Текст книги "Ловчие (СИ)"

Автор книги: unesennaya_sleshem

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Дело к полудню, – вздохнул Джек с облегчением. – Мы уже позавтракали давно. Леха заслал узнать про управителя, скоро вернётся. Ворон на заднем дворе засел с точильным камнем и ятаганами своими. Народ пугает. Я бочку для тебя просил с горячей водой, вон стоит. Но вода уже остыла. В общем, никак не мог тебя разбудить. Гай на рынок за травами ушла. Решила противоядие варить, думала, тебя опоили чем.

Брок хмыкнул. Привыкнуть никак не мог к такой деятельной заботе.

– А противоядие от чего? – улыбнулся он, снова прикрывая глаза. Тело гудело силой и удовлетворением. Аста, конечно, давно ушла, но он бы с удовольствием поблагодарил её ещё раз за сладкую ночь. Давно он так не высыпался после приятной телесной усталости. Может, ещё и выдастся поблагодарить.

– Универсальное, – пожал плечами Джек. – От распространённых дурман-трав. Кто её знает.

– Прости за ночь, – извинился Брок, потягиваясь и скидывая с себя тёплое одеяло. Голую кожу тут же обдало прохладным воздухом, грудь покрылась мурашками.

– В первый раз, что ли? – невесело усмехнулся Джек. – В следующий раз будет твоя очередь слушать, – сказал он с задоринкой.

– Замётано.

Брок встал, нашёл сваленные в углу походные мешки и вытащил свой. Порылся там, отыскал два овальных камня, таких гладких, что бока бликовали от скудного света из маленького промёрзшего окна. Звонко ударил ими друг о друга и кинул в бочку, стоявшую посередине комнатушки. Джек уважительно цокнул языком.

– Магистр дал?

– Дар Верховного, – кивнул Брок, запустив руку в прохладную воду по локоть, закружил кистью. Вода медленно нагревалась, со дна от утопленных камней поднималось тепло. – На десять зарядов. Надеюсь, мы тут не задержимся.

Вдруг дверь распахнулась, глухо ударив по стене. В комнату влетела Гай, неся в вытянутой руке огромную керамическую кружку. Над ней вился парок, внутри плескалось и пахло хвоей, чем-то травяным и совершенно убойным. Наконец, она увидела Брока. Оглядела его с головы до пят, широко распахнув глаза и рот – словно сказать что-то хотела, да так и не вышло. Перевела ошарашенный взгляд на Джека, снова вернулась к Броку. Покраснела вдруг от ушей до скул и ниже. Бухнула кружку на маленький стол, развернулась быстро и выбежала из комнаты.

– Да что за напасть на мою седеющую голову? – устало вздохнул Брок и занёс ногу над пошедшей паром водяной гладью. Бочка не была высокой, самое то сидя поместиться, прижав к груди колени. Вода до плеч скроет. – Дай-ка кружку сюда. Кажется, пихтой пахнет. Всё польза.

И когда Джек принёс, не раздумывая вылил варево внутрь, в воду. Вкусно запахло хвойными и можжевельником, известное бодрящее средство, можжевеловое масло.

– Так какие у нас планы? Надо обдумать всё, а то наши ребята от безделья чудить начнут.

– Помоюсь, поем, – лениво протянул Брок, – и наведаемся к управителю. Посмотрим, что у него будет интересного по нашему вопросу.

– Раскроем, что мы ловчие?

– Почему нет? Пускай знает, – сказал Брок, зевая. В тёплой воде снова накатила ленивая дремота. – Ведь кто-то писал эти письма.

– Управитель бы подписывался. И выслал бы официальный запрос на отряд.

– Ты прав, – легко согласился Брок. – В любом случае, нам нужно кое-что узнать, прежде чем идти в гости.

– В гости? – удивился Джек.

– После сходим в гости к тем ребятам. К кузнецу пришлому, который с одноруким на выселках живёт.

– Думаешь, их рук дело? – напрягся Джек. Он тоже отлично разглядел вчерашних мужчин. Они могли доставить много проблем. Даже однорукий.

