Текст книги "Дом Выдры"

Автор книги: В. Радзивил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

В. Радзивил
Дом Выдры

Глава 1. Природный Дом

Автомобиль петлял по дорожному серпантину. Из-за густого тумана казалось, что трасса вот-вот оборвётся, и каждый новый поворот – трамплин прямиком в небо. Сквозь молочную завесу Марк рассматривал причудливые скалистые вершины, потом пустоши, лишённые растительности, и наконец, когда автомобиль выехал на равнинную местность, зубчатую кромку фиолетового леса.

– Всего четыре месяца, – сказала худощавая женщина.

– Плевать, – огрызнулся Марк, сворачиваясь калачиком на заднем сидении. Он тряхнул головой, чтобы длинная прядь упала на глаза и скрыла предательски выступившие слёзы. Перед ним словно захлопнули тяжёлую дверь, отрезав будущее. Вернее, он сам её закрыл, когда позволил чувству вины, густому и липкому, как сосновая смола, расползтись внутри себя.

– Не разговаривай так с матерью, – громыхнул мужчина с суровым лицом и кустистой чёрной бородой. Он молчал всю дорогу, лишь изредка проклиная туман, и теперь с готовностью ухватился за возможность поворчать. – Может, хоть кто-то вставит тебе мозги на место…

– Рустам, пожалуйста, – чуть не плакала женщина. Напряжённое молчание вновь установилось в машине, и вскоре будто из ниоткуда вырос указатель «Природный Дом». Мужчина крутанул рулём и поехал сквозь мрачную чащобу. Колёса подпрыгивали на длинных, протянувшихся через тропу корнях, проваливались в ухабы и плескались в лужах после октябрьского дождя.

Марк с ужасом вглядывался в редкие просветы между соснами, в воображении рисуя тёмный непроходимый лес и с трудом пробивающуюся через густые кроны мерцающую лунную дорожку. Она вела к ветхой лачуге, фундамент которой так глубоко просел, что крыша-развалюха почти касалась земли. И в таком вот месте парень должен был провести остаток осени и всю зиму…

Однако лес начал светлеть, и во всей своей сказочной красоте явилась огромная поляна. На выложенной плиткой парковке пыхтели автомобили, сплошь люксовые иномарки. Мощённые камнем тротуары ровными лучами стекались к главному зданию лилового цвета с сияющей вывеской над входной дверью: «Добро пожаловать в Природный Дом». Позади на одинаковом расстоянии размещались четыре разноцветных домика, а ещё дальше – хозяйственные постройки.

Между хмурыми подростками и их взволнованными родителями сновали сотрудники в одинаковых лиловых худи и выкрикивали распоряжения. Где-то звучала музыка, лаяла собака, каркали вороны, чёрными кляксами срывающиеся с верхушек деревьев. Яркие цветовые пятна, громкие звуки, запахи. Едва выбравшись из машины, Марк почувствовал себя внутри гигантского калейдоскопа. К тому же из-за чистейшего воздуха, насыщенного сосновым ароматом, закружилась голова.

– Пойдём, – скомандовал Рустам и через толпу потащил Марка и жену Ольгу к Природному Дому. Внутри им открылось незабываемое зрелище. Вдоль одной стены переливался всеми оттенками синего гигантский аквариум, на второй – пестрел стенд с объявлениями и расписанием. На шикарном кожаном диване спал лабрадор; по всему периметру холла располагались многоярусные подставки с цветочными горшками.

– Добрый день! Меня зовут Юлия. Мы счастливы вас видеть! Представьтесь, – промурлыкала девушка на ресепшене.

Марк упрямо молчал, шаркая ботинком по полу.

– Дубровский Марк, – спохватилась Ольга и покосилась на мужа – тот уже закипал. Они принялись заполнять документы, в это время Марк озирался и в глазах недовольных подростков замечал понятную ему самому обречённость.

Внезапно как гром грянул – заорала полная девушка в нелепом салатовом балахоне. Её длинные косы хлыстами молотили по кудахчущим рядом с ней родителям – мужчине с круглым животом и низенькой брюнетке, обвешанной золотыми украшениями. Вскоре Марк сообразил, в чём суть проблемы: девушка не хотела снимать со спины розовые ажурные крылья (такие надевают дошкольницы на садовские утренники). Родители пытались содрать дурацкий аксессуар с её плеч, но девушка сопротивлялась и кричала низким глухим голосом. Прибежал молодой мужчина в лиловом худи, усадил семью на диван, быстро их успокоил и разрешил оставить крылья. В какой-то момент девушка словила взгляд Марка и подмигнула.

