
– Нет, – коротко отвечает Тони и замирает с широко раскрытыми глазами.
– Почему? – Баки снова хватает его за горло, но, к счастью, живой рукой.
– Потому что иди на хуй, – бесстрашно отвечает Тони, читая в пустых мертвых глазах Барнса свой смертный приговор.
И видит, как холодный взгляд медленно теплеет и становится осмысленным. Сердце пропускает несколько ударов. Хватка медленно слабеет. Барнс усмехается и делает шаг назад.
– Снимай штаны, – изгибает губы в улыбке Баки, и взгляд у него становится шальным и пьяным.
Это вызов, это провокация и – нечто большее.
– Что?! – это все, что может произнести Тони в ответ.
– Тогда сам иди на хуй.
На этот раз Тони видит, как Барнс исчезает: смутный размытый силуэт широкоплечей фигуры движется в сторону двери.
– Джарвис, – говорит Тони. – По-моему, пора доставать щит.
========== Глава 9 ==========
Баки в секунду оборачивается и успевает перехватить щит протезом. Глаза у него горят, но Тони вместо страха чувствует только горячее острое возбуждение.
Барнс – воплощенная опасность, ярость и страсть. Сейчас, когда он стоит и держит в руках щит Капитана Америки, Тони испытывает восторг, которого никогда не испытывал при виде Стива. Роджерс был хорош, но слишком, с перебором, через край и идеально. Капитан Я Только Начал Америка.
В Баки нет и половины этого ослепительного совершенства. В нем есть надлом, есть понимание и тот пройденный ад, который отражается в глазах. Баки не надо объяснять, что такое компромисс. Баки, как никто, знает, что иногда не бывает так, как должно быть.
– Теперь это твое, – жестко усмехается Тони.
– Это? – дико смотрит на щит Барнс. – Но это Стива!
– Роджерса больше нет, – еще жестче говорит Тони. – А мне нужен Капитан Америка, чтобы начать все заново. Чтобы возродить Щ.И.Т.
– Тебе? – Баки едва не роняет щит из рук.
– Мне, – кивает Старк. – Я намерен сам встать во главе организации. Никаких Фьюри, никакого правительства.
– Вместо Стива? – бледнеет Баки, и протез скрипит на щите, стискивая металл металлом.
– Нет, – резко отвечает Тони. – Категорически. Вместо Стива будешь ты. Мы вместе создадим новую организацию, с учетом всех прежних ошибок.
– Новую организацию? – переспрашивает Баки, и рот его по-детски приоткрывается. – Я – вместо Стива? Но я не гожусь. Я не Стив!
Конечно, ухмыляется про себя Тони, ты не Стив. И слава Богу. Хватило мне одного Роджерса. Всем хватило.
– Конечно, ты не Стив, – зло бросает Старк вслух.
– За мной никто не пойдет! – рявкает Баки.
– За тобой нет, за мной да, – перебивает его Старк. – Те, кто шли с самого начала, и те, кто пошли за Стивом – те, что остались. Мы все разбросаны, Джимми. Все перепутано – правительство, Гидра, Левиафан. Любая внешняя угроза – и нас раздавят поодиночке. Ты не знаешь то, что знаю я. Ты не видел того, что было в провале, куда я отправил в подарок читаури боеголовку. Угроза, Джимми. Я имел в виду не ту угрозу, что здесь, на земле. Нет, Джимми, гораздо более страшная угроза идет со звезд. Чтобы противостоять ей, надо держать всех под контролем. Иначе мы не выстоим. Я говорил уже, что я тоже был не прав. Но Роджерс, этот упрямый чертов ублюдок, со своими наивными взглядами семидесятилетней давности, был прав еще меньше и ничего и никого не хотел слушать.
– Я не пойду с тобой, – глаза Баки горят от бешенства.
– Пойдешь, как миленький, – смеется Тони, хотя у него скулы сводит от горячей злости. – Черт бы побрал всех девяностолетних упрямых юнцов! А знаешь, почему ты пойдешь за мной?
