Текст книги "Я спасу тебя от правды (СИ)"

Автор книги: VampireHorse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– На веки вечные…

Мысли о счастливом будущем, полном приключений, только подстегнули Рика.

Целуя Морти, он вспомнил, как тот хорошенько бухнул всего несколько минут назад, и подумал, что это, да еще и в сочетании с наркотой, точно заставило пацана окосеть по полной…

Собственно, так оно и было.

– Мама…

Весь красный, с затуманившимся взглядом, Морти накрыл двумя пальцами губы, будто стремясь удержать ощущение от поцелуя как можно дольше – черт бы все побрал, почему же Рику хотелось смотреть на это вечно?

Но этого было мало.

Ему всегда было мало.

В тишине скрипнула закрываемая дверь.

– Рик?..

Малец до последнего строил из себя святую невинность, делая вид, будто ничего не понимает.

– Давай, – заговорщическим тоном прошептал ученый, снова касаясь его губ своими, только уже едва заметно. – По-быстрому, чих-пых, пока все спят…

Секс в доме, кишащем не в меру любопытными родственниками, можно было считать своего рода небольшим приключением.

И пусть в отношении некоторых, невежливо было бы показывать пальцем, работал протокол “Хранитель Тайны”, другие-то никуда не делись! Так что стоило ли отказываться от возможности лишний раз спокойно заняться кое-чем со своей родственной душой?

Рик презирал какие бы то ни было розовые сопли. Его точно нельзя было назвать принцем на белом коне или героем любовного романа, ему были чужды громкие признания и серенады под окном…

Но одна вещь все же была доступна его пониманию.

Так же просто и естественно, словно собрать какую-нибудь безумную машину, или напиться в хлам, или создать мир, или его же уничтожить…

Всего лишь часть его будней.

– О, боже…

Когда Санчез услышал об этом впервые, он долго ржал и не мог остановиться.

Мало того, что сама концепция соулмейтов в то время вызывала у него лишь здоровый научный скепсис, так еще и миф о том, что якобы характерная отметка может превратиться в дополнительную эрогенную зону, которая еще и будет реагировать только на того, кто ее оставил, не вызывал ничего, кроме желания поязвить над этой чушью как следует…

Вот только оказалось, что нихуя это был не миф и не чушь.

Рик давно проверил это и на себе, и на Морти, и теперь, едва только коснувшись татуировки кончиками пальцев и губами, уже видел, как мелкого от этого вштырило.

Кажется, он и в самом деле обдолбался.

Так сильно хотелось сорвать с него эту дурацкую пижаму и угомонить наконец пожар, разгоревшийся в крови, пожар, от которого было только одно спасение!

Морти смущенно отвернулся, прикусив нижнюю губу, как будто для него это было впервые, когда дедушка потянул вниз его штаны.

Холодный лунный свет равнодушно освещал всю эту экспозицию: голого подростка с бесстыдно раздвинутыми ногами и пожилого мужчину, что склонился над ним со вполне определенными намерениями…

– Рик… боже мой, Рик!.. – Морти выгнулся, не в силах больше сдерживаться, на что Санчез, ухмыльнувшись, лишь ускорил темп, лаская большим пальцем головку его стоящего члена.

Недавно он слегка модифицировал систему “Пах-пах 6000”, так что теперь, помимо миниатюрной пушки, в бляхе его пояса находилось и кое-что еще жизненно важное.

Смазка.

Прохладная субстанция легко выдавилась на руку, и один палец без проблем вошел в Морти.

– Ах!.. – пришлось даже закрыть паршивцу рот, чтобы никого не разбудить, но, честно говоря, Рик сам едва себя контролировал.

Ему хотелось обладать. Так сильно, что зубы сводило.

– Мооорти… – прохрипел он, накрывая ладонью свой член. – Что же ты делаешь со мнооой, Морти…

Это было лучше всяких там наркотиков.

