Текст книги "Сообразим на троих (СИ)"
Автор книги: Велимера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
В целом, время пролетело довольно быстро. Когда за спиной открылась дверь, было две минуты четвертого.
Я повернулся поприветствовать клиента и едва не поперхнулся словами.
– Привет, – улыбнулся Никита, замыкая дверь, – уж прости, что представился не своим именем, когда записывался, это был единственный способ с тобой увидеться, – я молчал, стоя у стола и стискивая пальцы на спинке стула, – слушай, я просто хочу поговорить, окей?
– Окей, – боже, как давно я его не видел.
И еще столько же бы не видел. Похотливая скотина, ебливый козел, блядина мохнатая! Красивый, чем и пользуется, зажимая парней по углам, и его, видимо, не ебет, в отношениях он или нет!
– Я…
– Стой где стоишь! – рявкнул я, стоило ему только сделать шаг вперед.
Между нами расстояние меньше метра, и я не хочу подпускать его ближе. Хватит с меня.
– Окей, окей, – подняв раскрытые ладони, он послушно вернулся на месте. Знал, сука, в чем приходить, мне всегда нравилась его синяя прокурорская форма… – слушай, я был идиотом, – цыкнув и закатив глаза, я скрестил руки на груди, – правда, я все еще тебя…
– Заткнись, – спокойно попросил я, – когда любишь, нельзя трахаться с кем попало.
– Я все еще хочу быть с тобой, – уперто продолжал оборотень, – я уже не хочу никого, кроме тебя, правда. А если и захочу, никогда больше не буду изменять, потому что не могу еще раз тебя потерять.
– Ты потерял меня только один раз, и больше у тебя такой возможности не будет, хватит тут цитат из ванильных пабликов! – фыркнул я. – Можешь идти, это бесполезные уговоры.
– Пожалуйста, малыш, давай…
Не выдержав, я сделал шаг вперед и со всей возможной силой въебал ему в челюсть.
– Всех их так звал, да? – прорычал я ему в лицо, ухватив за грудки. – Каждую шлюху, которую трахал где-нибудь в туалете, ты звал так же, как меня, да? Да, сукин ты выблядок?
– Только последний год, когда представлял тебя на их месте, – нахально улыбнулся он, из уголка рта потекла кровь, – ты такой охуенный, когда злишься.
Чуть отступив, чтобы замахнуться, я тут же получил довольно жестокое напоминание о причинах нейтралитета вампиров и оборотней. Мы живучие, а эти шерстяные ушлепки сильные.
Накрыв ладонью мой кулак, Никита без труда отвел его в сторону. Я рванулся было назад, зная, что сейчас произойдет, но не успел. Ухватив меня за плечо, он впечатал меня спиной в стену.
Едва не потеряв сознание от оглушительного оргазма, я осел ему в руки. От возбуждения закатывались глаза, и я с готовностью ответил на поцелуй, посасывая горячий язык, такой классный, такой любимый…
Расстегивая на мне рубашку, Ник вжимался в меня своим стояком и этим только заводил сильнее. Тихо постанывая, я огладил мощную шею, запуская пальцы под отглаженный воротничок, ослабил темно-синий галстук, расстегнул первую пуговицу.
– Я так скучал, малыш, – выдохнул мужчина, проводя ладонями по моему животу, – я люблю тебя…
Начиная осознавать, я засопротивлялся было, но он чуть приподнял и опустил меня, заставляя проехаться спиной по стене, и я снова забыл, что хотел сказать и сделать.
Прижимаясь кожа к коже, мы жадно целовались. Стиснув в кулаке его волосы, я неприкрыто застонал, ощутив его горячие руки на пояснице.
– Чш-ш, тише, малыш, тише, – рвано целуя мою шею, Ник расстегнул мои джинсы.
Они едва держались, но мне ужасно хотелось от них избавиться. Впившись пальцами мне в бедро, он резко его вздернул, буквально втираясь в меня пахом, и я едва не всхлипнул, царапнув его шею.
– Ты все такой же отзывчивый, – урчал оборотень, вылизывая мою шею, – повернись, малыш, я вылижу тебя так, что ты имя свое забудешь.
Стоило ему отпустить меня и отстраниться, я пришел в себя. Да, от желания подставить ему задницу коротило мозг, но я встряхнул головой, подхватил спадающие штаны.