– Если начистоту, то очень сомневаюсь, – вздохнул Брок и ушёл под воду с головой, раздув щёки. Разговор тяготил, хотелось провести в отдыхе и неге ещё несколько минут. Предчувствия не обманывали – вот-вот начнётся свистопляска, и об отдыхе они все смогут лишь мечтать. Но люди, живущие свой короткий век, не могли быть такими расточительными. Они постоянно куда-то бежали, торопились, строили планы. Брок представить не мог, да и не хотел особо, насколько же утомительным был подобный бег жизни. Поэтому он просто набрал побольше воздуха и нырнул. Под водой он мог без проблем находиться столько, что человека бы уже посчитали утонувшим.

Он раздумывал о Гай.

Ещё с десяток лет назад он был младшим магистром Цитадели и занимался тем, что обучал новичков. Брок специализировался на ближнем бое и навыках выслеживания. Он рассказывал о выродках всё, что сам успел узнать за свою жизнь: где были самые важные точки на искореженных телах, ранения в которые становились несовместимыми с жизнью; о том, как и когда делится тварь, как на короткий срок становится беззащитной, и сколько ей надо для деления жертв; откуда выродки вообще взялись, хотя Верховный запрещал рассказывать об этом. Магусы не любили историй о том, как сели в лужу с попыткой создать оборотней, послушных их воле, и не собирались обсуждать, имели ли право на подобные эксперименты. Магусы хранили свои тайны. Но сам Брок собирал в своём жилище лучших из лучших и просто разговаривал. Размышлял вслух, ронял семена сомнений в благодатную почву – восторженные его силой, сноровкой и опытом юноши чуть ли не в рот ему заглядывали. Объяснял, что обычно всё совсем не так, как кажется. Вот только об истинных он говорил редко и неохотно, отделываясь сухими ответами на вопросы, если такие появлялись.

Лех и Гаяна были лучшими его учениками. И если с Лехом всё было ясно – сбежал парнишка из родительского дома, от обязанностей чистить хлев, дрова рубить да заниматься полевыми работами, – то с Гаяной не было понятно ничего. Высокая и смуглая, явная уроженка юга, она взялась в Цитадели, в выжженных солнцем степях посреди континента не ясно откуда. То ли беглая рабыня, то ли рождённая вне семьи незаконная дочь. Длинная, ниже ягодиц, чёрная коса по обычаю была накрепко примотана к спине и поясу на всех разминочных боях. А в последний год обучения Гай свою косу обрезала едва ли не под корень и дела куда-то. Брок после этого с ней несколько дней не разговаривал. Нравилась ему коса. Блестела красиво, вилась, покачивалась при ходьбе, добавляла уюта в каменную пустоту залов Цитадели. Да и вообще. Была баба, стала непонятно кто. А ведь красивая, глаза большие, вытянутые, цвета травяного отвара, скулы широкие, острые. Плечи узкие, груди – как яблоки, бёдра крутые, да не слишком. Ноги длинные, не каждые штаны впору будут. И коса… С тех пор, глядя на её мужскую одежду и короткие волосы, Гай всё больше девушки глазки строили. Принимали за смазливого парня, чем немало её смущали.

Лех пользовался для боя коротким мечом и изогнутым кинжалом во второй руке; насмерть бросал ножи, лобовую кость выродку пробивал. Гай управлялась с луком и трёхзарядными арбалетами. В центр драки Брок её никогда не пускал, Гай отлично прикрывала их спины издали.

Брок водил их на охоту – впервые. Помогал выслеживать одичавшую стаю, присматривал и разделил ярость первой битвы. Ощущение первых брызг теплой, с неуловимым тошнотворным магическим душком крови на лице и руках, о! Такое не забывается. Вскоре после того, как Гай и Лех стали полноправными ловчими и могли пойти в любой отряд, Брока убрали из преподавательского состава. Николас, не так давно ставший Верховным Магистром, предложил ему Инициацию. Это означало ошейник. Неограниченные полномочия. Звание Магистра, уже без приставки «младший». Доступ к амулетам. И собственный ловчий отряд.

