Текст книги "Белый лист (СИ)"
Автор книги: Вареня
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
– И чего ты такой кислый? – Илья щурился вопросительно, и, кажется, не особо обижался за то, что Дем когда-то его кинул.
Тумкала музыка, кто-то ржал, а Демьян вдруг начал выпаливать ему все, что случилось. Опомнился только когда закончил. Перевел дыхание и замер – потому что тупо вот так выкладывать секретные, в общем-то, вещи, считай, первому встречному. Или это и есть синдром попутчика?
Логично было бы, если бы Илья заржал и начал глумиться или просто посочувствовал. Но он молчал и задумчиво постукивал себя по губе кончиком пальца.
– В июле, говоришь… – протянул наконец. – Мне кое-что перетереть надо. Обсудим потом.
– Эй, – Демьян ухватил его за руку и потянул, заставляя сесть обратно. – Это, типа, секрет. Не надо ни с кем обсуждать, – от просительных интонаций самому делалось тошно, но свои косяки и исправлять самому. Нехрен было болтать.
Илья послушно опустился обратно и насмешливо посмотрел Демьяну в глаза.
– Так у тебя, вроде, ни плана, ни даже идей. Не в твоем положении о секретности переживать. Но я трепаться не буду. Просто помочь хочу.
– Почему?
– Потому что отчасти тебя понимаю.
Илья ушел, а Демьян не стал его удерживать. В самом деле, скрывать стоило бы свои планы, а не их отсутствие.
Андрей подошел к нему через пару дней на очередной вечеринке.
– Пойдем покурим?
Демьян не курил, но было слишком очевидно, что зовут его не ради сигареты. Он молча вышел на незастекленную лоджию и закрыл дверь.
– Мне Илья о твоей ситуации рассказал, – начал Андрей, затягиваясь так аппетитно, что Демьян пожалел, что бросил. – В общем, есть предложение. У меня дед переехал к родителям, а дом под Нижним пустой стоит. Хороший такой дом, недавно перекатанный. Не коттедж, но жить можно очень хорошо. Предки туда мотаться не будут – у нас дача в десяти километрах, так что они переписали его на меня. Я сказал, что дом продал, но… – он достал из кармана связку ключей, и они тихо звякнули. Вникающему Демьяну показалось, что он знает, как звенит счастье. – Держи. Дарить, продавать не буду, чтобы ты не светился. – Следом за ключами Андрей протянул небольшой конверт. – Здесь адрес. Съезди в мае, не спеши, чтобы не палиться, посмотри все. Еще координаты автосервиса. Там мой кореш работает, скажешь, что от меня – он без документов примет. Ты же в тачках шаришь, а бабло понадобится.
Руки у Демьяна не просто дрожали – тряслись, когда он судорожно пихал конверт и ключи в объемный карман толстовки-кенгуру.
– Зачем? – выдавил он.
– Зачем? – переспросил Андрей и, щурясь от удовольствия, выдохнул дым кверху. – Потому что Илья попросил. Ну, и еще за то, что ты не трахнул его тогда. Моя, типа, благодарность.
Демьян поморщился и замялся. Выходило не слишком-то красиво, потому что, если бы не Олег, Илюшу он бы, конечно, трахнул.
– Да не парься, – хохотнул понявший его терзания Андрей и хлопнул Дема по плечу. – Пусть будет благодарность твоему невъебическому омеге, который так вовремя перевел на себя огонь.
Демьян хмыкнул и с чувством пожал Андрею руку.
– То есть вы с Илюхой вместе?
– Угу. Только об этом пока никто не знает. Ну, кроме тебя.
Дверь открылась, и на балкон выскочил Илья с их куртками. Сунул каждому и сам нахлобучил капюшон.
– А где же прилюдные обнимашки? – Демьян был счастлив и потому хотел массового выражаемого любовного счастья для каждого.
– Будут позже, – отбрил Илья и серьезно посмотрел на него. – После того как я сыграю роль твоего парня.
– Не понял, – искренне удивился Дем.
– Отец твоего омеги не успокоится, пока не поверит, что все идет согласно его расчетам.
– В смысле?
– В смысле, ты должен изобразить легкомысленного говнаря, который вполне себе быстро забыл о несчастном мальчике, с которым его разлучили.
