Текст книги "Подлог (СИ)"

Автор книги: Topsyatina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

№8

Захотелось иметь что-то своё, отличающее их с близнецом. Саймон понял, что больше не может прятаться за маской, потому что уже перешёл все границы. Он не был надменным, не был холодным и резким, как Крейг. Если можно было бы взглянуть на себя со стороны, юноша сказал бы, что он – это он. Только имя другое носит. И если окружающие этого не видят, значит не хотят. Поэтому после очередного сеанса эпиляции, он сразу поехал в тату-салон. Эта метка останется с ним навсегда и будет лишь его. Придаст индивидуальности в жизни, где всё перемешано и запутано. Под сердцем ему выбили клетку с открытой дверцей и птицей внутри. В полёте была изображена вторая птица, которая вырвалась на свободу, первая же смотрела на неё, но всё равно сидела на месте. Они обе – ласточки. Сразу выйдя из салона, Саймон вдохнул полной грудью и улыбнулся. Он способен на большее. Он может быть собой и понравиться Райану. Может остаться с Гловерами будучи только собой, и никем другим. Альфа должен узнать правду. Это, возможно, выйдет боком, и они расстанутся надолго, но если и Райану Саймон не безразличен, то в конечном счёте всё будет хорошо. Должно быть.

День рождения Эрика прошёл в приюте. Он сам настоял. Ведь только там все его друзья. И когда он разревелся из-за того, что отец захотел его забрать домой, Райан отчего-то смягчился и разрешил ему остаться в приюте на ночь. Саймон знал, что он пригрозил всему персоналу, если вдруг что-то случится с его сыном, он словесной руганью не обойдётся. Но по факту, домой они поехали вдвоём. Гловер был тих, а у юноши было замечательное настроение. Он подумал, что сейчас побежит к Мари и навернёт пару кругов. Как только они заехали в гараж, альфа повернулся и потянулся за поцелуем. Он запустил пальцы в волосы омеги, лениво покручивая одну прядь. Целовались они долго, при этом сидя в неудобной позе.

– Идём.

Взяв Саймона за руку, Райан повёл того за дом, по тропинке к озеру. Они шли молча, смотря как солнце скрывается за водную гладь.

– Ты задумчивый отчего-то? Проблемы на работе? – омега посмотрел на мужчину.

Гловер в последнее время стал менее разговорчив, больше наблюдал и молчал. Будто обдумывал стратегию завоевания мира.

– Немного. У меня настолько хмурые брови, что я кажусь тебе Гринчем?

– Нет, – Саймон хохотнул, – резкая перемена всегда заметна.

– Это да, – ответил альфа, пристально смотря на партнёра.

У юноши перехватило дыхание. Взгляд синих глаз был такой острый, что невольно в голову пришла мысль: он догадался, но отчего-то молчит. И в ту же секунду Райан улыбнулся, приобняв его за плечо. Они дошли до причала и сели у воды. Мари выглядела как чёрная стрела, готовая поразить любую мишень. Альфа положил ладонь на колено мужу, начав целовать его. Саймон не мог противостоять, особенно в такие моменты, когда так сильно ощущал невероятный запах. Сев Райану на колени, обняв за шею, он стал потираться, а потом просто прошептал:

– Хочу тебя.

На его рубашке силами альфы было расстёгнуто пару пуговиц. Гловер гладил татуировку с ласточками, которая зажила и стала теперь гладкой. Он лизнул ключицу, языком спускаясь к соску. Саймон вздохнул томно, выгнувшись. Он чувствовал пахом, что они оба возбуждены. Его потянули вниз за подбородок, языком дотронулись до губ, вовлекая в поцелуй.

– Райан, – шепот, – умоляю, не надо так.