– Тоже мне Фея, добилась своего горлом. Слона на ходу остановит, и хобот ему оторвёт, – буркнул себе под нос Марк и отвернулся к стенду с расписанием. А там… Часто повторяющиеся слова «психолог» и «терапия» мельтешили перед глазами, как чёрные мошки. Кроме обычных школьных уроков и многочисленных кружков каждому подростку полагалось несколько раз в неделю посещать индивидуальные и групповые встречи с психологом и на выбор разные виды терапии: арт-терапия, музыкотерапия, иппотерапия, библиотерапия, игровая терапия, песочная терапия, акватерапия…

– Привет, – натужно улыбнулся долговязый парень со странной формой головы и сосульками-волосами. – Ты из какого Дома? Ещё не знаешь? Меня Дима зовут, я из Дома Папоротника.

Марк отвернулся. Он твёрдо решил ни с кем не знакомиться, не общаться и провести следующие четыре месяца в гордом одиночестве, если не считать липкого чудовища, постоянно ворочающегося в области живота. Дима смутился: на то, чтобы заговорить с незнакомцем, он израсходовал всю скопленную за утро энергию. И всё понапрасну.

Тем временем приблизились родители Марка и мужчина в лиловом худи, который недавно успокаивал Фею. Он улыбнулся:

– Меня зовут Егор. Марк, ты будешь жить в Доме Выдры. Комнату разделишь с новым другом. На твоей кровати лежит форменная одежда, учебники и канцелярские принадлежности. В Природном Доме, который является общим для нас всех, ты будешь учиться, есть и участвовать в мероприятиях. По всем вопросам обращайся к Куратору. Ты скоро с ним познакомишься. И не забудь оставить на ресепшене свои гаджеты.

– ЧТО?! – чуть не задохнулся от возмущения Марк. Четыре месяца без социальных сетей, ютуба и аниме? Плохо! Очень плохо!

Егор, видимо, привык к такой реакции подростков, поэтому ни один мускул не дрогнул на его круглом лице:

– Таковы наши правила. Программа основана на единении с природой и погружении в себя. Гаджеты могут стать помехой на пути к этим целям.

Марк со злостью вынул из рюкзака смартфон, макбук и наушники. Егор удовлетворённо кивнул:

– Твои вещи будут храниться под замком, не беспокойся. А теперь попрощайся с родителями, а потом я покажу тебе комнату.

Марк так и не посмотрел на маму. Ярость раздирала изнутри. Его привезли в какую-то тьмутаракань, лишили связи с миром, отобрали любимые вещи. Неужели от него ожидают поклонов и благодарности? Мама неловко приобняла сына и поцеловала в лоб. Рустам протянул широкую, как лопата, ладонь. Марк знал, что если не пожмёт руку отцу, то тем самым нанесёт ему огромное оскорбление. И всё же парень застыл, как изваяние, посреди шумного холла в окружении разочарованных подростков, лишившихся гаджетов. Марк вспомнил, что как-то в школе рассказывали про номофобию – страхе остаться без интернета или мобильной связи. Кажется, Природный Дом стал богаче на несколько десятков номофобов.

Рустам резко развернулся и зашагал к выходу, за ним засеменила жена. Вот и всё! Четыре месяца без мамы и папы. За всю тринадцатилетнюю жизнь такое у Марка случилось впервые. Почему-то стало холодно и страшно.

Весь остаток дня прошёл словно в тумане. Остались только обрывки воспоминаний. Двухэтажный коттедж цвета овсяного печенья с вывеской «Дом Выдры», просторная гостиная с камином и клетчатым диваном, дверь с золотой табличкой «09», перед которой Марк мучительно долго топтался. Внутри комнаты две кровати, кадки с цветами, клетка с хомяком и парень-сосед, который что-то говорил, спрашивал, но Марк упал на кровать, повернулся к стене и притворился спящим. Незаметно достал из кармана и зажал в ладони брелок в виде фигурки Наруто Удзумаки11
  Главный герой манги «Наруто», рассказывающей о жизни непоседливого подростка-ниндзя.