Это было очень и очень логично, так что Демьян согласно покивал.
– А я выступлю в роли разлучника.
С ролью Илья справился на все сто. Заигрывал, смотрел томно, как тогда, когда у Демьяна от него крышу рвало. В оговоренный момент Дем «повелся»: прижал Илью покрепче во время медляка и поцеловал. Еле вытерпел шумные поздравления друзей с возвращением в строй, проводы Ильи до дома и еще один образцово-показательный поцелуй у его подъезда. А дома чуть не проблевался. Знал, что играли оба, но тошнота рвала горло.
А ночью Демьян проснулся от приступа паники: если за ним следят, то Олег узнает об этих поцелуях, об Илье. От желания позвонить и все объяснить удержал только поздний час, Демьян промаялся до шести и отрубился. А в двенадцать позвонил Илья:
– Привет, спящий красавец! Поскольку ты редкостный тормоз, я приглашаю тебя прямо сейчас на свидание.
Демьян только открыл рот, чтобы отказаться, но был жестко прерван:
– Возражения не принимаются.
Илья слишком много сделал для него, чтобы отказывать ему в мелочах. Демьян стянул себя с постели, оделся и потопал за Ильей.
Тот сиял и выглядел спасителем человечества, как минимум.
– А теперь быстро засверкал улыбкой и принялся меня целовать, придурок, – на грани слышимости процедил он, – потому что я спас твою задницу. – Демьян послушно потянул губы в улыбке, но смотрел вопросительно, и Илья со вздохом пояснил: – Я сегодня в метро подкинул твоему нежному омеге объяснительную записку. К слову, выглядел он ужасно. Весь зареванный. А после первой пары выходил купить пирожок. Актерище! Взгляд стальной, как будто всю прошлую жизнь с разбитыми идеалами перечеркнул. Но руку мне незаметно жал так, что до сих пор болит. А вроде хилый, как сопля.
Демьян расхохотался и закружил Илью. Тот фыркал и отбивался:
– Пусти, полоумный!
И началось ожидание. Время то тянулось липкой жвачкой, то неслось так, что рвало башню. Демьян изнемогал и в третий раз перепечатывал отснятые кадры. Но чем ближе был июль, тем сильнее ему казалось, что ждет он один. Что любовь, изначально им инициируемая, тихо чахнет там в Олеге, загибается без подпитки. Что в парке третьего числа он будет один. Случайные прохожие не в счет.
Было и еще одно. Если все выгорит, если Олег все так же ждет его, их будут искать. Прошмонают всех. В том числе и Илью с Андреем. И где тогда гарантия, что они не выдадут его? Не специально, а от безысходности. Люди, умеющие добывать нужную информацию, знают, на что надавить. Демьян маялся этими вопросами без ответа, изводил себя.
– Ну и чего ты опять дерганый такой. Апрель заканчивается, тебе бы цвести и пахнуть, – спросил Илья в один из вечеров, когда они терзали приставку, имитируя жаркий секс.
– Думаю о том, как сделать так, чтобы вы не выдали нас потом, в случае чего, – выпалил Дем и напрягся, ожидая обид и обвинений в недоверии и неблагодарности.
Но Илья только хмыкнул, завернул очередной вираж и выдал:
– Ну, вряд ли парни твоего будущего а-тестя попрутся за нами в Штаты.
– Чего? – ошалев от изумления, прохрипел Демьян.
– Мы первого июля сваливаем из страны, детка. Не спрашивай ни о чем. Это тоже из серии «меньше знаешь, крепче спишь».
– Охренеть… – протянул Дем, но вопросов, конечно, задавать не стал.
Кончился апрель, и началось форменное сумасшествие. Все вроде бы было подготовлено, но постоянно сыпались какие-то мелкие неувязки, недоделки, и Демьян то мотался в Нижний, то вкалывал на подработках, чтобы накопить достаточно денег. И незаметно наступил июль. От постоянного ожидания Дема знобило. Неуверенность возросла стократ, а тоска по Олегу клокотала в горле тем, о чем сильным и мужественным альфам и думать не позволяется. Дем начал покуривать. Папа, учуяв запах табака, устроил показательную истерику: кашлял, хватался за горло и сетовал на неблагодарных сыновей, которые хотят его смерти. Отец, всегда ведущийся на спектакль, на Дема наорал и приказал курить исключительно на улице. Тому, в общем-то, было насрать, так что теперь он курил, довольно щурясь на теплое солнце.
