Текст книги "Шесть шагов до тёмной стороны меня (СИ)"

Автор книги: Умикуса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Твоего окружения я не вижу.

Естественно, что он верно понимает причину опасений. Рей отрывается от Бена Соло и смотрит в затуманенную синеву глаз хозяина особняка.

– Ты само воплощение Силы, – шептал он задыхаясь.

Рей дергается в сторону от тихих слов, переполненных слепым восхищением. Она обращается к Кайло и на короткий миг хочет во всем обвинить его.

– Всё ты.

Рей понимала правдивость его слов и оттого чувствовала себя беспомощной, а всё знания, что она взяла из головы магистра. Со всеми ними Рей как устаревший дроид, в которого загрузили новую программу, забыв поменять запчасти: она не знала как использовать их более осознанно, а некоторые совсем не понимала.

– Я все ещё могу тебе помочь. Ты ведь совсем не джедай.

И это правда, рождающая тяжёлое чувство: «последний джедай», «надежда» – пустынница вновь ощущает всю ответственность, что возложили на неё, но громко возражает словам Кайло Рена, забыв о свидетелях, просто чтобы возразить:

– Может не сейчас.

Ярость обожгла. Его душа, полная эмоций, пылала и жалила, а мусорщица смотрела в тёмные глаза рыцаря, медленно выдыхая.

– Богиня, богиня, богиня.

Рей едва замечает жаркий шепот порабощенного: её разрушает тёмный взгляд Кайло Рена, и она не желала останавливать этот процесс.

– Но однажды.

Его слепой гнев и обида обожгли до боли, и Рей знала, что он захочет уколоть: рыцарь Рен не терпит обид.

– Ты не сможешь быть джедаем, со всем этим в твоей голове, – рычал Кайло, и пустынница не была уверена, что это ложь.

– Нам пора.

Голос Леи далёк и не рушит пленения, даже когда генерал касается плеча и тянет за собой. Рей вывернула незнакомая боль, страшная и безумная – сеанс разрывался, и Узы стягивались туже, перекручивая что-то внутри. «Рядом, рядом, рядом. Спаси» – шепот Силы, что услышал каждый.

========== Шаг 3 ==========

Рей смотрит на голограмму растения, ощущая на себе взгляд Леи. Провал. Полный и бескомпромиссный – Рей это осознавала ясно, поднимая глаза на принцессу. Во взоре генерала не было обвинения, напротив Органа была словно счастлива, и когда она произнесла:

– Я не сошла с ума, но впервые за столько лет мой сын был рядом, пусть и не во плоти.

Форсъюзер осознала, что даже не пыталась скрыть своего недоумения. Лея так легко приняла факт связи, что Рей осталась вся тяжесть понимания своего трусливого молчания. Она была вправе скрывать узы с врагом от Сопротивления, но не от матери этого «врага», и пустынница ощущала потребность произнести:

– Простите, я должна была сказать. Сразу, как только мы бы остались наедине.

Лея накрыла её руку своей, и её лицо сияло надеждой.

– Скажи мне. Шанс. Он ведь есть?

И Рей ощущала счастье, когда смогла поделиться своей верой с человеком, что её разделит.

– Бена можно спасти. Я знаю. Чувствую. Он вернётся. Я видела это в Силе, – она захлебывается этими словами, пытаясь передать в них всю искренность своих чувств. Рей и не подозревала до этого как сильна её вера, как она желает возвращения Бена Соло, и она готова ждать вечность, сделать так много, что от понимания этого становится страшно. Рей пугает, что несмотря на близких людей, во имя которых она готова на многое – спасения от одиночества она видит только в нем..

Принцесса улыбнулась и сердце Рей разорвалось: впервые она ощутила чувства Леи и в ней так много любви и нежности к Бену Соло – могущество Силы ей показалось ничем рядом с силой материнской любви.

– Спасибо, – генерал выдохнула это слово сипло, и на миг Рей была уверена, что увидела слёзы в глазах матери, но Органа отводит взгляд.

– Я должна спросить, но по этой связи возможен шпионаж друг за другом.

И Рей ответила честно:

– Я не знаю всех возможностей этой связи, но не позволю ему что-либо узнать.

Генерал кивнула.

– Мы можем попытаться вновь? Я знаю, что не оправдала доверия, но не хочу сдаваться.

