Текст книги "Я не собираюсь влюбляться! (СИ)"

Автор книги: Torens

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Пока я проходил между рядами костюмов и стеллажами с рубашками, было слышно консультантов, которые как стайка воробушков чирикают, поднося кучу костюмов и болтая с тетей Эрикой. Вообще тетя терпеть не могла магазины с одеждой. Она считала это самой ужасной мукой, что можно было придумать на свете. При виде них на нее сразу нападала апатия и сонливость, но это относилось только к магазинам с женской одеждой, в других же она чувствовала себя хорошо. А детские магазины вообще обожала. Короче, тетя Эрика – нетипичная женщина. Мне б такую жену, но вряд ли Саша и Сеня обрадовались бы тому, что я стал бы их отчимом. Хотя, почему нет? Я старше их... Я тихо засмеялся своим мыслям и покачал головой. Ну и бред же мне лезет в голову.

– Антон, иди, посмотри! – позвала меня тетя Эрика.

Я начал пробираться к примерочным кабинкам, все также поглядывая по сторонам, поэтому когда я увидел Влада, меня пробрал самый настоящий столбняк.

Он стоял возле кабинок в белоснежном костюме, рубашке с белым галстуком-бабочкой и в белых ботинках. Они просто идеально гармонировали с его платиновыми волосами, при этом зеленые глаза Влада с черными ресницами ярко выделялись на белом фоне, привлекая к себе внимание и гипнотизируя. Боже... У меня пересохло в горле.

– Что скажешь? – обеспокоенно спросил Влад, шевеля плечами.

А что сказать-то? У меня подходящих слов нет... Кроме...

– Был бы я девушкой, то обязательно занялся с тобой сексом.

Влад растерянно уставился на меня, хлопая ресницами и приоткрыв рот.

– Одобряю! – со смехом в голосе ответила тетя Эрика. Черт, совсем о ней забыл. – У меня тоже в голове возникла такая идея, но на мое счастье я женщина, и меня ничего не останавливает...

– Тетя! – возмутился я.

– Что тетя? – невинно переспросила тетя Эрика. – Я всегда испытывала слабость к блондинам, а тут всем блондинам блондин, так бы и...

– Тетя!

– Все-все умолкаю. Какие же вы мужчины сексисты, – вздохнула мама Саши и Сени.

Я покачал головой и вновь посмотрел на Влада. На его щеках был заметен легкий румянец. Оххххх... Восхитителен. Он просто восхитителен. Шикарен. Божественен. И почему я не девушка? Так и вижу, как начинаю страстно целовать парня, толкая к кабинке для переодевания, отбрасывая в сторону «бабочку» и стягивая с него пиджак. Так... стоп фантазия! Какого черта я представляю себя парнем, а не девушкой? Я же сказал, что сделал бы это, будучи девушкой! Де-вуш-кой!!! Но, черт возьми, как же Влад прекрасен... В него же все девушки влюбятся на вечеринке, и Кир точно обратит внимание... Так почему внутри меня так неспокойно и хочется рычать от злости?

– Костюм же должен быть черным? – обратился я к тете. Да, в черном он точно не будет так выделяться.

– Кто сказал? – изумилась тетя Эрика. – В приглашении сказано официальная одежда, а какой цвет не сказано.

– Но на него же все обратят внимание...

– И что? Пускай обращают. Владу есть что показать, – она, совсем не скрываясь, уставилась на попу Влада.

– Эрика! – это уже возмутился Влад, совсем забыв, что женщина является его начальницей, и он должен звать ее по имени-отчеству.

– И потом, как поет в одной песне любимая группа моих сыновей: «Недовольны прохожие, что мы ярко одеты, я бы дал им по роже, но сейчас не до этого...», – процитировала тетя Эрика, игнорируя Влада. – А если ты, Антон, – обратилась она ко мне, подходя ближе. – Не хочешь, чтобы на него глазели, то сделай так, чтобы все смотрели на тебя.

– Как? – шепотом произнес я. – У меня нет такой внешности и тела, чтобы они выглядели идеально в костюме.

Несмотря на мой шепот, женщина меня все-таки услышала и легко усмехнулась, наклоняясь к моему уху.