Сбоку несмело и хрипло покашляли, явно привлекая внимание. Демьян чуть приоткрыл глаза и заметил мнущегося неподалеку бомжа. Солнце слепило, так что разглядеть его толком не получалось. Дем хмыкнул и протянул чуть начатую пачку:
– Держи, мужик. Я с сегодняшнего дня в завязке.
– Да я это… не курю…
– Тогда сорян. Я без кошелька.
– Да не… Я вот… сумку принес…
Спортивная сумка, поставленная на землю, была нежно-розовой, чистенькой и совершенно не вязалась с грязноватым обросшим мужиком, который даже руку в пакет завернул, чтобы ее не испачкать. Демьян ничего не понимал.
– Я от Олега, – наконец-то решил прояснить ситуацию бомж. – Вещи вот его принес…
И Демьян очнулся. Так счастлив он не был, наверное, даже во время их первого с Олегом поцелуя. Было невозможно толком вдохнуть, в голове звенело, и Дем спрыгнул с подъездного крыльца, схватил Сергея Николаевича – да-да, он вспомнил и его и, казалось, забытое имя – за руку и принялся трясти ее, не находя слов благодарности.
– Спасибо, – наконец прохрипел он.
– Ну, как бы, не за что… – несмело ответил тот. – Вы насчет конспирации, того, не беспокойтесь. Олег все продумал. Выносил вещи на мусорку долго, по мелочи, а я собирал. Завтра еще две сумки принесу. – Он подумал немного и добавил, явно сомневаясь, стоит ли это говорить: – Он очень любит вас и волнуется.
– Я тоже очень, очень люблю его. Вы передайте ему, пожалуйста. Что я жду. Что он один для меня. Всегда был один, – Демьян частил, но не мог остановиться.
– Хорошо, – вдруг мягко улыбнулся Сергей Николаевич. – Я передам.
– Спасибо, – выдохнул Дем. – И… простите. Если я чем-то могу помочь…
– Да незачем мне помогать. Крыша над головой имеется, а больше и не надо ничего. Ладно. Пойду я.
– До свидания.
На следующий день были еще две сумки. А потом еще одна – вечером. Демьян в ночь смотался в Нижний, перестирал и развесил сушиться Олеговы вещи. Внутри все клокотало, и он не смог уснуть даже на обратном пути. Выпил дерьмового кофе в кафе на автовокзале и поехал в Сокольники. Трясло так, что стучали зубы. Демьян купил кекс, но в итоге раскрошил его вездесущим голубям. Время снова потянулось – одна минута за час, выворачивало мозги наизнанку.
========== Глава 3. ==========
Двенадцать. Три часа впереди. Целая жизнь. Демьян решил прогуляться, навернуть пару кругов по парку, чтобы хоть чем-то себя занять, но уперся взглядом в беленькие кроссовки. Поднял глаза и задохнулся. Все тело сковала паника, недоверие и что-то столь глобальное, чему просто нет названия. Потому что нельзя назвать необъятное, уместить его в рамки звуков, хоть как-то осмыслить.
Ступор на несколько вдохов-выдохов, и сорвались оба. Стиснули друг друга, захлебываясь от запаха, одного на двоих, чуть не воя в унисон одуревшей тактильности. «Люблю», – каждым вдохом. «Скучал», – выдохом. И «тудум-тудум» в груди, в ушах, во всем теле. Тоже одно на двоих.
Они плюхнулись прямо на заплеванный шелухой асфальт, и Демьян потянул Олега на себя, не переставая тереться об него, ловить синхронные движения навстречу. Наверное, если бы их увидел кто, позвонил бы санитарам, но никого не было. Потихоньку стало отпускать. Сквозь грохот сердца пробились шум листвы, далекая музыка из колонок какого-то кафе, щебет пичужек в ветвях. Демьян с Олегом на руках сел на скамейку.
– Я нашел дом в Нижнем. Уже все обустроил. Ты поедешь со мной?
Олег поднял глаза и снисходительно оглядел его, сдерживая усмешку:
– Честно говоря, когда я шел сюда, то готов был ехать в развалюху посреди тайги. Так что да, поеду. Конечно, поеду, – и весомо покивал.