– Почему? – придвигается ближе Баки.
– Потому, что ты никто, – шагает ему навстречу Тони, умудряясь снизу вверх смотреть так, словно смотрит сверху вниз. – Тебя нет, Джимми. Все, что у тебя было – Стив, но ваше обоюдное упрямство привело к тому, что Роджерса больше нет. Вы сломали мне все планы. И теперь ты обязан, черт тебя возьми, исправить то, что вы вдвоем наделали. А потому заткнись и бери щит. Миру нужен Капитан Америка. А тебе нужно что-то, за что можно уцепиться. Считай, что этот щит – твой спасательный круг. Путевка в новую жизнь. Последний шанс. Щит – это ты, Джимми.
– Но что скажут остальные? – кричит Баки.
– Ну, думаю, они скажут примерно так, – пожимает плечами Тони. – «Здравствуй, Баки, то есть, Кэп. Пойдем спасать мир, когда Тони подаст сигнал».
– Ты думаешь, что выиграл?
Они стоят так близко, что оба чувствуют прохладу щита, и сверлят друг друга яростными взглядами.
– Да! – шипит Тони. – Но никто не знает, чем мне приходится за это расплачиваться. А потому заткнись, пока я тебе по зубам не дал.
– А ты не боишься, что это я тебе по зубам двину? – в бешенстве хрипит Баки, сминая живой рукой рубашку Старка.
– Нет! – тычет ему в лицо пальцем Тони. – Ты заткнешься и сделаешь все так, как я скажу. Потому что твое неповиновение привело к тому, что Стив погиб. И я не собираюсь терять второго Капитана Америку подряд.
– Ты… ты… – задыхается Баки, и слышится треск рвущейся ткани.
Тони бьет Баки по руке и с силой отталкивает от себя. Барнс замахивается и успевает остановить руку в сантиметре от лица Тони. Тот, бледный с огромными темными глазами, в разорванной рубахе стоит и с вызовом смотрит на него.
– Что? – говорит Тони. – Все? Кто прав? Старк прав. Есть у тебя выход? Нет у тебя выхода.
– У меня есть отличный выход – голыми руками свернуть тебе шею, взять ствол и отправиться на Ближний Восток наемником, – стискивает кулаки Баки.
– Ты этого не сделаешь, – дергает полуобнаженным плечом Тони, и в глазах его появляется сумасшедший блеск, от которого Баки начинает мелко трясти.
– Почему это? – Баки, как завороженный взглядом кобры тигр, бесшумно подходит к Старку вплотную. – Что же мне помешает?
– Это, – с вызовом отвечает Тони, хватает Барнса обеими руками за грудки и резко дергает на себя.
Губы их встречаются, и щит с грохотом падает на пол.
========== Глава 10 ==========
– Поверить не могу, – произносит в тишине Наташа.
Тони думает, что впервые в жизни видит ее потерявшей контроль над эмоциями. Барнс, который сидит напротив в форме Капитана Америки, сохраняет бесстрастное выражение лица.
– Это вообще что? – хрипло спрашивает Фьюри. – Шутка? Знаешь, Старк, не смешно.
– Я предельно серьезен, Ник, – без улыбки отвечает Тони, и глаза у него загораются сухим упрямым блеском.
Сидящий на углу стола Брюс снимает очки и потирает переносицу. Старк молчит и с вызовом обводит взглядом лица Фьюри, Романовой, Клинта и Лэнга.
– Я хочу услышать объяснение, – мягко произносит Брюс, и это заставляет Тони нервно сглотнуть.
После истории с Альтроном убедить Брюса – почти непосильная задача. Но именно его надо убедить в первую очередь.
– Я хочу возродить Щ.И.Т, в ином составе и с прямым выходом на правительство через комиссию по… ну, допустим, по супергеройским делам, – выкладывает Старк.
– И кто туда будет входить, в эту комиссию? – напрягается Фьюри.
– Ты, Брюс и я, – заявляет Тони. – Вполне достаточно для комиссии.