– А кто сказал, что я говорю об одежде? У тебя есть кое-что другое, кое-что, что обязательно заставит на тебя обратить внимание, – тетя зачем-то указала на Влада, который разглядывал себя в зеркале. Я удивленно посмотрел на женщину, но она лишь выпрямилась и потрепала меня по волосам. И вот что она имела в виду? Женщины – самые загадочные существа во всей Вселенной.

Свет от телефона разрезал темноту комнаты, часы показывали начало третьего утра, я со стоном отвернулся от экрана мобильника, который тут же потух. Что за наказание? Я спать лег два часа назад и до сих пор не могу уснуть! Стоит закрыть глаза, как я сразу вижу Влада в его чертовом костюме! И если бы только просто в костюме, так я еще вижу, как снимаю с него этот костюм, в то время как он раздевает меня. Кажется, я переобщался с яойщицей и парочкой геев. Мне нужен отдых. Я прикрыл глаза и сразу из темноты стал прорисовываться силуэт Влада, я застонал чуть громче, чем пару минут назад, и засунул голову под подушку, проклиная тех людей, из-за которых я не чувствую отвращения к гомосексуальным отношениям. Меня-то за что в это втягивать? Я же нормальный! И хочу им остаться до конца жизни! Хотя бы потому, что с моей внешностью быть мне пассивом, а я не хочу, чтобы в меня что-то пихали. Касаясь этого вопроса – я не понимаю девушек. Как они могут позволять, что бы кто-то что-то в них пихал? Был бы я девушкой, остался бы девственником до конца жизни. Если бы мне конечно на пути не попался Влад в своем костюме... Да, епт! Все, я так больше не могу...

Я выбрался из-под подушки и, откинув одеяло в сторону, тихо пробрался на кухню. Включив чайник, я достал из шкафчика кофе. Вот оно – мое персональное снотворное! Два глотка, и я в отрубе часов на шесть точно! Пока чайник закипал, я отодвинул в сторону стул и совершил очень некультурный поступок. Умостил свою пятую точку на столе, глядя за окно. Темень ужасная, несмотря на парочку уличных фонарей, но звезд все равно почти не видно – город ведь. Медленно, лениво, можно сказать, даже сонно проплывает пара облаков, если бы не они, то небо можно было назвать чистым. На днях дождь обещали. Хорошо бы... Я люблю дождь. Говорят, что капля, упавшая с неба, достигает земли только через семь часов. Здорово, правда? Ты выходишь, например, в институт, а где-то высоко-высоко, одна капля начала свое падение и достигнет своей цели только через семь часов, когда ты уже можешь вернуться домой. Ты столько всего можешь сделать за это время, а она лишь летит вниз из-за какой-то силы притяжения...

Чайник закипел и выключился, но я не обратил на него внимания, продолжая смотреть на небо.

Мне всегда хотелось узнать, с какой же скоростью идет дождь, а потом высчитать расстояние между землей и облаками. Почему-то мне это казалось таким важным, словно знание этого что-то изменит во мне, в моей жизни, в мире... Кажется, на меня напала меланхолия... Все-таки надо выпить кофе и ложиться спать, а то разбужу еще Влада, а ему вставать рано, да и мне тоже – завтрак готовить...

Вместо того, чтобы сделать это, я остался сидеть на месте. А вот интересно, Влад любит дождь? Надо будет у него спросить... А если не любит, то почему? Какую погоду он вообще предпочитает? А время года? Я люблю осень. Она дает мне ощущение чего-то нового. Странно, правда? Весной же вроде природа возвращается к жизни...

Я так задумался о Владе, о том, что он любит и не любит, продолжая смотреть на небо, что потихоньку начинало окрашиваться в красные тона, и на ум сами собой пришли строчки из одной песни, которую я когда-то слышал по радио.

– «Я люблю тебя огромным небом! Я хочу любить тебя руками...» – прошептал я.

Перед глазами возник образ Влада в белом костюме. Эх... кажется он стал самым ярким моим воспоминанием за последние дни...

– Тош, ты чего не спишь? – неожиданно прозвучал на кухне голос Влада.

Я, подскочив на месте и схватившись за сердце, оглянулся на парня, тяжело дыша, и выговорил:

– Не пугай меня так! Боже... чуть сердце не остановилось.

– Прости, – виновато произнес Влад. Он, зевая, прошел к чайнику и, потрогав его, включил. – Так ты чего не спишь?

– Не спится.