Морти кусал нижнюю губу, постанывал и всхлипывал, комкая простынь в пальцах.

– Рииик… Рик!..

Кровать предательски громко скрипнула, и малец, кончив, обмяк, закрыв глаза.

Вытащив, Рик от души забрызгал его спермой, как будто Морти было мало своей собственной и, перекатившись на другую сторону кровати, поцеловал соулмейта в мокрый от пота висок.

Быть может, он слишком упоролся, но мысль о планете, на которой женят кого угодно с кем угодно, казалась все более привлекательной.

Да, его первый брак был сущей катастрофой, но почему бы не попробовать еще раз?..

– Кажется, мне надо подмыться…

– Да ладно, зачем, я и так могу тебе все вылизать!

Засмеявшись над своей же шуткой, Рик с напутственным потрепыванием по голове отправил Морти в ванную, а сам, вытянувшись на развороченной постели, глубоко вздохнул.

Ему было зашибись.

Нечасто такое состояние находило на циничного старого ученого-алкоголика, больше, чем кто бы то ни было, понимающего, что все бессмысленно, и ничто не имеет значения…

Ну и пусть не имеет.

Для Рика сейчас было важно совсем другое.

– Сто лет, – пробормотал он, зарываясь носом в волосы свернувшегося у него под боком Морти. – Сто лет Рика и Морти…

– Да, – ответил тот, закрывая глаза. – И ни днем м-меньше… хррр…

Настала пора уходить.

“Еще минуту”, – решил ученый, обнимая спящего мальчика, и сам не заметил, как уснул тоже.

Утро встретило Санчеза холодом – мелкий засранец стащил у него большую часть одеяла.

Возмущенно фыркнув, он отобрал одеяло обратно – и зря.

Потому что, когда Морти ничто не скрывало от жадных глаз, устоять перед ним было весьма непросто.

Особенно, когда на нем задралась пижамная куртка и немного сползли штаны, обнажая ямочки на пояснице, резинку трусов и начало щели, что разделяет зад на две части…

– Ммм, – заворочавшись, парень начал открывать глаза. – Д-доброе утро, Рик…

– Доброе, – буркнул ученый, принимая обычный утренний поцелуй. – Бля, голова болит…

– А у меня и голова, и жопа, – слегка покраснев, признался Морти, на что он, усмехнувшись, притянул его к себе, сажая на колени.

– Вес-эээ-лая была ночка, а?

– И не говори!

Дом еще был тихим – наверное, все спали.

– Знаешь…

Уткнувшись носом в грудь Санчеза, Морти тяжело вздохнул.

– Знаешь, Рик, я п-подумал над тем, что ты сказал… ну, про то, чтобы бороздить космос, и… я н-не уверен, что готов…

– А кто тебе сказал, что мы отправимся прямо сейчас? – возвел глаза к потолку ученый. – Нет, я-то готов всегда, а вот ты и твои глупые иррациональные привязанности… Ты вырасти сн-эээ-чала, козявка!

По лицу мелкого трудно было сказать, испытал он облегчение или обиделся – скорее всего, и то, и другое.

– Хватит об этом! Давай-ка лучше займемся чем поинтереснее…

Даже отходняк переносить было легче в обществе внука.

Закрыв глаза, Рик просто отдался ощущению медленного, вальяжного поцелуя, как вдруг…

– Морти, ты что, еще не проснулся? Пора в шко… лу…

Если первое предложение Бет, залетая в комнату, сказала радостным и бодрым тоном, то на втором ее голос вдруг резко упал и осип.

От неожиданности Рик икнул, а Морти с посеревшим от ужаса лицом попытался стать как можно более незаметным, сжимаясь в дрожащий комок.

– Что. Это. Блядь. Значит?!

С каждым словом Бет кричала все громче, схватившись за голову, и на ее абсолютно белых щеках разлились красные пятна.

Хороший вопрос!

У Рика уже был готов на него как минимум один ответ.

