Текст книги "Алиса, Джейн и фисташки"

Автор книги: Валерия Карнава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Валерия Карнава
Алиса, Джейн и фисташки

Вещий сон джентльмена

Два павлина, распушив хвосты и грозно нахохлившись, бродили друг подле друга, и казалось, что один из них сию же минуту набросится на другого, словно на заклятого врага. Защелкают острые клювы, полетят шикарные перья. Какая завораживающая павлинья драка будет! Стоящие за оградой подростки только этого и ждали. Однако птицы не торопились начинать представление, будто испытывая терпение ребят.

– Спорим, что вон тот – справа, накостыляет первым? – радостно защебетала Аня, худенькая, как тросточка.

Открыв минералку, девушка сделала пару глотков.

– Да ну их, давайте смотреть журавлей. Стоим здесь уже минут десять, а они все никак не могут друг другу хвосты поотрывать, – Гаян демонстративно зевнул, дабы показать, что ему скучно. – Мне сегодня приснился интересный сон. Вещий. С четверга на пятницу снятся вещие сны. Хотите расскажу?

– У тебя каждый второй сон – вещий, – рассмеялась Катя. – Не хочешь подержать мою сумочку? Будешь джентльменом.

Парнишка скривил недовольную гримасу, как у шимпанзе, у которого из-под носа выхватили любимое лакомство. Вот только около павлинов с женской сумкой в руках он еще не стоял!

– Согласно этикету, мужчина не должен носить женские сумочки.

– Плевать я хотела на твой этикет! Руки уже отваливаются.

– Что у тебя там? – Гаян почесал свой кучерявый затылок. Все равно не отвяжется.

– Это Гарри Поттер. Пожа-а-алуйста! – потянула Катя.

– Ладно, только ради Гарри Поттера наплюю на этикет, – вздохнул Гаян и взял сумку из рук упитанной рыжеволосой девицы в джинсовом комбинезоне. Книги про волшебника он любил. Да уж, и впрямь нелегкая ноша.

Павлины яростно кинулись друг на друга, причем одновременно.

– Да! Да! Да! Они созрели для того, чтобы набить друг другу клювы! – сзади заверещал чей-то хрипловато-писклявый голосок, словно у попугая ара, перекурившего кальян.

Ребята обернулись и вытаращили глаза. Что за чертовщина стояла перед ними? Какое-то замысловатое птицеобразное существо размером не больше голубя. Оно напоминало недоразвитого павлина. Его тельце было покрыто короткими синими перышками-пушинками, как у недавно вылупившегося цыпленка, на грудке эти же перышки были красного цвета; вместо крыльев – махровые когтистые лапки, растопыренные в разные стороны так, будто это существо собиралось взлететь. В довершении этого образа высился куцый полупавлиний хвост, состоящий из четырех стержней в красно-черную полоску. Птичка смотрела на ребят с невероятным интересом и щелкала сине-желтым зубастым клювом. Однако, несмотря на нелепо-устрашающий вид, настрой у этого создания был весьма дружелюбным.

Эпидексиптерикс – птицеподобный нелетающий динозавр. Уж в этом Гаян был уверен, поскольку до фанатизма увлекался не только волшебниками, но и ящерами. Но каким образом в двадцать первом веке разгуливала эта доисторическая птичка? К тому же, насколько было известно Гаяну, динозавры не разговаривали.

– Водичкой не угостите? Я не стал пить в пруду, чтобы не распугать ваших уток, а то они уж больно крикливые, – продолжал динозавр.

Икнув от удивления, Аня перевернула бутылку, и тонкая струйка минеральной воды потекла прямо в клюв подбежавшего эпидексиптерикса. Напившись, довольный динозаврик отскочил обратно. Водичка продолжала литься, но уже на асфальт, образовав небольшую лужицу.

– Спасибо. Утолили мою жажду. Я – Клю-клюк, корреспондент газеты «Новости Юрского периода». В общем, мне надо бы взять интервью, но давайте позже. Так хочется немного прогуляться, освежиться. Вы ведь будете здесь часа через два, а может быть и три?

Все трое стояли, как вкопанные.

– Молчание – знак согласия.

Клю-клюк радостно потер свои лапки на груди и бросился наутек. Только его куцый хвост сверкнул за клеткой с павлинами. Сами птицы продолжали свою драку, не обращая никакого внимания на своего далекого предка. Девчонки переглянулись. Еще недавно Гаян угощал всех кедровыми орешками. Может, они галлюциногенные? Катя даже ущипнула Аню за руку, и та вскрикнула.

Один лишь Гаян улыбался. А сон-то и впрямь вещий.