Синие глаза были совсем тёмные, но родные и добрые. Мужчина встал, держа партнёра навесу и пошёл к яхте. Ключа с собой не было, поэтому пришлось открывать отсек с помощью сенсора. Приложив ладонь к нему, было неудобно придерживать одной рукой омегу, особенно когда тот ёрзает и хаотично целует. Пришлось опустить неугомонного любовника, взять за руку и повести наверх, в одну из кают. Помещение было небольшое: шкаф, кровать, тумбочка и огромное окно. Швырнув пиджак альфы на пол, Саймон заполз на кровать, расстёгивая свои джинсы. Он сам не понял, что заставило его так возбудиться, но голову он потерял ещё в машине, когда Райан просто мягко дотронулся до губ. Мужчина улыбался, оголяясь. Он встал на кровать коленями, стягивая узкие джинсы с партнёра. Саймон сразу же подлёг под него, жадно начав ласкать его член. Тот запрокинул голову, зарываясь в волосы парня. Юноша старался как никогда. Он пытался заглатывать, дыша носом и придерживая мошонку ладонью. Ласкал чувствительную кожу, обцеловывал яички, одновременно подрачивая член, слыша лишь тяжёлое дыхание Райана и влажные звуки минета. Но наблюдать за всем этим было куда слаще. Альфа взял его за волосы и отстранил грубовато. Рот был влажный и красный, глаза блестели, между ног было мокро. Он склонился и впился в губы омеги, подминая его под себя, сразу просовывая ладонь к ягодицам. Два пальца вошли свободно по смазке. Саймон застонал, выгнувшись.

– Не медли, – сквозь зубы. – Я не могу уже.

– Потерпи.

Сев, Райан раздвинул ноги мужа. Тот сразу подхватил их под коленями. Гловер медленно входил двумя пальцами, потом ускорился и добавил третий. Языком он скользил по бедрам, даже покусывая кожу время от времени, пока готовил для себя любовника. Юноша дышал загнанно, глаза закатывались от удовольствия.

– Ну же!

Мужчина самодовольно улыбнулся, чуть подрачивая себе член. Когда он вошёл до конца, омеге не нужна была передышка. Парень сразу же обхватил его руками и ногами и яростно зашептал в губы, задыхаясь.

– Выеби меня, не нежничай!

Райан рыкнул, взявшись за край кровати. Он начал раскачиваться, припечатав партнёра к постели, надавив на его живот рукой, чтобы не двигался. Худые ноги покоились на его бёдрах. Толчки были размашистыми. Саймон скулил, хватался за покрывало, наслаждаясь. Каюта словно ходила ходуном, стало душно, в нос ударил резкий запах пота, но сейчас он был нереально приятным. Гловер наклонился за поцелуем, обхватывая ноги любовника, чтобы ему было удобно. Они дышали друг другу в рот, слыша звуки соития. Райан прошёлся языком по ушной раковине, замедляясь, приласкал мочку, а потом перешёл на шею. Саймон хватался за его спину, сжимал бицепсы, пытаясь надышаться, ухватиться, чтобы между ними было минимальное расстояние. Хотелось чувствовать его ещё ближе. Выстанывал его имя, просил быть быстрее и трахать сильнее. Альфа зарычал, перевернув юношу на живот. Вошёл, напрягаясь всем телом. Работал задом, шлёпая по ягодицам. Омега охал, облизывал губы и подставлялся. Пот катился градом с его лба, перед глазами всё расплывалось. Но при этом было чертовски хорошо! Мужчина наклонился и стал вновь целовать его ухо, гладить бёдра и трогать небольшой пенис. Саймон подстроился, подмахивая любовнику, не скупился на стоны, шипел и улыбался. Ему казалось, словно их захватило какое-то безумие. Они оба как огненные шары, раскалились от страсти и желания. Это было превосходно, особенно в совокупности с запахом. Омега вдыхал этот микс, как наркоман. Раньше естественный аромат Райана ему казался просто приятным и притягательным, но сейчас он хотел им надышаться. И где-то далеко, совсем глубоко в сознании всё-таки проскользнула мысль: как было бы восхитительно пахнуть им, этим букетом, носить невидимый отпечаток любимого человека на себе. Но его отвлек от мыслей резкий толчок: Саймон застонал, выгибаясь. Гловер перевернул его на спину, сразу склонившись за поцелуем.

– Ты пахнешь... просто незабываемо, – в перерыве между охами сказал парень.

– Ты ещё лучше!