– Морти, тебе не кажется, что нам с тобой все-таки надо было запереть дверь?

====== Часть 22 ======

– Мама…

Это был конец. Финиш. Полный пиздец.

И все из-за него!

– М-мама, мы…

– Замолчи, Морти.

Голос Рика был до того спокоен, что даже стало жутко.

– Дай взрослым разобраться…

Встав с кровати, старик посмотрел прямо в глаза дочери, по щекам которой бежали злые слезы, и тихо сказал:

– Я не буду оправдываться.

– Ты… ты!!! – Бет завопила так, что содрогнулись стены. – Что ты сделал с моим сыном, старый извращенец?!

Раздался топот, и на пороге появились заспанные, растрепанные Джерри и Саммер.

– Вы спалились! – невольно вырвалось у девушки, и она зажала себе рот рукой, но ее чип не подействовал, ведь скрывать тайну уже не было никакого смысла.

– Спалились? – шипя, будто змея, повторила Бет, развернувшись к дочери. – Ты знала! Ты знала, что он насилует твоего брата, и ты!..

В давящей, будто бетонная плита, тишине раздался звук, похожий на выстрел.

Схватившись за покрасневшую щеку, Саммер всхлипнула, но не заплакала.

– Никто меня не… – попытался сказать Морти, но его перебили новым криком:

– Да как ты мог?! Он же твой родной внук! Как тебя земля носит, урод?! О чем ты только думал?!

Рик слушал все это, не ведя и бровью.

Увидев, что на него идет Джерри с твердым намерением надрать ему задницу, ученый вдруг расхохотался – чисто, от всей души, как будто смотрел что-то смешное по кабельному телевиденью…

Поймав двумя пальцами кулак зятя, он элегантным движением выкрутил ему руку и, услышав вопль боли, сказал:

– Я никому не позволю себе навредить, ясно?

В этом не было никаких сомнений.

В том числе и у Джерри, который, пытаясь освободиться от хватки, умолял:

– Отпусти! Делай все, что хочешь, только отпустииии!..

Хмыкнув, Санчез легким жестом отправил его на встречу с полом, где Джерри и остался, корчась от невыносимых страданий.

– Убирайся, – срывающимся голосом сказала Бет, вытирая слезы. – Я вызову полицию, если не уйдешь сейчас же!

– Ладно.

Морти ушам своим не поверил.

То есть как это – ладно?!

– Рик!..

Когда ученый обернулся, в глазах у него не было ничего, кроме пустоты.

– Вот и все, пес, – развел он руками. – Я пойду…

– Нет! – топнув ногой, Морти развернулся к маме. – Он не насиловал меня, слышишь? Я сам этого хотел!

Услышав это, Бет снова начала рыдать, схватившись за сердце, вот что-то ее было не очень и жалко.

– Сам. Всегда. С самого начала…

– Ложь!

Казалось, сама мысль об этом доставила Бет неимоверную извращенную радость.

– Эти его научные штуки… Он что-то с тобой сделал, Морти, он заставил тебя думать так, правда? Правда?! – подскочив к сыну, она схватила его за плечи и начала трясти так яростно, что застучали зубы, но Рик, перехватив ее руки, освободил Морти с коротким, но очень звучным, будто удар кнута:

– Хватит!

От затрещины старик увернулся легко.

– Ты больше не посмеешь и пальцем тронуть моего ребенка! Вон из дома! Морти, ни шагу из комнаты, пока эта сволочь не уйдет…

Крики боли и взрывы резали слух.

Поморщившись, Рик достал плеер, надел наушники и, подпевая дурацким подростковым песенкам, на которые он невольно подсел стараниями внуков, выпил еще.

– Йо-хо-хо, и бутылка рома… – к щекам прилила кровь, стало теплее, веселее, но проблемы от этого никуда не ушли.

Пол пещеры вздрогнул так сильно, что его даже немного подбросило.