Брок выпустил изо рта воздух, тот булькнул и пузырём поплыл к поверхности. Он сам не знал, почему согласился тогда. Гремучая жажда действия после долгих лет натаскивания человеческих щенков поутихла. Цитадель, огромным чёрным зубом выросшая посреди рыжей степи, стала почти родной. Ощущалась домом. И всё же когда появился малейший шанс снова быть у руля хотя бы в своём отряде, его затрясло от предвкушения. От запаха воли. От представления о пряном воздухе с побережья или кисло-сладком – с гор, по которым он так соскучился. Ноздри защипало от ярких воспоминаний. Противовесом всего этого был ошейник. Ошейник – как плата. За доверие, за доступ к магии амулетов. Брок был сильным, опытным представителем истинных, почти сошедшим с ума однажды и непонятно как удержавшимся на последнем краю. Его бы не выпустили на волю без ошейника. У магистров Цитадели было лишь несколько отрядов, в которых числились согласившиеся – или вынужденные, за неимением других вариантов – служить истинные. И Брок не без гордости считал свой отряд сильнейшим. Больше пяти лет прожито плечом к плечу, а сколько изъезжено дорог, сколько голов выродков пришлось на их долю? И не только выродков. Брок лично упокоил двух истинных, сошедших с ума, объевшихся человечины до полной потери достоинства и осознания себя. У него был опытный, сплочённый ловчий отряд. И чувствам, тем более нежным, тут не было места. Чувства разрыхляют, делают внутреннюю атмосферу нездоровой. Поэтому никто не брал женщин в ловчие. Рано или поздно женщина становилась камнем преткновения. Именно из-за этого Гаяна так прицепилась к нему, когда ей прочили блестящую карьеру наставницы лучников в Цитадели. Брок ещё не начал набирать людей к себе, как Гаяна пришла к нему. Первая. И стала умолять взять в отряд лучницей. Арбалетчицей. Она была готова на что угодно, лишь бы живая, настоящая работа. «Я не выберусь из этих стен. Умру тут, если ты мне откажешь. Прошу. Ты никогда не пожалеешь, что взял меня в отряд. Прошу, Брок. Прошу». Она почти плакала, хотя ни слезинки не скатилось из глаз. Вывалила всё, а потом губы поджала и стала смотреть – ну, что? Неужто откажешь? Брок долго думал. А потом рукой махнул и согласился. С одной лишь оговоркой – что мужиков себе будет на стороне искать. И никогда внутри отряда. И вот теперь поди ты, смущается, словно никогда без одежды не видела. Ревнует. Что с ней делать?

Брок вынырнул, расплёскивая воду.

– Я уж думал, ты утоп там, – донеслось сзади. Джек. Верный, единственный друг, стойкий, как скала. Никогда не предаст, никогда не уйдёт, охраняя спину. С Джеком ему повезло так, как он никогда не смел надеяться. Но Джек человек, а век человеческий короток. Подумав об этом в который раз, Брок нахмурился. Начал отфыркиваться, быстро обмылся, пальцами вытряс воду из ушей. Оглушительно чихнул.

– Гай, – только и сказал. – Что посоветуешь?

Джек шумно вздохнул за спиной.

– Посоветовал бы оставить её в первом же большом городе. Но ведь выследит и догонит, и тогда нам всем несдобровать.

Брок хохотнул. Верно подмечено. Гай могла устроить веселье, особенно когда разъярённая. Он обернулся. Джек, развалившись, полулежал на своей кровати.

– Да что тут посоветуешь? – подумав немного, продолжил тот. – Поговори с ней серьёзно. Чтобы поняла и успокоилась. Пройдёт время, дурь уляжется, выветрится, поблекнет. Так всегда бывает, если чувствам воли не давать. И припугни. Пригрози, что чуть что – выгонишь из отряда. Думаю, на этом всё и закончится.

– Звучит паршиво, – глухо сказал Брок и поднялся, не обращая внимания на льющуюся с тела на пол воду. Ухватил с кровати простынь, стянул рывком да ей и вытерся.

– Паршиво и есть, – согласился Джек. – А иначе никак.

– Она мне как дочь, – сказал Брок словно в стену, тихо, ни к кому не обращаясь, – Но всё же… Если бы не отряд, и если б не знал её так хорошо, как знаю, взял бы. Даже силой. Пометил бы, и чтоб щенков понесла. Чтобы успокоилась. Оставил бы в Цитадели. Но такая скорей себя убьёт, чем будет жить по-моему. Пускай уж с нами. Всё одно, лучше, чем она, лучницы не встречал. Скажу ей, что плакать не буду, сразу найду на замену другого ловчего, если она по дурости своей отвлечётся и волка пропустит. Так что пускай уже соберётся. Как думаешь, поможет?