– Ну уж нет! – я уперся ладонью ему в грудь. – Ты охуел, а? Между прочим, склонение к сексу стимуляцией вампирской эрогенной зоны является изнасилованием, ублюдок!
Сумев произнести такую сложную фразу, я окончательно отрезвил себя и застегнул джинсы. Как одна из его шлюх чуть не отклячил жопу, стоило только зажать в углу! Ну заебись!
– Малыш, эй, – взяв меня за запястье, он, игнорируя мои усилия, поднес его к лицу и нежно коснулся губами разбитой костяшки, – было же хорошо. И будет, обещаю. Больше никаких измен, клянусь тебе.
Вздохнув, я вдруг ощутил ужасную усталость. Нахуй мне это все…
– Отъебись, – попросил я, аккуратно высвобождая руку, – забудь меня и дай мне забыть тебя. И так переговнял уже самые сильные чувства в моей жизни.
Не слушая и даже не пытаясь слушать, я сел за стол, сложил руки перед собой и ткнулся в них лбом.
– Но ты ведь еще любишь меня, – Никита коснулся волос на моем затылке, – а я люблю тебя. В чем проблема?
– Проблема в том, что я всегда тебя любил, а ты всегда это знал, – глухо проворчал я, – знал, и все равно трахался на стороне. Не нужна мне такая взаимность, ебись она конем вместе с тобой и твоими блядями.
– Малыш…
– Просто. Отвали.
Боже, как я его люблю. Как я хочу согласиться. Как трудно будет ему доверять. Как мне будет больно еще раз узнать о его изменах. Я такое еще раз не переживу. Лучше уж буду любить так, забуду рано или поздно. Ненавижу, как я его ненавижу.
Потратив минуту на то, чтобы поправить одежду, Никита все же внял и ушел. И на том спасибо. Но мне нужно это дело смазать.
Написав брату, что еду пить и можно меня не ждать, я выключил телефон, оставил его на столе и пошел искать такси на стоянке торгового центра.
========== Часть 5 ==========
Раскалывалась голова, ломило шею. Рядом что-то шуршало, громко и отвратительно, но зато пахло жареной картошечкой.
– Доброе утро, пьянчужка, – усмехнулся самый мой любимый голос, – под правой рукой стакан.
Промычав благодарность, я жадно глотнул прохладной крови. Как же я люблю своего брата…
Брат шуршал рядом, но и на кухне кто-то звенел посудой. После недолгих мучительных попыток сообразить, до меня дошло – Лариса.
– Рассказать тебе про твои подвиги? – приоткрыв один глаз, я покосился на брата. Он шуршал блядским пакетом, совершенно пустым, причем шуршал с полной нахального удовольствия улыбкой. – Мне позвонил Алик, – ага, бармен нашего любимого бара, – когда я приехал, ты курил один на двоих косяк с какой-то девкой, – застонав, я закрыл глаз, – паровозиком, – зажмурившись, я еще и ладонями лицо прикрыл. Стыдоба какая, вечно меня на блядки тянет по пьяни… – а по пути домой упрашивал меня разрешить тебе один маленький поцелуйчик.
– О, боже… – с трудом сев, я с силой потер щеки. – Прости, бро, прости за это.
Пристроившись на краешке кровати, брат ухватил меня за подбородок. На секунду перехватило дыхание – поцелует? Правда поцелует? Но нет, строго нахмуренные брови опровергли поспешную и постыдную, между прочим, догадку. Прекратить надо уже оглядываться на брата, родного, так-то. Ну, наполовину родного, но это не важно!
– От тебя несет этим ублюдком так, что загрызть охота, – мрачно рыкнул брат.
Отшатнувшись, я потер шею. Не потому, что побоялся за ее целостность, а потому, что будто заново ощутил отвратительные умелые поцелуи.
– Он… Он приходил, – пряча взгляд, я отбросил одеяло и встал, – втирал мне опять про вечную любовь и всякое такое дерьмо.
Снова загорчило в горле от застарелой боли. В гейских отношениях страсти кипят не хуже, чем в гетеро, не говоря уже о возможности душевно набить друг другу морду.
– Хуево? – тихо спросил брат, раскрывая объятия.
