Текст книги "Мой лучший друг - скелет (СИ)"

Автор книги: Tsel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Пойду ждать большую птицу. Оставляю домик на вас, – он отсалютовал нам и побрёл к океану. Энгус увязался за ним, сказав нам не ждать его. Ну что за загадочная парочка.

– Пойдём? – я взял Каэр за руку.

– Угу.

Осыпаемые первым снегом, мы пошли в наш новый дом. Едва переступив купол, я улыбнулся ей. Девочка, широко раскрыв глаза, смотрела на мой человеческий образ. Ожидая подобного, я рассмеялся и распахнул руки.

– Ну наконец-то мы сможем по-человечески обняться!

Каэр бросилась в мои объятия. Первое, что я ощутил – прохладу от куртки девочки, но чем дольше мы обнимались, тем теплее становилось.

– Такой мягкий, – пробормотала Каэр, отстраняясь и ощупывая моё лицо. Я прекрасно понимал её чувства – точно такие же были у меня самого, когда я в первый раз оказался здесь. Она потянула меня за щёки.

– Ай-ай, аккуратней, у меня запасных нет, – я поднялся, – Ну что, на перегонки до дома?..

Сложно описать словами, насколько сильно дом понравился Каэр. Первым делом она облазила все углы, заглянула под каждый стол.

– Мы будем здесь жить?

– Да.

– Вдвоём? Как семья?

Я помедлил с ответом. Но самую малость.

– Ага. Как семья.

Стоило девочке освоиться, как она начала украшать новое жилище. Снег ещё не успел полностью укрыть землю, как она развесила по всем комнатам сухие веточки, шишки, ягоды рябины и всё, что ей понравилось в лесу. Украшена была даже люстра, а комната, в которой спала Каэр, больше походила на жилище маленькой ведьмы, чем на комнату девочки. Но я и не возражал – видеть улыбку на её лице для меня оставалось важнее всего.

Как и в остальных мирах, еда здесь была всегда, это стало понятно ещё во время проживания со стариком. По утрам я готовил блинчики или оладьи, щедро поливая их вареньем. Как оказалось, от завтрака зависело настроение Каэр на целый день – если он ей не нравился, то она ходила хмурая до следующего утра. Так что я быстро научился готовить его максимально вкусно.

Несколько раз в день приходилось подбрасывать дрова – становилось всё холоднее, и вскоре девочка начала спать гораздо дольше обычного. Я читал ей сказки перед сном, чтобы как-то оттянуть момент засыпания, но спячка, очевидно, была неизбежной. Мне оставалось только всегда быть поблизости, чтобы не упустить момент, когда она окончательно в неё впадёт. “Кто знает, как это происходит. Может, она просто упадёт в снег. Нельзя такого допустить”.

– Печка хорошо пахнет. Можно посмотреть? – обычно я запрещал ей быть рядом с огнём, и уж тем более кидать в него дрова, но в этот раз сделал исключение, – Красиво горит.

– Только не обожгись, – мы некоторое время вместе понаблюдали за пляской пламени. Его свет рисовал на её лице причудливые узоры.

– Оси, а когда у тебя День Рождения?

– Не знаю. Мне кажется, это тебе решать. Разве не ты меня придумала?

– Ну да, – она подкинула ещё одно полено, – У меня было много скелетов. Но только ты – хороший. Ты не ушёл.

– И никогда не уйду.

У Каэр было странное выражение на лице. Такое, какое редко увидишь у маленькой девочки. Она не отводила взгляд от огня.

– Твой День Рождения будет сегодня.

– Вот и славненько. Мне испечь пирог?

– Угу.

Мы вернулись на кухню, и я принялся за готовку. Пользуясь тем скудным разнообразием ингредиентов, что мне предоставлял этот мир, я приготовил ягодный пирог. Каэр что-то рисовала, как обычно. В общем-то, уже долгое время дела шли тихо и мирно. Когда мы поужинали пирогом с чаем, я стал укладывать девочку спать.

– Расскажи мне сказку.

– Разве сегодня не мой День Рождения? Может, лучше ты мне расскажешь что-нибудь? – Каэр слегка нахмурилась, и я поспешил исправиться, – Шучу, шучу. Сказка так сказка.