[Закрыть]. Это единственное, что осталось от прежней жизни.

Ближе к вечеру приходил Егор и звал в столовую, но Марк даже не шевельнулся. Сосед выключил в комнате свет. А в темноте все переживания превратились в гадких монстров, выжирающих изнутри жалкие крупицы радости.

Глава 2. Ночной дожор

Кто-то дёргал Марка за ногу. Он подскочил на кровати:

– Стосучилось?

– Хватит дрыхнуть, шевели копытами! – говорил низкий голос. Марк тряхнул головой, прогоняя остатки сна. Над ним возвышалась крупная высокая фигура с крыльями. Ангел смерти? Уж лучше он, чем Фея, которая днём дралась в холле с родителями.

– Чего тебе? – Марк упал на подушку. На соседней кровати похрапывал сосед, в клетке возился хомяк.

– Жрать хочу! Одной скучно, устроим социопати! – громко ответила Фея, которую не смущал тот факт, что была глубокая ночь. – Втроём веселее!

– А кто третий?

– Рэмбо, – Фея сделала несколько шагов в сторону, и в дверном проёме нарисовалась ещё одна фигура, подсвеченная тусклым светом из коридора.

– Отвали! – буркнул Марк и отвернулся к стене, но крепкая рука схватила его за воротник футболки, поставила на ноги и потащила в неизвестном направлении.

– Отпусти, чего прицепились!

Парень в бейсболке, здоровый и высокий, ослабил хватку и ладонью пригладил складки на футболке Марка. Втроём они стояли в тёмной гостиной. Пахло дымом, в камине мигали красным головешки.

– Не кипишуй, дядя! – улыбнулся здоровяк. Он и Фея были похожи друг на друга, как две капли воды. Полные, высокие, с широкими бровями и картофельными носами.

– Вы брат с сестрой? – спросил Марк.

Фея пожала плечами:

– А кто знает? Земной шарик маленький. Тебя как зовут?

– Лёха, – парень снял бейсболку и почесал затылок.

– Будешь мне братиком, Рэмбо! – Фея со всей дури бабахнула Лёху по спине. Тот чуть не выплюнул лёгкие:

– Оу шит, ничего себе!

– Хватит базарить! Пойдёмте в Природный Дом! – Фея вытащила из кармана связку ключей, пересекла гостиную и отворила входную дверь. Ворвался холодный ветер, бросая на пол ошмётки мокрой листвы.

Марк поёжился:

– Ключи украла?

Фея обернулась и прошипела ему в лицо:

– Потребность в пище – базовый инстинкт человека, понял? Идёшь или нет?

Липкое чудовище слабо шевельнулось, наверное, спасовало перед натиском Феи, и Марку почему-то захотелось пойти за этой девушкой в дурацком цветастом балахоне и с нелепыми крыльями в чёрную ночь, промозглая сырость которой пробирала до костей. Они побежали по тропинке под желтоватым куполом фонарного света. На плечи Марка опустился тяжёлый пуховик – Лёха смилостивился. Фея обогнула Природный Дом и другим ключом из связки отворила заднюю дверь. Тявкнул лабрадор.

– Цыц, Круассан, – шепнула Фея и кивнула своим спутникам, мол, следуйте за мной. Они петляли по лабиринту коридоров, и Марк был поражён, как свободно девушка ориентировалась в огромном здании, словно провела тут несколько недель. Круассан какое-то время тащился за подростками, звонко цокая когтями по паркету.

Наконец, они вошли на кухню – просторное помещение, до жути неуютное и пустое. Начищенные до блеска длинные металлические столешницы отражали лунный свет, который оставлял призрачный, потусторонний блеск на лицах ребят. Свет решили не включать. Фея ринулась к холодильнику и принялась вытаскивать наружу всякую снедь: сыр, помидоры, горчицу и ветчину. Лёха покопался в навесных ящиках и отыскал хлеб. На скорую руку соорудили бутерброды, и только сейчас Марк понял, насколько голоден. Он с жадностью накинулся на еду, чем вызвал неподдельный восторг у Феи.

В окна хлестал ливень, сосны тревожно скрипели под порывами ветра, а Марку было так хорошо в тёплом пуховике и с полным желудком.