Альфа обхватил его щиколотку и толкнулся. Второй рукой он зажал пенис. Юноша смотрел на партнёра, думая, что ещё чуть-чуть и он потеряет сознание. Фрикции стали мощнее и быстрее, Райан дышал шумно, широко открыв рот. Саймон стонал почти болезненно, положив ладонь на бедро любовника, чувствуя, что он тоже горячий. Гловер замедлился ненадолго, поцеловал его в плечо, шепнув:

– Так хорошо?

– Очень.

Саймон провёл ладонью по его рыжим волосам, улыбаясь. В этого человека он был влюблён по уши. В силу, смешанную с нежностью. Райан выпрямился, вновь толкнувшись. Юноша охнул, понимая, что вот-вот кончит. Он положил ладонь на свой член, чуть сжав, зашипел.

– Я тоже близок, – сказал альфа, улыбнувшись.

Не понимая что делает, Саймон ожесточённо стиснул альфу ногами, обхватывая мужчину. Зажал. Тот мог двигаться, но пространства было маловато. Его синие глаза стали чуть темнее. Юноша стонал, немного выгнувшись. Волна подступала. Райан обхватил его лицо, застыв.

– Крейг! Крейг, что...

Сам он дышал часто и сбивчиво, всё тело подрагивало в преддверии оргазма.

– Двигайся, чёрт тебя дери, двигайся, – простонал тот, – я хочу. Хочу, чтобы ты кончил в меня.

Мужчина выпрямился, медленно толкаясь. Он смахнул пот со лба.

– Посмотри на меня, – попросил твёрдо.

Юноша отвлёкся от собственного пениса. Он весь уже трясся. До разрядки оставались какие-то секунды. Мышцы начали сжиматься.

– Я хочу, Райан, хочу.

– Ты уверен?

– Уверен, – сказал парень, мягко улыбнувшись.

Его накрыло оргазмом. Выгнувшись, Саймон громко застонал, поглаживая себя. Он чувствовал, что Гловер не прекратил двигаться. Захотелось вытянуть ноги, обнять подушку, отдышаться. Он почувствовал боль. Альфа заставил обратить внимание на себя. Мужчина был обворожителен сейчас. Весь покрасневший, уставший, часто дыша, он держал ноги любовника, входил резко, пока не завис, позволяя рыку вырваться наружу. Каюта будто бы пошатнулась. Саймон смотрел заворожено. Он никогда раньше не ощущал того, что чувствовал сейчас. Ни один партнёр не кончал в него. Вроде бы ничего особенного, просто тепло, разливающееся где-то глубоко внутри. Но дух захватило. По телу прошла дрожь, а у шеи забегали мурашки. Наконец он выдохнул удовлетворённо, полностью расслабившись. Райан улыбнулся, закинув худые ноги себе на талию. Их сцепило, но никакого дискомфорта они не почувствовали. Мужчина гладил его грудь, обвёл пальцами татуировку, потом перешёл на лицо, коснувшись большим пальцем губ. Саймон выдохнул с замиранием, поддавшись ласке.

– Ты очень красивый, Крейг.

Тот лишь смущённо улыбнулся. Он не хотел говорить, сейчас слова были совершенно лишние. Райан уловил настроение любовника, склонился и просто начал воздушно целовать и гладить руки, пока узел не уменьшился. Тогда он вышел из тела омеги, повернул его к себе спиной и обнял, шепнув, что пора спать, они останутся здесь. Саймон сонно угукнул, радуясь их близости.

Райан разбудил юношу, сказав, что им надо идти домой. У него дела по работе, а омега должен забрать Эрика из приюта. Не стесняясь положения, он поцеловал любовника, обняв.

– Вчера был замечательный вечер.

– Мне тоже понравилось, – Саймон уткнулся альфе носом в шею, вдохнув запах.

Оказавшись дома, мужчина сразу пошёл в душ, отдав распоряжение по поводу завтрака. Он пару раз делал попытки поговорить с мужем, но решил отложить разговор. Уже вечером, когда все были дома и Эрик взахлёб рассказывал о проведённом дне в приюте всем домочадцам, Райан позвал юношу к себе в кабинет.

– Что-то не так? – Саймон взволновано посмотрел на мужчину.

– Не совсем. Я хотел поговорить с тобой насчёт вчерашнего вечера.

– Хорошо, – омега сел напротив стола, сложив руки на коленях.