– Очень, – сглотнув, я вцепился в большое теплое тело, как в соломинку, спрятал лицо на жестком плече, пахнущем морем от геля для душа, кожей, кровью, домом.
– Все будет хорошо, – пробормотал брат, гладя меня по затылку и прижимаясь щекой к уху, – я тебя ему больше никогда не отдам.
Усиленно прогоняя от себя мыслишки о романтическом подтексте, я только кивнул и прижался чуть крепче, отпечатывая свой запах на брате. Отстранившись, вполне правдоподобно улыбнулся девушке с невероятными синими глазищами… Так, стоп, что? Синие, да, но почему такие блеклые? Где бирюзовые крапинки? Что за хуета-а?!
– Доброе утро, – Лариса сцепила пальчики в замок. А под ухом засосище, видать, брат вчера успел опробовать приобретение перед подъемом по тревоге, – как ты себя чувствуешь?
– Как с похмелья, – выдавил я, отводя взгляд.
Отправившись в ванную греться, я обнаружил на стиралке свой выключенный телефон. Похоже, брат еще и в салон съездить успел. Бедняга, сколько к него со мной проблем, пора завязывать с такими загулами…
После нескольких вчерашних встревоженных сообщений пришло одно сегодняшнее. “Да, линзы. Вернуть?”
Вздохнув, я отложил мобильник, включил воду, разделся, почистил зубы, чтобы дать себе время подумать. В принципе, да, я разочарован, и конкретно. Это наебалово похуже ваты в лифчике! С другой стороны, она миленькая, знает, зачем нам нужна, и потому права качать вряд ли будет. Если брат успел ее вчера оприходовать – ему она тоже нравится. Так что моим ответом было предложение попробовать ее оставить. Может, что-нибудь из этого и получится.
Обманщица смирно сидела на стуле и не пыталась помогать суетящемуся с завтраком брату. Это табу, женщина на его кухне не имеет права ничего трогать, по крайней мере, при нем. Лучше бы в гараже возился или на рыбалку ездил… Хотя нет, кто бы тогда мне готовил вкусноту?
– Давай, жуй, – потрепав меня по волосам, брат поставил передо мной тарелку яичницы с обжаренной вареной картошкой, – я на работу.
А ведь так хотелось побыть в коконе из заботы и ощущения безопасности, как всегда, когда брат рядом…
– Пока, – вздохнул я.
– Удачи, – с милой улыбкой пожелала Лариса.
Или она правда добряша, или прикидывается. Надеюсь, что правда.
Повозившись в прихожей, брат ушел. Слушая его шаги по лестнице, прыгающие, как у подростка, я встал и включил кофемашину.
– Думаю, у тебя есть вопросы, – потянувшись в шкафчик за своей кружкой, я чуть поморщился. Спал, видимо, неудачно, шея все никак не пройдет, да еще и живот что-то побаливает… – вчера не успели с бро поболтать?
– Не успели, – смущенно опустила взгляд блондинка.
Да, есть у оборотней такая черта – когда потенциальная пара оказывается в месте, считаемом домом и логовом, она должна быть выебана. Ну так, в качестве посвящения в местные.
И вообще, я тут имидж свой вчера уронил куда-то под плинтус, надо хоть немного реабилитироваться.
– Я не всегда такой загульный, – как бы между прочим обронил я, – просто в этот раз было вот очень нужно. Ты кофе будешь?
– Да, спасибо, – застенчиво как-то улыбнувшись, девушка потянулась к сахарнице, – вы давно вместе живете?
Как двояко звучит, если честно. Улыбнувшись, я вилкой отломил себе кусочек яичницы.
– Лет десять уже, – подперев щеку ладонью, я прикрыл глаза, – нас общий знакомый свел, потому что мы похожи. После определенных расспросов наших матерей выяснилось, что они давным-давно с разницей в четыре года крутили роман с одним человеком. Результат налицо, м? – хихикнув в ладошку, Лариса заставила меня улыбнуться. – Оборотни подолгу живут с родителями и не торопятся от них уезжать, стайная все-таки живность. Бро мечтал быть кондитером, а его маман настаивала на работе по экономической специальности, иначе выгонит. Я вот его приютил, пока он учился, потом он купил соседнюю квартиру, мы снесли одну стену и вот с тех пор живем вместе.