Алиса, Джейн и фисташки

В лесистой части неизвестного парка застенчиво прятался бар «Хмельные фисташки». Куполообразный и обвитый плющом, летом он напоминал домик хоббита, даже осенью этот плющ долго держался своим изворотливым тельцем за каменные стены. Зимой бар был похож на заснеженную юрту. Посетители, будь это парень с зеленым цветом волос, либо бабуля, накрашенная в стиле Брижит Бардо, надолго запоминались бармену, который работал в этом месте на протяжении трех лет. Он заметил одну интересную особенность: люди, однажды переступившие порог этого заведения, открывали ему свою душу.

Здесь, словно из старых кованых сундуков, выпрыгивали глубоко спрятанные тайны, которые следовали по пятам до самого выхода и сводили с ума своим неожиданным присутствием. Объяснить это явление нельзя было ни коим образом, и бармен мог спокойно браться, так сказать, за «перо» и начать свое размеренное повествование. Однако стройно излагать свои мысли на бумаге он не умел, поэтому приходилось копить свои впечатления для того, чтобы потом со временем о них вспоминать с улыбкой.

Тихим поздним осенним вечером, насвистывая полумедитативную блюзовую мелодию и сбрызнув полиролью барную стойку, Михей тщательно и заботливо протирал ее вафельным полотенцем, будто это была долгожданная, недавно купленная машина за бешеные деньги. В дальнем углу за столиком сидела троица весело лопочущих девушек. Их стол ломился от большого количества бокалов с коктейлями и тарелок с различными вкусностями. Даже не верилось, что такие чрезвычайно стройные существа могли с живостью все это слопать. Вскоре девушки покинули заведение, и бармен остался в полном одиночестве. Ненадолго.

Потихоньку стала открываться большая деревянная дверь, а затем показалась невероятно стройная девушка в коротком платье, словно хрупкий фарфоровый эльф. Слегка покачивая бедрами и элегантно переставляя одну ногу за другой, она быстро и уверенно зашагала на высоченных каблуках в сторону барной стойки. Михей краем глаза принялся разглядывать неожиданную гостью. По плечам извивались длинные каштановые локоны, словно волны бушующего океана, личико сердечком казалось образцовым – и откуда только такие красотки берутся?

– Виски! – взбудоражено произнесла незнакомка, будто собиралась выступать перед огромной аудиторией, и для храбрости ей не хватало всего лишь пары глотков.

Михей молча откупорил бутылку и налил содержимое в низкий полупузатый прозрачный бокал. Покрутив бокал в руках, девушка принялась пить медленно и осторожно, при этом ее носик морщился то в одну, то в другую сторону.

– Хочу пирожное, – капризно потянула она, поставив бокал на место. По всей видимости виски ее не впечатлили.

– Какое?

– На твой выбор что-нибудь вкусное, но только без вишенок.

На тарелочке появился небольшой круглый коржик с мелкими зелеными вкраплениями там, где обычно лежат различные ягодки, посыпанные сахарной глазурью.

– Что это? – девушка принялась изучающе, даже с какой-то осторожностью разглядывать лакомство, будто ей подали не пирожное, а фугу.

– Тарталетка с ревенем.

– Вкусная?

– Конечно, я ерунду не предлагаю.

Незнакомка взяла тарталетку своими маленькими пальчиками и с педантичной аккуратностью принялась ее кушать.

– «Маргариту», пожалуйста, – последовал следующий каприз.

И какой смысл надо было заказывать «Маргариту», если еще никто не допил виски? Однако дело хозяйское. Михей приступил к приготовлению коктейля. Одна блестящая бутылка сменялась другой, будто булава в проворных руках жонглера, а текила и лайм с невероятной скоростью крутились в блендере, словно это были скачки наперегонки. Девушка с интересом или от скуки ловила глазами каждое движение бармена. И «вуаля» – краешек прозрачного бокала был украшен ломтиком лайма. Можно дегустировать.

– Очень вкусно, – посетительница была довольна, запивая тарталетку «Маргаритой».

И было совсем непонятно: имела она в виду, что коктейль вкусный или же все-таки тарталетка.

– Меня зовут Джейн.

– Михей, – улыбнулся бармен. – Родители назвали тебя в честь актрисы? Как там ее… Джейн Марч?

Он решил тут же перейти на «ты», поскольку стандартному официозу предпочитал обычное незатейливое общение. К тому же посетительница тоже не особо церемонилась.

– Нет, один хороший человек решил, что я буду Джейн.

– Это кто такой? Твой крестный? – пошутил Михей.