Лея качнула головой, и это короткое движение было наполнено тяжёлым и тёмным чувством:

– Нет необходимости. Зелтронец готов помочь, и я знаю, что это был не совсем светлый приём, и то, что я пользуясь его дарами не делает мне чести.

Девушка хотела возразить, но генерал не делает пауз:

– Рей, нельзя прожить, совершая лишь верные поступки, и сейчас я сознательно оступаюсь. Я не хочу оправдываться, но перед тобой хочу объясниться. Сейчас не время для правильных поступков, но для правильных решений. И принять деньги, что жизненно необходимы для Сопротивления – правильно.

Форсъюзер знала, что любые её слова будут излишни, кроме тихого:

– Я понимаю.

Лея кивнула и поднялась с места, и Рей последовала за генералом Органа к выходу. Лишь ступив на улицу, она ощутила знакомое волнение в Силе, едва заметное, а после встретила светлый взгляд. Маленький мальчик загорается, видя джедая и принцессу, и бежит навстречу. Внутри Рей скручивалось болезненное чувство, когда ребёнок спешил и сбивался в собственных словах, что были больше мольбой:

– Возьмите меня с собой, возьмите, я хочу помочь.

Свет его искренности трогает, но Лея хмурится и качает головой, когда говорит ласково и тихо:

– Милый, это опасно, я не могу подвергать детей такому.

– Пожалуйста, я хочу помочь.

Но генерал непреклонна, а Рей не хочет вмешиваться, несмотря на желание исполнить слова ребенка, желание, порождённое ненужной сентиментальностью. Слова Леи правильные.

– Не бросайте меня, пожалуйста. Я хочу помочь!

Рей замирает, задетая слишком глубоко, чтобы смочь отвернуться от этого ребёнка. Она сама этот ребёнок. Генерал обращается к пустыннице, глядя лишь на неё:

– Он чувствителен к Силе, ты могла бы ему помочь.

Она не говорит обучать, потому как научить Рей ничему связанному с Силой толком не сможет. Она говорит, что мы возьмём его, но лишь под твою ответственность. И Рей не в силах сказать нет.

Она жалеет о своём решение почти сразу: мусорщица с Джакку не чувствовала себя способной позаботиться о мальчике. Но познавшая всю острую боль одиночества и, что хуже, чувства отверженности, хотела помочь. Они шли через огромную площадь, полную шума техники и голосов прохожих, и мальчик хватался за полы плаща форсъюзера так крепко, и Рей знала: он боялся, что бросят. Пустынница выдохнула и схватила детскую руку в свою, а сердце замерло и похолодело от ужаса: она брала на себя то, с чем может не справиться. Но Рей точно не могла сдаться.

– Как тебя зовут?

Мальчик говорит тихо, не поднимая взгляда:

– Эна.

Девушка знала, что должна как-то поддержать разговор.

– Красивое имя. Я Рей.

Мальчик бурчит почти обиженно:

– Я знаю. Все считают вас джедаем. Эта правда?

Он смотрел на неё открыто, глазами сиявшими надеждой и восторгом. Рей сказала:

– Да…

Прежде чем приказала ответить себе: «Нет». Она не смогла разбить веру ребёнка.

Или малодушно желала чтобы это было правдой? Девушка ощутила себя так, словно уже всё безнадёжно испортила.

– То есть не совсем. Я та, о ком говорят, но меня сложно назвать джедаем.

Рей не была уверена в необходимости этих слов, но она знала: начинать знакомство со лжи не стоит.

***

В космопорте их встретил зелтронец. Рей чувствовала себя отравленной его обожанием. И презрением! Форсъюзер замерла, ощущая в себе чужой изломленный разум, что разрушила сама. Но мусорщица с Джакку не может позволить себе каменеть от ужаса, и она делает шаг навстречу, а в голове играет песнь чужих мыслей: «.богиня, богиня, осквернила мою веру, богиня, ситхова дрянь, богиня.» – Рей не отводит глаз от лица зелтронца, от лица, что кривится то в оскале презрения, то тупого обожания. Подходя все ближе к нему пустынница замечает дрожащие руки и пот, облепивший стройное тело и синие волосы. Всё она, неумеха с огромной властью. «.богиня.». Рей приветствует его лёгким кивком головы, мечтая убежать обратно на Джакку и забыть о Силе, что способна на такое. «.ненавижу.».

