Текст книги "Бесполезный попаданец (СИ)"

Автор книги: В Б

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

В это время, посленовогодние каникулы только у школьников. Вся остальная страна второго января выходит на работу и далее идут обычные будни. Это значит, что газеты, телепередачи выходят в обычном режиме, только детские учитывают, что уроков нет. Вот по газетам, в основном и слежу за новостями. Телевизор всего один, стоит в комнате, именуемой "зал", а первые дни для меня – постельный режим. А мне и понравилось – все спланировано, и работает механизм, практически без моего участия.

Что еще интересно – сами по себе такие походы, лыжные пробеги – обыденость. Сейчас спорт прививается и развивается в СССР принудительно. И это хорошо. Соревнования проходят не только между школами, но и заводами. Каждое предприятие выставляет команды по легкой атлетике, футболу, другим видам спорта. К спорту относятся и шахматы с шашками, и такие соревнования проводятся.

Почему же так громко освещается наш поход? И почему он наделал много шума и привлек внимание? Все достаточно просто. Пиар-технологии будущего помогают. И ведь все взаимосвязано – как только начинается освещение нашего мероприятия в прессе и ТВ – интерес к нему растет сам. Если есть интерес – то и пресса с телевидением подтягивается. Это неправильное мнение, что сейчас все интересные события остаются за кадром, а в экране лишь дорогой Леонид Ильич. Газетам тоже надо жить по законам СМИ – привлекать к себе интерес. В условиях СССР, где и правда, есть немало ограничений, сделать тяжелее.

Почему тяжелее? Как работает пресса на западе или будущей России? Стало скучно – в ход идут вечные темы – секс, чернуха. Это всегда привлечет внимание, когда писать больше не о чем.

В нынешнем СССР эти темы под запретом, пожалуй, правильным, но газетчики и телевизионщики не нашли альтернативного метода, привлечь внимание зрителя, когда новостей нет. В итоге превращаются газеты и телепередачи в скучное изложение обычных событий. Жизнь вокруг кипит, а судя по прессе – вокруг то, что назовут "застоем". Вот поэтому почти рядовое событие – а именно лыжный поход, приукрашенный политикой, известными людьми и новинкой в виде участия армии, вызвал интерес. Все закономерно.

С пятого января я стал получать новости и по телефону. Вот так! Совершенно внезапно домой, в субботу, заявились телефонисты, провели связь, установили два новеньких телефонных аппарата, один в моей комнате. Батя рассказал, как за день до этого он написал заявление под диктовку начальника узла связи, о срочно-обморочном желании стать телефонизированными. Этот же начальник рассказал, как ему страшно повезло, мол очередь на телефон растянулась на несколько лет, и вашей семье еще пришлось бы годика три ждать. Несколько позже, я узнал истинную причину такого внимательного отношения к себе. Попытки связаться с корреспондентом центральной газеты, предпринимались несколько раз. Каждый раз, на узле связи объясняли людям, что телефона у такого товарища дома нет. Но в этом году, второго января, позвонил сам министр обороны, справиться о моем здоровье. Его отговорки телефонистки не интересовали, а после соединения с начальством в командном тоне высказался о халатности городских связистов. "И если вопрос не будет решен в ближайшие дни...!!!" В городе решили, не удовлетворять любопытство – что же тогда произойдет, и быстро закрыли проблему, выделением номера из резерва. Кстати, номер прикольный – три двойки и три пятерки. Наверно, ждал кого-то очень важного. Тоже похожесть на будущее – красивый номер – важным людям. Когда стал обмениваться потом номерами с одноклассниками, попутно выяснив, что примерно у трети есть домашние телефоны, то по номерам можно было определить – у кого родители работают на более "крутых" должностях.

**************

Андрей Антонович, так и не позвонил, зато появился у нас в городе лично, после соревнований. Он постарался обставит свой приезд без лишнего шума. Ага.

У меня дома мы пробыли недолго, минут двадцать. Как раз столько времени понадобилось, руководству города, чтобы выдернуть моих родителей с работы. Когда они растерянные, вместе с первым секретарем вошли домой, мы стали собираться, захотел маршал посмотреть, что же мы городим за музей. Причем большую часть осмотра, мы ходили вдвоем.