Войдя в библиотеку, я принялся искать какую-нибудь книгу, которую ещё не успел бы ей прочитать. Найдя такую, я отметил, что за окном идёт очень сильный снегопад. “Может, завтра попробуем слепить ещё одного снеговика. Или сделаем снежных ангелов”. Я вернулся обратно, но Каэр запротестовала, едва заметив книгу в моей руке.

– Не хочу такую сказку. Хочу твою.

– Но я не знаю ни одной сказки наизусть, – я развёл руками.

– Тогда придумай.

С тяжким вздохом я присел на край кровати. Девочка в ожидании смотрела на меня. Выбора не оставалось.

– Ну, тогда, начну, пожалуй. Только учти, я не особо хорош в сказках, – Каэр повыше натянула одеяло. Похоже, её это не смущало, – Итак. Жила в океане большая чёрная птица. Она летала по свету с самого рождения, едва выпорхнув из гнезда.

Птица не знала, где её дом и, когда она захотела вернуться, то не смогла найти дороги. Кругом были только волны да небо – и ни одного сучка, ни одной травинки, где можно было бы передохнуть. Большая птица летала и днём, и ночью. В отличии от уток или лебедей, у неё не было способности плавать на воде. Она научилась спать на лету, а питалась летучей рыбой, что выпрыгивала из океана. Так проходили годы. Птица росла и крепла. Она уже забыла, что такое дом или что такое берег. Её перья покрылись толстым слоем морской соли и, чтобы как-то облегчить свою ношу, она начала стряхивать соль раз в год на огромном камне, что высился из воды. Для птицы даже этот камень был слишком маленьким, она могла стоять на нём только на одной лапе. Но этот камень был единственным её ориентиром в этом мире.

Она прилетала к нему раз в год и стряхивала с себя килограммы соли, после чего сразу же взмывала в воздух. Шли века, и постепенно птица заметила, что камень как будто бы стал шире. Теперь она могла стоять на нём двумя лапами. Ещё через несколько веков она смогла на него присесть, а затем – и прилечь.

И вот однажды к острову причалил корабль. Несколько моряков искали место, где построить маяк, так как в этих водах было много рифов, о которые иногда разбивались корабли с товаром. Для птицы они были не более, чем крошками на воде, поэтому она никогда не обращала на них внимания.

Через год, прилетев в очередной раз, птица обнаружила небольшой вырост на своём камне – это был маяк. Человек, что жил там, очень испугался большой птицы поначалу, но он был храбрым моряком и вскоре успокоился настолько, что уже вечером начал играть на гитаре, развеивая свою скуку. Птица встрепетнулась, услышав новые звуки. Они так ей понравились, что, заслушавшись их, она уснула, а утром проснулась бодрее и веселее, чем была. И птица тут же договорилась с человеком, что раз в год он будет играть ей свои мелоди, а за это она будет делиться с ним рыбой в этот день. Но стоит ли говорить, что человеческий век очень короток? То, что для птицы было мгновением, для человека оказалось всей жизнью.

Прилетев в очередной раз, птица не услышала мелодии. И в другой раз. С каждым годом она слабела. Всё чаще она просто спала на лету, пока однажды не прилетела на свой камень и не уснула насовсем. Соль покрыла её с головы до лап, и на том месте, где уснула птица, вырос огромный высокий остров, не оставив от неё ни следа. Говорят, что птица всё ещё спит где-то там, в океане, дожидаясь, пока не заиграет гитара её любимого человека.

Я взглянул на Каэр и вздрогнул. Она стала невероятно бледна. Казалось, краски покинули её лицо. Тело местами стало полупрозрачным и, с холодом в сердце, я спросил:

– Н-ну как?

– Другую, – тихо ответила Каэр, пытаясь нащупать мою руку, – Расскажи другую.

Я взял её за тонкое запястье.

– О девочке и скелете?

– Угу.

Она закрыла глаза, а я, отвернувшись, начал вновь, не давая себе времени задуматься.

– Жила когда-то обычная милая девочка в маленьком тихом городе. Она была очень скромна, и редко разговаривала с кем бы то ни было. Как и у многих детишек в округе, дома у неё не всё было хорошо, поэтому девочка часто гуляла по улице. Она качалась на качелях в одиночестве, так как стеснялась заговорить с ребятами, и год за годом так привыкла к одиночеству, что перестала даже пытаться.