– Мммм, – многозначительно протянул Влад. – А я раньше не замечал у тебя татуировку.

Ладонь сама собой прикоснулась к спине возле шеи и потерла то место.

– Что там у тебя написано?

– «Credendo Vides». Тот, кто верит – видит, – перевел я. Влад улыбнулся.

– Красиво...

– Ага. Это Кир надоумил, сказал, раз я чуть не попал в тюрьму, то просто обязан сделать себе татуировку! Типа у всех же преступников они есть, – с улыбкой начал я рассказывать.

– Чуть не попал в тюрьму? – ошарашено переспросил Влад. Я осекся, глядя на него, и сполз со стола, переводя взгляд куда-то в сторону.

– Это... я не могу сказать, что это случайность, я также не могу сказать, что я раскаиваюсь в содеянном, или мне жаль... Он сам был виноват! Я просил его не трогать меня!

– Эй-эй! Успокойся! Я не заставляю тебя рассказывать!

– Там и рассказывать нечего, – поморщился я. – Шел поздно ночью домой, прицепилась компания каких-то придурков, и нет, чтобы просто забрать мобильник и свалить, один из них начал меня «милашкой» называть и за задницу трогать... У меня крышу и снесло... Боже, я ему тогда почти все кости переломал... Просто не представляю, как он жив остался...

По правде, я совершенно не помню, как избил тех ребят и чуть не убил самого главного придурка среди них. Я не помню, кто меня остановил. Я не знаю, кто вызвал полицию и позвонил моим родителям. Такое чувство, будто кто-то прошелся с ластиком по моим воспоминаниям и стер парочку. В себя я пришел, когда врачи стали искать у меня повреждения. Стоял, как идиот, у машины «скорой помощи» и не врубался, что происходит...

– Ого, буду знать, что тебя за попу лучше не трогать, – с улыбкой произнес Влад. В его глазах было... восхищение что ли. Я расслабился и тоже начал улыбаться.

– Да ладно, можешь потрогать, раз так хочется, – что я сказал? Я был в шоке от собственных слов. Влад, глядя на мое растерянное лицо начал хохотать. – Я не то имел виду...

– Ну уж нет! Теперь не отвертишься! – парень зачем-то стал подходить ко мне. – Будь мужиком, Антон! Держи свое слово! Дай мне тебя потрогать!

– Влад! – воскликнул я, плюхаясь задницей на стул.

– Ну вот... – разочаровано протянул парень. – Так нечестно. Вставай, давай!

– Хорош надо мной издеваться! – возмутился я.

– Ладно-ладно, больше не буду! А ты прекрати на меня смотреть такими глазками, а то кот из «Шрека» свою шляпу от зависти съест. Тебе чай наливать-то?

– Чай... – я выглянул в окно, где половина горизонта уже была окрашена в светлые тона. – Я, наверное, спать пойду. А ты?

– А я посижу. Все равно не спится, – ответил Влад. – Спокойной ночи.

– Спокойной...

Готовка пагубно влияет не только на голову, но и на кухню...

POV Кирилл.

Это была фатальная ошибка – подходить к Няше-куну с кружкой кофе в руке, и я это осознаю, но кто же знал, что когда я буду стоять рядом с ним, у меня вдруг резко заболит грудь, и из рук чуть не выпадет кружка? Хорошо, что все-таки не выпала... Да и разлилось не очень много... Но почему-то все попало на белое тельце игрушки, мгновенно покрывая его коричневым пятном. Да еще и Фран зашел в комнату! Я, конечно, прикрыл Няшу-куна, но он так посмотрел, что я подумал, он увидел пятно... И почему я не сообразил, что одним взглядом от Франа вряд ли отделался бы?.. Да и до вечера он не стал бы тянуть, чтоб дать мне щелбан... Короче, я лузер, который спалил сам себя и получил по шее за то, что – прошу заметить! – уже исправил! По пути на работу я отдал Няшу-куна в химчистку, и его там быстренько постирали. Теперь он был даже светлее, чем раньше. Но злому и противному Франу наплевать на это! Он вначале отлупил меня по заднице (стыдно-то как говорить это), а потом в саднящую от его широких ладоней – поимел. Животное!