– Мы не предохранялись, поэтому могут быть последствия. Я хотел спросить, принимаешь ли ты что-нибудь противозачаточное?

– Нет. Тебя это смущает?

– Не больше, чем спущенное колесо. Так как я знаю о твоём цикле индикта, овуляция должна быть позже, поэтому я спокоен. Но может случиться всё на свете. Ты готов к этому, Крейг?

– Обвиняешь меня? – чуть обиженно.

– Нет, – альфа встал из-за стола и подошёл к юноше, – я прекрасно знаю, как ты относишься к детям, как ты мне постоянно твердил о том, что рано, ведь, по сути, это должно быть твоё осмысленное решение, а без желания стать родителем ничего путёвого не выйдет. Я за тебя волнуюсь. Если ты случайно забеременеешь, не будет ли ребёнок для тебя обузой, так как аборт я не допущу.

– А ты сам-то хотел бы?

– Я не задумывался.

Саймон посмотрел на альфу и понял, что тот лукавит, но решил не акцентировать на этом своё внимание. Райан улыбнулся и вернулся к столу.

– Кстати, кто такой Саймон?

У юноши задрожали все внутренние органы. Он посмотрел на Гловера, стараясь утопить свой страх, не выдать дрожь. Тот смотрел как обычно, не злясь и не выходя из себя. Поэтому юноша рискнул неуверенно спросить:

– А что?

– Нет, ничего, просто телефон ты оставил, а он надрывался довольно долго. Звонил какой-то Саймон несколько раз. Я не могу вспомнить ни одного твоего друга с таким именем.

– Это из благотворительного фонда.

– Ты занялся чем-то новым? – с любопытством спросил мужчина.

– Можно сказать и так. Если ты не против, я пойду, перезвоню ему, наверное, это важно.

– Да, конечно.

Райан кивнул, сразу открывая лэптоп. Саймон как можно быстрее вышел из кабинета, за дверьми которого смог нормально вздохнуть. Они с Крейгом играют с огнём. Ходят по лезвию. Нужно быть аккуратнее. Даже если Гловер и не догадается о их заговоре, то намёками может довести юношу до инфаркта.

№9

Крейгу ничего толком не нужно было, а названивал он от скуки, чем взбесил близнеца. Саймон рассказал, что эти звонки видел Райан и если бы захотел, то мог бы ответить. И тогда было бы непонятно, выкрутились они или нет. Старший задумался, сказав, что будет впредь аккуратен. Он упомянул, что они с Дамани переезжают, продолжив свой европейский тур. В самом конце разговора Крейг решил спросить у близняшки то, что не давало покоя обоим:

– Что ты решил?

– Ничего.

– А к чему склоняешься? – старший не отставал.

– Я не думал.

– Да брось, Саймон.

– Как только я определюсь со своей жизнью, то дам тебе знать.

И бросил трубку. Он страшно разозлился, весь затрясся и сжал телефон так, будто хотел его сломать. По факту, брат был прав, надо что-то думать, сидеть так вечно он не сможет.

К счастью Саймона, Райан должен был улететь к Форту на две недели. Они открывают ещё два ресторана, и как глава сети, младший Гловер должен присутствовать. Он, конечно же, позвал с собой мужа и сына, но оба отказались. Эрик не хотел оставлять надолго друзей, а Саймон настоял, что Эрику тут одному будет плохо. Альфа не стал настаивать. Он простился с семьёй и пообещал, что будет звонить. Саймон воспользовался отсутствием мужчины, распустил половину слуг в отпуск: кого на неделю, кого на две. Сделал все необходимые процедуры, чтобы оставаться Крейгом, только подстригся коротко, сохранив натурального цвета волосы. Даже подумал снять пирсинг, но решил, что уже привык, и лабретка ему не мешает. Разрешил Эрику чаще оставаться на ночь в приюте, но контролировал его, так как рядом всегда находилась Клара. Стараясь не думать о разговоре с близнецом и о Райане, Саймон постарался уйти в работу с головой, ища новые проекты. В один из вечеров он наткнулся на личный счёт Крейга. Близнец сам сказал, что отец оставил им немалое состояние, и судя по всему, брат ничего не тратил, лишь накапливал проценты и перечисленную на счёт прибыль за каждый месяц. Это показалось юноше немного странным. Так как фирма их отца работала почти что независимо, а Крейг не был самым скромным мальчиком, не тратить отцовские деньги для него было, по меньшей мере, необычно. Но с другой стороны, его прекрасно обеспечивал Гловер с Дамани. Райан так вообще деньги мужа не считал. Саймон понял, что у них была договорённость по этому поводу, а спросить про конкретную сумму обеспечения ему было неловко. Также он нашёл ещё одну вещь, которая показалась Саймону особенной. В документах хранились копии переписки Крейга с адвокатом. Юноша искал номера отчислений и случайно наткнулся на них. В сущности они мало что говорили, но в паре было употреблено выражение «брачный контракт». Омега не знал, что у Гловера с близнецом есть такой, поэтому стало любопытно, что же там конкретно прописано. Ясно, что такой человек, как Райан, слепо не доверяет, взять хотя бы его бывшую жену, но всё же... Он понял только, что в их браке существует множество подводных камней. Юноша задался целью найти брачный контракт. Он обшарил все документы брата, исследовал кабинет альфы, но так ничего не нашёл. А потом и вовсе про это забыл.