– Нет, мой гуру, мой повелитель. Благодаря ему я такая запоминающаяся и своеобразная… И каждый, кто меня видит, заряжается моей бешеной энергетикой, – гордо ответила девушка, вскинув вверх подбородок.

Очевидно, сочиняла на ходу свои ярко выраженные достоинства. Себя не похвалишь, никто не похвалит.

– Ты сектантка? – удивился бармен, выслушавший столько бредовых историй, что ему смело можно было присудить звание «Уши года».

Девушка с предвзятым недовольством нахмурила брови.

– Нет, секретарша. Почему ты вдруг решил, что я сектантка?

Михей не знал, что ей ответить, но про себя подумал о том, какой расклад лучше: блаженная сектантка или же влюбленная в своего шефа дурочка, которая подсыпает в боссовскую чашку «чудодейственный» приворотный порошок и упрямо верит, что чары этого порошка в конце концов подействуют.

– Он женат, и я замужем, однако это не так важно, поскольку мы испытываем к друг другу такие чувства, с которыми полет в космос покажется обычной прогулкой до ближайшей автобусной остановки. Но знаешь, если мой муж узнает, а наверняка у него есть подозрения, тогда мне будет проще раствориться в этом бокале, нежели вернуться к нему. Еще этот труп… – тяжело вздохнула Джейн, сделав маленький глоток. – Мы прятали его в шкафу… Не лучшее место, но разве придумаешь что-то более подходящее, когда никакого трупа и вовсе не ожидаешь?

– Согласен. Все хранят трупы в шкафах. По крайней мере недавно я обнаружил в своем шкафу несколько трупиков тараканов. Каюсь, что травлю насекомых, но что поделаешь, слишком много их расплодилось. А могу я поинтересоваться, кто это – мы?

– Я и мой любовник. Муж не доверяет мне, вот и отправил мертвеца лезть на балкон, чтобы он проследил за мной.

– Мертвец на балконе? И он двигается? – Михей даже поперхнулся, а его глаза уже чуть не вылезли за лоб и готовы были прыгать по барной стойке от удивления.

– Нет, что за мысли такие? Как мертвец может двигаться? Он был когда-то живым человеком, но его постигла неудача, и он совершенно случайно умер. Но мы тут ни при чем, – азартно произнесла Джейн, уплетая тарталетку словно ребенок, не пробовавший в своей жизни подобной вкуснятины.

Может, бедняжку мучил голод?

– Угощайся. Это за счет заведения, – услужливо произнес Михей, поставив перед Джейн маленькую симпатичную вазочку с фисташками.

Пусть подкрепится еще.

– C чего бы это? – насторожилась Джейн: неужели бармен решил за ней приударить?

В ответ Михей только улыбался, стараясь не обращать внимания на причуды своей необычной посетительницы. Джейн взяла одну фисташку. Рядом с зернышком она отыскала маленький, еле втиснутый туда сверточек бумаги. Как только девушка принялась его разворачивать, фисташка выпала из рук и плавно опустилась на дно бокала, словно в замедленной съемке. Джейн медленно произнесла вслух написанное на свертке:

«Ликование Свободы –

Это к морю – путь души –

Мимо мельниц –

Мимо пастбищ –

Сквозь ряды крутых вершин».

Затем она удивленно посмотрела на Михея и улыбнулась:

– Эмили Дикинсон. Люблю это стихотворение. Оно такое замечательное! Кажется, еще нескольких строчек не хватает, но я не помню, каких именно. Как ты угадал?

Бармен принялся усердно протирать высокий прозрачный стакан, совершенно не обращая на девушку никакого внимания. Когда было мало народа, а такое случалось обычно днем в будние дни, Михей заворачивал посетителям вот такие записочки с цитатами известных людей, отрывками из каких-нибудь литературных произведений, а потом они ломали голову над тем, что же это обозначает. Бармена это веселило, да и гостей тоже.

В этот момент кто-то отворил дверь. Запыхавшись, к барной стойке бежала девушка, совершенно идентичная Джейн. Даже платье было точь-в-точь. Неужели дежавю? Михей застыл с бокалом в руке в полном онемении, словно его заморозили. Еще одна такая красавица? Никогда ему раньше так не везло! Девушка подсела к Джейн, даже не взглянув на ошеломленного Михея, будто он был невидимкой, и с мученическим выражением лица принялась жаловаться:

– И как мне теперь играть? Я не вживаюсь в роль, режиссер злится. Почему ты исчезла с репетиций? У меня весь день насмарку!