– Довольно трогательно, – помешав ложечкой кофе, девушка сделала глоток, – вы так близки. Ой, я не в свое дело лезу, да?
Так мило она смутилась, что я решил – не притворяется.
– Да это не слишком мы и скрываем, – пожав плечами, я опустил взгляд в тарелку. Без линз она меня так не возбуждает… – хотя совместное проживание давно предмет для шуточек.
– А что такого в том, что братья живут вместе? – изумленно приподняла натуральные светлые брови Лариса.
– Ну просто я би, – оп, еще больше удивления, – вот и стебется народ.
– А по тебе и не скажешь… – пробормотала она. – Ой, прости, я не это имела…
– А чем я должен отличаться? – тихо смеясь, я снова принялся за подостывшую еду. И, не давая ей еще больше засмущаться и начать путано извиняться, попросил: – Теперь ты расскажи о себе.
Интересно, меня ждет оригинальная история или банальная “не поступила и осталась работать”?
– Ну, я из области, – пожала плечами Лариса, – искала работу, позвонила по объявлению о найме секретаря без опыта работы, – какая наивная чукотская девочка… – Игорь приехал, посмотрел и взял меня с собой, – видимо, она довольно просто к этому относится, не загоняется и не делает из себя жертву, – дома бабушка и четырнадцатилетний брат, фактически, я их должна содержать, потому что что там той пенсии.
А Игорь не дурак, знает, как искать молодых глупышек, ха. Ладно, история была почти оригинальной. Не хочется спрашивать, как она воспринимает, технически, смену хозяев. Это у Игоря все просто – заплатила выкуп и свободна, а у нас нет четкой границы, когда она сможет уйти. Ну и похер. Потом определимся с этим.
– Какие планы на день? – встав, я поставил посуду рядом с мойкой и повернулся к ней.
Девушка тоже вскочила, явно еще не избавившись от своеобразного этикета элитной проститутки, пожала плечами.
– Никаких…
В целом, она красивая. Стройная, сисек в меру, как и жопки. Коленочки аккуратные, длинные пальцы. Милашка да и только.
Хватило пары шагов, чтобы Лариса оказалась в зоне досягаемости. Ухватив ее под бедра и усадив на стол, я притерся поближе, глубоко целуя горячий изнутри ротик. Гибкое тело податливо прогнулось, руки скользнули по плечам и зацепили краешек эрогенной зоны. Вот и хорошо, так даже лучше… С такой стимуляцией я могу трахаться с кем угодно. Ее не очень хочется сейчас, но брат расстроится, если на всю квартиру не будет пахнуть сексом. В конце концов, он ее для этого и выкупил. Для меня.
– Сделай так еще, – пробормотал я, стаскивая с нее футболку брата.
Послушно гладя мою спину через ткань, блондинка тихо застонала в поцелуй, стоило только сунуть пальцы ей в шорты.
Не хочу. Не хочу ее.
Приступ кашля единственный раз в жизни вовремя. Не думал, что когда-нибудь вообще такое скажу.
Опираясь на подоконник, я кашлял и все никак не мог остановиться. До рези в глазах, до боли в груди, как не кашлял уже очень давно. И встревоженно мельтешащая вокруг Лариса не помогала ни капли.
С трудом наконец вдохнув, я осел на пол. С присвистом пытаясь отдышаться, я показал на окно. Хоть тут помогла… Жадно глотая прохладный свежий воздух, я старался вдыхать носом. Раздражает. Она меня жутко раздражает, но почему?
Да потому, что брату нравятся такие. Скромно-развязные, с большими наивными глазами, натренированные на горловой, миниатюрные, добрые. Она заберет его у меня, заберет! Если он ее вчера выебал, значит, у нее есть все шансы на его привязанность, а это только мое место!