Джек ответил не сразу. Зашевелился, поднимаясь с кровати, порылся в мешках и кинул Броку чистую рубаху со штанами.

– Может, и поможет, – пожал он плечами. – Кто этих баб разберёт.

****

За ночь навалило снега. Но половина дня уже прошла, и добирались до дома управителя всем отрядом по растоптанной множеством ног серой каше, оскальзываясь на замёрзших лужах. Брок щурился, с улыбкой рассматривая белые искрящиеся шапки на крышах. Люди спешили по своим делам, работали лавки и пекарня, в воздухе вкусно пахло сладостью мороза и свежей сдобой. Броку нравилась зима. Она приносила покой нюху, делая запахи людей почти неощутимыми и даже не раздражающими. Мороз и снег затирали мелочи, но оставляли на виду главное, делая его понятнее и чище.

Несколько раз на них оглянулись с интересом, но никто не всматривался дольше, чем следует. В дневном свете Берг казался обычным городком, таких десятки разбросаны по всему северу. Если бы не напряжение, почти ощутимо звеневшее в воздухе. Надвигалось полнолуние. Люди знали, что будет новая жертва.

Управитель их не ждал.

Это было не странно, Брок даже испытал особое удовольствие, когда подгадывал визит вежливости и любопытства к обеденному времени. Ухмылка стала ещё шире, когда показывал ловчую бляху – серебряный оттиск волчьей лапы с рубином по центру, что имели право носить только Магистры, – нахмурившемуся человеку у дверей большого, добротного дома. Служка, спешно закивав, пригласил в дом и быстрыми мелкими шажками ушёл объявить о незваных гостях. Ловчим не имели права отказать в приёме, если, конечно, управитель не желал проблем с Магистратом.

Их пригласили к столу – семья обедала. Богатый трёхэтажный дом принадлежал управителю, и если на первом этаже Брок увидел вывеску писаря и заёмщика, оставшиеся два этажа занимали слуги и само семейство управителя.

Крепкая деревянная лестница на второй этаж была выстелена плетёными половицами. На стенах чадили безопасные масляные лампы. Особенно порадовали высокие потолки. В обычных домах Брок порой стукался головой о низкие балки перекрытий.

Они вошли в обеденную залу и остановились. Откуда-то вылетел, рыча, большой мохнатый пёс, но под тяжёлым взглядом Брока поджал хвост и, тихо скуля, спрятался под скатертью. За длинным столом по центру сидел сам управитель, сбоку от него – миловидная женщина в платье с соболиным воротником и трое детишек. Самый младший гулил на коленях у няньки и толкал слюнявые кулачки в рот. Брок отвернулся, оглядел залу. Богато обставлена, не сказать, чтобы управитель испытывал трудности. Почему же на стены города не хватало?

Хмыкнув, Брок встретился взглядом со вставшим ему навстречу мужчиной. Рано седеющий и обрюзгший, управитель показался ему очень уставшим от жизни человеком. Он не был стар и не был молод. Куцая бородка топорщилась под нижней губой. На редкость невразумительная внешность. И не слишком приятный, кисловатый запах.

– Признателен за визит, господа ловчие, – зачастил он, протягивая руку. – Чем обязан вниманию?

– Герр … – Брок посмотрел с вопросом, пожимая слабую, узкую ладонь.

– Ох, простите. У нас гости теперь редкость, я растерял все манеры. Называйте меня герр Влачек. И моя жена Изольда. Как к вам обращаться?

– Брок. Это Джек. И мой отряд, – кивнул он за спину. – Их имена вам не понадобятся.

– Что ж, очень рад знакомству, герр Брок, герр Джек, очень. Присаживайтесь к столу, разделите с нами трапезу. Что привело вас в наш всеми богами забытый Берг?

– Пятнадцать выпотрошенных девушек, – как ни в чём не бывало, ответил Брок и уселся на ближайший мягкий стул с противоположной от семейства стороны. Джек сел рядом, устроились и остальные. Без особых манер принялись наполнять тарелки кусками печёной курицы и пареной репой, пересыпанной луком и зеленью. Брок клыкасто улыбнулся хозяйке, подмигнул старшему сыну, сидящему рядом с ней.