Демьян скользил взглядом по нему, отмечая, как отросли у Олега волосы, как чуть заострились черты, и понимал, что клинит все так же. Ничего не изменилось. И он вглядывался сильнее, пытаясь понять, что же чувствует теперь Олег, изменилось ли что-то у него. Встречал ответный взгляд, глубокий, пробирающий до дрожи и счастливо выдыхал.
Не хотелось двигаться, не то что ехать куда-то, но в их ситуации каждая минута действительно была на счету.
– Надо ехать, – выдавил Демьян, не ослабляя объятий.
– Да, – покорно выдохнул Олег и прижался теснее.
– Серьезно надо.
– Угу.
– Олежа…
– Да?
– Поехали?
– Поехали.
Дему казалось, что что-то рвется внутри него, когда он вставал с лавки. Не помогало даже понимание того, что Олег теперь никуда не денется. Потом стало легче. Доехали до автовокзала, целуясь на разболтанном сидении троллейбуса, пересели в убитый автобус. Один плеер на двоих, сменяющие друг друга кассеты с роком и попсой, которая очень уж органично ложилась на состояние Демьяна.
Автобус мерно подпрыгивал на разбитой дороге, и Дема начало клонить в сон. Он потирал веки, незаметно тряс головой, надеясь прогнать его, а потом в какой-то момент на секундочку прикрыл уставшие глаза и очнулся от удара о плечо Олега на особо зверской кочке. Демьян глянул в окно и понял, что он ухитрился проспать минимум половину пути, потому что до их остановки оставалось минут десять.
– Ты чего не разбудил меня? – хрипло поинтересовался Дем, делая глоток купленного на вокзале «Байкала».
– Зачем? Ты хорошо спал. Такой милый… – нежно улыбаясь, ответил Олег.
Демьян чуть не подавился и отвернулся к окну, понимая, что краснеет чуть ли не в первый раз за свою сознательную жизнь.
– Вообще-то, нельзя говорить альфам, что они милые, – пробурчал он, наконец-то поворачиваясь обратно.
– А я и не собираюсь никому, кроме тебя, это говорить.
Чересчур мило. Демьян слишком соскучился, слишком отвык от этой Олеговой обезоруживающей откровенности мыслей и чувств. Он стиснул его и перетянул на свое сиденье. Так было правильно.
Только уже подходя к дому, Демьян подумал о том, что тот может Олегу и не понравиться. Он, конечно, сделал все, что мог, но евроремонтом там и не пахло. Чистенько, не более того. Из всех технических удобств – старенькая стиральная машинка, холодильник да электроплита. Ну, телек еще. Даже новое постельное белье Демьян купить не догадался, перестирал то, что было. И теперь стало стыдно.
Он провернул ключ в железной двери забора и жестом пропустил Олега вперед, тщетно пытаясь скрыть свою неуверенность. Но Олег на него не смотрел. Сделал пару шагов вглубь двора и остановился, оглядываясь. Демьян молча стоял за ним, переминался с ноги на ногу и разрывался между желанием спросить: «Ну, как тебе?» и страхом услышать, что жилье полный абзац.
– С ума сойти! – наконец повернулся Олег и широко заулыбался. – Нам серьезно можно тут жить? Очень круто! Я даже не ожидал. Такой большой двор. Там яблони, да? – Он резво почесал куда-то за дом. – О! Даже вишни! И смородина! Малина? Кру-у-уто. Прелесть же, да?
Кажется, он на полном серьезе был в восторге, потому что играл Олег отвратно. И Демьян был абсолютно уверен, что прелесть вовсе не запущенный сад, а вот этот вот омега напротив. Опять захлестнуло. Сдавило изнутри и снаружи, что не продохнуть. Решительно нужно было сделать что-то, чтобы не взорваться радужным пузырем, и Демьян подхватил Олега на руки, покружил, хоть чуть-чуть выплескивая бурлящее счастье, и понес его в дом.
И там Олегу все понравилось. Он деловито осмотрел кухню, явно отмечая у себя в голове, что нужно докупить. Попрыгал попой на мягкой кровати в спальне. Пришел в совершеннейший восторг от явно старой мебели. Демьян его энтузиазм не разделял, потому что не видел ничего особенного в вычурных завитушках. Но уверенно покивал в ответ на восхищенно-вопросительный Олегов взгляд, нравится, мол, оставим, конечно.