Перед самым возвращением Райана Саймон почувствовал себя неважно. Ему не хотелось есть, потому что он ощущал чудовищную слабость. Первый это заметил Лу, начав приглядывать за юношей. Он предложил съездить к врачу, но Саймон отказался. Погода резко изменилась, поэтому, скорее всего, его состояние с ней взаимосвязаны. Вернувшись, Райан не обрадовался тому, что его муж ночует у себя, почти весь день спит, завёрнутый в одеяло, мало ест и вовсе не следит за Эриком. Сперва мужчина подумал, что это банальная лень, затем сослался на недомогание, а по прошествии недели, в течение которой юноша вставал ненадолго, мало ел и возвращался в комнату, Райан решил, что с этим нужно что-то делать.

– Милый, – Гловер постарался в очередной раз заговорить с мужем, но тот лишь бубнил из-под одеяла, – ты заболел?

– Просто недомогание. Ничего особенного.

– Мне так не кажется.

Он сел рядом, отодвинув край одеяла. Омега выглядел бледным. Убрав с глаз чёлку, альфа погладил его по волосам, а потом лёг рядом, укрыв их обоих.

– Что с тобой всё-таки? – шепотом.

– Не знаю, на простуду не похоже. Температура временами, аппетит пропадает, усталость. А больше ничего.

– Крейг, – вкрадчиво, – я волнуюсь.

– Не переживай, – Саймон слабо улыбнулся, притиснувшись к мужчине, – скоро всё пройдёт. Это погода.

– Точно? Может, к врачу?

– Точно, не надо. Если лучше не станет, то поедем. Лучше займись Эриком, а то я его одного на целую неделю оставил.

Райан приходил по несколько раз в день, работая только дома. Он мерил температуру и уговаривал юношу поесть. Старался шутить, но быстро замолкал. Пару ночей они провели вместе, отчего Гловер почти не спал. Он обнимал мужа и гадал, что же с ним такое. Тот долго не соглашался на приезд врача, но Райан был упрямым. В их доме уже побывала пара специалистов и никто из них не мог сказать точно, чем заболел омега. Все настаивали на госпитализации, один только Саймон вопил, что в больницу не ляжет. Ему стало получше. Альфа даже подумал, что недуг действительно связан с погодой. Юноша поел плотно, погулял с Эриком, они сходили к озеру. Потом сидели в гостиной, пока на кухне готовился ужин. Лу позвал хозяев к столу. Когда почти все пришли, кроме заболевшего, Райан пошёл за мужем сам. Тот лежал на диване без сознания. Все всполошились. Проснулся Саймон уже в больнице.

Было неуютно, потому что кровать оказалась жесткой. Юноша осмотрелся и досадно выдохнул: этот мнительный альфа всё-таки упёк его в больницу. Сам Райан мельтешил за дверьми, с кем-то разговаривая. Он заметил, что муж пришёл в себя и вошёл.

– Привет. Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. Не надо было меня сюда везти, не всё так серьёзно.

– Ты так думаешь? – спросил весело с прищуром.

Саймон даже рот открыл от удивления. Странное у Гловера было настроение.