В зале воцарилась тишина.

Управитель переглянулся с женой. Та встала и, кивнув, сказала:

– Прошу нас простить, герр Брок. У детей сейчас занятия. Двери нашего дома открыты для вас, – произнесла она ритуальную фразу без единой тёплой эмоции и неспешно двинулась в сторону жилых комнат. За ней, как цыплята за наседкой, потянулись дети. Последней шла нянька с младшим. Он с Брока глаз не сводил и улыбался беззубым мокрым ртом. А когда процессия скрылась из виду, послышался горестный детский плач.

Управитель улыбался, но глаза смотрели виновато.

– Может, поговорим о делах после обеда? Не хотелось бы портить аппетит.

Брок пожал плечами и смачно вгрызся в запечённую куриную ногу. Едва он принялся за еду, с него взяли пример и остальные ловчие.

После обеда, вдоволь напившись тёплого глинтвейна, Брок сыто откинулся на спинку стула и вопросительно посмотрел в начало стола. Управитель встал и подошёл к высокому, изрисованному морозными узорами окну. Слуги ещё сновали вокруг, убирая грязную посуду. Управитель спросил, не оборачиваясь:

– Итак. Девушки. Откуда вы узнали?

– Лучше объясните мне, почему сразу не сообщили в Магистрат. Ловчие отряды создавались именно для решения подобных вопросов, с которыми обычное мирное население справиться не в состоянии. Или вы тоже заведёте шарманку про оголодавших волков?

Управитель хмыкнул. Обернулся и недолго смотрел Броку в глаза.

– Как я понял, с вами мне придётся быть предельно честным, герр Брок? – спросил он и, дождавшись медленного кивка, продолжил. – Видите ли, я собирался написать в Магистрат с девятнадцатой жертвой. Пока отряд добирался до Берга, была бы и двадцатая. Формальности были бы соблюдены. Я не первый год сижу в кресле управителя, я знаю, как всё работает в вашем чёртовом Магистрате. Да, не смотрите на меня так, я не одобряю ни магусов, ни политику Цитадели, ни создание ловчих отрядов. Хотя, пожалуй, это как раз самое толковое, что магусы привнесли в нашу жизнь, едва не поставив её под вопрос неудавшимся экспериментом. Поймите меня правильно, герр Брок. Берг – небольшой северный город, и раньше, всего каких-то лет пять назад, он процветал. Мы находимся как раз на прямом тракте от Северного порта вглубь континента. Тут останавливались торговые караваны, заключались сделки на рыбу, специи, солонину, да на всё, что только доставляли морем. Здесь же были дворы погонщиков, и содержать лошадей и яков у нас было в разы дешевле, чем в Северном Порту. Но потом магусы принесли в нашу размеренную, налаженную за долгие годы жизнь портал. Грузовой портал, отрыжка демонов! И всё сразу изменилось.

– Насколько я знаю, портал не самая дешёвая услуга. Не все способны постоянно оплачивать переброску товара.

– Вы шутите? – удивился герр Влачек. А долговременные контракты с караванщиками? А вероятность потерять товар, если на караван нападут? А волки? А то, что рыбу транспортировали только по зиме, мороженую, а теперь стали поставлять в свежем виде ко всем дворам, получая небывалую прибыль? О нет, герр Брок, портал – это веяние нового времени, это дух грядущего столетия. Это то, как будут в скором времени проворачиваться все дела. Мгновенная доставка писем, товаров, а там, возможно, додумают и настроят портал для переброски людей. Только представьте. Вы добирались до нас…

– Чуть больше недели. Но мы торопились, – ответил Брок.

– А смогли бы просто раз – и оказаться в Северном Порту. Полдня пути, и вы уже тут, в Берге. Немыслимо?

Брок задумался. Он был далёк от магических нововведений и не особо вникал в разработки магусов. Просто использовал талисманы, те, что дают. А вон как дела обстоят.