– Тебя чего предки в эту богадельню заперли? Чё натворил? – спросила Фея, дожёвывая шестой бутерброд. Лёха неподвижно сидел на подоконнике и казался мрачной горой на фоне окна, озарённого серебристым сиянием.

– Ничего не натворил, – буркнул Марк, и его рука потянулась к волосам. Он стал накручивать волнистую прядь на палец. Начались расспросы! Парень вспомнил, по какой причине решил ни с кем не общаться.

– Конечно, мы все тут ангелы небесные! Скажи, Рэмбо!

– Я личность творческая – хочу творю, хочу вытворяю! – заржал он и перевернул козырёк бейсболки назад.

Фея завязала косы под подбородком и торжественно произнесла:

– Мои предки от меня устали уже давно, но последней каплей стало… Короче, я насильно отрезала волосы своей однокласснице.

– Держи значок бессмысленных достижений, – хрюкнул от смеха Лёха.

Марк не удивился. Такая выходка в стиле Феи. Он лишь спросил: «Зачем?»

– Ритка такая себе королева красоты. Знаешь, не идёт по коридору, а плывет. Нос так высоко задирает, что нас, простых смертных, не видит. Она плохо поступила в одной ситуации. Я подошла к ней, по делу растолковала – так и так, раз человека обидела, то попроси прощения. А она мне отвечает: «Я красивая, мне всё можно!» Развернулась, волосами тряхнула и как ни в чём не бывало поплыла по классу. Мозг у меня отключился. Я ножницы из рюкзака вытащила, волосы королевы на кулак накрутила и… Ну, и скандал тогда был. Её предки орали, чтобы меня из школы исключили и в тюрягу посадили. Классуха моя предложила от греха подальше в Природный Дом поехать.

Марк спросил:

– Из-за одной фразы рубанула волосы?

Лучше бы он не спрашивал. Фея подпрыгнула от возмущения, взорвалась, как новогодний фейерверк. Её крылья хлестнули Марка по лицу.

– Из-за фразы? Эта Ритка мне всю жизнь испортила. С первого класса я кроме «жируха, свинобаза и жиртрест» других слов от неё не слышала. Ей всегда всё сходило с рук. Красивым всё сходит с рук.

– Так уж и сходит. При чём тут красота? – фыркнул Марк.

Фея кивнула Лёхе, мол, ты только погляди на этого идиота. А потом ткнула коротким пальцем Марку в лицо и прошипела:

– Тебе, красавчику, легко говорить. Ты себя в зеркале видел?

Марк опешил. За все тринадцать лет жизни его впервые назвали красивым. Конечно, он знал, что не урод. Но теперь словно посмотрел на себя со стороны. Густые тёмные волосы средней длины, которые сами по себе укладывались аккуратными волнами, широкие прямые брови, точёные скулы. Только что с того? Будто у Марка из-за этого идеальная жизнь.

Фея собиралась было что-то сказать, но внезапно дверь отворилась и на кухню пришкандыбала старуха, укутанная в широкое пальто. Троица затаила дыхание, ожидая неминуемого наказания. О чём они только думали? Шататься по лесной территории, к тому же в самую первую ночь? Лёха так и застыл с куском сыра в руке, который не успел донести до рта.

Однако произошло что-то странное. Старуха не произнесла ни слова, мало того, вела себя так, словно не заметила подростков. Она набросала на поднос кое-какие продукты и молча вышла в коридор. Какое-то время было слышно шарканье подошв по паркету, потом хлопок входной двери. Марк и Фея прильнули к окну и увидели старуху, направляющуюся в черноту леса с подносом в дрожащих руках.

– Непалевость двести третьего уровня достигнута, – очнулся Лёха.

– Чертовщина какая-то! Кому это она понесла еду? – изумился Марк.

– Прикинь, если её сынок маньяк, и она прячет его в чащобе подальше от людей. Или оборотень! – загробным голосом произнесла Фея.

Как бы девушка ни переводила это в шутку, у Марка по коже поползли ледяные мурашки, и ещё долго перед внутренним взором маячила сгорбленная фигурка старушки на фоне гладкоствольных сосен и пушистых елей.

– Так, пацаны, социопати продолжается! Следующая остановка в Доме Выдры, – хлопнула в ладоши Фея.