Но однажды утром девочка, проснувшись, поняла, что хочет завести друга. “Как же мне это сделать?” – подумала девочка. Все попытки с кем-то поиграть кончались лишь неприятностями, а дома никто и слушать не хотел о её горестях. И тогда девочка, засыпая, загадала желание. “Хочу, чтобы у меня появился друг”. И утром, когда она проснулась и вышла во двор, малышка увидела скелета. Он был большой и страшный, но девочка не испугалась и сразу же подружилась с ним.

Они много болтали и играли вместе. Скелет провожал девочку в школу, помогал ей с уроками, поддерживал в самые трудные минуты и защищал от хулиганов. Он помог ей научиться общаться с другими, и вскоре у них появились замечательные друзья.

Когда девочка выросла и стала девушкой, скелет остался её другом. Он всегда был рядом, что бы ни случилось. И, когда девушка влюбилась в красивого юношу, он помог им быть вместе, и вскоре стал главным гостем на их свадьбе. Когда же девушка совсем-совсем выросла, скелет проводил её в последний путь и уложил в кровать. А затем и сам лёг рядом. Так они и уснули вместе, прожив счастливую и полную приключений жизнь. Конец.

Я больше не чувствовал руки Каэр. И ещё долго не мог заставить себя отвести взгляд от окна. Крупные хлопья снега, кружась, падали вниз. Казалось, весь мир превратился в снежное поле.

Кровать была пуста. Дрожащей рукой, я зачем-то поднял одеяло. Затем – подушку. Не знаю, что именно я там искал.

Но обнаружил только листок.

Разноцветными карандашами были нарисованы два человечка, держащихся за руки. Один – побольше. Другой – поменьше.

И неровная подпись.

“Мой лучший друг – скелет”.

========== Ч. XI: Душа да кости ==========

– Так в чём же твоё преимущество в том, чтобы быть скелетом?

– Ну, у меня нет кожи, органов, поэтому я не могу испытывать боли в прямом её смысле. А ещё – я волшебный.

Я сидел в баре своего старого знакомого Бела. Его три глаза поочерёдно моргали, рассматривая меня. Белоснежные волосы, как обычно, были невероятно аккуратно собраны в высокий хвост, ни одного “петушка”. Картину идеальной гладкости портили разве что маленькие рожки, но к ним я уже давным-давно привык.

– Но ты не можешь опьянеть, не способен улыбаться или плакать, не познаешь даже бесценной радости прикосновений к щенку, – Бел удручённо покачал головой.

– Ну, если я не могу опьянеть, то это всего лишь значит, что ты плохой бармен, – я покрутил в руке стакан с янтарного цвета жидкостью и кубиками льда, – Улыбаюсь же я по умолчанию. Как и все скелеты, попрошу заметить. А щенка потрогать… вот за это обидно, да.

Не так давно у Бела появился щенок. До этого у него была собака, но я ни разу не видел её беременной, да и от кого она смогла бы понести потомство, даже если бы захотела? Других псов в этот мир не завозили.

– Как ты его назвал, к слову? И когда уже наконец покажешь?

– Когда она подрастёт, не раньше.

– Так это ещё и девочка? Окружаешь себя прекрасными дамами?

– Не всё же со скелетом языком чесать.

– Ха. А у меня его и нет. Ты его третьим глазом что ли увидел?

Мы перебрасывались ленивыми остротами ещё довольно долго. Я зашёл сюда, честно говоря, просто провести время, так что ничего не имел против.

Мир, в котором я живу, называется Лир. Потерянные души мира реального попадают в него иногда на время, но чаще – насовсем, становясь его частью. Они пребывают в куполах, маленьких идеальных для них измерениях, где живут счастливой и беззаботной жизнью, обеспеченные всем необходимым для комфорта. А потом становятся камушками на Сером берегу. По крайней мере, так это задумывалось.

Этот бар – один из таких куполов. Его хозяин – необычный бармен, способный читать мысли и в буквальном смысле творить еду из воздуха. Дверь в его бар можно открыть практически откуда угодно, но я предпочитаю входить по старинке.