Джейн глотнула коктейль, сделав вид, будто разглядывает тонкие прожилки разрезанного лайма и ей абсолютно все равно, что к ней в данный момент обращаются.

– Надо же! – присвистнул пришедший в себя Михей. – Близняшки! И что вы репетируете?

– «Номер 13», – ответила Джейн, наслаждаясь коктейлем.

– «Номер 13»?

– Рэй Куни11
  Рэй Куни – британский драматург, актер, сценарист. Особый успех ему принесла пьеса «Слишком женатый таксист».


[Закрыть] написал. Не слышал про такого?

– Так вот оно что! Не-а, не слышал. Позовете на премьеру?

– Конечно, – подмигнула Джейн, с хитрой улыбкой взглянув на «близняшку». – Правда ведь, Алиса? Мы позовем этого симпатичного молодого человека на премьеру?

– Ах, не говори мне ничего о премьере! – Алиса потянулась за бокалом виски. Хоть кому-то пригодились виски. – Ты вернешься ко мне завтра?

С какой воодушевляюще-искрящейся надеждой в глазах она смотрела на Джейн! И с такой преданностью. Казалось, будто вся ее дальнейшая жизнь зависела только от одного слова этой дьяволицы в красном платье. Михею оставалось только удивляться тому, насколько сильна была их душевно-эмоциональная связь.

– Не молчи! Ты вернешься? – допытывалась девушка, словно капризное дитя, желающее как можно быстрее получить понравившуюся игрушку.

– Я подумаю, – Джейн как ни в чем не бывало разгрызла фисташку. Она даже не посмотрела в сторону Алисы. Та была готова была расплакаться. – Мне наскучили все эти репетиции. Я хочу веселья и свободы.

– Скоро премьера! Ты должна быть со мной! Потом будет тебе и веселье, и свобода! – раскричалась Алиса, порозовев от напряжения, будто маленькая свинка.

– Я и так всегда с тобой.

– Но сегодня ты сбежала!

– Могу же я позволить себе маленькие шалости.

– Маленькие шалости? А как же я? Ты даже не подумала о том, что будет со мной. Ты обидела и меня, и Рэя Куни.

– А откуда он узнает?

– Джейн, это мой первый выход, и если я опозорюсь, то… я не знаю, я тебя запру в туалете! – Алиса вскинула подбородок и посмотрела на Джейн горделивым взглядом с оттенком обиды.

В ответ Джейн лишь громко рассмеялась, схватившись за живот:

– Шантажируешь что ли меня?

– Нет, предупреждаю… Иначе я скажу Ронни о том, что у тебя там творится с Ричардом.

– И кто же так с Музами обращается, моя дорогая Алиса? – покачала головой Джейн.

– А кто так с актрисами обращается? Разве уважающая себя Муза оставит свою подопечную в полном одиночестве?

– Только если Музе пора в отпуск.

– Именно перед премьерой? – Алиса в отчаянии схватилась за голову.

– Давно хотела развеяться. Может наведаться в Грецию и посмотреть Парфенон? Или прогуляться по Парижу со шпицем на поводке? А может, покататься на гондоле в Венеции? Или пофотографировать в Барселоне творения Гауди? Сложный вопрос. В любом случае, куда бы я ни отправилась, обязательно настрочу пару-тройку стихов и опубликую в следующем сборнике «Альманах Муз».

– Ты думаешь только о себе! А должна думать обо мне! Ты же Муза!

– Тебе, моя дорогая, пора научиться искать вдохновение в самой себе, а не полагаться только на меня. Это упорный труд, а ты привыкла гнаться за озарением. Оно не всегда приходит, оно не всегда с тобой.

Алиса растерянно перевела взгляд с Джейн на Михея, который лишь выдавил из себя глуповатую улыбку. Ему казалось, будто он был единственным зрителем полуфарсового спектакля, от которого у него дымилось сознание, поскольку он ровным счетом ничего не мог толком понять. Может, эти девушки устроили репетицию прямо в баре, чтобы его впечатлить?

Бармен налил себе стакан воды, чтобы немного освежиться и потушить задымленное сознание. В эту же секунду Джейн выплеснула содержимое своего бокала наверх. Получилось это странно, потому что ломтик лайма остался на прежнем месте, и фисташка лежала на самом дне. Фейерверк брызг превратился в тончайшую прозрачную бесформенную кляксу, неподвижно зависшую в воздухе.

С двух сторон этой кляксы стали разворачиваться живые картины. Вот две молодые девушки: рыженькая и шатенка – спокойно сидят за столиком в парижском кафе. Все было настолько реалистично, что Михей даже почувствовал на кончике своего языка вкус терпкой арабики. Эта картинка вскоре сменилась другой. Тут молодой парень в распахнутой куртке неторопливой походкой идет по освещенной фонарями дублинской улице.