Из остатков продуктов в холодильнике, за которые Демьяну снова было искренне стыдно, Олег ухитрился состряпать совершенно невероятную яичницу. Они посмотрели какой-то боевик и, дружно поморщившись на заставку новостей, решили лечь спать. Процесс непростой, потому что нужно было еще помыться, а для этого нагреть воды. Демьян быстро ополоснулся, используя минимум горячей, и нырнул в постель. От сытного ужина разморило, и он с трудом дождался Олега. Тот замер на пороге спальни, ужасно милый в смешной пижаме с короткими шортиками, а потом нерешительно забрался в кровать. Демьян быстро протянул руки, сграбастал его в охапку и придвинул к себе. Вздохнул довольно и закрыл глаза. Вот только заснуть не получалось. Олег в его руках был просто каменным. Дем открыл было рот, чтобы спросить, но вовремя догадался и насмешливо хмыкнул. Олег еле заметно вздрогнул.
– Никакого секса сегодня, хватит париться. Только когда ты будешь готов.
Олег резко повернул голову, чуть не разбив Демьяну нос, и выпалил:
– Ну вообще я мог бы, конечно… Только не знаю… Если ты скажешь…
– Тщ-щ-щ, – Демьян приложил палец к его рту, улыбаясь от вида покрасневших щек. – Я так устал, что точно ничего сегодня не смогу, – лукавил, конечно, но просто не мог заставить Олега чувствовать себя виноватым. – Плюс мне завтра на работу.
Олег энергично закивал, начисто подрывая веру в то, что он к чему-то там готов. Демьян снова фыркнул, снова прижал его и наконец заснул.
На звонок будильника с утра Олег не отреагировал. Демьян осторожно вытащил безбожно онемевшую руку и аккуратно поцеловал его, стараясь не разбудить. От счастья хотелось орать и крушить, так что он на цыпочках вышел из спальни и беззвучно проорал: «Йес!»
Парни на работе его состояние заметили, но Демьян отделался коротким: «Влюбился», и они отвалили. Он, вопреки обыкновению, даже не стал задерживаться. Уложил пятнадцатиминутный маршрут в десять и щелкнул замком калитки. Даже на крыльце так отчетливо вкусно пахло, что Дем, ужасно голодный, на секунду довольно зажмурился. А потом его подкинуло осознанием того, что он не оставлял Олегу ни денег, ни продуктов. Ощущение собственного идиотизма становилось привычным, и это Демьяну решительно не нравилось. Он быстро разулся и прошел в дом.
Олег с наушниками в ушах пританцовывал в углу большой комнаты. Дем замер на пороге, любуясь им, и вдруг взвыл. Испуганный Олег отскочил от тяжеленного комода, который собирался куда-то двигать. И да, большая часть мебели уже была переставлена.
– Какого хрена?! – завопил Дем, подскакивая к нему. – Ты соображаешь вообще, что творишь? Нафига мебель двигал? У тебя, как бы, альфа есть!
Явная паника на лице Олега вдруг сменилась широченной улыбкой.
– Что? – все еще не остыв, резко спросил Демьян. – Чему радуешься?
– Тому, что у меня есть альфа. Прости.
Ну как на него злиться? Да еще и когда от любви рвет на ванильные клочки. Демьян вздохнул, обнял Олега и притянул к себе.
– Я привык просто сам со своими дизайнерскими заморочками справляться. У отца работа, ему обычно некогда было. А ты не волнуйся, я все на коврике двигал, даже не напрягался почти. Привет, кстати. Я плов приготовил, будешь?
Демьян никогда не понимал всех этих ревнителей семейного счастья. А сейчас смотрел в запрокинутое к нему лицо, вдыхал запах этого, несомненно, вкусного плова и отчетливо понимал, что ничего больше ему не надо.
– Привет, – выдохнул, обрисовывая губами приоткрытые губы Олега. – Буду. Я очень голодный.