Первое, что видят люди, впервые приходящие сюда – идеально сервированные столики, только и ждущие прихода гостей. Затем их взгляд обычно переключается на книжные шкафы, стоящие вдоль стен. Все книги на них пустые, и наполняются текстом лишь тогда, когда их берут в руки. Причём истории подбираются под вкус читателя, но мне с ними редко везёт – так как устоявшихся предпочтений у меня нет, книги показывают всё подряд: детективы, мистику, фантастику, но мне редко что из предложенного нравится. Когда я работал на Бела и был официантом в его баре, отрабатывая свой долг, то часто листал их. Иногда я пытался выяснить у бармена, где скрываются колонки, из которых слышится тихая ненавязчивая музыка, но он не выдавал своих секретов. Вполне в его духе.

– Как там твой депрессующий приятель? – Бел налил мне ещё немного жидкости в стакан, и я с готовностью опрокинул его в себя. Благодаря магии Бела, это было одно из двух мест, где я мог познать радость вкуса. Еда и напитки растворялись во мне моментально, стоило им попасть внутрь. Перевод продукта? Возможно. Ведь есть мне совсем не нужно. Но я радовался любой возможности что-то попробовать – для скелетов органы чувств невиданная роскошь.

– Депрессующий приятель, как ему и подобает, депрессирует, – бодро сообщил я бармену.

– И сколько же попыток свести счёты со своим бренным существованием было за последние дни?

– Не больше трёх.

– Кажется, он начинает уставать, – бармен принялся протирать стойку, – Может, проведаешь его? Незаметно наблюдать со стороны, конечно, приятно, но едва ли полезно.

– А ты всегда такой моралист? – недоверчивым тоном спросил я, кладя яблоко со стойки себе в карман. Просто чтобы было.

– Только по четвергам, – ответил Бел, вежливо сделав вид, что не заметил пропажи яблока. Он взглянул на свою руку, будто бы на ней были часы, – Мы закрываемся, так что, уважаемый клиент, покиньте бар.

– Понял-принял. Но я вернусь!

– Надеюсь, хоть тогда ты мне заплатишь.

Я помахал бармену рукой и вышел в дверь. Матовая чёрная субстанция, что была за ней, на несколько мгновений поглотила меня, прежде чем выпустить наружу. Чувство липкости, которое возникало у меня раньше при проходе через миры, уже почти не ощущалось. Лёгкий ветер слегка раскачивал мою толстовку, не по размеру огромную. Раньше у меня была привычка носить огромные тёплые вещи, чтобы согреть кое-кого при случае, но теперь его не стало. Маленькая девочка с рожками превратилась в один из тысяч камешков на сером мрачном берегу, смешавшись с остальными. Или и вовсе исчезла из этого мира. Едва ли мне когда-нибудь удастся выяснить, что с ней в конце-концов стало, но, как говорит мой наставник, оно и к лучшему. Я всё также продолжал носить эту бесполезную для меня толстовку, хоть не чувствовал ни холода, ни жары. Другие вещи не особо привлекали меня, хотя и, было бы желание, я мог ими обзавестись. Но много ли надо скелету?

Потянувшись и сделав вид, что вдыхаю воздух, я пошёл вдоль нестройных рядов тёмных куполов, сунув руки в карманы. Эти купола в каком-то роде напоминали собой желе и возвышались на несколько метров в высоту. Я мог войти в каждый из них, но предпочитал лишний раз этого не делать. Мало ли, что окажется внутри? Однажды мне “повезло” очутиться в центре болота, по пояс в жиже. Или в открытом космосе. После того случая, от которого и по сей день бывает зябко, я остерегаюсь бездумных путешествий и стараюсь класть в рюкзак необходимый минимум вещей при первом переходе. Не только для защиты от условий мира – но и для обороны от самих хозяев. Далеко не все из них рады чужакам в своих владениях. Но работа есть работа – время от времени мне приходится посещать не самые уютные миры, чтобы помогать их обитателям. Иногда даже против их воли.

Ноги привели меня к куполу, ничем не отличающемуся от прочих. Одна из важнейших способностей проводников – умение ориентироваться в этом однообразии, и это было первое, чему меня научил мой наставник Энгус. Серое небо, купола, камни и далёкий плеск моря – вот что составляло мою рутину. Но она мне по своему нравилась, уж не знаю почему.