– Д-да чтоб вас всех! – выдернув наушники из ушей, Рик вскочил и, вытащив особую гранату, которую вообще-то берег на особый случай, кинул ее так далеко, как только смог. – Чао, ублюдки!

И тут не дают побыть спокойно! Что дома, что здесь…

К сожалению, на Острове Соулмейтов образовалась разумная жизнь, а где разумная жизнь – там и война, поэтому ученый, не разбираясь, кто прав и кто виноват, решил избавиться сразу ото всех, дабы не портили место, где прошло уже миллионы лет Рика и Морти, своими глупыми разборками.

Кажется, граната подействовала – все затихло.

Возможно, даже на всей планете.

Злорадно рассмеявшись, Санчез отсалютовал бутылкой.

В этой самой пещере они с Морти встретили рассвет нового мира, а теперь он один наблюдает за его разрушением – как иронично!

Но за смертью всегда следует новое начало. Как человек науки, он понимал это лучше всех.

Предсмертная агония, последний вздох, гниение, разложение – все это ждет тебя рано или поздно, но жизнь не прервется никогда…

Рик уже был порядком пьян.

Но даже сейчас у него перед глазами стояло перекошенное лицо Бет, когда она кидалась в него его же собственными изобретениями.

Раньше в этом доме ему позволяли практически все – теперь же выгнали, как паршивую собаку, буквально ни с чем.

И пусть он это заслужил – Санчезу было глубоко плевать.

Он не мог позволить встать между собой и Морти никому. Даже родной дочери.

В конце концов, он уже когда-то бросил своего соулмейта, застряв на долгие годы в бесконечном космосе, и второй раз этому не бывать!

Здесь они были когда-то давно.

Здесь украли у этого мира первый поцелуй.

Программа перерождения была запущена, и на костях и радиоактивной пыли начала образовываться новая жизнь.

Потом, конечно же, Рик приведет сюда Морти.

Навешает мелкому лапши на уши, что предыдущие обитатели этого мира уничтожили себя сами, и, быть может, они и в этот раз станут первыми… возможно, не только в поцелуях.

Но, пока этого не случилось, старик уснул пьяным на полу пещеры, обнимая пустую бутылку, под рокот волн в океане – безмолвную песню опустевшего острова…

Эта ночь была душной и беспокойной.

Сна у Морти не было ни в одном глазу, и, глядя в потолок пустыми глазами, он тонул в горечи, что разъедала его изнутри.

После того злополучного дня, когда стены тряслись от криков, летали во все стороны вещи и повсюду стоял резкий запах вина, все изменилось.

На семейной консультации у психолога, доктора Вонг, он молчал принципиально, обронив всего несколько слов, ведь ему нечего было сказать.

Доктор Вонг сказала, что он, видимо, слишком травмирован и пока не готов говорить, и Морти не спорил – думайте все, что угодно, только отстаньте!

Травма? Какая, к черту, травма может быть от того, что ты любишь своего соулмейта?

Разве что, если твой соулмейт – аморальная эгоистичная скотина, не ценящая в этой жизни вообще никого, но это уже совсем другой разговор…

Никто ему не поверил.

Почему-то все думали, что, раз Рик гениальный ученый, ему по силам симулировать чувство, не подвластное никому.

По силам убедить родного внука, что они предназначены друг другу судьбой.

Они поставили под вопрос даже подлинность метки у него на животе!

Парень не знал, смеяться ему или плакать от всего этого.

Иногда взрослые поражали его своей тупостью.

Сегодня после ужина к нему подошел отец и, неловко переминаясь с ноги на ногу, попытался “поговорить по душам” – у Морти зубы сводило от того, как Джерри пытался его подбодрить словами вроде: “Этого урода уже нет рядом, тебе нечего бояться! Все будет хорошо!”

И от чего ему казалось, что папа даже на большом расстоянии от Рика говорил о нем с каким-то затаённым страхом?