– Республика благодарна вам, – Лея говорила ровно, словно не замечая ничего лишнего и неправильного.

Рей пытается делать тоже, она убеждает вести себя так, будто нет этого надлома в синих глазах, но всё кажется не таким. Она смотрит в лицо зелтронца, и пытается вспомнить, вглядывалась ли она в глаза других так открыто, потом отводит взгляд, но ей видится в этом проявление стыда или трусости. Все не так и неправильно.

– Я просто не мог иначе.

Рей услышала его голос, и он был иным: сиплым и тихим – сорванным как от долгого крика, и форсъюзер пообещала себе, что всё исправит, и его слова лились, питая решимость пустынницы.

– Эта яхта моя. Она имеет все разрешения и никто не станет её преследовать.

Он отошел в сторону, отдавая всё внимание блестящему судну, и оно было прекрасно: гладкое и блестящее, не имеющая изъянов – воплощенное излишество. Но Рей не могла смотреть на корабль, не ощущая при этом вины, и она сдалась этому чувству, отводя глаза на мальчика, что крепко сжимал её ладонь. Эна улыбнулся ей, и отчего-то стало светлее.

Зелтронец уходит, оставляя все необходимые коды доступа, а Лея долго смотрит ему в след, и Рей кажется, что обернись сейчас принцесса, то в её глазах будет осуждение, жёсткое и справедливое.

Внутри яхты было лишним одно из двух: либо Рей, либо роскошь – они просто не подходили друг другу. Пустынница не могла найти комфорта даже в кресле пилота, оно было непрактично белое, в цвет компьютера. Рей стучит по металлу кончиком пальца и решается поскрести ногтем: не краска – сам материал был как снег на Старкиллере. Сверху проплывает тень. Черные крылья «Ипсилона» тянутся вверх, и Рей задыхается, а шатл Кайло Рена приземляется ровно напротив. Если пустынница не могла определиться в симпатиях к Бену Соло, то его корабль её восхищал, он был ужасающе прекрасен. Но форсъюзер не чувствовала Кайло поблизости, и Рей показалось странным: командный шаттл Рена без самого Рена.

– Нам пора. Едва они станут обыскивать корабли на Корусанте, особенно подобный этому, но глупые риски нам не к чему.

Пустынница едва не вздрагивает: она так сосредоточилась на чёрном судне, что совсем не заметила появления Леи. Двигатели заводятся бесшумно, и яхта мягко отрывается от поверхности. Брюхо «Ипсилона» разевается, образуя трап, и Рей, не в силах сдержать любопытства, пытается разглядеть прибывших – чёрная фигура в балохоне вырывается из железной пасти шаттла. Пустынница хмурится: это точно не Кайло, но определённо Рен.

Рей направляет корабль к небу, боковым зрением наблюдая как генерал Органа занимает второе кресло пилота, и все её чуть неловкие движение выдавали глубокую задумчивость.

***

Гиперпространство – тьма космоса изрезанная хвостами комет, проносилось перед Рей, толкая её в пропасть мыслей. Форсъюзер гладила белые подлокотники мозолистыми пальцами, думая обо всем и ни о чем одновременно. Пустынница не сразу поняла, что больше не одна – Рей подавила инстинкты, требующие схватить что-нибудь достаточно опасное и резко развернуться. Эна стоял в проходе и смотрел на неё выжидающе, словно это она пришла к нему, а не наоборот, и девушка натягивает свою самую дружелюбную улыбку:

– Ты что-то хотел?

Мальчик кивнул, оставаясь отстранённо-спокойным, и это странным образом беспокоило.

– Я знаю, что немного чувствителен к Силе, – он резко замолкает, выдавая своё волнение, – вы сможете помочь мне понять это?

Мольба в его взгляде убивает Рей, она знает, что должна сказать и знает какую это может причинить боль. Форсъюзер прикрывает глаза: как так вышло, что она и Люк словно поменялись ролями?

– Я бы хотела помочь, но мне и самой нужна помощь, – мальчик выглядит так словно его ударили, и Рей спешит его утешить, – но я обещаю, что на этом пути ты не будешь один.