– Чему ты радуешься?

– Да так, забавная ситуация.

Он сел рядом, взяв супруга за руку, когда в палату вошёл врач. Он поздоровался, представился и всё кратко изложил. Состояние Саймона было более или менее удовлетворительным, ему прокапали витамины, сделали пару анализов и решили, что можно отпустить домой. Но мужчина-бета предостерёг его, что впредь стоит быть аккуратным с питанием и усталостью. Юноша ровным счётом ничего не понял, один только Гловер кивал на каждое слово беты.

– Вы беременны, Крейг. Вот в чём дело. И если Вы продолжите относиться к своему состоянию халатно, то могут быть куда серьёзные осложнения, чем обмороки.

Саймон ушам не поверил.

– Это же простое недомогание. Вы не ошиблись?

– Нет. То, что Вы приняли за недомогание, есть токсикоз. Вещь распространённая, появляется на ранних сроках, как у Вас.

Врач кивнул и удалился.

– Малыш, – Райан посмотрел на юношу, – ты не рад?

– Я пока не испытываю ничего, кроме удивления, – Саймон смотрел на их руки. – А ты?

– А вот я рад. Пора уже. Мы почти пять лет в браке, думаю, самое время.

Гловер поцеловал мужа в лоб, сказал, что выпишут омегу вечером, поэтому он рванёт на работу, а потом приедет его забирать. Это был отличный шанс остаться одному и всё обдумать. Саймон улыбнулся альфе, а потом тупо уставился в окно, просидев так до выписки. На удивление, мыслей в голове не было.

Пару дней он не высовывался из комнаты брата. Лежал, сжав подушку, временами плача. Энтузиазм и радость, испытываемые Райаном, он не разделял. Даже во снах Саймон видел осознанную пропасть, над которой застыл. Внизу было темно и холодно. Он один. И либо ему суждено было упасть, либо как-то эту пропасть пересечь. Конечно, в период отчаяния, когда юноша понятия не имел, как жить дальше, ему пришла в голову идея сделать аборт. Всё можно было обставить эффектно: выкидыш, ай-ай, так бывает, прости, Райан. Потом собрать свои пожитки и свалить в другую часть света, постараться задушить в себе любовь и нежность к Гловерам. И это была, безусловно, трусость. Но с другой стороны, он всего лишь омега, один из миллионов, загнанный собственным братом в угол. И сперва его напугала перспектива раскрытия маленькой тайны, поэтому он категорически не хотел в больницу. По одному анализу крови станет ясно, что он не Крейг, и тогда... Но всё обошлось. Уже потом навалилось понимание ситуации в целом. Если аборт – это трусость, то бегство – отчасти благородство. План был весьма правдоподобен: он звонит брату, признаётся в том, что залетел от его мужа, летит в Европу и там кочует, как цыган, чтобы Гловер его не нашёл. Саймон подозревал, что у Райана сразу же возникнет желание придушить обоих. А жизнь омеге пока что была дорога. Ясно одно: он влип.

Радость от собственного состояния у Саймона появилась только через неделю. Конечно, в недомогании и слабости хорошего было мало, но сама мысль, что он носит ребёнка зарядила его, словно батарейку. Ему даже показалось, что он начал светиться от радости. Ведь как ни крути, а ребёнок – это прекрасно. Да, ситуация была не самая благоприятная, но теперь-то Саймон понимал, к чему ему стоит стремиться. Все ищут смысл собственных жизней, и часто не находят. Кто-то просто заводит семью и восклицает, что это и есть тот самый рубеж – предел, до которого они дошли, хотя, по сути, могли стать учёными или деятелями искусства. Саймон знал с самого детства, что он семейный омега. Ему нужен мужчина и дети для счастья. Не то, чтобы мозгов не доставало или выбор пал на самый лёгкий из путей. Просто всю жизнь он видел, как папа пытается прокормить их обоих, как он тосковал без альфы (и Крейга, наверное). Возможно, жалел, что не сохранил семью. И Саймон знал точно: с ним такое не случится. Его дети будут воспитаны в семье, может быть не такой идеальной, как виделось в мечтах, но тем не менее, чтобы было чувство уверенности, безопасности, было куда вернуться – в семью. А вот Саймону возвращаться некуда. Такой доли для собственных детей он не хотел. И здесь можно было либо признаться Райану, либо бежать подальше. Вероятность того, что Гловер простит омегу-идиота, была выше, учтя его беременность, чем ещё месяц назад. На одной любви не уедешь.