– Я консерватор, герр Брок. Мне не так много лет, чтобы судить обо всём, но я помню деда и как он говорил – с появлением Цитадели всё изменится. Всё. Мир уже никогда не будет прежним. Тогда о ловчих отрядах и речи не шло, а магусы лишь пробовали свои силы. А теперь куда ни… плюнь – всё клин. Магия, магия, магия. С ней и проще, и быстрее, и выгоднее. Старые дороги зарастают травой, прежде тысячные города хиреют. Мир закачался, и неизвестно, к чему это приведёт.

Брок вздохнул.

– Время не стоит на месте. Магусы выступают на стороне мира и прогресса.

– Хорошо, если вы так думаете, – криво усмехнулся управитель и замолчал.

В зале повисла тишина, только громко трещали дрова в камине. Справа двинулся Джек, случайно коснувшись под столом колена.

– И всё же, вернёмся к нашему вопросу. Почему вы не написали просительную в Магистрат раньше? Вы ведь умны, герр Влачек, вы сразу поняли, что волки тут ни при чём. А оборотни, попробовавшие человечины, не уходят с сытного места по своей воле.

Управитель вздохнул и отошёл от окна, сел в своё кресло по центру стола. Тяжело опустил голову на руки. Казалось, он постарел лет на десять.

– Потому что мы слишком далеко от степей, где стоит Цитадель. Тут холодно. И едва ли можно проехать, когда метёт по несколько дней. Я знал, что раньше двадцатой жертвы никто сюда не соберётся. Тем неожиданнее ваше появление в городе, – сказал он, почтительно кивая головой. – В Берге остались перекупщики пушнины и шкур. Только благодаря им и ежегодному наплыву охотников Берг ещё живёт и дышит. Объяви я, что у нас завёлся оборотень, сбрендивший от человечины… Они бы перенесли все свои сделки в Северный Порт или соседний Къярт. Возможно, я плохой управитель, герр Брок. Можете осуждать меня. Но я долго размышлял и сделал так, как, посчитал, будет лучше для города. Я объявил комендантский час в ночи полнолуния. Он начинался ещё до заката и длился всю ночь. Лавки открывались засветло, на несколько часов позже обычного. Но верите, нет, главный враг людей не оборотни, а самонадеянность и глупость. Кто-то да посчитает себя самым удачливым, кто-то подумает, что пробежать пару домов до соседки – невелика беда. Как бы то ни было, оборотень всегда находил новую жертву. После двух полнолуний, конечно, проверять судьбу перестали, сидят по домам за закрытыми ставнями и трясутся. Научены. Только вот последнюю девушку он всё одно забрал. Прямо из кровати, запрыгнув в комнату через разбитое окно. Кровавый след тянулся по снегу до самой рощи, но поутру даже костей не нашли, – сказал управитель и замолк, скорбно сведя брови над переносицей. – Ей было шестнадцать. И я понял, что пора писать в Магистрат. Это было уже слишком.

– Значит, тех писем вы не писали, – задумчиво проговорил Брок, лишь подтверждая свои мысли.

– Что вы говорите?

– Карта. У вас есть карта окрестностей? Мне нужно, чтобы вы показали, где были совершены нападения. Конечно, если вы, герр Влачек, владеете информацией.

– Естественно, – приподняв подбородок, управитель встал и подошёл к камину. Сверху на каменной полке лежали несколько потёртых кожаных тубусов. – Это моя обязанность, быть в курсе всего, что происходит в городе. И скорбей, и радостей. Вот, – он взял один тубус и поднёс его к столу. Открыл, вытряхнув на стол свёрнутую карту. – Здесь нанесены все жертвы. В том числе последняя.

Брок растянул карту руками, сдвинув край в сторону сидящего последним Ворона. Тот принял конец карты и придавил его рукой. Брок присвистнул. Три красных креста были старательно выведены внутри окружия стены. Два рядом, один – совсем в другой стороне города. Остальные, словно пшено на карту просыпали, хаотично раскиданы вокруг Берга.

– Логики я не усматриваю, – подал голос Джек, тщательно вглядываясь в карту.

– А вот это что? – спросил Брок, ткнув в пожелтевшую на краях бумагу. Под пальцем был нарисованный одиноко стоящий дом, острые палочки деревьев рощи и там же рядом большой, явно жирнее других, красный крест.

– Первая жертва. Линка, четыре полнолуния назад. Одна у матери росла, ходила в соседнюю деревню к тётке с гостинцами для двоюродных братьев, – с готовностью ответил управитель.