Эна кивает, пряча взгляд: это не то чего он хотел от этой просьбы, и Рей теперь ощущала вину.

– Спасибо, – было произнесено с чисто детской искренностью.

Смирение, с которым мальчик принял отказ, лишь усугубило чувства пустынницы.

***

Рей вглядывается в серебристое небо, особенность пейзажа планеты, ища взглядом Сокол. Её сердце забилось чаще, стоило взору найти точку, сиявшую в лучах трёх солнц: она не сомневалась, что это Чуи на горячо любимом корабле.

– Это «Тысячелетний Сокол»?!

Рей кивает мальчику, застывшему рядом, он впился в небо жадным взглядом и был комком нетерпеливого восторга. Пустынница замечает мягкую улыбку Леи, и чувствует странную уверенность, что принцесса видит вовсе не Эна. Может маленький Бен также радовался прилетам Сокола?

Корелленкое судно мягко приземляется, поднимая пыль и ощетинивая траву зелёными волнами; трап опускается и приветственный вой Чуи забивает уши, ещё не отошедшие от гула двигателей. Рей чувствует себя дома, когда падает в мощные объятия вуки и ступает внутрь корабля, вдыхая знакомый запах масла и виски, что никак не выветривался. Она оборачивается, чтобы найти взглядом Эна и обнаруживает его, приоткрывшего рот с высоко задратой головой: рядом с Чуи мальчик казался слишком маленький и хрупким.

– Это Эна, будущий падаван Рей.

Рей выдыхает, пряча странный звук, похожий на писк ужаса, что завибрировал в горле.

Чуи рычит, приветствуя нового члена Сопротивления. Рей уходит, мечтая лечь на койку и просто подумать, уходя она слышит генерала, рассказывающей вуки о яхте, оставленной в местном космопорте.

Рей просыпается как от резкого толчка изнутри и растеряно оглядывается, обнаруживая себя на койке Сокола. Некоторое время пустынница ощущает себя потерянной – она сидит, свесив ноги и уставившись на носки. Рей решает, что просто ещё не проснулась.

Преодолев тупое оцепенение, форсъюзер направляется в грузовой отсек: ей было так любопытно заглянуть в те книги, но время и обстоятельства до этих пор не позволяли. Выбрав одну, мусорщица захлопывает ящик и садится сверху. Рей ощущала трепет внутри, раскрывая фолиант, кажется вот-вот и произойдет чудо Силы.

Но нет.

Рей вчитывалась в слова, но находила в строчках лишь наставления: ты не должна любить, не должна желать, не должна вмешиваться в мир, но должна быть мудра, должна быть справедлива и всегда стоять чуть в стороне. Мусорщица не считала, что сможет следовать этим наставлениям, во всяком случае не сейчас, но продолжала читать из упрямства, намеренная изучить каждое слово и букву в каждой из книг.

Рей массировала утомленные глаза кончиками пальцев, чувствуя себя достаточно уставшей, чтобы перестать воспринимать прочитанное никак иначе как набором слов без смысла. Она поглаживала хрупкие страницы, обращая внимание к серым стенам, ощущая чужую утомленность в мышцах – Рей думает, что Бен очень много тренируется. Он отрицает джедаев, но была уверенна, что дисциплину в нем выработало именно это учение.

Рей нарочно не отводила взгляда от обшивки, зная, что игнорирование разозлит, но никак не могла заставить себя посмотреть во тьму глаз Бена Соло. Внутренние напряжение крошило кости.

– Так и будешь молчать? – в его словах и голосе не было ожидаемого гнева, и это действительно удивляет.

Рей разворачивается, сталкиваясь с Беном. Слишком близко, но отшельница не ощутила необходимости отстраниться.

– Мне все ещё нечего сказать.

Его губы чуть дергаются.

– Ты и правда ожидала, что я вернусь с тобой?

Форсъюзер внутренне вздрагивает от злости (не ясно чей), сжимая челюсти она швыряет ему в лицо:

– Это было глупо.

Рей гордилась своей честностью, но было так раздражающе-унизительно признавать свой промах.

– Но не я одна поступила глупо.

Жевалки вздулись на его лице, но девушка ощутила лишь справедливое удовлетворение.

– Ты сейчас в грузовом отсеке Сокола.

– Что?!