– Интересное место. Я попросил Виктора подготовить мне справку о нем. Интересно?

– Конечно!

– После освобождения от фашистов, здесь базировался танковый батальон. Тяжело было, только изгнали врага, сорок третий... И все равно страна приложила усилия, построили боксы, другие здания. Перед наступлением в Белоруссии в сорок четвертом, в этих местах танкисты тренировались движению передвижения в лесах, болотах. Потом до конца войны, учебная таковая часть, после победы стала неактуальной. Где-то до пятьдесят третьего здесь размещалось до взвода солдат с офицером, поддерживали территорию в "рабочем" состоянии. В пятьдесят пятом Хрущев приказал закрыть все такие "законсервированные" объекты, и передать их местным предприятиям. Это досталось здешней МТС, а потом и колхозу.

– Спасибо, познавательно.

Гречко резко перешел на более актуальную для него тему.

– А все-таки, откуда "дровишки", про КГБ и измену в органах?

– Андрей Антонович, простите, но открыть источник я Вам не могу. Поймите правильно.

– В том то и дело, что понимаю. Был бы разочарован, если бы ты сразу сдал их.

"Их? Но достаточно логично. Наиболее вероятно, что через меня некая группа информированных товарищей пытается донести до маршала свою обеспокоенность,"

– Я попытался проверить твои слова. Нет, не переживай. Очень осторожно проверить! Выводы двояки. Да, Юрий с Устиновым что-то мутят. Слишком много встреч. Но! Хорошие, проверенные люди не видят в действиях Андропова ничего такого, что могло бы пойти во вред стране.

– Андрей Антонович, спорить не буду, но биографию его вы же знаете?

– В пределах.

– Где бы он ин работал – везде СССР получает так сказать "подставы". – глядя на вопросительное лицо маршала пояснил – попытки поставить нашу страну в невыгодное положение, нанести урон, ущерб, – воровской лексикон пока не вошел в обиход, мой "прокол".

Можно рассказать про Венгрию, Албанию, Китай, но маршал сам в курсе. Да и докажи причастность Андропова... Ну, да, работал в это время в том месте. Совпадение. Все уже давно списали на Никиту. Стоп. А ведь скоро должно произойти нечто интересное. Или уже произошло? Не слышал...

– Андрей Антонович, а Вы Романова знаете?

– Григория Васильевича? – министр заинтересовался.

– Да, руководитель Ленинграда.

– Знаю, конечно. Неплохой специалист, в том году стал кандидатом в члены политбюро, Леонид Ильич его высоко ценит. Тоже против страны работает?

– Нет. По крайней мере данных нет, но прошел слух, что Брежнев может сделать его преемником.

Я удостоился подозрительного взгляда.

– Откуда же такое? Об этом слышало всего несколько человек, насколько знаю, даже "голоса" ничего не говорили.

– Это неважно, важно другое. Вы не помните у него есть дочь?

– У него две дочери.

– Обе замужем?

– Насколько помню – младшая еще нет.

– Угу. Так вот работу "органов" вы скоро увидите. У дочери Григория Васильевича скоро свадьба. Ну как скоро? В ближайшие год-два, вряд ли больше. После этой свадьбы будет сделан информационный вброс – мол нынешний Романов, возомнил себя тем Романовым, свадьбу провел в Эрмитаже, пьяные гости разбили дорогой царский сервиз и так далее.

– Бред. Кто поверит?

– Поверят. Это знаете, как в том анекдоте, когда ложки нашлись, но осадок остался.

Пришлось рассказать анекдот, маршал его не знал. То ли я не шибко хороший рассказчик, то ли Гречко не в настроении, но окончание юморески маршал встретил в молчании и с серьезным лицом.

– И ради чего этот, как ты говоришь вброс? Ведь руководство страны будет знать правду!

– Отодвинуть конкурента. И плевать на то, хороший он или нет руководитель, принесет ли пользу стране. Здесь даже странная закономерность – как раз хороших и дискредитируют, а двигать будут тех, кто способен предать страну. Ну или своим усердием развалить.