Джейн дотронулась до кляксы рукой, и картинки стали раздваиваться, летая около барной стойки, словно сплющенные мыльные пузыри. Бармен за одну секунду успел побывать в двух настолько далеких от его бара местах, что от столь захватывающего чувства и зрелища у него сильно заколотилось сердце и по всему телу пробежала волна беспокойных мурашек.

Отражаясь в парящих в воздухе кляксах, Джейн исчезла. Она сидела на песочном пляже острова Санторини, и на ней было белое кружевное платье. В руках девушка держала маленький сборник стихов Эмили Дикинсон. Рядом плескалось бескрайнее море, в ласковых объятьях которого нежилось золотисто-кораллового цвета небо, позади купались в теплых лучах заката маленькие, напоминающие воздушный зефир, белоснежные домики.

– До встречи, дорогая Алиса! – произнесла Джейн, открыв книгу и послав девушке воздушный поцелуй.

При виде этого Алиса чуть было не разрыдалась. Обида сковала ее в своих ледяных объятьях. Кляксы стали лопаться одна за другой, а бокал постепенно наполнялся, словно кто-то невидимой рукой наливал в него коктейль. Алиса неподвижно смотрела на вазочку с фисташками. Она чувствовала себя брошенной, а внутри нее пробивались отголоски давно забытой мечты: собрать чемодан и рвануть туда, куда только попросит ее взбалмошная душа. Да хотя бы на этот Санторини. Но как скрыться от бесконечных бесплодных репетиций? И что теперь будет с ее ролью? Только Алиса не Муза, чтобы появиться, а потом исчезнуть. Она всего лишь человек со своими обязательствами. И почему она не родилась Музой? А может, Музами не рождаются, а становятся?

Алиса уже представляла как зрители, недовольные ее безвкусной игрой, бросают на сцену мясистые помидоры. Красный от злости режиссер гонит актрису с позором из театра. И как теперь играть без своей Музы? Как пробудить в себе силы творить дальше? Девушка потянулась за фисташкой, однако ее маленькие проворные пальчики нащупали еще один крошечный сверток бумаги. Развернув его, она прочитала:

– Я приду на твой спектакль. Правда, я ничего не понимаю в спектаклях, но думаю, что Джейн просто испугалась, что ты ее переиграешь. К тому же на Санторини скучно, море и белые домики. Вот кому интересны белые домики? Говорят, в Норвегии пещеры троллей есть.

На лице Алисы засияла довольная улыбка. Никогда еще никто не желал увидеть, как она играет. Подруги считали спектакли скучным времяпровождением и гоняли на скутерах, а мама шила днями и ночами напролет, искренне веря, что театр начинается с вешалки, и только с нее. Что касается бармена, он всего лишь хотел приободрить Алису. Кто знает, вдруг там, на спектакле, окажется бойкая Джейн.

Через мгновение Алиса увидела перед собой жемчужный Санторини, возникший ниоткуда, словно вспышка на небе. Бар словно куда-то испарился. Девушка гуляла по берегу моря, вдыхая наполненный свежестью солоноватый воздух и удивляясь тому, что с ней происходило нечто необъяснимое. Теплые и уютные солнечные лучи будоражили ее кожу, и девушка почувствовала легкость и спокойствие, будто зажила другой жизнью.

Алиса встала на самый край берега и принялась рассматривать горизонт, утопающий в какой-то белоснежно-шелковистой дымке, которая постепенно стала рассеиваться, обнажая взору девушки бархатистую морскую пелену, в которую она желала окунуться. Она медленно зашла в воду и, очутившись в ней по пояс, нырнула с закрытыми глазами в самую глубь подводного пространства. В мгновении ока вода исчезла, и девушка почувствовала под ногами нечто твердое.

Открыв глаза, она увидела сцену. Она стояла на ней. В полутьме на нее смотрело бесчисленное множество пытливых глаз. Взгляд Михея чувствовался больше всего. Да, бармен был здесь, что-то внутри подсказывало ей это, и она не должна была его разочаровать. Что происходило на самой сцене, Алиса не могла разглядеть, поскольку сцену окутывала та же самая белоснежная дымка.

Девушку охватывало невесомое чувство страха, переплетающееся с огоньком радости, который разгорался все сильнее и сильнее. Алиса дотронулась рукой до этой дымки, и она медленно сползла вниз, словно тонкое мягкое покрывало.

Зрители увидели настоящую Джейн.