А теперь скажите, кто после этого должен обижаться и ходить угрюмым по квартире, игнорируя своего соседа? Фран или я? Правильно! Я! Я жертва! Я, может, не хотел с ним сексом заниматься, а он меня заставил! Нет, на самом деле я хотел, но ему не обязательно это знать, пускай хоть чуть-чуть его совесть погрызет, если она у него есть. Но, кажется, совесть у него, как и другие чувства, отсутствует. Нет, ну вы поглядите на него! Сидит, значит, за компьютером в обнимку с Няшей-куном и почти поминутно целует того! Что за нежности с неодушевленными предметами? Ау! Фран! Тут рядом с тобой молодой, красивый, в самом расцвете лет парень, целуй его, а не какую-то игрушку! Но я должен признать, Фран в обнимку с Няшей-куном – такой очаровашка. Я бы его сам затискал (Франа, не Няшу-куна!), а потом бы поимел... Три раза... А лучше пять... А лучше пять дней вообще его из кровати не выпускать. Эх, жаль, этот гад из наручников умеет выбираться. Где только научился? Может, его опоить? Или снотворное подсунуть? А потом привязать к кровати так, чтоб вообще шевелиться не мог и устроить разврат... Ах, какое сладкое слово. Развра-а-ат...

Что-то меня унесло. Хотя, что мне еще остается, кроме как думать о всякой хрени, пока один остолоп пялится в монитор? И ведь не разговаривает со мной уже два часа! Когда я попытался с ним заговорить, он так на меня посмотрел... Точнее он так посмотрел сквозь меня. Фран маленькая сучка! Мне скучно! Скучно!!! По телевизору ничего интересного, читать я не хочу, а если попытаюсь разнести квартиру, меня опять отлупят, как маленького. Блин, меня в детстве не били, а тут судьба свела с этим козлом с непонятным именем!

Надо мириться... Но как, блядь, это сделать, если меня за пустое место принимают? Надо, что-то сделать... Что-то хорошее... Что-то, что эта бесчувственная скотина обязательно заметит и похвалит меня! Что там говорят все женщины? «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок»? Мне сердце Франа нахуй не нужно, но сама идея ничего так... Фран же – мужчина. Вроде как. Он любит вкусно и хорошо поесть. Я вот люблю. Значит, он должен оценить мое стремление приготовить ему ужин!

Сказано – сделано. Я на кухне, с чего начнем? Хочу лазанью. А как ее готовить? Так, где мой телефон с подключенным интернетом? Вот. Сейчас мы узнаем, как готовить эту лазанью. «Вам понадобится четыре листа лазаньи...» Охуеть... У лазаньи есть собственные листы... На каких деревьях-то они растут и как хоть выглядят?.. Так... Понятно, обойдемся сегодня без нее. Надо найти, что-то менее страшное... Нет, блядь, листы лазаньи, прикиньте?! Ребята точно офигеют, когда я им скажу, что они у нее есть.

Хрень! Почему все рецепты выглядят так ужасно? Я не удивлюсь, если в одном из них будет написано «возьмите яйцо дракона» или «разделайте хвост русалки вдоль»... Нельзя просто написать: «Бери ту хрень, кидай в кастрюлю, добавь другую хрень, потом еще эту хрень. Все готово. Кушай, не обляпайся». Так нет же, расписали тут на всю страницу! Ладно, пойдем от противного. Кир, подумай и реши, что ты точно сможешь приготовить? Макароны! Их ведь просто надо в воду кинуть, да? Я где-то слышал, что да. А что к ним? А что есть в холодильнике? Помидорки... Можно будет соус сделать. А как его делать? Пофиг, разберемся! Сосиски. Годится! Их ведь тоже просто варят. Кину к макаронам и посуды меньше мыть. Цени, Фран, то, какой я экономный!

Так, воду я набрал в кастрюлю, макароны кинул, сосиски тоже, крышкой накрыл, плиту на максимум включил. Да я просто Супермэн! Теперь остался только соус. Это же надо просто помидоры подавить? Можно еще перец добавить... А его добавляют?.. Похуй, добавим... Вряд ли эти два продукта могут друг друга испортить. Еще можно посолить. Кстати, а макароны солят? Вроде нет... Точно не солят! В их тесто соль уже добавляют. А что если в соус ветчину добавить? Фран ее любит... Надо только мелко порезать и все. Точно! Макароны с сыром! Я быстренько покромсал на мелкие кусочки сыр и, открыв крышку кастрюли, кинул его туда. Теперь вернемся к соусу... Блядь, когда это я успел испачкать десять тарелок? И с чего вдруг на стене кровавые разводы? А, это помидор... Боже, он и на полу! А на потолке нет? Ой, блядь... Потом уберу.