– Ту би континуед! – спрыгнул с подоконника Лёха и рассмотрел следы ночного дожора. – Убраться бы.

– Ещё чего! Наши предки тут столько бабла оставили, чтобы их кровиночки ручки берегли и нервы тоже, – заключила Фея и повернулась к Марку. – Ты с нами?

«Бегом спать!» – командовал мозг. Однако кое-что посильнее рассудка, а именно терзающее любопытство, заставило Марка вновь пойти следом за безбашенной девчонкой и её другом-братиком.

Втроём они вернулись в Дом Выдры и оказались перед дверью, которую Фея отворила ключом из сворованной связки. Просторный кабинет: стол с компьютером, стеллажи с книгами, напротив окна два удобных кресла.

– Берлога нашего Куратора, – пояснила Фея и, чувствуя на себе осуждающий взгляд Марка, возмутилась. – Они сами виноваты! Нечего было гаджеты забирать. Без них меня тянет на приключения.

Она включила компьютер и открыла свой аккаунт в Вконтакте. Через пару минут указала на фото миловидной девушки с короткой стрижкой.

– Вот её я обкорнала. Смотрите, что пишет. «Решила изменить имидж. Осень – отличное время для перемен». Сдохнуть можно от смеха… Осень для перемен.

Марк понял, что ворваться в кабинет Куратора – идея не только опасная, но ещё и бестолковая. Сейчас ребята начнут ставить смайлики-тошнотики под фото всех одноклассников. И в подтверждение этих мыслей Лёха выхватил мышку у Феи и заворчал:

– Оставлю и я пару комментов для одной особы. Это новая жена моего папаши. Сынок у неё – жуть просто, да и она сама такая же. Напишу, как есть. Крокодилица ты сама и сынок твой крокодайл. А мне что? Ручки у них коротковаты, чтобы до Природного Дома добраться. Гы-гы.

Марк с раздражением выдохнул и ринулся было к выходу, но тут он что-то услышал: в коридоре раздались шаги. В груди неприятно ёкнуло. Он выдернул компьютерный провод из розетки и затолкал ребят под стол. Сам же скрутился рогаликом на полу. Действительно, шаги приближались, и вскоре отворилась дверь. Марк боялся, что незнакомец включит свет. Тогда шаткая конструкция из подростковых тел окажется на виду и с позором развалится. Не самое лучшее время, чтобы проверять, кто в детстве был чемпионом в игре «Море волнуется раз…»

К счастью, незнакомец просто потоптался на месте и захлопнул дверь. Ребята не торопились уходить – не хотели встретиться с ночным ходоком где-нибудь по пути к своим спальням. В кабинете было тепло, на полу – мягкое ковровое покрытие. Они улеглись и заговорили о всякой ерунде. Марк повторял про себя: «Вот полежу ещё секундочку и встану». Но под курткой Лёхи было так уютно. Лунный свет скользил по стене, потом переместился на книжный стеллаж, и застыл на стенке стеклянной банки, внутри которой ворочалось мерзкое, гадкое чудовище. Марк в испуге зажмурил глаза, и сам не заметил, как уснул.

Глава 3. Подкаст

– Я не буду спрашивать, что вы тут делаете. Боюсь, начнёте врать и выкручиваться, – словно сквозь ватный слой долетели до Марка слова.

– Проснись! Куратор здесь, – шепнула Фея.

Марк рывком поднялся на локтях и увидел Куратора, сидящего в кресле. Накатила волна стыда, и парень с ужасом представил эту картину со стороны: трое сонных взъерошенных подростков валяются под столом.

– Извините. Мы лучше пойдём, – судорожно сглотнул Марк, разговаривая с коленями Куратора, потому что заглянуть в его глаза смелости не хватало.

– Отправляйтесь на завтрак. А после уроков поработаете в хозяйственном помещении № 3. Отыщите Ярославу.

– Это типа наказание? – спросила Фея перед тем, как выскочить в коридор. Связку ключей она оставила на столе.

– Конечно же нет, – мягким голосом ответил Куратор. – Из-за отсутствия гаджетов у вас появилось много свободного времени. Его стоит наполнить полезными занятиями. Марк, задержись на секунду.

Парень застыл в дверном проёме.