Я осторожно положил сначала одну, потом другую руку на купол и сделал медленный шаг внутрь. Материя окутала всего меня, пропуская внутрь. Иногда переход бывал мгновенным, но в этом мире приходилось подождать несколько секунд, прежде чем липкая субстанция впустит тебя внутрь. Мерзкое чувство в моей душе прошло ещё не скоро, хотя я и старался его не замечать.

Моя душа мало чем отличалась от сияющих душ других аномалий – существ, созданных волей хозяев куполов. Как и у собаки бармена, во мне находилось слабо мерцающее нечто в том месте, где обычно располагается сердце человека. Оно было мягким и лёгким на вид, я мог быстро его вынуть из-под рёбер или так же быстро вернуть обратно. “Душа” ощущалась только в тех случаях, когда мне приходилось использовать магию или кто-то к ней прикасался – в остальное время я её даже не замечал. Впрочем, я никогда не давал её никому в руки, кроме Каэр – маленькой девочки с рожками, что придумала меня. При воспоминании о ней мне всегда становится немного тоскливо, поэтому я обычно ускоряю шаг.

Также случилось и когда купол наконец впустил меня в мир моего подопечного. Я быстро зашагал по открывшемуся мегаполису.

Почему-то безлюдные города – одно из самых частых воплощений идеального мира человека. Мне часто попадались такие. Даже у Каэр в куполе был провинциальный городок. “И чем вам они так нравятся?” – я поёжился, взглянув на стеклянные здания, отражающие друг друга. В окне одного из них как раз в этот момент что-то происходило. “Когда уже ему надоест?”

Я вошёл в подъезд, поднялся на нужный этаж и начал звонить во все двери, рассчитывая только на удачу. В одной из них мне наконец-то ответили.

– Эй, кто здесь? – судя по голосу, это был истеричный молодой человек.

– Доставка яблок, – я достал яблоко из кармана и поднёс его к дверному глазку.

– Но я ничего не заказывал, – он уже начал отпирать дверь, но остановился и закрыл её обратно, – Покажите своё лицо.

– Думаю, ты уже не раз видел меня, так что это ни к чему. Разве тебе не хочется яблок? – я не стал убирать фрукт в карман и держал его всё там же. “Если он перепугается от моего вида, то будет ещё сложнее его успокоить”.

– Я открою, но у меня нет денег, чтобы купить ваши яблоки.

– Сегодня акция. Вы можете взять одно бесплатно.

– Ну раз так…

Дверь натяжно заскрипела, открывшись на треть, и из-за неё выглянул исхудавший подросток затравленного вида. Он не переставал бегать взглядом, но, увидев меня, застыл.

– С-смерть? Это ты? – Его руки, державшие дверь, слегка задрожали. Я заметил, что у него была привычка грызть ногти.

– Скорее её младший братишка, – я поклонился, – Хочешь яблоко, к слову? Я не шутил.

Дверь с грохотом захлопнулась, стоило мне протянуть к ней руку.

– Уходи! Я тебя не звал, – испуганно крикнули с той стороны.

– Как это – не звал? А фен в ванной? А та красивая петля? Снотворное? Мост? – я принялся перечислять все известные мне случаи, когда парень пытался покинуть этот мир. Оказалось, что список довольно длинный, – Ты проделал такую большую работу, вызывая меня, что было бы невежливо не прийти.

– Ты ошибся! Я никого не звал, – парень задумался, – Я просто изучал, что здесь можно делать. Тут просто невыносимо скучно, а это исследование – хоть какое-то развлечение.

– Я могу тебе с ним помочь, только открой дверь, – сказал я как можно ласковее, – Могу подсказать тебе, как отсюда выбраться. Это проще простого, на самом деле. Ты просто всё делаешь не так.

– То есть ты… убьёшь меня, да?

– Не-а. Я против бессмысленных убийств. А убийство того, кто сам этого хочет – пустая трата времени. Мы просто посидим, поболтаем, ничего больше.

Парень, подумав, всё же решился открыть дверь. На нём была футболка грязновато жёлтого цвета и широкие мужские шорты. Его волосы явно мечтали о воде и мыле, но это уже дело вкуса. “Мне ли судить причёски других, когда у самого – ни волосинки?”