– Ты даже знаешь фамилии?

– Увы, но ответ – да, знаю.

Удивленное лицо собеседника.

– Почему, же, увы?

– Потому что, никаких доказательств их вины привести нельзя. Вот, например, первый секретарь Ставрополья, Михаил Сергеевич.

Вопросительный взгляд.

– Горбачев.

– Знаю. Не общались лично, но что есть такой знаю.

– Осенью сам хочу встретиться, поговорить. Думаю, не откажет корреспонденту "пионерки", тем более свой первый орден он сам заработал, будучи пионером.

– Почему он? И не рано ли обвинеения?

– То, что продаст страну слишком много данных. И Андропов его усиленно двигает наверх. Очень долгие беседы ведут вдвоем, когда Юрий Владимирович приезжает на отдых, на курорты.

– Это естественно, если я приеду "на воды", он и со мной будет встречаться, беседовать. Его же край.

– Я пока не готов сказать, что и к чему. Да и сложная ситуация. Все вокруг говорят правильные речи, никто не ругает советскую власть, даже в узких кругах. Очень непросто выявлять. Есть несколько человек в руководстве, я Вам уже двоих назвал, но сами видите, доказательства только косвенные.

– И твои знакомые работают над этим?

Тяжело вздыхаю. Блин, не удержался со своим послезнанием. Хорошо хоть маршал понимает все по-своему. Решил, что за моей спиной есть некая организация или просто хорошо осведомленные люди.

Это, кстати, не впервой. То, что я действую не сам, а в чьих-то интересах считает большинство моих знакомых. Ну да, очень умный мальчик, даже иногда "унтервудом" дразнят, прочел, кто-то умный Льва Кассиля, разнес шутку, но мало кто верит, что я все это сам делаю. Даже родители, считают, что влез в какие-то игры "больших дядей", просят быть осторожнее. Наверно только Оля Большакова считает, что все это – я. А нет, друг, Олег тоже если повторяет чьи-то слова, то только в шутку. Председатель колхоза... Серега Николаевич... есть все же немало тех, кто видит в этом мои лишь заслуги. А вот с пророчеством сложно. Очень тяжело терпеть и не рассказать. Все-таки в моем поведении очень много мальчишеского, и этого мальчишку очень тянет поделиться. Сдерживаю себя с трудом. Пару раз порывался поделиться с Олегом, но как-то сама судьба отводила в последний момент от продолжения опасного разговора. А вот отдельные моменты я выдавал, но как говорил ранее, кроме смеха это не вызывало ничего. Воспринимали, как удачную шутку, коих я немало запустил в оборот. Так что и с маршалом, беру себя в руки и увожу разговор в сторону.

Склады у Гречко никакого энтузиазма не вызвали. Он скептически посмотрел на груды металлолома. Ничего другого он в коллекции не увидел. Его больше заинтересовала небольшая сабля, оставшаяся из моих поделок. У меня дома подержал в руках, попросил распустить шнур, из которого сплетена рукоять. Всмотрелся в надпись. Хмыкнул и промолчал.

А уже в складах, вернулся к этой теме.

– И как же тебе такое в голову пришло?

– Не поверите – не смог удержаться.

– В каком смысле?

– Когда был в санатории и увидел все богатство оборудования, то уговорил воспитателя нарушить режим работы.

– Ничего не понял.

– Там очень хорошие мастерские. Есть небольшая плавильня. Причем электрическая! То есть можно регулировать поступление газовых смесей, не только присадок. Центрифуга для расплава! И электромолот.

– Ничего себе санаторий! Это где же такое?

– В Абхазии.

– А ну да...

– После войны какой-то НИИ там обретался, его потом закрыли, оборудование сразу не вывезли, так и осталось. Там еще и столярные, слесарные мастерские неплохие. Дети, во время отдыха, понемногу осваивают. Плавильню запускают только зимой, уж очень много она жрет электричества, наверно, как весь тот городок, что рядом.

– А ты выходит, уговорил. Не удивлен.