Ужас куском льда распотрошил внутренности.

– Как?

В разуме вспенился гнев, порождённый растерянностью и самым примитивным инстинктом защитить.

– Ты тоже сможешь, если попытаешься.

Рей хватило желания, яростного и острого, чтобы увидеть размытый туман очертания места, что она узнала.

– Тронный зал.

Форсъюзер рассеяно оглядывает плывшую и вздрагивающую форму алых стен и переводит взгляд на Кайло Рена:

– На троне Верховного Лидера.

Глаза рыцаря наполнились тёмным чувством, от которого жгло изнутри.

– И ты рядом, – его голос был тих и переполнен нежностью, что пугала Рей: она боялась быть соблазненной ей.

– И ты со мной. На Соколе, летишь в неизведанные земли.

Бен выдыхает, коротко и тяжело, отводя взгляд, а Рей ощутила (не ясно чьи) сожаление и гнев столкнувшиеся в груди. И молчание. Пустынница осознает, что они опять зашли в тупик, опять перетягивают канат.

– Изучаешь книги Люка?

Рей инстинктивно прикрывает страницы.

– Я их читал.

Пустынница заставляет себя ослабить хватку, зная что это не ложь.

– И что они тебе дали?

– Ложное представление о мироощущении.

Горечь его слов оседает во рту, и Бен Соло тает в воздухе, забирая с собой алые стены.

***

Когда Сокол приземлился на 5251977, Рей глядела в иллюминатор, наблюдая как остатки Сопротивления высыпаются из недр планеты. Становится грустно и даже обидно: почему она не чувствует себя частью группы? Народ толпился у трапа, сминая ногами редкую зелень, и пустынница задыхалась от чувства вины перед этими людьми. Тихий голос Леи позади звучит так, словно генерал всё поняла:

– Нам пора, Рей.

– Хорошо.

Форсъюзер следовала за принцессой к трапу, подавленная. Солнце ударило в глаза, когда пустынница малодушно смотрела на него, а не в лица людей.

«Правда».

Рей не скажет им, что единственная причина её нахождения здесь это Лея, Финн и её неспособность бросить в лицо Сопротивленцев их надежду и веру в неё.

Может она просто слишком нетерпелива?

– У нас появился спонсор.

Ведь всему нужно время.

Генерал Органа говорит торжественно, не давая и шанса усомниться в искренности загадочного помощника. Крик радости оглушает и врезается в голову, а после Рей и Лею затягивает в малочисленную толпу, осыпая поздравлениями и хочется от этого кричать, вспоминая и вспоминая перекошенное лицо зелтронца. «Нет! Хатт побери! Нет!»

Скромная посиделка, по словам Сопротивленцев, Рей казалась пышным празднеством, где так много еды, напитков и даже музыки, разбивавшейся о серый камень убежища.

– Рей.

Пустынница чуть дергается, не сразу осознав, что обратились к ней —

По улыбается, и в его глазах скачут игривые искры.

– Спасибо, Рей. Мы так и не сказали тебе за тот раз.

========== Шаг 4 ==========

Рей была сбита с толку и безмерно боялась, что это лишь сон или фантазия не совсем трезвой головы. Пустынница на миг забыла всё, а потом слова и картины обрушились на неё: она форсъюзер со сломанным мечом, выпила вместе со Сопротивлением и выползла на улицу, а после, какого-то хатта, сунулась в Сокол.

Мусорщица не верила в дрожь собственных рук, казалось, содрогалась она сама, когда тянулась к маленькому тайнику в железном полу. Пальцы, влажные от волнения, сомкнулись на холодном металле, и форсъюзер услышала судорожный вдох. Меч Люка Скайуокера, тускло подсвеченный энергосберегающими лампами, был стиснут её рукой. Мир замер и ожил с опьяняющей быстротой, а Рей поняла, что не дышала.

Форсъюзер напоминала себе о дыхании, когда активировала меч, и зелёный луч вырвался на волю с хорошо знакомым гулом. Рей не верила в совпадение: она не могла споткнуться об крышку тайника и снести её совершенно случайно.

– Спасибо.

Глухой вздох позади разорвал нервы. Девушка дёрнулась – кончик меча почти касался беззащитной шеи Эна. Ребёнок не шелохнулся. Рей отпрянула и выключила лайтсейбер почти в ужасе.