– А это?

– Дом кузнеца нашего нового. Они с братом-калекой год назад весной сюда пришли. Вроде как с западных гор, точно не говорили. Живут спокойно, тихо. Слишком близко ни с кем из городских не сходятся. Но за работу кузнец за любую берётся.

– Вы с ними говорили? Близко ведь к ним.

– Говорили, а толку? – нахмурился управитель. – Ничего не слышали. Говорят, всю ночь было тихо. А может, просто спали крепко.

– Ясно, – кивнул Брок и поднялся. Отряд весь как один человек поднялся следом. Карта скаталась, легла под широкую брокову ладонь. – Вы не против, если я её заберу? На благо дела? После верну. Как покончим с этим.

– Конечно, конечно, – зачастил управляющий. – Что-нибудь ещё будет нужно?

– Нет, – обрубил Брок. – Цитадель даёт ловчим отличное обеспечение, так что не стоит забот. А теперь простите нас, и спасибо за беседу и обед.

С этими словами он развернулся и пошёл к выходу из залы, на ходу заталкивая карту в тубус. Ловчие потянулись следом. Чёрный лохматый пёс, всё время их визита просидевший под столом, высунул из-под скатерти мокрый нос и тихонько заскулил.

****

– Что теперь? – поинтересовался Джек, когда они отошли от дома управителя на достаточное расстояние и вдруг вывернули по узким кривым улицам на круглую площадь, всю засыпанную нехоженым снегом. Брок остановился на ней, как вкопанный.

– А теперь, – подумав, сказал он, – мы пойдём в гости к кузнецу. Только будут это совсем не такие гости, как у управителя. Держитесь вместе и начеку, хорошо?

– Думаешь, это кузнец жителей режет? – недоверчиво спросил Ворон из-за плеча. – Ты, Брок, прости, конечно, но я безумие чую на раз, как ты нюхом. У них с головами всё в порядке. И агрессии ни капли. Истинные, конечно, это только слепой не увидит. Но тут они живут мирно и человечиной не балуются.

Брок оглянулся и долго, тягуче смотрел на Ворона, на смуглое лицо и узкие глаза островитянина под мохнатой опушкой тёплого капюшона. Он прибился к отряду больше трёх лет назад, израненный, словно с неба свалился, и слёту втянулся в их битву. Тогда они зачищали от выродков несколько деревень на побережье. Устали и выдохлись так, что еле до Цитадели добрались. Уже с Вороном. Он размахивал своими изогнутыми ятаганами, как ветряная мельница, и крошил взбесившихся созданий на куски под яростные, похожие на птичьи, боевые выкрики. Брок такого стиля боя нигде раньше не видел. Впрочем, и на островах он ни разу не бывал. А от картины, оставшейся после резни Ворона, мутило даже его. Такого воина он не мог пропустить. Ворон прижился и остался в отряде сам собой, и только в Цитадели, спустя месяц, его вписали в реестр и отряд Брока. Поставили на личное обеспечение.

– И всё же что-то с ними не чисто, понять бы, что, – хмуро ответил Брок. – И чем раньше, тем лучше. Полнолуние уже завтра.

– Значит, идём? – предложил Джек. Ноги от стояния на морозе начинали индеветь, воздух щипал ноздри и щёки, заставлял глаза слезиться.

– Идём, – кивнул Брок.

****

Он бежал меж деревьев, взрывая чёрным носом снег. Чихал, рычал от радости и снова зарывался носом в свежую морозную перину, месил сугробы тяжёлыми, широкими лапами. На придушенного перепела, болтающегося в пасти, налип целый ком снега, но когда это мешало? Дом был близко, он уже чуял пряный аромат печного дыма.

Вдруг он остановился. Всмотрелся вперёд, вдаль, прижавшись палевым брюхом к разрытому снегу. Глухо зарычал. К дому шли люди. Незнакомые. Опасные – такое сразу чувствуется. Были уже близко, никак не успеть раньше, не предупредить его. Он завертелся вокруг себя, не понимая, что делать. А потом выплюнул добычу, уселся прямо в сугроб, задрал голову вверх и громко, с чувством завыл.