А может добавить в соус яйца? Говорят, сырые яйца полезны, а Фран, как я уже говорил, вроде как мужчина, он должен питаться всем, что полезно. Я добавил одно яйцо в миску с соусом. Какая-то странная субстанция выходит, не похожая на соус... Может, ее пожарить? А что? Как вариант... Будет не соус, а размельченная и раздавленная яичница с помидорами и ветчиной. Я вывалил все на сковородку и, тоже включив конфорку на максимум, накрыл крышкой. О, а это что? «Лавровый лист». И что? Это мне ни о чем не говорит. «Лавровый лист – самая употребляемая пряность в мире для первых и вторых блюд». Окей, тебя тоже в макароны. Надеюсь, оставшихся семи листиков хватит...

Я кинул лавровый лист в кастрюлю, накрыл крышкой, повернулся и увидел в дверях кухни Франа с явным шоком на лице, но, несмотря на это, говорил он вполне спокойным голосом:

– «Был на квартиру налёт? – Нет. – К нам заходил бегемот? – Нет. – Может быть, дом не наш? – Наш. – Может, не наш этаж? – Наш. Просто идиот Кирюшка. Поготовить вдруг решил немножко», – исковеркал он знакомый всем с детства стишок. Мне стало обидно. Я тут стараюсь, ради него, а он...

– Тебе неприятно?

– Неприятно? Долбоеб, ты разнес полкухни, кому это будет приятно? – изумился Фран, уставившись на меня.

– Ну я же для тебя старался, готовил, душу вкладывал...

– У тебя что-то горит!

Я обернулся. Из-под крышки сковороды валил дым. Отключив плиту, я схватил сковородку за ручку, но она почему-то оказалась горячей, не удержав, я выпустил ее из рук. Крышка от удара об пол отлетела, а содержимое – то, что не сгорело – оказалось на полу. Я виновато поднял глаза на Франа. Он молчал, лишь приподнял брови.

– Что у тебя в кастрюле? – секунд через десять, спросил парень.

– Макароны. Я решил сварить их с сосисками и сыром, – оглянувшись на кастрюлю, ответил я.

– Давно мешал?

– Кому?

Фран, то ли прыснул от смеха, то ли фыркнул. Я, думая, что мне это послышалось, уставился на него.

– Да уж, мешать кому-то ты спец, – покачал он головой. – Макароны давно мешал?

– Их надо мешать? – пораженно произнес я.

– Понятно, – Фран вошел на кухню, и, ступая так, чтобы ни во что не вляпаться, направился к плите. – Посолил?

– Так они продаются уже соленными.. – хотя теперь я в этом сомневаюсь.

– Что? – Фран уставился на меня так, будто я пришел на Новогоднюю вечеринку в одних плавках и предлагал всем искупаться.

Эх, надо было все-таки их посолить... Фран открыл крышку, да и завис с нею в руках, заглядывая внутрь.

– Э... Это что? – он повернул голову в мою сторону.

– Макароны... с сосисками и сыром...

– Ты бухнул все вместе?

– Да...

– Ты кинул сыр в кипяток?

– Да...

– А что это за зеленая хрень?

– Лавровый лист...

– Ты кинул весь лавровый лист?

– Да...

Фран закрыл крышкой кастрюлю, выключил плиту и вдруг расхохотался. Его смех разносился по всей квартире точно. В какой-то момент, он вдруг начал бить ладонью по столешнице и издавать какие-то непонятные звуки. Я посмотрел на этого психа, на грязную от пола до потолка кухню и вдруг сам начал смеяться... Кажется, мир восстановлен...

Ага, как же... этот гад заставил меня все убирать... Но хоть ужин сам приготовил...

Идея на миллион

POV Антон.

До чего же мы несчастные царевны,

Нам законом запрещается любить...

В Царских семьях, уж таков порядок древний,

По расчету надо замуж выходить...

Я выдернул наушники из телефона и, включив громкую связь, ответил на звонок.

– Да?