Я прошёл в квартиру, всучив парню в руки яблоко. Не смотря на современный дизайн здания, помещение оказалось однокомнатной коммунальной кватирой с пыльным ковром на стене. Не было даже отдельной комнаты для кухни – все вещи располагались в одном тесном пространстве, не считая маленькой ванной за дверью в углу.

– Тесновато у тебя тут, – сказал я, без труда дотрагиваясь до потолка.

– Уж как есть, – парень нервно переступал с ноги на ногу, скрестив руки на груди. Разговор не вязался – мы оба не знали, с чего начать.

– Так ты очень сильно хочешь покинуть этот мир, да? Почему? Разве тебе не уютно здесь?

– Что здесь может быть уютного? – парень воскликнул почти со злобой, – Кто вообще захочет жить в таком месте?

“Ты”, – хотелось мне сказать, но я промолчал. В конце-концов, не моя это работа, копаться в людях.

– Ну да, ты прав, – я в несколько шагов пересёк всю комнату и оказался у грязного окна. На нём были следы от ботинок, – Так… мне помочь с тем, чтобы тебя упокоить, или же наоборот, ты хочешь взбодриться?

– Я уже и сам не знаю, – парень сел на кровать, – Вроде как всё достало, но и с концами умирать не хочется. Как-то так. Просто мне кажется это единственным выходом. Предложишь другой – с радостью выслушаю.

– Хм… Предлагать тебе бороться, стараться менять себя и окружающий мир бесполезно, верно?

Парень мрачно кивнул.

– То яблоко, что я тебе дал – отравлено самой Смертью. Съешь его – и уснёшь навсегда.

– Правда?

– Ты не веришь скелету в толстовке?

Парень покрутил самое обычное яблоко в руках, пытаясь понять, отравлено оно или нет.

– А вдруг ты в костюме? Можно потрогать твою руку?

Я с готовностью снял толстовку, обнажив свои белые кости. Стало немного боязно от того, что “душа” осталась неприкрытой, но это был самый быстрый и надёжный способ убедить кого-либо в том, что я – скелет.

Парень осторожно пощупал мою кисть, потом, спросив разрешения, сунул руку в пустоту под рёбрами.

– Вау, – выдал он.

– Ага. Я сам в восторге.

– Так ты всамделишный скелет? И яблоко точно позволит мне… уснуть?

– Разумеется.

Я ушёл, оставив парня задумчиво вертеть в руках фрукт, а сам направился к выходу из города. Разумеется, яблоко не было отравлено, а я – не посланник смерти. Всё, что мне нужно делать – давать людям право выбора. Вернуться в родной мир или остаться в Лире навсегда, став его частью.

Когда я вышел из купола, то услышал звук падения камушка за спиной.

– Хорошая работа, – Энгус был уже тут. Длинное тело, покрытое шерстью, с постоянно извивающимся хвостом и лапами, похожими на собачьи. Пара рогов на макушке. И глаза с пронзительным и мудрым взглядом. Это и был мой наставник. Бывший человек, ставший проводником душ в мире Лира. Что бы это ни значило.

– Конечно, немного грубовато вышло, но главное же результат, верно? – Энгус начал прыгать из стороны в сторону, как он обычно делал, когда разговаривал. Редко можно было увидеть это существо без движения, – Ещё один камень в копилку серого берега. Такими темпами здесь образуется целая гора. Можем назвать её потом в твою честь.

– А что я мог сделать? Увещевать его, что жизнь – хороша? Думаю, в этом случае он просто послал бы меня куда подальше, – я сел на камни и закурил. Бездарный расход магии – “вдыхание” в рёбра и “выдыхание” из них ядовитого дыма с красивыми завихрениями. Но мне нравилось наблюдать за этим процессом.

– Да, парень был пропащий. Удобно думать именно так, верно? – Энгус сощурил глаза, прыгнув и приземлившись прямо напротив меня, – Не надо сожалеть. Или раскаиваться. Пришёл, сделал, ушёл – и никаких хлопот. У тебя же так много дел, верно?

Я отвернулся. Это была постоянная тема наших с ним споров. Для меня важнее казалась скорость работы, для него – качество, если можно так выразиться.

– Ну и что с того, что он стал бы камнем, будучи счастливым? – сказал я, – Главное, что его купол исчез. Остальное – неважно.