Приложившись затылком о стену, я хрипло попросил воды. Во-первых, рано паниковать. Можно от нее избавиться, да, легко, просто сказать ему, чтобы вернул ее Игорю. Если она за три года полляма насобирала, скоро сама себя выкупит. Но нет, потому что есть “во-вторых”. Во-вторых, не надо быть эгоистом. Брат не очень любит мимолетную еблю, и мне больно, потому что он одинок. У него нет никого, кого можно было бы хотеть и трахать. Я-то вот его хочу, а он всего себя мне отдает и по вечерам торты печет вместо тисканья милой девушки. Завел бы давно, но знает, как я ревную, потому что сам ревнует. Я не могу так. Тут, вроде бы, она общая, значит и ревновать особо нечего, так что… Хуй с ней. Пусть остается. Разочаровала она меня этими своими линзами…
Принимая из теплых рук стакан, покрытый каплями, я неосознанно принюхался, определяя для себя вкус крови. И едва не захлебнулся этим вдохом, от дикой жажды помутилось в глазах. Только опыт, пришедший с возрастом, позволил мне удержаться от грубого болезненного укуса. Опрокинув в себя холодную воду, я прикрыл глаза и медленно выдохнул. Просто надо сходить к врачу. У меня уже такое было, когда увеличилась опухоль, наверное, опять эта сучара растет.
– Извини, я… – прочистив горло, я взъерошил волосы. – Пойду полежу, ладно?
– Конечно! – ухватившись за мою руку, это маленькое создание попыталось помочь мне встать. – Тебе что-нибудь нужно?
– Нет, я просто посплю, наверное, – без резких движений высвободив руку, я расщедрился на прикосновение к ее щеке, – развлечешь себя сама?
Девочка не виновата, мы сами ее поставили между нами. Остается только надеяться, что она не затмит меня в глазах брата.
Вечером брат притащил вкуснейший бисквит с цукатами. Я немного взбодрился после дневного сна, да и настроение стало получше. Не надо так враждебно относиться к Ларисе. Во-первых, это нечестно. Во-вторых, брат заметит и расстроится.
– Бро, я тебя так люблю, – сыто вздохнув, я похлопал по полному бисквита и молока животу, – без гейства, конечно же.
Девушка фыркнула, едва не поперхнулась и закашлялась, одновременно пытаясь смеяться. Ладно, может быть, она не такая уж и плохая.
========== Часть 6 ==========
Душевно выебанная Лариса тихо сопела между нами, вцепившись тонкими пальчиками в подушку. Небрежно лежащая у нее на спине лапища брата меня одновременно бесила и радовала. Бесила потому, что эта белобрысая нравится брату. Радовала по той же причине. Она не виновата. Брат не виноват. Я виноват только, нехуй было языком чесать, а лучше – проконтролировать, как брат уходит. Хотя нет, он бы мог и звонком ее выкупить. Давно пора привыкнуть меньше трепаться о чувствах, заебало расхлебывать потом.
А еще мне мало ее. Мало было бы даже одному, а не на двоих. В последнее время так много тревог и волнений, а единственное доступное мне средство стряхнуть проблемы и освежить голову – секс. Только вот слишком много мыслей, чтобы от них можно было избавиться лизней и парой оргазмов. Мужика хочу.
Вздохнув, я приподнялся и повернул голову в другую сторону, чтобы не смотреть на эту сладкую парочку. Так хорошо вместе выглядят, такие милые. А мне на нее насрать. Даже пара мыслей о Кире вызывает больше возбуждения, чем обнаженная Лариса на расстоянии двадцати сантиметров. Блядство.
– Бро, – вздрогнув, я повернулся обратно, – ты чего?
– Ничего, – так же тихо ответил я, – пойду покурю.
На холодный балкон идти не хотелось, так что я пристроился у окна на кухне. Переставив от барной стойки, условно разделяющей мою и брата половины, высокий стул, я щелкнул зажигалкой и с огромным удовольствием затянулся. Дым горчил на языке, клубился перед лицом и никак не хотел вылетать наружу. Я помахал ладонью, выгоняя его, и недовольно цыкнул, когда брат встал с кровати.
– В спальню тянет, – проворчал брат, прикрывая дверь в комнату и тяжело топая ко мне, – чего ты дерганый такой?
– Ты о чем? – по привычке попытавшись изобразить дурачка, я был удостоен нахмуренных бровей и сдался. – Да просто мыслей слишком много, и не все приятные.
– Я слушаю, – так безапелляционно, блять.
Включив еще и вытяжку над плитой, брат уселся за стол и широко зевнул. Блять, еще и спать ему не даю, ну что за растыка!