– Я не имею ни малейшего желания вступать ни в какие комиссии, и вообще куда бы то ни было, – замечает Брюс. – Проект «Мстители» показал, что это все бессмысленно. Мы не сможем действовать в команде, мы слишком разные.
– Сможем, – возражает Тони. – Даже муравьи умеют действовать вместе. Особенно перед лицом внешней угрозы. Так, Лэнг?
Тот, спохватившись, кивает и мычит с умным видом.
– Но это! – Романова в ярости указывает на Баки пальцем. – Старк, какого черта?
– Стива больше нет, – дернув челюстью, отвечает Тони хрипло и сухо. – Но нам нужен символ. Нам нужен Капитан Америка. Можете мне поверить, что никто не будет нести этот щит с такой самоотдачей. Ну, заодно и покажите мне равного бойца. В качестве лучшей кандидатуры.
– Мы можем найти такую кандидатуру, – рявкает Фьюри. – Барнс – натасканный убийца, чьи возможности превышают человеческие. Но он не обладает никакими исключительными свойствами, кроме ускоренной регенерации.
– Как и Стив, – возражает Барнс. – Капитан Америка – это верность, несгибаемость и символ нации. Тот, за кем идут остальные – мы все. Дело не в суперспособностях. Дело в личности.
– Да откуда ты знаешь, – стискивает зубы Фьюри, – Что Барнс – лучший носитель щита? Ты! – рявкает он на Баки. – Что ты-то скажешь?
Все глаза устремляются на Барнса. Тот пожимает плечами и равнодушно говорит, поглаживая щит:
– Ничего. Это идея Старка. И рулить всем будет, соответственно, Старк. Я буду делать то, что делал последние семьдесят лет: идти туда, куда скажут и убивать. Хорошо, что теперь я буду убивать во спасение мира, защищая людей. А не наоборот. Наоборот я бы не согласился.
– Да? – хмыкает Фьюри. – А почему ты тогда вообще согласился?
– Потому что это щит Стива, – медленно отвечает Баки, поднимая на него взгляд. – И потому, что кроме этого, у меня ничего нет.
– Как трогательно, – тянет Наташа, и глаза у нее горят ненавистью, словно у пантеры перед броском. – Старк речь написал?
– Хватит, – одергивает ее Фьюри. – Я должен это обдумать.
– Я тоже, – присоединяется Брюс.
– Пока вы будете раздумывать, может быть уже поздно, – зло бросает Тони.
– Ломиться вперед, не обдумав все как следует, тоже не вариант, – отвечает Брюс.
– Но я все обдумал! – едва не кричит Тони. – Я все рассчитал!
– А то мы не знаем, чем иногда заканчиваются твои блестящие идеи, – в упор смотрит на него Фьюри. – Я свяжусь с тобой.
Тони возводит глаза к потолку и поднимает руки в немом жесте бессилия. Брюс, косясь на заледеневшую Наташу, бочком выбирается из-за стола. Через минуту на щит, лежащий на этом офисном столе из черного пластика, смотрят только Баки и Тони.
– Ну, все прошло не так уже и плохо, – вслух замечает Старк.
Баки молча усмехается.
– Нет, серьезно, – преувеличенно бодро гнет свое Тони. – Я думал, дело кончится новой войной. Но на этот раз против меня пойдут все. А тут, как видишь, мирно.
– Они правы, – отвечает Баки, не сводя глаз с щита. – Я не гожусь для этого.
– Это не обсуждается, – раздражено обрывает его Тони, поднимаясь со стула. – Пошли отсюда.
Баки встает и следует за ним. Щит ловко висит на руке. Тони косится на Баки, отмечая стремительность походки и легкость, с которой тот несет щит. Старк в очередной раз чувствует уверенность в своей правоте. Это наитие, знакомое каждому ученому или художнику. Вдохновение мастера, создавшего нечто настоящее. Баки Барнс должен стать новым Капитаном. Рано или поздно это поймут все.