– Ты бы так же поступил и с Каэр?

Что-то внутри меня оборвалось, стоило мне услышать её имя. Будто лопнула туго натянутая струна.

“Нет, я не хотел бы, чтобы она покинула Лир несчастной. И в своё время попытался сделать всё возможное, чтобы в конце она улыбалась”. Но вслух я этого, разумеется, не сказал.

– Передохни, аномалия. Я позову, когда будет нужна твоя… помощь, – Энгус несколькими элегантными и быстрыми прыжками скрылся из виду. “Мне никогда не понять, о чём он думает и чего он от меня хочет на самом деле”, – я встал и тщательно отряхнулся. “Не знаю, почему он решил выбрать учеником именно меня. Бел куда лучше справился бы с этим”.

Вспомнив о бармене, я направился к нему. То ли от скуки, то ли ещё чёрт знает от чего.

– Слышал, как всё прошло, – сказал он, едва завидев меня. У ног Бела спала его собака, а сам он спокойно потирал стакан, – Знаешь что, Оси…

“Наконец-то, хоть что-то приятное за день”, – подумал я, между тем, рассматривая уютное помещение бара.

– Что?

– Больше в моём баре ты яблоки не берёшь.

Бел пристально взглянул на меня.

“Вот проклятье”, – подумал я, забыв, что бармен прекрасно умеет читать мысли.

– Именно оно.

“Так ты просто прочитал мои мысли? Действительно, откуда бы ты ещё успел услышать о произошедшем”.

Почувствовав странную беспричинную злость неизвестно на что, я вышел обратно и добрёл до самого края берега. Тёмные волны разбивались о скалы где-то далеко внизу. По небу, не останавливаясь, плыли тучи.

“Вот такая моя жизнь теперь. Берег, небо и купола”, – подумал я, доставая детский ксилофон. Я играл на нём каждый раз, когда на душе было нелегко. Наугад стукнул костяшками по металлическим клавишам, и те отозвались тихим звоном.

“Надеюсь, это успокоит меня. Хотя бы в этот раз”.

========== Ч. XII: Рыцарь в сияющих доспехах ==========

Я уже несколько часов занимался заготовкой дров. Мои руки дрожали от усталости, а зрение постепенно затуманивалось, но останавливаться я не собирался. Снег, укрывавший всё вокруг, доходил мне практически до колен, однако это было только к лучшему. Холод жёг мне лёгкие, а я всё думал: “Чем больше устану, тем быстрее засну”.

Утром того дня, пока я бездельничал на берегу, меня настигла маленькая серая птичка с ярким жёлтым клювом. Она присела мне на плечо, когда я уже замахнулся, чтобы бросить очередной камень в воду.

– А ты еще кто? – я осторожно опустил руку и подставил ее так, чтобы пернатый пришелец смог перелететь на нее. К моему удивлению, он тут же последовал приглашению.

– Это мне? – я неуклюже отвязал свернутую бумажку, привязанную к ее лапке красной ниткой. Не дожидаясь ни угощения, ни ответного послания, птица тут же сорвалась с места и улетела в сторону горизонта.

– Спасибо, – только и успел пробормотать ей вслед. “Надеюсь, она поняла”.

Во всем этом сером мире мне мог написать только один человек – старик по имени Сид, временный смотритель маяка. Он улетел на него, оседлав огромную птицу, чтобы перезимовать. По крайней мере, так он мне сказал. В его отсутствие я присматриваю за его домом в куполе, заодно и проживая там. Но вот что-что, а письмо получить никак не ожидал.

– Чем занят? – сзади раздался ехидный голос Энгуса, – Отлыниваешь от работы, жнец?

Я, стараясь не выдать себя, сунул бумажку в карман толстовки. Благо, моя привычка держать кисти в карманах хоть где-то мне пригодилась – уверен, ни одна душа бы не заподозрила меня в утаивании чего-либо в тот момент. “Вот только почему я это сделал? Это же просто бумажка, там явно не более трёх предложений уместилось бы”. Однако мне очень хотелось посмотреть на послание в одиночестве, уж не знаю, с чего вдруг.

– Я же аномалией был, а теперь вы повышаете меня до жнеца? – я постарался держаться непринужденно.