– Забирай ее себе, – решив не ходить вокруг да около, я затянулся и прислонился к стене. Брат молча приподнял брови, – меня возбуждали больше всего ее охуенные глаза, а теперь уже как-то… – пожав плечами, я стыдливо отвел взгляд.
– Вернуть, что ли? – задумчиво поскреб щетину брат.
– Ну она же тебе нравится, – пробормотал я, – и ты ей нравишься явно больше, чем я. А я ее не хочу.
Такое в сексе сразу видно, Лариса прям тянулась к брату. Ну конечно, что я, холодный и полудохлый, могу противопоставить горячему во всех смыслах оборотню? Он всегда был популярнее у девушек. Это не проблема. Лариса – вот проблема.
– Тогда верну, – опираясь на стол, брат встал.
– Да ну нет же! – ткнув недокуренной сигаретой в пепельницу, я скрестил руки на груди. – Я же не говорю тебе жениться на ней или что-нибудь в этом духе. Просто оставь при себе и еби, пока нравится.
– Но ты будешь ревновать, – уперто хмурясь, проворчал брат.
– Я и так ревную, – передернув плечами, я повернулся к окну, – а так хотя бы будет у тебя возможность быть с кем-то, кроме меня. Сам понимаешь, есть такие потребности, которые братской любовью не удовлетворить.
– Или с тобой, или нахуй ее, – уже почти прорычал брат, – иди ложись.
Ладно, ради стабильного секса для моего любимого братика можно и потерпеть. Тем более, он слишком хорош, может и камень возбудить. Так что я поплелся в его спальню и лег на то же место, с которого недавно встал, хотя собирался спать у себя, оставив голубков возиться тут наедине.
Утром брат все еще ворчал себе под нос, что я долбоеб и вообще не понимаю всех проявлений его заботы. Я кивал, Лариса старалась не отсвечивать. Неглупая девочка, вроде бы, даже правда добрая. Не доверяю я ей только потому, что она нравится брату, надо быть честным с самим собой.
– Ну не бухти, – все же не выдержав, я ткнул его вилкой в руку, – я же предложил потому, что люблю тебя, – покосившись на фыркнувшую и закашлявшуюся в целях маскировки девушку, я прибавил: – без гейства, разумеется.
– Знаю я, – поджав губы, брат смотрел в кружку, – и все равно ты долбоеб.
Обиделся. Ну оно и понятно, я весьма неблагодарная скотина. Вздохнув, я вернулся к своему завтраку, надеясь загладить вину позже.
Брат собрался в магазин, у всех поспрашивал, что купить. Меня мучила изжога, так что я с ним не поехал, пошел к себе отлежаться. Что-то в последнее время совсем разваливаюсь.
Желудок болезненно сжался. Подозрительно похоже на рвоту, так что я встал. Первый спазм настиг меня в коридоре, добраться до унитаза я все же успел. Храни генетика мужскую привычку не опускать стульчак…
Проблевавшись, как следует, я поплелся на кухню прополоскать рот. С половины брата донесся характерный звук, который я сам только что издавал. Странно, ничего сверхъестественного брат сегодня не готовил, обычный омлет, чего это нас полощет? Ему самому, небось, нормально, оборотни и гвозди жрать могут, но я все же написал ему вопрос о самочувствии.
Вернувшись раньше, чем планировал, брат вручил нам обоим по пачке активированного угля, а Ларисе еще и тест на беременность.
– Да ты что, тошнит же со второй недели, а меня проверяли позавчера утром, – замахала ладошками девушка.
– Сделай, – попросил брат.
Какой мягкий тон, надо же, даже голос будто чуть ниже стал. Сучка…
Насколько мне известно, если она беременна от брата, сейчас тест этого не покажет. Они же не прям сразу после зачатия работать начинают. Тем не менее, Лариса послушно пошла проверяться.
– С чего ты взял, что она беременна? – поинтересовался я, набирая воду в стакан.
– Грудь набухла, – буркнул, как обычно, немногословный брат.
– Хорошо, – выдавливая из блистера таблетки, я даже кивнул, – а если не твой?
Своего волчонка брат точно ни за что не бросит, но не меценат же он и не посмешище, чтобы воспитывать “заработанного” проституткой ребенка.
– Верну Игорю, – пожал плечами брат, сама простота, блять, – пусть он разбирается.