– Ты когда будешь у меня? – резко произнесла Настя. Я завис с полуочищенной картошкой в руках.

– В смысле?

– В прямом. У меня есть одна идея, и для ее реализации мне нужен ты и Сеня.

– У Сени творческий процесс, – напомнил я.

– Уже нет, – подруга сказала это с такой интонацией, что я понял – процессу помешала она.

– Чего ты там надумала? – подозрительно спросил я.

– Ну... это не я придумала... точней, не совсем я... Мне подкинули идею, а я ее развила и подредактировала.

– И что это за идея?

– Приедешь – узнаешь.

– Насть, я тебя знаю! Если я к тебе приеду, и мне вдруг не понравится твоя идея, то из дома ты меня не выпустишь.

Настя засмеялась как заправский маньяк.

– Тебе понравится – я обещаю. Так что, давай, бери Сеню и приезжайте.

– Откуда я тебе Сеню возьму? – изумился я.

– Ты же живешь сейчас с ним...

Ой, я дурак...

– Ну да, просто я сейчас в городе, – спокойно ответил я.

– Отлично! Тогда ты приедешь еще раньше. Короче, давай собирайся, я жду.

Подруга отключилась не прощаясь. Кажется, я попал...

Быстро дочистив картошку, натерев курицу приправой, я засунул их в пакет для запекания и поставил в духовку, выставив таймер, я поспешил к подруге.

Из всей нашей компании только Саша и Сеня проживали в двадцати пяти километрах от города в поселке – как мы его называли – местная Рублевка. Остальные же жили в городе, хотя у отца Насти тоже был там дом. Подруга жила в частном двухэтажном доме, а вот родители Кирилла так же, как и мои, в многоэтажном доме. Только семья Миренко выкупила все квартиры на двух этажах и, объединив их, сделала одну большую квартиру, моим же родителям принадлежала половина лестничной площадки тоже на двух этажах.

Через час я подходил к дому подруги, недоуменно поглядывая, как какой-то парень мечется по тротуару от одного дома к другому. Перейдя дорогу, я поравнялся с ним и хотел было пройти мимо, но обратил внимание, что он что-то говорит. Вытащив наушник, я посмотрел на него и попросил повторить:

– Ты не знаешь, где дом Русаковых?

Я подозрительно посмотрел на него.

– А тебе зачем?

– Дочку Русакова, Настю, хочу позвать погулять. Вчера еле адрес нашел, а тут у домов табличек с номерами нет, и я просто не знаю куда идти... – парень начал оглядываться по сторонам.

– Еще один охотник за богатой невестой? Она тебя пошлет, – предупредил я парня. Он вздохнул.

– Знаю, что пошлет, но попытаться надо! Да и плевать мне, чья она дочь и есть ли у нее деньги, я влюбился раньше, чем узнал фамилию.

Влюбился? В Настю? Боже, парень, мне тебя жалко...

– Знаешь, я как-то не сильно верю, что ты ее на самом деле любишь, но все равно считаю своим долгом предупредить – она без царя в голове, сумасшедшая, делает только то, что хочет, и «ломать» себя под кого-то не будет, если что-то тебя не устраивает, то до свидания, и вообще она терпеть не может всякого рода отношения. Ты рядом с ней за неделю постареешь на десять лет.

– Приму к сведению, – кивнул парень. – Так ты знаешь, где ее дом?

Он до сих пор хочет с ней познакомиться? Тут три варианта: 1) он реально влюблен; 2) ему очень нужны деньги; 3) он псих. Ай, ладно, Настя сама может за себя постоять, если что, дня через три парень сам от нее сбежит.

– Ты стоишь рядом с ним.

Парень оглянулся за плечо.

– Ух ты совпадение, – весело произнес он. – Спасибо.

– Пожалуйста. Если хочешь, может вдвоем пойти. Я – друг Насти, Антон.

– Рома. Очень приятно, – он протянул мне руку. – Нет, мне подготовиться надо, придумать, как уговорить ее погулять вместе...

Я задумался. Почему-то этот парень мне понравился.

– Ты ее вымани на живца.

– Это как? – нахмурился парень.

– Ну как тебе сказать... Настя... Она – яойщица, а яой – это...

– Да, я знаю, – кинул парень. – Она мне рассказала, что это.

Рассказала, а он все равно хочет с ней общаться? Я прямо зауважал этого парня.