– На этой неделе в твоём расписании две встречи с психологом, то есть со мной.

– Но я буду занят, – пробормотал Марк, с преувеличенным интересом рассматривая свои ботинки. Чувство вины напомнило о себе тошнотой и головокружением. – К тому же я нормальный, поэтому нечего копаться в моих мозгах.

– Понимаю. Хочу, чтобы ты знал: я всегда буду здесь в назначенное время. Так что… Вдруг тебе захочется поговорить. Любому человеку важно быть услышанным.

Парень кивнул и невольно покосился на банку с чудовищем, плавающем в коричневой жиже. При дневном свете оно выглядело не так жутко, да и не чудовищем совсем. Скорее многослойная светло-серая медуза со щупальцами.

– Это чайный гриб, – пояснил Куратор, поймав взгляд Марка. – Ангелина, воспитанница из прошлого потока, в качестве эксперимента выращивала на биологическом кружке. Оставила, как напоминание о себе. Такой вот сувенир. Надо выбросить, только жалко. Вон какой огромный вырос!

***

Марк вошёл в столовую – и обомлел. С потолка свисала многоярусная люстра, которая бросала сияющие блики на посуду. Вдоль стены размещался длинный стол с едой: противни с яичницей, стопки бутербродов, кастрюльки с кашами, подносы с блинчиками, дымящееся какао и фрукты с глянцевыми боками. В центре помещения находились круглые столики, покрытые белыми скатертями. Четыре человека умещались за каждым. Но больше всего Марка впечатлили гигантские картины на стенах: горы розовых блестящих яблок, корзины с медовыми грушами и нежными персиками. Нарисованные разноцветные бабочки казались настоящими, а жареный окорок будто только что вынули из громадной духовки. И везде, на каждом свободном клочке пространства, горшки с цветами.

Вчера Фея рассказала Марку, как тут всё устроено. Подростков, в основном двенадцати-четырнадцати лет, разделили на четыре группы и выдали им худи, отличающиеся только по цвету. Дом Выдры – одежда песочного цвета, Дом Папоротника – зелёная, Дом Совы – светло-серая, Дом Аметиста – фиолетовая. Все сотрудники – психологи, учителя, врачи, администраторы, охранники – щеголяли в лиловой форме.

Марк навалил себе на тарелку блинчиков и оглянулся в поиске свободного места, но вдруг монотонный шум звяканья столовых приборов рассёк знакомый голос:

– Эй, дядя, чеши сюда!

Кажется, план Марка ни с кем не общаться и не дружить потерпел крушение. Из-за углового столика выскочила Фея, и её розовые крылья нагло блестели в электрическом свете. Лёха махал тканевой салфеткой, словно подавал сигнал SOS проплывавшим мимо кораблям. Делать нечего. Марк с недовольной физиономией потащился к знакомым.

Неожиданно в центре столовой сбились в кучу «серые худи» и издевательски заржали над долговязым парнем с сосульками-волосами. Марк узнал Диму, который вчера пытался познакомиться с ним возле стенда с расписанием. Несчастный был похож на крохотного котёнка, что в ужасе трясся перед громадной озверевшей собакой. В роли собаки выступал прыщавый тощий парень с длинной чёлкой. Поверх худи он набросил потёртую кожаную куртку. Прыщавый смеялся, тыкая пальцем в Димино плечо:

– Так это ты был на видео, а, Выживальщик? Спрашиваю ещё раз: ты или не ты? Язык проглотил?

– Тебе какое дело? Не трогай меня! – пытался сопротивляться Дима, правда, без особого успеха.

– Слушай ты, Выживальщик. Я Денис, Кринж, братки называют меня Декринжем. Мне до всего есть дело. Если я спрашиваю, то нужно отвечать. Если я усядусь за стол и скажу тебе принести мне чай, то ты принесёшь мне чай. Даю тебе последний шанс. Это ты был на том видео?

В столовой наступила тишина, взгляды всех подростков были прикованы к Диме и Декринжу. Марку стало не по себе. Он хотел провести следующие четыре месяца без приключений, тише воды ниже травы. Вляпаться в какую-нибудь историю? Пожалуйста, только без этого. Но Дима выглядел таким жалким и убогим, а Декринжу так хотелось вмазать по физиономии, что Марк поставил тарелку с блинчиками на ближайший стол и кинулся в гущу событий.