Крейгу он так и не позвонил. Саймон каждый день строил планы, обдумывал разные варианты, ездил к врачу, опасаясь, что тот обвинит его в подлоге, но пока всё было тихо. Сам Крейг звонил и трепал, как же в Европе хорошо, какое там небо синее, а море просто чудесное. Близнец только улыбался и поддакивал, поглаживая свой ещё плоский живот. Райан не стал мягче или более романтичным, но временами было видно, что он летает где-то. Саймон улыбался, ловя себя на мысли, что не хочет лишать его этой радости, ведь Гловер – отец. Отнять у него ребёнка, не давать видеться – это бесчестно. Но как только в голову приходила мысль, что он сделает, если узнает об обмане, сразу становилось не по себе, мышцы сами по себе немели, рот смыкался, как будто что-то в челюсти заклинило. Саймон сидел как парализованный, только моргал время от времени. От потенциальной расправы было страшно.

Беременность протекала пока что хорошо, врач был доволен тем, как развивается плод, и тем, как Саймон подошёл к своему состоянию. Со всей серьёзностью, он дурака больше не валял. Хорошо питался, спал много, принимал витамины, не пропускал приёмы в клинике. Дома же все заметили, что юноша стал более молчалив, скрытен, часто пытался не попадаться на глаза, будто играл с Эриком в шпионов. Иногда даже ночевал на яхте, чего раньше не было. Райан всё списывал на беременность, лишь улыбаясь очередному заскоку. А потом Саймон понял, что не хочет ничего решать, отпустив ситуацию. Он устал думать, что лишний здесь, надоело составлять планы, потому что все они провальные, хотелось просто прижаться к Райану, выдохнуть и услышать, что будет всё хорошо. И после этого стало как-то легче.

Утром его тошнило, это стало уже нормой, он ел то, что готовили именно для него, соблюдал режим, старался уделять внимание Эрику и альфе. Время стало идти быстрее, незаметнее. Саймону показалось, что он счастлив. Да, это ненадолго, но уж лучше пусть так, чем одному в ресторане сносить вечные шлепки по заду и считать со слезами чаевые. Несмотря на протесты Райана, Саймон уговаривал его на секс так часто, что мужчина не успевал отдыхать. Он даже проконсультировался с доктором по поводу такой сексуальной активности мужа, на что бета ответил, что это нормально, так как его организм требует. Но всё равно было не по себе, как этот милый юноша пошлит, сосёт остервенело, а потом чуть ли не набрасывается на альфу. В конечном счёте, Райан получал свою порцию удовольствия. А после оргазмов, омега всегда засыпал, а он поглаживал живот, который стал выпирать. Гловер смотрел на мужа и думал, что с годами любовь к нему крепнет. И хотелось дарить цветы, показывать рассветы, обнимать и нежно шептать, как сильно он его любит.

Саймон больше не думал о близнеце, о подлоге, о том, что он лишь играет роль. Всё стерлось и перемешалось. Райан постоянно смотрел на него с такой нежностью, что сердце защемляло, спонтанно делал подарки или кружил в воздухе. Эрик хохотал и мог просто схватить юношу за руку, потащив в центральный парк на пикник. И сразу стало заметно, какие же у малыша веснушки задорные и взгляд добрый, как Райан может улыбаться и поправлять рыжие волосы, что у Лу вокруг глаз глубокая сетка морщин, но это его ничуть не старит. На кухне дамы с удовольствием подают Саймону то, что надо, и готовы посплетничать с омегой о насущном. И даже солнце стало светить иначе. Юноша мог провести с утра в туалете отвратительные двадцать минут, а потом выйти на балкон и подставить лицо солнцу. Эти мелочи, которые раньше ускользали от взгляда омеги, начали радовать и вселять надежду. В этом доме он на своём месте. Пусть и не совсем легально.