Конечно же, Морти сделал вид, что ему был очень важен этот разговор, и, дождавшись, пока Джерри с чувством выполненного долга уйдет, он долго плакал, зарывшись лицом в подушку, чтобы никто не услышал.

А сейчас у него даже плакать не получалось.

Сон не шел.

Мальчик остался один на один со своими мыслями, что было, конечно же, тем еще испытанием.

Опуская веки, он подумал о космосе, что теперь навсегда для него закрыт. О планете, на которой женят всех и со всеми, о космической тарелке, собранной из мусора, о белом халате, запахе перегара и о сухих широких ладонях, и о хриплом голосе, зовущем в приключение невесть куда, он так отчетливо раздавался в голове, что, казалось, сейчас, вот прямо сейчас…

– Эй, пес!

Морти резко открыл глаза.

Тьму комнаты разогнал зелено-желтый свет портала, и Рик, протягивая к нему руки, сказал подозрительно дрожащим тоном:

– Иди сюда, недомерок…

Дважды просить было не нужно.

Он не помнил, как ноги донесли его до деда, но это чувство, когда у него получилось, обняв этого старого безумца, дать волю слезам, отпечаталось в памяти еще надолго…

– Я… я д-думал, т-ты меня б-бросил!

– Ты че, ёбнулся, что ли?

Пожалуй, другие слова были бы излишни.

– Пошли…

Парень даже не спрашивал, куда – хоть на край света!

Выйдя из червоточины, они оказались в… гараже.

Сначала Морти даже не понял, что не так, а потом до него дошло.

После того, что случилось, мама лично разнесла и уничтожила все, до чего только смогла добраться – но здесь все было в полном порядке!

Сведя брови, он обернулся к ученому – а тот, странно улыбнувшись, подмигнул ему и непривычно ласковым жестом стер остатки слез со щек…

Звон и грохот заставил их обоих подскочить.

Бросив в угол грязную лопату, Саммер заявила с каменным лицом, отряхивая руки от земли:

– Больше меня в свое дерьмо не впутывайте.

– Ч-что?..

Но девушка уже уходила, не оборачиваясь.

– Это н-эээ-ша Саммер, – вполголоса сказал Рик, положив руку ему на плечо. – Сказала, не хочет больше жить в мире с причитающей матерью и групповыми походами на психотерапию, от которых нет никакого толка…

Осознание того, что они, кажется, опять сменили реальность, Морти почти не удивило, как бы это ни было странно.

Но один вопрос у него все же остался.

– А… а где Рик, Морти и Саммер из этого мира?

Повисла долгая тишина, и, не ответив, Санчез начал насвистывать, переминаясь с ноги на ногу.

– И… и в этой реальности мама не знает, что мы…

– Верно, – потрепав мальчика по голове, Рик отвернулся. – Ты очень догадлив, Морти… Мне стоило подумать об этом раньше! – он закрыл лицо ладонью. – Опр-эээ-деленно стоило… В общем, теперь я принял, так сказать, меры безопасности! В этом доме на каждой дверной ручке стоят незаметные устройства, которые не дадут даже близко подойти никому, если там закрылись мы… а если мы все-таки опять спалимся, то все вз-ооо-рвется!

– Ч-чтооо?!

– Не бери в голову, – хлопнув его чуть ниже спины, ученый сел за верстак. – Я тут поработаю, а ты… а ты иди сп-эээ-ть. Твоя сучка-сестрица все еще под протоколом – пока местная Бет не знает, ее чип работает… Иди, иди уже… нет, стой!

– Что такое?

– Подай отвертку, и можешь валить!

Между этой реальностью и той не было никакой разницы – только здесь подушка Морти не была влажной от слез.

Положив на нее голову, он, к своему удивлению, уснул почти сразу же.

Утро встретило его трезвоном будильника, руганью Рика и Джерри и саркастическим взглядом Саммер поверх телефона, и светило солнце, и пахло свежими оладьями, и все было так до боли, до крика, до нехватки воздуха в груди нормально…

– С добрым утром, мам.