– Перестань так тихо ходить.

Эна, словно не заметил её замечания, он горел от восторга, и его слова были перехвачены дрожью:

– Это твой меч?

– Нет, Люка Скайуокера.

– Ты видела, как сражается Люк Скайуокер?!

Детский голос стал выше, и Рей спрятала улыбку, узнавая этот восторг перед именем героя.

– Нет.

– Может тогда это не его меч?

Рей покачала головой:

– Нет. Его.

Пусть она не видела его ни разу в старых руках мастера, но форсъюзер знала, что этот световой меч принадлежит Люку Скайуокеру.

Рей спрятала оружие от жадных детских глаз в сумку.

– Почему ты не со всеми?

Эна чуть нахмурился, пряча взгляд у собственных ног, а Рей не хотела давить: она не верила, что кто-то мог его обидеть. Вероятно, мальчику просто неприятно в компании полутрезвых взрослых. Но молчание стало неловким.

– Пойдём найдём тебе комнату?

Эна резко вскинул голову.

– Я.. мне не нравилось то, о чём они говорили.

Было трудно представить, что вызвало негодование у ребёнка, теперь смотревшего на неё открыто и, похоже, напуганного собственной откровенностью. Рей была мягка, когда медленно шептала:

– А о чём они говорили?

– Они спорили о том, кто больше подбил кораблей… это ведь убийства! Говорят, что Сопротивление – это герои, добрые и отважные. Значит это ложь?

Рей оказалась застигнутой врасплох, она не знала, что может на это сказать. Она и сама никогда об этом не задумывалась. Пустынница медленно выдохнула и набрала в лёгкие кислорода больше необходимого: она старательно строила иллюзию того, что вот-вот и последует ответ, но правильных слов Рей не могла придумать. Форсъюзер смотрела в глаза ребёнка, светлые и глубокие, как океаны Эч-то, и понимала: промолчать нельзя.

– Это война, и на войне все становятся чуточку жёстче.

– Значит, если не будет войны, то все станут добрей?

Эна говорил это с надеждой, горькой на вкус, прижимая руку к груди, и Рей кусала губы, видя, что из её слов он вынес ложную мысль.

– Нет. А сейчас пойдём.

Девушка устала от этого разговора – она нетерпеливо устремилась к выходу, хватая руку ребёнка. Но мальчик затормозил, и его голос был полон ломаных нот, когда он шептал, задыхаясь:

– Но ведь правда, что исчезни война, и жертв не станет, и Галактика вздохнёт в облегчении?!

Рей не верила, что эти слова принадлежат ребёнку, она старалась не хмурить брови, вглядываясь в его лицо, перекошенное мукой.

– Ты с кем-то об этом уже говорил?

Рей опустилась на колени, оказываясь на одном уровне с Эна, она рассматривала его. За всю свою жизнь мусорщица видела мало детей, она даже не могла сказать сколько тому лет. Девушка наблюдала за по-детски пухлым лицом и думала, что не больше девяти, а возможно семь?

– Ты можешь мне доверять.

Рей редко приходилось быть настолько мягкой, и это непривычно, но мальчик смотрел на неё, и он слишком юн, чтобы суметь скрыть страх, а в голове форсъюзера цвела мысль, что прочитать всё в чужом разуме было бы проще. Рей вспомнила зелтронца и оказалась неспособна применить Силу, но перестать думать об этой возможности – тоже.

«Нет. Это только ребёнок».

– Ладно, пойдём.

***

Рей, верная старым привычкам, проснулась на рассвете, но выйдя на улицу из-под недр породы, осознала со странной тоской, что рассвет сейчас на Джакку, а здесь мягкое солнце поднялось уже выше горизонта.

– Хей, у меня к тебе предложение.

Пустынница даже не вздрогнула, когда По положил широкую ладонь на плечо. Рей скосила взгляд на мужскую руку и подняла глаза на пилота, ожидая продолжения.

– Пойдём посоревнуемся на симуляторе, а то все мне проигрывают, а ты, говорят, отличный пилот.

Дэмерон расплылся в поистине обезоруживающей улыбке, и Рей кивнула, улыбнувшись в ответ. Раньше ей только приходилось думать о том: как это, соревноваться против живого соперника, а не робота.