– Так получилось. Когда увидел все и понял, что это такое... Книг то я много читал, как все делать, а вот попробовать смог только тогда.

– Сейчас нет планов повторить?

– Планов громадье, но зачем возвращаться к пройденному. Столько идей, что можно сделать... жаль оборудования того здесь нет. Точнее есть подходящее на местных заводах, но пока не договорился.

– Я в тебя верю, но если что обращайся, постараюсь помочь.

Маршал еще пару минут ходил молча, размышлял. Я пытался продолжить рассказ о том, что же за богатство здесь находится, но понял, что ему не того. В итоге он выдал следующее.

– Андрей, если у тебя будет что сообщить... я дам тебе контакт с моим человеком. Ему можешь передавать все что хочешь. Я ему доверяю.

– Виктор Сергеевич?

– Нет, не он. Но представит его тебе Виктор... Если не Виктор, то можешь с ним созвониться для проверки, телефон у тебя есть. Да и к Виктору обращайся, если проблемы будут, постараюсь помочь. А тому человеку, зовут его Анатолий, можешь передавать все как мне.

– Понятно. Спасибо.

– Не за что. Тебе тоже спасибо, памятный знак – участник пробега, ты получил заслуженно, хоть и проболел. И с музеем хорошую идею подал. Не обижаешься, что твое имя не упоминалось при его открытии?

– Нет, это даже лучше.

– Я тоже так и подумал, что слишком большая известность тебе пока не нужна.

*********

Гречко уехал один. То есть конечно при нем толпа народа, я хотел сказать, что без меня. Проводил взглядом небольшой кортеж, умчавшийся по расчищенной дороге. Хм... Еще вчера здесь лежали сугробы. Посмотрел на двоих солдат и армейский Уазик, оставшийся, чтобы отвезти меня домой. Батальон, говоришь... Мысли о маршале улетучились – у него сейчас свои мероприятия. Городские власти вцепились в него и Андрея Антоновича ждет торжественная встреча в доме культуры. Но он справится. Я сам видел, как Виктор ему протягивал листки с подготовленной речью.

Нет, все же для батальона скромно как-то. Всего два ангара, штабное здание тоже невелико. Котельная, да, мощная. Или часть зданий уже снесена, или они были где-то в другом месте и там, например, сейчас коровник. Но все равно неплохо. Работы впереди непочатый край, и похоже эти две недели моего гриппования – были последним отдыхом детства.

************

Интрелюдия

Две встречи у маршала в конце 1973 года.

Эпизод 1

– Точно снимаем?

Мастер внимательно смотрел на военных.

– В чем проблема?

– Рукоятку я делал больше недели, она в своем роде уникальна, снять, не повредив не получится, потом придется делать заново.

Маршал с помощником переглянулись. Сперва кивнул Виктор, потом Андрей Антонович вынес вердикт

– Снимаем.

Мастер возился минут пятнадцать. Оглянувшись и заметив нетерпеливо-недовольный взгляд, пробурчал:

– Я стараюсь, чтобы повреждений было поменьше. Это облегчит изготовление новой. Все-таки драгоценности.

Когда работа была окончена, он присмотрелся к открывшемуся металлу сабли.

– Ну как и говорил, вот надпись по-арабски, перевести не могу, не обучен.

Военные склонились над клинком.

– Виктор, ты видишь, тоже что и я?

– Да, Андрей Антонович. "А" и "С".

Мастер, слушавший хозяев, тоже повернулся к сабле и внимательно стал разглядывать надпись.

– Похоже, конечно... Но может просто кажется?

– А что, если я скажу, что один из моих гостей слишком хорошо описал этот клинок, сказал, что знает о мастере, его изготовившем, и сказал, что под рукояткой есть надпись, которую оставил мастер, и это его подпись двумя русскими буквами... Погоди... Виктор, а напомни, как зовут того пацана?

– Степанов, Андрей... Не может быть.

– Угу. Если Андрей Степанов, то как раз и будет «АС». А ну ка, Родион, давай-ка подробнее, что за клинок и откуда?

– Пацан? Не может быть. Ну да, "А" и "С". Может все-таки арабистам показать?