– Тогда все просто: сотни три яойных картинок, или купи яой-мангу, или яой-аниме, покажи ей, но в руки не давай, а то исчезнет из этого мира, и скажи, получит она это только после того, как вы погуляете.

– Как-то это на шантаж похоже, – прокомментировал парень.

– А по-другому никак, – я развел руками. – Ну ты тут думай, а я пошел. Пока.

– Пока...

Странный парень какой-то. Любой другой на его месте с радостью ухватился бы за мой совет, а он стоит, думает...

Я подошел к воротам и нажал кнопку домофона, через пару секунд калитка открылась, пропуская меня, а у входной двери, прыгая на месте, стояла Настя.

– Ты чего так долго? Сеня уже здесь! – возмутилась подруга.

– Сеня? Один?

– Да. Саше тут делать нечего.

– Боже... что же ты такое задумала?.. – почти прошептал я.

– Уверяю, тебе понравится! – улыбнулась девушка. – А вот Сеню придется уговаривать, – она хрустнула пальцами. – Ну, ничего, и не таких уламывали, – улыбка превратилась в оскал маньяка.

Прям мурашки по коже... Бедный Сеня. Но что же там придумала Настя? Мне, если честно, ужасно любопытно...

А у нас в квартире Кир совер.... Что это???

Или секретов больше нет

POV Кирилл.

По своей натуре я человек нелюбопытный. Совершенно. Меня мало волнуют чужие тайны и секреты – у самого их достаточно. Поэтому я считаю, что каждый вправе иметь свой скелет. Но с другой стороны, я русский человек, а нам просто запрещено говорить «Нельзя!», сразу же хочется узнать, чего это там такое нельзяшное. А вдруг можно, просто об этом не знают? Да и вообще, как говорит Сеня: «Любопытство – не порок, любопытство – еще один помощник в выживании». Но если рассуждать логически, то Фран сам во всем виноват: не надо было постоянно повторять, чтоб я не лез, куда не просят, и так красноречиво смотреть на дверь, возле входной двери. Я ее даже не замечал, пока он не стал постоянно на нее глаза косить. Повторяю, я человек нелюбопытный, но, блин, вдруг у него там труп? Хотя запах пошел бы... Тогда может банки с бальзамированными частями тела? Знаете, как в кино показывают двухлитровую банку, наполненную глазными яблоками. Фу, мерзость! Поэтому я обязательно должен узнать, что там у Франа за дверью. Вдруг я с каким-нибудь маньяком-психопатом сожительствую? А он, кстати, очень даже похож на маньяка. Решено! Вскрытию двери быть! Особенно, когда Франа дома нет...

Я достал из кошелька свою банковскую карточку и осторожно просунул ее между дверью и косяком. Что, думали, такое только в кино возможно? Я тоже, но годы тренировок и десятки сломанных карт сделали свое дело! Замок щелкнул, и дверь открылась. Ну вот! И никакая шпилька не нужна. Оставьте эти штучки для девушек, настоящий мужчина делает все только при помощи банковской карты. Ой, блядь, как пафосно и двояко звучит... Ай, ладно! Один раз в жизни можно. Лучше посмотрим, что там внутри.

Я осторожно приоткрыл дверь, боясь натолкнуться на скелет/мумию/полуживого человека, и разочаровано вздохнул. Простой чулан. Куча полок вдоль трех стен, и всякий хлам на них. Хотя банки все-таки были, но с вареньем и помидорами, огурцами. Я вот что-то не понял, Фран боялся, что я их всех сожру? Нет, ну как бы правильно боялся... Но все равно я носом чую, что где-то здесь наеб... Что-то тут не так. Не мог он так переживать из-за десятка закаток... Оооо! Малиновое варенье! Вкусняшка! Так, Кир! Держи себя в руках, мы тут по делу!

Я начал лазить по полкам в поисках чего-то... Чего, сам не знал. Может, у него где-то здесь гранаты спрятаны? Или ящик с фальшивыми документами? Или фотографии его жертв? А может, альбом с семейными фотографиями, и Фран просто боится, что я увижу его маленьким? Интересно, каким он был в детстве? Представляю себе такого маленького нахохлившегося карапузика, который исподлобья глядит в объектив. А может, он здесь прячет свой личный дневник? Хотя, чтобы такой, как Фран, вел дневник... Но в жизни всякое бывает, я не удивлюсь, если он, например...