***

Туннель с острыми наростами выпрыгнул на повороте – Рей выкрутила рычаг управления. Спасительные миллиметры уберегли обшивку. Но манёвр сбил скорость, и По вырвался вперёд. Рей стиснула зубы, выжимая из корабля всё возможное. Вот-вот, и штурвал лопнет в её ладонях.

– Ха-ха, я лучший пилот.

Корабль Дэмерона приближался к финишной прямой.

– Ну уж нет.

Рей дёрнула рычаг на себя – корабль впечатался в потолок пещеры. Обвал поглотил под собой обе виртуальные модели икс-вингов.

Форсъюзер, выбравшись из симулятора, встретила взгляд растерянного ребёнка на лице лучшего пилота Сопротивления.

– Это была нечестная игра.

Раздались хлопки и смех – Рей только сейчас заметила, что поглазеть на соревнование собрались люди, до этого занимавшиеся более важными делами.

– Кажется, ты больше не лучший пилот, – раздалось среди дружеского хохота.

Лицо По переполнилось возмущением

– Нет, нет, я требую реванша!

Рей не могла сдержать улыбки, впервые ей действительно комфортно среди Сопротивленцев, и не страшно, что она не разделяла их взгляды. Неужели это помешает ей считать их друзьями?

– Хорошо, но только вечером.

– Ну же, Рей, давай сейчас. Я не выдержу смеха этих… – Дэмерон замялся и кинул взгляд негодования на товарищей, – … этих в течение дня.

Пилот умел строить жалостливое выражение лица, но пустынница покачала головой, зная, что По не успокоится пока не выиграет, а Рей проигрывать не намерена.

– До вечера.

Форсъюзер махала рукой, разворачиваясь к выходу, под умасливания Дэмерона:

– Ну, Рей!

Пустынница беззлобно рассмеялась, зная, что в глазах пилота сейчас вселенская скорбь.

***

Форсъюзер запустила холодные пальцы в сумку, дотрагиваясь до гладкой поверхности меча: Рей наполняло мельтешение чувств, и это не приносило ничего кроме беспокойства и бесконечных сомнений. Пустынница остановилась посреди поляны, окружённой растительностью, тревожной от ветра, и оглянулась на базу, почти скрытую редкими деревьями, кидавшимися из стороны в сторону под гнётом стихии.

Рей вдохнула воздух, ставший вязким и, сбросив сумку, активировала меч – монотонное шипение наполнило пространство. Она очертила новым оружием плавные линии, примеряясь к нему, знакомясь. Этот меч был другим: холодный и закрытый. «Энакин Скайуокер» кричал о своей ярости, но «Люк» кроил горькие сожаления, и сердце Рей наполняло сочувствие к старому мастеру. Она провела несколько ударов по воображаемым соперникам, вспоминая как сладко орудовать световым мечом. Это оружие было чужим, послушное руке, но «не её». Рей вспоминает, что ощутила «моё» практически сразу, как в ладонях оказался лайтсейбер Дарта Вейдера.

Тело разорвалось от ярости. Бушующий огонь, уничтожавший сам себя, перегрызал внутренности, и Рей стиснула зубы до треска, сжала кулаки до крови в ладонях, но ничто не было способно унять гнева. Он рвался наружу криком, разрубленной в труху древесиной и болью от ожогов, нанесённых себе собственной рукой.

Разорвать на части всё и вся.

Рей развернулась, судорожно, одним движением напряжённых до боли мышц, чтобы найти ярость в чёрных глазах Бена Соло, и во тьме этого взора пылало отражение лайтсейбера Люка Скайуокера.

– Этот меч должен быть уничтожен, – рык вместо голоса.

Рей ощутила боль на руке от плюющихся красных искр, прожигавших чёрную перчатку рыцаря.

– Мы уже уничтожили один, другой не позволю.

Форсъюзер уловила глухое непонимание, которое разорвало в кровь бушующее пламя во внутренностях. Рей, зеркально отразив движение Рена, прокрутила в воздухе оружие, обнаруживая удовольствие от нарастающего напряжения.

Вгрызаться обнажёнными руками в голую плоть до искр под кожей и взрыва во внутренностях.

Уничтожить!