– Неужели не показывали?

– Не знаю. Мне эта сабля, еще одна и два кинжала попали в прошлом году. Нет, уже в этом, в январе. Состояние клинков у всех хорошее, но вот рукояти были чуть ли не из гнилья. Руки бы поотрывать тому, кто делал. Клинки знатные, вот я и изготовил рукояти для всех, ножны. Да, ножен не было вовсе. Заказчик вам известен – Валериан Османович. Куда делись остальные клинки, не знаю.

– Можно, товарищ маршал?

– Валяй.

– Родион, нам сказали, что при изготовлении клинков добавили ванадий. Это так?

Мастер задумчиво посмотрел на подполковника, потом на клинок.

– Так вот в чем дело...

– Что?

– Я заметил давно, что часть кромки имеет слегка красноватый оттенок, и это не ржа. Видно не всегда, при определенном освещении. Но именно поэтому я и сказал Валериану Османовичу, что клинки старинные.

– Поясни.

– Подобный клинок, очень напоминающий эту саблю, был найден археологами несколько лет назад. Где, не скажу, не знаю. Я не участвую в раскопках. Но видел фотографии могилы , читал описание и держал сам клинок в руках. Он практически такой же формы, и что характерно имеет красноватый оттенок части кромки лезвия. Да, рукоятка там иссохла, ее снимали. Под ней надпись на арабском. Ее точно переводили, это было что-то... нет, не помню. Наверно не очень важное. Ту саблю археологи датировали средними веками, арабская работа, д орогая вещь. Сейчас она в каком– то музее хранится.

– А чья могила?

– Точно! Это было странным, но в могиле тел не обнаружили. Точнее скелетов. Все как при погребении, одежда, точнее остатки ее, доспехи, все что полагается для знатного воина и его жен. Их ведь хоронили вместе с ним. Но останков нет. Историки говорили о каком-то ритуальном погребении якобы еще не умершего. Там наплели много, но я не очень все понял и поверил.

– Так эта сабля – копия той?

– Возможно. Очень похожи. Когда я эту взял в руки, подумал, что один мастер делал. Сейчас уже не уверен. Сравнить бы, сказал точнее. Может эта и современная поделка под нее. Ваша выглядит как новая, это сразу заметно, не по году изготовления, а по состоянию. Та прошла многое... Ей рубили немало... отметин там масса...

***************

Эпизод 2.

– Как все прошло?

– Хорошо. Подготовили в пределах бюджета, маршрут, обеспечение, все сделано.

– Как тебе мальчишка?

– Толковый. Даже слишком... Вот, что.

Капитан стал рыться в планшете, потом достал несколько бумаг и протянул по одному листку маршалу и его помощнику.

– Что это?

– Это, как ни странно – предложение вашего мальчишки. Довольно грамотно и самое главное , очень просто.

– Хм...

Маршал читал, удивленно поднимая брови.

– Рассказывай.

– Когда речь зашла о военной технике, вы же сами мне велели поднять тему и объяснить некоторые моменты, мальчишка пытался спрашивать о классификации, с точки зрения брони. Очень удивился, что нет такой таблицы, набросал «на ходу», и вот результат перед вами. Я ничего не правил.

– Да уж, все настолько просто и логично.... Наган и «Макаров» – первый класс защиты , самый высокий, шестой, СВД с бронебойным. И остальное разбито по классам. Дистанция выстрела десять метров. Вот только... автомат Калашникова, пять, сорок пять...

– Я тоже обратил внимание, товарищ маршал, оружие секретное, только в следующем году пойдет в серию. Сообщить об этом Андрее куда следует ?

– Что сообщить?! Что в каждой дыре школьникам известно о новом секретном оружии? Не об Андрее сообщать надо, а ставить вопрос о соответствии наших хранителей секретов.

Маршал обвел взглядом притихшего зама и слушателя академии.

– А кто у нас отвечает за хранение? Я сам пообщаюсь с кем надо. Секретчики, мля. Какие предложения по этим классам?

– Было предложение создать ГОСТ на основе их, но я не знаю...