****

– Останьтесь снаружи, – попросил Брок, подходя к добротным воротам во двор. – Я пойду один. Так больше вероятности, что это не сочтут за вторжение. Но будьте готовы к чему угодно. Первыми не нападать, даже если будут провоцировать. Только в случае серьёзной угрозы.

– Я с тобой пойду? – поинтересовался Джек, чуть прихватывая за локоть.

– Нет, – обрубил Брок, скидывая на снег перевязь с охотничьими ножами. Ножи больше напоминали короткие мечи и выглядели устрашающе. – Тут будь. Пожалуйста, – сказал он, посмотрев прямо в глаза. Джек словно потух, но послушался. Присел на запорошенную поленницу и снял ножны. Положил меч на колени.

Именно в этот миг раздался волчий вой. Столь же чуждый яркому дневному солнцу, сколь нагоняющий ледяную жуть.

– Что это? – вздрогнув, спросила Гай. Её арбалет уже был заряжен и удобно лежал в руке, не взведённый. Со взведённым соблазн спустить крючок будет слишком велик.

Брок прислушался и улыбнулся.

– Это хозяин. Сказал, скоро будет, просил подождать. Что ж, пойду я. Никакой самодеятельности без меня, – напомнил он своим и, наклонясь перед низкой дверной перекладиной, шагнул в сени.

В комнате – той самой, с печью и расстеленной перед ней шкурой, сидел однорукий парень. Сейчас, при щедром свете дня Брок явственно разглядел – парень. Молодой совсем. И ста лет нет. Он сидел, опираясь здоровой рукой на массивный стол и сжимая спуск заряженного тяжёлого арбалета. Стрела смотрела прямо в грудь Броку. Такая в теле сделает дыру размером с кулак, ещё и внутренности на себя намотает, зазубренная.

– Я с миром, – тихо сказал Брок и медленно, чтобы не нервировать ещё больше, поднял руку ладонью вверх.

– Добрые гости без стука и приглашения не ходят, – ответил парень, всё так же трогая пусковой крючок пальцем. Нежно так, ласково. – Кто вы и зачем пришли? Явно ведь не по кузнечному делу?

– Почему? – вдруг удивился Брок. – Оружие нам надо заточить. А тут арбалетами встречают.

Парень побледнел и ощерился. Между бровями залегла складка, а волосы, не убранные в хвост, висели тёмными патлами у скул.

– Ты мне зубы не заговаривай, мне сказали…

Вдруг откуда-то сбоку, словно из невидимого лаза, в комнату запрыгнул волк. Огромный, тяжёлый, в светло-палевого оттенка шубе. Брок хмыкнул про себя. Лет пятьдесят, не меньше, не видел подобного окраса. Истинный, ещё и из высших. Всё странне́е и странне́е пахла эта история.

Волк подошёл к столу, ткнулся лобастой головой в колено однорукому. А потом развернулся и низко, раскатисто зарычал. Брок улыбнулся. Вдохнул побольше воздуха и, чуть напрягшись, перестраивая глотку и терпя обжигающий ошейник, зарычал тоже. Негромко, приветственно.

Однорукий округлил глаза. Брок знал. От такого его рыка шерсть, даже если её не было в человеческой ипостаси, поднималась на загривке. Волк удивлённо потряс головой и сел рядом. Словно заинтересовался, но доверять ещё не начал.

– Но… как? – растерянно спросил однорукий. – Я тебя не чую совсем…

Брок улыбнулся снова – спокойно, мягко. Надеясь, что не щерит на них зубы. И отвёл ворот рубахи под стёганкой, показывая магический обруч и алую, обожжённую полоску кожи под ним.

– Ловчие! – воскликнул однорукий. – Долго же вы…

– Значит, письма ты писал, – сказал Брок, расставляя кое-что в голове по местам.

Волк встал на лапы, встряхнулся и уставился на однорукого не мигая. «Не знал», – с интересом отметил про себя Брок.

– Я писал, – согласился однорукий. – Потому что, Стеф, устал я бегать. Уже столько лет бегаем, с места на место, с места на место, и везде одно и тоже. Сколько можно? Пора с этим завязывать. Пан или пропал, Стеф, хватит с нас. Я отсюда никуда – слышишь? – не собираюсь уезжать. Мне здесь нравится.