– С твоей скоростью избавления от душ, ты вполне мог бы быть конвейером по их переработке, – Энгус несколько раз прыгнул из стороны в сторону, будто красуясь своей белой шерстью, – Однако, как бы мне не хотелось отстранить тебя от дел, ты мой ученик.

– У тебя появились неотложные дела, да?

– Что-то в этом роде. А теперь пойдем, я покажу тебе твою…

– Вы пойдете на остров с маяком, не так ли? – я не сдвинулся с места.

Энгус резко повернулся и некоторое время внимательно изучал меня, прежде чем ответить.

– Ну да, разумеется. Ведь в Лире только два острова, и ты это знаешь. Если мне нужно отлучиться, то только на маяк. Ты прав.

– С Сидом все хорошо? – я невольно представил морщинистое лицо старика, расплывшееся в добродушной улыбке, с которой он всегда звал меня пить чай. В его куполе у меня, да и у любого другого посетителя, было человеческое тело. Что для скелетов – большая роскошь. Но, естественно, ценил я старика не только за чай да теплый дом.

– С ним не случилось ничего плохого, если ты об этом. Но почему ты вдруг спросил? Интересоваться людьми – не в твоих привычках, насколько я помню.

После исчезновения Каэр я действительно стал несколько отчуждённым. Тонкие нити апатии опутали все мои кости и, что бы не случилось, я всегда оставался равнодушен. Недавние случаи – тому подтверждение. Счастлив человек или нет, мне было важнее побыстрее спровадить его с острова, чем копаться в прошлом и пытаться вернуть ему душевное спокойствие.

– Просто подумал, что зима у вас и вправду холодная. Надеюсь, он не замерзнет или что-то в этом роде, – я пожал плечами и поправил свой рюкзак.

– Я передам ему твоё беспокойство, если встречу, – Энгус кивнул сам себе и двинулся в сторону куполов, – Но работа не ждёт. Я хочу, чтобы ты присмотрел за одной девушкой, пока меня не будет.

Не теряя времени, я на ходу достал блокнот и ручку из рюкзака.

– И что мне нужно знать? – перед каждым заходом в чужой купол Энгус обычно вкратце описывал, какие опасности меня могут там ждать и личность хозяина.

– Зовут Имби. Очень добрая девушка. Ее купол – небольшой поселок поздней весной, ничего сложного. Опасного тоже ничего не наблюдал, так что не беспокойся.

– Тогда.. зачем мне нужно за ней приглядывать, если она безопасна для себя и окружающих? – я слегка замедлил шаг, ожидая подвох.

– Ну… Имби становится скучно без компании. Вот ты ей ее и составишь.

– Понял.

Вытянуть из Энгуса больше того, чем он собирается рассказать, невозможно, поэтому я убрал тетрадь и поспешил за ним.

– Вот только, разве сейчас не зима? Почему же ты сказал, что у нее в куполе весна?

– Зима для каждого своя, жнец, – Энгус взмахнул длинным хвостом, – и в Лире она не всегда подразумевает снег.

Я кивнул, сделав вид, что понял, о чем он. Когда мы подошли к нужному куполу, может это только мое воображение, но мне показалось, будто купол потянулся ко мне.

Стоило мне лишь только поднести свою кисть, как всего меня тут же окружила тёмная субстанция. “Сожрала, не подавившись”, – слегка опешив, подумал я, и в ту же секунду обнаружил себя в… радужном месте?

Винтажные мостики, поставленные через каждый изгиб небольшого ручья, оканчивались мостовой. Уютные двухэтажные домики тянулись вдоль чистых улиц, украшенные гирляндами из разноцветных флажков. Сквозь их крыши проходили стволы узких, но высоких деревьев, начинавшихся, скорее всего, в гостиной каждого дома. Все ставни окон были на распашку, под ними в клумбах распустились пышные заросли цветов. Более того, на улицах кипела жизнь. В поселке проходила ярмарка – бегали дети, торговцы спорили о ценах на капусту, лошади паслись чуть в стороне, восполняя силы после честной работы. Абсолютно мирный пейзаж. И от него мне стало не по себе. Привыкнув к довольно мрачным местам, сложно было поверить, что чей-то купол может быть настолько… приятным?