– Вот и займись. ГОСТ не ГОСТ, а принять за основу надо. Я что-то не слышал, что у наших западных друзей о таком.

– Так точно. Я постараюсь узнать подробнее, но тоже не слышал о таком.

– Вот и хорошо, опередим. Пусть учатся.

**************

Прода

**************

Семейные отношения – штука сложная. Кто в детстве не мечтал стать взрослым, чтобы не терпеть нотации, поучения от родителей? Наверно каждый. Надписи с похожими проблемами отцов-детей, встречаются даже в египетских пирамидах. Когда был просто ребенком, как каждый, по мере возможностей сопротивлялся, бурчал, но деваться некуда. Всё равно воспринимаешь родителей как более опытных, старших, хоть и недоволен. К тому же в инстинктах у нас заложено стремление понравиться своим родителям и очень многое мы не осознавая делаем для этого. Даже когда сопротивляемся их "диктату".

А еще очень многое мы просто не понимаем или не знаем.

Когда получил память будущего, в том числе и ту, когда сам был родителем и даже дедом, многое воспринимаешь по-другому. Но по-другому, вовсе не значит, что все понимаешь и принимаешь. Иногда даже получается наоборот. Я вижу ошибки родителей в жизни. Ошибки, которые сам потом повторял, будучи в их возрасте. Я понимаю, что память – это всего лишь опыт МОЕЙ жизни, не абсолютная истина. И самое лучшее, что могу сделать – не вмешиваться, но хочется помочь, наставить, "сделать как лучше". Мои нынешние родители сейчас в том возрасте, в котором был мой сын, каким я его помню, поэтому пробую воздействовать на их жизнь. Понимаю, легко не будет. И с детьми не было легко, а тут родители.

Первый шаг сделан в этом году. Сложный, но получилось. Уговорил маму не делать аборт. Это больная и скользкая тема. Почти все женщины проходят через это, многие потом, к старости понимают, что это была ошибка, но сейчас, когда на первом плане стоит благосостояние семьи, денежный и квартирный вопрос, выбирают удобство жизни, а не ребенка. А те, у кого уже есть дети, почти не раздумывая. В моей, прошлой детской жизни все было точно также, но я об этом ничего не знал. Только сожаления мамы, когда она была в преклонном возрасте. Теперь иначе. Слова родителей, что мама заболела и ей надо на пару дней лечь в больницу, поначалу воспринял, как обычно. Да, болезнь – плохо, но многие знания порождают дополнительные вопросы. Никто, разумеется, не объяснял мне что это прерывание беременности, но наводящие вопросы, что за болезнь, какая больница и отделение, дали ответ. Потом стал в дверях и сказал: "не пущу". Страшно от такой наглости стало не только мне, но и маме с папой. Никто меня не лупил и не отталкивал с прохода, попытались поговорить серьезно, как со взрослым. Хорошо, хоть Наташки не было дома в тот момент, не стоило ей видеть наш разговор на повышенных тонах. В конце концов поставил ультиматум – в случае аборта, уйду из дома. Вряд ли именно он повлиял, скорее весь разговор с убеждениями друг друга, но в итоге я победил. В качестве отступных пришлось обещать лучше учиться, больше слушаться и так далее. На условия родителей наложились мои дополнительные, потом снова дополнения от них и так далее. Поскольку в письменном виде никто не оформлял соглашение, толковать его можно по-разному и свою свободу я постараюсь не терять. Главное, что мама снова готовится стать мамой, а с остальным разберемся. Ну а то, что все деньги, моей "белой" зарплаты, теперь отдаю родителям, мелочь. Заработаю. В этом плане перспективы намечаются неплохие.

*********

Батя проверяет мой дневник. Это стало тоже традицией, после тяжелого разговора. Проверял и ранее, но сейчас чаще. Довольный просматривает пятерки, смотрит за какие предметы выставлены. Так как в новом году я стал чаще разъезжать по стране, прикрываясь газетой (в переносном смысле), то оценки в школе я получаю "оптом". По приезду, гоняют сразу по нескольким темам и ставят отметки. Не все учителя столь придирчивы. Некоторые ко мне относятся доброжелательно и хватает одного ответа для нескольких оценок. Но некоторые воспринимают эту процедуру слишком серьезно. Явных подстав не замечаю, знают меня с первого класса, но иногда спрашивают дотошно. Промахи тоже отражены в дневнике, практически полностью.