– Шестеро на одного? – крикнул он, растолкал парней в серых худи и заслонил собой Диму. Бледное лицо Декринжа стало кирпично-красным. Он заметно растерялся, глаза вылезли из орбит. Казалось, Декринж увидел инопланетянина.

– А это что за фрукт? Вмажь по морде! Пусть не лезет не в своё дело! – раздались подбадривающие выкрики стоящих немного поодаль подростков из Дома Совы. Внезапно Декринж, как ниндзя, подпрыгнул вверх, вынес ногу вперёд и ударил Марка в солнечное сплетение. Свет погас, в груди взорвался жгучий ком, и Марк повалился на землю.

Что тут началось! Фея взревела: «Наших бьют!» и, перепрыгивая через столы и стулья, понеслась на подмогу новообретённому другу. За ней ринулся Лёха. Завязалась драка. Разноцветные худи смешались в кучу, и было уже непонятно, кто кого бьёт.

– Проговоришься кому, что мы знакомы – ты покойник, – склонившись над Марком, прошептал Декринж, но в следующее мгновение его сбила Фея, уселась на него сверху и принялась колотить кулаками.

С противоположного конца столовой донёсся крик мужчины, требующего немедленно прекратить.

– Это директор. Кончай драку. Что теперь будет? – среди ребят раздался шепоток.

Марк отыскал взглядом Фею. Её уже оттащили от Декринжа, но она по-прежнему рычала и сжимала кулаки, готовая снова наброситься.

– Тебе крышка, жирный мопс, – огрызнулся Декринж и скрылся за спинами дружков.

***

После уроков подростки толпой вывались из Природного Дома. Одни понеслись по дорожкам на велосипедах и самокатах, хранящихся возле крыльца под навесом, другие устремились исследовать лес. Дождь уже закончился. Ветер дул порывами, угрожающе качая вершины сосен.

Фея, Лёха и Марк отправились в хозяйственную пристройку № 3, которая оказалась сбитым наспех сараем.

– Держись подальше от Декринжа, – посоветовал Марк Фее. Она что-то бормотала себе под нос и баюкала в руках помятые в потасовке крылья. – Рэмбо, приглядывай за этим парнем, Димой.

– Понял, кэп! Один взгляд на парнишу, и прыщавый получит у меня люлей без регистрации и смс, – Лёха принял боксёрскую стойку и двинул воображаемую противнику прямо в челюсть.

На уроке истории Марк подумал, что, наверное, стоит подружиться с Феей и Лёхой. Девушка та ещё заноза, но как она ринулась в бой, защищая его, считай, незнакомца. К тому же ночной ужин и сон плечом к плечу, пусть даже на полу под столом, – неплохое начало для дружбы.

На уроке литературы Марк мучительно исследовал свой мозг, пытаясь вынуть хоть какое-нибудь воспоминание о Декринже. Ведь он произнёс: «Скажешь кому, что мы знакомы – ты покойник». К счастью, у парня впереди длинная жизнь, потому что он понятия не имел, где и когда встречался с Декринжем.

Наконец, на уроке английского языка Марк окончательно решил, что ни на какие встречи с психологом он ходить не собирается. Взрослые – обманщики, делают вид, что всё знают и понимают, а на самом деле у них у самих куча проблем. Взять хотя бы родителей Марка. Мама чуть ли не каждый день плачет в ванной. Открутит кран на всю мощность и думает, что не слышно её всхлипов. А отец? Суровый, строгий, принципиальный – жить с ним бок о бок настоящее мучение: шаг вправо, шаг влево – расстрел. Младший брат – это отдельная история. Там столько тараканов в голове! Не Марку, а другим членам его семьи не помешало бы на четыре месяца приехать в Природный Дом и полечить нервишки.

– Готовы чистить навоз? – хихикнула Фея, хватаясь за ручку деревянной двери.

– Как навоз? – Лёха от неожиданности чуть не свалился с крыльца.

– А ты думаешь, мы будем бабочек нектаром кормить? – сказала Фея и толкнула створку. Но ни бабочек, ни свиней или лошадей они там не увидели.