В принципе, уже на втором месяце можно учуять малявку, вычленить его запах из запаха матери. Я на такое вряд ли способен, оборотни нюхачи получше. А пахнет отцом лялька обычно довольно сильно.
Волнуется. Непонятно, какого хера, но волнуется так, что аж руки дрожат. Мне не понять такого предчувствия собственного косяка и, я думаю, это к лучшему.
Роясь в холодильнике, брат искал что-то, что он использовал в завтраке, не обратив внимания на срок годности. Даже яйца, оставшиеся в лотке, пускал плавать в кастрюле. Больше половины всплыли, так что вопрос с причинами рвоты решился.
– Ну не знаю я, – задумчиво протянула Лариса, входя в кухню, – вторая полоска уж очень бледная.
Расхохотавшись, я пожал руку побледневшему брату, обнял будущую невестку и ушел к себе.
– Теперь точно забирай ее себе, – прохихикал я, укладываясь на кровать с телефоном.
Какой бы ни была привлекательной женщина, я не смогу прикоснуться к ней даже под угрозой смерти, если это женщина моего брата.
========== Часть 7 ==========
Время шло. Брат все больше напоминал пристукнутого мешком и очень удивленного пса. За пару дней Лариса сильно начала пахнуть беременностью, даже я учуял. По идее, ее проверяли утром в тот день, когда брат ее выкупил, мы в тот день были ее первыми и последними клиентами. Брат был на девяносто процентов уверен в своем отцовстве, а мне вот было не по себе.
Во-первых, она все-таки забрала его у меня! Брат ее теперь никуда не отпустит, если ребенок его, даже если не полюбит, ни за что не даст ей это понять. Он в этих делах иногда слишком ответственный. Для девочки из области это нихуевый такой расклад, между прочим, брат далеко не бедный человек. И меня злит, что это могло быть подстроено, хотя вряд ли. Я не хотел такого, я всегда хотел, чтобы у него была любимая женщина, которую он мог бы назвать своей парой даже, а не первая попавшаяся блядь!
Во-вторых, боль в животе практически не прекращалась, любая еда, кроме крови в чистом виде, буквально через полчаса отправлялась в унитаз тем же путем, что и вошла в мой организм. Хуевые признаки, очень хуевые. Обычно я к своему врачу хожу раз в месяц, пытался перезаписаться, но там битком. Бюрократия, блять, сдохни тут, пока ждешь свою запись! Ну ладно, в принципе, осталось меньше недели, дотяну.
Пытаясь скрывать от брата одновременно свои проблемы и свои чувства, я почти перестал с ним разговаривать и оставаться наедине. Куда подевались наши долгие разговоры по душам… Это все из-за этой бабы! Если бы он не был таким счастливо-безумным, я бы, может, и сказал, но не хочется портить ему настроение. Брат вообще всегда очень болезненно воспринимает любые плохие известия о моем здоровье, когда я сказал ему про выявленный рак, он чуть не помер сам.
Невооруженным глазом стало заметно, как я похудел. Это неудивительно, учитывая симптомы, но очень, очень хуево. Неужели правда скоро сдохну? Мне все обещали лет десять-пятнадцать, а там, может, и появится методика удаления моей неоперабельной опухоли, но вот такими темпами я и пяти лет не протяну. Что будет с братом, а? С мамой? Они же с ума сойдут. Хотя, может быть, тут поможет Лариса. У мамы есть мой отчим, моя младшая сестра. У брата будет жена и ребенок. Когда есть, ради кого жить, гораздо легче справиться, разве нет?
– Бро, – шепотом окликнул брат, ухватив меня за локоть. Я собирался уже выходить из дома, чтобы встретиться с заказчиком, и не был готов к разговору, – что с тобой?
– А что со мной? – играть дурачка всегда помогает.
– Ты вечно несчастный, похудел, – блять, Штирлиц, вы хуевый конспиратор, – она все-таки тебе нужна?
Не удержавшись, я выдохнул, улыбнулся. Брат довольно чуткий и тактичный, но вот только тупит иногда, что мне сейчас на руку.
– Нет, бро, я рад за тебя, – положив ладонь ему на плечо, я заглянул в желтые глаза, – Ларису я не хочу ни в каком виде.