Перевернув очередную страницу, батя читает запись "ругался матом на английском языке". Сперва недоуменно, потом лицо багровеет, и на меня смотрит почти что разъяренный бык.

– Как это понимать?!

– Это не то, что ты думаешь, я все могу объяснить!

Ага, стандартная фраза из фильмов, когда надо напустить туману. Но она, как и в кино, работает и сбивает с толка оппонента, сбавляет накал страстей.

– Это значит не то, что я ругался матом на уроке английского языка.

– А что же тогда? Здесь по-русски написано – "ругался матом"!

– Я просто одноклассникам объяснял, что в английском языке положение слова означает – существительное оно или прилагательное.

Батя начинает плыть. Он еще пытается следить за моими словами, но внутренним чувством понимает, что разговор уходит в сторону.

– Ну англичане, они такие тупые, у них почти все части речи из одного слова звучат одинаково. Язык очень простой, вот положение слова и означает, что оно означает.

– Ты мне пудришь мозги, а что обещал!

Констатация факта, с упреком и намеком на угрозу.

– Нет, не пудрю. Я просто пример выбрал неудачный. Рассказывал – чем отличается выражение "маза фака" от "фака маза".

– И чем же?

– Ну вот по-русски "масло сливочное" и "сливочное масло" – значит одно и тоже, а на английском это будет... скажем "масло слива" – значит "масляная слива", а "слива масло" – "сливочное масло".

Батя трясет головой.

– Ты меня не запутывай! Здесь же ясно написано – матом ругался! Причем тут сливочное масло!

– Притом, что первый пример "фака маза" – это по-английски матерное слово.

– Да? И что он значит?

– Это неприличное слово, я не хочу говорить, но у меня есть оправдание!

– Какое?

– Учительница сама не знала, что это значит, ей кто-то сдал меня. Заодно научил ругаться.

Папа на минуту зависает. Ругать дальше или не ругать – вот в чем вопрос. Но вопрос требует решения.

Тяжело вздыхает, решает оставить "на потом". Листает дневник дальше. Пятерки успокаивают.

– А это что?

Заглядываю. Ну да, математичка поставила четверку, потом исправила ее на пятерку.

– Здесь написано – "исправленному верить", она ошиблась.

– Точно? – недоверчивый взгляд.

– Конечно.

Я же помню, как в институте, будучи студентами, "выкручивали руки" преподавателям, натягивая нужную оценку. Не всегда работало, но в большинстве случаев, особенно на старших курсах получалось. Правда учился, то есть еще буду учиться в советское время, когда поборы под запретом, реальным запретом. И если кто из профессоров и доцентов "берет на лапу", то только от своих, осторожно, боясь собственной тени. Так что большинство студентов может вытащить балл, а то и два простым давлением. Вот и применяю опыт в школе. Ну подумаешь, сразу ответ не сошелся, решал то правильно, еще и другую задачу потом решил, объясняя, что я прав.

– На последней, заполненной странице – напоминание об экскурсии на металлургический.

Экскурсии по заводам – одна из примет нашего времени. Конечно, экскурсии для школьников. По взрослой жизни, я не помню таких. Да и зачем они взрослым, большинство из которых посещает эти самые заводы каждый рабочий день. Ну пусть всего один завод, на котором работают, но он, видимо, настолько приедается, что видеть остальные не хочется. Исключение – заводы Массандры или Абрау-Дюрсо, экскурсии на эти, взрослые посещают охотно, но они далеко.

Зато школьников стараются провести по всем доступным предприятиям их города. Оно и правильно – в будущем это работники фабрик и заводов, и им стараются показать с хорошей стороны предприятия, куда потом они захотят прийти. Нечто вроде рекламной акции.