Саймон сел в машину, положив сумку на соседнее сидение. Посмотрев ровно перед собой, юноша улыбнулся и разревелся как ребёнок, уткнувшись в ладони. Ему было так хорошо, так радостно, что слёзы лились ручьём, потоком, не переставая. А потом он начал смеяться, постаравшись успокоиться. Погладив по животу, омега выдохнул, заведя автомобиль.

Ещё две недели назад они с Райаном узнали, что ждут омегу. Сперва Саймон подумал, что альфу это огорчит, так как теперь в семье у него будет два однополых ребёнка, но Гловер отреагировал иначе. Он улыбнулся, обняв юношу. А вечером сказал, что ему совершенно всё равно, какого пола его дети, они же его. Это не принципиально. И вот сегодня омеге сообщили, что он носит девочку. Эта новость его растрогала до глубины души. Было что-то чудесное в том, что будет девочка-омега. Возможно, эмоции переполнили юношу оттого, что в его жизни почти не было женщин, даже подруг или коллег-девушек. Они казались ему будто бы не из этого мира, некими феями, сказочными существами. И иметь свою такую фею ему очень хотелось.

Гловер держал Эрика на руках, неся со второго этажа вниз, когда Саймон только зашёл в дом. Видя зарёванного мужа, альфа сразу подошёл, не выпуская сына из рук. Юноша улыбнулся и не совсем внятно произнёс:

– Девочка.

Райан прижал его к себе, а Эрик положил Саймону руки на голову. Они так и стояли, обнимаясь все втроём. Эрик так вообще пришёл в дикий восторг, что у него будет сестрёнка. Уняться ребёнок не мог до самой ночи, поэтому альфа носился за ним. Саймон же поел и ушёл в спальню. Он долго думал, пока к нему не присоединился Райан. Когда альфа переоделся и лёг рядом, Саймон понял: надо признаться. Пусть мужчина возненавидит его, пусть обозлится до конца своей жизни или даже изобьёт, но так продолжать жить было уже в тягость. Счастье прошло, солнце начало светить, как и до эйфории омеги. Рыжие волосы Гловеров не воспринимались теперь как прекрасно-задорный элемент внешности. Огонёк угас. Вернулось понимание реальности.

– Райан, – начал тихо Саймон, поворачиваясь к мужчине, – я хотел кое-что сказать тебе.

Эгоизм – вещь местами нужная, но теперь юноша ответственен не только за себя. В какой-то степени он был благодарен беременности в том, что это событие побудило его на столь важный шаг. Мяться и сомневаться он мог целый год, пока не вернулся бы Крейг и не забрал его на другой континент. А сейчас нужно что-то решать. Всё зашло слишком далеко, и чем дольше он тянет, тем сложнее будет потом.

– Крейг, – Райан подтянулся и поцеловал его в лоб, – я тоже хотел.

Саймон посмотрел на мужчину, сглатывая. Решимость чуть-чуть затормозила. Он сделал паузу, кивнув.

– Я хочу вернуться к тому нашему разговору, – Гловер говорил тихо и спокойно, поглаживая кисть омеги. – Я рад, что ты тогда простил меня, малыш, теперь я осознал, чего именно ждал.

Саймон категорически не понимал, о чём идёт речь. И его это напугало.

– Если ты захочешь, я расскажу тебе обо всём, почему тогда отказал тебе, почему был холоден и непоколебим. Мне жаль, что тогда тебе пришлось пережить мой отказ, но сейчас...

Саймон, казалось, даже не дышал. В этот момент происходило что-то очень важное, а он чувствовал себя глупым и отсталым. В голове роились мысли, одна хуже другой, но он не смел перебить Райана.

– Я чувствую тебя так сильно, как никогда раньше. Не думаю, что ты поймёшь меня, но поверь, моё нутро не может врать, Крейг. Альфа улавливает даже самый слабый импульс своего омеги, достаточно просто сосредоточиться. А ты меня буквально атакуешь своим запахом, который в беременность стал ещё острее. И я не думаю, что это ложное, что это влияние плода, – пауза, – нашей дочери. Это только твоё.

Юноша дышал тяжело, во все глаза смотря на мужчину. Всё запуталось. Стало хуже, чем было. Он догадывался, что Райан сейчас скажет, и смертельно этого боялся.