Додумать я не успел, что-то укололо мне палец. Резко дернув руку назад, я скинул какую-то фотографию на пол. Морщась от боли, я достал то, что покалечило меня, решив поднять фотку назад позже, и потерял дар речи... на моей ладони лежала медаль в форме звезды...

Хлопнула входная дверь.

– Кирилл! Какого хуя?! – закричал Фран, появляясь в дверях.

– Ф-ф-фра-а-ан, – заикаясь и протянув гласную, позвал я парня. – Откуда? – я поднял на него свои глаза.

– Украл, – спокойно ответил он.

– Что? – кажется, я никогда в жизни не был в таком шоке. Фран тяжело вздохнул и покачал головой.

– Долбоеб, да? Совсем рехнулся в такое верить?

– Но ты... я... Откуда она тогда?

Он молчал. Лицо Франа приобрело более резкие черты, он весь напрягся и уставился на медаль в моих руках, как на ядовитую змею.

– Вручили за проявленное мужество, прикрытие отхода раненых и убийство предателя.

Я открыл рот и уставился на парня.

Как. Такое. Может. Быть? Это. Вообще. Реально? Фран... он... Он же совершенно не такой. Он не может быть Героем. Невозможно. Он же такой хладнокровный, его ничего не волнует, ему наплевать на окружающих. Как тогда? Как он может быть Героем? Не верю. Говорите, что хотите – не верю! Хоть убейте – не поверю! Не может, никак не может парень, стоящий напротив меня, быть Героем! Они же... они такие... а он... Да я скорей поверю, что Фран действительно украл медаль, чем заслужил ее!

Пока я размышлял об этом, Фран схватил медаль, лежащую у меня на ладони и, не глядя, швырнул ее куда-то на полки, я оглянулся на звук падения, но определить, куда же она упала, не смог.

– С ума сошел так раскидываться! – возмутился я, начав заглядывать на каждую полку в поисках медали, но Фран резко дернул меня на себя, выталкивая из чулана. – Отпусти! Больно!

– Твои проблемы. Я говорил, чтоб ты не совал свой нос, куда не просят!

– Да что с тобой такое?! – заорал я, вцепившись руками в дверной косяк. Парень попытался меня отцепить, но я лягнул его по коленке. На секунду рука Франа разжалась, и этого мне хватило, чтобы вновь очутиться в чулане.

– Кирилл! Не ищи ее!

– Да почему? – я оглянулся на согнувшегося Франа, что потирал коленку. – Ты должен гордиться ею! Она ведь твоя, да? Правда твоя? Я на самом деле не верю, что такой, как ты, мог заслужить Звезду, но если ты подтвердишь, что она твоя, то я постараюсь поверить.

– Почему ты такой идиот? – простонал Фран. Он больше не пытался ни вытащить меня, ни остановить, лишь уперся о косяк и смотрел так, что у меня внутри все застыло. Нет, в его взгляде не было ни злости, ни ярости, ни гнева, а только тоска и... боль. – Ты хоть знаешь, за что ее вручили?

– Да, – кивнул я. – Ты сказал.

Он усмехнулся.

– Читай подтекст. Ее вручили за убийство людей.

– Они сами виноваты, – жестоко ответил я. – Нечего к нам лезть! Если бы не папа, то я бы тоже пошел в армию, но он не спрашивая меня, взял и отмазал!

– Армия и война – это разные вещи.

– Без разницы! Я хотел бы... хочу... попробовать…

– Попробовать? – Фран рассмеялся, и от его смеха у меня пошли мурашки. – Эй, ты, придурок, это тебе не компьютерная игра-стрелялка, где сохранился в определенном моменте и после смерти начал играть с него. Там тебе дается только одна попытка, чтобы выжить. Да и потом... – Фран делает шаг в чулан и, наклонившись, подбирает фотографию, что упала вместе с медалью. – Ты слишком слабый и разнеженный.

– Неправда! – зло выкрикиваю я.

Да, я воспитывался в богатой семье. Да, ни в чем не нуждался. Да, мои желания выполнялись. Но это не значит, что из меня выросла какая-то нюня! Я могу за себя постоять, я могу постоять за близких мне людей! Я могу решать вопросы, не прибегая к деньгам или связям отца!