Эта сумасшедшая идиллия не могла не омрачиться. Если бы Дем верил во всякую потустороннюю чушь, то непременно решил бы, что это какое-то проклятие. Словно по волшебству все начало ломаться. Начиная с мелочей, вроде наушников Олега, и заканчивая холодильником и машинкой. Олежа решительно отказался от покупки последней, потому что их финансы горестно завывали уже после покупки нового холодильника, утверждая, что ничего страшного в стирке руками нет. Но после первой же такой стирки его руки покрылись ужасными волдырями, и Демьян, невзирая на протесты, потратил последние деньги на стиралку. В итоге до зарплаты Дема им пришлось лишить себя любых лишних трат.
– Я приготовлю рагу на костре. Ты пальчики оближешь. И никакого мяса не надо, – увещевал Олег, идя с Демьяном по рынку. Тот силился не улыбаться, в очередной раз сходя с ума от нежности и умиления, и согласно кивал. – Да и вообще, вредно его есть, мясо это.
Возможно, Демьян поверил бы ему, если бы в этот момент они не проходили мимо колбасного прилавка. Олег настолько отчетливо потянул носом, что не заметить это было невозможно. Да Дем и сам принюхался. Пахло сногсшибательно. Они переглянулись, фыркнули и пошли дальше. А рагу, и правда, было чумовым. Демьян умял три тарелки, смертельно устав после сверхурочной работы. Зато через неделю гордо нес домой целый батон свежей ароматной сырокопченой колбаски. Прошел к шуршащему на кухне Олегу и застыл, глядя на точно такой же батон на столе.
– А я порадовать тебя хотел, – медленно проговорил Олег, переводя взгляд с колбасы на столе на ту, что была зажата в руке у Демьяна.
– И я… Порадовать…
Они дружно рассмеялись.
– Откуда у тебя деньги? – спросил Дем, как только они успокоились.
– Подработал. Репетитором у соседей и их знакомых. За это очень неплохо платят. Я легко нахожу общий язык с детьми и объяснять умею.
Демьян прищурился, отгоняя от себя совершенно непристойные фантазии об Олеге-репетиторе, но обещая себе вернуться к ним чуть позже.
Никогда в жизни он не ел такой вкусной колбасы. Олег напротив еле заметно прищуривался на каждом куске и явно тянул удовольствие. Демьян хотел было предложить ему не заморачиваться – ведь еще не начатый батон имеется, а потом вспомнил, что шиковать им рано. Это было непривычно – настолько ограничивать себя, но в то же время парадоксально давало ощущение одной с Олегом семьи, чего-то большего, чем просто побег двух глупых сопляков.
– Выходи за меня? – неожиданно выпалил себя и тут же пожалел о своем порыве: нужно было подготовиться, хотя бы купить кольцо.
Но Олег широко разулыбался и кивнул:
– Да. – И смешно прибавил: – Спасибо.
Демьян рассмеялся. Вскочил из-за стола, подхватил радостного Олега, закружил.
– Ты прости, что так по-дурацки, без кольца. Я исправлюсь.
Но Олег замотал головой:
– Так это ведь самое правильное, когда без подготовки. Значит, от души.
И уткнулся Дему в шею.
Никакой свадьбы, в классическом ее представлении, у них, понятное дело, не было. Не тогда, когда, того и гляди, их найдут и теперь уже точно разлучат. Так что пришлось ехать в Рязань. Там они быстро расписались, без всяких торжеств, но вышли счастливее, чем многие пышно одетые пары. И Дем был уверен, что среди них уж точно не было никого красивее, чем Олег.
Первая брачная ночь, в их случае, действительно была первой. Демьян держал слово и не давил. Тем более, на него, всего такого охрененного мачо, который трахался всегда как дышал, с Олегом напала странная робость. Как будто весь прошлый опыт стал неприменим, а опозориться сейчас – это, наверное, было вторым самым страшным Демовым кошмаром. В итоге после праздничного ужина они оба были на взводе. Демьян с ужасом ощущал дрожь в руках и ногах, видел явный страх Олега и понимал, что дальше тянуть невозможно.