Они столкнулись как на Старкиллере и совершенно иначе. Красный и зелёный лучи впились в друг друга. Сейчас это только ярость, разделённая на двоих. Лицо Кайло напротив так близко, что его тяжёлое и терпкое дыхание касалось кожи. Но они всё ещё по разные стороны красно-зелёного огня.

Пустынница выкрутила запястье одновременно с рыцарем. Мечи пропахали землю. Понимание настигло: они выбрали одну тактику. Редкая трава горела под ногами. Это как сражаться с отражением. Бессмысленно. Рей столкнулась со взглядом Кайло и не отвела свой, она вглядывалась в эту бездну – скрещённые мечи кричали, разрывая барабанные перепонки.

Давление росло в крови. Перекручивало тело до дрожи.

Рей зарычала, дёргая меч на себя одновременно с Реном, и клинки вырвались из их рук, разлетаясь в разные стороны. Никто не спешил их возвращать. Это не было боем с самого начала, лишь кипение чувств.

Но неужели гнева Кайло хватило на них двоих?

– Отныне это мой меч, а не Люка Скайуокера.

Ярость уже не была достаточно сильна, чтобы скрыть боль. Рей не проронила слов об этом, зная, что Бен не ищет сочувствия, но боль от предательства Люка терзала его. Мысль, что последний джедай ушёл, не заплатив за сломанное внутри, рвала на части. Кайло презирал ту частицу себя, которая испытала облегчение избавившись от необходимости убить ещё одного родственника. Но простить дядю, столкнувшего в бездну, он не мог, и Рей не могла винить за это.

– Забудь о Люке Скайуокере, его больше нет.

«Ни он, ни Сноук, уже никто не причинит боли, ты уничтожил всех». Пустынница не уверена, что рыцарь не слышит её мыслей, но его взгляд становится светлее – Рей сомневалась, что это слово можно отнести к Кайло Рену.

– Где меч Дарта Вейдера? – голос мужчины был хриплый.

Рей не видела смысла во лжи.

– Мы разорвали его тогда… в тронном зале.

Воспоминания о тех событиях поселилось на дне лёгких неясным чувством вины. Но Рей точно не жалела о своём решение, разве только малая её часть.

Лицо Кайло искажается от волнения.

– Кристалл цел? – его тон странным образом поменялся, напомнив пустыннице о Эна.

– Да.

– Рей, отдай мне обломки, твоих навыков недостаточно, чтобы починить его.

Гордость мусорщицы оказалась задета, и девушка ощетинилась, делая шаг назад и складывая руки на груди.

– Если я что и умею, так это чинить сломанное и ждать, – она говорила это, глядя в лицо Бена Соло, понимая двойной смысл этих слов.

Он понимал тоже и отступил, а Рей ощутила неясно чью тупую боль разочарования.

– Ты всё ещё веришь в это?

– Да. Но я знаю, что нельзя просто перетащить кого-либо на другую сторону. Это должно быть осознанное решение.

– Придёт время, и каждый из нас сделает окончательный выбор. Даже сейчас ты скорее сочувствующая Сопротивлению, нежели его боец.

Рей вздрогнула, её кидало в опьяняющую бездну эмоций от осознания, насколько хорошо они способны понимать друг друга. Океан чувств, в котором девушка не решалась разобраться. Но она все ещё помнила о словах Бена про его видение, и они вселяли вязкое сомнение, но пустынница не смела показать ни словом, ни выражением своих чувств. Жалкая попытка, учитывая Связь.

– Ты права. Люка больше нет, но придёт время, и я превращу этот меч в труху.

Кайло Рен исчез, и Рей обнаружила пугающую мысль: он научился контролировать связь. Но после она покачала головой, убеждая себя, что рыцарь лишь приблизился к пониманию этого. Выкинув руку вперёд, Рей притянула меч, и её обжёг остаток того гнева – она вздрогнула от неудержимой энергии, наполнившей тело. Не в силах выдержать этого, девушка разрубила ближайшее дерево.

Форсъюзер не понимала: это влияние Рена или помимо Силы в ней пробудилось что-то ещё.

***

Рей возвратилась, когда солнце близилось к закату. Пустынница ощущала подавленность, подходя ко входу в подземную базу: она привыкла к огромному пространству, привыкла, что дойти до горизонта невозможно, а там давили стены.