Нашему классу предстоит необычная экскурсия, показывают не весь завод, а его вычислительный центр. Если бы водили просто по заводу, я скорее всего бы отмазался. В нашем городе я побывал везде, причем не один раз, а с директором этого завода здороваюсь за руку. А вот это чудо инженерной мысли семидесятых, почему-то оказалось в стороне от моих дорог. Да и вообще, это первый вычислительный центр, который я увижу "живьем". Для нашего города они редкость, не удивлюсь, если окажется, что он единственный в городе и открыли его совсем недавно.

ВЦ по телевизору видел. Их показывают и в художественных фильмах и иногда в документальных передачах. Обычно эффектно смотрятся магнитные ленты в режиме перемотки, мелькание лампочек на огромных панелях процессоров и рассматривание с умным видом инженерами дырочек на перфоленте или перфокарте, которую они держат в руках. Смешно, но эти кадры в основном и показываются в многочисленных фильмах.

– Слушай, сына, а спроси, как там на экскурсии... знаешь, что?

Я весь во внимании.

– Может ли ЭВМ ошибаться?

Вопрос неожиданный.

– Как это ошибаться?

– Ну вот так, ошибаться.

– Па, ЭВМ – это примерно то же что и счеты, только очень большие и сложные. Счеты могут ошибаться?

– Не знаю, про счеты, но вот нам в бухгалтерии часто такое говорят.

– А у вас есть ЭВМ в депо?

– Откуда? Возят бумажки в управление, там и считают. А придет рабочий какой-нибудь – мол неправильно посчитали, в бухгалтерии один ответ – "ЭВМ ошиблась".

– Не знаю. Ошибаются люди, которые писали программы или данные вводили, а сама по себе машина... нет, может сбоить, но если считает неправильно, то это уже ошибка разработчика, который ее придумал. Ну как в счетах, при сборке, на одну проволочку лишнюю костяшку добавили.

– Это ж сразу видно.

– Да. Так и с машиной – ее проверяют много раз, тесты гоняют, так что ошибка очень маловероятна. А часто так говорят?

– Да достали уже. Раньше в нашем депо один бухгалтер был со счетами и все считал и зарплату и все остальное, а сейчас три курицы сидят, да еще в управление бумажки возят, а оттуда получают ведомости.

– Это, па, прогресс называется, лет через сорок там будет десять таких куриц сидеть, если не больше, у каждой своя ЭВМ на столе будет, а порядку больше не станет.

– Любишь ты выдумывать...

**********

Вычислительные центры, сейчас еще гордо называются АСУ, то есть автоматизированные системы управления. Управления чем? Или предприятием – АСУП или технологическим процессом – АСУ ТП. Чем управляет здешняя ЭМВ, не знаю. Возможно не знают руководители завода и сами асу-шники. Экскурсию проводит руководитель этой самой АСУ, в должности начальника отдела ЭВМ. Он много рассказывает о важности вычислительной техники в жизни страны, о светлом будущем, в котором ЭВМ будет на каждом заводе, что-то втирает про роботов, станки с ЧПУ. Я слушаю в пол-уха, с его точки зрения, будущее компьютеров выглядит скромно. Если скажу, что там, в будущем карманном телефоне будет стоять микрокомпьютер, по мощности превосходящий все нынешние ЭВМ Советского союза, в сумме, а на Марс человек так и не полетит, не поверит.

И все равно, мне интересно. Я вижу то, что в будущем уже забыл. Даже сами помещения, где установлена вычислительная техника необычны. Полы из толстых алюминиевых плит. Несколько кондиционеров в окнах. Сплиты еще не пользуются популярностью. Потолок тоже из алюминия, только тонкого, и в дырочках. В стране что перепроизводство этого металла? А вот и показуха в действии. Опять перемотка магнитной ленты, мелькание лампочек на передней панели ЭВМ. Смотрю с улыбкой на это скопище светодиодов и тумблеров. Старая знакомая "морда". Фактически отладчик программ. Можно вводить цифровой код команды или данных в любую ячейку памяти, регистр, выполнять программу по шагам. Класс! Программа, разумеется на языке ассемблер. А ведь я когда-то в будущем имел дело с таким компьютером, носящим гордое название "М-7000".