Это была самая неловкая, нелепая ночь в его жизни. От вида обнаженного – наконец-то, Господи! – Олега коротило. Хотелось облизать его всего и, в то же время, было страшно прикасаться. От нервов у Демьяна упал, и это было такое позорище, что хуже и не придумаешь. Тем более, момент был самый подходящий: Олег перестал зажиматься, испуганно смотреть круглыми глазами. Но омега у Демьяна был самым лучшим. Он, несмотря на всю свою неопытность, проблему разглядел, но внимания обращать не стал. Притянул поближе и принялся целовать, несмело гладить по напряженным плечам, спускаясь на спину, самыми кончиками пальцев проходясь по поджимающимся ягодицам. Прикосновения были легкими, совсем не такими, какие обычно заводили Демьяна, но не в этот раз. От этой нежности, желания помочь, несмотря на собственное волнение и даже страх, вернулось желание. Не ошпарило разом, а накатило медленно, лениво даже. Смыло неуверенность, лишние опасения и оставило двоих и натянувшуюся между ними любовь.
Незаметно пришла осень, и Дем спохватился, что Олегу нужно учиться. На себя было как-то наплевать, но оказалось, что умница Олежа, как и он сам, впрочем, оформил академ. И они окунулись в сладко-умиротворенный быт. И не хотелось ни гулянок, ни шумных вечеринок. На клубы и ночную жизнь тоже было пофиг. Хотелось возвращаться домой с работы, есть вкуснющий ужин и смотреть по видику какой-нибудь фильм, угорая над гнусавым переводом. Дом хоть и был теплым, но отапливался печкой или, как сейчас, когда стоило экономить дрова, радиаторами. Так что Олег навязал теплых носков и свитеров. Он вообще обшил-обвязал Демьяна и себя. Вещи выглядели действительно круто, так что скоро Олег начал шить на заказ. В сумме с репетиторством, которое он не оставлял, и с зарплатой Демьяна выходила нормальная сумма. Они даже начали откладывать. Жизнь налаживалась.
А потом Олег забеременел. Случайность, по большому счету, но Демьян был неимоверно счастлив. Олег казался взволнованным, словно погрузившимся в себя, а он готов был орать от восторга на каждом углу. Демьян укутал Олега своей заботой. Старался побаловать его лишний раз, купить что-то вкусное. Например, нежно им любимые пирожные «Корзиночки» из крохотной кондитерской недалеко от центра Нижнего.
Была суббота, законный Демьянов выходной, когда он выскочил за ними, пока Олег дремал после завтрака. Чего он точно не ожидал, так это увидеть Ивана Александровича у калитки.
– Здравствуй, Демьян, – спокойно произнес а-тесть.
Первым вполне закономерным порывом было забежать за забор и закрыться на все замки. Возвести баррикады, если потребуется. Но Дем переборол себя. Вышел, прикрыл калитку и решительно кивнул:
– Здравствуйте.
Олега он не отдаст – эта мысль осела в голове сразу и железобетонно.
– Ты собирался куда-то? Давай подвезу. Заодно и поговорим.
Демьян чувствовал себя птицей, которая уводит врага от гнезда. Жизненно необходимо было увеличить расстояние между а-тестем и Олегом. Поэтому он снова кивнул.
Разговор не клеился. До самого Нижнего они не сказали друг другу ни слова. Демьян пару раз порывался начать, потому что отцу своего мужа стоило сказать хотя бы о свадьбе, но закрывал рот сразу же, как только его открывал. И поэтому пришлось начинать Ивану Александровичу:
– Честно говоря, я сначала думал выпустить тебе кишки, потому что такому мудиле украсть моего ребенка – это просто пиздец, не находишь? Да я бы, наверное, так и сделал, если бы сразу вас нашел. Пока шерстил твоих знакомых, успокоился: случись что, Олег бы вернулся. При всем дерьме, впечатление клинического психа, который силой будет его удерживать, ты не производил.
Он замолчал, и Демьян, потерзавшись напряженным, гнетущим молчанием, решился спросить:
– Хотите убить меня?
Странно, но беспокоился он больше не за себя, хотя перспектива была вполне реальная, а за Олега, за нерожденного ребенка. Как они будут без него?
– Нет. Не хочу. После того как узнал о вашей свадьбе остыл. Мудак, каким ты всегда выглядел, не стал бы мараться штампом. Тем более, Олежа ведь и не настаивал, да?