Почти всё пространство занимал огромный вольер в виде куба из металлической сетки, внутри которого разливалось озерцо с широкими берегами из речного песка. Весь остальной пол был устлан красно-жёлтой листвой, островками сухого мха и мелкими ветками. На расстоянии в несколько метров друг от друга возвышались холмики-домики, присыпанные сверху опилками.

Везде сновали крупные зверьки с вытянутым гибким телом обтекаемой формы и мускулистым хвостом. Они дурачились в воде, зарывались в песок и носились на всей скорости по вольеру, то забегая в домики, то наскакивая на сетку. Мех у них густой и блестящий, сверху – шоколадный, внизу – серовато-серебристый. Зверьки верещали, фыркали, шипели и мяукали, словно кошки – шум стоял невероятный. К тому же, громко смеялась девушка в фиолетовом худи. Она сидела на берегу озерца спиной к вошедшим и играла со зверьками.

– Это же… – начал было говорить Марк, но Лёха его перебил:

– Ни то, ни сё, ни пёс, ни выдра!

– А я скороговорку знаю! В недрах тундры выдры в гетрах тырят в вёдра ядра кедров! – похвасталась Фея.

– Молодцы, подготовились. Даже скороговорки выучили! – позади раздался насмешливый голос. Троица обернулась и увидела молодую женщину в рабочем комбинезоне. Она вышла из полутёмного угла, где располагался длинный стол, на котором стояли тазы с рыбой и мясом. Приблизившись, женщина сначала окунула ребят в облако вони от рыбьих кишок, а потом представилась:

– Меня зовут Ярослава, я ветеринар. А вас прислал Куратор. И вы правы. Это выдры. Я считаю их самыми милейшими созданиями в мире, хотя зубки у них остренькие. Говорить про них могу бесконечно, так что нужно уметь вовремя меня остановить. В дальнем правом углу вольера скучает самец Орион. Он ни с кем не играет. Поначалу я думала, из-за болезни он диковатый, но это такой характер. С Бетельгейзе, вон она чешет животик на берегу, поосторожней. Эта девочка границ не знает, как заиграется, так и поцарапать может. Беллатрикс очень нежная, ласковая. Если она тоненько скулит, значит, на ручки просится. Кассиопея и Меропа постоянно дерутся.

– А вы специально назвали их в честь звёзд? – Марк решил воспользоваться советом самой Ярославы, потому что навскидку зверьков было около пятнадцати, и узнавать темперамент каждого не очень-то хотелось.

– Ага! Круто, правда? – приосанилась женщина. У неё было интересное лицо, словно детское с широко распахнутыми глазами и круглыми щёчками. Мелкие кучеряшки густо облепили лоб, нос картошкой – ни дать ни взять ожившая картинка. – Тогда к делу. Одну часть рыбы разделать и хорошенько вымыть, куриное мясо порезать на кусочки…

Фея застонала:

– Фу-фу-у… Рыбьи кишки. И знаете что, я против зоопарков. С детства туда не хожу. Звери должны жить в природе.

– Зоопарк? При чём тут зоопарк? – стала мрачнее тучи Ярослава.

– Как есть, так и говорю! Наша концепция – единение с природой, – Фея перекривила Юлию с ресепшена. – Притащили сюда котов, собак, выдр. Не протолкнуться! Слышь, Рэмбо, у них же тут и совы летают по ночам. Прикинь? Добро пожаловать в сказку!

– Улыбайтесь, завтра будет ещё хуже! – заметил Лёха и достал из кармана жменьку семечек.

Ярослава упёрла руки в боки и затараторила:

– Никакой вам тут не зоопарк! Это, если хотите, госпиталь. А выдр мы спасаем. Они жили в пруду рядом с сельскохозяйственными угодьями. Из-за пестицидов зверьки начали болеть и умирать. Мы поместили их сюда до тех пор, пока не отыщем подходящее чистое озерцо. Когда выдры станут полностью здоровыми, мы с ними попрощаемся. И на минуточку! Это уже третий поток зверей.

– Какую рыбу нужно почистить? – спохватилась Фея.

Лёха и Марк переглянулись – девушка умела признавать ошибки.

– Я всё расскажу. Арктуру пока нельзя целую рыбу, необходимо филе порезать на кусочки. Андромеда ест специальный корм. Кстати, Вита, как там Ботейн? – Ярослава позвала девушку в фиолетовом худи, которая возилась с выдрами в вольере.