– Тогда в чем дело? – пытливо сжав мой локоть сильнее, брат придвинулся. Нет, пока нет точного диагноза, я ничего не буду ему говорить, он только накрутит себя и… – Тебе нужен он?
Я сначала не допер, кто такой “он”. Потом дошло. Блять. Сказать, что я, кажется, умираю, или что я страдаю по бывшему? Выбор очевиден.
– Да, – отведя взгляд, я отстранился, – я скучаю.
– Как мне тебе помочь? – обеими руками ухватив меня за голову, брат придвинулся еще ближе. – Ты только скажи, знаешь же, что я ради тебя на все готов, – сглотнув, он с упертой решимостью повторил: – на все.
О боже мой, моя мокрая мечта только что себя мне предложила, да? Охуеть, куда катится мир?
– Ну такого мне точно не нужно, – мягко убрав его ладони, я крепко обнял самого любимого на свете оборотня, сразу же расслабившегося, – как-нибудь справлюсь, не впервой.
– Ты так сильно его любишь, – горько пробормотал брат. Да, люблю. И поэтому стараюсь даже не думать об этом уебке. Я ему не доверчивая сучка, – убил бы его только за это.
– Все будет хорошо, – пообещал я. Может, и не будет, но позитивный настрой – главное в лечении, – тебя я все равно люблю сильнее. Без гейства, разумеется.
– Да хоть с гейством, – зарывшись носом мне в плечо, брат вздохнул, – лишь бы ты был рядом и счастлив.
– Если будешь так говорить, все мои противоинцестные принципы начнут рушиться, – шутливо пригрозил я.
Невесело усмехнувшись, брат махнул рукой и пошел на кухню к недоготовленному обеду, а я вышел из квартиры.
Че началось-то, че начало-ось! Интересно, не будет ли перебором трахнуть брата хоть разок, если я все же умираю? Ну так, в качестве исполнения мечты всей жизни.
Влепив себе самому пощечину за такие мыслишки, я покрепче сжал в кулаке ключи. Никаких мне тут! Брат неприкосновенен! У-у, дебил, блять, о чем ты только думаешь!
За что не люблю этот район – хрен припаркуешься. После встречи в кофейне пришлось переться назад к машине. Мимо здания прокуратуры, ага. Хорошо хоть, не встретил никого. Да и народу полно, рядом его непосредственное место работы, приставать бы не стал. Но все равно мало приятного. Я утром принял обезболивающее, но, видимо, его срок действия на исходе – в животе горит огнем. Как раз в районе желудка. Не хватало мне еще одной опухоли, блять, для полного счастья…
Присев на лавочку передохнуть, я запоздало ощутил, что она мокрая, но уже поебать. Больно было даже дышать, так что я старался делать мелкие частые вдохи и не наклоняться вперед. Хотелось, конечно, сжаться в позу эмбриона, но это не лучшее решение.
– Извините, – хрипло обратился я к неторопливо шествующей мимо пожилой паре, – у вас не найдется воды?
– Чертовы наркоманы, – пробормотал дедок, – еще и к нормальным людям пристают!
Вот старые засранцы! Не намного старше меня, а сколько мнят! Что мне теперь, сдохнуть тут, а? Ебаное общество, если человеку плохо, он не обязательно сразу наркоман!
Откинув голову, я с трудом сухо сглотнул. Звуки вокруг стремительно становились глухими и далекими, глаза закрывались. Нет-нет, только не спать! Почему, как только плохо, так сразу спать! Сейчас бы в гробик… Ну или хоть на что-нибудь горизонтальное. Ублюдство, ну почему я вампир…
Меня похлопали по щекам. С трудом разлепив слезящиеся глаза, я различил желтые глаза и темное пятно волос.
– Бро… – жалобно захныкав от боли, я все же потянулся к родному.
Тяжело, медленно открыв глаза, я увидел только белое. Белое, белое, все вокруг белое… В панике ухватившись за лицо, я скривился от боли и повернулся на бок, подтягивая колени к груди. Так, ладно, я не ослеп, это кусок марли лежал на глазах. Рядом на тумбочке стакан с кровью и таблетки. “Кеторол”, в самый раз.
– Тебе помочь? – донесся самый отвратительный на свете голос.
– Какого хуя? – просипел я, дрожащей рукой выдавливая себе пару зеленых спасительниц.