– Да, – кивнул Дем. – Знаете, – он резко развернулся к расслабленному альфе, – я вашего сына люблю. Серьезно, действительно. Можете избить меня, забрать его – я от него не откажусь. Он мой. Не в плане собственничества, хотя и этого у меня хватает, а… как бы объяснить…
– Как будто кто-то подсмотрел все желания и сделал его. Как будто этот омега был создан специально для тебя.
– Да, – выдохнул Демьян.
Вся эта ваниль, давно уже превратившаяся для Дема в реальность, должна была произноситься Иваном Александровичем, как минимум, с насмешкой. Издевательский тон тоже подошел бы. Но он был серьезен. Молчал. Смотрел на руль и о чем-то думал. Что-то решал.
– Ладно, – выдал он наконец. – Я согласен на ваши отношения. Только несколько условий.
Демьян заранее закивал, соглашаясь на что угодно. Как щенок радовался одобрению этого человека, по которому Олег отчаянно скучал. Который, как Демьян ясно понял по рассказам и оговоркам, был совсем не свиньей и сволочью, и ненавидеть которого не получалось.
Иван Александрович искоса взглянул на него, усмехнулся и продолжил:
– Вы возвращаетесь домой. Я разменяю квартиру, будете жить отдельно, хотя и в однушке. Потом придумаем что-нибудь. – Демьян кивнул. – Олежа идет в институт, ты тоже получаешь вышку.
Последнее условие удивило, так что Демьян упустил из виду то, что к учебе Олегу возвращаться смысла нет.
– Да я в колледж к себе вернусь. Хочу тачками заниматься, зачем мне вышка?
– Только придурки и юнцы верят в то, что диплом – бумажка. Это свидетельство не каких-то знаний, а того, что ты не идиот. Пока молодой – все возьмут, а в сорок нахрен никому не нужен будешь. Хочешь с тачками возиться – возись, но сходи в Автодорожный.
Мысль была не лишена логики, так что Дем снова покивал.
– Условие последнее и самое главное: никаких детей, – он чуть помолчал и добавил: – Хотя бы пока.
Демьян не сдержал легкую улыбку. Конечно, было бы неплохо отучиться сначала, но ведь не идти из-за такой херни на аборт.
– Извините, Иван Александрович, тут ничем не помогу. Условие уже невыполнимо.
Он думал, что тесть порадуется: ведь одно дело теоретизировать, а совсем другое – знать, что твой любимый сын ждет твоего же внука. Это ведь не может не тронуть, хоть что-то должно задеть. Олежа – любимый ребенок, тут даже долго гадать не надо, все и так ясно. Одно то, что он, Демьян, сидит еще живой и здоровый и собирается переезжать в выделенную квартиру…
– Ты охренел?! – неожиданно завопил Иван Александрович и схватил его за грудки, встряхивая. – Как так? Как так?! – он стремительно побледнел, меняясь в лице.
– Вы не волнуйтесь, пожалуйста, – забормотал Дем, – с Олегом и малышом все нормально. Мы ходили к врачу…
– Какой срок? – глухо спросил Иван Александрович, падая лицом на руки на руле.
– Девять недель, – медленно проговорил Демьян.
А-тесть встрепенулся, поднял голову и быстро проговорил:
– Успеем еще. Есть тут у вас клиника, чтобы по субботам работала?
– Зачем? – мысли в голове Демьяна текли медленно, словно мозг не хотел обрабатывать полученную информацию. Специально стопорился, чтобы не понимать…
– Чтобы сделать аборт.
– Ни за что, – рявкнул Дем, подрываясь. – Вы в своем уме, вообще? – В голове не умещалось, как такое возможно – настаивать на аборте только ради сраного образования. Да их десять потом получить можно! И еще пятнадцать купить.
– Не горячись, парень, – устало вздохнул Иван Александрович. Откинулся на кресло, растер ладонями лицо. – Он ведь не сказал тебе, да?
– Не сказал что? – еще не до конца отойдя, грубо спросил Дем.
– О том, что у всех омег по роду моего покойного супруга имеется отклонение в репродуктивной системе. Они все умирают при родах, Демьян. Раньше никто толком не понимал, в чем причина, да и не изучал эту тему особо. Ну умирают и умирают, тяжелые роды, слабый организм. Только недавно были обнародованы результаты каких-то зарубежных исследований. Мы обследовали Олега. Все то же. Он этих родов не переживет.
